Марья Димина
Хозяйка Кервельского замка, или Сказка для больших девочек №3
Глава 9. Восьмое июня.
Я проснулась на заре с неясным беспокойством и тянущим чувством тревоги. Смутные мысли толкались в голове, как покупатели на городской ярмарке. Понимая, что об отдыхе можно забыть, я потянулась и села. Пора вставать и начинать новый день.
Умывшись и позавтракав, я вышла из комнаты и обнаружила Люка, сидящего на подоконнике напротив моей двери, увидев меня, он спрыгнул и поспешил ко мне.
– Наконец-то солнышко вышло, – беря меня за руку, обрадовался он.
Это было так мило и трогательно, что все мои дурные предчувствия моментально испарились.
– И тебе доброго утра, верный страж, – улыбнулась я, он просиял, и мы, взявшись за руки, пошли в зал приемов, но королевы там не оказалось, поэтому мы отправились прямо на поле.
Да, размеры места будущей схватки потрясали. Здесь вполне могли бы сойтись в бою две совсем немаленькие армии. И, скорее всего, так оно и бывало, и неоднократно, поскольку достаточно ровная центральная часть по краям была окаймлена подозрительно одинаковыми пологими бугорочками. Почти посередине поля рос мощный дуб. Как он устоял среди всех кровопролитных сражений, разгоравшихся под его ветвями, так и осталось для нас неразрешимой загадкой. Ствол гиганта раздваивался на высоте двух метров, образуя удобную площадочку на одного наблюдателя… или стрелка.
– Слушай, Люк, у меня появилась идея, – подергала я его за руку, и парень вопросительно посмотрел на меня. – Этот дуб стратегически очень удобно расположен. Ведь с какой бы стороны призраки-загонщики не вывели зомби, тем придется преодолеть немалое расстояние, чтобы добраться сюда. Если у меня будет достаточно стрел и приличный лук, я смогу стрелять по глазам, а без зрения они сразу потеряют и в координации, и в скорости. И тогда все они твои.
Мой бодигард окинул взглядом окружающий пейзаж, оценивающе рассмотрел место моей будущей засады, потом повернулся ко мне.
– Все это хорошо, только с чего ты взяла, что, выйдя на поле, орки пойдут к дубу?
– Вот и видно, что не встречался ты с зомби, – развела я руками. – Да с того, что здесь их будет ждать восхитительное лакомство. Мы с тобой, – ухмыльнулась я. – Так что они не просто пойдут, побегут, помчатся.
Люк брезгливо передернулся и еще раз взглянул на дерево.
– Шикарная идея, – похвалил он, наконец. – А главное ее достоинство в том, что ты будешь сидеть достаточно высоко, чтобы эти твари не могли до тебя добраться.
– Значит, пошли инспектировать оружейную, – предложила я.
Как ни странно, мне удалось найти вполне достойный лук. И с тетивой все оказалось в порядке, думаю, что среди бабушкиных слуг затесался бывший воин, привыкший ухаживать за оружием. К его чести можно сказать, что и запас стрел тоже нашелся, и немалый. Мы уже тащили «награбленное» к выходу, когда путь нам заступила невесть откуда взявшаяся королева.
– Ага, мародеры! – упирая руки в бока, грозно нахмурилась она.
Люк растерялся. А я не купилась.
– Нет, что Вы, миледи, так, мелкие воришки. Тащим все, что плохо лежит, – хлопая невинными глазами, тоненьким голоском пропищала я.
– Что значит: плохо лежит?! – загремела Марисса. – У меня все учтено и записано! Ишь, расхитители моей собственности! – она не выдержала и захохотала, а вместе с ней и я.
Люк облегченно вздохнул и улыбнулся.
– Так, дети, вижу: вы что-то придумали, – успокоившись, произнесла бабушка.
Мы рассказали ей свой план.
– Что ж, неплохо, – задумчиво одобрила она. – А я буду координировать ваши действия. Подсказывать, откуда ждать гостей, – она на секунду замерла и добавила. – Похоже, нам стоит поторопиться. Ленгус сообщил, что гонит троих мертвецов с востока.
