Оксана Крыжановская
Тайны моей супруги
Глава 23. Восхитительная загадка
Несколько долгих секунд, показавшихся Тристану часами ожидания, Тремс молчал, а когда заговорил, его голос звучал слегка… виновато?
– Тристан, пойми, твой брат не сможет по щелчку пальцев просто встать с кресла и начать ходить. Я не маг-врач, а всего лишь металиран. Реабилитация займёт несколько лет! Тяжёлых, наполненных болью и превозмоганием лет… Он сможет это выдержать? Мы для начала хотели подключать тех, кто лишился нижних конечностей недавно, чтобы протестировать и отладить на них протезы. Только потом уже браться за тех, кто лишился ног давно, как в случае с твоим братом.
Тремс, видно, тоже подготовился к сегодняшней встрече. Хотя это неудивительно, раз он просит о помощи в создании протеза душевидящего, у которого брат прикован к инвалидному креслу. Вот только интересно, откуда Тремс узнал об инвалидности Николаса и способностях Тристана? Конечно, информацию о брате не скрывают, но и не обсуждают. Для высшего общества любые изъяны сравни приговору не только для человека, но и его семьи. Никто больше не пришлёт приглашение в его дом, якобы чтобы не беспокоить пострадавшего, а на деле калека просто никому не нужен на званом приёме, бале или игральном вечере. Что же до способностей Тристана, то тут всё сложнее, ибо о его настоящем уровне силы и занятию в сфере артефактов знают немногие. Нужно будет потом спросить у Тремса, как он узнал о его даре и почему выбрал именно его.
– Да, ты не целитель, – усмехнулся Тристан. – Ты всего лишь металиран, который создал то, до чего прежде никто не додумался! Но поверь мне, мой брат сильный и ради возможности встать из инвалидной коляски он вытерпит и боль, и годы реабилитации!
– Давай мы съездим к твоему брату и обсудим этот вопрос непосредственно с ним.
– Анигер, думаешь, мой брат откажется от возможности снова встать на ноги? – лэрн вновь усмехнулся, но на этот раз с горечью. – Николас более десяти лет сидит в инвалидной коляске… – мужчина замолчал, да и больше слов не требовалось, хотя у Тремса все же нашлись:
– Твой брат должен будет подключиться самостоятельно, без твоей помощи. Так он лучше будет чувствовать протез и сможет быстрее к нему привыкнуть.
– Николас бы этого и сам захотел!
– Тогда пришлёшь мне письмо, когда вы с братом сможете со мной встретиться.
– Завтра, – непреклонно ответил Тристан. – Встретимся завтра утром у дома Николаса. Есть куда записать адрес?
Бумага с самопишущей ручкой у Тремса нашлась. Записав адрес и время, мужчины обсудили ещё несколько вопросов и договорились, когда смогут встретиться с юристом и подписать в его присутствии контракт о сотрудничестве.
– Уходи первым, Тристан, – кивнул Тремс на дверь, – я уйду немного позже.
Лэрн надел своё пальто – оно успело хорошенько просохнуть и было приятно-тёплое на ощупь – и направился к двери.
– Не забудь взять канделябр.
– А ты? – решил проверить Тристан на сколько заносчивый мальчишка теперь «доверяет» ему.
Тремс ответил не сразу, но сказал правду:
– Я покину бордель через чёрный ход. Там есть свет.
– Тогда до завтра, Анигер.
– До свидания, Тристан.
Девушка, умостившись на диванчике у окна, ожидала гостей в коридоре. Услышав звук открывающейся двери, она тут же вскочила на ноги и подошла ко входу в комнату.
– Чего-либо желаете, или хотите покинуть это место? – звонко спросила она.
– Я ухожу.
– Надеюсь, вы не забыли взять канделябр?
– Взял.
– Тогда следуйте за мной.
Тристан прекрасно запомнил дорогу до сиреневой комнаты, но послушно отправился следом. Когда они оказались на первом этаже, где девушка дожидалась его прихода, она сказала:
– На столе стоит шкатулка, пожалуйста, откройте её.
