Марта Дмитриевна Еронакова
Год Анагон
– Так, вроде здесь, – она вытащила ящичек из-под зеркала и в дальнем углу нашла заколку в виде маленького красного цветка. Она осторожно прицепила её к волосам и улыбнулась сама себе.
Две толстые ладошки обхватили её за плечи.
– Красавица, – вздохнула портниха.
Анагон, сильно смутившись, погладила старуху по руке.
– Спасибо Вам. Платье изумительное.
Вахна дёрнулась и опустила глаза. Правительница заметила эту перемену.
– Что-то не так?
Портниха вновь вздохнула и с горечью ответила:
– Это платье… Его я шила своей дочери на свадьбу. Они должны были пожениться в начале следующего месяца…
– Тогда я не могу принять это платье. Оно принадлежит ей! – кошка начала было стягивать с себя платье, но Вахна остановила её.
– Нет, нет, Правительница. Платье Ваше. Ми, моей доченьке… оно больше не понадобится, – что-то екнуло у Правительницы внутри, а старуха продолжила: – Она с Терром… Их забрали. Они сражались от самого Бравда вместе. А потом они… в Тире… а там… – плечи матери затряслись, и она поспешила выйти из комнаты.
– Вахна!
Карисси осталась стоять посреди комнаты.
«Зачем, зачем все эти балы, праздники, такие пышные, такие нарядные, если дочери не возвращаются домой? Если свадьбы срываются? Если матери остаются одни в старости? Зачем это всё?»
Она вновь посмотрела в зеркало, и ей стало тошно от самой себя.
«Только и знаешь, что ныть да платье мерить! А спасти никого не можешь! Ничтожество!» Тут взгляд её упал на клинок, практически скрывшийся под грудой платьев. «Но ведь если мне скажут – умри, и тогда все остальные будут жить, я же умру и даже не задумаюсь. Так что же это – смелость? Отвага? Нет, это всё пустые мысли».
***
По знаку Карисси двери в главный зал королевского дворца Ландана распахнулись, и внутрь хлынула пёстрая толпа из ярко и богато наряженных гостей. Вирал, стоявший чуть позади трона, заметно нервничал из-за внезапной пропажи Вульгуса, который должен был помогать Правительнице приветствовать подходящих гостей. Сам воин хотел помочь Торрему, так как считал бал довольно опасным мероприятием, требующим повышенной осторожности.
– Найран из Самого Южного Дома, – быстро шепнул Вирал, продолжая искать глазами в толпе брата.
Высокая девушка-мигалец поднялась на первую из семи ступеней, низко поклонилась Карисси и отошла к толпе. Правительница заметила, что некоторые гости останавливались ещё до первой ступени, а другие поднимались по всем ступеням. Один раз пара самых богато одетых людей приложились к руке девушки. Правда, масок они при этом не сняли.
В какой-то момент Вирал сорвался с места, будто увидев кого-то в толпе, и оставил Правительницу одну. Группа гостей, которые ещё не выказали своего почтения Правительнице, становилась всё меньше. Кошка стала рассеянней и начала оглядываться по сторонам.
– Доброго вечера Вам, Правительница, – неприятный мужской голос вырвал девушку из задумчивости. Она обернулась на гостя. Он пришёл в сопровождении плохо одетого слуги. Сам гость был в красном атласном костюме, расшитом золотом, и такой же расцветки маске, украшенной сбоку длинным («наверное, страусиным») пером.
– Доброго вечера, – откликнулась Карисси, продолжая разглядывать гостя. И чем дольше кошка на него смотрела, тем меньше он ей нравился. Мужчина был ниже её, но довольно крупный. Маленькие пальцы крутили петельку на камзоле, будто воин нервничал. Тёмные волосы прикрывала золотистая сетка, и было неясно, прилизаны ли они лаком или просто грязные. Гость ещё раз поклонился и, развернувшись, пошёл прочь от трона. Его слуга чуть замешкался, запутавшись в длинном льняном плаще, и Карисси с удивлением увидела под плащом кольца плотной кольчуги. «Неужели они так боятся воинов Востока, что даже на бал надели броню? Кошмар».
