Грета Раш
Три подруги и разбитое зеркало
Когда я добралась до вершины склона уже почти рассвело. Первые лучи солнца прорывались из-за гор, оповещая о скором восходе.
Преодолев развилку, задачей которой было запутать незваных гостей, я свернула направо, хотя указатель настойчиво советовал следовать налево. Потом проехала еще сотню метров, миновала густые заросли барбариса и выехала прямо к замку.
Прямо передо мной тянулось к небу старинное поместье, величественное в своей неприступности, погруженное в тишину. Казалось, даже птицы боялись запеть, тихонько перелетая с ветки на ветку, чтобы не нарушить таинственное молчание вечности, которую олицетворяли собой вампиры.
Я оставила машину и дальше пошла пешком. Шла медленно, не торопясь. Запас сил иссяк, и я очень устала. Смысла нестись на всех порах не было. О прибытии гостьи Яну доложили сразу, как только моя машина съехала с трассы. Замок, как и вся прилегающая к нему территория, охранялись специальным отрядом, мимо которого невозможно было проскочить незамеченным. Еще я хотела дать Князю время выбраться из постели, отправить любовницу досыпать остаток ночи в другую спальню, одеться и выйти мне навстречу.
Что, собственно, и случилось.
Глава 22
Когда до вампирского поместья оставалось меньше нескольких метров, в дверях появился Ян. Как всегда, невыносимо красивый, сдержанный, элегантный даже в длинном атласном халате цвета свежей крови, который он на ходу небрежно подвязал поясом.
Придержав рукой дверь, вампир пронаблюдал за моим приближением, дождался, пока поднимусь к нему по высоким каменным ступеням и проговорил с прохладой в голосе:
– Рановато ты, – он поглядел на небо и добавил: – Примерно месяца на четыре раньше.
Я медленно преодолела последнюю ступеньку, ощущая такую тяжесть на сердце, что хоть волком вой. Встала напротив Яна и с улыбкой, для которой потребовалось огромное количество сил, спросила:
– Ты знал?
– О том, что ты моталась сюда чаще, чем навещала бабулю? Конечно, – дернул плечом Ян. – Думаешь, кто сказал страже пропускать тебя в любое время дня и ночи?
– А я-то всё гадала, когда мне начнут задавать вопросы, – хмыкнула я.
– Никогда, – отрезал Ян с суровым выражением на лице. Подумав, он проговорил: – Ты пробовала отдыхать? Выглядишь отвратно. Так, будто у тебя трудоголизм в последней стадии. Неужели дела в твоей фирме настолько резко пошли в гору, что нет отбоя от заказчиков?
– Да если бы, – отмахнулась я, мысленно отметив, что вампир не спешит приглашать меня внутрь, а держит у двери, преграждая собой дорогу. – Дело в другом.
– И, кажется, я знаю, в чём, – Князь решил не заставлять меня углубляться в повествование и ударяться в объяснения. – Твоя раздражающая подружка мне звонила. Макс действительно тебя похитил?
– Ага, – коротко подтвердила я.
– Извини, что сам за тобой пришел, – с досадой поморщился он.
– Ты не мог, я понимаю, – и это действительно было так. Я даже была благодарно вампиру за то, что не полез штурмовать «Шанхай». Он знал, что я справлюсь сама и мне почти льстила эта его вера в меня. – Чужая территория, договор о невмешательстве и всё такое. К тому же, я не уверена, можно ли это назвать похищением, – я с сомнением покачала головой. – Принцу просто захотелось пообщаться. И он не придумал ничего лучше, чем послать одну из Гришиных волчиц огреть меня по голове.
– Но сейчас ты здесь, – со всей очевидность заметил Князь, занимая собой весь проём, благо телосложение и рост позволяли это сделать без труда. – Значит, общение долго не продлилось.
– Ну, да, – широко заулыбалась я, да так, что аж гланды заболели. – Прервалось, так сказать, досрочно.
– А здесь ты для того, чтобы…, – и Ян красноречиво умолк, предлагая мне закончить.
И я сделала, как он хотел.
– …чтобы забрать то, что ты забрал у меня.
– И что же это? – с неподдельным удивлением наморщил он лоб. Хорошо вампирам, сколько рожи не корчи, а морщин всё равно не будет.
– Камень, – наши взгляды встретились. – Об изъятии которого ты любезно уведомил в записке, вложенной в оставленную мне белую перчатку.
