Альманах
Алтарь Отечества. Альманах. Том 4
В этот день авиаразведка обнаружила в открытом море двадцать семь кораблей противника. Двух транспортов и одного танкера сопровождали два миноносца, четырнадцать сторожевых кораблей и тральщиков, восемь торпедных катеров. Кроме торпед они имели по три, а некоторые по четыре автоматические пушки.
Первыми их встретили истребители 12-й КОИАЭ в составе: П.Г.Сгибнев, Г.В.Крайнов, К.С.Сельдяков, П.Ф.Гузов, Н.П.Хромов, Б.К.Панкратьев, Г.Г.Бегун. Каждый выбрал себе цель. От прямого попадания бомб первым был уничтожен танкер. Он взорвался и горящим пошёл на дно. Несколько катеров было уничтожено реактивными снарядами. Затем лётчики вступили в бой с истребителями противника. Было сбито в бою два Ме-109. Подоспели наши бомбардировщики СБ и сразу же уничтожили самый большой транспорт водоизмещением 5000 тонн.
В бой вступили три торпедных катера под руководством С.А.Осипова. Сам он, высокий и худощавый, стоял возле рубки, держась за мачту. Трудно было устоять на ногах, катер всё время маневрировал, уходя от рвущихся снарядов, зато он видел всё и все его видели. Немцы обрушили огонь на передовой катер, но дымовая завеса, поставленная Алексеем Афанасьевым, спасла вырвавшийся вперёд катер. Враг не мог вести прицельный огонь и стрелял наугад.
Катер, на котором находился Осипов, вёл мичман Василий Жильцов. Боясь упустить момент, Жильцов скомандовал:
– Аппараты товсь!
Осипов велел не спешить, подойти ближе и бить наверняка. Расстояние быстро сокращалось, впереди вражеский транспорт и миноносец.
– Залп! – скомандовал Осипов охрипшим голосом.
Жильцов выпустил торпеды по транспорту почти совсем в упор. Прогрохотали два взрыва, дело сделано, катер повернулся в обратную сторону. На месте вражеского транспорта из воды торчал только его нос. Ещё прогремели два взрыва, это Баюмов ударил двумя торпедами по второму миноносцу. И ещё два взрыва прогремели через небольшой интервал. Это были попадания в сторожевик и тральщик катерниками Афанасьева.
Вот такие победные залпы гремели в день Военно-морского флота.
Вечером в столовой лётчиков 12-й КОИАЭ прозвенел телефонный звонок. Трубку взял командир 12-й КОИАЭ майор Е. А. Кудряв це в. Выслушав телефонограмму, Кудрявцев сказал лётчикам:
– Звонил командир отряда торпедных катеров Владимир Гуманенко, просил передать благодарность от катерников. Сказал, что без прикрытия «Чаек» они не выполнили бы такую боевую задачу.
Выставки художника Р.И.Полякова
Воентехник 1-го ранга, старший техник звена, художник, историк 12-й КОИАЭ Роман Иванович Поляков
На аэродроме Кагул в штабной землянке 12-й КОИАЭ по обеим сторонам прохода неожиданно появились листы ватманской бумаги с рисунками в графике. Они едва помещались в тамбуре. Прибывшие в землянку командиры отрядов, инженеры и начальники спецгрупп не могли пройти равнодушно мимо, чтобы не остановиться.
На одном листе идёт штурмовка фашистской пехоты нашими самолётами, «Чайками». Авиабомба попала в скопление солдат, уцелевшие фашисты разбегаются по сторонам, обеими руками схватившись за головы. На другом листе наши «Чайки» добивают фашистский корабль. Реактивными снарядами снесены все палубные надстройки, наш лётчик атакует корабль и расстреливает из пулемётов десантников. Обезумевшие от страха пехотинцы прыгают в холодную воду, их лица перекошены от ужаса. На третьем листе корму фашистского судна разорвало, от неё поднялся столб дыма и щепок. По разбитой палубе бегают гитлеровцы, прыгают в бушующие волны, плавают, тонут. Всюду тела убитых. Рисунков много, и каждый неповторим. Смотришь, и будто сам побывал на месте событий.
