Ксения Церро
Хираэт
При взлете из пелены дождя неожиданно вынырнул бок черной башни, и Кайри резко вывернула штурвал, чтобы избежать столкновения. Глядя на конструкцию, она подметила, что она собрана наспех: лишенные уязвимых мест стены, грубый и плохо обработанный металл, четкие и простые грани. Очевидно, что башни собирали уже здесь, пользуясь теми скудными материалами, что нашлись в Игномисе. Они обязательно станут проблемой.
Словно разгадав ее мысли, одна башня ожила. На плоской макушке выросли три стержня, на кончиках которых образовался огромный шар. Кайри знала, что это такое. Это была сеть, которую набрасывают на вражеский корабль, чтобы вызвать короткое замыкание. Безвредно для органических существ и крайне опасно для техники.
Кайри дернула штурвал, рванув вперед, но не успела. Шар разорвался и накрыл собой несколько гектаров земли, вместе с кораблем. Шаттл дернуло вперед так сильно, что Кайри испугалась, что он не выдержит и упадет. Земля вдруг оказалась над ее головой, и что-то упало в багажном отсеке под оглушительный рев двигателей. В недрах «Беркута» послышался слабый треск, из-под левого крыла посыпался сноп искр, но он не рухнул. Кайри осознала, что если еще раз попадет под удар, то ей может повезти меньше. Она выровнялась как раз вовремя, чтобы увидеть, как соседняя башня готовит новую сеть. В этот раз Кайри сумела увернуться, взмыв ввысь.
Будучи наверху, она снова бросила взгляд на армию сара. Войска вихернов смогли занять уже треть территории окопов и активно теснили их к стене. Долго они не продержатся.
Канонаду выстрелов не заглушила даже изоляция корабля. Долина со стороны Ливела будто сияла от вспышек. Сотни ударов обрушились на одну из башен. Они градом сыпались на ее оболочку, пока не пробили ее. Черный монолитный корпус покрылся сотнями дыр, и башня прекратила движение.
Кайри полетела в ту сторону и увидела под собой огромные черные машины с мощными пушками, тысячи людей, животных с длинными гривами и хвостами и зеленые стяги с серебряными гербами. Подмога со свежими силами влетела в гущу вихернов, вдохновляя рипербахцев начать контратаку.
Кайри догадалась: на помощь пришла армия Ливела. Численное преимущество было на стороне сара, и вихерны, хоть и были технически сильнее, медленно отступали. Всполохи сиреневого света энергетических лучей теперь сливались в одну непроглядную сеть, однако это не останавливало уже никого. Однако две оставшиеся башни продолжали обстреливать пограничную стену, которая почернела и потрескалась.
Кайри сделала еще несколько рискованных нырков к земле, кружа перед башней, словно назойливое насекомое. Некриска не была великим стратегом, но сердце упорно подсказывало ей, что теперь, когда сара с двойной силой наседают на вихернов, именно ей, парящей в небе, нужно нанести решающий удар, который переломит ход битвы и заставит вихернов отступить. Сердце в груди бешено колотилось.
– Именем Творца, ты сейчас сделаешь самую опасную вещь в своей жизни, – пробормотала она себе под нос и сделала глубокий вдох, настраиваясь.
Она почти слышала мягкий смех Орвиса, одобряющий очередное ее «крутое решение». Сегодня ей придется выполнить и его часть работы в команде.
Кайри максимально близко подлетела к одной из башен. Все как по сценарию: страшный раздувающийся сгусток энергии разросся светящимся куполом. Инстинкты призывали Кайри спасаться, но она, замерев, ждала, сохраняя доселе невиданное для нее хладнокровие. Когда размеры шара стали критическими, Кайри резко устремилась прямо в центр шара, «Беркут» стал похож на птицу, летящую в шаровую молнию.
Ей нужен был только один выстрел. Достаточно точный, чтобы все получилось. И она выстрелила. Кайри не видела, достигла ли цели, потому что сразу после этого резко взмыла вверх, направив нос шаттла в небо. Вспотевшие от напряжения руки скользнули по штурвалу, видимость стала нулевой, облака облепили стекла, а сверкнувшая молния, казалось, родилась прямо рядом с ней. Еще немного, и она окажется выше бури, под безжалостным светом Доброго Ока. Внизу раздался взрыв такой силы, что задрожал мир.
