Владимир Мищенко
Записки дворянина
Я проснулся, потянулся и громко зевнул. Этого оказалось достаточным, чтобы меня услышали. Дверь открылась и вовнутрь ввалилась целая делегация.
– Что ещё, джентльмены? Только не говорите, что показалась французская эскадра.
– Нет, сир. Слава Богу, нет. Сир, согласно дворцового этикета, вы должны дать разрешение на открытие дверей апартаментов. Капитан дворцовой стражи ждёт вашего приказа.
– Считайте, он его получил. Что ещё?
– Умываться, сир.
– Я уже говорил, что я не обезьяна, чтобы меня так рассматривали. Не надо набиваться ко мне в спальню. Джентльмены, без обид, понимаю ритуал, есть ритуал. Но, как говорят в России, новая метла по-новому метёт. Подождите меня в зале для аудиенций. Сюзерен не должен показываться перед своими вассалами сонным, небритым и в неглиже. Меня приведут в порядок, и мы выйдем к вам.
Дождавшись, пока они уберутся из спальни, я приступил к утреннему туалету, который начинается, как и у большинства людей, с туалета в прямом смысле этого слова. Камердинеры уже заранее принесли тёплую воду, поэтому спокойно умылся, обтёрся, пофыркал и только после этого позвал гардеробмейстера со слугами. Платье короля – это ещё та процедура. Мне кажется, рыцарям было проще нацепить на себя свои многопудовые доспехи, чем королю облачиться в свои одеяния. Оглядев себя в зеркало, остался доволен. Теперь можно и показаться народу. Цирюльник слегка подбрил шею и подравнял височки. Это раньше носили парики, которые всё скрывали и закрывали. Я отменил им эту лафу, пускай стригутся, делают причёски, моют головы. Им даже помыться лень, сразу ссылаются на медикуса, что это он им запрещает. Кстати, надо будет вызвать его да хоть познакомиться. Нормально, король уже столько дней у власти, а медикуса еще и не видел. Да и название, какое придумали – медикус. Всё, как у не русских. Доктор – какое хорошее слово. Сколько ещё надо менять и ломать. Ничего, побьём француза, я им наведу порядок. Традиционный завтрак из кубка вина и мелко нарезанного мяса. Камер – юнкера подали плащ и шпагу. Теперь наше Величество может прошествовать в кабинет на официальный завтрак и работу с секретарями и королевским советом.
– Виконт, передайте гофмейстеру, что в связи с военным положением, совместные с королём завтраки отменяются. Герцога де Кале ожидаю на завтрак в моём кабинете. Там же будем и работать.
– Есть, сир.
Лакей открыл дверь и я вышел.
– Его Величество король Владимир Первый де ля Рашен.– Громко прокричали за моей спиной.
– Да, это я, джентльмены.– Шёпотом подтвердил я. – Собственной персоной.
Приятно, конечно, когда ты идёшь, а все угодливо склоняют голову, при этом выжидательно смотрят на тебя, надеясь на какую-нибудь королевскую подачку. Фиг вам, джентльмены. За три шага до кабинета дверь, как по волшебству, открылась, пропустила меня и закрылась. Мягкое кресло, кувшины с вином и элем, всяческая закуска. Как хорошо быть королем, а не коннетаблем, строящим укрепления в поле. В дверь постучали, и вошел герцог де Кале.
– Разрешите, сир?
– Да, конечно, герцог. Тем более что вы всё равно уже зашли. Шучу. Присаживайтесь. Сначала позавтракаем, потом займёмся делами.
Сто грамм вина перед едой хорошо стимулирует аппетит. Горячая корочка гуся с треском лопалась под руками, обжигая пальцы горячим соком. Аромат мяса растёкся по всему кабинету, заполняя запахом пряностей все уголки. Обжигая губы, мы с жадностью стали вгрызаться в плоть. Жаль мне вегетарианцев, они не понимают прелести этого момента. Овощи могут только разнообразить и дополнить букет вкуса мяса, но никак не заменить его. Уж лучше быть хищником, чем травоядной коровой. По крайней мере, для меня. Впрочем, каждый сам выбирает себе судьбу. Этим мы – христиане и отличаемся от язычников, у которых всё уже предсказано и заранее определено судьбой. Господь дал нам право выбора, и мы каждый день совершаем его, самостоятельно определяя куда, за кем или к кому идти. И сами несём ответственность за свой выбор. Только слабак может отдаться на волю судьбы, а потом всё и свалить на неё, если упадёт мордой в грязь или получит по морде. Эволюция не терпит догмы. Всё время надо фантазировать и экспериментировать. Только тогда будет хоть какой-то прогресс. Да, иногда и по морде лица получишь, но это будет твой промах, и в следующий раз ты хорошенько подумаешь, прежде чем что-то сделать.