Через четверть часа мы уже были готовы. Я в полсекунды оказалась в «гнезде», удостоившись одобрительного взгляда напарника. Сам он встал у подножия дуба, зорко осматривая окрестности. Бабушку я не видела, на свету она стала прозрачной тенью, но я знала, что она рядом.
– Люк, помни, я ослепляю, ты отрубаешь головы. И старайся не приближаться к ним, поскольку и без головы, они все еще опасны. Разрубай их пополам, потом сожжем, – проинструктировала я напоследок.
– Все понял, не беспокойся, – заверил меня Деменли. – Главное, ни в коем случае не слезай. Я сам справлюсь.
Я послала ему воздушный поцелуй и услышала над ухом ехидный смешок. Я хотела, было, надуться, но голос невидимой бабушки прошептал мне в ухо:
– Это я от зависти, малышка. Мне не довелось испытать такого сильного чувства. Мы с твоим дедом уважали и поддерживали друг друга, но страсти не было никогда. А вы оба так и пылаете, как лепестки огня. Феерическое зрелище. Вот станешь Целительницей, увидишь. Так, – ее голос отдалился и набрал силу, – готовьтесь.
И тут на дальней окраине леса справа показались три фигуры. Да, уж! И при жизни красавцами не были, а сейчас так просто кошмар. Невысокие, коренастые, покрытые короткой свалявшейся шестью, местами свисающей вместе с гниющим мясом. От набедренных повязок остались жалкие лохмотья, ничего уже толком не прикрывающие. Распухшие уродливые морды с вытаращенными горящими глазами, и перекошенные рты с черными осколками клыков. Фу, мерзость! Троица замерла на опушке, явно принюхиваясь.
– Люк, к бою, – скомандовала я. – Сейчас они бросятся.
И точно. Они метнулись к нам, потрясая кривыми ятаганами. Спокойно, вдох – стрела на тетиве, выдох – стрела в полете. Есть! Один схватился за морду. Есть! Второго развернуло набегу. Есть! Третий спотыкнулся, а это тебе вдогонку. Теперь постараться удержать этих двоих подальше от Люка. Солнце сверкнуло на волнистом лезвии фламбера. Есть! Первая голова откатилась прочь, орк упал на колени, но его руки продолжали молотить ятаганами вокруг тела. Я стрелами забила их в землю. Есть! Вторая голова отлетела в сторону, а тело все продолжало бежать вперед, пока не ударилось о ствол дуба. Есть! Третий обезглавлен, и тут же разрублен пополам. Люк брезгливо отпихнул половинки друг от друга и вернулся добивать остальных. Через минуту все было кончено.
Я спустилась на землю, и меня чуть не стошнило от вони. Люк меж тем деловитыми пинками собрал остатки в кучу и поджег. Смрад стоял страшенный.
– Ты – молодец, – похвалила я, стараясь дышать через рот, помогало не очень.
Люк повернулся ко мне, лицо его было маской. И я чуть не вскрикнула, увидев, что в его глазах вовсе нет радужницы. На меня смотрела тьма.
– Дети, не расслабляйтесь, – пророкотал голос королевы. – На исходную. Трое с северо-востока.
Я оказалась на дереве в ту же секунду. И все повторилось снова. Я стреляла, Люк отсекал головы и добивал. От смрада было уже не продохнуть, в горле першило. Но слезать я не стала. Не хотела больше смотреть в эти страшные черные глаза.
– Так, у нас проблемы, – голос Мариссы звенел. – С северо-запада пятеро. Девочка, тебе придется поучаствовать.
Я кивнула, зная, что она меня видит. Люк начал, было, поворачиваться, но я рявкнула:
– Не отвлекайся! Работаем!
И вот они показались. Эти сохранились получше, но кое-где сквозь лопнувшую кожу наружу торчали кости, шерсть на груди была влажной от капающей слюны.