Своим выстрелом в упор и с близкого расстояния Кайри разорвала энергетический шар, сила которого, предназначенная «Беркуту», была направлена на башню. Мощная бело-голубая сеть накрыла башню целиком и буквально скрутила всю ее электронику. Тут уж никакие системы защиты не могли выдержать, потому что взрыв произошел изнутри. Кайри не добралась до голубого неба, вынырнула из облаков и увидела клубы дыма, вываливающиеся из-под корпуса башни. Сама от себя не ожидая, Кайри издала победный клич.
Внезапно из последней башни вырвался белый луч, сопровождаемый мучительным для ушей сигналом, и машина войны начала медленно останавливаться. Кайри снизилась до земли, и никто не стал стрелять в нее. Перед глазами вырисовывалась страшная картина: огромное поле было до самого горизонта завалено трупами и обломками металла, обагрено кровью, обожжено огнем и разворочено взрывами. Это зрелище было настолько страшным, что сердце сжималось в комок. Дым клубами валил из разрушенных машин.
Кайри почувствовала едва ощутимый толчок от приземления на продрогшую, залитую водой и кровью землю. От ада снаружи ее отделяла лишь одна дверь. Набрав побольше воздуха в легкие, смахивая со лба холодный пот, она ступила на пандус. Ей в нос ударил резкий запах: смесь пота, гари, дыма и свинца. Но больше всего чувствовался обжигающе горячий запах крови. Контраст между стерильным воздухом в салоне и смрадом на поле был так силен, что у Кайри потемнело в глазах от тошноты и отвращения.
Рядом с кораблем лежала нога, но тела не было. Чуть дальше из окопа пытался выбраться вихерн. Его острое лицо перекосилось от боли, живот располосован от пупка до груди. Рядом с ним сара на коленях оплакивал погибшего друга. Когти его покрывала кровь, ухо было обожжено до черноты. Чем дольше Кайри смотрела, тем больше видела. Тела, предсмертные крики своих и чужих, мольбы о помощи. Каждый раз что-то новое.
«Беркут» стали окружать люди, способные стоять на ногах: их лица были покрыты сажей, кровью и потом, но в глазах читалась невероятная, обескураживающая смелость. Их радостные возгласы, осторожно говорящие о победе, вплелись в предсмертные стоны. Кайри держалась рукой за дверь, чтобы не упасть, и часто глотая слюну, чтобы ее не стошнило при всех. Продолжала смотреть, хотя все ее существо молило отвернуться, и пропускала через себя и радость, и боль этих людей.
Из толпы вырвался Дерен верхом на Фиасе, и при виде него у Кайри отлегло от сердца. Левая сторона его лица от уха до подбородка была обожжена, и кровь залила его подбородок и шею, а на руке был серьезный ожог, но все-таки он был жив. На черном от грязи лице были видны только глаза, и они горели неистовым зелено-желтым огнем.
– Кайри… – только и успел прохрипеть он. Поспешив спрыгнуть с Фиаса, он не рассчитал остаток своих сил и пошатнулся. Кайри схватила его за плечи, кто-то в толпе протянул руки, чтобы подхватить изможденного капитана, но тот удержался на ногах и выпрямился. Дыхание его было хриплым и частым, он устало улыбнулся ей и произнес:
– Я в порядке. Кайри, то, что ты сделала с башней… Невероятно! С тобой все хорошо?
– Да, Дерен, – с облегчением выдохнула она, и они обнялись.
Он дрожал. Кайри знала, что он всего на пару лет старшее ее и никогда не был в таких масштабных битвах. До этой войны самым сложным испытанием для него был бунт брата, но какой бы ни была революция Орвиса, вряд ли она была страшнее сегодняшних событий.
– Что происходит? – спросил Дерен, кивнув в сторону армии вихернов, которые были все дальше и дальше от стены. – Куда они идут?
– Белый луч, – Кайри указала на уцелевшую башню. – Они отступают.
Она осеклась, потому что высокая фигура, расправив исполинские крылья, устремилась прямо к шаттлу. Варлорд Ж-Скаар стремительно приближался к ним, похожий на гигантскую летучую мышь, его обсидианово-черные крылья будто поглощали свет. Луч из башни еще врезался в небо, и Кайри громко крикнула:
– Не стрелять!