Его лицо застыло, как и моё.
Мы стали отражением друг друга.
О чем задумался этот древний вампир можно было только гадать. А вот я задалась вопросом, прознал ли он уже про моего шпиона или нет.
Это был самый очаровательный шпион на свете, которого я одновременно и любила, и ненавидела. Любила, потому что невозможно заботиться о ком-то не любя, а я старалась позаботиться о каждом из тех, кого собиралась повести за собой. Ненавидела, потому что у этого шпиона было то, что никогда не имела я.
И никогда не буду иметь. И с этим фактом, через боль, отрицание и злость мне пришлось смириться.
Ян всегда был для меня загадкой. Непреодолимым препятствием. Не только из-за моей к нему любви. Я не всегда его любила. Когда-то я его ненавидела, и даже собиралась убить, пока вопреки собственной воле и выстроенным планам не влюбилась в него. Нет, дело было в другом. Князь был слишком сильным. Слишком влиятельным. Он мог мне помешать. Он был одним из немногих, кто действительно мог всё изменить, просто переставив несколько фигур на доске.
– Камень? – словно не понимая, о чем идет речь переспросил вампир.
– Да, камень, который ты похитил в день, когда мохнатые устроили в моем доме внеплановый «Голубой огонек» с участием привязанной к стулу Нисы, валяющейся на полу музы и оборотней, таскавших туда-сюда мой чайник. Помнишь? Ты тогда еще очень вовремя развеялся в пространстве.
– Да, что-то такое припоминаю, – вампир попытался улыбнуться, но вышло не очень. Он был напряжен, о чем-то неустанно размышлял и это чувствовалось. Казалось, стоило мне приблизиться, и я услышу гул, похожий на тот, который издают трансформаторные будки, скрывающие в своих недрах высоковольтные электрические провода.
И ассоциации такие же: «не лезь, убью». Я почти видела пульсацию этой надписи в немигающем отстраненном взгляде.
– Верни его. Он мне нужен, – потребовала я.
– Ди, – начал Ян, складывая руки на груди. Я поспешила отвести глаза, чтобы не пялиться на его грудь, которая обнажилась в этом простом движении.
– Да, да, да, – прервала его я, теряя терпение. – Можешь не повторяться. Содержание записки я прекрасно помню. «Ценность некоторых вещей заключается не столько в обладании ими, сколько в отсутствии обладания». Хреновый из тебя философ хочу я сказать! Мне не важно, с каким умыслом ты забрал камень! Плевать! Но верни его прямо сейчас! От него зависит столько жизней, что даже если я начну перечислять, ты устанешь слушать!
– От него или…, – взгляд Яна стал внимательным и таким пристальным, будто рентгеном просвечивал. – От них?
Заявление было неожиданным. Требовалось собраться с мыслями.
– Какая разница? – после некоторой заминки выпалила я. – Количество не имеет значения. Ты ведь давно понял, что это за камень.
Князь молчал, рассматривая меня со странным оттенком сочувствия на лице.
– Думаю, – продолжила я, просто чтобы заполнить тишину, – это случилось в день нашего знакомства. Тогда, на балу. В ту ночь камень был со мной, потому что долгое время я вообще никуда не выходила без него. Артефакт пропитан магией смерти. Той же магией, которая породила и тебя. Ты его ощутил… верно?
К моему удивлению вампир медленно и утвердительно кивнул головой.
Я почувствовала себя смелее.
– Тогда к чему вообще весь этот разговор? Просто отдай мне моё. И я уйду.
Момент, когда он оказался совсем близко я пропустила. Просто миг – и вот он стоит, передо мной, прижимая к стене. Его руки такие же холодные, как и его глаза, а он сам хмурый, непоколебимо свирепый и непримиримо жестокий, под стать своим вечно туманным владениям.
– В этом камне заключена разрушительная сила. Великая – да, но разрушительная, – прошептал Ян, склонившись к моим губам. – И она поглотила тебя.
Он был так близко ко мне. Более того, он был в таком домашнем, уютном, не привычном для вампиров незащищенном виде, но внутри меня сохранялась тишина и пустота. Полный штиль. Я не чувствовала ни прежнего трепета, ни волнения, ни бабочек в животе. Моё тело больше не замирало в истоме от одного только его прикосновения. Кажется, всё ушло. Или я заставила это уйти.