Объевшись, мы откинулись на креслах.
– Далеко не убирайте. – Сказал я лакею, показывая рукою на свободный маленький столик.– Теперь я готов послушать, что происходит в нашем королевстве. Кстати, герцог, сегодня нам надо нанести визит соседям. Давно не виделись да вопросы обороны надо обсудить. Всё-таки десять тысяч солдат лишними не будут. Как думаете, без предварительного согласования нас примут?
– По этикету, сир, нет, но я пройду к нему и договорюсь. Думаю, после обеда мы сможем нанести визит.
– Буду весьма благодарен вам, герцог. Этот вопрос не терпит отлагательства.
– Я понимаю, сир, поэтому сделаю всё возможное. А теперь разрешите зачитать вам основные новости по королевству. Указ о мобилизации ваших подданных. Подпишите его, пожалуйста, сир. Это Указ о привлечении крестьян для оборонительных строительных работ. Это – о высылке неблагонадёжных в поселение на севере острова на период военных действий.
– Поподробнее, пожалуйста.
– Сир, на самом севере нашего острова у нас имеется поселение. Там мы содержим тех, кого король решает не казнить, но и держать при дворе не желает. Некоторых иногда даже возвращают. Но редко. Кстати, в случае высадки противника там, нас предупредят. Но оттуда маловероятно будет наступление, потому как там протекает относительно широкая река, через которую нет ни одного моста. Есть только лодка, но и она находится в домике лодочника на нашем берегу. Это сделано, чтобы исключить побег. Вода в реке очень холодная и человек не успевает её переплыть. Замерзает и тонет. Лесов, чтобы сделать мост, нет. Даже, если переправятся, то из-за обилия мелких болот, дорога в сто миль становится длинной в четыреста. И по плохой дороге.
– Хоть здесь хорошо. Дальше.
– Вот, ознакомьтесь, здесь записи, доклады по состоянию дел. Можете почитать.
– Добро. Давайте ваши бумаги. Надо же иногда вникать в проблемы королевства. А вы пока вина выпейте. Вот в этом кувшине хорошее.
Прочитав последние сплетни по королевству, подписал, больше доверяя герцогу, чем вникая в суть, какие-то бумаги.
– Герцог, а не нанести ли нам визит вежливости королю Карлу? Может, он кому-то покажется визитом невежливости, но нам не до расшаркиваний. Идёте со мной?
– Конечно, сир.
– Капитан, мы уезжаем в соседнее государство, передайте, чтобы нам подготовили соответствующий транспорт.
– Сир! Вы собрались в Шотландию или во Францию? Готовить корабли сопровождения?
– Увы, капитан, нет. Всего лишь навестим короля Карла Девятого. Пускай обер-шталмейстер подсуетится и обеспечит нас соответствующим транспортом, чтобы нам не было стыдно перед соседним государством. Герцог, пажей сами назначьте.
Уверенно, по уже не раз протоптанной дорожке я спустился к парадной двери. Сыпал мелкий снег, переходящий в жесткую неприятную ледяную крупу. Пускай уж лёгкий морозец, чем жижа под лопатами. Успеют ли построить оборонительные сооружения? Остаётся надеяться и уповать только на Бога.
– Кстати, герцог, как думаете, крестьяне уже выдвинулись на позиции?
– Да, сир. Первые прибывшие уже начали земляные работа. Остальные подтягиваются. Из дальних деревень мы подвозим на телегах.