Там действительно оказалась шкатулка, хотя до этого Тристан её точно не видел. Внутри лежал чек. Лэрн вложил указанную сумму и хотел туда доложить чаевые, но решил, что они могут девушкеа не достаться, поэтому всунул ей купюру в руку.
– Благодарю!
Покидая бордель Тристан испытывал смешанные чувства: он был счастлив, его переполняли нетерпение и желание действовать, и в то же время он чувствовал опасение. Он не мог доверять человеку, скрывающемуся под маской и лживым именем, и который явно вёл двойную игру. Если раньше Анигер Тремс был для него просто любопытной загадкой, то теперь дело касалось его брата. Поэтому лэрну было жизненно необходимо узнать, кто он и каковы его мотивы.
Тристан припарковал машину у обочины и вышел на улицу. За время его пребывания в борделе погода ухудшилась. Серые тучи затянули небо, словно пенка подогретое молоко, начался снегопад. Притом такой сильный, что пока мужчина добежал от «Кирина» до магазина снег успел облепить всё его пальто.
Внутри было тепло – небольшой паровой двигатель натужно гудел, разгоняя по трубам кипяток, – приятно пахло цветами и не было ни одного посетителя. Тристан прошёлся вглубь магазина и увидел преклонного возраста женщину в тёплом жёлтом платье, чёрном резиновом фартуке и со слегка растрёпанной причёской. Она стояла у длинного стола и рассаживала какое-то огромное растение. Женщина была так увлечена своей работой, что даже не услышала приближающиеся шаги.
– Кхм… прошу прощения, – привлёк к себе внимание лэрн.
Женщина оглянулась, и её губы вытянулись в приветливой улыбке.
– Ох, что это я! – воскликнула она с неловким смешком. – Так увлеклась этой малышкой, что забыла обо всём! Лэрн, подождите, пожалуйста, пару минут. Я быстро тут закончу и подойду к вам. Можете пока повесить просушиться пальто на вешалку. Она стоит там, – она махнула испачканной в земле рукой в левый край комнаты, – у парового двигателя.
– Благодарю.
В цветочном магазине «Флирт цветов» было три зала: главный и самый большой, где находились стеллажи с комнатными растениями, стойка и длинный стол, возле которого сейчас находилась садовница; справа со срезанными цветами в высоких стеклянных вазах, несколькими букетами и стеллажом с различными лентами, бумагой, искусственными цветами, бантами и прочими аксессуарами (тут было прохладно в отличие от других комнат); слева с пустыми горшками, садовыми инструментами, мешками с грунтом и украшениями для сада.
Тристан повесил пальто и прошёлся среди стеллажей с комнатными растениями. Почти все они были зелёными – цветущих можно было насчитать не больше двадцати. Лэрн ещё издалека увидел одно растение и подошёл рассмотреть его поближе. Листья у него были тёмно-зелёного цвета, но слегка блестели, словно были мокрыми, цветки – большие, молочно-белые, кажущиеся очень нежными, а запах – Тристан наклонился поближе и просто «утонул» в аромате! – восхитителен. Но самое удивительное то, что лишь взглянув на него, мужчина сразу же подумал о своей супруге… Интересно, как оно называется и что значит на языке цветов?
Когда садовница закончила пересаживать свою «малышку» и подошла к посетителю, он тут же попросил рассказать о нём.
– Это жасминовая гардения. Очень нежный и красивый цветок, – садовница говорила с такой лаской и нежностью, словно о собственном ребёнке, – но немного капризный. Гардения олицетворяет собой женское изящество и хрупкость. Но, как и женщина, она немного обманчива и может ввести вас в заблуждение. Эта красавица в естественных условиях вырастает до двух метров ввысь, её сильный и сладкий запах нектара способен привлечь не только бабочек и пчёл – опылять её могут даже летучие мыши!
