Владимир Мищенко
Записки дворянина
– Я вас понял, сир. Прошу.
– Спасибо. Я вас не задерживаю. Встретимся в кабинете. Надеюсь, барон Дуглас меня проводит. Кстати, барон, судя по вашему взгляду и поджатым губам, я уже не попал в число ваших любимчиков? Ничего, главное, чтобы вы мне понравились, и мне не захотелось вас заменить на кого-либо. Даже, если я вам не понравился своею прямотой, то не надо это так откровенно показывать выражением морды своего лица. По крайней мере, до тех пор, пока я ваш сюзерен. Вы должны лишь угодливо улыбаться мне и любому гостю, что приедет ко мне, или почтит меня своим присутствием. Я имею в виду короля Карла Девятого. – И не дожидаясь, пока он откроет мне дверь, я с силой распахнул её и вошёл в свою спальню.
– Это что? Здесь раньше спала младшая дочка короля? Что за цвета?! Разве настоящий мужчина, рыцарь может жить в таких размалёвочках, в таких цветах? Я вам не английский ублюдок, который больше охоч за молоденькими мальчиками, а не за воинскими подвигами!
– Но, ваша Светлость, это самая лучшая комната на этой половине дворца, и поэтому ваш главный распорядитель герцог де Кале распорядился подготовить её для вас. – Немного надменно ответил мне барон.
– Барон Дуглас, – ещё более надменным тоном произнёс я,– вы, если не изменяет мне память, назначены моим оберкамергером, т. е. ответственным за королевские апартаменты? Или вы хотите, чтобы я требовал выполнения этих обязанностей с виконта, отвечающего за портных, бельё и галантерею? Если да, то скажите, и я сокращу вашу должность вместе с вами. За любой вопрос, за любой промах по вашей службе отвечаете лично вы. Вы, а не конюх. Вы или соглашаетесь и делаете, или объясняете, доказываете неправильность или вредность такого совета тому, кто вам это приказывает. А приказать вам могу только я – ваш сюзерен. Остальные имеют право только советовать или высказывать своё мнение. По крайней мере, теперь так будет. Считаю, инцидент исчерпан. Я не знал вас, а вы не знали моих требований. Теперь вы их знаете. Господа, вы свободны. Ожидайте меня в моём кабинете. Виконт и портной ожидайте меня вон за тем столиком. Остальные свободны. Купать меня не надо. Я ещё не такой дряхлый старик, а на бывшие до меня ритуалы мне… не интересны. В России говорят – новая метла и метёт по-новому. Свободны.
Я подождал, когда эта куча придворных, камердинеров и прочей челяди покинет комнату, после это спокойно, с предвкушением окунания в тёплую воду, разделся и погрузился в огромную, как и мечтали мои преданные придворные, бочку. Я не ошибся в своих ожиданиях. В меру горячая вода, вот что значит обслуживать короля, лёгкий расслабляющий аромат трав и небольшая табуреточка на дне, это как раз то, что мне и надо было. С умилением и умиротворением прикрыл глаза. Так бы и лежал бесконечно, но это треклятое постоянное чувство ответственности всегда держит меня в напряжении. Так и стресс заработать недолго. А мне это надо? Через силу заставил себя понежиться пару лишних минут и начал интенсивно натирать себя какой-то маслянистой тряпкой. Потом, отшвырнув её в сторону, смыл всё с себя просто руками. Ох уж эти мне аглицкие штучки. В чистом теле – здоровый дух и это правильно.
– Так, кто здесь хочет меня одеть? – Проговорил я, вылезая из бочки.– Давай твои тряпки, что ли. Не май месяц на дворе. – Проворчал я, вытираясь огромным бархатным полотенцем.– Кто вытирается таким? В следующий раз дай что-нибудь попроще, типа льняного или тонкого полотна. Это совсем воду не впитывает. Так, покажи сначала издали, что мне натягивать придётся, может, пугалом выглядеть буду.
– Что вы, ваша Светлость, это камзол по самой последней моде. А размер ваш нам подсказал сэр Иоанн.
– Да вроде бы ничего. Давай, показывай, как туда слезать.