– Правильное решение. Второе. Найдите кардинала, пускай организует какие-то службы, молебны о помощи и заступничестве Господа до сражения, так и во время баталий. Нам Его, – я показал пальцем вверх,– заступничество, покровительство и помощь ой как нужны. Особенно сейчас.
***
– Сир, ваша карета подана.– Доложился какой-то, наверное, первый шталмейстер, потому как обера я помнил в лицо. Двое юношей – пажи с радостными лицами стояли позади экипажа, довольно поглядывая на остальных неудачников. Я опять подумал, как мало человеку надо для полного счастья. Десяток всадников королевского эскорта, красивые, мужественные, горделиво восседали на уже нетерпеливо бьющих копытами лошадях. Начищенные шлема, кирасы, наручники блистали даже при отсутствии солнца. А длинные заострённые наконечники копия однозначно намекали, что с ними лучше не связываться.
– Неплохо.– Вслух подумал я.– Что ж, едем герцог, нас ждут великие дела.
В отличие от моего путешествия в столицу, путешествие в соседнее королевство заняло минуты три. Только мы подъехали к действительно парадным, не то, что у меня, воротам, как из них выпорхнули четверо подростков, одетых в белые облегающие костюмы с трубами в руках. Маленькие королевские штандарты слегка трепыхались под золочёными горнами, что своими жерлами, как фузеями, нацелились на нас. Звуки фанфар огласили всю дворцовую площадь. Ворота вторично раскрылись и на крылечко вышли королевские обер-камергер и церемониймейстер. Поглядывая на нас с высоты дворцового крыльца, они дождались, пока мы поднимемся, и прямо перед нашим носом открыли нараспашку двери ещё раз.
– Ваше королевское Величество, король Хатайленда Карл Девятый ожидает вас.
– Если ожидает, веди. Кстати, герцог, когда вы успели оповестить их королевское величество?
– Сир, когда бы я успел? Я же всё время был с вами.
– Непонятно. Может, у них есть дырочка в мой кабинет?
– Что вы, сир, конечно, нет.
– А почему? Что за замок без потайных ходов, что за дворец без привидений?
Здесь, на этой половине, конечно, было значительно помпезней и богаче. Это и понятно, здесь встречали гостей, производили на них впечатление, а на моей стороне были просто апартаменты, обустроенные и украшенные согласно статусу. Но я не в обиде. Мне у меня нравится. Уж лучше, чем в моём имении. Прошли пару залов, открылись очередные богато украшенные двери, и мы вошли в тронный зал. В конце огромного зала стоял самый настоящий королевский трон. Стены зала были покрыты голубой глазурью, по которой золотом нанесены королевские вензеля в орнаменте лилий.
– Французам такой рисунок явно понравится.– Тихо поделился я с герцогом.– Даже ремонт не надо будет делать.
Церемониймейстер громко объявил
– Король Вестленда Владимир Первый де ля Рашен.
Мы шли по живому коридору, слева и справа стояли во множестве местные придворные. Здесь их явно больше, чем у меня. Хотя, возможно, часть моих лоботрясов меня просто игнорируют. Вообще-то нет, это не та порода, чтобы отдаляться от кормушки. Не доходя шагов десять до трона, я остановился.
– Ваше Величество.
– Сир.– Ответил мне Карл. – Я рад, что вы посетили нас. Мы думали, что вы посетите нас раньше.
– Ваше Величество, сир, я думаю, вы уже знает, что заставили меня отложить мой визит к вам. И сейчас, сир, я к вам, к сожалению, только с деловым визитом. И визитом, не терпящем отлагательства. Могу я просить вас, ваше Величество, об аудиенции с глазу на глаз или, как говорят французы, тет-а-тет?
– Да хоть но-а-но, сир. Пройдёмте в кабинет. Леди и джентльмены, – обратился король к своим подданным,– извините, но государственные дела – прежде всего.
В левом дальнем углу зала открылась небольшая дверь, и мы вошли туда.
– Честно говоря, сир, я так и думал, поэтому уже пригласил сюда моего коннетабля.– Юноша – король был не по годам и мудр, и умён.– Присаживайтесь, джентльмены.
