Андрей Алексеевич Мурай
Письма к незнакомцу. Книга 5. Красота
Полное противоречие Толстому! Это ещё раз доказывает, что Лев Николаевич и Фёдор Михайлович авторы противоположные, разнополюсовые, противоборствующие друг с другом. И, как день и ночь, оба правы в своё время…
Наиболее часто повторяемая цитата из Достоевского: «Красота спасёт мир». Её долдонят, не понимая, о какой красоте говорил писатель устами князя Мышкина. Имелась в виду не красота закатов-рассветов, лунных дорожек, дивных цветов и живописных полотен. Эстетика не спасает. Писатель возлагал надежду на людей таких, как князь Мышкин. Надеялся, что они своим пассивным примером, кротким свечением прекрасной души остановят агрессию и деградацию остальных…
Ещё одно мнение о спасении мира. Фёдор Сологуб считал, что мир спасёт любовь к единственной женщине. Но это про другой, про внутренний мир мужчины.
Вернёмся к красотам как видимым, так и не видимым. Гюго писал:
«Никакая внешняя прелесть не может быть полной, если она не оживлена внутренней красотой. Красота души разливается подобно таинственному свету по телесной красоте».
Эти слова дали нам ответ, чем одна близняшка из прошлого письма была отлична от другой. У красивой черты лица были подсвечены изнутри светом прекрасной души.
Возможно, когда красивая близняшка подрастёт, она будет похожа на Консуэло из романа Жорж Санд:
«В лице её, серьёзном и задумчивом, сказывалась вся её натура. Наблюдая её за столом, когда она болтала о пустяках, вежливо скучая среди пошлости светской жизни, никто даже и не подумал бы, что она красива. Но как только лицо это озарялось весёлой детской улыбкой, указывавшей на душевную чистоту, все тотчас находили её милой. Когда же она воодушевлялась, бывала чем-то живо заинтересована, растрогана, увлечена, когда проявлялись её богатые внутренние силы, она мгновенно преображалась: огонь гениальности и любви загорался в ней, и тогда она приводила в восторг, увлекала, покоряла, даже не отдавая отчёта в тайне своей мощи».
А что нам говорит по этому поводу Гёте? Да то же самое и говорит:
«Что внутри – то и снаружи. Внутреннее уродство искажает самое красивое лицо; внутренняя красота освещает и облагораживает самые неудачные черты так, что они становятся незаметными. Внутренняя гармония, доброта, достоинство, идейное богатство, сила характера, любящее сердце и веселый нрав – если все это лучится из очей, одушевляет лицо, управляет движениями, кто видит тогда математически неправильные черты, несовершенные краски, недостаток внешней красоты? Тогда дух властвует над телом; тогда прекрасная душа говорит из внешне некрасивого тела – и тело выражает это – делая его, некрасивое, красивым».
Качества прекрасной души, о которых написал немецкий поэт, мы с Вами с удовольствием пронаблюдаем в стихотворении русского поэта Николая Заболоцкого «Некрасивая девочка». Двум приятелям этой девочки отцы купили по велосипеду. Забыв про всё, а прежде всего про свою неказистую подружку, мальчики катаются по двору. А девочка? Плачет в углу двора? Проклинает день и час, когда родилась небогатой, некрасивой, несчастливой? Нет!
Чужая радость так же, как своя,
Томит её и вон из сердца рвётся,
И девочка ликует и смеётся,
Охваченная счастьем бытия.
А далее Николай Алексеевич доказывает нам, что великое может открыться человеку не только пред аналоем или с вершин Кавказа, – поэту с прекрасной душой достаточно глянуть в окно:
И пусть черты её нехороши
И нечем ей прельстить воображенье, –
Младенческая грация души
Уже сквозит в любом её движенье.
А если это так, то что есть красота
И почему её обожествляют люди?
Сосуд она, в котором пустота,
Или огонь, мерцающий в сосуде?
А если вернуться к близняшкам, а это моя любимая сказка, то душа одной была сосудом, в котором – пустота, в то время как в душе другой девочки уже мерцал «чистый пламень», который и восславил поэт.
Серкидон! Если Вы заинтересовались, как сделать Вашу душу прекрасной, даю Вам верный рецепт. Каждое утро выгоняйте из души жалкого слюнтяя- нытика и поселяйте на его место Великана Духа. Ночью слюнтяй-нытик, пользуясь безволием правого полушария, снова заберётся на своё место. Утром его присутствие Вы ощутите сразу. Не мешкая, выгоняйте наглеца, освобождая пространство для желанного гостя.
Не могу Вам обещать, что желанный гость станет когда-либо полным хозяином в пространстве Вашей души, но мало-помалу Вы научитесь слюнтяя-нытика выгонять быстро. Это – этап на большом пути, который позволит надеяться, что душа Ваша обретёт в конце концов мужественную грацию так необходимую мужчине.
А ведь, пожалуй, это и всё о Красоте.
Что я хотел? Мне хотелось запутать Вас в противоречиях, забросать парадоксами и удивительными фактами. Пытаясь выбраться и разобраться, Вы должны были найти свои принципы и точки опоры, определить, что является красивым именно для Вас. А не для какого-то умного дяди. Но вот, окончив писание писем о красоте, я подумал: надо ли было мне затрагивать тему, в которой и сам-то путаюсь? Которую сам опасаюсь?
Один из героев Достоевского утверждал: «Ужасно то, что красота есть не только страшная, но и таинственная вещь. Тут дьявол с богом борется, а поле битвы – сердца людей».
Толстой предложил отказаться от изучения красоты ввиду её «странной заколдованной неясности и противоречивости».
Отказались изучать Красоту многие, поскольку в процессе изучения мираж превращался в песок, алмаз – в графит, цветок – в тычинки и пестики, бабочка – в мокрое место, а голова изучающего – в тыкву.
Скорее всего, прав Толстой: не надо красоту изучать, ею надо наслаждаться. Или, как писал Пушкин:
Но, встретясь с ней, смущённый ты
Вдруг остановишься невольно,
Благоговея богомольно
Перед святыней красоты.
Но я наши попытки понять, проникнуть, изучить, систематизировать зряшными не назову, перечёркивать не буду, пусть всё остаётся, как есть.
А теперь – до следующего письма, до следующей темы.