– Эта магия, – продолжил вампир, – как наркотик. Она затягивает. Тебе кажется, что ты всесильная, что ты способна на всё. Но это не так. Есть в этом мире силы, с которыми тебе не справиться, как бы ты не старалась, – закончил он шепотом, практически превратив его в поцелуй.
Он чуть отклонил голову, чтобы взглянуть на меня с видом покровителя и наставника. Хотя никогда не был ни тем, ни другим.
Он был… моим врагом, в которого я влюбилась. И любовь к которому хранила в сердце как самую большую драгоценность. Если бы тогда, много-много лет назад, он не прислал моей семье это чертово зеркало. Если бы потом я не пошла на бал, чтобы увидеть собственными глазами того, кто желал мне смерти. Если бы он просто попросил меня отступить, когда всё понял. Если бы не продолжил притворяться моим другом. Если бы не любил другую… всё могло бы быть иначе.
– Да, когда мы встретились, я ощутил его практически сразу. Такая мощь, что кружится голова. Древняя мощь, мощь старых богов. Сперва я не мог понять, откуда именно «фонит». Я и предположить не мог, что нечто настолько редкое и губительное заключено в маленьком сером камне. А когда понял, то решил забрать его. У меня не было уверенности, что ты понимаешь, чем обладаешь. Допускал, что ты нашла его на пляже или выловила в море. Но потом узнал, что Макс ищет некий амулет, созданный кем-то великим, который после этого перестал быть таковым. И всё встало на свои места. Ты должна была избавиться от него, Ди! Потому что он способен изменить тебя! Он уже тебя меняет!
– Или же ты просто не знал, что я всегда была такой, – с усмешкой допустила я, вздернув подбородок. Мне не было грустно, скорее… мне было скучно.
– Это ведь он и есть, правда? Амулет. Тот, кто создал его, вложил в эту вещицу всё, что у него было и полностью выгорел. Это очень редкое явление, но иногда, когда ритуал выходит из-под контроля, такое случается. Знаешь, как я узнал? Когда я прикасаюсь к нему, я чувствую боль потери, такую всеобъемлющую, что у меня начинает колоть сердце. Тот самый орган, в наличии которого вот уже который год сомневается твоя подружка. Кстати, о ней, – Ян убрал руки, отступил на несколько шагов и отвернулся. – Ниса знает, что ты затеяла?
– А что я затеяла? – отряхнулась, выпрямилась и ответила вопросом на вопрос. – Ничего такого, что могло бы нанести вред… тем, кто это не заслуживает.
– Насколько мне известно, таких амулетов было три, верно? – похвастался своей осведомленностью Князь, смотря в сторону непроглядного леса, окутанного молочной дымкой. Она стелилась по земле, окутывала ветви, завивалась вокруг могучих стволов и наводила странное ощущение первобытного страха, того, который заложила в нас природа, чтобы мы выжили. И чем дольше мы с Яном разговаривали, стоя на пороге, тем гуще становилось подбирающееся марево, словно эти двое были чем-то единым. Возможно, так и было, и причиной моего немотивированного страха был не туман, а сам Князь.
– Гриша очень дотошен в своих отчетах, – покивала с одобрением я.
– Значит, и камней должно быть три, – заключил вампир. – И если в одном сосредоточена такая мощь, то мне страшно представить, что будет, если все три собрать вместе. Ты справишься с такой силой?
– Справлюсь, – уверенно заявила я. – И знаешь почему? Потому что у меня нет других вариантов. У меня нет выбора справиться или не справиться! У меня есть только один выход – сделать всё, как надо.
– Иногда одной только силы воли может оказаться недостаточно, – тихо заметил вампир, продолжая рассматривать лес.
– Достаточно, когда нет ничего, кроме неё. И огромного желания отомстить!
Злость изменила, ужесточила его лицо, но не смогла испортить. Оно оставалось идеальным, искушающим, заставляющим думать о том, как выглядит это лицо в моменты наслаждения.
Там, на балу, я долго наблюдала за ним. За ним и красивой брюнеткой, в компании которой он провел не больше десяти минут. Потом она стремительно исчезла, а он остался стоять, глядя ей вслед. И весь он был такой… одинокий. Никогда больше, ни до, ни после встречи с ним, я не видела никого настолько отделенного от всего остального мира, уверенного в собственной неспособности любить, и одновременно умирающего от тоски.
– Если ты не отдашь мне камень, – пригрозила я, рассматривая небо и очертания гор, которые, скорее всего, видела в последний раз, – я убью её.