Я выполнила свой норматив по стрельбе и спрыгнула вниз. Люк успешно оборонялся от двоих уродов, третий, разрубленный пополам уже лежал в стороне. Двое других, безуспешно пытаясь вытащить стрелы из глазниц, слепо отмахивались ятаганами. Есть – одна голова! Есть – вторая! Разрубить их у меня просто не хватит сил. Ну, где мой «юный дровосек»?! Я обернулась, и увидела, как Люк, поскользнувшись на склизкой траве, заваливается на спину. Сверхскорость, выручай! Ребятки, не подведите! Клинки в ответ согрели мне ладони.
Ах вы, мерзкие уроды! Ну, вы у меня получите! Пусть у меня не фламбер, но я вас, как капусту покрошу! Я остановилась только, когда услышала бабушкин голос.
– Мелисса, успокойся, и марш на дерево!
Я оглядела место боя. Ого! Это я их так?! Вот, значит, сколько ненависти я накопила за эти годы! Так вам и надо, поганые твари! Это вам за всех тех, кого я похоронила в этой земле. А вы еще и на Люка посмели свои лапы поднять! Меня трясло от ярости.
– Малышка, возьми себя в руки! – прозвучал успокаивающий мягкий голос. – Еще ничего не кончено. У нас скоро снова будут гости.
Мне показалось, что я чувствую ее теплое дыхание на своей щеке. Я постаралась расслабиться, и меня отпустило. Я опять была готова к бою.
А как там Люк?! Слава Создателю, в порядке! Стоит, как вкопанный. Спина прямая, будто кол проглотил.
– Со мной все хорошо, – прокашлявшись, заверила я.
Плечи на миг дрогнули, вздохнул, значит, услышал.
– Дети, внимание, – наш координатор на боевом посту. – С севера четверо. Мелисса, не дергайся, он справится.
И все сначала. А в финале нашего «спектакля» мне снова пришлось «выйти на сцену», оставшиеся шестеро заявились дружной компанией. Я порезвилась от души, мстя им за весь свой многолетний страх. Металась, как фурия, отрубленные головы так и летели в разные стороны, а за мной шел Люк, добивая проклятых мертвяков.
Все! Я опустила клинки. Долги отданы. Простите все те, кого я не спасла. Меня больше не тошнило от смрада. Я смотрела на костер, в котором сгорало мое прошлое. Моя боль, моя вина, моя горечь. Я развернулась и пошла домой. Именно домой, а не в Кервельский замок. Я вдруг ощутила эту землю своей, родной до последней песчинки. По ней ходили мои пращуры, любили ее, защищали, заботились о людях, живших на ней. Я шла, и слезы ручьем лились из моих глаз. Я не обернулась. Я была слишком внутри себя, чтобы показаться сейчас Люку. Потом, попозже, когда муть опустится на дно, и вода в моем колодце снова станет прозрачной.
В этот день я больше не выходила из своих покоев. Я долго лежала в теплой купели, потом свернулась клубочком на кровати и бездумно смотрела в стену. Я не хотела есть или пить, или видеть кого-нибудь, даже Люка. При мысли о нем я ощутила смутную вину, но не было сил вставать и куда-то идти, натужено улыбаться и заверять, что со мной все в порядке. Завтра все объясню, он поймет. Он любит меня и, значит, поймет. Я не знаю, на какой мысли я уснула. Просто закрыла глаза, а открыла уже утром следующего дня.
Глава 10. Девятое июня.
Я лежала и любовалась, как солнечные лучи освещают букет фиолетовых цветов, стоящий в вазе посреди стола. Безмятежностью и миром веяло от этой картины. Я прислушалась к себе. Во мне не было прежней тяжести. Груза ошибок и вины. Я освободилась. Покой был в моей душе. Покой и грусть. Сегодня мой последний день с бабушкой. Завтра она уйдет и теперь уже навсегда.
Я совсем не удивилась, застав Люка на знакомом подоконнике.
– Как ты? – встревожено бросился он ко мне.