Облачившись с помощью портного и виконта в этот последний крик моды, подошёл к зеркалу у стены. На меня смотрел высокий, представительный немного смазливый, но в меру, джентльмен.
– Неплохо. Вышивка ручная?
– Конечно, ваша Светлость. Это единственный экземпляр и специально для вас.
– Ага, прям так за сутки моей езды успели и камзол сшить, и вышивку сделать.
– Ваша Светлость,
– Я,– перебил его,– такой же полновластный сюзерен, как и король Карл Девятый. И земель у меня ровно столько же. Поэтому называй меня просто – сир. Продолжай.
– Сир, я меня, как уважающего себя портного, конечно же, имеется запас уже пошитых камзолов. Нам оставалось лишь сделать вышивку и подогнать по фигуре, если оно вам не подойдёт.
– Уговорил. Мне нравится. Как со стороны?
– Отлично, сир.– Произнёс виконт.
– Это со стороны восторженных зрителей. Их мнение понятно, а что скажет профессионал? Все подогнано? Всё на месте?
– Да, сир. Я доволен результатом моей работы.
– Отлично, что наши мнения совпали.
– Виконт, банщик, что наливал мне воду и портной – это первые люди, что доставили мне удовольствие, найдите способ поощрить их за старание и заботу о короле. Я знаю, что это их работа и обязанность, но пусть и начало моего пребывания здесь, начнётся с приятного для кого-либо. Ведите, виконт, меня в кабинет, нас ждут великие дела.
***
Как ни странно показалось для меня, но мы прошли через пару смежных комнат и поднялись на второй этаж, ступая по толстой меховой дорожке кроваво-красного цвета. По бокам лестницы на первом этаже по оригинальному замыслу расположились небольшие приподнимающиеся львы, из белого гранита, а на втором этаже – аналогично, уже стоящие и встречающие гостей своими разинутыми пастями, с вкрапленными туда клыками из красного гранита. Смотрелось эффектно и красиво.
– Виконт, а цвет дорожки, наверное, специально подбирали, чтобы часто не менять после дворцовых переворотов и убийства, при этом, королей – неудачников?
– Что вы, сир. О дворцовых переворотах наши придворные знают лишь из французских романов.
– Понятно.
У входа в мой кабинет, по бокам двери, стояли два рослых гвардейца, а паре шагов ближе, – ещё более рослый и могучий офицер в красивом красном камзоле, расшитом золотистыми львами, стоящими на задних лапах.
– Сир, ваш главный Прево отеля маркиз Истмен.
Как и положено грозному сюзерену, я небрежно кивнул и внимательно осмотрел вначале его, а потом и его солдат.
– Сколько у вас подчинённых, маркиз?
– Во дворце пятьдесят четыре, ваша Светлость, простите, сир. А всего – ровно пять тысяч рядовых, ротмистров и унтер офицерских чинов, триста офицеров, два полковника и шесть гвардейских капитанов при дворе, сир.
– Мало. А впрочем, это только королевская гвардия. У нас же есть ещё и армия, а, возможно, и флот.
– Нет, сир, военного флота у нас вообще нет. И не было.
– Плохо. Ладно, пошли.
По команде солдаты распахнули передо мною двери и тут же, но сразу за дверью, прозвучало
– Сир Владимир Первый де ля Рашен!
– Вольно. Садись. – Ответил я больше по привычке.
Но все остались стоять. Правильно, я же никого ещё не привилегировал свой милостью сидеть в моём присутствии. Пускай стоят. Надо чтобы сразу почувствовали, кто в доме хозяин, тем более, в таком здоровом. Я прошёл сквозь кабинет я занял моё кресло. И никак иначе.
– Герцог? – Обратился я к своему распорядителю, намекая ему, что уже можно и нужно начать представлять мне собранных и собравшихся.
– Сир, по вашему приказу я собрал всех, кто тем или иным образом может влиять на обороноспособность нашей страны. Разрешите представить вам раздатчика милостыни, главу нашей дворцовой церкви кардинала Йоркширского. Обершталмейстер маркиз де Тре.
– Француз?– Сразу же спросил я.
– Настолько далёкий, сир, что я даже не знаю языка своих предков.