Ян замер, как умеют замирать исключительно вампиры, будто застывая в пространстве и времени.
– Хорошо, – скорее, проскрипел, чем проговорил он спустя почти минуту.
Когда Ян вынес мне камень, я молча забрала его с ладони вампира, благодарно улыбнулась и собралась уходить, как вдруг решила выяснить правду.
Развернувшись к вампиру, который наблюдал за мной, сунув руки в карманы халата, я спросила:
– Мы ведь никогда не смогли бы быть вместе, правда?
– Смогли бы, если бы ты выбрала себе другую роль, вместо образа маленькой наивной девочки с широко распахнутыми светлыми глазами. Но сыграла ты её отменно, правда. Даже я обманулся… Хотя… это и было твоей целью, верно? Обмануть всех, кого только получится.
– Кто бы говорил об обмане! – рассмеялась я, не скрывая злость. Ту злость, что тлела во мне годами и которой я не давала погаснуть. Только она меня и питала все эти годы, была моим стимулом. – Ты тоже не был честен. Ни со мной, ни с самим собой, ни с той девушкой, которая так тревожит твои мысли. Но… Иногда, одной только любви недостаточно, мы с тобой знаем это лучше всех остальных. А еще мы оба знаем, что жить без любви гораздо проще. Наверное, именно поэтому мы так и не сблизились.
– Нет, не поэтому. А потому, что было очевидно – рано или поздно ты уйдешь. И я не хотел, чтобы ты забрала с собой и моё сердце. Наверное, это моё наказание – влюбляться в женщин, которые уходят.
– Я бы поспорила насчет того, кто был чьим наказанием, – ухмыльнулась я, – но у меня нет на это времени. Да и желания тоже нет.
Сказав так, я бросила последний взгляд на замок, зная, что больше никогда не смогу к нему приблизиться, и направилась к машине.
– Ди, – окрикнул меня Князь, спускаясь на одну ступеньку. Вампир будто боролся с желанием догнать и остановить, но я знала, что он не станет этого делать. Вместо бессмысленных действий Ян грустно улыбнулся и у меня защемило сердце от печали. – Когда я впервые взглянул в твои глаза, я знал, что смотрю в глаза убийцы. Я видел в тебе – себя. И жалел, что мы такие, какие мы есть.
– Я не убийца, я всего лишь принцесса, которая очень хочет жить.
Ян ничего не ответил, а я просто пошла дальше.
Впереди меня ждала большая битва.
Глава 23
В обратную сторону путь занял в два раза больше времени. Не только, потому что дороги заполнили машины трудяг, которые с унылыми лицами спешили разъехаться по своим рабочим местам. Но и потому, что мне сперва пришлось остановиться у развилки и немного поработать лопатой, а после найти того, чьим телефоном можно было бы воспользоваться для отправки короткого сообщения. Кое-кому пора было выходить на сцену…
С девчонками мы договорились встретиться у музы дома. Её квартира была единственным местом, где по логике нас должны были найти не в первую очередь, потому что там уже искали. Кому нужно успели наведаться, а кому не нужно вряд ли спонтанно загорится подобным желанием. Собственными телефонами мы договорились не пользоваться, чтобы не стимулировать некоторых любопытных подслушивателей. Нужно было еще что-то придумать с привычкой Лозовского подсматривать с помощью камер, но это была проблема повышенной сложности, для решения которой требовалось время.
– Один подсматривает, другой подслушивает, – проворчала я, сворачивая в переулок, ведущий к дому Фирусы. – Не продохнуть от извращенцев.
Очень скоро я сидела на кухне музы, хрустя крекерами, заедая их сыром и ожидая появления подруг.
Первой в дверях возникла Ниса. Банши выглядела как обычно. Взъерошенные волосы, которые просто не умели пребывать в порядке. Чуть шаркающая походка человека, чья лень родилась раньше, чем он сам. И хулиганская улыбка, которая легко заменила бы собой вывеску с надписью: «Я – проблема, но со мной вам никогда не будет скучно».
– Запираться на замок не учили? – поинтересовалась Ниса, захлопывая дверь.
– А зачем? – хрумкая печеньем, пожала плечами я. – Если явится кто-то, кого я не захочу впустить, то этот кто-то просто выломает дверь.
– Логично, – подумав, согласилась Ниса, в характерной манере чуть склонив голову налево.
