Анна Хомутова
Ясон. Том 1
– Дурак, где твои глаза были?! – слышала я упреки Джули, адресованные Харису.
– Извини, пока морду били, мне было не до наблюдений, – огрызнулся он.
Кухарка тяжело вздохнула, закрыла дверь моей комнаты и увела Хариса на кухню. Тело моё горело, а голова так сильно болела, что, казалось, по ней бьют сотнями молотков. Не зная, как прогнать боль, я зажмурилась и через несколько минут уснула.
***
Весна в Ефрисии наступала неохотно, тихими маленькими шажками подбираясь к истощенному и измученному за зиму Торленсу. По земным меркам это была середина царе (апреля). Снежные горы медленно таяли, превращаясь в грязные ручьи вдоль улиц и огромные заливы на площадях. В лучах тёплого солнца звенела капель, а в парке кое-где появлялись голубые полянки пролесков и нежно-розовых неизвестных мне первоцветов.
Я и Харис сидели на скамейке в парке и жевали бутерброды. Лошади паслись чуть поодаль, выгрызая первую травку.
– А какое задание Рушель собирается нам дать на завтра? – спросила я, проглотив кусок сочного мяса.
– Не знаю, – пожал плечами Харис. – Он мне толком ничего не сказал. Знаю только, что хочет, чтобы мы всей шайкой не шли и всё сделали тихо.
– Он мне сказал, что только мы с тобой пойдем, – вспомнила я, делая глоток из фляжки.
– Да? – удивленно подняв брови, спросил он. – Странно.
– Почему странно?
– Потому что обычно на такие задания он отправляет Чарли и Фырка, – ответил Харис. – Ладно, сегодня вечером, я думаю, он нам всё подробно расскажет.
Вечернее солнце тёплыми лучами скользило по крышам домов. Лошади, раздувая ноздри, шагали по брусчатке.
– Мне нужно заехать в одно место, – сказала я, останавливая Дрантугу на повороте к трактиру «Три липы».
– Надолго? – спросил Харис, развернувшись в седле.
– Часа на два, не больше.
– Постарайся вернуться до ужина, чтобы мы вместе к Рушелю пошли, – сказал Харис, подбирая повод.
Я кивнула и поскакала по мокрой улице. На липах потемневшие хрупкие веточки стали наливаться соком и светлеть.
Оставив Дрантугу у привязи, я зашла в трактир. Народу там хватало. Горожане, уже изрядно охмелевшие, толкаясь и покачиваясь, бродили по залу, орали песни или просто сидели за столами, играя в кости или карты.
Фар увидел меня не сразу. Он как ужаленный бегал из кухни к стойке, подавая кружки и тарелки, успевая поругаться с кухаркой и гостями. Я взобралась на свой любимый высокий табурет возле пустой старой бочки в самом углу трактира.
– Фар! – махнув рукой, крикнула я.
Трактирщик быстро развернулся, молниеносным движением руки извлек из-под стойки бутылку и кружку и оставил её возле меня. Через пару минут рядом со мной возникла тарелка с горячей картошкой и тушеными овощами. Я потягивала Торн и краем глаза наблюдала за людьми в зале.
Фар подошёл ко мне, когда за окном город утонул в полной темноте. Гости опьянели, я тоже почувствовала хмель в голове, хотя торн не был крепким алкогольным напитком.
– Фух, что-то я замотался, – вытирая с могучего лба пот полотенцем, сказал Фар.
– Конец недели, что поделать, – положив щёку на кулак, пробурчала я.
– Что-то ты какая-то вообще вымотанная, – окинув меня тревожным взглядом, сказал Фар.
– Рушель загонял совсем, – отмахнулась я. – И так тошно всем этим заниматься, а тут ещё и приходится почти каждый день ходить и разбираться со всякими упырями.
– Ну, надо сказать, что благодаря Рушелю, хоть какой-то порядок есть. Конечно, всё подстроено под его интересы, но в городе хоть какие-то законы установились, правила. В Керсе, например, полный бардак. Я уже молчу про Каспарблык.
– Ну, да, – тихо вздохнула я, допивая торн. – Но мне от этого не легче. Ладно, ты лучше скажи, Марфелос там не откликнулся?
Фар отрицательно покачал головой.