На большом столе была растянута карта острова, а на небольшом столике у стены стояли кувшины и ваза с виноградом и фруктами. Рядом с ним стояло два красиво украшенных стула. На один из них я и уселся. Стоящий рядом виночерпий поймал мой взгляд и налил мне вина. Я продегустировал его. Весьма неплохо.
– Хорошее вино. Принеси ещё кувшин.
Виночерпий, взглянув на Карла, вышел.
– Ваше Величество, помимо того, что ваше вино действительно великолепно, я отослал его с целью попросить вас отослать его вообще. Мне не хотелось бы, чтобы сегодня вечером на кухне дворня обсуждала наш план обороны, а утром об этом говорили уже на всём острове. У вашего виночерпия, как я обратил внимание, и хороший слух, и отличное зрение.
– Вообще-то, сир, я абсолютно уверен в своих слугах, но, если вы просите, то я отошлю его.
– А с чего вы вообще взяли, сир,– влез в наш разговор коннетабль Карла,– что французы пойдут на нас войной? Чтобы захватить власть, существует множество способов.
– Сир, сначала отвечу вам, хотя вы не спросили, а утверждали. Прошу прощения, сир, но и в тех, кого вы изволили допустить до себя, вы тоже не сомневались, но всё же двое оказались предателями. Просто бедные бунтуют, когда жить становится вообще невмоготу, а богатые бунтуют при любой власти и против любой власти. Одни из них борются за власть, другие – становятся марионетками в их руках. Наверняка и этих двоих просто использовали. Они никак не могли претендовать на ваш трон. Новое баронство могло им светить только от их заказчика, при этом не понимали, что после выполнения задания, их тоже ликвидируют. Заказчик всегда должен оказаться чист и непорочен. Заказчик и организатор жив, и он при вашем дворе.
В дверь постучали, и вошёл виночерпий с подносом, а следом за ним прошёл и кардинал, глава дворцовой церкви. Карл легким взмахом кисти удалил из комнаты виночерпия.
– Ваше Преосвященство, хорошо, что вы зашли к нам. Ваши советы всегда мудры и своевременны.
Я всего лишь кивком приветствовал его. Мне и своих священников хватает.
– Сэр,– теперь я обратился к коннетаблю,– теперь отвечу на ваш вопрос. Свергнуть или убить короля или царя легко. Тяжело удержать власть после этого. Сколько переворотов завершалось крахом, когда армия отказывалась поддержать нового царя. Находился один преданный прежнему королю, и вся армия шла за ним. А что мы имеем здесь и сейчас? Уже несколько сотен лет дворянство и армия живёт в мире и спокойствии. Дворяне только по рассказам своих родителей помнят о своих великих предках – могучих воинах. Сейчас они способны только лёгкое времяпрепровождение. Они, как бабочки, порхающие с цветка на цветок, абсолютно не думающие, что может придти зима со снегом. Из всего королевства всего лишь десяток офицеров имеют боевой опыт и нюхали запах пороха. И вдруг всё это рушится. На смену привычному им образу жизни придёт варяг, который всё это сломает, разрушит, их отодвинет от трона и приблизит новых, но не их. Теперь они будут смотреть на дворец не изнутри, а только снаружи. Их навсегда отодвинут от кормушки, что есть дворец и королевская милость. Они пойдут на войну и будут сражаться за короля и, если честно, за свою прежнюю спокойную сытую жизнь. Все прекрасно понимают, что со сменой короля произойдёт и смена приближённых ко двору, а им нужны новые земли и всё, что на них. Только в результате вооружённого поражения дворянство смирится перед новым правителем в зыбкой надежде, что их не коснутся перемены. Вот вы уверены, что при смене власти, останетесь коннетаблем? Вот так же и другие. Я уж молчу про нас с их величеством Карлом. Нас просто казнят на плахе. А вместе с нами наших родных и приближённых, дабы в зародыше пресечь бунт. Война будет. И будет в ближайшее время. Поэтому, ваше Величество, я хотел просить вас выставить хотя бы два полка и кавалерию на редутах, которые готовят мои солдаты на южной дороге. Так уж получилось, что как раз на границе наших королевств болота наиболее сблизились с дорогой с обеих сторон. Эту дорогу, в принципе, можно удержать одним полком, но болото можно обойти с фланга, и это же болото препятствует манёвру. Для гарантии победы там нужны два полка и кавалерия для манёвра. Также полк нужен, чтобы прикрыть дорогу от манёвра на восточное побережье вашего королевства. Артиллерия там не пройдет, но пройдут вражеские полки, а, если держать лошадей под уздцы, то и кавалерия. Это значит, что они доберутся до столицы ещё раньше тех, кто высадится на западе в порту. К тому же, полк, который я пока поставил прикрывать южную дорогу, мне очень нужен для баталии. Западный порт – единственное место, где противник может спустить на берег свою артиллерию, ядра, запас пороха и, конечно, кавалерию. А я и часть своей артиллерии был вынужден послать на юг. А мне нужен сильный кулак в одном месте. Сила кулака не только в людях, но в артиллерии. Я уж молчу о том, что противник, возможно, высадит часть своих сил на восточном побережье. Мне говорили, французы обследовали те места.