Наконец, с приветствиями было покончено. Взоры гостей обратились в сторону Правительницы. По традиции именно сейчас в зал должен был войти её избранник, и они должны были своим танцем открыть бал. Гости с нескрываемым любопытством оглядывались по сторонам, перешёптываясь и гадая, каким будет избранник. Кошка, чуть улыбнувшись, встала с трона и громогласно объявила:
– Да начнётся бал!
Правительница взмахнула руками, и под потолок зала взлетела стая птиц, которая на лету обратилась в огромного ревущего тигра, промчавшегося по залу, испугавшего и развеселившего гостей одновременно. Затем в гигантском прыжке хищник превратился в тысячу бабочек, опавших на пол огненными цветами. Толпа восхищённо взревела, тут же грянул оркестр, и бал начался.
Правительница устало упала на трон, чрезвычайно довольная собой. «Кажется, мне удалось отвлечь их внимание от невыполнения этой странной традиции». Вдруг Правительница почувствовала на себе чей-то тяжёлый взгляд. Она обвела толпу взглядом, чуть щурясь, и почти сразу встретилась взглядом с тем самым гостем, с серебристым пером на маске и слугой в кольчуге. Гость стоял и в упор смотрел на Правительницу, и кошке не нравился его взгляд. А на фоне других гостей, подбиравших цветы и горячо обсуждавших представление, он выглядел особенно жутко.
От тревожных мыслей Карисси отвлёк Вирал, пригласивший её на танец. Она с готовностью, может быть, даже с излишней нетерпеливостью приняла приглашение.
После Вирала ещё несколько смельчаков из гостей пригласили Правительницу и получили её согласие на танец. Поблагодарив очередного партнера, Карисси поднялась было по ступеням к трону, но, обернувшись, увидела быстро направляющегося в её сторону гостя с серебряным пером. Слуги его кошка не заметила. Внутри Карисси всё почему-то сжалось, когда гость низко поклонился и протянул ей руку. Девушке очень хотелось отказаться, но она понимала, что это будет некрасиво, и вложила свою ладонь в маленькую потную ладошку кавалера. Он повёл её на середину зала и замер, уставившись на что-то за спиной девушки. «Что он там увидел?». Она обернулась и заметила, что и все остальные гости замерли и внимательно следят за секундной стрелкой больших часов, висящих над троном. Вот секундная стрелка достигла отметки «двенадцать», слившись в одну линию с часовой и минутной. Раздался бой часов, и Карисси вспомнила, что ровно в полночь все присутствующие на балу по традиции снимают маски. «Что ж, посмотрим, как ты выглядишь». Девушка обернулась к своему кавалеру…
…и невольно вскрикнула. Она выдернула руку из ладони парня и прошипела:
– Да как ты посмел?
Даоран, глумливо улыбаясь, поправлял перо на маске.
– Ну. Доброго вечера, Правительница.
Стража протиснулась сквозь испуганно жавшуюся к стенам зала толпу и окружила Даорана. На балконах возникли лучники и арбалетчики и направили на воина стрелы и болты.
– О, а вот стрелять бы я не советовал. Вряд ли самозванке нужен ещё один труп королевской крови в её дворце.
– Ещё один? – от кипящей в ней злобы Карисси не очень хорошо соображала.
– А ты уже забыла своего погибшего в день свадьбы супруга? Ай-яй-яй, как же так…
– Зачем ты здесь? – прервала его кошка.
– Ну, я думаю, ты догадываешься.
Анагон чуть склонила голову. Стража подошла ещё ближе к Даорану, но девушка приказала им отступить.
– Нет. Он мой. Не лезьте.
Теперь Даоран непонимающе сморщил лоб, а затем громко и театрально рассмеялся. Смеялся он долго, и Карисси едва сдержалась, чтобы не выхватить у стражника меч и не заткнуть нахала.
– Нет, нет, милая, я не собираюсь сражаться. Мне жить пока не надоело.
– А по-моему, надоело, раз ты сюда пришёл! – запальчив крикнула девушка. В толпе гостей раздались грозные крики. – Если ты не собираешься сражаться, тогда зачем ты здесь?
– Мне кажется или мы на балу? А знаешь, что делают на балу? Танцуют! И я намерен танцевать с тобой.
– А я не буду с тобой танцевать! – наигранно рассмеялась девушка.