– Жива-здорова, – улыбнулась я.
Он облегченно перевел дух.
– Мел, ты меня вчера здорово напугала, – беря за руку, пожурил он. – Сначала металась, как вихрь, кроша все на своем пути, потом с каменным лицом застыла у костра, а после развернулась и ушла. Я хотел за тобой бежать, но королева меня остановила. И вовремя, оставшиеся мертвяки пожаловали.
Я судорожно сжала его ладонь.
– Как? Их было больше? – встревожилась я.
– Нет-нет, – поспешил успокоить меня парень. – Это были человеческие зомби. Они же медленные, вот и подошли попозже. С ними проблем не было. Костра хватило на всех, – он покачал головой. – Да уж, Мел, когда ты говорила, что быстро двигаешься, я и представить не мог, что настолько. Ты просто размываешься перед глазами. Надо будет когда-нибудь извиниться перед Варусом, что не поверил ему.
Я польщено улыбнулась.
– Ты тоже был хорош, – заверила я. – Фламбер твой так и мелькал. И хотя двигался ты медленнее меня, но, все равно, значительно быстрее любого человека, – я намекающе подняла одну бровь.
Люк пожал плечами.
– Боевой транс оборотня, – неловко объяснил он. – Повышенная скорость, мгновенная реакция, практически круговое зрение. Я же видел, как ты испугалась, заглянув в мои глаза, – он робко погладил меня по руке. – Не бойся, я никогда не причиню тебе вреда.
– Люк, нисколечко я тебя не боюсь, – простонала я, подавая ему вторую руку. – Просто не ожидала такое увидеть и все. И прости, что ушла вчера, ничего не объяснив. Мне нужно было побыть одной. Я слишком долго шла к этому дню.
Он пытливо рассматривал мое лицо пару секунд, потом наклонился и нежно поцеловал в пылающую щеку.
– Мел, ты самая мужественная, добрая, понимающая, – произнес он, прижимая мои пальцы к своим губам. – И, подозреваю, мне неоправданно повезло, что ты полюбила именно меня.
– А вот сейчас мы посмотрим: повезет ли тебе еще больше, – произнес насмешливый голос за его спиной.
Королева скептически рассматривала нас, поигрывая веером.
– Прошу за мной, влюбленные голубки.
Мы смущенно переглянулись и пошли вслед за ней.
– Гримасы не корчить и языки мне в спину не показывать, – строго предупредила Марисса, не оборачиваясь.
Мы опять переглянулись и захихикали. Черт, как раз собирались! И тут я заметила кое-что странное.
– Бабушка, извини, конечно, но ты стала значительно прозрачнее, – тихо сказала я.
Ее спина напряглась, но Марисса не остановилась.
– А что ты хотела, детка, половина моих слуг погибла. Призраки не могут далеко уходить от своих могил. Развоплощаются, – горько вздохнула она. – Именно поэтому я никогда не посылала их защищать тебя от орков. Но сейчас наше время почти истекло, потому-то я и решилась на такой шаг.
Я закусила нижнюю губу, расстроено глядя на Люка, и он успокаивающе погладил меня по плечу.
– Итак, дети, – печально начала королева, когда мы дошли до зала приемов и уселись на привычные места. – Давайте обсудим наши дела. Мелисса, девочка моя, – посмотрела она мне в глаза, – передача Дара состоится сегодня ночью. Не волнуйся, тебе не будет больно, ты просто заснешь, а завтра проснешься уже Целительницей.
Я проглотила комок в горле.
– Неправда, мне будет больно. Очень больно потому, что со мной больше не будет тебя, – прошептала я, давясь рыданиями.
– Ну, что ты, – растроганно засопела бабушка. – Милая, ты же знала, что этот момент когда-нибудь настанет, ради этого все и затевалось.
Я с трудом взяла себя в руки и вытерла мокрые щеки.
– Ты права, но мне очень грустно с тобой прощаться. Это так здорово, что ты появилась в моей жизни. Спасибо тебе за все, дорогая моя, – я встала, поклонилась и снова уселась, с трудом подавив желание с ногами забраться в кресло и съежиться.