А после подошла и отобрала у меня упаковку с остатками печенья, высыпала крошки в рот и начала быстро орудовать челюстями.
– Вредина блондинистая, – отреагировала я на воровство еды.
– И я тебя люблю, – подруга растянула губы в широкой улыбке.
– Где муза? – спросила я, наливая в стакан воды из прозрачной пластиковой бутылки, что стояла рядом со мной на столе.
– Поручение, наверное, твоё выполняет, – безразлично проронила банши, падая на стул. – А может, опять сбежала.
– Не веришь ей, – догадалась я, убирая со стола мусор.
– А ты?
– Не до конца.
– Вот и я так же.
– Но рассказать правду всё же придется.
– Рассказать и надеяться, что она не доложит обо всем сестре. Иначе нас ждет печальный исход…
Не успели мы поделиться соображениями, как дверь вновь распахнулась и вошла муза. И она, и Ниса в отличие от меня успели переодеться. Банши надела спортивный костюм. Муза выбрала простые черные брюки и тонкую водолазку. А вот я продолжала шастать в платье.
– Принесла? – по-деловому спросила я.
Руся прошла, сбрасывая на ходу туфли, и печально ответила:
– Нет. Я ему позвонила, он меня выслушал и сказал ждать. Потом перезвонил и предложил встретиться, но я потребовала доказательство, что камень у него. На что Лозовский ответил, что камня у него нет, потому что и у Макса его нет.
Я побарабанила пальцами по столу, повернулась к Нисе и потребовала отчета:
– А у тебя какие успехи?
Ниса недовольно поморщилась, но всё же сообщила:
– На отряд напали на северном склоне буковой рощи. Это рядом с горой Агармыш.
– Ясно, – покивала я и решительно хлопнула ладонью по столу. – В таком случае, собираемся!
– Куда?! – в один голос выкрикнули муза и банши.
– Как куда? – я встала. – В рощу! Руся, у тебя есть спортивки или хотя бы шорты?
Муза неодобрительно покачивала головой, но выдала мне лосины для пилатеса и майку. Сама поменяла брюки на джинсы. Мы прихватили кепки и солнцезащитные очки, а после вновь загрузились в мою машину.
Слежку я заметила только на выезде из города. Либо Макс нашел более опытных «следильщиков», либо те, которые были в прошлый раз умели учиться на собственных ошибках.
Машина ненавязчиво следовала за нами, держась на расстоянии, то возникая, то пропадая вновь. Спустя какое-то время мне удалось разглядеть помимо водителя еще двух мужчин в салоне. Лица пассажиров не взбудоражили памяти и не показалось знакомыми, но это еще ничего не значило. Так же, как и мы, ребятки нарядились в кепки и очки.
Съехав с основной дороги на проселочную, ведущую мимо нескольких ферм, мы услышали мычание коров и блеяние коз. Ворвавшийся сквозь приоткрытые окна ветерок донес до нас аромат сушеного сена и свежего навоза.
– Очарование сельской местности, – проворчала на заднем сидении Руся.
– Не бухти, – одернула её Ниса, которая была моим штурманом и всю дорогу следила за картой. Периодически банши нервно ерзала, но больше не чесалась. Что удивительно, она больше не пыталась содрать с себя кожу ногтями, как делала последние несколько дней.
– За нами свернули две машины, – отрапортовала Руся, видимо, решив побыть полезной, а не только вредной.
– Уже две? – удивленно обернулась Ниса. – Была ж одна, серая «Хонда»!
– К ней прибавился серебристый седан, марку не знаю, не могу разглядеть, – оглянувшись назад, сообщила муза. – Вторая машина едет медленней первой, но совершенно точно это одна компашка и цель её – мы. Никто не попрется в такую глушь в будний день. Не за лекарственной же ромашкой парни собрались?
– На травников-собирателей эти товарищи похожи еще меньше, чем мы, – бросив взгляд в зеркало заднего вида, фыркнула банши.
– Вот дураки! – оценила умственные способности наших сопровождающих муза. – Ну, ладно они тащились за нами в городе, там легко затеряться, но здесь-то все как на ладони!
– Дорога закончилась, – сообщила я, притормаживая.
– Потому что мы приехали, – угрюмо ответила Ниса и сложила бумажную карту, чтобы убрать ее в бардачок.