Даоран чуть приблизился к девушке, будто не слыша её слов. На балконе раздался шорох насторожившихся стрелков. Воины вокруг девушки не двигались, не смея нарушить приказ.
– Ты же не глупый, – зашептала кошка. – Ты же понимаешь, что уже не выйдешь отсюда. И если только пальцем меня тронешь, то тут же упадёшь с болтом во лбу.
– Как твой муж? – осклабившись, спросил Даоран, бесстыже разглядывая Правительницу.
Взмахом руки Правительница приказала лучникам прицелиться.
– Ещё одно неуместное слово, и ты мертвец!
Даоран ухмыльнулся, но тут же пошлёпал себя по губам, изобразив на лице невероятный страх.
– Клоун, отвечай нормально, – искры бегали по волосам девушки. – Почему ты здесь? Как ты собирался выбраться? А?
Правитель покрутил в руке маску. Затем открепил от нее перо, которое отделилось легко, будто и вовсе не было закреплено, и стал внимательно его разглядывать, как будто впервые видел.
– Паяц, – сплюнул кто-то из слуг в зале.
Даоран с улыбкой обернулся на говорившего, а затем поднял голову на Карисси. Та, внезапно побледнев, смотрела на перо не отрываясь. Правитель удовлетворенно кивнул.
– Сообразительная. Впрочем, другая и не смогла захватить власть на Севере.
– Нет, – шепнула кошка. – Только попробуй.
– Как ты уже сказала – я неглуп.
Даоран отбросил маску и перо и подошёл вплотную к девушке. Он был на целую голову её ниже и намного шире.
– Теперь мы потанцуем?
Девушка коротко кивнула. Осторожно заиграл оркестр. Даоран грубо обхватил талию кошки, ниже, чем это позволяли приличия, и тут же отдернул обожжённую руку и переложил её чуть выше. На негнущихся ногах Карисси следовала за вестом, а в голове её звенела лишь одна мысль.
– Где он?
– Неважно. Не волнуйся, как только я доберусь до Красной горы целый и невредимый, он вернётся. Но сначала нам надо поговорить. Собственно, ради этого я сюда и пришёл. Ну ещё потанцевать с самой красивой самозванкой на всём Алиоте. Но ближе к делу.
Гости, все ещё жавшиеся по углам, и стражники, напряжённо следившие за каждым движением врага, видели, что Даоран долго и основательно что-то объяснял Карисси, не забывая при этом выделывать необычайно ловкие для столь неказистого тела па. Карисси изредка что-то односложно отвечала ему. Понять, о чём они говорили, было невозможно.
Музыка закончилась. Кошка тут же отпрянула от воина, но тот удержал её руку и смачно приложился губами к тыльной стороне ладони. Девушка поспешила вытереть жирный след.
– Так что ты решила, кошечка? Или ты ещё не решила? Понимаю, решение сложное, поэтому я не тороплю тебя. Месяца для принятия решения тебе хватит?
Карисси забегала глазами по полу. Казалось, она была совершенно обескуражена разговором и не знала, что и отвечать.
– Ну так что? – в голосе Даорана послышались суровые нотки. – Твой ответ? Месяца будет достаточно?
– Месяца будет достаточно, – взволнованно повторила Карисси.
Даоран кивнул и медленно двинулся в сторону двери.
– Нам остановить его? – шепнул один из стражников.
– Нет. Не смейте.
– Вы дадите ему так просто уйти?! – загремел Торрем, всё ещё следующий по пятам за Даораном.
– Да. Сейчас – да.
Перед самыми дверями Даоран остановился и, не оборачиваясь, бросил:
– Помни, кошечка, – один месяц и ни днём больше.
***
Правитель Востока угрюмо покачивался на Демоне, изредка одёргивая коня и выводя его на ровную дорогу, которая то появлялась, то снова пропадала. Два телохранителя ехали чуть позади.
Ветки придорожных кустов зашуршали. Стражники схватились за мечи, но Даоран взмахнул рукой, приказав им успокоиться. Неизвестный ещё не вышел на тропинку, но Правитель уже злобно прошипел:
– Ну и где тебя носит?
Ренто, опасливо озираясь, вывел свою облезлую и худющую чалую лошадь из кустов и, поравнявшись с воином, ответил:
– Нужно было удостовериться, что тот крылатый не подохнет прежде, чем люди Карисси найдут его.