Долго смотрел на рисунки лётчик Иван Гореликов, а потом сказал:
– Так им и надо! Сами знали, зачем шли. Полезли – получайте!
Это было в августе 1941 года.
Роман Иванович Поляков был в то время старшим техником звена и всё время находился около самолётов, готовя их к боевому вылету. И всё же находил время для любимого занятия, чтобы выразить чувство ненависти к наглым завоевателям, посягнувшим на самое святое – землю наших дедов и прадедов. Биография художника Полякова короткая. Он вырос в городе Астрахани, закончил там художественный техникум и по конкурсу был принят в Ленинградскую Художественную академию. Но страна нуждалась в авиационных специалистах, и его учёба была прервана на втором курсе. Он был призван в авиацию, а после окончания курсов был направлен в 12-ю КОИАЭ. Участвовал в боях с белофиннами, затем началась Великая Отечественная.
В газете «Лётчик Балтики» о нём была напечатана статья «Для победы в бою». В ней говорилось о творчестве художника Р.И.Полякова, который в своих работах отражал героику подвигов авиаторов, их горячее желание приблизить час победы над фашизмом. Эти рисунки дошли до наших дней. Восемьдесят листов экспонируются в музее города Курессааре на острове Сааремаа в Эстонии. Их Роман Иванович преподнёс городу в дар навечно.
После войны Роман Иванович жил в Ленинграде, руководил группой художников-оформителей города Ленинграда. Снова учился в художественной академии, но болезнь не позволила её окончить. В 1988 году Роман Иванович умер от инфаркта. Вечная ему память.
Героическая гибель лётчика С.М.Конкина
28 июля 1941 года.
Задача оставалась та же: не допустить фашистские корабли, пытавшиеся пройти через Ирбенский пролив. Их отучили ходить армадой – они появлялись мелкими группами и больше в ночное время, маскируясь в мелких пристанях.
Но вот в дневное время появились в проливе три вражеских транспорта водоизмещением 2–3 тысячи тонн каждый. Их охраняли «морские охотники» и самолёты. Такие сведения поступили в штаб 12-й КОИАЭ. На уничтожение этих транспортов посылают В.М.Лобанова, А.А.Трошина, С.М.Конкина, А.П.Дворниченко. Искать долго не пришлось, транспорты были на виду. По бокам транспортов шли «морские охотники», вспенивая буруны волн.
Краснозвёздные «Чайки» приступили к бомбометанию. К сожалению, никто не попал в цель, бомбы рвались в 10–15 метрах от кораблей. На втором заходе применили реактивные снаряды. От захода Трошина загорелся «морской охотник», от захода остальных – взрывались палубы, отлетали борта, летели обломки от корабельных надстроек. Один транспорт загорелся. Лётчики сделали каждый по три захода под сплошным огнём с кораблей при непрерывных атаках вражеских истребителей.
Младший лейтенант Конкин пошёл на четвёртый заход. С высоты 150 метров он врезался в корму корабля. От удара транспорт осел и, облитый бензином, вспыхнул, как факел. Так героически погиб Степан Михайлович Конкин. Очевидно, он был подбит истребителями, и смертельно раненый совершил таран корабля. Все лётчики видели подвиг героя, утроились их силы и ненависть к врагу. Бомбы и реактивные снаряды они израсходовали, стали штурмовать палубы из пулемётов. Расстреливали фашистов, находящихся у орудий и крупнокалиберных пулемётов и всех, находящихся на палубах. Крепко им досталось. Горели два транспорта, «морской охотник», тонул транспорт, тараненный С.М.Конкиным.
Из штаба сообщили родным С.М.Конкина о его героической гибели. На конверте был написан адрес: Рязанская область, Тумский район, село Бахметьево, Конкину Михаилу Матвеевичу.
Полуостров Виртсу снова наш
Фашисты захватили полуостров Виртсу, вышли к проливу Вяйке-Курк и закрыли проход нашим кораблям, находившимся в Рижском заливе. По приказу командующего КБФ адмирала В.Ф.Трибуца, нашим войскам следовало возвратить Виртсу. Командование островов должно было высадить десант до батальона. Задача нашей авиации – выявить и уничтожить зенитные и артиллерийские установки. Особенно мешала высадке нашему десанту полевая батарея. Много раз лётчики летали, уничтожали пулемётные гнёзда, а пушку не могли обнаружить.