Сердце прыгало в груди, Кайри глубоко вдохнула пропитанный гарью воздух. Ж-Скаар плавно спикировал к ней, открывая шлем. Человек и варлорд посмотрели друг на друга, не отводя взгляд. Кайри с трудом, но не отвернулась от его черных глаз. В отличие от глаз Орвиса, погружающих в успокаивающую темноту, здесь таилась бездна ненависти.
Ж-Скаар заговорил, и его голос был грозен и тверд, но удивительно спокоен:
– Лэдрэ уводит свою армию. Но это только начало. Мы встретимся на другом поле боя.
Кайри знала, что ему не нужен ответ. Они кивнули друг другу, будто вихерны проиграли рипербахцам не битву, а партию в шахматы, и варлорд расправил крылья. Он стрелой взмыл в небо и ринулся назад, с шумом рассекая воздух, и присоединился к удаляющейся армии, которая не стала забирать мертвых и раненых. Кайри посмотрела Ж-Скаару вслед, медленно осознавая, что они победили.
Сара тоже это поняли, и грянул гром, но не тот, что сотрясал небо над долиной, а гром тысячи криков. Их голоса были будто лавиной, готовой снести все на своем пути. Кайри тоже была с ними, была частичкой единого организма. Они выиграли, они прогнали их! Пускай они вернутся, пускай будут еще битвы, которым придется приносить кровавые жертвы, но эта битва окончена, и она войдет в историю Хираэт как первая победа над инопланетными захватчиками. На грязных лицах сияли слезы счастья и боли.
Кайри почувствовала руку Дерена в своей ладони.
– Кайри, ты проявила сегодня невероятную смелость, – его возбужденный шепот обжег ей ухо. – Я так горжусь тобой, и я…Я люблю тебя.
Если на свете существовал самый неподходящий момент для признания в любви, то это был он.
Дерен едва держался на ногах, цепляясь за ее плечо так, словно сейчас потеряет сознание. Он, его форма и весь мир вокруг были в крови. Все гудело от криков и стонов. Слова любви не взращивают цветы в таких местах – они просто тонут в боли, потеряв ценность.
Кайри казалось, будто она падает вниз с огромной высоты, и ощущение безысходности накрыло ее с головой. Глаза Дерена сияли изумрудами, а она могла думать лишь о ране на его щеке, которая оставит ему неизгладимый шрам, уродующий его красивое лицо, и отчаянно сглатывать, чтобы ее не стошнило прямо на него.
– Отряд Ливела, – крикнул, стоявший неподалеку генерал Вержак. Его броня была помята в нескольких местах, лицо исцарапано, густая борода подпалена, а руки покрыты кровью. – Думаю, Кайри, они хотят поговорить с тобой.
Кайри мысленно поблагодарила генерала и Рипербаха, и ливельцев за то, что он дал ей шанс избежать неприятных объяснений с Дереном.
Его длинные огненно-рыжие волосы и медная кожа притягивали взгляд, когда он шел над солдатами, большинство из которых были ниже его. Раскосые глаза были будто были сделаны из янтаря и горели, как у многих сара, переживших эту битву. Образ матерого воина завершали сломанный нос, похожий на орлиный клюв, серьги в ушах и татуировки на шее и руках.
Гененал Ливела приблизился к «Беркуту» верхом на высоком пегом животном с длинной шеей, острыми ушами, вытянутой мордой и широкими копытами – их называли маргами. Фиас осторожно принюхался к незнакомому зверю и агрессивно ощетинился. Сара спешился. На генерала Вержака он даже не смотрел: сразу подошел к Кайри и Дерену. Кивнув соларемцу, он протянул девушке руку и вежливо поклонился.
– Позволь представиться, мое имя Сотто, – сказал он, по-военному вытянувшись в струну. – Я генерал армии Ливела и капитан Таланского охотника. Королева Айвена, прислала нас вам на помощь, и я очень рад, что мы подоспели вовремя. Я восхищен твоим мастерством в небе, Кайри.
– Ливел пожелал помочь нам? Почему? – спросила Кайри.
– Потому что Ливел знает многое об Известном пределе и о тебе, – совершенно серьезно объявил Сотто. Его специфичная внешность не делала его красавцем, но он точно знал, как себя подать.