– Разрешите вмешаться мне, сугубо гражданскому человеку. – Произнёс кардинал.– Сир, не так давно, о чём вы знаете, ко мне приезжал кардинал Франции. Всё время он не покидал территории столицы, но его подопечные действительно ездили с проповедями по церквям, делились опытом с пресвитерами. В свете сказанного, я усматриваю их корысть, т.к. они, действительно, объехали всё побережье.
– Ваше Преосвященство, а вы можете выяснить, в какие конкретно деревни они ездили, чтобы послать туда опытных офицеров на предмет возможности десанта.
– В этом нет необходимости, сир. Я, как архипастырь, периодически объезжаю все наши земли. Мне, естественно, доложили, где были французские священники, потому что к каждому из них я приставил помощника. Я хорошо знаю эти деревни и скажу, что ни в одной из них это невозможно. Всё восточное побережье слегка затоплено морем, но из моря, при этом, торчат в огромном количестве ледяные клыки, разной высоты и ширины. Они разорвут не то что корабль, но и любую рыбацкую лодку. Высадка исключена.
– Это здорово. Но, ваше Преосвященство, не могло ли случиться так, что на каком-то участке морская вода подмыла и обрушила часть этих зубцов, и часть берега стала доступна?
– Этого не произошло. Я спрашивал об этом каждого из них.
– Хорошо. Но…, если доверенные дворяне смогли изменить, не могли ли найтись Иуды среди ваших людей. Ведь и среди священников бывали отступники. Поэтому, если вы всё же посредством офицеров перепроверите это, вы и убедитесь в преданности одних, и в достоверности информации. Кстати, а как же сами деревенские тогда ловят рыбу?
– Побережье покрыто хорошей сочной травой, на которой пасутся многочисленные стада коз. Крестьяне изготавливают великолепный козий сыр, который мы продаем даже в Англию и Францию. Кроме того, с северо-запада на юго-запад течёт небольшая, миль тридцать, но уже глубокая река. Ещё столетие назад она была глубиной всего два фута, а сейчас уже почти пять. Она немного не достигает восточных болот и уходит в землю. В ней достаточно много морской рыбы и её ловят.
– А засыпать её, когда она была всего лишь ручьём, не пробовали? Ведь ещё столетие, и часть острова будет перерезана этой ниткой для разрезания сыра.
Они и сами всё это понимали, поэтому в ответ только недовольно и удручённо сопели.
– Сир, – начал отвечать кардинал,– вы не в курсе, но у короля нет человека, который должен регулярно объезжать и осматривать всё королевство, и докладывать ему об этом. У нас за свои земли отвечает ленник, которому вверены эти земли. Тем более, ленником этих земель является граф Дуглас. А это ещё тот ловелас, завсегдатай балов и пиров. Даром, что ещё не женился, несмотря на то, что ему уже за сорок.