– А как к ним относитесь?
– Только дальним родством, сир. А так, что саксы, что бритты, что галлы – мне всё равно, сир.
– Дальше.
– Ваш главный сокольничий граф Хорст. И, наконец, ваш коннетебль барон Смит.
– Хорошо. Господа, как говорят у нас в России, сэры, джентльмены, я был вынужден вас вызвать столь срочно, потому что вопросы государственной безопасности должны стоять всегда превыше всего и, тем более, превыше собственных интересов. Наверное, вы слышали о покушении на короля Карла, возможно, вам, как и мне, уже доложили, что покушавшиеся были присланы кардиналом Франции. Слава Богу, покушение не удалось, но угроза с устранением исполнителей не исчезла. Мало того, из источников, пользующихся доверием, стало известно, что устранение короля лишь первый этап экспансии, которое должно было привести к сумятице, неуверенности в наших рядах, возможно, к борьбе за трон. Французские войска или уже начали грузиться на корабли, или сделают это в ближайшее время. И хотя мы несколько отдаляемся от берегов Франции, но для опытных мореплавателей, а таковыми французы являются однозначно, ветер в шесть – семь баллов не преграда. Хуже того, судя по постоянно меняющему своё местоположение солнцу, нас при движении ещё и вращает вокруг своей оси. Мы даже не можем предположить, куда и где причалит противник к нашей земле. Наша армия не воевала. Офицеры не имеют опыта боевых действий. Я видел солдат, вооружённых фитильными ружьями, которыми воевали ещё лет двести назад. У нас хотя бы пушки есть? Нет смысла вам напоминать, что захватнические войны имеют и экономические цели. Помимо корыстных, конечно. Сюда придут новые графы, новые лорды. Им нужны будут новые земли. Вы – владельцы этих земель, в их картинку не вписываетесь, т.е. вас, вместе со мной, однозначно, ликвидируют. Не сошлют, а убьют, чтобы устранить возможный источник угрозы в будущем. Я думаю, вам это понятно. Герцог, что у нас с картой? Расстелите её на столе. Коннетебль, вы, как глава всех наших вооружённых сил, расскажите, что мы имеем, и чем это вооружено.
– Сир, в состав наших войск входят два полка мушкетёров, три полка фузилёров и два гусарских эскадрона, а также восемьдесят пушек.
– Понятно. Каково табельное вооружение полка?
– Пехотных ружей – 1200 шт., шпаг – 1200 шт., пистолетов – 72 пары или 144 шт., пик или копий – 144 шт., алебард – 8 шт.
– Так, обычный табель. Понятно. Что вы имеете в виду под пехотными ружьям – фитильные или кремниевые?
– Фитильные, сир, у нас имеют только королевские гвардейцы – мушкетёры, т.к. на них, в смысле на мушкетах, королевские вензеля и предполагается, что им придётся стрелять лишь, в крайнем случае. Воевать у нас будут солдаты.
– Понятно – бутафория. Стрелять-то они умеют? Когда стреляли последний раз? Не понял? Почему прячем глаза? Ну, хоть раз-то они стреляли? Умеют хотя бы заряжать?
– Сир, заряжать умеют. Но стреляют только когда берутся на службу и всё.
– Доннер вэтэр. Маркиз, вы считает это нормальным?
– Сир, но так было заведено до меня!
– Мальчишка! Папенькин сынок! Или чей ты там родственник? В мирное время я сослал бы тебя в Сибирь. Не исправишь положение, так и поступлю. Позор! Весь двор сидел под юбкой какой-то бабы.
– Сир, это наша…
– Молчать! Повторяю, какой-то бабы, которая по своему статусу женщины не может и не должна заниматься вопросами обороны, подготовки войск и его вооружением. Маркиз, вы на уровне ребёнка, но не мужчины, рыцаря, на что вы, очевидно, претендуете. И не надо так смотреть на своего сюзерена. Вы, наверное, уже поняли, что я не Карл, я немного резче и жёстче. А если недовольны, то я, ссылаясь на начало войны, прикажу вас казнить. Что было, то было и есть. Наша задача – выявить все наши слабые места и успеть их устранить. Нечего обижаться, как леди, которой корова на ногу наваляла. Сами виноваты. Проехали. Теперь армия. С мушкетами ясно – калибр у них 22,8 мм., длина ствола – 115,6 мм., плюс мушкетный нож – багинет, сошка для стрельбы, а у фузилёров что?