– Считай наш визит своеобразным способом Королевы Айвены сказать, что она симпатизирует тебе.
– Ради этого она пошла на такой риск? Но зачем? – не понимала Кайри. – Ведь вихерны не трогают вас.
– Наивно полагать, что так будет всегда. Сегодня мы убедились, что в одиночку никому не выстоять против такого противника, поэтому мы хотим присоединиться к тебе. Когда до нас дошли новости о твоем прибытии в Рипербах, мы сразу решили, что сделаем все, чтобы оказаться в числе твоих союзников. Мы хотим предложить вам объединиться против общего врага, – улыбнулся Сотто, и Дерен смерил его подозрительным взглядом. – Моя Королева любезно приглашает тебя в Чайн-Си, чтобы обсудить этот союз. Что ты скажешь на это?
– Мы благодарны за помощь Ливела, Сотто, – отозвалась некриска. – Но я не компетентна решать подобные вопросы, и боюсь, что Королева не захочет принять чужую помощь.
– Королева Айвена, наша мудрая правительница, ждет согласия не Шеры, а твоего. Позиция Ливела проста: наш мир в большой опасности, поэтому необходимо забыть старые обиды. Думаю, ты согласна со мной.
Кайри кивнула. Сотто говорил в присутствии Дерена и Вихря, которые были приближенными Шеры, но это его не смущало.
– Я буду рада, если мы обретем такого союзника, как Ливел. Я знаю, что необходимо принять меры, – добавила Кайри. – И побыстрее.
– Лучше начать сейчас, – сказал сара. – Похоже, скоро наша вражда прекратится, не правда ли? – Спросил Сотто у Дерена. Тот секунду колебался, потому неуверенно протянул руку командиру Ливела. Секунду спустя руку Сотто пожал сам генерал Вержак.
– Что ж, – улыбнулась Кайри, наблюдавшая за тем, как был заключен мир между двумя армиями. – А теперь осталось примирить ваших правителей.
26
Орвис стиснул зубы, превозмогая боль, пока врач-наавин в очередной раз менял бинты. Рана доставляла ему уже меньше беспокойства, но все равно постоянно напоминала о себе.
– Лекарства Известного предела удивительно хорошо действуют. Рана затягивается очень быстро, – ободряюще сказал ему наавин, сматывая старый бинт. – Скоро мы отправим тебя домой, но только при условии, что ты будешь терпеливее.
Орвис коротко кивнул, и наавин покинул маленькую больничную палату, прикрыв за собой дверь. Сара осторожно вздохнул и прислонился спиной к холодной спинке кровати, чтобы хоть немного унять пульсирующую боль. Ему было невыносимо сидеть в этих четырех стенах, оторванным от внешнего мира, поэтому он терпел любые процедуры, лишь бы ускорить процесс выздоровления и вырваться в Аддон хоть ненадолго. Там он мог бы узнать хоть какие-нибудь новости, а здесь оставалось только гадать, что сейчас происходит в Дравоке.
Он постоянно внушал себе, что она жива и здорова. Злясь на самого себя за несвойственную ему сентиментальность, Орвис представлял себе сцену их встречи. Без Кайри он чувствовал себя неполноценным, будто какая-то его часть улетела вместе с ней. Только после ее отъезда он осознал, насколько сильно привязался к ней. Они не расставались с самой первой встречи, и он привык, что она всегда рядом. Однако пришло время, когда она могла действовать без него. Взять хотя бы тот день, когда она спасла его от смерти, сделав его первым человеком, пережившим отравление лорией.
В дверь громко постучали, и сара вскинул голову, откидывая отросшие волосы со лба. В комнату неслышно шагнул похожий на белого ворона Фархам. Он прикрыл за собой дверь и замер на пороге, глядя на Орвиса так, словно тот уже приставил к его горлу нож.
– Не ждал, что ты придешь, – вместо приветствия произнес Орвис. – Какими судьбами?
– Зашел узнать, как ты. Врач, которого я поймал в коридоре, сказал, что ты идешь на поправку, – глухо отозвался Фархам и сел на табурет. Оказавшись ниже головы Орвиса, соларемец как-то сразу потерял свой загадочный вид опасного и хладнокровного убийцы.