– Может письмо просто не дошло, – попытался подбодрить меня трактирщик.
– За это время можно было уже тысячу писем прислать и получить на все ответ, – буркнула я, сжав кулак.
Фар хотел что-то сказать, но в трактир вошло пятеро мужчин в синих плащах – стражники Торленса. Я отвернулась к стене, задула свечку и замерла, окутанная дымкой. В тени старой бочки меня почти не было видно.
На приход стражников никто никак не отреагировал. Все продолжали орать и веселиться, разбивая посуду и обливая друг друга пивом и элем. Стражник, стоящий во главе, окинул безумную пьяную толпу угрюмым взглядом и подошёл к стойке.
Я сложила руки на столе и положила на них голову, пряча лицо в складках рукавов рубашки.
– Что угодно господам? – спросил Фар, протирая кружку засаленным полотенцем.
– Торна, – буркнул стражник, посмотрев на остальных.
Фар достал из-под стойки кружки и налил из большой бутылки с плетеным горлышком ароматного Торна.
Стражники молча кивнули и уселись неподалеку от стойки, повесив плащи на спинки стульев. Главный остался у стойки.
– К тебе говорят ходит одна девка, которая у Рушеля огибается, – сказал стражник, потягивая Торн. – Поговаривают, что она бывшая амазонка.
– Ко мне много народу ходит, – невозмутимо ответил Фар. – Что ж мне их всех в лицо помнить?
– Ты учти, будешь заниматься укрывательством, мы тебя быстро вышвырнем, – почти неслышно прорычал стражник, взяв Фара за воротник.
Фар что-то прошептал стражнику на ухо, после чего тот медленно отодвинулся от трактирщика и отошёл к столу, где сидели остальные.
Трактирщик тревожно посмотрел на меня и незаметно кивнул в сторону двери, после чего скрылся на кухне.
Я прошла вдоль затененной стены, проскользнув за спинами пьяных гостей, и вырвалась на улицу. Меня передернуло от окатившей волны холода и влаги. Тусклый фонарь у входа жалобно поскрипывал, за спиной слышался шум из трактира. Я вскочила на Дрантугу и, постоянно оглядываясь, поскакала по пустым ночным улицам.
«Охота на амазонок продолжается. Уже до Торленса добрались. Не зря Рушель постоянно меня держит в тени. Блин, и Фара подставляю. Слишком часто прихожу к нему. Ещё и задание намечается, а я засветилась. Дура, надо было с Харисом ехать. Твою мать, похоже заметили…», – вихрем пронеслось у меня в голове.
Я свернула к парку. Перепрыгнув ограду, Дрантуга почти не слышно зашелестел прошлогодними листьями. В наступившем затишье отчетливо слышался цокот подков о брусчатку, звонко отдававшийся эхом между высокими стенами домов. Я развернула коня и помчалась в противоположную от дома Рушеля сторону. Не хватало еще нарваться на засаду.
Проскакав мимо старого фонтана, я выехала к заросшей густой порослью рощице вдоль берега пруда, который неделю назад ещё был покрыт тонкой коркой льда. Прошлогодняя листва тихо шуршала под копытами Дрантуги, больно били по лицу мелкие ветки. Рощица кончилась, и я оказалась в запущенной части старого парка. Продравшись через жесткие ветки кустов и проскакав в абсолютной темноте по небольшой поляне, я чуть не врезалась в высокую каменную стену. Дрантуга, громко фыркая, привстал на дыбы и чуть не скинул меня.
– Да тише ты, дурак, – прошипела я, успокаивая коня.
Сквозь ветки мелькали огоньки фонарей стражников, они были еще далеко: я с трудом различала их далекие голоса. Я осторожно пришпорила Дрантугу и тихой рысью поскакала вдоль стены. Проехав метров тридцать, я обнаружила обвалившуюся на половину ограду. Немного разогнавшись, я перескочила через обвалившуюся стену. Копыта погрузились в мелкие камешки, мокрую листву и грязь. Дрантуга упрямо потрусил головой и, с трудом перебирая ногами, попытался пуститься в галоп. Постоянно спотыкаясь, мы скакали с ним сквозь кромешную темноту, чисто интуитивно лавируя между стволами деревьев. По лицу, спине, груди и ногам жестко хлестали мелкие ветки. Проскакав так минут пять, пришлось остановиться – чаща стала совсем непролазной. Я притаилась за раскидистым кустом, покрытым мелкими пушистыми метелками и прижалась к самой шее коня. Гнетущую мертвую тишину старого парка нарушало лишь тихое позвякивание трензеля, который Дрантуга с остервенением кусал.
