Марья Димина
Хозяйка Кервельского замка, или Сказка для больших девочек №3
Люк пересел с другой стороны от меня и взял мои руки в свои.
– Мел, успокойся, все уже позади, – ласково произнес он и недовольно взглянул на отца. – Уважаемый родитель, может, ты уже перестанешь обнимать мою невесту, – он явно пытался отвлечь меня от грустных мыслей.
Канус с показной неохотой отпустил мои плечи, и Люк тут же прижал меня к себе. Учитель лукаво улыбнулся и подмигнул нам.
– Дети, как только вернетесь в Кервель, сразу приступайте к делу, – погрозил он пальцем.
Мы недоуменно переглянулись.
– К какому? – удивился Люк, и тут я догадалась, поэтому вспыхнула.
– Внучку мне сделайте, – грозным тоном потребовал наставник. – И побыстрее. Дни буду считать, – пригрозил он.
Мы захихикали.
– Спасибо, хоть советы из-за двери давать не будешь, – фыркнул Люк, и мы рассмеялись.
Нужно ли говорить, что в эту ночь мы прекрасно выспались.
Глава 22. Двадцать пятое июня.
На следующий день мы дружно окунулись в предсвадебную суету. Люк опять беседовал с претендентами на роль наших будущих слуг, а я отправилась на первую примерку подвенечного платья. Похоже, мне представится возможность еще раз «убить наповал» своего жениха. Наряд намечался потрясающий. Маман, сославшись на недомогание, не выходила из своих покоев. Не поверите, но я ощутила чувство вины. Мне было жаль ее. И я пошла ее навестить.
Постучав в дверь, я после разрешения заглянула в будуар. Королева сидела у окна с пяльцами на коленях. Увидев меня, она отвела глаза.
– Добрый день, Ваше величество, – скованно поздоровалась я.
Маменька поджала губы.
– Что, пришли насладиться триумфом, Мелисса?! – сухо осведомилась она.
Я присела в кресло рядом с ней.
– Нет, – покачала я головой, – зачем Вы так?! Просто хотела узнать: как Вы себя чувствуете.
Королева недоверчиво прищурилась.
– А как я могу себя чувствовать?! – горько прошептала она. – На меня сердится муж, со мной не разговаривает сын. А виновница всех моих неприятностей вдруг проявляет непонятное великодушие, нанося мне неожиданный визит.
Я примирительно улыбнулась.
– Скоро я уеду. И все вернется на круги своя, – успокоила я ее. – Поверьте, я не хотела причинить Вам боль. Вы сами вынудили меня. Если бы Вы доверяли мне, хотя бы чуть-чуть, ничего бы не случилось.
Маман пристально рассматривала мое лицо.
– Я никогда не понимала Вас, Мелисса, – нехотя призналась она. – Вы так похожи на меня, и я хотела верить, что это не только внешнее сходство. Но с раннего девства Вы своими непредсказуемыми поступками постоянно ставили меня в тупик. Видимо, кровь рода де Кервель слишком сильна в Вас, – она слегка поморщилась.
Я вздохнула.
– Вы просто пытались вырастить из волчицы комнатную собачку. А это еще никому не удавалось. Свободному зверю проще отгрызть себе лапу, выбираясь из капкана, чем жить в неволе.
Королева удивленно глядела на меня.
– Но в лесу ущербный зверь не выживет, – приняла она мою аналогию.
Я грустно кивнула.
– И зная это, все равно уйдет на свободу. Навстречу голодной смерти.
Маменька недоумевающе пожала плечами.
– Подозреваю, что мне никогда Вас не понять.
Я опять вздохнула и поднялась.
– Но это не отменяет того факта, что Вы – моя мать. Мы разные, но любим одних и тех же людей и дорожим ими.
Королева медленно встала и вдруг шагнула ко мне.
– Дочь моя, может быть, я не всегда была справедлива к Вам, но прошу Вас: не держите на меня зла, – она внезапно притянула меня к себе.
Я от неожиданности секунду помедлила и тоже обняла ее.
– И умоляю: приглядите за братом, когда меня не станет, – тихонько шепнула она. – Мальчик любит Вас и прислушивается к Вашему мнению.
Я внутренне усмехнулась. Все так ожидаемо!
– Обещаю, – заверила я, отступая на шаг.
Поклонившись, я покинула матушкины покои, размышляя о будущем королевства. Миркус, конечно, парень неплохой, но слишком ветреный, вот жену бы ему хорошую, чтобы в «ежовых рукавицах» его держала, цены бы ему не было. На душе значительно получшело, и я решила нанести еще один визит.
