Альманах
Алтарь Отечества. Альманах. Том 4
Погоны
Война с фашистами уносила много жертв. В то же время она многому научила. В суровых боях выросла политическая закалка и боевое мастерство командиров, всего личного состава Советской Армии. Во всех родах войск был приобретен практический опыт в организации наступления, обороны, обеспечении всем необходимым, создании резервов.
Изменилась и тактика ведения боёв. После боёв, закончившихся победой Советской Армии, противник стал меньше рассчитывать на внезапность. Боевые действия стали носить планомерный характер, планироваться и детально разрабатываться.
В 11-м авиаполку перед операцией командир полка ставил задачу штабу разработать документы для выполнения задачи, после чего начальник штаба излагал своё решение командиру полка. Командир принимал окончательное решение. Если располагал временем до вылета, вызывались командиры эскадрилий и флагспециалисты на командный пункт, и ставилась задача конкретно каждому исполнителю. Если времени не хватало, командир полка давал распоряжения по прямому проводу. Связь с подразделениями велась с помощью радиотелефона и пиротехническими ракетами. Во время боя офицер штаба находился на радиостанции, получал информацию от ведущего каждой группы и докладывал командиру авиаполка о действиях группы, передавал приказания. Полёты проходили днём и ночью в сложных условиях.
Поступали самолёты новой конструкции, их легче было эксплуатировать. Исчезла угнетённость от поражения на фронтах, настроение улучшилось, бойцы выпрямились, повеселели.
21 мая 1942 года были выведены гвардейские воинские звания, многие полки стали именоваться гвардейскими, а к воинскому званию личного состава этих полков прибавилось слово «Гвардия», «гвардии сержант», «гвардии майор».
24 июля – 10 августа 1943 года установлено деление военнослужащих на рядовой, сержантский, офицерский состав и генералов. Для высшего командного состава родов войск были установлены маршальские звания родов войск, маршал авиации, маршал артиллерии и т. д.
26-го июня 1945 года введено высшее воинское звание – Генералиссимус Советского Союза.
Указом Президиума Верховного совета СССР от 6-го января 1943 года для личного состава Военно-Морского флота утверждены новые знаки различия – погоны. После перехода на ношение погонов, военнослужащим запрещалось появляться в театрах, кинотеатрах и других общественных местах в плохо отглаженном обмундировании, с неначищенными пуговицами, в валенках, в телогрейках и стеганых брюках, небритыми и непричёсанными. Нельзя было появляться в общественных местах с большим багажом: небольшой, аккуратно упакованный багаж предписывалось носить в левой руке, правая рука должна оставаться всегда свободной для отдания чести. Запрещалось появляться в военной форме на рынках, стоять на ступеньках вагонов, автобусов и троллейбусов. В вагонах городского транспорта запрещалось сидеть в присутствии старших по званию. «Почётные различия – погоны надо носить с достоинством и высоко держать честь боевого мундира советского офицера». Так было напечатано в передовой статье газеты «Красная Звезда».
Введение погонов способствовало повышению воинской дисциплины и организованности во всех подразделениях и воинских частях.
Самолёты военного производства
В конце войны на смену устаревших истребителей И-15 бис, И-153 («Чайка»), И-16 всех типов начали поступать на вооружение новые истребители МиГ-1, МиГ-3, Як-1, ЛаГГ-3 и последний истребитель Ла-5.
Авиаторы радовались, что их истребители не уступали немецким Ме-109 и ФВ-190. Лётчики на советских самолётах одерживали крупные победы. Всё бы хорошо, но советские истребители выпускались заводами в войну, и рабочими были женщины и подростки. Класс точности не выдерживался, масло выбивалось из всех соединений и растекалось по всему фюзеляжу. Силовые узлы самолётов делались из дерева вперемежку с алюминием. Не потому, что так прочнее, а чтобы экономить «крылатый» металл – алюминий, которого явно не хватало. Узлы самолётов не всегда выдерживали максимальную нагрузку.
Советский боевой самолёт истребитель ЛА-5, год выпуска 1942, одноместный, одномоторный, максимальная скорость 648 км/час, дальность полёта 765 км, вооружён двумя пушками 20-мм. В кабине самолёта командир 2 АЭ А.Батурин. Кронштадт 1944 г.