Понемногу я начала расслабляться. Погони не было слышно. Где-то совсем рядом захрустели ветки, вдалеке замелькали желтые точки фонарей. Не помня себя от страха, я спешилась.
– Ларагассе, – прошептала я Дрантуге, вспомнив уроки Арси.
Конь послушно опустился на землю и, положив голову на бок, тихо лег. Я, приобняв его за шею, прильнула животом к мокрой холодной земле. У дыры в ограде, которая оказалось подозрительно близко, маячили фигуры всадников, еще двое пеших с матюгами продирались сквозь чащу. Я затаилась, стараясь даже не дышать.
– Не поехала она сюда, – крикнул конный стражник. – Мы с фонарями чуть не проскочили эту дырку. Точно говорю, она вдоль стены поскакала.
Один из стражников с фонарём в руках остановился от меня метрах в десяти, вглядываясь в темноту. На несколько минут все затихли, только хрустели ветки с мелкими камешками под ногами.
– Тут заросли такие, мы пешими еле прошли, а она на коне, – согласился один из пеших.
– Ладно, пошли, – негромко сказал стражник, который стоял ближе всех ко мне, и зашагал назад к ограде.
Дрантуга вдруг заворочался, тихо захрустели ветки и листья. Я прижалась лбом к лошадиной шее, как будто смогла бы удержать так Дрантугу, и вся сжалась.
– Что это? – испуганно в голосе прошептал один из стражников и замотал во все стороны фонарем.
– Хватит там лазать! – крикнул конный стражник. – Пошлите отсюда. Говорю вам, она вдоль стены поскакала.
Через пару минут мы с Дрантугой снова остались одни. Вдоль стены тихо затопали копыта, постепенно отдаляясь. Я выдохнула и медленно села. Бешено колотилось сердце, слегка подрагивали руки и губы.
– Ну и зараза же ты, Дрантуга, – нервно прошептала я, хлопая коня по шее.
Поднявшись, я отряхнулась, убрала с седла прилипшую листву и палки и осторожно подошла к обвалившейся ограде, ведя Дрантугу под уздцы.
«Так, через парк возвращаться не вариант. Через рынок проехать не получится: там рядом их база. Можно, конечно, через центральную площадь, но там их тоже, скорее всего, целая толпа. Что же делать? Я даже не знаю, что это за место и куда можно выехать через эту чащу. Блин, опять по уши…»
Сзади послышался негромкий шорох. Я с ужасом оглянулась, пытаясь хоть что-то разглядеть в темноте.
– Ания, – послышался шепот. – Ания, ты здесь?
Я чуть не завизжала от радости, узнав голос Хариса.
– Я здесь, у забора, – тихо отозвалась я, разворачиваясь спиной к парку.
– Отойди от него и зайди поглубже, чтоб я мог фонарь зажечь.
Я послушно повела за собой Дрантугу в темноту, в самую чащу, куда в порыве безумного страха заскочила.
– Да тише ты, – прошипел Харис, когда я ускорила шаг и громко зашуршала.
Он неожиданно выскочил из темноты и крепко схватил меня за руку, не давая выхватить кинжал.
– Спокойно, это я, – прошипел он. – Убьешь ещё.
– Фу, блин, я уже думала до утра тут сидеть, – облегченно выдохнув, призналась я. – Ещё тьма такая, просто глаз выколи. Скачу, а не знаю куда. Залетела в эти чащобы, думала как-то выеду отсюда, но застряла окончательно.
– Всё правильно сделала, – похвалил меня Харис, поджигая от трута фонарь. – Если бы в город поехала, то точно поймали.
– Как ты меня нашел?
– У «Трех лип» ошивался один мелкий воришка – мой знакомый. Он видел, как ты из трактира вылетела, как ошпаренная, а потом за тобой стража. Ну, и предупредил меня.
– А здесь меня как нашел? – не унималась я.