Некоторое время я задумчиво стояла перед входом в подвал, покачиваясь с пяток на носки. Но бывший учитель избавил меня от необходимости придумывать повод для посещения.
– Приветствую, Ваше высочество, – произнес Ветиус, появляясь в проеме двери.
Он выглядел теперь совсем иначе. Грустный, но ясный взгляд, уверенные четкие движения, ни следа былой паники.
– Здравствуй, Ветиус, – кивнула я. – Пришла узнать: как ты?!
Архивариус неловко взглянул на меня.
– Со мной все в порядке, – поспешно заверил он. – Полагаю, нам стоит объясниться. Первое время после нашего совместного путешествия, я думал, что тяготы похода повлияли на Вашу психику, но расспросив дворцовых слуг, понял: как несправедлив был по отношении к Вам. Я приношу извинения. Думаю, Вы уже знаете о моем необычном Даре, – дождавшись моего кивка, он продолжил. – И тут я очень виноват перед Вами. Ведь я – единственный, кто знал: какую тяжкую долю уготовила Вам Аномальная Зона. И вместо того, чтобы помочь или как-то поддержать, я испугался, – он отвел глаза и кашлянул. – Простите меня, Ваше высочество, но я мирный ученый, и совсем не боец. При мысли – взвалить на свои плечи хотя бы часть Вашей ноши – у меня поджилки тряслись. Я презирал себя за малодушие, но поделать с собой ничего не мог.
Я остановила его движением руки.
– Не надо, Ветиус, я все понимаю, – тихо сказала я. – И не кори себя. Ты же видишь, все закончилось. Я свободна.
Тут учитель низко поклонился и произнес:
– Ваше высочество, я горжусь нашим знакомством. И когда настанет мой черед уйти к Создателю, я непременно расскажу Вашей прародительнице, что кроме нее, знал еще одну великую женщину рода де Кервель, – и он скрылся в темноте подвала, оставив меня с открытым ртом.
Я постояла, похлопала глазами и ушла. Не могу сказать, что я гордилась собой. Просто вдруг поняла, что не все поступили бы также на моем месте. Я в своем поведении ничего героического не находила, а у кого-то оно, оказывается, вызывало восхищение. Это было немного странно, приятно и почему-то неловко. Я легкомысленно махнула рукой на тщетные попытки разобраться в собственных чувствах и отправилась искать Люка.
– Выбрал еще семерых, – доложил мой волк, встретив меня в галерее. – Нам хватит или надо больше?
Я улыбнулась.
– Хватит. Вместе с маменькиной Лизеттой получается пятнадцать человек. В самый раз. Надо объявить им, что завтра на заре они отправляются в путь.
Оборотень помялся.
– Ты извини, конечно, что не посоветовался, – неловко пожал он плечами. – Но я им об этом уже сказал. Просто подумал, если ты решишь, что этих мало, остальные могут выехать и позже.
Я подмигнула ему.
– Все нормально, Люк. Ты теперь обличен властью. Пора учиться принимать решения самостоятельно, не оглядываясь на меня.
Жених благодарно погладил меня по плечу.
– Спасибо, что доверяешь мне.
Мы взялись за руки и отправились в парк. Сидя под большим дубом, мы рассказывали друг другу утренние новости. Я поведала о своем визите к маман.
– Мел, я не устаю тебе удивляться, – вздохнул оборотень. – Я всю жизнь наблюдал, как королева постоянно наушничала на тебя мужу, выставляя в неблагоприятном свете. Что бы вы не натворили вдвоем с братом, виновницей всегда оказывалась ты. Совершенно очевидно: ни ты сама, ни твои чувства ее не волнуют, главное, чтобы внешне все выглядело чинно и пристойно. И ты прекрасно это знаешь. Объясни, зачем ты пошла к ней?! Какое чувство вины можно испытывать перед человеком, которому сказал правду?! Не опорочил, не оклеветал, а просто высказал все в глаза.
Я смущенно посопела носом
– Видишь ли, Люк, все, что ты говоришь – правда. Но есть и другая. Нравится мне это или нет, она – моя мать.
– А ты уверена, что она помнит об этом?! – вздыхая, проворчал он.
Я пожала плечами.