Пожилая леди вынула из рукава платочек и промокнула глаза.
– И тебе спасибо, ребенок. Ты подарила мне столько радости, а главное: ты даешь мне возможность наблюдать за тобой и дальше, с небес, – ласково улыбнулась она, потом скользнула взглядом по смущенному Люку. – Итак, лирическая часть позади. Теперь о деле. Думаю, уже завтра здесь появится виновница всех моих бед. Светлейшая Карина почувствует возмущение в энергетическом фоне и примчится посмотреть на новую Целительницу. Любопытства ей не занимать. Так вот, – нахмурилась она, – ты на ее очарование не поддавайся. Потребуй восстановить все в прежнем виде. И чтобы заброшенные деревни все сожгла и с землей сравняла, и всю заразу, мертвяками оставленную, из почвы убрала, и чтобы леса все полечила. А то, знаю я вас, девчонок, языками зацепитесь, а о деле забудете, – притворно проворчала она. – Ладно-ладно, вижу, все исполнишь, как велела. Теперь о Даре. Видишь ли, милая, сначала тебе будет непросто. Сперва руки будут делать, а потом уже голова понимать. Не пугайся, так и должно быть. Это опыт прежних Целительниц на первых порах всех нас поддерживает, потом втянешься и сама все сможешь. А я в тебя верю, ты справишься. Когда Светлейшая ошибки свои исправит и земли эти с окрестными соединит, не ходите телепортом, идите обратно другой дорогой, это немного дольше, зато места там хорошо обжитые, заходите в каждую деревню. Страждущие найдутся везде. И тебе практика нужна, и людям помощь, а главное: ты сможешь всем рассказать, что на Проклятых землях снова можно селиться. Очень уж мне хочется, чтобы жизнь опять вернулась в эти края, – грустно вздохнула королева.
– Я все сделаю, – сипло пообещала я.
– Постарайся, – кивнула она и перевела взгляд на Люка, который тут же подобрался. – А теперь у меня дело к тебе, молодой человек. Я так понимаю, ты любишь мою внучку, – как данность констатировала она.
– Да, больше жизни, – Люк привстал, но Марисса жестом усадила его обратно.
– Не думаю, что мне понравится разговаривать, задрав голову, – объяснила она и строго спросила. – Ты мне вот что скажи: насколько серьезны твои намерения?
Я залилась краской, а Люк дернулся, было, вскочить, но под суровым взглядом королевы остался сидеть.
– Ваше величество, я готов просить ее руки прямо сейчас. Но боюсь, телохранителю нечего предложить королевской дочери, – убито понурился он, метнув на меня горький взгляд.
Я ободряюще тронула его руку.
– Понятно, – протянула бабушка, прищурясь, и рассматривая его. – Я готова помочь тебе, но при одном условии.
Люк поднял голову, его глаза смотрели на королеву с робкой надеждой.
– Моим владениям нужен хозяин, – начала Марисса издалека. – Поскольку это графство испокон веков называлось Кервельским, таковым оно и останется. Сын не посмеет переименовывать родовые земли своих предков. Поэтому он оставит графство за собой и посадит управляющего, и гордое имя де Кервель канет в забвение. А меня это не устраивает. Опять же, управляющий будет больше заботиться о личной выгоде, чем о благе людей, живущих на этой земле. Нет! Я собираюсь сама назначить своего преемника, – она хлопнула веером по ладони. – Ну, что, Лукас Деменли, согласен ли ты стать им?
Такого вопроса Люк явно не ожидал. Глаза его округлились.
– Ваше величество, это так неожиданно, – ошеломленно выдохнул он.
Королева подняла вверх палец, призывая к вниманию.
– А вот теперь мое условие: ты должен принять родовое имя. Кервельским графством может владеть только граф де Кервель, – провозгласила она.
Мы озадаченно переглянулись.