– Не трудно догадаться, куда ты пойдешь.
Он равнодушно пожал плечами. Фонарь, наконец-то разгорелся. Его тусклый слабый свет осветил корявые голые ветви деревьев, отбрасывающих причудливые тени. Харис уверенно зашагал вглубь зарослей, и я послушно поплелась за ним.
– А что это место? – любопытно спросила я.
– Территория графа Ванара, – коротко бросил он. – Тут его имение недалеко стоит. Тебе очень повезло, что ты заскочила сюда. Стража сюда крайне неохотно суется.
– Почему?
– Графа убили пару лет назад. Зверски. С тех пор все думают, что замок и парк вокруг заколдованы и здесь живут чудовища.
Почему-то сразу вспомнились русалки в злополучном озере, и мысль о заколдованном лесе не показалась мне такой уж смешной и глупой.
– Ясно, – коротко сказала я и на всякий случай внимательно огляделась.
Заросли резко закончились. Мы вывалились на широкую аллею, выложенную брусчаткой. Вдалеке на фоне тонкой светлой полоски заката виднелся замок, украшенный парочкой остроконечных башен, и прямоугольный пруд перед ним.
«Поздний ампир с элементами готики», – подумалось мне, и я улыбнулась.
Мы зашагали по аллее прочь от замка, пока не уперлись в изящную кованую ограду. Харис отвязал своего коня, потушил фонарь и прицепил его к седлу. Тихо звякнула щеколда и с тихим скрипом отворилась калитка. Мы выехали на темный проулок и порысыли к видневшейся впереди освещенной улице. Мы остановились на границе света и тени. Харис осмотрелся и жестом показал ехать за ним.
– Куда мы едем? – негромко спросила я, поравнявшись с ним.
– В укрытие, – коротко бросил он, резко обернулся и, смерив меня удивленным взглядом, воскликнул: «Задери меня вархал! Нехило тебя отделало».
– В каком смысле?
Я потерла щеку и поморщилась, задев исцарапанную шею.
– У тебя ж вся харя…эээ… лицо поцарапанное и шея тоже. Как же тебя в таком виде в замок пускать?
– В какой замок? – удивилась я.
Мы снова свернули в темный переулок и остановились у полуразвалившегося сарая, окруженного с двух сторон трехэтажными домами. Харис спешился и жестом приказал мне сделать также.
– Это укрытие? – скептически спросила я.
– Коней я с собой заберу, – вместо ответа пробормотал Харис, доставая из кармана связку ключей.
Он нащупал в темноте дверь и загремел ключами. Внутри сарая лежали кучами полусгнившие доски и еще бог весть что, испуганно запищали разбуженные крысы. Харис, ловко лавируя между мусором, подошел к стене дома слева и снова достал ключи. За дверью начиналась узкая каменная лестница. Мы поднялись на третий этаж и оказались в довольно просторной комнате, освещаемой тусклым светом уличных фонарей.
– До утра посидишь здесь, я пришлю Варли и она тебя проведет безопасным путем. Поняла?
– Да, – я неуверенно пожала плечами.
– Там в углу стоит два ведра с водой. Свечи зажигать только, если закрыты ставни. Сама никуда не ходи. Вот еда, – он положил на стол седельную сумку. – Тут с запасом на пару дней, если вдруг придется отсидеться.
– Все так серьезно, да? – тихо спросила я. – На меня открыли охоту?
Харис поднял голову и очень внимательно на меня посмотрел.
– Рушель уладит этот вопрос. Уверен, через пару дней охота прекратится.
Я с облегчением выдохнула.
– А что за замок, куда я должна была идти?
– Замок, как раз тот, куда тебя занесло сегодня, – ответил Харис, закрывая ставни.
– Так он же заброшенный.
– Наследник графа – Ванар-младший – иногда приезжает туда. Рушелю поступил на него заказ. Послезавтра у графа прием и ты должна была туда пойти в качестве куртизанки, а заодно впустить меня через черный ход. Но теперь план придется поменять.
Он щелчком закрыл щеколду, и комната погрузилась в абсолютную темноту. Чиркнуло огниво, высекая искры, трут разгорелся и Харис аккуратно поджег свечу.
– Я так плохо выгляжу? – скривившись, спросила я.