– Не уверена. Я знаю, что маменька давным-давно нарисовала в своем воображении мой образ. Увидев, что я в чем-то не соответствую ему, она и не подумает пересмотреть свои представления обо мне, скорее припишет моим поступкам удобные ей мотивы. Я не настолько наивна, чтобы поверить, что она когда-нибудь воспылает ко мне нежной материнской любовью, думаю, она из дальновидности предпочтет сохранять разумный нейтралитет. Опять-таки, она давила на меня пока я не сопротивлялась, а сейчас, оказав отпор, я дала ей повод к размышлению: стоит ли загонять в угол того, кто может и укусить. И потом, я ухожу из Окмены, и не хочу оставить о себе дурную память.
Люк обнял меня за плечи.
– Мел, отец прав: ты – уникум, исключение из всех правил, – заверил он.
Потом я рассказала ему о визите к архивариусу, а главное: о теории наших отцов относительно «подарков» Аномальной Зоны.
– Получается, это ты – мой Дар?! – ошеломленно уточнил оборотень. – Ты со мной только потому, что так решила Кервельская Зона?!
Я закатила глаза.
– Люк, память включи! – посоветовала я. – Мы признались друг другу еще до того, как пересекли Границу. Попробуй вспомнить: о чем ты думал, когда мы шли к замку.
Мой волк фыркнул.
– Чего тут вспоминать?! Я и сейчас об этом думаю. Я всеми силами души хочу, чтобы ты была со мной всегда.
Я погладила его по щеке.
– Вот видишь! Других Зоне приходилось рассматривать, искать недостающее качество и дополнять. А ты пришел с конкретным желанием, сам того не зная. Главную роль, конечно, сыграла бабушка, но Зона дала тебе то, о чем ты просил. И в итоге, все счастливы.
Как же он поцеловал меня! Я думала, сознание потеряю.
– Люк, ты, это, поаккуратнее. Я – девушка разумная, но не железная.
Оборотень смотрел на меня ласковым нежным взглядом, и не было льда в его глазах, весеннее небо любовалось мною.
– Мел, ты не представляешь, как я счастлив. Я же чувствую твою любовь. Не просто знаю, а купаюсь в ней, как в теплом море. Это неземной восторг, я даже описать не могу, – выкрикнул он, вскакивая и подхватывая меня на руки.
Он, пританцовывая кружился по поляне, держа меня на руках, а я налюбоваться не могла на него. Мы бы и дальше не отрывались друг от друга, но прибежал мальчишка от наставника, тот звал нас на тренировку.
– Канус, я раньше не решалась спросить, но сейчас все-таки рискну, – начала я, потягиваясь к левой ноге. – Зная тебя и отца, я практически уверена, что прежде чем пойти в Аномальную Зону, вы на разведку сходили, – я скосила глаза на стоящего рядом учителя.
Деменли философски пожал плечами.
– Естественно, – подтвердил он. – Прошли сквозь заработавший телепорт. Засели за валунами на площадке и оценили обстановку. Сверху все прекрасно видно. Рассмотрели в подзорную трубу замок на краю долины и глубокие складки, оставшиеся от магической волны. Горы она не затронула, просто ударилась в них и покатилась обратно, еще больше корежа землю. Сначала мы ничего особенного не заметили, и хотели, было, возвращаться, но тут у подножия появились зомби-орки, и мы поняли, что нужно срочно убираться, иначе они найдут вход в портал. А ночью Келу опять приснилась королева Марисса, почувствовавшая наше вторжение на свою территорию. Она отругала сына и велела нам не умничать, а идти той дорогой, которую она указала. Вот мы и пошли.
Я кивнула, потянувшись к правой ноге. Люк, отжимаясь на кулаках, чуть повернул голову.
– Я уже не первый раз слышу, что телепорт у вас фамильный. Но что это значит?!
Я открыла рот и тут же закрыла под строгим взглядом наставника.
– Она потом тебе расскажет, – пресек сурово Канус. – Вы сюда не болтать пришли.
Похоже, учитель решил перед расставанием самореализоваться по полной. Погонял он нас от души. Начинаю уже подозревать, что подвенечное платье придется слегка ушивать. Или не тренироваться дня три.
Вечером я, наконец-то, побывала у Люка в гостях. Обстановка, что у него, что у Кануса, была довольно скромная, без излишеств, все, как я люблю, просто и практично. Апартаменты наставника находились на первом этаже, сын жил на втором. Их башня одной стороной примыкала к правому крылу дворца, и Люк показал мне: где нашел потайной ход, в кладовке под лестницей. Это напоминало детскую игру: протиснуться мимо полок, заваленных всякой ерундой, открыть незаметную дверь и очутиться в гулком просторном коридоре. До моей спальни мы дошли за пару минут, в обход шли бы раз в десять дольше. Мы постояли, пока Люк прислушивался: нет ли кого-нибудь поблизости.