– Со мной все нормально, Фархам, не стоило даже беспокоиться, – равнодушно отозвался сара. – Но все равно спасибо, хоть я и понимаю, что ты не за этим пришел.
Фархам тихонько хмыкнул, и Орвис сразу понял, что прав. Ему и не нужна была жалость бывшего друга. Они никогда не считали необходимым врать друг другу.
– Ты всегда зришь в корень, – кивнул соларемец. – У меня к тебе есть очень серьезный разговор, который дальше откладывать нельзя.
– Я весь во внимании.
– Дерен поручил мне расследовать покушение на Кайри, – начал Фархам. – И мне удалось кое-что выяснить, но мне нужна твоя помощь.
Орвис удивленно поднял брови.
– Ты – единственный, кто сумел каким-то образом понять, что на Кайри хотят напасть, ты мог видеть убийцу. Если ты скажешь мне, кого ты видел…
Орвис много раз мысленно воспроизводил сцену покушения на Кайри, пытаясь вспомнить что-нибудь, что помогло бы разыскать убийцу. Лицо нападавшего было закрыто платком, голову закрывал капюшон. Средний рост, средний вес, ничего необычного, кроме одного…
– Я помню голубые глаза, – вспомнил он. – Очень голубые. И взгляд был такой… Полный ненависти. Он очень хотел навредить Кайри.
Между бровей Фархам появилась морщинка, но тут же пропала.
– Это лучше, чем ничего, – кивнул он, показывая, что ценит помощь. – И все?
– Мне кажется, что я его знаю, – нахмурился Орвис.
– Знаешь? Откуда?
– Где-то видел, наверное. Но я не могу вспомнить.
Фархам уставился в его глаза и долго смотрел в них. Такие хорошие психологи, как Фархам, чуют ложь в воздухе, видят ее в блеске зрачка. Но Орвис ответил ему спокойным взглядом: он не врал.
– Жаль… – проговорил соларемец.
Орвиса разрывали противоречия: ему страшно хотелось послать бывшего друга подальше, но тот был единственным, кто мог хоть что-то рассказать ему. Фархам знал об этом и довольно усмехнулся, заметив его нетерпение.
– Ты видел, как она меня спасла?
Острое лицо Фархама сначала стало серьезным, но потом он криво улыбнулся.
– Она была безжалостна. Направила пушку на Дерена. Даже мне досталось. Кидалась на нас, как разъяренный раджигар, пока мы не сделали все, что она хотела. Этим она напомнила мне тебя.
«Мой храбрый журавлик», – с теплотой подумал Орвис. У него замирало сердце, когда он допускал мысль о том, что больше не увидит ее.
– Что ты выяснил про убийцу? – он поспешил сменить тему, чтобы бывший друг не прочитал на его лице эмоции, которые ему не предназначались.
– Его наняли не здесь, потому что знали, что наших я вычислю. Вероятнее всего, он просто исполнитель. А заказчиком может быть кем угодно, – ложь в голосе Фархама резала Орвису уши.
– Ты хочешь сказать, что за все это время ты узнал только это? – зло отозвался он. – Да я это и так знаю, без всякого расследования. Признайся, Фархам, ты выяснил больше, чем хочешь сказать?
Они могли сколько угодно играть во врагов, но это не отменяло того факта, что они с детства безошибочно ловили друг друга на лжи.
– Больше, – чуть помедлив, сознался Фархам, закинув ногу на ногу. – У него подготовка бойца Соларема. Он знал, как мы работаем, учел наши слабые места, чтобы обвести вокруг пальца. А потом пропал, не оставив следов. Технически он все сделал правильно, не учтя только одного: что ты засечешь его. Как у тебя получилось?
– Не знаю, – вновь ответил Орвис, чувствуя себя абсолютно бесполезным свидетелем. – Какой-то инстинкт, импульс. Я обещал защищать Кайри, я это и делал. Как-то само получилось.
Фархам как-то странно улыбнулся, ясно давая понять, что знает об Орвисе и Кайри больше, чем они сами.
– Короче говоря, если бы не ты, он бы сделал свою работу.
– Зачем кому-то ее убивать? Она ведь союзник Рипербаха, – рассеянно спросил Орвис, вертя в руках баночку с таблетками, оставленную Кайри. – Укатила вон с Дереном под ручку Дравок спасать, – недовольно пробубнил он.