27 мая 1943 года Николай Хромов производил испытательный облёт самолёта МиГ-3. В момент выполнения фигур высшего пилотажа узлы соединения плоскостей с фюзеляжем начали разрушаться, отвалилась левая плоскость, самолёт перешёл в левый штопор. Покинуть гибнущий самолёт Николаю было крайне трудно, центробежные силы прижимали к сидению. Однако он собрал все силы, приподнялся и открыл фонарь кабины. Сильная струя воздуха вытолкнула из кабины, он ударился о стабилизатор и потерял сознание. Очнулся в момент спуска на парашюте. Это чудо произошло потому, что главный клапан парашюта был оторван стабилизатором и поэтому парашют раскрылся. Николай Хромов приземлился благополучно. Этот случай вошёл в Центральный Военно-морской архив, ф. 237, опись 026218 д.12.
Второй случай разрушения МиГ-3 в воздухе оказался смертельным для пилота 12-й КОИАЭ Уварова Григория Андреевича. Во время учебно-тренировочного полёта Г.Уваровым при выполнении фигур высшего пилотажа была допущена неточность, самолёт вошёл в отрицательное пике, из которого не вышел. Началось разрушение узлов, Григорий пытался спастись на парашюте, но когда покидал кабину, парашют запутался в антенне. Кольцо было выдернуто, а парашют не раскрылся, трос антенны связал парашют и Григорий не мог отделиться от самолёта.
Отцу, Андрею Ивановичу Уварову была послана похоронка по адресу: г. Горький, Сталинский район,1-й Железнодорожный посёлок.
Запись в Центральном военно-морском архиве ф.383, опись 026243, дело 13, л. 57.
Победоносный 1944 год
С 14 января 1944 года на Ленинградском фронте развернулась грандиозная битва за освобождение и очищение всей Ленинградской области от немецко-фашистских захватчиков. Ропшинская и Мгинская группировки немцев были окружены и уничтожены. 11-му авиаполку, базировавшемуся в Новой Ладоге, было приказано собрать новые самолёты ЛаГГ-ЗФ, прибывшие из Тбилиси.
Нужно было разгрузить сорок платформ с самолётами и шесть вагонов с запчастями, затем собрать самолёты и испытать в воздухе. Технический состав блестяще справился с этой задачей. Лётчики приступили к испытанию в воздухе, для этого прибыли: подполковник Алексеев, герой Советского Союза Татаренко, майор Яковлев, капитан Трошин, капитан Бегун, капитан Фёдоров, лейтенант Королёв, лейтенант Малев, лейтенант Скороходов. Собранные и испытанные в воздухе самолёты были направлены своим лётом в Новую Ладогу.
3-я эскадрилья 11-го авиаполка находилась в Новой Ладоге для охраны Ладожской флотилии, 2-я эскадрилья находилась в Кронштадте по охране главной базы флота.
На новых самолётах ведутся бои с противником. Бесстрашно летают: Копьёв, Королёв, Рябошапка, Бреславский, Скороходов, Еремеев. Появляются сбитые самолёты. Об этом периоде рассказывает лётчик Владимир Рябошапка:
«Это было в обычный будничный день войны 29 мая 1944 года. Мы выполняли задачу охраны главной военно-морской базы в Кронштадте и одновременно прикрывали корректировщиков, которые корректировали стрельбу нашей дальнобойной артиллерии. Мы, Бреславский, Королёв, Кузин и я, четвёркой взлетели с аэродрома. Поначалу всё было спокойно. Затем в наушниках послышался голос с земли. Нас предупреждали о появлении шести самолётов противника. Самолёту-корректировщику «илу» дали команду возвращаться на свой аэродром. Нам на помощь выслали лётчиков Малева и Немцова.
Появились точки фашистских самолётов Ме-109, которые быстро приближались. Инициативу боя мы взяли в свои руки, но враг стремился разбить наш боевой порядок. В ходе боя не заметили, как один фашист зашёл в хвост замыкающего самолёта, и угодил в самый конец руля поворота. В это время Кузин пошёл на выручку и сбил этот самолёт.