– Все чисто, – кивнул он, и мы вышли в мои покои.
Заперев все двери, мы улеглись спать. В моей голове непроизвольно мелькали всякие игривые мысли, но я старательно гнала их прочь. И не сомневаюсь, что Люк все это прекрасно чувствовал, но вел себя, как истинный рыцарь, за что я еще больше восхищалась им.
Глава 23. Двадцать шестое июня.
На рассвете мы стояли в воротах дворца, провожая уходящий обоз. Назначенная «старшей» мамулина Лизетта, действительно, оказалась находкой. Четко и своевременно раздавая указания, она довольно споро призвала всех к порядку и вниманию. Обещав встретить их в замке через восемь дней, мы помахали им рукой и облегченно вздохнули.
– Ну вот, с этим разобрались, – потерла я руки. – Четвертого сходим туда телепортом, всех разместим-устроим и обратно.
Оборотень обнял меня за плечи и потянул в парк. Мы уселись на своем любимом месте под большим дубом.
– Мел, расскажи мне про ваш портал, – скованно попросил он. – Или это страшная фамильная тайна?!
Я улыбнулась.
– Тайна, конечно, «фамильная», но совсем не «страшная». Да будет тебе известно, что с ней связана старинная легенда рода де Кервель. А поскольку ты теперь имеешь непосредственно отношение к этому роду, то просто обязан ее знать. Мне ее бабушка рассказала.
Люк усадил меня поудобнее и приготовился слушать. Я прокашлялась и тоном опытной рассказчицы начала:
– Давным-давно, в незапамятные времена, была у хозяина Кервельского графства единственная дочь, Фелиссией звалась. Слыла она и умницей, и красавицей, и мастерицей редкой, – тут я набрала воздуху, чтобы продолжить, но Люк успел вставить свой комментарий.
– Вся в тебя, – улыбнулся он, целуя меня в макушку.
Я польщено фыркнула.
– Скорее, наоборот, – уточнила я и погрозила пальцем. – Не перебивай! Так вот, много было достоинств у графской наследницы, но главным было то, что окрестный люд почитал ее Травницей. Всю весну и все лето собирала она лекарственные растения, сушила, отвары готовила, снадобья варила. А потом раздавала страждущим крестьянам, целительствовала. И исполнился графине шестнадцатый год, а надо сказать, на нее многие заглядывались, только не выделяла она меж них никого, на всех ровно смотрела. Да все это потому, что страсть тайную в сердце лелеяла. Нравился ей капитан отцовской стражи, Виртус. Зная спесивый нрав отца, она и заикнуться не смела о своем выборе. А Виртус и не замечал вовсе ее пламенных взглядов и пунцовых щек. Вежлив был, предупредителен, но не более. Вот тут наша история и начинается, – нараспев продолжала я. – Пришла как-то в замок девушка. И мало того, что красавица, так еще оказалась она в науках сведуща, да веселым нравом не обижена. Особенность у нее одна была, волосы ее в красный цвет отливали, как языки пламени. И звалась она необычно – Рианою. Подружились они, графская дочь и гостья из чужих земель, ближе сестер стали. И надо такому случиться, что, наслушавшись рассказов подруги, взглянула пришлая девушка на Виртуса и глаз оторвать не смогла. А что самое поразительное, и он влюбился. Прибежала тогда Риана к подруге, покаялась, прощения попросила. Выслушала ее Фелиссия, поплакала вместе с ней, а назавтра исчезла из замка. Разгневался старый граф, приказал вернуть беглянку, невдомек ему было: почему сбежала доселе покорная кроткая дочь. Да сколько не рыскали по окрестным землям посланцы его, не могли найти молодую графиню. А меж тем у Рианы и Виртуса все сладилось, поженились они. А через полгода произошло несчастье. Сломалось что-то в колесе, поднимающем мост через ров, и как на беду в тот момент, когда граф с охоты возвращался. Виртус попытался в одиночку мост тот удержать и удержал, но как только графская кавалькада в замок въехала, упал он замертво, сердце не выдержало. Горько убивалась Риана, но что она поделать могла?! Похоронив мужа, ушла из замка и она, – я прокашлялась. – Да только не простой девушкой оказалась та Риана. Драконицей она была, Демиургом мира нашего, великой чародейкой. Тогда еще обращались драконы людьми и жили среди нас. Без труда нашла она подругу в отдаленном горном селении. Рассказала ей все и открылась перед нею. Пожалела Фелиссия о смерти любимого, а больше всего о горе Рианы сокрушалась. И поняла драконица: какое чистое сердце у молодой графини. А на следующую ночь увидела Фелиссия чудный сон. Будто смотрит на нее Создатель, по-отечески грустно и ласково, и руки к ней протягивает, а от них словно свет неземной идет. А наутро проснулась она и понять не может: что с ней. Объяснила ей Риана, что давно искала на свете человека с такой доброй бескорыстной душой, но найти не могла. Попытки предпринимала, да все неудачные. Как воздух нужна была Целительница миру нашему, вот Фелиссия первой и стала. Вернулась она в родительский дом, перед отцом повинилась и стала людей лечить. Из разных краев в Кервель народ приезжал, никому отказа не было, – я замолчала.