– А даже если бы и сдох. Невелика потеря.
– Для Вас, господин, может быть. Но вот девчонка в таком случае точно бы отказалась от Вашего предложения. Хотя мне почему-то кажется, что она всё равно не примет его.
– И будет дурой! Уж лучше всем северянам подохнуть в один день, чем мучиться в ожидании неизбежного…
– Как мудро Вы рассуждаете, Ваше…
– Ах, неужели обязательно было тебе вселяться в меня?
– Правитель, но если бы оказалось, что Карисси не так уж и привязана к крылатому, как сообщил наш источник, она бы убила Вас! И Ваше тело, и Ваш разум. А благодаря нашему плану Ваш разум сохранился бы в моём теле.
Даоран раздражённо махнул рукой.
– Я знаю, ты всё это уже говорил. Но как вспомню твоё жалкое тело, как я был заперт в нём, так в дрожь бросает. А теперь ко мне ещё и твои воспоминания возвращаются. Как же ты глупо с ней флиртовал… Но выходит, что это я с ней флиртовал… То есть ты, но в моём теле… Ненавижу твою магию!
Ренто спрятал лицо в воротник и молчал. Даоран продолжал фыркать и плеваться.
Маг усмехнулся так, чтобы Правитель не заметил, и с подобострастием сказал:
– Поймите, Правитель, ведь это всё для блага Востока! Представьте, через много лет о Вас, о владыке всего мира, будет ходит легенда, как однажды Вы не побрезговали влезть в тело дряхлого старика и не побоялись отдать ему своё тело, и всё ради мира во всём мире!
– Что за чушь? – фыркнул вест. – «Мир во всём мире»! Не нужен мне этот пресловутый мир. Мне нужна власть! Безграничная!
– И Вы её несомненно получите, Ваше Превосходительство! А этот небольшой инцидент лишь… – продолжал стелиться Ренто.
– Заткнись, прошу! – закатил глаза Даоран. – Ещё раз напомнишь о сегодняшнем случае, клянусь Единым, я башку тебе отрублю.
– Попробуй, – шепнул Ренто тихо-тихо. Но Даоран обернулся:
– Что ты там проблеял?
– Я сказал: прошу прощения.
Правитель недоверчиво изогнул бровь. Всю оставшуюся до дворца Тьяго дорогу Правитель и шаман не разговаривали.
***
Карисси нервно мерила шагами комнату, ожидая воинов, отправленных на поиски Вуля. Четырнадцать лэров сидели молча и старались дышать как можно тише.
Правительница всё ещё была в бальном платье, и ей это жутко не нравилось. «Выгляжу глупо. Глупо, глупо. Всегда». В очередной, наверное, двадцатый раз она щёлкнула пальцами, призвав огненную синицу. Птица вылетела в окно, но через пару минут вернулась, не принеся новостей. Кошка тихонько зарычала.
– Правительница… – осторожно начал Вирал. – Не будет ли правильным начать? Чем раньше Вы введете нас в курс дела, тем раньше мы сможем начать думать над проблемой.
– Для этого нам великодушный Даоран дал целый месяц, – скривилась девушка, но было видно, что она почувствовала облегчение оттого, что могла наконец рассказать, в чём дело. Она рывком отодвинула стул, с размаху плюхнулась на него и, активно жестикулируя, начала рассказывать. Во всех её действиях, жестах появилась какая-то непривычная широта, будто она только что сбросила путы, сковавшие её, и теперь хочет вдоволь насладиться свободой движений. – Даоран предлагает закончить войну.
В зале сначала повисла тишина, а потом все лэры заговорили разом.
– Он сдаётся! Я так и знал, что он слабак! – кричал лэр Близнецов.
– Я думаю, это обман. Он придумал какой-нибудь план. Не надо ему слепо верить, – возражал лэр Рака.
– А что, если… – начала было лэр Стрельца, но Вирал спросил громко и сухо, и все тут же замолчали, глядя на Карисси:
– На каких условиях? Каковы его требования?
Девушка удовлетворённо кивнула.
– Наконец верные вопросы. У него лишь одно условие. Он требует всего один бой, одно сражение.
Лэры вновь все разом заговорили, но Карисси не стала вслушиваться. Она ждала, что скажет Вирал.