Настроение поднялось, когда подошла пара Малева. Сбили ещё один Ме-109. Остальные самолёты с глубоким пикированием ушли из боя. Молодой лётчик Кузин участвовал в воздушном бою впервые. Бой показал, что дружный коллектив, хорошая слаженность и взаимовыручка – есть та сила, которая всегда приносит победу».
В следующем вылете у Малева, Рябошапки, Иванова и Королёва была встреча с четырьмя ФВ-190 на высоте 2000 метров.
Рябошапка пошёл на сближение с ведущим. Расстояние сокращалось, казалось, самолёты врежутся друг в друга. Немец не выдержал и взмыл вверх. Это и нужно было Рябошапке, свинцовая струя прошила фашиста. «Фок» завис, повалился на хвост и камнем стал падать на землю. А в это время Королёв и Иванов вели бой на виражах. Дрались один на один. Фашист разогнал машину и пошёл вверх, Королёв за ним. Фашист спикировал и снова пытался уйти вверх, но не успел взмыть, Королёв меткими очередями сбил его.
Борьба Иванова с фашистом затягивалась. Никто не мог осилить друг друга. Иванов допустил ошибку, дал возможность немцу зайти в хвост. Загорелся мотор, показалось пламя. Иванов в горящей машине в ярости атакует фашиста в момент, когда тот выходит из атаки. Дистанция 25 метров. От фашиста полетели куски дюраля, ему настал «капут». Иванов видел, что дальше тянуть нельзя, выбросился на парашюте, приземлился удачно.
Полк тренируется летать ночью. Все лётчики освоили ночные полёты за один месяц.
Из полка ушли на повышение капитан Трошкин, капитан Фёдоров, Гонтарь, Скороходов, Иванов, Смирнов, Кузин и капитан Бегун.
С марта по июнь 1944 года полк выполнял задание по охране Главной военно-морской базы города Кронштадт. За это время лётчики сбили семь самолётов противника, выполняли задачи по сопровождению штурмовиков и бомбардировщиков и ведению разведки в Финском заливе и на Карельском перешейке.
2- го июля 1944 г. вторую эскадрилью переводят из Кронштадта в Копорье. Полк ведёт усиленную разведку в Финском заливе.
3- го июля 1944 г. вылетели восемь ЛаГГ-3 на прикрытие штурмовиков Ил-2. Надо было уничтожить батарею противника, которая мешала выходу в море нашим кораблям. Враг встретил мощным огнём из пушек и пулемётов. «Илы» проштурмовали батарею, сбросили смертоносный груз, уничтожили много живой силы врага. Бомбы точно ложились в цель. Последовали два взрыва большой силы – это взорвались склады вместе с батареей.
Истребители надёжно прикрывали штурмовиков. После посещения нашей авиации корабли могли свободно выходить в залив.
5-го июля 1944 г. Четыре ЛаГГ-3 с ведущим Королёвым прикрывали четырёх Ил-2. В Выборгском заливе на острове Тайкасаре произвели бомбоштурмовой удар. Все бомбы попали в цель. Истребители встретились с четырьмя МЕ-109 над островом Милан-Саари.
Иван Королёв атаковал одного Ме-109. Всего три короткие очереди – и фашист сбит. Он упал южнее острова на два километра. Второго Ме-109 сбил его ведомый, младший лейтенант Касьянов. Фашист упал южнее мыса Карья-Ниами.
Ведущий второй пары лейтенант Бреславский и ведомый младший лейтенант Туркин вели воздушный бой со второй парой Ме-109. Первая атака Бреславского и Туркина сверху, снизу под ракурсом 2/4 с дистанцией 100–150 метров. Этого было достаточно, «мессер» задымил, но ещё держался. Вторичной атакой сверху под ракурсом 1/4 с дистанции 100 метров двумя длинными очередями Ме-109 вспыхнул ярким пламенем и, оставляя длинную полосу дыма, невольно пошёл на покой в воды Балтийского моря.