– Обычные ружья с кремниевым замком, калибр 0,8 дюйма.
– Стоп. Это у нас … да, те же 22,8 мм. Я попрошу, учитывая, что я из России, по – возможности, переводить всё в десятичную систему измерения. Тем более, все более современные армии живут десятичными числами. Продолжайте.
– Длина ствола …. будет 118 см., примерно.
– Понятно, практически те же мушкеты. Сколько лет этим ружьям?
– Э-э, больше десяти лет, сир, скорее – пятнадцать.
– При сроке службы – 10 лет. Понятно. У половины ружей вмятины на стволах и при стрельбе они будут наносить ущерб своей армии, помогая врагу. Хотя, если точнее, врагу помогает тот, кто допустил это, кто довёл свою армию до такого состояния. Барон Смит, я прикажу принести десяток ружей, и вы выстрелите из всех. А потом мы посмотрим на ваше холёное лицо и ухоженные руки. Я не слышал о штуцерах.
– Сир, в каждом батальоне имеется один охотник, вооружённый штуцером.
– И всё! И а армии больше нет ни одного штуцера!?
– Нет, сир, у меня в обозе ещё 20 штук имеется.
– Ну, хоть что-то. Граф Хорст, вы у нас распорядитель волчьей охоты, поручаю вам и главному егермейстеру набрать среди местных охотников ещё двадцать, нет – двадцать пять, чтобы с запасом, хороших стрелков. У вас есть такие?
– Да, сир, у нас достаточно охотников на бекасов – это наиболее подготовленные охотники. Мы их называем снайперами.
– Снайпер? Нормально. Коротко и понятно. Барон Смит, скажите мне дальность стрельбы из фузеи и штуцера?
– Из фузеи, сир, до ста шагов, а из штуцера – триста.
– Запомните, барон, что вам скажет боевой офицер. В связи с тем, что на ружьях имеется только мушка на конце ствола, прицелиться точно из него не возможно, поэтому при стрельбе из российского ружья на расстоянии 75 метров и процент попадания только 75%, а из австрийского – вообще только 46%. Только! Поэтому мы и стреляем сразу полутонгами, а батальон – перекатами полутонгов. А штуцер, калибр 15,24 мм., 8-ми гранный с нарезным каналом, имеет и целик, и мушку, длинной в 114 см., бьёт, поэтому, достаточно метко на 300 шагов, а, если противник стоит скученно, то и на 400 шагов. Я думаю, барон, вы найдёте правильное применение этой полутонге снайперов. Да, для подвижности посадите наших штуцерных солдат на лошадей и для самообороны обеспечьте пистолетами и палашами. Кстати, что с вооружением кавалерии? Что у нас плохого?
– Сир, по установленному обычаю, наш эскадрон состоим из трёхсот всадников. Вооружены ружьями, палашами и пиками.
– Понятно.
– Что у нас с запасами вооружения?
– Палашами, саблями, пиками может вооружить ещё пару эскадронов. Новых ружей около пятисот штук. Пистолетов – тысячи две или больше.
– Не густо. Значит так, у кавалерии ружья забрать и отдать пехоте. Взамен выдать по два пистолета. Они у вас с колёсиковым замков, я видел. Это то, что им надо. Пистолеты, пика и в ближнем бою – сабля. Нормально. Новые ружья выдать тем, кто уже привык к ношею оружия. Поставить под ружьё горожан. Барон, сделайте расчёты что есть, что получите и сколько надо, включая людей. Завтра я должен пописать Указ о мобилизации. Понятно? Герцог де Кале, возьмите этот вопрос под контроль и принесите мне на подпись не позднее завтрашнего обеда. Дальше. Карта. Так, вижу, остров наш называется Хатайленд. Неплохо. Норд – ост – зюйд – вест. Понятно. Так? Я не вижу, когда вносились изменения в карту и на карте. Барон Смит, маркиз Истмен, как же предполагали воевать, вывозить Его Величество, если у вас нет карты? Даже на земле туманного Альбиона за десять лет вырастет на пустыре целый лес! А у нас то потепление у материка, то похолодание. Вы уверены, везя меня по дороге, что я не провалюсь в яму или в какой-нибудь овраг, что проделал ручей за десять лет? Или мне теперь постоянно посылать вас обоих впереди моей кареты?