– Граф вряд ли оценит, – уклончиво пробормотал он. – Я Рушелю все передам. Можешь не беспокоиться. Ты тут не виновата.
– Ладно, – послушно согласилась я.
– Все, я пошел.
Харис смерил меня тяжелым строгим взглядом и ушел, хлопнув дверью. Я закрыла за ним засов, вернулась в комнату и устало присела на кровать. Стена рядом излучала приятное тепло, видимо за ней была каминная труба. Я медленно стекла на подушку и начала дремать.
Проснулась я на рассвете от холода: рубашка задралась, обнажив поясницу. Свечи на столе почти догорели. Сквозь щели в ставнях пробивался дрожащий белый свет. Я встала, задула свечи и открыла ставни. Окно моего временного пристанища находилось чуть выше крыш соседних домой. Из него открывался неплохой вид на Торленс и я, наконец-то, смогла сориентироваться. До самого горизонта беспорядочными скоплениями пестрели красно-коричневые крыши домов, справа в кварталах пяти темнел парк, слева же, совсем рядом, пестрели флаги на главной площади. Харис спрятал меня под самым носом у стражи. Налюбовавшись восходом, я решила умыться, все-таки вчера я пренебрегла гигиеной.
В углу отыскались ведра с холодной водой, полотенце и небольшое мутное зеркало. Я всмотрелась в свое отражение и кисло скривилась. На меня смотрело грязное лицо, покрытое множеством царапин, на правой щеке наливался синевой синяк. Шея горела. Слева царапина на ней была такой глубокой, что до сих пор кровоточила. Я, как могла, промыла раны водой, кое-как причесалась и принялась за завтрак: куриную ножку и кашу с подливой.
Ближе к девяти пришла Варли – секретарша Рушеля. Она терпеливо дождалась, пока я соберусь, и повела меня окольными путями к борделю. Такого количества помоек я не видела за всю свою жизнь в Торленсе. Мы перелезли очередной забор и неожиданно оказались на заднем дворе дома Рушеля. Варли довольно отряхнулась и завела меня через черный ход, там меня уже ждал Харис.
Рушеля мы застали с бокалом вина в коридоре второго этажа. Он стоял, облокотившись о перила, и наблюдал за залом.
– Мда, складывается впечатление, что ты бежала по лесу с закрытыми глазами, – вместо приветствия сказал он, разглядывая меня.
– Ну, в принципе, так и было, – усмехнулась я.
Рушель указал рукой на кабинет и, пропустив нас вперёд, закрыл за собой дверь.
– Буду краток, – сказал он, поставив бокал на стол. – Вам нужно убить племянника графа Ванара.
Мы с Харисом переглянулись.
– Сначала я собрался заслать тебя, Ания, внутрь, но с таким личиком ты привлечешь ненужное внимание. Уберёте графа после бала. Как зайти в парк вы знаете, мой человек внутри позаботиться, чтобы вы смогли подобраться достаточно близко. Остальное на ваше усмотрение.
– Может, лучше подстроить засаду в городе? – осторожно предложил Харис. – Это будет проще. Возьму десяток человек, засядем на выезде и возьмем тепленьким. В замке полно охраны….
– Нет, – нетерпеливо перебил его Рушель. – Об этом деле не должен узнать никто лишний. К тому же заказчик настаивает на том, чтобы графа убили именно в замке. Оплата соответствующая. Две тысячи златников каждому.
– Задери меня вархал, – оторопело пробормотал Харис, почесывая затылок. – Сумма такая, будто рассчитывают, что мы не вернемся. Как-то это очень подозрительно, Рушель.
Я опустила глаза, Харис удивительно точно выразил мою мысль словами. Выглядело все это очень подозрительно.
– Раз план у нас поменялся, я бы лучше взял с собой Фырка или Шпика, – заметил Харис.
Неприятно кольнула ревность, я обиженно поджала губы и непроизвольно хмыкнула.
– Нет, ты пойдешь вдвоем с Анией, – строго приказал Рушель. – Тоже требования заказчика, – предвосхитил он его вопрос. – Еще вопросы будут?
– Нет, – проворчал Харис.
Мы вышли из кабинета Рушеля и быстро зашагали по галерее к лестнице.