Фархам окинул его взглядом, пытаясь предугадать его реакцию.
– Убийца с такими навыками дорого стоит. Уверен, за всем стоит кто-то с большими деньгами. Да, Кайри союзник, но не всем нравится ее присутствие в Рипербахе. Многие чиновники боятся, что возрастающее влияние Кайри на Королеву уменьшит их собственную значимость.
Орвис сам не заметил, как оказался на ногах, не дав Фархаму договорить. По спине лихо царапнула боль, но он даже не заметил этого: нахлынувшая на него ярость затмила все чувства. Он обо всем догадался.
– Это Раведж, – прошептал едва слышно Орвис. – Я знаю, это он все затеял, он ведь ненавидит Кайри. Он был против ее выступления. И ведь он даже раскрыл себя, когда сказал Кайри: «Ты пожалеешь». Она беспокоилась об этом, но мы оба ее проигнорировали.
Фархам поднялся, и ножки табурета жалобно скрипнули по полу. Он был с Орвисом одного роста, и взгляды их встретились: спокойный, равнодушный у одного и яростный, холодный у другого.
– Это только одна из версий, – пожал Фархам плечами, но Орвису все давно уже было понятно.
– Это он. И он должен ответить по заслугам, – сквозь зубы прошипел он.
– Орвис, у нас нет доказательств, – повысил голос Фархам, но тот уже сделал шаг к двери.
Ему было наплевать, что он стоит босиком, с обнаженной, обмотанной бинтом грудью, он хотел вырваться из этой палаты, найти Раведжа и расцарапать ему глотку. Соларемец разгадал его замысел, и его рука уперлась в плечо Орвиса, загородив дорогу.
– Ты ворвешься в Не-Лив, обвинишь его в покушении и тут же снова окажешься за воротами Аддона,– пригрозил Фархам. – Он сильнее тебя, Королева все еще на его стороне, а без доказательств он сотрет тебя в порошок.
– Прочь с дороги, – сверкнув глазами, рявкнул Орвис, но Фархам молчал. Он попытался оттолкнуть соларемца, но тот не поддался.
– Успокойся, мы не имеем права его обвинять, – сказал он. – Стой!
Тут Орвис размахнулся и заехал бывшему другу в челюсть. Раздался глухой звук. Удар кулака сара может сильно покалечить, благодаря прочным когтям, но Орвис был еще слишком слаб, чтобы нанести реальный вред. Фархам пошатнулся, с грохотом врезавшись спиной в дверь. Орвис стоял над ним, тяжело дыша, а от боли у него кружилась голова. Фархам забавно тряхнул головой, потерев рукой челюсть.
– Давно мечтал это сделать? – спросил он, в упор посмотрев на Орвиса. Тот медленно кивнул и вернулся к кровати, безвольно опустившись на край. Из-за жгучей боли и головокружения ему казалось, будто он пьян.
– Врачей позвать? – участливо осведомился Фархам, заметив его состояние.
– Я в норме, – глухо отозвался Орвис, отчаянно надеясь, что не упадет обморок.
Фархам сел рядом с ним, и оба уставились на разные, но одинаково безразличные им предметы в палате: один – на опрокинутый табурет, другой – на грязную штору на окне. Фархам заговорил первым:
– Я не в обиде, хотя ты и не будешь извиняться. Я заслужил.
– Ты меня вынудил, – пожал плечами Орвис. Раскаяния не было, но и удовлетворения тоже. В душе разрослась липкая пустота.
– Нет, я даже рад, что ты меня ударил, – поморщившись от боли, произнес Фархам и улыбнулся.
Разговор о покушении на Кайри был на это время забыт, потому что старые обиды не давали им обоим покоя.
– Я это заслужил за все, что сделал. И я уже говорил, что сделал это, чтобы выжить, как и многие из нас, но мне небезразлична цена, которую я заплатил. Мне придется жить с этим, как и тебе, поэтому я пытаюсь хоть что-то исправить.
– Смерть Тонвена и Рэми не исправить, – резко отозвался Орвис, но Фархам и не вздрогнул.
– Знаю, но я не хочу нанести еще больший вред, продолжая вражду. Ты ведь тоже так считаешь?