– Сир,..
– Молчать! Главный Прево отеля короля, мне кажется, нам уже надо построить помост на дворцовой площади, в сторонке, установить там плаху и держать неподалёку палача, чтобы он казнил быстренько, пока я не передумал. А? Не пора? Согласен, баронов и даже виконтов вешать как-то не престижно – дворяне! А отрубить голову – нормально. Это даже честь. Как же, положить голову на плаху, на которую вскоре положат и голову короля, почётно. Ещё как. Но, прежде чем на неё положат мою голову и голову короля Карла, я наложу туда ваших голов. Доннер вэтэр, что за подчинённые. Короче, даю вам обоим срок неделю. Высылайте топографов во все стороны. Найти и нанести на карту все болота, ямы, овраги, берега, особенно, где можно высадить лошадей и артиллерию. Барон Смит, подготовьте приказ о создании при вашем главном штабе отдела по выполнению секретных военных приказов. Отберите с десяток толковых офицеров и придайте им полутонгу солдат. Всем ходить в гражданском платье. Зашлете офицеров и на территорию соседей. Кстати, герцог де Кале, подготовьте мой Указ о переименовании нашего государства в Вестленд – Западная земля. А наши соседи, соответственно, будут Остленд или Истленд, как они пожелают. Они об этом ещё не знают, но это их проблема. Описать все дороги и побережье и там тоже. Ещё, поговорите с кардиналом, у него есть свои люди за проливом, пускай поможет вам советом, хотя бы. И последнее на сегодня, герцог, подготовьте ещё один мой Указ о запрещении ношения на территории королевства Вестленд моими подданными париков. Да! Плевать я хотел на ваши ритуалы и обычаи. Нечего мне разводить в королевстве блох, вшей, гнид и прочую живность. Запрещаю! Ввести в армии и гвардии обязательную помывку солдат и офицеров раз в десять дней. Командирам следить за этим неукоснительно. Буду проверять. И буду снимать, разжаловать в солдаты. Из унтер – офицеров всегда можно найти толковых младших офицеров. На сегодня хватит. Все вопросы в письменном виде. Свободны, господа.
***
– А вас, герцог де Кале, я попрошу задержаться. Герцог, война войною, но еда по расписанию, как говорят в армии. Шучу. Хотя в каждой моей шутке есть доля шутки. Я пока не знаком и не вижу моего, как бы ни ошибиться, первого гофмейстера. Он же отвечает за внутреннее состояние дворца и, в том числе, за мою трапезу.
– Вы правы, сир.
– Ну? Ну?
– Я понял, сир. Сейчас я передам вашему гофмейстеру на смене, что вы освободились и желаете кушать.
– Именно. И пригласите ко мне на трапезу кардинала Йоркширского.
– Хорошо, сир.
– И ещё секундочку. Состыкуйтесь с бароном Смитом и скажите ему, что начальником отдела по выполнению секретных военных приказов я назначаю виконта Шерлока. Ему придётся решать вопросы важные, а с виконтом особо не церемонятся, поэтому, добавочно, Указ о переводе виконта Шерлока из виконтов в бароне. Именно так. И плевать, что он безземельный. Пока. Если и дальше так пойдёт, то земель бесхозных будет много. Кушать я изволю в кабинете. Это не для барона, а для гофмейстера и кардинала. На барона я сердит. – Кивнув, я отпустил его.
Карты – это моё любимое развлечение, особенно – топографические. Я внимательно всматривался в значки и обозначения, которые уже в ближайшее будущее станут театром боевых действий. Раздался стук.
– Ваше Величество, разрешите?– робко спросил камергер – юнкер.
– Называй меня сир. Принёс поесть? Так заходи. С этим вопросом не стесняются.