– Похоже, тебя решили убить весьма изощренным способом, – наконец, заговорил Харис. – Очень мутное дело. Надо все-таки ребят для подстраховки где-нибудь поблизости разместить.
– То есть, как это убить? – испуганно переспросила я.
Мы вышли во двор, перебежали по грязи под навес и остановились на пороге столовой.
– Ну, ты ж вроде умненькая девочка, должна была сложить, что к чему. Очень выгодный заказ, прям вот о-о-очень выгодный. Ты в нем должна исполнить ключевую роль. И вдруг стражники неожиданно тобой интересуются и загоняют в лес. По всем правилам игры, ты становишься бесполезной и с дела снимаешься, но не тут. Плана как такового у нас нет. Подмогу брать нельзя. Мы даже толком не знаем, как выглядит жертва. Если это все не подстава, то я – принц Чаленгросса.
– И что же делать?
– Будем думать. Главное запомни: при любых признаках опасности – беги. Все бросай и беги. Поняла?
Я покивала. Харис устало вздохнул, нахмурился и, наконец, вошел в столовую.
***
После последней поездки ночью, у меня появилась стойкая неприязнь к данному времяпровождению. Дрантуга, по-моему, тоже был под впечатлением от позавчерашнего вечера и вёл себя отвратительно. Мы с Харисом затаились в зарослях барбариса, недалеко от того места, где я пряталась от стражи. Замок вдали весело пестрел яркими окнами, у широкой парадной лестницы и вдоль главной аллеи разожгли маленькие уличные фонарики. План был простой, как тяпка. Нужно было захватить стражника, Харис переоделся бы в его одежду, под видом охраны вплотную подошел бы к графу и банально прирезал. Моя задача – подстраховка.
– Да успокойся же ты, – тихо прорычала я, когда конь начал, прижимая уши, топтаться и вертеться. – Тоже мне амазонский конь.
Харис недовольно посмотрел на меня, развернувшись в седле.
– Успокой своего, – прошептал он, глядя на голову Дрантугу. – Стража услышит, тут же тревогу поднимет.
Через пару минут упорной борьбы конь, наконец, успокоился.
– А мы не сильно далеко? – спросила я, привстав в стременах.
– Тише, – прошипел Харис, пригибаясь к шее лошади.
Четверо конных стражников с фонарями в руках медленно прошагали по дорожке возле самых зарослей, вглядываясь в темноту. Через тонкую сетку веток было видно, как свет фонарей бликами пляшет на антрацитово-черных латах, а серые плащи складками ниспадают с одного плеча. Морды их рослых сухих коней закрывали кожаные шафроны. В свете фонаря на латах одного из всадника мелькнуло изображение тигра с раскрытой пастью. Я часто задышала, понимая, что это халины – мои давние знакомые.
Стража проехала мимо, но мелкая дрожь ещё несколько минут не оставляла меня.
– Харис, – прошептала я, пытаясь справиться с накатившейся на меня волной страха. – Это же халины, да?
Харис угрюмо кивнул.
– Откуда они тут взялись? – прошипела я.
– Вархал их разберет. План надо менять. С четверкой халинов мы вдвоем по-тихому точно не справимся. Это тебе не наши недоумки из городской стражи.
Меня в очередной раз передернуло.
– И че делать? – испуганно спросила я. – По-другому к графу не подобраться.
– Оставить панику. Переходим к запасному плану: засада в городе.
– Но Рушель же говорил….
– Насрать на то, что он там говорил, – раздраженно прошипел Харис. – Лезть вдвоем на халинов – самоубийство. Я на такое не готов даже за две тысячи златников.
Несколько минут мы стояли в тишине, в тягостном молчании.
– А вдруг он останется ночевать в замке? – прошептала я. – Не поедет в город.
– Срака вархала, – пробормотал Харис. – Ты права. Надо подойти ближе: проследить.
– И кто пойдет?
– Я, конечно, а ты здесь жди. И помнишь, что я вчера сказал?
Он смерил меня пристальным тяжелым взглядом. Я молча кивнула в ответ.
Мы простояли за кустами навскидку часа три. Я подула на околевшие руки и поерзала в седле: седалище мое уже одеревенело. На главной аллее послышался цокот копыт и тихий скрип колес. В просвете между деревьев замелькали фонари: первая карета покинула поместье. Харис спешился, перебросил мне повод коня и бесшумно исчез в зарослях. Я до крови прикусила губу от страха. Обострившиеся чувства улавливали любой, даже самый слабый шорох, заставляя меня шарахаться.