Орвис сжал кулак так, что ногти впились в ладони, и сдавленно вздохнул. Он многое осознал за последнее время, и самым странным было то, что он стал понимать Фархама. Поджав губы, он согласно кивнул.
– Я тоже виноват, – признался он. – Ты нанес удар, но я подставил их под него. Тогда я не знал, что нужно защищать тех, кто тебе дорог. Теперь знаю.
Фархам удивленно взглянул на него, но тут же отвел взгляд.
– Именно поэтому мне нужна твоя помощь. Кайри угрожает опасность. Я знаю, что ты хочешь защитить ее. Нам необходимо действовать сообща, чтобы найти убийцу.
– Что ты предлагаешь?
Фархам поднялся.
– Небольшой союз, только и всего. Да, я всего лишь цепной пес, но и мой нюх сгодится в этой ситуации. Война идет не только вне, но и внутри Рипербаха. Что-то происходит в Аддоне, я чую. Чтобы разобраться в этом, мне нужны союзники.
– Союзники? – произнес сквозь зубы Орвис. – Хорошо, я соглашусь, но из-за Кайри, а не из-за тебя, ясно?
– Ясно, – кивнул Фархам и протянул руку. Орвис помедлил с какую-то долю секунды, затем ответил на рукопожатие. Было бы ребячеством продолжать борьбу с бывшими друзьями, когда что-то угрожало Кайри.
– Я уверен, это Раведж устроил покушение, – уже спокойно сказал он. – Вергар знал о выступлении Кайри заранее и из кожи вон лез, чтобы оно не состоялось.
– Знаю, – ответил Фархам. Он поднял табурет и снова сел на него. – Но лучше бы это был не он. Раведж много чего натворил, но у него связи и власть. Нам его не достать.
– Но он же сам себя выдал, – скрипнув зубами, зло сказал Орвис, и Фархам сочувствующе взглянул на него.
– Нам ничего не доказать. Кому станет верить Королева, по-твоему? Наемному убийце и бывшему преступнику или своему вергару?
– Они уже не так-то хорошо ладят, как раньше, – заметил Орвис, но Фархам покачал головой.
– Не имеет значения: пока он пользуется привилегиями вергара, он неприкосновенен. Боюсь, без доказательств к Раведжу не подступиться.
– Значит, нужно найти исполнителя, – не унимался Орвис. – Это реально?
– Думаешь, он сидит в трактире с названием «Убийцы Аддона» и ждет, когда его найдут? – тихим шелестом рассмеялся Фархам. – Мы не вступаем в общества, наша деятельность секретна. В любом случае, я проверил всех, кого знал. Соларем верен Дерену, а тот никогда не навредил бы твоей подруге. Боюсь, если это и правда вергар, у него свой исполнитель. Но найти его в огромном Аддоне невозможно.
– Хочешь сказать, мы в тупике? – спросил Орвис. Фархам кивнул. – Тогда нам остается наблюдать за Раведжем, за всеми подозрительными личностями в городе и быть рядом с Кайри. Если нам сильно повезет, мы сможем встретить его во второй раз.
– Да. Похоже, что так.
Уходя, Фархам взялся за дверную ручку и замер.
– Мои источники недавно доставили вести из Дравока, – сказал он. Орвис так резко вскинул голову, что волосы заслонили глаза. – Город устоял и с Кайри все хорошо. С Дереном тоже. Я подумал, тебе следует знать.
Орвис сдержанно улыбнулся, ругая себя за то, что из одичавшего в Игномисе бунтаря превращается в эмоционального романтика, который хочет обнять Фархама. Вместо этого он сказал:
– Сотрудничать с тобой выгоднее, чем враждовать.
– Не за что, – с полуулыбкой ответил бывший друг.
***
Кайри потеряла счет времени. После битвы в лагере было столько дел, что она забыла обо всем, занимаясь бесконечными обработками ран и перевязками. Она работала вместе с другими медиками на равных, ни на что не жалуясь, хотя с каждым новым часом ее спина и шея все больше деревенели. Дерен несколько раз подходил к ней и предлагал поесть и отдохнуть, но она отказывалась, обходясь короткими «пятиминутками». Она чувствовала на себе взгляды других врачей, исполненные уважением, и не хотела менять их на отдых.