Тристан изумился услышанным, но сомневаться в словах не стал. Если небольшое растение с шестью цветками так сладко пахнет, то какое амбре должно стоять от двухметрового куста!
– На языке цветов гардения означает «ты прекрасна». Если мужчина хочет выразить женщине своё восхищение, но открыто боится об этом сказать, то эта красавица – лучший выбор.
– А если мужчина хочет сказать «ты мне интересна»? – с улыбкой спросил Тристан. – Или «ты для меня словно загадка»?
– Хм, – кинула садовод на него лукавый взгляд, но улыбнулась по-доброму, – есть у меня такой цветок. Но он в другом зале.
Они прошли в соседнюю комнату, и женщина подвела посетителя к вазе с цветами, которые Тристан признал и удивлённо уточнил:
– Лилии?
– Оранжевые лилии, – поправила его садовница. – Символизируют любопытство и кокетство, а на языке цветов означают «ты для меня загадка». Также с помощью этого цветка, мужчина может спросить у женщины: «Твоё сердце свободно?».
Тристан полюбовался распустившимися оранжевыми лилиями и пришёл к выводу, что они больше подходят его натуре. Этот цветок был такой же яркий и вызывающий, а благодаря своим длинным ножкам даже возвышался над розами. Вот только мужчина сомневался, понравится ли он Регине.
– Я возьму тот горшок с белыми цветами, – название Тристан, увы, забыл, – и букет оранжевых лилий. Сколько посоветует взять штук?
С другой стороны, никто не запрещает выбирать ему только один.
Когда садовница провожала лэрна до входных дверей, он остановился и спросил то, ради чего, собственно, изначально сюда зашёл:
– Подскажите, пожалуйста, что на языке цветов обозначает распустившаяся сирень?
Женщина кинула на мужчину удивлённый взгляд, но ответила:
– У сирени очень много значений и символики, но именно распустившаяся сирень означает тайную любовь.
– Так вот оно что, – задумчиво пробормотал Тристан, окончательно убедившись в своих предположениях о том, кто именно в «Саду цветов» используют сиреневую комнату. Впрочем, болтать или дальше интересоваться он не станет. Тристан не был ханжой, но, как и с красной комнатой, подобные увлечения не понимал и не разделял. – Благодарю за помощь.
– Приходите к нам ещё, – на прощание произнесла садовница.
– Непременно, – заверил лэрн и вышел на улицу.
Снегопад закончился, и небо теперь было ясного молочно-голубого цвета. Аккуратно положив цветы на пассажирское сидение, мужчина завёл мотор и вырулил на дорогу. Он ещё успевал заехать в известную кондитерскую лавку «Сладкая привычка», чтобы выбрать угощения для супруги. Тристан с улыбкой представлял себе, какое выражение лица будет у Регины, когда он подарит ей цветы и угощения. Уж в том, что она не останется к ним безучастной, он был уверен.
Когда «Кирин» подъехала к дому, то по первому этажу пролетел громкий звонок, оповещающий о возвращении хозяина. Эта была магическая защита, которая окружала дом и сообщала как о тех, кто к нему подходит, так и о тех, кто его покидает.
Тристан выбрался из машины и оглядел свой дом. Он не мог сказать, нравится ему это место или нет. Оно его устраивало – это главное. В двадцать один год Тристан выказал отцу желание жить самостоятельно, и тот предложил ему перебраться в «Дубовое поместье». Названо оно было так из-за того, что в доме было очень много символики, связанной с желудями и дубовыми листьями. Раньше оно принадлежало его бабушке, которая и занималась оформлением интерьера. Хотя, как сказать принадлежало… официально женщины не могли наследовать и иметь собственность, просто его двоюродная бабка по отцовской линии после смерти мужа перебралась сюда жить. По документам эта земля числилась за домом Виниарск, а по меркам знати «Дубовое поместье» считалось довольно маленьким домиком. Всего-то два этажа, две столовые, четыре гостиные комнаты, библиотека, один бальный зал и гараж на четыре места (об остальных комнатах в доме знать обычно не судачила, считая их наличие чем-то само собой разумеющимся). Ко всему, располагалось оно на окраине города и до центра на машине было ехать более часа.