Камергер – юнкер поклонился и пропусти вперёд двух юнкеров с подносами. На одном стоял пузатый кувшин и два больших, покрытых белой глазурью, стакана. Для меня и кардинала, как я догадался. Третий лишний и пить не будет. Молодцы. На втором подносе – чаша с виноградом и яблоками, рядом блюдо с сыром и хлебом. Не густо.
– Не понял? Это и всё?
– Сир, это в ожидании основной трапезы, для выработки живительных соков. Так учит нас наш, простите, сир, ваш медикус.
– Ладно, уговорил, ставь. Чем сухой сыр, так уж лучше мяска бы накидали. Из сыра я люблю бутерброд делать с маслом и хлебом. Но к нему нужен горячий чай, а не вино, опять же. Разберёмся.
Вновь приоткрылась дверь, капитан гвардейской стражи громко произнёс
– Сир, к вам кардинал Йоркширский.
– Зови.
Капитан отошёл в сторону, и в дверь вошёл высокий, статный мужчина в бархатном тёмно-красном одеянии и с лицом российского старца, что так сильно отличаются ликом от местных аборигенов. Уже одно это мне сильно понравилось.
– О, ваше Высокопреподобие, раздатчик милостыни!– Улыбнулся я и протянул к нему руки, чем, возможно, и нарушил этикет, но мне всё можно, – я же сюзерен. – Проходите, кардинал. Как к вам лучше и привычнее обращаться? Я только знакомлюсь с королевством и не хочу менять то, что уже устоялось, и не противоречит моему духу. Проходите, присаживайтесь, где вам удобнее, а, может, привычнее.
– Спасибо, сир, здесь нет моего привычного места, потому как, во-первых, с королём Карлом Девятым общался его духовник и глава придворной церкви, а не я. Я до сего времени отвечал всего лишь за церковную переписку и архив.
– Хм. Мне кажется, от того, как и что будет написано в письме, во многом зависят отношения, особенно, людей общающихся только при помощи писем. А архив, так это же вообще здорово. Тем более, церковный. Насколько я знаю, церковь всегда изымала из мира все ценные и редкие рукописи. Только у вас можно найти древние фолианты и артефакты. Хотел бы я немного поработать на вашем месте, но некогда, – дела.
– А в общении, сир, я не буду против, если вы скажете Падре или, опять же, кардинал. Простое обращение к священнослужителю у нас приветствуется, подчёркивая отсутствие гордыни. А к членам паствы мы обращаемся – сын мой.
– Хм. Если скромность украшает, то это уже не скромность. Падре – это, по-моему, по латыни будет отец. А вы в ответ сын мой. Скромно. Особенно, если вспомнить Новый Завет, где Господь наш обращался к своему Отцу, а Он, в ответ, говорил – Сын Мой возлюбленный, и пару раз добавил – на Нём Моё благоволение. И, называя вас отец, я непроизвольно ощущаю себя, нет, конечно, не Христом Господом, но где-то рядом, а вас, соответственно,… ну, вы понимаете.
– Сын мой, всё намного проще. У нас же отношения схожи. Все мы – дети Божьи, как и учил нас Учитель в своих проповедях. Ведь в Библии написано, что, если сын попросит у отца хлеба, то не получит в ответ на свою просьбу змею или камень, а уж тем более небесный Отец проявит заботу и любовь к нам. А вас, кстати, дети есть?
– Да. Но они далеко – в России. Согласен. Против Падре ничего против не имею. Простите.
– Бог простит, сир.
– Эй, капитан!– Прокричал я.– Там не видно этих с подносами? Или они там пробу снимают с королевского стола? Сколько можно ждать!
– Сир, – важно произнёс капитан,– юнкера ждали, пока вы не откушаете сыр и не выпьете вина для аппетита.
– Королевский этикет, короче? Понял. Считай, откушал и выпил, тащи поесть, а то мы с его Высокопреосвященством уже оголодали.
Обе половинки дверей распахнулись и в кабинет величественно вошли сменный гофмейстер и пятеро юнкеров. На столе появились новый кувшин с вином, блюда с дичью, с поросёнком и миска с холодцом. Гофмейстер с королевской помпой положил рядом со мною салфетку, расшитую королевскими вензелями, а на неё положил ложку и два ножа, разные по длине.