Кареты уезжали одна за другой, а Хариса все не было. На верхних этажах замка окна погасли. К парадной лестнице подкатила последняя карета, запряженная четверкой лошадей. Постояв немного, карета тронулась, неспешно покатилась по аллее к воротам и выехала в город. Я совсем растерялась. По всем признакам это и была карета графа, но Харис так и не вернулся, и команды к погоне не было.
Совсем рядом громко зашуршали кусты. Я встрепенулась, вытащила из ножен на груди метательный нож и до рези в глазах всмотрелась в темноту. Шорох приближался, пока сзади из кустов не вывалился грязный, злой запыхавшийся Харис. Без всяких объяснений он вскочил на коня и поскакал к заветной дыре в заборе.
– В чем дело? – спросила я, когда мы выехали из владений графа.
– Граф уехал, с собой взял только двоих из охраны. Надо догонять, – коротко бросил он и пришпорил коня.
Кареты видно не было. За это время она могла уехать довольно далеко, и я слабо себе представляла, как мы будем ее догонять.
Харис погнал коня через парк, выскочил на темную узкую улочку и запетлял между домов. Я послушно скакала следом, нагоняя Дрантугу.
– Куда мы едем? – не выдержала я, когда мы миновали очередной черный проулок.
– К развилке, – оглянувшись, крикнул Харис.
Миновав кварталов шесть или семь, мы выскочили на широкую пустую улицу, освещенную светом редких фонарей. В метрах пятистах впереди, покачиваясь из стороны в сторону, ехала карета. У высокого яркого фонаря она свернула влево и быстро скрылась.
– Это граф? – спросила я.
– Выезжает из города, падла, – прорычал Харис. – Не успеем догнать. Придется ехать следом.
– А нас выпустят?
Харис неловко пожал плечами и пришпорил коня.
У городских ворот графа мы не застали. У него, по всей видимости, было разрешение на беспрепятственный въезд и выезд. Угрюмые сонные стражники закрывали ворота.
– Эй, братаны, пропустите, – крикнул им Харис, подъезжая.
«Братаны» обернулись и смерили его злыми недовольными взглядами.
– Пропустить, – скомандовал кто-то из коморки скрипучим голосом.
Стража молча распахнула ворота. В лицо ударил ледяной ветер. Я вжала шею в плечи и пожалела, что не надела шарф. Перед нами раскинулась черная степь, освещаемая слабым светом растущей луны. Харис остановился за воротами, привстал в стременах и завертелся по сторонам.
– Вон она, – сказала я, указывая на пару движущихся огоньков внизу.
Он ударил коня по бокам, отчего тот жалобно заржал, и погнал его вниз, прямо в непроглядную темноту. Мы быстро съехали с дороги, копыта глухо забили по промерзшей земле и сухой траве. Четыре желто-оранжевых огонька на карете замелькали сквозь ветки, граф въехал в лес.
Мы проехали мимо «Старой Марты», места, где когда-то мы с Чарли сидели в засаде, и поскакали дальше по дороге. Лес сонно шумел верхушками деревьев, колышимых весенним ветром. Белыми шапками кое-где лежал последний снег, а вдоль берегов болотистых озёр шелестел камыш.
Кучер ударил бичом, подбадривая сонных лошадей, и маленькие фонари на карете начали удаляться. Мы пришпорили коней и поскакали галопом следом. Через время нам пришлось нарочно придержать коней, чтобы нас не заметили.
Дорога начала постепенно выравниваться, а вместо сырой глины появился гравий. Мы проехали по широкому мосту над быстрой лесной рекой. Лес начал постепенно редеть и стало светлее. По двум сторонам тянулись сухие корявые деревья, поросшие мхом и лишайником.
Дорога поднялась на бугор и резко врезалась в раскрытые железные ворота, за которыми на огромной поляне, поросшей кое-где высокими елями, возвышался каменный замок. Карета прогремела по каменной дорожке и остановилась у порога замка.