Да, «Дубовое поместье» вполне устраивало Тристана… но сейчас он осматривал его и понимал, что устраивало оно его как холостяка, но не как женатого мужчину. Дом был очень старым и тёмным, много комнат в нём было завалено разным хламом, а те, что не были, требовали ремонта.
И поместье совершенно не подходило для детей.
Тристан достал из машины цветы и две коробки. Вид у мужчины был довольно забавный: под мышкой букет цветов, обёрнутый белой бумагой, в одной руке – горшок с цветами, тоже замотанный от мороза бумагой, во второй – перевязанные бечёвкой две небольшие коробки с этикеткой одной из лучших кондитерских в городе.
– Лэрн, разрешите взять вещи, – слуга, выбежавший из дома как только подъехала машина, протянул руки к своему господину.
– Не стоит. Моя супруга дома?
– Да, госпожа вернулась недавно.
– Поставь машину в гараж.
– Слушаюсь, господин.
Слуга не успел договорить, а Тристан уже сорвался с места. Даже не сняв пальто, мужчина быстро поднялся на второй этаж и без стука вошёл в комнату супруги.
– Я же говорила стучаться и входить в мою комнату только с разрешения! – услышал он гневный крик из будуара, и в следующую секунду из него выскочила Регина. Увидев супруга, она резко остановилась, и её гневное выражение лица сменилось растерянным.
Как слуга говорил, госпожа вернулась недавно и успела только распустить прическу, отчего её волосы находились сейчас в небольшом беспорядке. Тристан с озорным ребячеством подумал, что если бы вломился в её комнату минутой позже, то мог стать свидетель чего-то более интересного и широко улыбнулся.
– Уже строишь прислугу?
– Не люблю, когда ко мне в комнату вламываются без стука, – ответила Регина и передернула плечами, словно хотела сбросить неприятное воспоминание.
– Я учту, – серьёзно ответил Тристан и вновь широко улыбнулся. – Надеюсь, эти скромные дары, что я принёс тебе, смогут сгладить моё беспардонное поведение и сменить твой гнев на милость.
Регина словно только сейчас заметила, как выглядит её супруг и, явно пытаясь сдержать улыбку, поспешила забрать коробки, понимая, что ему должно быть неудобно держать всё это.
– Спасибо огромное, Тристан.
– Распакуй вначале это! – мужчина с озорной ребяческой улыбкой протянул ей длинный свёрток.
Регина отложила на стол коробки и сорвала с первого «дара» бумагу.
– Лилии, – девушка радостно улыбнулась и наклонилась к одному цветку, чтобы вдохнуть сладкий аромат, а когда выровнялась, то комнату наполнил смех Тристана.
– Извини… у тебя тут… – через смех проговорил мужчина и стёр с носа супруги коричневую пыльцу, показал ей испачканный большой палец.
– Спасибо, – смущённо ответила Регина, тоже весело улыбнувшись. – Нужно позвать служанку и попросить найти вазу для них.
– Постой, это ещё не всё, – Тристан протянул супруге второй «дар».
Девушка отложила букет лилий на кровать и, когда распечатала второй подарок, неожиданно посмотрела на супруга внимательным, серьёзным взглядом.
– Тристан, ты знаешь язык цветов?
Резкие перемены в супруге удивили Тристан и навели на одну шальную мысль.
– Я – нет, но садовница, у которой я купил цветы, объяснила мне, что они значат, – мужчина подошёл к супруге и с нежностью заправил локон за её ушко, провёл пальцами по скуле и линии подбородка, чтобы немного его поднять и заглянуть супруге в глаза. – Регина, ты понимаешь, что эти цветы говорят?
– «Ты прекрасная загадка», – как всегда прямо ответила девушка.
Тристана удивил её ответ, ведь он и подумать не мог о том, что можно соединить их обозначение. Зато, кажется, начал примерно понимать, как именно этот цветочный язык работает.