Об этом бое вспоминал лётчик Касьянов:
«Когда «илы» пошли в атаку, мы оставались на высоте 800 метров, маневрируя в зоне зенитного огня и бдительно наблюдая за воздухом. Вижу, как на расстоянии 700 метров от меня идут самолёты. Сначала я, ещё не имея доста-точного опыта, принял эти самолёты за свои. Через две минуты вижу, как мой ведущий бросается в мою сторону и отбивает атаку противника, который зашёл мне в хвост. Я резко поворачиваюсь влево и вижу, как второй «мессер» тоже заходит мне в хвост, но атаковать не стал, пошёл в пикирование на Ил-2. Королёв стал его преследовать, а я вступил в бой со вторым Ме-109. Немец встал в крытую спираль. Я был выше его и тоже встал в спираль. Лётные качества ЛаГГ-3 лучше, чем у Ме-109, а поэтому я стал нагонять и зашёл к нему в хвост. Вижу отчётливо фашистскую свастику, в прицеле передняя часть мотора. Открыл огонь, и с первой очереди фашист перевернулся и стал падать в воду».
7-го июля 1944 г. Десять ЛаГГ-3 с ведущим группы подполковником М.П.Носковым вылетели на прикрытие штурмовиков Ил-2. В море они обнаружили двухкильватерную колонну кораблей: 4 транспорта, 2 сторожевых корабля, 2 торпедных катера, 2 сторожевых катера. Колонна двигалась на север. С появлением самолётов корабли открыли по ним зенитный огонь. Штурмовики приступили к своему делу. На одном транспорте возник пожар большой силы, взорвался сторожевой катер, два других катера были объяты пламенем. Удар был ошеломляющий. Истребители не встретили в воздухе самолётов противника. Боевые вылеты продолжались ежедневно и по нескольку раз в день, за исключением, когда от весенних паводков и обложных дождей лётное поле выходило из строя. Можно было бы написать целые тома рассказов, но беда в том, что лётчики немногословны. Оттого, что всё время смотрят смерти в глаза, сдержанность и суеверное чувство «не сглазить бы» мешает рассказывать про свои победы. Поэтому рассказы носят эпизодический характер.
Восход солнца 18 июня 1944 года лётчики 11-го КИАП встретили в воздухе. На земле был ещё полумрак, а на высоте 2000 метров уже было светло. Птицы пробуждаются рано и взлетают, чтобы первыми встретить утро. Только они вылетают, чтобы насладиться первыми лучами солнца, а лётчики – встретить и уничтожить врага, напавшего на мирных людей.
Вылетело двенадцать самолётов штурмовиков и двенадцать истребителей сопровождения ЛаГ-4-К. В числе истребителей были капитан И.Ф.Гореликов, командир группы, и командиры звеньев лейтенант В.А.Гулаков и Н.Г.Медведев.
По данным разведки фашистские корабли и баржи направляются в Выборгский залив. Если кораблей не окажется, нанести удар по торпедным катерам на острове Койвисто.
Самолёты над целью, делают несколько «галсов», но корабли не появляются. Подлетая к острову, «илы» перестроились в правый пеленг цепочкой, начали наносить бомбоштурмовой удар по базе.
Взлетают в воздух баки с горючим, рушатся зенитные и пулемётные гнёзда, жилые и административные постройки. «Илы» делают третью атаку, и только тогда фашисты начинают «огрызаться» пушечным огнём. Тогда истребители, не встретив вражеских самолётов, перестраиваются для штурмовки. Гореликов даёт команду по радио: «Все за мной!». Ему отвечают: «Следуем за тобой, командир!»
Огневую мощь обрушили на трёхэтажную казарму. Оттуда выбегали «завоеватели» в нижнем белье и разбегались в разные стороны.
Восемь раз «илы» заходили на цель. База была уничтожена. Догорало горючее трёх бензиновых резервуаров ёмкостью по 50–70 тонн каждый, чёрная копоть застилала остров.
Все самолёты вернулись на свои аэродромы.
Новый день приносил новую победу. Штурмовики «илы» в сопровождении лётчиков на ЛаГГ-4-К потопили два больших корабля и ряд самоходных барж с живой силой и техникой врага.
21 июня 1944 года в 18 часов вернулись с боевого задания лётчики 11-го КИАП. Летали в порт Котка Финского залива на сопровождение штурмовиков ИЛ-2, которые штурмовали фашистские суда. Только успели зарулить самолёты, как поступило указание прибыть в штабную землянку 11-го КИАП аэродрома Копорье. Вызывались капитан И.Ф.Гореликов, лейтенант Н.Г.Медведев и младший лейтенант С.Г.Гунин.