– Это ловушка! – громко закричала лэр Стрельца. – Наверняка… – но воин вновь перебил её.
– Что будет, если мы победим?
– Восток выплатит нам материальную компенсацию, откажется от претензий на захваченные земли, Черный пик и прилежащие равнины отойдут Северу, а сам Даоран откажется от трона. Его преемника должна буду назначить я. Думаю, что будет в случае нашего поражения, рассказывать нет необходимости.
– Он так уверен в своей победе… С чего бы это? – задумчиво протянул один из лэров Близнеца.
– Его армия и в самом начале войны была лучше вооружена и подготовлена, чем наша. В мелких сражениях у нас ещё есть шанс одолеть его, но все крупные битвы мы проигрываем.
– Зачем ему это? – спросил второй Близнец. – Зачем это большое сражение, если он итак побеждает?
– Потери обеих армий в последних сражениях просто ужасны. А армия для Даорана – это всё. Ему она нужна для… – Вирал замялся.
– Не думаю, что Даоран остановится, завоевав Север. Уничтожив Ландан, он обратит свой взгляд на Юг, – низким, гулким голосом закончила Тиира, дочь Арнорха, новый лэр Овна. – Не в его интересах потерять в затяжной войне большую часть армии.
Тиира всё еще носила траурную повязку. Карисси невольно поклонилась сообразительности и выдержке этой девушки.
– Всё именно так, лэры. Таковы планы Даорана.
– Получается, мы стоим на его пути к мировому господству?
– Запад уже давно пляшет под дудку Даорана. А Правитель Юга никак не может снять розовые очки и адекватно оценить обстановку в мире, – прорычал лэр Льва.
– Тогда мы не имеем права проиграть эту войну! Мы должны остановить его, – возбуждённо заговорила вновь лэр Стрельца.
– Как, позволь спросить? – ехидно откликнулся лэр Козерога. – Вирал сам сказал, что армия Востока сильнее нашей. Нам всё равно – принимать предложение Даорана или нет. Север обречён. Другое дело, как умрут северяне – все разом, в один день, или долго будут трусить, ожидая неизбежной смерти! – Козерог плевался при каждом слове, но руки его дрожали.
– Тррусишь тут только ты, Грэм, – прорычал Лев.
– Самый бесстрашный? Тогда ответь мне, что ты собираешься противопоставить Даорану и его армии? А? Полудохлого слона? У нас нет ничего, чем мы могли бы одолеть Даорана. У нас даже Правительница – неправильная! Деревенщина!
Воин не нашёл, что ответить. Грэм победно оскалился, обнажив жёлтые зубы, и схватился за оружие. Лэр Льва, Фавар, лишь повёл плечом. Казалось, ещё минута и они сцепятся. Кто-то отодвинул стул и встал, но лэр даже не обернулись – они были слишком увлечены зрелищем спорящих воинов.
– Ты не прав, Грэм, – раздался тихий, спокойный, казалось, чуть насмешливый голос Вирала. – У нас есть кое-что, чего Даорану никогда не понять и чего уж точно не одолеть.
Лэры, один за другим, обернулись и каждый невольно вздрогнул. Грэм вжал голову в плечи и опустил глаза.
Карисси возвышалась над лэрами. По волосам кошки бегали искры, а во взгляде, устремлённом на Грэма, ненависть боролась с презрением.
– У него нет Огня, который бы освещал путь его народу и обогревал бы его длинными страшными ночами… – медленно продолжал Вирал.
Кошка указала пальцем на дверь и грозно прошипела:
– Пошел вон, Грэм.
Лэр сполз на пол и, встав на колени, пополз к девушке.
– Но… как же, как же, Правительница! – голос его более походил на блеяние, и девушка брезгливо сморщилась. – Я же всё для Вас, для Севера, нельзя же…
– ВОН! – не сдержалась кошка. Волосы её мгновенно вспыхнули ослепительно ярким светом, заставив отшатнуться не только Грэма, но и остальных лэров. Козерог закрыл лицо руками, ожидая удара. Но удара не последовало. Правительница лишь пригладила топорщащиеся волосы и выжидающе посмотрела на Грэма. Тот с трудом поднялся на ноги. Колени его тряслись как осиновый лист на ветру, но во взгляде и голосе внезапно появились неведомые до этого времени нахальство и резкость.