Подавшись немного вперёд, мужчина соблазнительно улыбнулся и заговорил вкрадчивым, тягучим, как мёд, голосом:
– Я бы, скорее, сказал восхитительная.
«Моя восхитительная загадка», – мысленно исправил он.
Тристан приподнял подборок супруги ещё выше и уже был голов наклониться и поцеловать её, как девушка неожиданно отстранилась.
– Огромное спасибо за цветы, – мужчина видел, что щёки девушки горят румянцем, а взгляд она пытается направить куда угодно, лишь бы не на него. – Мне очень понравилась гардения и лилии тоже.
Словно в попытке сбежать Регина направилась к столу в противоположной стороне комнаты, но в этот раз Тристан решил её так просто не отпускать. Возле столика он догнал её, обнял со спины и зашептал на ухо:
– Регина, неужели я не заслужил награду?
– Тристан… – он слышал в её голосе смущение, лёгкую панику и предвкушение, и ему это безумно нравилось!
– Регина, поставь цветок на стол и повернись ко мне, – приказал Тристан всё так же шёпотом ей на ухо.
Девушка, чувствуя, как у неё дрожат руки, а сердце готово выпрыгнуть из груди, выполнила, что он сказал, и смущённо потупила взгляд.
– Посмотри на меня, Регина.
Она вновь подчинилась и встретилась взглядом с супругом. Так он на неё уже смотрел, когда они целовались во время подписания писем, и когда распускал её волосы во время брачной церемонии, и сегодня утром… Хотя сейчас его взгляд был более глубоким, затягивающим… требовательным.
– Ты знаешь чего я хочу, Регина?
– Кажется, да, – девушка вновь смущённо потупила взгляд, но Тристан приподнял её лицо за подбородок. Ему хотелось смотреть в её серые глаза и ловить все эмоции, которые она испытывала сейчас из-за него.
– Можно? – мужчина погладил пальцами её подбородок и шею. Было приятно и чуть-чуть щекотно.
– Да, – почти беззвучно прошептала Регина и прикрыла глаза. Она впервые испытывала предвкушение. Это чувство её пугало, но так же манило, словно магнит железо.
– Значит, вторая коробка со сладостями достанется мне.
Регина возмущённо распахнула глаза и поражённо уставилась на широко улыбающегося супруга. Никогда в жизни ей не было так стыдно, обидно и смешно одновременно. Повелась на его уловку, словно влюблённая в него глупышка!
– Ты меня вновь подловил… – договорить девушка не смогла. Тристан наклонился и запечатлел на её губах поцелуй.
Шутки шутками, но об этом он мечтал сегодня целый день.
Усадьба, где проживал Николас Дельт-гор с семьёй, располагалась в самом тихом и спокойном районе столицы, почти на окраине города. Здесь предпочитали селиться пожилые люди, чтобы быть подальше от суетливого центра, вони машин и гомона толпы. Весь участок был засажен деревьями, кустами, цветами и представлял собой чудовищно огромных размеров парк, в котором на приличном расстоянии друг от друга стояли двухэтажные дома. Когда Николас потерял ноги, вопрос о новом доме даже не обсуждался. Отец купил эту усадьбу, удобно обустроил её для потребностей инвалида и отдал сыну со словами, что там ему будет намного лучше.
Николас ненавидел этот дом, в котором всё, начиная от низких ручек на дверях и заканчивая отсутствием порогов, напоминало ему о своей ущербности. С годами ненависть никуда не делась, смирение тоже не появилось. В более тёплые дни мужчина предпочитал находиться на улице в саду, который тоже обустроили для его комфорта. Но зимой ему приходилось постоянно находиться внутри, отчего он чувствовал себя загнанным в клетку зверем.
Тристан приехал к Николасу за час до назначенного времени. Брат встретил его в холле дома. Угрюмый и хмурый, он без приветствия грубо спросил:
– Тристан, что такого важного должно будет сегодня произойти, что ты заставил меня отправить всю прислугу в отгул, а Аврору с Марией по магазинам?