– Приятного аппетита, сир.– Мне оставалось лишь милостиво кивнуть в знак благодарности. Как правильно должен поступать король, я пока не знал. Когда гофмейстер закрыл за собою дверь, я продолжил
– Падре, церковь всегда была наиболее информирована о состоянии дел в государстве и о положении дел при дворе. Я думаю, вы уже знаете, что Франция готовится к вторжению на наши земли.
– Да, сир, но скажу прямо, мне не очень верится в это, но результаты допроса говорят сами за себя. Увы.
– Я рад, что по этому вопросу у нас нет разногласий. Ваши священники на местах, не только знают, что творится на земле, но и могут мягко, не навязчиво, но убедительно подготовить народ к этой войне, возбудить патриотизм и желание встать всем, как один, на защиту Отечества, своих жён, дочерей, домов. Нам будут нужны новые рекруты, но не простые исполнители, которые при определённых обстоятельствах могут бросить оружие и бежать, а защитники Отечества, защитники своих домов. Вы понимаете меня?
– Конечно. И уже утром я разошлю письма по всем церквам, а также переговорю по этому вопросу с кардиналом Истленда. Ведь, по-моему, так вы назвали соседнее королевство?
– При всей моей предполагаемой осведомлённости церкви, вы меня удивили. Я доволен вашим пониманием, как и меня лично, так и обстановки. Вы же понимаете, что все люди очень разные. И я даже не имею в виду внешность, сколько характеры, живость, духовность. Господь заключил Завет с нашими прадедами, но сколько раз люди его нарушали, вызывая гнев Божий. Хоть мы и не иудеи, распявшие Господа, но есть ли среди нас те, кто сохраняет у нас этот завет?
– Сир,– сказал кардинал, разжёвывая с хрустом мелкие косточки рябчика.– Скажите, у вас в России говорят, показывая на радугу после дождя, что это видимый Завет Господа нам – людям?
– Да. Конечно. Я много раз на утренней службе слышал от нашего батюшки это.
– Всё правильно. Я много раз думал над смыслом этого выражения. КА может быть радуга видимым Заветом? Этим ярким полукругом над землёю? Или самими красками этой радуги? Много читая, анализируя, сопоставляя, я, кажется, понял истинный смысл. Но его можно понять, если видеть всю картинку сразу. Обождите, сейчас поясню. Увидеть всю картинку мы, живущие здесь и сейчас, не можем. Это могут только бессмертные ангелы, но, читая древние книги, можно попробовать догадаться. Начну немного издалека. Сир, вы наверняка слышали, что недавно из материка Америка привезли аборигенов, и что цвет их кожи имеет достаточно яркий красный оттенок. Не ярко красный цвет кожи, а именно оттенок. В далекой азиатской стране, называемой Поднебесной, проживают жители с достаточно жёлтым оттенком кожи. Об этом тоже теперь все знают, и этим никого не удивишь. На Африканском материке живут, как тёмно – фиолетовые, так и очень темнокожие жители. Это тоже не новость. В манускрипте о пирамидах я прочитал, что главным строителем был, оказывается, раб с оранжевым оттенком кожи. И таких рабов на строительстве пирамиды было много. Собственно, красный оттенок, оранжевый оттенок – разница не большая, согласитесь. А теперь вспомните, какие цвета у радуги? Красный, жёлтый, оранжевый, фиолетовый, который иногда бывает тёмным, что приближает его к цветам некоторых африканских племён. Не удивлюсь, если очередной путешественник из Португалии или Испании привезут и образец человека с зелёным оттенком кожи. Остаются синий и фиолетовый. В наших рунических свитках есть описание детей Адама и Евы. Вы знаете, что после изгнания Каина у них родился сын Сиф, и пошло, и поехало. Их дети женились между собою, входили в дома земных женщин, но ни к чему хорошему это не привело, а только разозлило Бога, и Он покарал их. Так вот в этих письменах говорится, что дети Адама были не просто высокого роста по сравнению с людьми, но с удлинёнными лицами и фиолетового цвета. Там указано незнакомое слово, но по аналогии с другими местами, это фиолетовый цвет. К тому, что может быть косвенным подтверждением моей гипотезы, это изображения богов в древнеиндийских храмах. Там они нарисованы светло-синей краской, которую можно трактовать, как фиолетовую. Дальше. Теперь немного истории. Я имею в виду, историю человечества. Я почти год собирал книги и старые фолианты по этому вопросу. Послушайте, что я вам расскажу. Кушайте, кушайте, сир. – Сказал кардинал, вытирая руки о край скатерти. Совсем, как рыцарь, времён короля Артура.