На разведку полетел старший лейтенант Я.И.Ёхин. В районе маяка он был обстрелян огнём зенитной артиллерии. Заметив наблюдательный пункт на маяке, он залпом из PC попал по вышке и развалил её. В следующем полёте лейтенант А.М.Тхакумачев заметил хорошо замаскированную пушку и прямым попаданием уничтожил её. Утром 18 июля после непродолжительной артподготовки в сопровождении двух миноносцев десант высадился на полуостров Виртсу. Для прикрытия наземных войск с воздуха действовали наши истребители Я.И.Ёхин, И.В.Красов, П.З.Кравченко, Г.В.Крайнов. В ходе боя было отработано взаимодействие наших истребителей с бомбардировщиками и катерами. Наши истребители находили врага, и первые наносили удар, второй удар наносили бомбардировщики, а катера заканчивали операцию.
За пять дней боёв противник был отогнан на 18–20 километров в направлении Таллина и на 40–45 км в направлении города Пярну. Закрепились на рубеже а 20–25 км от полуострова Виртсу. До второго сентября на этом участке шли тяжёлые бои, в ходе которых было уничтожено более тысячи гитлеровцев, много военной техники. В качестве трофеев было взято несколько орудий, две бронемашины, большое количество пулемётов с патронами, несколько автомобилей и другой техники. Самолёты-истребители и бомбардировщики потопили три фашистских транспорта водоизмещением 5000 тонн. Истребители 12-й КОИАЭ за это время уничтожили 10 самолётов Ю-88, два Хе-115, шесть Ме-109. Кроме этого штурмовая авиация, которую сопровождали наши истребители, уничтожила одну подводную лодку, один миноносец, четыре транспорта, четыре самолёта Ю-88. В этих операциях особенно много приходилось участвовать нашим лётчикам Г.В.Крайнову, К.С.Сельдякову, П.Г.Сгибневу, П.Ф.Гузову, Н.П.Хромову, Б.К.Панкратову, Г.Г.Бегуну. В Ирбенском проливе обстреляли группу тральщиков лётчики Я.И.Ёхин, Г.В.Крайнов, В.М.Лобанов, А.А.Трошин, П.Ф.Гузов, П.М.Шевцов, И.Ф.Гореликов. Два тральщика затонули, на одном возник пожар, два ушли с серьёзными повреждениями.
За этот период мы потеряли прекрасных лётчиков Г.А.Авакяна и А.П.Дворниченко.
Старшину В.И.Чаплыгина принимают в партию
Третьего августа погода была нелётной. Всю ночь моросил обложной дождь, густой туман стелился до самой земли. Грунтовая взлётно-посадочная полоса стала рыхлой и липкой. Самолёты стояли зачехлёнными и замаскированными зелёными сучьями.
Батальонный комиссар А.А.Лобанов и парторг старший политрук Ф.Г.Дьяченко давно планировали провести партийное собрание, но времени не могли выкроить. Теперь эта возможность появилась. Согласовали с командиром, через связных объявили начало, а место для сбора было постоянное – около землянки командного пункта.
Дьяченко открыл собрание, избрали рабочий президиум из двух человек, председатель собрания объявил повестку дня:
1. Приём в члены ВКП(б) старшины В.М.Чаплыгина.
2. Положение на фронтах и наши задачи.
Докладчик комиссар А.А. Лобанов.
По первому вопросу дали слово парторгу. Он начал зачитывать биографию Чаплыгина, но его прервали с мест:
– Не надо читать, мы его знаем много лет во всех ситуациях!
– И в Финскую, и сейчас!
– Знаем и его семью, и его поведение.