– В доме, кроме тебя, никого больше нет? – уточнил мужчина, попросив во вчерашнем письме именно об этом.
– Ты мне наконец расскажешь, что просходит, Тристан?! – сорвался на крик Николас. В это время года он был особенно напряжён и легко выходил из себя. Тому было виной несколько причин, но самая главная – воспоминание о том, что именно в середине зимы он разбился на машине и лишился обеих ног.
– Прости, Николас, сейчас я всё объясню, – Тристан чувствовал, что сам безумно напряжён. Вдруг Тремс не придёт сегодня? Нужно было вчера сразу направиться с ним к брату, потому что сейчас ожидание давалось невыносимо тяжело. – Прости, что вчера я так поздно прислал тебе письмо, да ещё с такой просьбой. Причину я не мог написать. Да и о таком лучше с глазу на глаз поговорить. В общем…
Объяснение у Тристана заняло минут десять. Мужчина решил сразу обухом по голове брата не бить, а начать рассказ со знакомства с Анигером Тремсом и медленно подвести к их вчерашней встрече. В конце лэрн всунул в руки брата «свадебный подарок» от Тремса и ещё минут двадцать ждал, пока брать с ним ознакомится.
– То есть… он утверждает, что сможет… сможет поставить меня на ноги?.. – Николас говорил словно не веря в то, что произносит.
То была ужасная авария. Водитель не справился с управлением, машина на полной скорости слетела с обрыва и влетела носом в скалу. Её сплющило почти до половины. Водитель умер мгновенно, за жизнь Николаса лучшие маги-врачи Торении бились двенадцать часов. Они вернули его с того света, но ноги спасти не удалось. Маги-врачи могли лишь срастить оторванные конечности, но не отрастить новые. Этим объяснялось, почему протезирование почти не развивалось в стране и функцию оно имело больше эстетическую, помогающую скрыть уродство от посторонних глаз, нежели практическую. Слишком маленький был процент тех, кому магическая медицина не сумела помочь. В остальных же королевствах дела обстояли не лучше и протезирование дальше вырубленной из дерева ноги не ушло. Николас с радостью и на деревянные протезы встал бы, но его случай был слишком трудным и серьезным: правую ногу отрубило выше колена, левую – почти до середины бедра. Ему оставалось только инвалидное кресло.
– Реабилитация займёт несколько лет, – Тристан проглотил ком в горле и почувствовал, как у него на глаза наворачиваются слёзы. – И тебе придётся терпеть боль, но да… ты сможешь ходить.
– Я вновь смогу ходить! – крупные слёзы потекли по лицу Николаса, и он, словно маленький мальчик, потёр глаза кулаками. Но несмотря на слёзы, его голос был полон радости и надежды: – Брат, я вновь смогу ходить! Я смогу ходить!
– Ты будешь ходить! – Тристан не сдержался и тоже расплакался.
Его брат снова сможет ходить!
То было очень тяжёлое время для всей семьи Дельт-гор. Николас был первым ребёнком и наследником дома Виниарск. Его ждало блестящее будущее, место в нижней палате парламента, а в будущем – должность главы дома и место в верхней палате. Но всего за один день его жизнь изменилась навсегда.
Тристан никогда не забудет, как их матушка кричала словно в бреду: «Мой мальчик! Пожалуйста, спасите моего мальчика!». И как отец, с непроницаемым лицом смотрел на неё и не в силах был вымолвить и слово. Казалось, он просто оцепенел от ужаса и шока.
– Разревелись мы с тобой, как бабы! – голос Николаса вырвал Тристана из неприятных воспоминаний.
– И не говори, – усмехнулся мужчина и поднялся на ноги. – Надо выпить.
– Ты знаешь, где бар.
– Разделишь мне компанию?
– После. Как поговорю с этим Анигером Тремсом.