– Миледи, но как же мой отец?! – растерянно произнес Люк.
Бабушка снисходительно пожала плечами.
– А что с твоим отцом?! Он как был, так и останется Деменли. В конце концов, скажешь ему, что такова была моя воля, – надменно сверкнула она глазами. – Канус кое-что должен мне по жизни.
– Да, – кивнул Люк, – и не только он. Я от всей души благодарю за все, что Вы сделали для меня, и с глубоким почтением принимаю Ваше предложение.
Он все-таки встал, чтобы тут же опуститься на одно колено. Королева величаво поднялась и шагнула к нему.
– Я, Марисса Ок’Мена, урожденная графиня де Кервель, – торжественно начала она, простирая руки над его головой, – находясь в здравом уме и твердой памяти, завещаю все, чем я владею, Лукасу Деменли с условием принятия родового имени.
И в этот момент произошло нечто странное, замок дрогнул.
– А вот и ответ, – улыбнулась королева, преспокойно усаживаясь обратно. – Поздравляю, Лукас де Кервель, дом согласился признать тебя хозяином.
Глядя на нее во все глаза, новоиспеченный граф сел в свое кресло.
– Я, конечно, бесконечно благодарен, – все еще пребывая в шоке, произнес он. – Но что скажет король?
– Да пусть говорит, что захочет, – равнодушно махнула рукой королева-мать. – Я написала официальное завещание и заверила его личной гербовой печатью. Если кто и усомнится в ее подлинности, то только не мой сын. К тому же, я приснилась ему этой ночью и недвусмысленно озвучила свои намерения.
– И что он Вам ответил? – осторожно поинтересовался Люк.
Марисса самодовольно ухмыльнулась.
– Как я и ожидала, что не хочет жить с чувством вины, не исполнив последнюю волю матушки. Правда, в свою последнюю волю я включила кое-что еще. Кстати, мальчик мой, как ты себя чувствуешь?
Парень удивленно поднял брови.
– Спасибо, хорошо, – машинально ответил он, помолчал, и вдруг в глазах его отразилось смятение. – Что со мной?
– Потерял что-нибудь, малыш?! – участливо спросила моя любимая интриганка.
– Потерял?! – ошеломленно переспросил он. – Нет, с удовольствием избавился. Но как? – он с благоговейным восторгом смотрел на королеву.
Чувствуя, что ничего не понимаю, я нахмурилась.
– Простите, что прерываю ваш интереснейший разговор, – ядовито вмешалась я, – но, может, кто-нибудь просветит меня, о чем идет речь?!
Люк виновато повернулся ко мне.
– Извини, Мел, – покаялся он. – Я сейчас все объясню. Видишь ли, в каждом Деменли с рождения живет вина за две погубленные жизни. Мы убиваем наших матерей, появляясь на свет, и убиваем наших жен, зачиная сыновей. И эта боль, как ржа, разъедает душу. Она живет глубоко внутри, но даже в самые счастливые минуты жизни она всегда с нами. Я не убил свою мать при рождении, за что безмерно благодарен королеве Мариссе, – он повернулся к хозяйке замка, прикладывая руку к сердцу, потом снова посмотрел на меня. – А сейчас вдруг осознал, что боли нет вообще. Я свободен. Поэтому я и спросил: как это возможно?
Я глядела в совершенно невинные глаза своей прародительницы, и мне хотелось плакать от благодарности.
– Все для тебя, – улыбнулась мудрая королева.
– Спасибо, родная, – прошептала я.
Люк недоуменно посматривал на нас. Пришлось объяснять.
– Как ты звался до сегодняшнего дня?! Лукас Деменли. Теперь ты Лукас де Кервель. Значит, кем ты стал по отношению к своей семье? – намекнула я.
– Отступником?! – попытался угадать замороченный парень.
– Ага, еще скажи: предателем, – фыркнула я. – Ты стал последним из рода, Люк.
Он смотрел на меня широко открытыми глазами, в которых проступало понимание.