– Вам сейчас надо вылететь на самолёте У-2 втроём на аэродром Новая Ладога, – сказал начальник штаба майор Шебекин, – примете самолёты ЛаГГ-4-К и вернётесь на них, сядете на своём аэродроме Копорье.
В Новую Ладогу прилетели поздно вечером. В пять утра 22 июня были на аэродроме. Самолёты были отремонтированы, ждали облёта, испытания в воздухе.
Это мог сделать только такой опытный лётчик, как Иван Гореликов.
Два самолёта он облетал по полной программе пилотирования, выполнял виражи с креном 40 и 60 градусов, «бочки», «петли», «иммельманы», пикирование, срывы в штопор, достижение максимальной скорости в горизонтальном полёте и так далее. Каждое испытание длилось по 30 минут. Оставалось сделать ещё один вылет на последнем, третьем самолёте. Вырулил на линию старта, пошёл на взлёт. В полёте по кругу Иван почувствовал боль в груди, пошла кровь из горла. Иван быстро пошёл на посадку. Приземлился. Вышел из кабины и упал около самолёта лицом вверх. Начал задыхаться от сильного кровотечения, поднялся на ноги, кровь не унималась, залила всё обмундирование. Несколько минут назад Иван был здоров, и вдруг такое…
Приехал врач на дежурной санитарной машине, пытался остановить кровь, но не смог. Тогда он срочно повёз Ивана в военно-морской Ладожский госпиталь. В госпитале поставили диагноз: лопнул сосуд в лёгком от чрезмерной физической нагрузки. Началась борьба за сохранение жизни и восстановление здоровья. 21 июня 1944 года был последним днём боевых вылетов Ивана Фроловича Гореликова.
Волею судьбы Иван Фролович, «Фролович», как называли его друзья, дожил до наших дней, и, несмотря на тяжкие недомогания, остался верен своим традициям быть в гуще событий. Шесть лет избирался депутатом Дзержинского района города Москвы, десять лет-секретарём парторганизации.
Рассказывает Борис Копьёв:
«Рано утром иду на аэродром. Так рано, петухи ещё не пели. Глаза сами собой закрываются, три часа для сна маловато. В сознании одна мысль – спать, закрыть глаза и отоспаться за целый год. С тем и пришёл на КП.
Вечером уже знали, какое будет задание. Выслушали офицера по разведке, задача была простая, дойти до пролива Колга-Лахт, и там обнаружить, куда смывается дозор противника. Продолжаю шлёпать по мокрой траве и с мокрыми ногами добираюсь до самолёта.
Взлетели парой с зажжёнными нижними огнями, установили связь с землёй и легли на курс. Стало спокойнее на душе, сон как рукой сняло. Уже у Курголовского полуострова мы стали прижиматься к воде, по которой должен удирать дозор. Чтобы не было скучно, Злыдарев подошёл ко мне поближе, погасил огни. Мы были между небом и водой.
До самой бухты Кунда дошли спокойно. Дозор успел ретироваться. Прошли Кунду, и Злыдарев кричит:
– Капитан, справа фоки!
Действительно, справа чуть выше нас шла пара ФВ-190.
– Посмотри, капитан, как они идут близко друг к другу.
– Какого лешего они идут таким плотным строем, да ещё на такой высоте, – подумал я.
Подойдя ближе, мы увидели, что это идёт один самолёт ФВ-189, под названием «рама». Сзади него шёл экскорт из двух Ме-109.
– Капитан, смотри, наши яки фоков преследуют! – кричал Злыдарёв.
Мы были ниже немцев, они летели спокойно, видно, приняли нас за своих.
После нашей атаки Ме-109 полезли в облачность, мы за ними. Вывалилиь из облачности и уткнулись в «раму». Она нас не видела и топала спокойно. Единственно, что мне оставалось сделать, это поднять нос и нажать на гашетки. Моя огненная трасса впилась в мотор, и агрегат загорелся. По радио слышу, Злыдарев поёт «мой костёр в тумане светит». Мы отвернули в залив подальше от берега, а «рама» не избежала встречи с ним. Об этом нас оповестил столб дыма и огня. Дальше всё пошло спокойно, мы со Злыдаревым пошли в Калга – Лахт. Дозор тихо пришвартовывался в бухте Кясьму-Лахт, что мы и засвидетельствовали, а затем доложили по команде, когда прилетели на свой аэродром. Отоспаться так и не удалось, через час снова вылетели, на сопровождение штурмовиков».