Тристан вначале направился в уборную и ополоснул лицо, потом сходил к бару и вернулся с бокалом бренди. О том, что имя Анигер Тремс поддельное и обо всех своих подозрениях на его счёт мужчина решил брату не говорить. Тому скоро предстоит пройти серьёзное испытание, и волновать его лишний раз не хотелось. Нужно, чтобы Николас сосредоточился только на реабилитации и не забивал себе голову ненужными мыслями и сомнениями.
Когда стрелки на часах показали без пяти одиннадцать, по первому этажу прошёлся звон, оповестивший, что на территорию усадьбы вошли незнакомцы. Тристан тут же вскочил на ноги, бросился к двери. Николас поехал за ним следом, и братья вдвоём наблюдали за приближением троих гостей. Первым шёл Анигер Тремс, как всегда, во всём белом и с неизменными очками с красными стёклами. За ним следовала невысокая рыжеволосая женщина, которая несла громоздкий чемодан коричнево цвета и не выказывала при этом ни капли усталости или неудобства. Последним ступал долговязый седой мужчина с докторским чемоданчиком в руках.
Когда новоприбывшие гости зашли в дом, Николас поздоровался и представился, затем представил брата.
– Моё имя Анигер Тремс, – юноша поклонился хозяину дома и указал на двоих своих людей. – Мой старший помощник – Августина Мерц и доктор Олон Вейс, любезно согласившейся стать нашим консультантом.
Доктор стянул перчатки и Дельт-горы увидели, что его правая рука – это деревянный протез. Заметив интерес братьев, Олон Вейс демонстративно повертел рукой и коротко пояснил:
– Я участвовал в шертвурской компании и попал в плен.
Убивать магов-врачей во время военных действий в некоторых королевствах считалось дурной приметой, ведь многие из них лечили и своих, и военнопленных. Поэтому, если удавалось захватить врача в плен, то его в случае отказа сменить сторону выводили из строя другим способом, а руку потом некоторые забирали с собой, заспиртовывали и считали чуть ли не военным трофеем.
– Тогда понятно, почему вас пригласили стать консультантом, – с уважением ответил Николас и указал рукой вглубь дома. – Прошу, оставьте свою верхнюю одежду в гардеробной комнате и пройдёмте в гостиную, там нам будет значительно удобнее вести разговор. – Затем мужчина посмотрел на брата и слишком радостно улыбнулся: – Тристан, раз ты заставил меня сегодня выгнать из дома всю прислугу, то не мог бы ты поработать лакеем и приготовить нам чай?
– Будет исполнено, мой господин, – Тристан шуточно раскланялся и отправился на кухню, а хозяин дома и гости направились в гостиную.
Всю дорогу Николас пытался не коситься на рыжеволосую женщину, но у него это получалось плохо. В конце концов она напоказ вздохнула и перевела на него усталый взгляд.
– Спрашивайте, лэрн.
Николас с удовольствием спросил, если бы мог собрать весь тот бардак в голове в прямой и четкий вопрос. Брат его предупредил, что помощник у Тремса женщина, но он не думал, что это будет молодая и красивая женщина.
– Лэрн Николас Дельт-гор, прошу, давайте оставим все вопросы на потом. Мы пришли сюда не за этим, – Тремс произнёс эту просьбу спокойно, но Николас отчётливо понял, что предназначалась она не для него.
– Я понимаю, – ответил хозяин дома, – и благодарен вам за визит.
«Вы и не представляете, насколько я вам благодарен! – добавил он мысленно. – И насколько буду, если вы сможете поставить меня на ноги!»
Они зашли в гостиную, и Тремс тут же произнёс:
– Я понимаю, что у представителей высшего общества принято вначале беседы провести, обсудить погоду и прочую чепуху и лишь потом перейти к делу, но давайте мы сегодня это опустим.
– Я такого же мнения! – с жаром согласился Николас, который попусту тратить время на пустые разговоры тоже был не намерен.
– Сначала нам нужно посмотреть на ваши ноги, – подошёл к нему доктор.