– Извините, ваше Преосвященство, но в Регламенте короля есть люди, называемые контролёры. Почему не назначить ещё одного смотрителя королевских земель. В королевской конюшне конюхам поручено следить за лошадьми, но и за ними также следит и контролирует, как лошадей, так и работу конюхов, обер–шталмейстер. Не вижу разницу. Нерадивых всегда надо контролировать и заменять. В этом и прелесть ленных земель, что их дают во временное пользование. Даже, если и подарены, но здесь угроза всему королевству и королевской жизни. Какие могут быть стеснения и перед кем? Перед вассалом? Вассалом, собирающемся косвенно нанести вред всему королевству? Сир, не сочтите за наглость мой совет – оставьте графу пару деревень. Ему хватит. Он всё равно и живёт, и питается за счёт королевского стола. Остальные земли отдайте кардиналу. На Руси в монастырях монахи тоже делают прекрасные сыры, выращивают пшеницу. И здесь, чтобы не отколоться от своей церкви, в буквальном смысле этого слова, они засыпят эту речку. Всегда приходится чем-то жертвовать. Пожертвуйте рыбой ради острова. У истока забросайте камнями и брёвнами и засыпьте землёй с глиной. Сделайте пробку и в месте ухода реки. А ледяное русло можно использовать для хранения тех же сыров или запасов мяса. У нас на Руси это называют ледник, с ударением на первый слог. Разобьём французов, пристанем к берегу, на шхунах перевезём землю и засыплем. Вам лучше не тянуть. Кто знает, сколько там футов под килем нашего острова. А для этого нужен только пустяк – победить армию французов. Сир, прошу вас выставить ваши войска и защитить земли острова с вашей стороны. Я не выдержу войну на два фронта.
– Сир, – ответил за короля коннетабль,– король Карл Девятый должен подумать над принятием такого важного решения и подготовить Указ в случае положительного решения. Я надеюсь, что король вначале соберёт королевский совет, заслушает нас и только после этого примет правильное, продуманное решение.
Не всякий король может уйти из-под влияния своих придворных, тем более король – ребёнок. Но этот ребёнок уже проявлял свою мудрость.
– Сир, уповаю на вашу мудрость, т.к. не всегда можно рассчитывать только на ум, тем более чужой. Спасибо, что уделили нам внимание. Прощайте. В ближайшие день-два я уезжаю на место будущей баталии следить за ходом подготовки к сражению. Честь имею.
Кивнув, я пошёл вон, а следом за мною и герцог.
– Этот коннетабль или тупит, или гнёт свою непонятную линию. Видно же всё, как на ладони. Что тут ещё думать? Надо действовать. И чем быстрее, тем лучше. Потом эти идиоты начнут говорить – ах, мы не подумали, ах, мы не успели. Из-за таких войны и проигрываются. Слава Богу, на моей земле я король. И я буду беспощадно таких смещать, чтобы не мешали молодым энергичным и умным. Надо заказать морякам, чтобы определили наше местоположение. Завтра утром я выезжаю на передовую линию. Оповестите кардинала, что он едет со мною.
– Сделаю, сир. Прошу в карету.
Когда наша карета подъехала ко дворцу, и я взбежал по ступенькам дверям, там уже стоял рядом с дворецким и мой собственный кардинал.
– О, ваше Преосвященство, долго жить будете. Только с герцогом о вас говорили.
– Спасибо, сир. Я слышал, что вы собираетесь вскоре выезжать из дворца. С вами, конечно же, выедет и ваша свита, поэтому, сир, я хотел бы сегодня провести большое богослужение и молебен за удачный исход войны с захватчиками.
– Отличная мысль, падре. Такие действия никогда не бывают лишними. Наше дворянство и можно, и нужно духовно укрепить, а чуть позже, в поле я займусь их физическим укреплением и оттачиванием воинского мастерства. Я, как король, и, как говорят, наместник Бога на земле, благословляю вас, падре на сегодняшнее служение и молебен, а также на все остальные служения и действия. Аминь. А я, падре, в это время обложусь у себя в кабинете трактами и буду думать, как малым числом победить сильного врага. А вы молитесь, ведь усиленная молитва верующих многое может. И там, где не промолит один король, ведь для Бога все равны, там промолят сотни верующих. Главное, чтобы они были искренне верующие, а не просто сочувствующие. Падре, давайте будем занимать каждый своим делом. У вас духовная стезя, а на мне мирская. И, если каждый из нас выполнит свою работу на отлично, то я в победе не сомневаюсь. Ни Господь, ни ангелы-хранители нас не оставят.
– Да будет так, сын мой. Аминь.