Мы вышли и уставились на кромку рощи, у которой заканчивалась накатанная грунтовая колея. Слева от нас тянулось поле, засеянное некоторой всходящей растительностью. Справа зарастал сорняками заброшенный пустырь, который когда-то был шалфейной плантацией, о чем напоминали редкие кустики с мелкими голубыми цветками, постепенно умирающие под нашествием борщевика.
– Ну, что, пошли что ли? – нерешительно предложила Руся, покрепче вцепляясь в биту, которую ей вручила банши.
Лично я сильно сомневалась в целесообразности подобного вооружения. Вряд ли Фируса сможет этой битой хотя бы замахнуться, а уж про то, чтобы приложиться ею об чью-нибудь голову так и вовсе речи не шло. Но у Нисы на это имелось своё собственное мнение, и она не собиралась отступать, поставив перед собой цель снарядить нас тем оружием, которым мы располагали на данный момент. Мне она доверила молоток. И меня не столько удивил выбор орудий защиты, сколько сам факт того, что в багажнике моего авто нашлись и бита, и молоток одновременно. Складывалось ощущение, будто я только тем и занималась, что играла в бейсбол да гвозди заколачивала.
– Идем, – кивнула Ниса и бросила на меня угрожающий взгляд исподлобья. – Если я сегодня умру, то буду являться тебе в кошмарах следующие триста лет.
– А если мы все умрем? – предположила я.
– Тогда я найду тебя после смерти и убью еще раз, – пообещала мне подруга, для пущей достоверности пригрозив кулаком. – Так что, как бы там не сложилось, а умирать не смей!
Мы ступили в рощу, прошли метров тридцать и только тогда я обернулась назад. Независимо от того, кто послал последовавших за нами ребят, в лес эти спонтанные разведчики заходить не спешили, что меня категорически не устраивало. Я специально сделала так, чтобы и Макс, и Лозовский узнали о том, что я ищу и где ищу. И не просто отправили за мной своих сподручных, но и присоединились к намечающемуся веселью лично. Они должны были оказаться в роще одновременно с нами. Иначе половина из того, что я задумала теряла весь смысл.
– Что-то мальчиков не видно, – понизив голос, ведь под сенью раскидистых деревьев была отличная слышимость, проговорила Ниса.
– Скорее всего, докладывают начальству, – ответила ей муза, аккуратно переступая через корягу. – И спрашивают, что делать дальше.
– Каков шанс, что обо всем происходящем узнает твоя сестра? – я оперлась рукой о шершавый ствол, обходя кривое дерево.
– Большой, – пожала плечами Руся. – Я же говорила, у неё везде есть свои люди.
– И как скоро?
– Не знаю, – Руся, казалось, старалась отвечать честно. – Может, уже знает. А может, еще нет.
– Хотелось бы услышать конкретику, а не невнятный бубнёж, – идя позади и прикрывая наши тылы отреагировала Ниса, которая пребывала в паршивом настроении и ни капли этого не скрывала.
– Чего ты хочешь от меня? – огрызнулась через плечо муза. – Пророчеств? Я не гадалка и не ясновидящая!
– Ты – одна из тех, кто заварил эту кашу, – рыкнула Ниса, прикладывая усилие, чтобы не повышать голос. – Надо было послать к чертям и сестру, и Совет, вместо того, чтобы плясать под дудку умалишенных стариков!
– Ей было двенадцать лет, – напомнила я. – Ты много, кого могла послать в двенадцать?
– Да я любого могла послать в двенадцать! – яростно зашипела нам в спины Ниса.
Муза не выдержала, остановившись, крутанулась на месте и встретилась с претензиями банши лицом к лицу:
– Но не в том случае, когда за каждую ошибку расплачивается твоя семья, – с холодным спокойствием произнесла Руся. – Круговая порука. За одного наказывают всех. На этом Совет и стоит. И поверь, он умеет наказывать.
Банши и муза уставились друг на друга подобно двум большим хищным кошкам, вырвавшимся из клетки. У одной было много претензий, а другой… не было ничего, кроме оправданий. И всё же, мы должны были держаться вместе. Мы прошли долгий путь втроем. Втроем и должны были его завершить.
– Хватит в гляделки играть, – одернула я подруг, чем вынудила вздрогнуть и отвести взгляды. – Еще успеете насмотреться. Идем.
И мы пошли дальше, продвигаясь вглубь лиственного леса. Постепенно тропа, которая служила нашим ориентиром, становилась всё более крутой, резче уходя вниз по склону. Пришлось прекратить даже незначительные разговоры и сосредоточить внимание на дороге, напряженно прислушиваясь к каждому шороху.