– «И будет так до тех пор, пока отдавшая сердце людям не полюбит последнего из рода», – сдавленно процитировал он и добавил. – Проклятие снято. Пророчество свершилось.
Он медленно наклонился, уперев локти в колени, и спрятал лицо в ладонях. Мы с бабушкой переглянулись. Прошло, наверное, секунд десять, когда Люк вдруг резко выпрямился и с какой-то отчаянной решимостью взглянул мне в глаза.
– Мелисса, ты выйдешь за меня замуж? – сипло спросил он.
Я слегка растерялась.
– Конечно, – заикаясь, пролепетала я.
Он встал, подавая мне руку, подвел меня к креслу королевы, и мы вместе опустились на колени.
– Ваше величество, – срывающимся голосом произнес мой волк, – я, граф Лукас де Кервель, прошу руки Вашей внучки принцессы Мелиссы Ок’Мены.
Королева сыграла свою роль до конца. Она неторопливо поднялась, гордо выпрямилась и торжественно заявила:
– Благословляю вас, дети мои! Живите дружно и счастливо!
Мы неверяще смотрели друг на друга.
– Ну, и чего стоим?! Кого ждем?! – фыркнула неугомонная интриганка, падая обратно в кресло. – Целоваться будем или нет?! Так-так, стоп! Не увлекайтесь.
Мы встали, держась за руки, и уселись в кресла.
– Итак, – подвела итог Марисса, – значит, мне все же удалось одним выстрелом убить двух зайцев. И графство свое в надежные руки пристроить и внучку. Только уговор, дети, жить здесь, в этом замке, – погрозила она пальцем.
– Обещаем, – хором сказали мы, переглянулись и рассмеялись.
– Обручальное кольцо для невесты возьмешь в шкатулке на столе в своей комнате, – приказала Люку королева. – Там же завещание и разрешение на брак.
Мы опять переглянулись.
– Ну, что вы удивляетесь?! – хихикнула она. – И так было понятно, чем все закончится.
Мой теперь уже жених помялся и неловко спросил:
– А их величества не будут возражать?
– Пусть только попробуют, – усмехнулась Марисса. – Это и есть то самое «еще кое-что», которое я включила в свою последнюю волю. Уверяю вас, Кел не посмеет ослушаться. А с Дилиссией пусть разбирается сам.
Да, бабушка обхитрила всех. Какие бы планы не строила в отношении меня моя родительница, прародительница ее опередила. И сейчас она просто излучала сладкое самодовольство.
– Ну, ступайте, готовьтесь к торжественному ужину, жду вас вечером в главной столовой, – улыбнулась она и растаяла.
Мы повернулись друг к другу.
– Поверить не могу! – признался Люк. – Я не сплю?
– Только если мы видим один сон на двоих, – рассмеялась я. – Ай да, бабушка! Ты хоть понимаешь: что она для нас сделала?!
Люк серьезно кивнул.
– Совершила чудо, – просто сказал он.
И я не могла не согласиться.
Конечно, она пришла и помогла мне выбрать подходящее платье. И успокаивала меня, когда я рыдала, захлебываясь слезами и лепеча слова благодарности. У нее хватило мужества даже пошутить.
– Мне повезло, как немногим. Лично поприсутствовать на собственном захоронении и оплакивании, думаю, мало кому удавалось.
Потом под ее строгим взглядом я долго ополаскивала лицо холодной водой, чтобы пропали красные пятна.
– Вот теперь хороша, – довольно потерла руки полупрозрачная Марисса, обходя меня вокруг.
На мне было простое, но очень элегантное белое шелковое платье. Косу я уложила в два больших витка вокруг головы, получилась вполне достойная прическа. Так что бабушка с оценкой, похоже, не ошиблась.
Когда я вошла в главную столовую, Люк уже был там. Приятно было видеть восхищение в его глазах, когда он шагнул ко мне.
– Мел, – только и смог выдохнуть он, поднося мои руки к своим губам.
Сбоку раздалось деликатное покашливание.
