Степан Витальевич Кирнос
Восхождение к власти: падение «ангелов»
Эпилог
Спустя три дня. Дворец Канцлера. Рим.
Если всё начиналось с большого помпезного зала, где собралось множество людей, то конец наступает в небольшом помещении, утонувшим в лучах уходящего солнца. Через два длинных вытянутых окна проникают золотые лучи меркнущего светила, тускло озаряющие небольшой кабинет.
За столом, в форме буквы «П» за высоким троном восседает человек, смотря на полированную тёмную крышку, на которой разложены бумаги и стопки книг. На нём его несменяемая одежда – сапоги, чёрные брюки и рубашка, а пальто возлегает на спинке трона. Справа и слева громоздкие шкафы и два кресла, которые заняты людьми. По правую руку от императора восседает мужчина с лисьим взглядом, а по левую священник в церковной рясе.
– Вот он и конец, – констатировал Канцлер, а люди, сидящие возле него, отворачивают глаза, чтобы не встретиться с пронзительным холодом в очах владыки Рейха. – Канцеляризм победил коллективизм. Балканы полностью наши, и нет того, кто бы пошёл против нашего закона. Пакет новых постановлений готов?
– Да, господин, – отвечает мужчина в лиловом плаще. – Мы всё сделали, как вы просили. Новые ограничения свобод готовы со стороны правительства Рейха. Мы устроим бюрократический террор в стране. По чиновнику на каждую улицу.
– Не стоит так агрессивно, господин Лорд-Магистрариус. Всё должно быть тихо и аккуратно. Мы медленно установим тотальный контроль в Империи, – с холодным восхищением говорит повелитель. – Эпоха свобод прошла. Теперь этому миру нужна железная рука. Этой стране нужен истинный лидер.
– Вы правы, – вмешался тот, кто в рясе. – На духовном теле народа столько шрамов, оставленных от пережитых времён. Боюсь, придётся не одно поколение, чтобы их залечить.
– Господин Канцлер, – настороженно и с лёгкой хитрецой начал Лорд-Магистрариус. – Мы заметили две сигнатуры спасательного катера после битвы у Саламина, уходящие в сторону Великого Израиля. Катер был с гипперлинкора.
– Вы думаете, это может быть Яго и Сериль?
– Не знаю, но их тел наши команды по работе на месте битвы так и не нашли. Но если это они мы могли бы их вернуть.
– Не нужно, – чуть поднял руку император. – Оставьте их там. Да и я не уверен, что это его жена и брат.
– Да, господин Канцлер, а что нам делать с дочерью Данте? – снова заговорил Лорд-Магистрариус. – Зачем был отдан приказ доложить, что вертолёты сбиты? Мы же пересадили её и отправили в Рим, как и было приказано.
Повелитель Империи поднялся с трона и лёгким шагом перенёсся к окну, взглянуав нга утопающий в золотых лучах вечернего солнца город. Сухие уста донесли прохладный глас:
– Мне нужен человек, крепкий и фанатичный. И он подходил на эту роль. Только сначала его нужно было сломать. У него его рана, из которой проистекает топливо для всех его деяний будущего. А что касается Марты… отправьте её в монастырь на Сицилии. И получилось, как нельзя кстати… всё это. – Канцлер замолк, всматриваясь в городские дали и встречая тепло лучей холодом взгляда. – Фемистокл…. Вольная Греция… вся эта жалкая попытка построить свой маленький раёк. Запомните, желание рая здесь и сейчас, на земле, это желание человека не быть человеком и наша борьба, наш Рейх восстал против этого среди поганого мира. – Император обернулся к присутствующим и все узрели его лицо в тени, и глаза, пронизывающие до самой сути. – И пусть для того, чтобы возродить человека в человеке, избавить его от его ненужных праздных прихотей, нам и придётся построить тюрьму… сами себя до этого довели столетиями раздора и скатываниями в пучину чувственных удовольствий… хватит. Пришло время новой эпохи.