– Мне не терпится, если честно, с кем-то поделиться. Давным-давно, может, даже тысячи лет назад, по книгам этого не поймёшь, откуда-то с севера Индии стали прибывать многочисленные племена более организованных, более совершенных людей, которые имели луки, стрелы, копья, что помогало им в войнах против местных племён. Они отличались и по цвету кожи. Часть из них пошли вдоль берега моря, и дошли до Междуречья, где тогда находился Эдемский сад и проживал Адам с Евой и их потомки. Они миновали их, и ушли на земли Африки. Часть племён пошло севернее китайских и афганских гор и вышли на территорию современной Европы. Там в то время проживали племена перволюдей, которые внешне были больше похожи на обезьян, но уже многое умевшие. Многие из тех племён были низкорослые, смуглокожие, некоторые – серые. Лица округлые. Понятно, там было всё – и войны, и кровосмешения. Жизнь есть жизнь. Они пришли даже к нам на полуостров Альбиона. В то время Англия соединялась перешейком с Францией. Потом при землетрясении он опустился. Так вот в Европе, в основном, были племена, как бы я сказал, людей с явно синим оттенком кожи. Проще говоря, синекожие. Это был великий народ, если верить записям. Но потом, как я уже сказал, произошло землетрясение, и перешеек ушёл на дно. Англия навечно отделилась от материка. Часть тех племён, что пришли и смешались с полуостровитянами, сохранилась и живёт до сих пор отдельными поселениями на южном английском берегу пролива.
Примерно в то же время, когда происходили эти климатические изменения, и Англия отделилась от континента, Дания поднялась из воды, в то время как перемычка Гибралтара, защищавшая западный бассейн Средиземноморья, рухнула также в результате землетрясения, что привело к быстрому подъему воды в этом внутреннем озере до уровня Атлантического океана. Вскоре погрузился сицилийский мост суши, превратив Средиземноморский бассейн в одно сплошное море и соединив его с Атлантическим океаном. Эта природная катастрофа вызвала затопление огромного количества поселений и привела к самым большим человеческим жертвам за всю мировую историю наводнений.
Европейская цивилизация этого раннего периода уникальным образом сочетала в себе энергию и мастерство синего человека с творческим воображением этих далёких потомков Адама. Синие люди были необычайно энергичной расой, но они привели к огромному упадку культурного и духовного уровня потомков Адама. Пришельцам было чрезвычайно трудно привить свою религию перволюдям из-за того, что столь многие из детей Адама тяготели к обману и растлению девственниц. В течение тысяч лет европейская религия пребывала в упадке по сравнению с успехами того же Египта.
Во всех своих поступках синие люди были исключительно честными и полностью свободными от сексуальных пороков смешанных браков. Они уважали девичество и прибегали к многоженству только тогда, когда война приводила к нехватке мужчин.
Эти люди были отважной и прозорливой расой. Они выработали эффективную систему воспитания: детьми занимались оба родителя при активном участии старших детей. Каждый ребенок получал хорошую подготовку в уходе за пещерой, искусстве и обработке кремня. Уже в молодом возрасте женщины прекрасно владели домашними ремеслами и навыками примитивного земледелия, а мужчины были умелыми охотниками и отважными воинами.
Синие люди занимались охотой, рыболовством и собирательством, а также строили прекрасные лодки. Они изготовляли каменные топоры, рубили деревья, возводили крытые шкурами бревенчатые срубы, частично врытые в землю. Существуют народы, которые до сих пор строят аналогичные жилища в Сибири. Южные племена обычно жили в пещерах и гротах.