Коней мы оставили за замком у раскидистой старой сосны. Прячась в тени, проскользнули в ворота (благо их никто не охранял), добрались к замку и спрятались за большой елью. Граф Ванар-младший стоял на ступеньках, опираясь на вычурную трость. Рядом с ним на ступеньку выше стоял высокий мужчина в чёрном плаще с глубоким капюшоном, в руках он держал фонарь, хорошо освещающий бледное лицо графа. На поясе загадочного владельца замка висели ножны с длинным мечом.
– Значит, Дариан прислал тебя, как своего наследника, – послышался глухой голос хозяина. – Ну, что ж, пойдем. Твои охранники и кучер могут подождать в доме для слуг на заднем дворе.
Граф нетерпеливо махнул рукой, и слуги с халинами торопливо убрались. Хозяин замка неспешно и величественно зашагал по ступенькам к дверям замка, граф, прихрамывая, пошел за ним. Дверь начала медленно закрываться.
Не знаю, какая сила заставила меня это сделать. Я сорвалась с места, под недовольное шипение Хариса, и в несколько прыжков добралась до двери. Хозяин с графом отошли уже довольно далеко. Я попыталась придержать дверь для Хариса, но дверь не поддалась. С глухим грохотом она закрылась. Я осталась в полной темноте внутри каменной ловушки.
Не зная, что еще предпринять, я двинулась следом за графом. Свет рубинового фонаря освещал лоснящийся плащ хозяина и служил мне ориентиром. Они свернули налево и, остановившись возле ворот, заключённых в железные оковы, замолчали. Я замерла метрах в пяти от них, вжавшись в каменную нишу. Свет фонаря скользнул по холодной стене, но до меня не достал, и, резко опустившись, внезапно погас. Тьма окутала холодный коридор. Я различала лишь очертания фигур в робком лунном свете, льющемся из маленького окошка наверху. Тьму рассекла молния серебристой стали, холодные стены отозвались предсмертным стоном и гулким эхом упавшего тела.
– Ты больше не нужен, – послышался хладнокровный голос хозяина.
Он брезгливо вытер кинжал об одежду графа и скрылся за массивными дверями. Коридор утонул в жуткой тишине. Тихо подкравшись к трупу, я приподняла его голову, пытаясь различить черты лица, и в ужасе отпрянула, когда он начал крошиться черным пеплом, тут же уносящимся сквозняком. Страх парализовал. В любую секунду хозяин замка мог вернуться, а я стояла как вкопанная, наблюдая, как сквозняк разносит по полу черный пепел – все, что осталось от графа Ванара-младшего.
Наконец, мне удалось совладать с собой. Тихо ступая всей стопой, я побежала назад к спасительной двери. Стало необычно душно, казалось, что еще вот-вот, и я начну задыхаться. Безумно захотелось полной грудью набрать свежего лесного воздуха.
Я врезалась во входную дверь и налегла на нее всем весом своего тела. Дверь осталась безучастна. В коридоре послышались шаги: ко мне стремительно приближался владелец замка. Я с утроенным усердием налегла на дверь, но та не сдвинулась ни на миллиметр. В ужасе я заметалась в коридоре, пока не наткнулась на узкий боковой проход. С облегчением я скользнула в прохладный полумрак и оказалась на лестничной площадке. Выбора особого не было, я помчалась вверх по ступенькам, молясь, чтобы наверху никого не оказалось.
Лестница поднялась этажа на четыре и уперлась в широкую, обитую металлом дверь. С отчаянием я потянула за ручку и дверь неожиданно поддалась. Тело обдало холодным стылым воздухом. Я оторопело замерла в проеме, пытаясь понять, куда меня вынесло. Стены напротив двери не было, и от заветной свободы меня отделяли только хилые перильца. Отвратительно воняло, как будто рядом сгнило несколько тонн яиц вперемешку с навозом.
Три каменные стены из песчаника прятали в своей тени что-то большое и живое, судя по тихим вздохам, доносящимся оттуда. Открытый балкон выводил меня с этого ужасного замка, и я в предвкушении свободы, привязала верёвку к перилам.
– Верёвка не достанет, – послышался сзади басистый голос.
Я застыла, боясь пошевелиться. Сжав рукоять меча, развернулась и от ужаса тут же отпрянула назад, чуть не свалившись с балкона.