Подождав, Люк подергал меня за косу.
– А телепорт?! – напомнил он.
Я улыбнулась.
– А телепорт Риана ей на память подарила, кровью Кервельского рода его опечатала. Это драконица как бы потайной ход для подруги оставила, возможность сбежать в случае нападения соседнего Растана. Телепорт веками без дела стоял, но однажды пригодился, когда южные бароны против деда заговор учинили. Как бы иначе северные графства так быстро войска подтянули к столице?! Это их бабушка Марисса своим телепортом провела.
Люк удивленно поднял брови.
– Получается, через портал можно целые толпы народа водить?!
Я усмехнулась.
– Можно. Но только с добровольного согласия хозяйки, меня, в частности. Отец и брат воспользоваться им, конечно, могут, но я это сразу почувствую.
Оборотень недоуменно пожал плечами.
– Я одного не понимаю, почему тогда мы людей в обход отправили?! Орков там уже нет. Местонахождение портала скрывать бесполезно, без тебя все равно никто не пройдет.
Я закатила глаза.
– Люк, где расположена пещера?! В горах. Это с нашей стороны они пологие, а с Кервельской – там скалы да обрывы. Одно дело – воины с оружием налегке, и совсем другое – груженые повозки. Там тропинки узкие, вдвоем не разминуться.
Мой волк понимающе кивнул и помолчал.
– Послушай, – задумчиво протянул он, – если Риана, драконица эта, такая всемогущая, так почему она мужа своего не спасла, не оживила?!
Я грустно улыбнулась.
– Это живого человека можно вылечить, а мертвое сердце как заставить биться?! Это никому не под силу. Если только Создателю.
Люк погладил меня по голове.
– Значит, от той первой Целительницы Дар и передается?! Получается, замуж она все-таки вышла.
Я покосилась на него.
– А то как же. В семейных хрониках сказано, что посватался к ней сосед, немолодой уже, лет на пятнадцать старше. Да только не в годах оказалось дело. Поговорила с ним Фелиссия, и ожило ее сердце, откликнулось на его любовь. Прекрасной парой они были. И родилась у них дочь, она Дар и приняла. Вот так и передается с тех пор.
Оборотень заглянул мне в лицо.
– Тяжела твоя ноша, солнце мое. Но я всегда буду рядом.
Я потеснее прижалась к его плечу.
– Я до сих пор поверить не могу, что в моей жизни все так круто изменилось, я постоянно мысленно благодарю бабушку и Создателя.
Люк мягко улыбнулся.
– И я тоже.
Выждав, пока весь дворец окончательно проснется, мы пошли с докладом к королю. Отец похвалил нас и отпустил.
Оставшиеся дни мы только и делали, что тренировались у Кануса, ходили на примерки и под руководством маман, покинувшей, наконец, свои покои, репетировали предстоящее бракосочетание. Надо отдать ей должное, после нашего разговора она стала относиться ко мне много лояльнее. Я тоже старалась лишний раз не дерзить. Она оказалась прекрасным наставником по части всяческих торжеств. Кому и где стоять, что и когда говорить, все это она знала досконально. Маменька даже отца пару раз привлекла на репетиции. Король воспринимал ее указания с юмором, подшучивая над ней и смущая нас.
– Глаза в кучу не сводить, челюсти низко не ронять, – притворно хмурил он брови.
Мы с Люком тихонько хихикали, а королева недовольно поджимала губы.
– Ваше величество, прошу посерьезнее, – всякий раз напоминала она.
Благодаря ее муштре, к концу недели мы уже вошли во вкус и знали свои роли наизусть.