– Падре, завтра утром мы выезжаем на моей карете. Нужны будут вам помощники, берите, сколько сочтёте нужным. Там много солдат и крестьян. Там много работы для ваших людей. Не забудьте взять что-нибудь тёплое – ехать долго и прохладно. До утра, падре.
– Благослови вас, сир.
– И вас, падре. Да, падре, вас не затруднит приказать вашему человеку, чтобы в библиотеке нашли книги о ведении войн, и принесли ко мне в кабинет. Информация, как и вера, лишней не бывает.
– Я распоряжусь, сир.
– Отлично. Тогда до завтра. Сразу после завтрака выезжаем.
И снова я один в своём собственном кабинете. Камердинеры подсуетились – на столике есть, что выпить и закусить, виноград, фрукты. На рабочем столе – карта и полдюжины книг по военному искусству. Большие окна дают много света. Эх, если бы не война. В книгах описано много пакостей и подлостей, что можно сделать для врага, хотя в мире это называется военной хитростью. Правильно, на войне только одно правило – никаких правил. И ещё – воюют не числом, а умением. А также обученностью и оснащенностью войск. Римские обученные легионы покорили весь мир, кроме скифского государства. Наверное, цель не была поставлена. Но не все подлянки я могу реализовать у себя на поле. А жаль. Я читал, смотрел и прикидывал на карте и опять читал, пока не заснул.
***
– Сир, сир. Проснитесь.– Кто-то нахально тряс меня за плечо, пробуждая ото сна, в который я провалился, как в глубокий глухой и чёрный колодец.
Потянув своё тело, почувствовал резкую боль в шее, ломку в пояснице и во всём теле. Моё тело стонало и скрипело, как старая телега, брошенная на обочине.
– Ё-моё. – Только и смог я произнести. – Скажи, пускай приготовят баню и воду погорячее. Я так понял, завтрак уже скоро. Пока не полежу в горячей воде, никаких завтраков. Кто голоден, пускай едят. Король срочно занят. Меня не беспокоить. Мой отъезд задерживается на два часа по техническим причинам. Как же меня так угораздило. Иди.
Потихоньку поскуливая, как оставленный один дома щенок, я ходил по кабинету, разминая мышцы. Почувствовав себя способным горделиво пройти по коридорам, я вышел за дверь, чтобы идти к себе в спальню, но, увы, не спать в мягкой постели, а понежиться, расслабить свои мышцы в горячей воде.
– Капитан, надеюсь, стражу не забывают подменять и кормить? Мне не нужны сонные, усталые и голодные охранники.
– Сир, у нас всё, согласно Регламенту. Мы – капитаны следим за этим строго.
– Хоть это хорошо.
Молодцы, всё-таки мои камергеры и гофмейстеры, везде и всё успевают. Только чуть-чуть размялся, прошёл по коридору, а здесь уже полбочки горячей воды, камердинеры с вёдрами горячей и холодной воды ловят мой взгляд, чтобы исполнить любую прихоть.
Я с удовольствием погрузился в горячую, но в меру, воду и откинулся назад. Кто-то угодливо подложил мне под голову мягкую подушечку. Благодать. Я прикрыл глаза и задремал. Царь я или не царь? Хочу сплю, хочу казню, хочу милую. И сколько хочу, столько и сплю. Да и дворне хорошо, всё не на улице мёрзнуть.
– Платье и завтрак. Вино подогреть.– Громко произнёс я, чтобы разбудить тех, кто добросовестно дрых вместе со мной.
Меня обтёрли подогретым полотенцем, натянули кальсоны и усадили на скамеечку, где цирюльник поработал над моей причёской и заросшей шеей. Виконт протянул сорочку, а слуги помогли в неё облачиться. В завершении – хороший плотный завтрак.
– Виконт, передайте по эстафете, что через пятнадцать минут мы выезжаем. Шпагу и плащ.
Завершив утренний моцион и одевание, я прошел в кабинет и забрал наброски и записи – памятки, чтобы не забыть, что лучшая память – это запись на листочке.
Спустившись вниз, я увидел у кареты кардинала.
– Ваше Преосвященство.
– Сир.
– Вы готовы к дороге, падре.