– Пожалуйста! – Николас стянул тёплый плед и подвернул шорты, чтобы Олон Вейс мог рассмотреть культи.
Около десяти минут доктор осматривал каждую из ног, прощупывал мышцы, проверял чувствительность, магически сканировал нервы. Вернулся Тристан, тихо прошёл к столу, поставил на него поднос с чайником и четырьмя кружками и присел на диван к Анигеру Тремсу. Августина стояла возле доктора и внимательно смотрела за его работой.
Когда доктор Олон Вейс выровнялся, то произнёс следующее:
– Нужно резать обе ноги.
– В каком смысле?! – Тристан возмущённо вскочил и осёкся, увидев тяжёлый взгляд брата.
– Тристан, сядь, пожалуйста, на место, – Николас дождался, когда брат опуститься обратно на диван и перевёл взгляд на доктора. – Прошу прощения, продолжайте.
– Нужно обрезать мертвую ткань, а затем сформировать культю так, чтобы на неё удобно было зафиксировать основу протеза. У меня есть знакомый хирург, который смог бы провести эту операцию. К сожалению, он сейчас не в столице, но я могу написать ему письмо с просьбой приехать в ближайшее время.
Анигер Тремс поднялся и подошёл к ним, задумчиво оглядел ноги Николаса и спросил:
– Возможно ли непосредственно во время операции надеть и зафиксировать «основу» на конечностях?
– Хм… – задумчиво протянул доктор. – Это могло бы сработать, если бы лэрн Дельт-гор не подключался к основе сам. Во время операции будет слишком тяжело удерживать его в сознании и глушить боль.
– Что за основа? – спросил Николас.
– Августина, – приказал Тремс.
Девушка открыла огромный чемодан, который несла, и достала из него металлический предмет. Чем-то отдалённо он был похож на воронку: такая же конусообразная форма, сужение которой продолжает трубка. Только эта была сделана из алюминия, внутри неё находились металиристические плетения, а «трубка» напоминала кость с закруглённым концом.
– Можно?
Августина передала основу Николасу, и тот прикрыл глаза.
Основа? Подходящее название! Те, кто работают с магическими артефактами, подобные вещи называют «болванчиками», или «болванами» Это были пока ещё пустые предметы, в которые можно было вложить определённое количество магической энергии. Эти предметы делились на множество типов, характеристик и резерва вместилища. То, что держал сейчас Николас, напоминало ему соты. Тысячи ячеек, каждая из которых должна соединиться с его нервными окончаниями. Это было… просто за гранью его понимания!
Когда Тристан бросил на зло отцу изучать «душу» и ушёл в «артефакты», то Николас, признаться, затаил на брата обиду. Его магические способности были в разы сильнее его, и он считал, что брат понапрасну тратит свой талант. Какая ирония, что сейчас именно его умение работать с артефактами вытащит Николаса из инвалидного кресла.
– Я согласен, чтобы меня подключили к основе во время операции, – Николасу пришлось собрать своё мужество, чтобы снова не разрыдаться, хотя его голос просто звенел от волнения. До этого момента всё казалось мужчине сном: приход брата, его рассказ об удивительном металиране, способном поставить его на ноги, приход самого Анигера Тремса со своей командой. Но сейчас, сжимая в руках этот предмет, он наконец-то осознал, что это всё не сон, а реальность! – Меня подсоединит Тристан.
– Я думал, ты сам захочешь подключиться, – мужчина вновь поднялся на ноги и подошёл к брату.
– Это будет слишком сложно для меня, – с кривой ухмылкой ответил Николас и протянул «основу» брату. – Сам посмотри.
Тристану потребовалось намного меньше времени, чтобы понять, что он держит в руках. И восхититься сильнее, так как он, в отличие от брата, прекрасно понимал, как «основа» устроена и что эта вещь нарушает все известные ему законы создания артефактов.
Тристан перевёл поражённый взгляд на металирана, и в его голове был лишь один вопрос: «Да кто же ты такой, Анигер Тремс?!»