Хозяева балтийского неба
Советские войска героически шли по Прибалтике, крушили фашистов. Вскоре после Таллина был освобождён город Пярну, где находился большой аэродром. Немцы при отступлении взорвали взлётно-посадочную площадку. Пришлось производить полёты с грунта. Как всегда, лётчики 11-го и 12-го авиаполков вылетали на штурмовку, сопровождая самолёты 35-го и 7-го штурмовых полков.
И каждый раз фашистские корабли с тысячами тонн военного груза, с тысячами солдат и офицеров рейха шли на дно холодного и негостеприимного для них Балтийского моря, который угощал их солёной водой.
Ни один самолёт Ил-2 не был сбит фашистскими лётчиками, в этом заслуга лётчиков-истребителей 11-го и 12-го авиаполков, которые их сопровождали, результат их знаний тактики воздушного боя.
Назовём этих лётчиков поимённо:
Командир звена старший лейтенант В.А.Поскряков. В 12-ю КОИАЭ прибыл в апреле 1943 года, произвёл 124 боевых вылета, сбил лично семь самолётов и в паре семь самолётов.
Командир звена И.А.Шкурко произвёл 75 боевых вылетов, в воздушных боях сбил лично три вражеских истребителя и в паре двух.
Командир звена Л.Н.Ручкин прибыл в полк 27 мая 1944 года. На второй день после прихода сбивает в Нарвском заливе первый ФВ-190. Затем, участвуя в боях, сбил ещё четыре самолёта. Он учил своих подчинённых бить врага наверняка и насмерть.
1-го января 1945 года лётчики Пивоваров и Алейников вылетели на разведку. Встретившись с четырьмя ФВ-190, в завязавшемся бою Пивоварову удалось сбить одного ФВ-190 с короткой дистанции. Остальные фашистские лётчики вышли из боя. С задачей разведчики справились, хотя и приземлились на повреждённых самолётах.
Воздушной разведке уделялось много внимания. Наиболее точные данные доставляли лётчики: М.Пивоваров, А. Парфиенко, В.Тихомиров, И.Талышев, М.Россихин.
Летали на разведку и в непогоду. Только густая стометровая облачность и сильный снегопад не позволяли производить вылеты. Таких случаев было двадцать из ста. Разведку производили в Данцигской бухте, Гдыне, Косе Хиль, Кольберге, устье Вислы и на переходах вдоль южного берега Балтийского моря. Сопротивление фашистских лётчиков стало слабее, зато был сильный зенитный огонь, главным образом с кораблей.
Силы советских лётчиков утроились в предвидении близкой победы. Весь личный состав авиаторов позабыл слово «усталость».
С 1-го по 11 апреля было произведено 310 боевых вылетов, 36 боевых вылета произвели лётчики: Шкурко, Талышев, Уманский, Гонтарь. Они сопровождали штурмовиков в Данцигскую бухту, в район Пиллау, Хелл, Кольберг, устье Вислы.
Командир эскадрильи капитан Пётр Хорунжий закончил войну кавалером четырёх орденов Красного Знамени.
Лучшие разведчики в воздухе Виктор Смолянинов и Дмитрий Шабанов были так же кавалерами 4-х орденов Красного Знамени.
Успешно били врага лётчики: Леонид Семёнович Богданов, Евгений Климентьевич Галенич, Михаил Георгиевич Поморов, Семён Иванович Корзун, Лев Львович Акимов и многие другие.
14 апреля 1945 года лётчик П.С.Гапонов со своим ведомым завязал бой с двумя Хе-115. Победу они одержали, сбив одного сопровождающего их истребителя Хе-190 и подбили Хе-115, который немного пролетел, а затем горящим упал в воду.
В тот же день подполковник Яков Захарович Слепенков в воздушном бою сбил одного фашиста на самолёте ФВ-190, победу обеспечил майор С.С.Беляев.