– Так себе из тебя Правительница. И Даорана тебе своими искрящимися волосами никогда не победить. Подохнешь, как и все остальные северяне, и никто через сто лет о тебе уже и помнить не будет.
– Заткнись, Грэм! – взревел Фавар и, схватив Козерога за шиворот, вытолкнул его за дверь, смачно пнув напоследок. Грэм, казалось, даже не пытался сопротивляться, лицо его вновь обрело испуганно-тупое выражение, и он беспомощно сучил руками и ногами, пока дверь за ним не захлопнулась. Лев, немного шатаясь, сел на своё место.
– И наш Огонь умеет выжигать неверных, – закончил Вирал в наступившей тишине.
Кошка глубоко вдохнула и медленно выдохнула, а затем, обведя зал и оставшихся лэров пристальным взглядом, начала отдавать приказы. Виралу было поручено провести очередной смотр войск совместно с Торремом и созвать на послеобеденный совет воинов Козерога для избрания нового лэра. Лэр Скорпиона со своими воинами, известными как самые лучшие разведчики, должен был отправиться в города, где недавно прошли сражения, и следить за всем и всеми.
– Даоран сказал, что у нас есть месяц на принятие решения. И что в этот месяц он нападать не будет и ждёт того же самого от нас. Но мне почему-то не хочется верить ему на слово. Поэтому, Талс, отправляйтесь послезавтра.
Последовало ещё несколько приказов, и совет был окончен. Лэры стали расходиться, обсуждая услышанное и увиденное. В зале остались лишь Карисси, Вирал и Тиира. Последняя дождалась, пока Правительница оторвётся от своих мыслей и посмотрит на неё, и заговорила:
– Конечно, это не моё дело, Правительница. Вы лучше знаете, кто на какой работе проявит себя наилучшим образом, я не спорю. Но из всего Братства Зодиака лишь я не получила никакого приказания. Мне не хотелось бы думать, что это из-за того, что я недавно… – она замялась, но тут же взяла себя в руки. – Из-за того, что я потеряла отца. Это бы оскорбило меня. То, что от Даорана пострадала непосредственно моя семья, ни в коем случае не пробуждает во мне желания отчаяться и, спрятав голову в песок, ждать смерти. Поверьте, я больше многих других желаю своими руками свернуть шею этому…
Девушка резко замолчала и подняла лицо кверху. Слезы блестели в ее глазах, но огромные – для девушки – кулаки были крепко сжаты, и она всё же выглядела решительно и грозно. Карисси грустно улыбнулась и, нагнувшись, взяла девушку за руку. Та дернулась и продолжила:
– Я так путано сейчас говорила… Но отец меня учил не говорить, а делать, учил сражаться! Так позвольте мне делать то, чему меня учил этот великий воин, то, что я умею лучше всего, – и девушка рухнула на одно колено.
– Своими словами ты напомнила мне воинов древности, сражавшихся за Королей и Королев. Это были великие воины. Такие как твой отец. Такие как ты, Тиира, – Анагон подняла девушку и теперь смотрела на неё снизу вверх. – И таких людей я хочу видеть рядом с собой. Иди и помни, что я в любой момент могу нуждаться в тебе. Будь готова прийти на помощь.
Тиира ещё раз низко-низко поклонилась правительнице и вышла из зала. Тут за окном зачирикала огненная синица, и Карисси недоуменно склонила голову.
– Я не посылала.
– Всё в порядке, это моя, – Вирал снял с лапки синички листочек бумажки и вчитался. Затем с облегчением вздохнул и сказал: – Его нашли. Он жив. Его накачали снотворным, но сейчас всё в порядке. Он спит у Йены.
Правительница выбежала из зала.
Клир XVIII
– Тебе точно ничего больше не нужно? – вновь остановилась Йена, явно не желая уходить из лечебницы. Вульгус, заботливо укрытый ею одеялом до самого подбородка и обложенный всевозможными травами, устало закатил глаза.
– Да сколько раз повторять, точно! Оставь нас уже, прошу.
Целительница разочарованно вздохнула, но тут же взяла себя в руки, зло зыркнула на Карисси и вышла из комнаты. Вульгус тут же скинул с себя одеяло и сел в постели.