– Готов. Но на всё воля Божья.
– Вы правы. Господи, благослови нашу поездку, наше нахождение там, благослови нас там мудростью и разумением, сохрани нас от любого вида зла, сохрани и удержи нас от греха и благослови духом преклонения, чтобы мы всегда имели место, время и слова, которыми мы должны Тебя славить, ибо только Ты наш Отец, Творец и Бог имеешь на это право, а мы все, включая ангелов твоих, служим Тебе. Аминь.
– Аминь.
Паж открыл дверцу и пропустил меня. Следом влез кардинал.
***
Миль пять мы проехали, молча, размышляя каждый о своём. По крайней мере, я, а кардинал, возможно, по своей скромности, просто не стал мне мешать.
– Как я понимаю апостола Фому, когда ему хотелось вещественного подтверждения чуда. Так и я сейчас очень хотел бы увидеть какой-нибудь знак, видимое подтверждение, что Господь услышал нас.
– Видимое подтверждение? Но в радуге нет белого цвета, поэтому вам придётся поверить так, как потом наставлял Фому Христос.
– Видимо придётся. А нам привыкать? Лишь бы на их сторону не встал сам дьявол, а то тяжела будет битва.
– Сир, говорю вам, как моему прихожанину, не будет этого, потому как невозможно это. Разве вы не читали, что написано в Библии? Вспомните.
В Иоанна12:31 Господь сказал ученикам Своим – ныне суд миру сему, ныне князь мира сего изгнан будет вон.
Этими словами Господь сказал, что это произойдет при их жизни, в не в каком-то непонятном будущем.
И дальше в 16: 11 – о суде же, что князь мира сего осуждён.
И в 16:33 – в мире будет скорбь, мужайтесь, Я победил мир.
Мир – это дьявол, свергнутый Михаилом на землю и установивший на земле свои порядки, нравы и обычаи. Говоря, что победил мир, Он говорит, что победил дьявола. И это всё в настоящем времени. Кроме того, проходит время, десятки лет, и Его апостолы в своих Евангелиях подтверждают это. Вспомните, сир, как апостол Иуда предупреждает нас.
В Иуды 1:6 написано – ангелов, не сохранивших достоинство, соблюдает в вечных узах, под мраком, на суд.
А в Послании Ефесянам 1: 20-22 читаем – воскресив Его из мёртвых и посадив одесную Себя на небесах, превыше всякого Начальства и Власти, и Силы, и Господства, и всякого имени, именуемого не только в сём веке, но и в будущем. И всё покорил под ноги Его, и поставил Его превыше всего, главою Церкви.
И в 4:8-9 завершает – посему и сказано: восшед на высоту, пленил плен и дал дары человекам. А восшед что означает, как не то, что Он и нисходил прежде в преисподние места земли?
Сир, вы поняли из Писания, что сатана – дьявол, как написано в Откровениях Иоанна, уже побеждён и низвергнут, поэтому он не сможет восстать против нас, потому как со своим ангелами заточён во тьму где-то на небесах. А, если и остались какие его приспешники не добитые, то со дня Пятидесятницы, когда Господь, как и обещал, покрыл всех нас Духом Святым, Духом Истины уже ни одна сатанинская тварь без нашего добровольного согласия не может сама овладеть нашим разумом, нашей душою. Сейчас многие оправдывают свою слабость, неспособность и нежелание противостоять похотям тем, что, якобы дьявол на них влияет. Не верьте, сир. Дьявол побеждён и пленён. К сожалению, многие люди до сих пор предпочитают отдаться похоти, чем пребывать в добродетели. Тысячи людей были сожжены, вместо того, чтобы их отправить на трудовое воспитание лет на пять. Неумение и нежелание читать, вникать в себя и в Евангелие, как заповедовал апостол Павел, приводит ко многим смущениям ума. Разные люди, читая один и тот же текст, осознают и понимают его по-разному. Не вчитываясь, судят поверхностно. Например, читая Откровения, я обратил внимание на слова Господа в 3:12 – и имя Моё новое, т.е. Он обещал открыть нам своё имя. Читаем дальше.– Падре пролистал Библию, ища место Писания. – Вот,