В этот день и в других авиаполках было так же одержано ряд блестящих побед. За отличное выполнение заданий, мужество и лётное мастерство, приказом Верховного Главнокомандующего была объявлена благодарность Девятой штурмовой авиадивизии. Утром командиры авиаполков огласили личному составу эту радостную весть. Весь наземный личный состав авиаполков смотрели на лётчиков, как на героев. Особенно любили командира авиаполка Сергея Сергеевича Беляева. Ему посвящается целый рассказ.
Сергей Сергеевич Беляев был выпускником Ейского авиационного училища, закончил его с отличием с присвоением звания лейтенанта. Родом он был из деревни Новиково Скопинского района Рязанской области.
Участвовал в войне с белофиннами.
Первый день войны балтийский лётчик Сергей Беляев встретил на аэродроме. Его звено было на дежурстве в повышенной готовности.
Встреча с врагом произошла 29 июня, когда в небе Балтики показался фашистский разведчик Ю-88. Вместе со своим ведомым они успешно атаковали разведчика, с третьего захода, тот загорелся и стал падать.
Трудно было в первую блокадную осень 1941 года, когда враг подступал к осаждённому Ленинграду. Вместе со своими лётчиками он крушил вражеские орудия в районе Урицка. На охране Ладожской «дороги жизни» Беляев был командиром эскадрильи. Здесь за короткий срок он лично сам сбил три Ю-88. В апреле, когда его принимали в партию, у него было на счету пять сбитых вражеских самолётов.
В марте 1942 года он получил газету «Победа» № 5 с крупным заголовком: «Не будет пощады проклятым убийцам!». В газете сообщалось, что его сестра Клавдия Спорыхина вместе с детьми Тоней, Марусей, Колей и Серёжей были заперты фашистами в собственном доме. Потом фашисты подожгли дом, Клава и её малолетние дети сгорели вместе с домом. Фашисты были в городе несколько часов, их танки давили на дорогах людей, сжигали дома. Во многих кварталах от домов остались только трубы. Были убиты сотни стариков, женщин, детей.
Для Сергея эта весть была подобна удару молнии. В письме матери он пишет:
«Дорогая мама, я клянусь быть беспощадным к проклятым людоедам! Буду истреблять их, мстить за сестру и её малолетних детей. За них немцы заплатят».
С.С.Беляев среди лётчиков 12-го КИАП. Обсуждается план предстоящего вылета. Слева на право: майор Кудимов, инструктор, лётчик дивизии, старший лейтенант, командир звена Россихин, командир полка майор Беляев, помощник командира полка майор Парфёнов, старший лейтенант лётчик Гапонов, лётчик Сапожников, лётчик Проскочилов
Лейтенант Сергей Беляев открывает счёт мести проклятым фашистам. На острове Сухо в составе звена он потопил три вражеских судна вместе с солдатами. Он искал боя. Упорство, смелость, ловкость, все свои боевые качества он сконцентрировал на отмщение врагу.
В газете «Сокол Балтики» № 24 от 27-го мая появилась статья «Во имя родного города». Эту статью написал С.Беляев:
«На мою долю выпала почётная задача с воздуха защищать колыбель пролетарской революции Ленинград. Семьсот часов провёл я на своём «ястребке» в ленинградском небе. В семидесяти штурмовках уничтожил около 1200 немецких солдат и офицеров, до 50 автомашин, десятки пулемётных точек.
Шестьдесят раз поднимал свой истребитель в ночной полёт, блокируя и уничтожая батареи, обстреливающие Ленинград.
Когда летишь над городом, видно, как враг обстреливает дома, театры, музеи. Перед глазами встают женщины, дети, старики, погибающие от осколков снарядов. В груди закипает неутомимая жажда мести гитлеровцам, одетым в серо-зелёные мундиры.
Заметив вспышку фашистских орудий, бросаешь на них смертоносный груз, и орудия замолкают. Значит, убил немцев, подавил батарею. Тогда становится легче дышать. Нет усталости, желания отдохнуть. С чувством выполненного долга я слышу голос ленинградцев: «Спасибо, воин!». Этот голос зовёт к новым вылетам, к новым победам над врагом. Во имя ленинградцев мы совершали разведки в глубоком тылу врага, разгадывали его замысел, предупреждая коварные налёты. Грудь многих из нас украшают ордена как свидетельство мужества и стойкости.