– Почему она не хотела уходить? – строго спросила Анагон, расположившаяся на стуле возле его кровати. Она всё еще была в платье, но уже не замечала этого. – Ты совсем плох? Может, тогда ей нужно было остаться?
– Нет, прошу, она меня уморит своими лекарствами, – театрально взмолился парень.
– Она просто делает свою работу и хочет, как лучше! – возразила Карисси, поправляя свалившееся на пол одеяло.
– Она просто влюблена в меня и хочет встречаться, – парировал Вульгус и замер, ожидая реакцию девушки.
Правительница застыла с раскрытым ртом. Что-то неприятно зашевелилось внутри кошки. Она постаралась спросить как можно небрежнее.
– Ты откуда знаешь? Она тебе сказала?
– Ну да, – безразлично ответил Вульгус. – Сказала, что давно любит меня.
– А ты? – тут же спросила Карисси, ещё больше подавшись вперед. – Она тебе… – кошка не договорила.
Парень быстро взглянул на неё и отвернулся.
– Ну а я что… она хорошая девушка, работящая, умная… – Вульгус замолчал. Повисла напряжённая тишина. И тут воин вдруг громко рассмеялся. – Ой, видела бы ты сейчас свое лицо! Будто лягушку съела! – воин ещё громче рассмеялся, а Карисси ещё больше покраснела и запустила в него подушкой. Вульгус наконец успокоился. – Да ладно тебе, чего ты взвилась, я же шучу. Я ей нравлюсь, она мне нет, вот и вся история. Тебе-то чего до моих отношений?
Кошка вновь вспыхнула. Внутри всё сжалось, и она выпалила первое, что пришло ей в голову:
– Ой, да откуда ты знаешь, что нравишься ей? Только не говори, что она сказала!
– Слова не нужны. Это видно. Видно, когда вам, девушкам, нравится кто-то. Вы смотрите на него по-другому. Не знаю, как, по-другому, – воин вновь замолчал, опустив голову, и с горькой усмешкой добавил: – Тебе я не нравлюсь.
Карисси закусила губу, судорожно думая, что ему ответить. Но тут воин вскинул голову и наигранно весело продолжил:
– Ты, кажется, говорила о совете. О том, как Фавар выкинул из зала Грэма. Так что произошло дальше?
– Ложись и слушай. Тебе надо больше отдыхать.
– Хорошо. Только… Прости, что так и не потанцевали. Уверен, ты была неотразима. Тебе очень идёт это платье.
Но смотрел воин не на платье, а на приколотый к волосам девушки цветок. Сомнения вновь одолевали его разум, что случалось каждый раз, когда они с Анагон оказывались в одном помещении вдвоем и когда кошка так смотрела на него. Вульгус врал ей и сам себе, когда утверждал, что не видит ничего во взгляде девушки. Он видел. Но убеждал себя, что это невозможно, чтобы не тревожить душу ложными надеждами.
Воин послушно опустился на кровать, натянув одеяло до подбородка. Карисси щелкнула пальцами, вызвав летающий шар теплого желтого света, потому как в комнате с маленькими окошками было уже темно. Правительница рассказала воину о Грэме и его предательстве, об указах, розданных лэрам, и о разговоре с Тиирой. Закончив рассказ, она поплотнее подоткнула одеяло спящему Вульгусу, ладонью ощупала его лоб, проверяя температуру, удовлетворенно кивнула, не почувствовав жара, погасила свечи у изголовья кровати и вышла из горницы.
***
Без особых событий прошла неделя. Скорпионы докладывали, что на границе всё спокойно – Даоран отозвал войска, и воины не заметили в разрушенных городах ни одного веста.
Закончился прием просителей, и Карисси вышла в сад. Снег всё ещё лежал высокими сугробами вдоль тропинок аллей. В этих сугробах очень любил купаться Грей. С разбегу он запрыгивал на белую пушистую гору и, быстро-быстро работая лапами, закапывался в неё всё глубже и глубже. Вот и сейчас пес вылез из одного сугроба на тропинку и яростно отряхивался.
– Ну, Грей, ты меня всю забрызгал, негодяй! – притворно строго заворчала Правительница и начала трепать длинные собачьи уши. Пёс удовлетворенно заворчал и перевернулся на спину, подставив под ласковые руки девушки свой большой и лохматый живот. Карисси засмеялась и принялась чесать пса, приводя этим Грея в неописуемый щенячий восторг. Вдруг пёс вскочил и настороженно уставился куда-то за деревья.