– Кольцо! – делая «большие глаза», громким шепотом напомнила бабушка.
– Ах, да, – спохватился жених, вынимая из кармана бархатный футляр и опускаясь на одно колено. – Мелисса Ок’Мена, прими это кольцо в знак обручения вместе с моей любовью и клятвой верности.
Вот это да! Кольцо было просто восхитительное! Крупный бриллиант в окружении дымчатых топазов. Шикарно!
Но все это я отметила лишь краем сознания потому, что, не отрываясь, смотрела в самые прекрасные на свете прозрачно-льдистые глаза. Мы целовались. Недолго, но очень нежно.
– Ваше величество, – поворачиваясь к растроганной Мариссе, произнес Люк, – я ничем не могу отдариться за Вашу доброту и помощь. Могу только пообещать, что сделаю все, чтобы Мелисса была счастлива, и чтобы доверенное мне графство процветало.
Королева на миг прикрыла глаза.
– Мне повезло, что ты – волк, – удовлетворенно улыбнулась она. – Сто процентов уверенности, что ты сдержишь слово. И, кстати, знаешь, что за кольцо ты надел на палец моей внучке?
Люк отрицательно покачал головой, а я уставилась на свое ювелирное чудо.
– Это кольцо, которое первый из Ок’Мена, король Равис, подарил своей невесте. Это обручальное кольцо всех королев Окменской династии, – она гордо вскинула голову и обратилась ко мне. – Твой отец женился без моего благословения, поэтому кольцо осталось у меня. Теперь оно твое. Подари его своей дочери, когда будешь передавать Дар.
Я едва сдержала рвущиеся слезы.
– Спасибо, бабушка, – сипло прошептала я. – И обязательно расскажу ей о тебе.
Потом мы дружно вздохнули и уселись за стол. Марисса попросила нас не стесняться и отдать должное приготовленным яствам.
– Если я не могу вкусить от этого пиршества, это совсем не значит, что вы должны остаться голодными, – подмигнула она и стала расспрашивать Люка о его детстве.
Она смотрела на нас с теплой ласковой улыбкой. Она прощалась.
Я не помню, съела ли я хоть что-нибудь, кусок в горло не лез. Я глядела на нее. Как она хохочет над шутками Люка, запрокидывая голову. Как игриво грозит ему веером в ответ на его цветистый комплимент. Как ехидненько усмехается, многозначительно замолкая на середине фразы. Я хотела запомнить ее такой. Такой она и осталась в моем сердце.
Было уже около полуночи, когда Марисса поднялась из-за стола.
– Пора спать, дети, – тоном заботливой нянюшки оповестила она, потом вздохнула и смущенно добавила. – Только давайте без долгих прощаний. Я знаю, что вы любите меня. И вы знаете, что я люблю вас. Будьте счастливы, мои хорошие, – и с этими словами она исчезла.
Люк проводил меня до дверей. Мы постояли, обнявшись, одновременно вздохнули, и я ушла к себе. Навстречу новой неведомой жизни. Повесив белоснежное платье в шкаф, я уселась на кровати и начала нервно теребить наполовину расплетенную косу. Мне вдруг стало страшно. Ну, какая из меня Целительница?!
– Самая настоящая, – заверил бестелесный голос. – Не волнуйся. Все будет хорошо.
Я завертела головой.
– Бабушка, где ты?
– Тише, дитя мое, – прошелестело над ухом. – Я пришла только затем, чтобы передать кое-что через тебя. Скажи Келу, что я люблю его. При жизни я не баловала его такими признаниями. А сейчас горько об этом жалею. Передай ему, что он не только король, но и отец, и пусть не забывает об этом. И поцелуй его от меня, – голос замолчал.
– Бабушка, – позвала я, но ответом мне была тишина.
Королева Марисса ушла, как всегда оставив за собой последнее слово.
Я легла набок, свернулась клубочком и стала смотреть на медленно оплывающую свечу. Слезы застилали мне глаза. Но мне уже не было так больно. Нежная грусть убаюкивала меня.