К утру следующего дня ее одежда насквозь пропиталась кровью, потом и другими еще менее приятными выделениями. Вид раненых и умирающих людей, который поначалу вызывал у нее ужас и тошноту, стал обыденной картиной дня. Она чувствовала, что какая-то ее часть изменилась после этого навсегда, но старалась не думать об этом – слишком много было работы. Она разрешила себе отдых лишь когда солнце полностью вышло из-за горизонта. Еле волоча ноги она добралась до «Беркута», приняла душ и повалилась на одну из коек, заснув без снов.
Следующей ночью в лагере был уже не лазарет, а пирушка. Командующий состав собрался в доме мэра Дравока – тощего мужчины с желтоватым лицом и погасшими глазами. Просторная комната была забита до отказа: пахло табаком, спиртом и потом. Отовсюду доносились веселые крики, песни, брань и задушевные беседы. Сара отмечали первую победу: пили за здоровье командиров, за Кайри, за ее шаттл, за Королеву Шеру и за Вандору с Ванедой. Хмельное пойло лилось рекой. Неудивительно, что в мрачном городе пьянство было первым пороком, потому что иначе сложно было переносить его серость и уныние.
Кайри с сомнением смотрела на свою кружку, в которой шипел мутно-бордовый напиток, который сара называли военным вином, но только человек, ни разу не пробовавший алкоголь, мог принять его за вино. Она сделала глоток и сразу почувствовала, как сознание заволакивает туманом. После этого она лишь делала вид, что пьет, чтобы не обижать других.
Гости из Ливела тоже были приглашены на праздник. Генерал Сотто непринужденно развалился на стуле, потягивая военное вино, но его янтарные глаза внимательно следили за командующим составам государства-соседа. А вот Вержак забыл про все меры предосторожности и напился так, что едва стоял на ногах.
Он в очередной раз поднялся, держа большую кружку в руках, и высоко поднял ее над головой, расплескивая содержимое на головы сидящих.
– Хочу поднять этот бокал за Кайри! – заплетающимся языком проговорил он, ему зааплодировали. – Спасибо, что осталась с нами!
Кайри, сидевшая неподалеку от Вихря, вежливо улыбнулась. Генерал, который до этого крайне редко обращался к Кайри, в этот вечер затевал с ней беседы и не уставал восхвалять ее смелость на поле битвы.
Дерен сидел по правую руку от нее и почти не пил, пребывая в мрачном расположении духа. Он исподлобья наблюдал за Сотто и его капитанами, однако, ливелец не обращал на него никакого внимания. Похоже, они обсудили все общие темы еще днем, и раз все были на празднике, переговоры прошли успешно.
Кайри не хотелось праздновать. Больше всего она мечтала вернуться на борт «Беркута», но всякий раз, когда она предпринимала попытку улизнуть, кто-нибудь обращал на нее внимание и говорил в ее честь тост. Она жаждала не вина, а расставания с этим мрачным местом и возвращения в Аддон. К Орвису. Без него ей казалось, что она совсем чужая здесь.
– Давай, я тебя выведу, – услышала она голос Дерена, который незаметно оказался за ее спиной.
Его красивые зеленые глаза слегка остекленели от выпитого, но оставались ясными. Ей почему-то стало страшно оказываться с ним наедине, но она была исполнена благодарности за предложение организовать ее побег.
– Ты выглядишь усталой, и я знаю, ты хотела бы улететь сейчас в Аддон, – накрыв ее руку своей ладонью, произнес он.
– Это так заметно?
– Вид у тебя такой, словно ты попала в плен, а не на праздник, – улыбнулся Дерен. – Ну, что скажешь? Сбежим отсюда?
Она кивнула. Дерен поднялся, взял ее за руку и повел через толпу, мягко но настойчиво отказывая всем желающим поболтать с некриской. Словно беглецы они выбрались на улицу через черный ход. Снаружи было очень холодно и темно, а небо заволокло низкими тучами. Подрагивая от холода, они узкими улочками направились к шаттлу Кайри, который она оставила возле главных ворот. Вдалеке доносился шум военного лагеря, музыка и пение. Над бедными деревянными домишками поднимался в воздух сизый густой дым. Дерен вел Кайри за руку и молчал.