– Ты что-то услышал?
Грей повел ушами, потом принюхался, и с радостным визгом сорвался с места, и, проваливаясь по пузо в снег, побежал кому-то навстречу. Правительница прищурилась, но разглядела лишь, что тот, кого заметил пёс, был рыжеволос.
– Карисси! Ой, то есть Правительница! Это я, Синай!
Парень подбежал к девушке, и та невольно удивилась. Последний раз она видела его очень давно, ещё в Сезон Вечных Дождей. Синай превратился из маленького худого испуганного мальчишки с копной спутанных волос непонятного цвета в рослого красивого воина с роскошной ярко-рыжей, почти алой шевелюрой. Челка постоянно падала ему на лицо, и он откидывал ее одним легким движением гордо посаженной головы. Желто-зеленые глаза искрились радостью встречи, а сам воин приплясывал на месте.
– Синай… каким же ты стал…
– Это все Вирал, – парень чуть покраснел. – Он, можно сказать, взял меня под свою опеку. Одел меня, читать научил, писать. Манерам там, этике всякой тоже пытался обучить, но это, видимо, не для меня. Мне больше сражаться нравится, но Вирал не хочет меня этому учить. Мне кажется, он и сам не умеет, – парень усмехнулся. – Надеюсь, Вульгус не забыл меня и будет со мной снова тренироваться, а то мне надоело с Греем возиться. Он, конечно, силен, но он пес. Это не то.
Синай оскалился и зарычал на пса. Грей оскалился в ответ, но тут же тихонько заскулил и нежно прижался к ноге воина. Кошка невольно залюбовалась ими.
– Это правда, что Даоран просит у нас всего один бой? – озабоченно спросил парень. – Я пытался поподробнее расспросить Вирала, но он какой-то задумчивый ходит, не обращает на меня внимания, лишь огрызается иногда.
– Да, это так, Синай, – помрачнела девушка.
– И что ты? Ой, Вы… Вы решили согласиться на это предложение?
– Я ещё не решила. Я знаю, что северяне будут сражаться до последней капли крови, до последнего вздоха в любом случае. Но будет ли этого достаточно для того, чтобы одолеть вестов?
– Там, где недостаточно силы, необходима мудрость, – сморщив нос, откликнулся Синай.
– А откуда ее взять, эту мудрость? – усмехнулась девушка. – Я ведь всего на пять лет старше тебя, Синай. И Правительницей я стала не из-за каких-то особенных качеств, а из-за глупой случайности.
– А там, где не хватает мудрости, необходима хитрость. И вряд ли кто-то более хорош в этом деле, чем влюбленная девушка.
Карисси ошарашено уставилась на мальчишку.
– Откуда у тебя такие мысли, а?
– Это не мои, – махнул рукой парнишка и рассмеялся. – Это Вирал говорил. Я не совсем понимаю, о чем он, но на всякий случай запоминаю. Может, воин из него никакой, но он очень умный. Ой, а я зачем пришел-то? Тебя… ой, Вас Вирал как раз и хотел видеть! Просил найти и проводить. Идем… Идемте?
– Пошли, – заинтересованно откликнулась девушка, гадая, зачем она понадобилась своему советнику. Синай подозвал Грея, и они зашагали впереди.
– Синай! – позвала девушка.
– Да? – воин обернулся через плечо, вновь поправляя челку.
– Можешь звать меня просто Карисси.
Синай улыбнулся во весь рот и, толкнув пса в бок, побежал вперед по тропе. Собака, заливисто лая, побежала следом.
Через четверть часа Синай вёл её по тёмному коридору, освещенному лишь тускло тлеющими факелами. Грей, оставленный у входа, наконец перестал выть, и чуткая Карисси услышала, как пес, плюхнувшись у двери, засопел, засыпая. Они подошли к следующей двери, и парень остановился:
– Дальше света совсем не будет. Надо идти аккуратно.
– Может, я посвечу? – девушка щелкнула пальцами, призвав яркий светящийся шар, повисший в воздухе на уровне её глаз. Но мальчишка помотал головой.