На какое задание мы бы не шли, одна цель у нас – смерть палачам! Только смертью они должны искупить свою вину!».
Всю войну Сергей Беляев сражался в Балтийском небе, им совершено 672 боевых вылета, из них 530 на самолёте старой конструкции И-15 бис. Он провёл 60 воздушных боёв, сбил 12 самолётов лично и 7 в группе, 118 раз поднимался на воздушную разведку. За войну он вырос от командира звена до командира полка.
Смело и тактически грамотно водил он своих лётчиков на выполнение боевых заданий, лично показывая пример мужества и героизма. Участвовал в операциях по взятию Кенигсберга, Пиллау, Данцига, Гдыни, Свинемюнда. Охраняемые штурмовики потопили 48 кораблей, охранявшими лётчиками сбито 18 вражеских самолётов.
За боевые подвиги Родина отметила Сергея Сергеевича пятью орденами Красного Знамени, орденом Ушакова II степени, двумя орденами Красной Звезды, многими боевыми медалями.
Под знаменем 12-го КИАП лётчик Владимир Алексеевич Тихомиров. Октябрь, 1944 г.
За несколько дней до окончания войны его посылают на учёбу в Военно-морскую академию. Закончил её с отличием и продолжал службу.
По тернистым тропам войны вместе со всеми прошагал балтийский лётчик Владимир Алексеевич Тихомиров. Много славных дел он совершил, защищая Родину.
Родом он был из деревни Михайлово Торжскского района Калининской области. В 1936 году закончил школу ФЗУ (школа фабрично-заводского ученичества). Потом работал электромонтёром и одновременно поступил учиться в аэроклуб. Закончив его, был направлен в Донбасскую школу лётчиков имени Пролетариата. Поучившись всего два с половиной месяца, он был отстранён от учёбы по состоянию здоровья. Врачи поставили диагноз: сухая перфорация перепонки правого уха. С грустью вернулся он в свой любимый город, уж очень хотелось летать. Пошёл в аэроклуб, зачислили мотористом.
Инженер аэроклуба Живодёров видел старания моториста, техник Митрофанов стал доверять самостоятельно обслуживать самолёт У-2. Тихомирова перевели на техника.
Время от времени знакомые инструкторы поднимали в воздух, доверяли рули управления. После одного из полётов лётчик Никитин спросил:
– Тихомиров, хочешь быть инструктором?
Конечно, он согласился. К счастью, врачи поликлиники признали его годным к полётам.
Так он стал инструктором сначала Новоторжского аэроклуба, потом Кимрского. В Кимрах встретил войну. Его направили инструктором в Куйбышевскую лётную школу. Здесь научился летать на самолёте Як-1, после чего был направлен в боевую авиацию КБФ. Стали посылать на боевые задания вместе с лётчиками 12-й КОИАЭ. Весь руководящий состав полка был из лётчиков с солидным боевым опытом, было с кого брать пример. Заместитель командира полка капитан Беляев был для него эталоном. О нём Тихомиров отзывался так: «Это был отважный лётчик, человек большой души. Для нас, лётчиков, он был старшим товарищем и искренним другом».
– Наша вторая эскадрилья, – вспоминает Тихомиров, – в боях с противником имела потерю сразу двух лётчиков. В числе погибших был опытный лётчик капитан Д.Петрухин. Поступила шифровка от командующего ВВС КБФ, где отмечались недостатки боевой деятельности. Капитан Беляев довёл эту шифровку до всего лётного состава. Он прочитал шифровку, не стал делать нудную нотацию и только коротко сказал: – «Читайте, думайте, делайте вывод».
– Был и такой случай, когда лётчик лейтенант Пётр Гапонов не удержал направление на посадке, столкнулся с рулящим самолётом. Оба получили повреждения. Гапонову была головомойка, хотели перевести в другой полк. Тогда Сергей Беляев подошёл ко мне и дружески сказал: – «Тихомирыч, может, ты возьмёшь к себе ведомым Гапонова, жалко Петьку. Ты же был инструктором, попробуй»… Я согласился без колебаний. Ни я, ни тем более Беляев не ошиблись в Гапонове. Он стал отличным лётчиком, был так же как и я награждён четырьмя орденами Красного Знамени.