Решили данные не зачитывать. Дали слово рекомендующим, инженеру по вооружению Г.И.Бенусову и командиру его отряда П.П.Смирнову. Они охарактеризовали старшину, как примерного во всех отношениях. Все смотрели на Чаплыгина. Он стоял в промасленном комбинезоне, подпоясанном широким ремнём. В руках держал пропылённый чепчик с морской эмблемой. Лицо выдавало физическую усталость от бессонной ночи, проведённой в ремонте пулемётов и набивки патронов в обоймы. Губы были потресканы, в волосах ещё молодого человека появилась седина. Жестокая, кровопролитная война на всех отложила свой отпечаток. Немцы далеко продвинулись вглубь страны, по радио передавали бравурные марши и речи о непобедимости войск Рейха, но народ верил в партию, верил в победу. Верил вместе с народом и старшина Чаплыгин, а потому и подал заявление в партию, чтобы слиться с ней и вместе бить врага. Собрание приняло в партию В.И.Чаплыгина, голосовали единогласно.
По второму вопросу комиссар Лобанов доложил обстановку на фронтах. В прениях указали на плохую охрану личного состава во время ночного отдыха, предлагали повысить бдительность. Собрание прошло сжато по времени, но продуктивно во всех отношениях. После собрания всем техникам выдали пистолеты, а младшему составу винтовки, гранаты с запалами к ним, на каждый отряд выдали один ручной пулемёт. Штаб уточнил план наземной обороны аэродрома, назначил командирами взводов инженеров отрядов. Партийная работа велась на высоком уровне, в отрядах выпускались боевые листки «Молнии», парторг Дьяченко руководил агитаторами и пропагандистами, сам был постоянно в работе, в любой момент мог ответить на все вопросы. Его любили за деловитость и жизнелюбие, он внушал бодрость и оптимизм.
Боевые эпизоды
Молодые лётчики, прибывшие в 12-ю КОИАЭ на пополнение, в короткий срок успели облетаться и поднимались на боевые задания как и все, не менее трёх раз в день. Среди них сразу же отличился в боях младший лейтенант, комсомолец Борис Панкратьев. В прошлом он был одним из лучших ленинградских рабочих, но полюбил авиацию и стремился туда всем сердцем. Кто добивается, тот и пробивает себе путь. Его послали учиться в лётную школу, и через два года он попадает в 12-ю КОИАЭ в третий отряд к прославленному лётчику Годунову. Это было перед войной, Борис не успел отточить боевые навыки в учебных полётах, пришлось навёрстывать прямо в боях. С первых дней ему понравился командир отряда. Он с ним летал несколько раз и видел дерзость командира в бою, непримиримость к врагам, собранность в минуты опасности. С тех пор он стал мечтать быть похожим на своего командира отряда.
Однажды, барражируя над морем, Борис увидел летящего Хе-115, следовавшего с торпедой к нашим кораблям. Мысль моментально сработала – атаковать «хенкеля»! Приблизившись на самую короткую дистанцию со стороны солнца, реактивным снарядом он угодил прямо в торпеду. Не успел сделать резкий отворот, как Хе-115 разорвался прямо на куски. Молодой лётчик радовался своей боевой удаче, а при возвращении домой на него напали два Ме-109. Силы были неравные, но Борис не растерялся, принял бой. Отбивая атаки врага, он получил ранение в обе руки. Истекая кровью, корчась от нестерпимой боли, комсомолец нашёл в себе мужество драться, наносить ответные удары. Он выдержал все атаки и не потерял силы управления самолётом. Враги отступили, Борис направил самолёт на свой аэродром и сумел приземлиться. Его самолёт держался на честном слове, но был верен своему молодому хозяину. Пушечным огнём было срезано одиннадцать рам фюзеляжа, повреждены плоскости и много пробоин в моторе. Авиатехнику К.Е.Денисову пришлось много поработать над восстановлением самолёта.
Второй случай встречи с Хе-115 был у Я.И.Ёхина и А.М.Шитова. Они барражировали в районе Малого Зунда по охране плавсредств. В чистом безоблачном небе показался немецкий Хе-115. Немцы называли его «царём Балтики» за сильную броню и вооружение. Он имел два мощных двигателя по 900 лошадиных сил, развивал скорость 354 км/час. При наличии поплавков это была большая скорость. Он мог поднять одну бомбу в 1000 килограмм, одну торпеду. Вооружён четырьмя пулемётами 7,92 мм и одним пулемётом 15 мм.