Но как бы мы не старались быть незаметными, большую часть шума здесь создавали именно мы.
– Что-то мне всё меньше и меньше нравится эта затея, – проворчала Ниса, останавливаясь и задирая голову. Солнце стояло высоко в небе, однако из-за густой листы над нашими головами в роще сохранялась приятная прохлада и тень.
– Она тебе изначально не нравилась, – напомнила я. – Получается, сейчас ты в минусе, но это всё равно ничего не меняет.
Прищурившись, банши присела на корточки и начала пристально рассматривать утоптанную землю. Потыкав во что-то, видимое только ей пальцем, она выпрямилась, быстро преодолела несколько метров, замерла и заявила:
– Слушайте, там дальше, кажется, овраг, – она покосилась на нас. – Если эти змееподобные сущности всё еще здесь, то разбить лагерь в овраге вполне логично.
– Но не безопасно, – подвергла я сомнению такой вывод. – Легко окружить и напасть.
– На такой случай выставляют дозорных, – решила поспорить подруга.
– Только что-то мы пока ни одного не встретили, – ехидно заметила муза.
Очень вовремя.
Стоило ей договорить, как сверху послышался тихий свист, потом шелест листы и нам на головы рухнуло что-то тяжелое.
Я рефлекторно припала к земле, прикрыла голову руками и попыталась осмотреться, но едва пошевелилась, как что-то вцепилось мне в волосы и вздернуло на ноги, едва не сделав лысой. Я в полной мере насладилась хрустом в собственной шее, а когда боль чуть стихла, поняла, что болтаюсь в воздухе, словно тряпичная кукла, висящая на чем-то, что не желало отпускать.
– А-а-а-й! – заорала где-то рядом муза. Чуть впереди грозно материлась Ниса.
Извиваясь и дергая ногами, я закинула руки за голову и нащупала… лапу. На ощупь она была жесткой и бугристой, покрытой чешуйчатым панцирем. Каждая из чешуек имела острый, как лезвие, край и неплотно прилегала к коже, топорщась наподобие щетины. Едва прикоснувшись, я порезалась. Вскрикнув, отдернула руку и прижала к груди.
Сбоку появилась другая, похожая на первую чешуйчатая лапа с четырьмя пальцами вместо привычных пяти, каждый из которых заканчивался острым длинным загнутым когтем. Цапнув за ладонь, лапа вывернула мою пораненную руку и длинный раздвоенный язык коснулся кровоточащего пореза, исчезнув также стремительно, как и появившись.
Перестав бесполезно дергаться, я застыла в воздухе.
Муза больше не орала, а сдавленно мычала. Кажется, ей принудительно закрыли рот. А вот Нисе пока материться не мешали, наоборот, позволили даже увеличить громкость.
– Ниса! – выкрикнула я.
Подруга на секунду заткнулась, а после вполне спокойно и осознанно спросила:
– Чего тебе?
– Заткнись, – приказала я. Ниса подчинилась, муза тоже решила быть тихой – то ли в знак солидарности, то ли просто устала.
Все мы как по команде стали предельно покорными.
И это сработало.
Как только свалившиеся нам на голову чудовища сообразили, что мы признаем их верховенство над собой, то сразу изменили подход.
Тот, который держал меня, подбросил мою тушку в воздух, легко, словно пушинку поймал, перехватил поперек талии, закинул себе на плечо и направился вниз по склону.
Приподняв голову, я с трудом удержала вопль.
У несущего меня существа не было ног. Вместо них имелся извивающийся и приминающий собой редкую траву длинный мясистый хвост. Существо ползло, балансируя на этот самом хвосте, кончик которого был вытянутым, острым, периодически раздраженно ударяющим о землю. Выше пояса хвост перерастал во вполне себе человекоподобное туловище, которое было покрыто точно такими же крупными плотными чешуйками, что и руки. Однако страшнее всего была голова на короткой шее. Шея росла из узких плеч и когда существо оглянулось в ответ на мой вскрик, я узрела лицо, рассмотрев его во всех деталях. Своим строением оно напоминало человеческое. Но только в том случае, если человеку отрезать уши, нос, губы и веки, выдрать волосы, сделать горизонтальные надрезы в уголках глаз и рта, а кожу заменить на змеиную, которая, когда на неё падали редкие солнечные лучи, переливалась всеми оттенками синего и зеленого.