Заметив неприятеля, Ёхин и Шитов пошли на сближение. Пикируя, зашли в хвост. Маневрировали, чтобы не попасть в линию обстрела стрелков на хвосте. Видя опасность, «хейнкель» отвалил влево, подставив под обстрел брюхо своего самолёта. Несколько секунд было достаточно, зажигательные пули попали в уязвимые места. Полёт фашиста стал неустойчивым, он начал пикировать до самой воды и скрылся в морской пучине. На аэродроме лётчиков-героев встретил генерал С.Ф.Жаворонков, пожал им руки, каждому объявил благодарность.
Боевых эпизодов было много, всех не перечесть, но не все они заканчивались победой наших воинов. Были и промахи, и ошибки и невосполнимые потери. Этого было не миновать. Противник был очень сильный, выносливый, грамотный, вооружённый самой современной техникой. Может быть, все эти преимущества вскружили головы захватчикам. Но они не знали русских, их характера! И в этом была их ошибка, самая роковая для них.
Необычный ремонт
Наш самолёт, истребитель И-153 «Чайна». Аэропорт Кронштадт. Весна 1942 года
Командир экипажа лётчик П.3.Кравченко прилетел с боевого задания. Посадку произвёл как обычно, но в конце пробежки опустилось правое крыло, знаменитая «Чайка» стала похожа на пришибленную пчелу. Его техник Егор Буранов помог зарулить на стоянку, внимательно осмотрел самолёт и обнаружил разрушение лонжерона нижнего крыла. Верхняя и нижняя плоскости соединялись стойкой, между ними проходили ленты-расчалки. В воздухе верхнее крыло держалось на лентах-расчалках. А когда подъёмная сила пришла к нулю, крыло опустилось.
– Менять нижнее крыло на новое, – сказал техник отряда.
– Нового на складе нет, – ответил Егор.
– Тогда ждите.
«Чайка» стояла, сиротливо опустив крыло, и будто жаловалась, что ей больно. Егор распорол обшивку. Повреждена деревянная часть.
– Будем ремонтировать, – сказал Егор мотористу С.И. Арцеву.
Из фанеры выпилили боковые пластины, поставили самолёт на козелки так, чтобы ленты-расчалки натянулись, как в полёте. Пластины посадили со всех сторон на казеиновый клей и закрепили гвоздями, затянули шпагатом и пропитали клеем АК-20. Приходил Кравченко и с нетерпением ждал конца ремонта. Подошёл командир отряда старший лейтенант П.П.Смирнов, внимательно посмотрел на проворные руки Егора.
– Химичите, – сказал он.
– А что поделаешь, – ответил Егор, – на складе нового крыла нет.
Пётр Петрович улыбнулся своей доброй улыбкой и отошёл.
– Товарищ стартех, – спросил Арцев, – что означает эта улыбка?
– Означает – «Так держать!», – ответил Егор.
Когда обшивка была восстановлена, Арцев сказал:
– Теперь надо пронивелировать, вы сами учили нас на занятиях.
– Да, надо, но где взять нивелир, его нет. Мы специально расчалки натянули, как они были в воздухе, чтобы нивелировка не изменилась.
Арцев недоверчиво посмотрел на своего техника, Егор это заметил. Всю ночь он не спал, обдумывал всё до мелочей. Рано утром прибежал к самолёту П.П.Смирнов, быстро надел парашют и сел в кабину. Запустили двигатель – работает отлично. Смирнов даёт команду убрать тормозные колодки. Всё сделано. Вылет. Вместе со всеми лётчиками Пётр Петрович полетел на боевое задание. Буранов и Арцев с нетерпением ждали его возвращения. Обрадовались, когда увидели в воздухе все самолёты, которые взлетали. Садилась и их «Чайка» с номером «5» на киле.
– Посадка классная, – сказал Арцев.
Пётр Петрович подрулил к стоянке, вылез из кабины, Егор подошёл помочь снять парашют.
Смирнов похлопал его по плечу, сказал:
– Молодец, Егор, самолёт исправный, может летать куда угодно!
У Егора камень с души свалился, он так обрадовался, что ему захотелось обнять Петра Петровича, но не решился, субординация и природная скромность не позволили.
После ремонта самолёт летал на любое задание и днём и ночью.
Пагубная поспешность
Лётчики вернулись с боевого задания, и стоянка самолётов превратилась в муравейник. Авиаспециалисты всех рангов не ходили, а бегали. Надо всё делать быстро, надо бегать, так предписывалось всеми инструкциями. Электрики меняли аккумуляторы, моторист заряжал горючим и маслом, затем тянул на тележке баллон со сжатым воздухом, прибористы проверяли приборы, смотрели в трубку показания скорости, не попала ли туда муха, оружейники торопились подвесить бомбы и реактивные снаряды. Техник проверял весь самолёт на выявление пробоин и повреждений. Без дела никто не сидел. Вот в такой суматохе погиб оружейник старшина Николай Анисимович Хромев. Он подвешивал реактивные снаряды, а электрики в это время меняли аккумулятор. Вопреки их воле сработали кнопки пуска реактивных снарядов. Николай находился под крылом самолёта и над его головой просвистел сорвавшийся снаряд. Стабилизатором была рассечена его голова, снаряд взорвался в воздухе. Благо, в это время в воздухе не было самолётов. Старшина упал. Прибежал военфельдшер Василий Николаевич Озёрный, открыл веки глаз и посмотрел на зрачки. Затем встал и снял головной убор, ему последовали все присутствующие возле самолёта. Постояв немного, Озёрный достал из сумки простыню и накрыл ею Николая. Все приступили к выполнению своих обязанностей. Подъехала санитарная машина и увезла тело погибшего.
Так не стало Николая Хромеева, тихого и скромного, хорошего товарища по взаимной выручке, душевного собеседника.
Владимир Михалёв – Герой Советского Союза
Герой Советского Союза майор Владимир Александрович Михалёв
В свободное от полётов время парторг 12-й КОИАЭ Федот Гаврилович Дьяченко собрал всех на политинформацию. На этот раз он говорил о подвиге лётчика Михалёва.
В 12-й КОИАЭ его все знали, он прибыл из училища и служил длительное время в подчинении А.А.Денисова, затем его перевели в 71-й авиаполк.
Началась война, в задачу 71-го авиаполка входила охрана железнодорожного моста через реку Нарву. Этот мост связывал сообщение Ленинграда с Таллинном. Налёт фашисты производили группами и в одиночку. Так повторялось несколько раз в день.
Восемнадцатого июля В.А.Михалёв вылетал на боевое задание восемь раз. Почувствовав усталость, он вылез из кабины самолёта, отошёл в сторону, опустился на траву и закрыл глаза.
– Полежать бы хоть с полчасика, – подумал он.
Не успели оружейники пополнить запас патронов, как объявили вылет. Вражеский бомбардировщик Хе-125 летел к мосту с полным боезапасом. Послать на его уничтожение некого, все самолёты находились в воздухе.
Михалёв спросонья услышал хлопок ракеты, быстро вскочил на ноги, надел на ходу парашют и взлетел. Фашисту осталось лететь до моста несколько секунд, бандит уже держал руку на пульте сбрасывания бомб, как увидел сзади себя приближающуюся краснозвёздную «Чайку». Михалёв настиг врага, а поразить нечем.
– Таранить и немедленно! – мгновенно возникла мысль.
Подлетая сверху, он придавил собой хвост врага, где сидели стрелки, и воздушным винтом начал рубить всё хвостовое оперение. Фашист потерял устойчивость, свалился в штопор и не вышел из него, подорвался на собственных бомбах.
Сделав своё дело, «Чайка» затряслась, накренилась влево, но отличная тренировка и мужество Владимира привели её в горизонтальный полёт. Долетел до своего аэродрома. Посадка. Нормально. Варуливание на стоянку. Подбежавшие техники увидели погнутые лопасти винта, верхнее крыло изуродовано, элероны не работают.
Тринадцатого августа 1941 года Указом Президиума Верховного совета СССР Владимиру Александровичу Михалёву было присвоено звание Героя Советского Союза.
Уходя с политинформации, каждый тихо сказал:
– Честь и слава тебе, наш дорогой Володя Михалёв!