Рост Толбери
Кальдур Живой Доспех
Одна из крылатых тварей дрогнула в воздухе, бросила свой хвост вниз, раскрыла крылья, чтобы затормозить, но стала только лучшей мишенью. Два из четырёх шипов попали. Один пробил грудь сразу под рёбрами, второй разорвал крыло.
Три гигантские тени спикировали ниже, раскрыли крылья у самой земли и завершили атаку. Там где мгновенье назад стояла Розари, вспыхнули три вспышки, земля покрылась чёрной липкой субстанцией и забурлила, выпустив к небу облако пара.
Кальдур призвал доспех.
Его зрение схватило одного из удаляющихся всадников, он увидел, как тот тянется в подсумок за новым снарядом – шаром из гладкого чёрного стекла, чуть больше мужской ладони. Кальдур схватил булыжник и, чтобы было у доспеха силы, толкнул от груди вдогонку.
Вопль оглушил их, раненная тварь взбрыкнула в воздухе, наездник оторвался от неё, с криком упал вниз и расшибся о землю. Тварь отчаянно работала поломанным крылом, пытаясь набрать высоту или стабилизироваться, но закрутилась в воздухе, упала вниз и скрылась за склоном.
Снаряд Кальдура догнал второго всадника и его животное – они отделились друг от друга и рухнули вниз.
Стрела чиркнула в камень рядом с ним. Ему не нужно было оглядываться, чтобы узнать, что она с чёрным наконечником. Он посмотрел на Дукана и Анижу, они предусмотрительно осели ещё ниже, и старались между летающими монстрами и собой поверхность камня.
Вторая стрела ударила ещё ближе. Она летела почти прямо в Кальдура, но в воздухе её снесло ветром. Всадник стрелял из короткого лука, вращаясь в седле, и Кальдур едва удержался, чтобы не отвесить ему лёгкий поклон – нужно было невероятно мастерство, чтобы метко даже с лошади, не говоря уже о такой твари.
Третья стрелу он разбил в воздухе кулаком и тут же ответил новым булыжником. Третий всадник не зевал, тут же увел крылатое чудовище в сторону и послал четвёртую стрелу, которую снёс порыв ветра. Их дуэль бы могла продолжаться очень долго, но всадник не мог видеть обоих. Розари ударила ему в спину, подождала пока тот уведёт зверя от удара и послала несколько залпов своих шипов в точки, где должен был оказаться всадник.
Почти что угадала. Один из шипов, скорее случайно, чем намеренно резанул брюхо зверя, тот перевернулся в воздухе, сложил крылья и рванулся вниз. Всадник каким-то чудом не был выброшен из седла, выронил лук и вцепился в седло всем своим телом.
Четвёртый всадник, тут же прекратил атаку, бросил шар с дальней дистанции в сторону Розари, но тот не долетел с сотню метров, развернул животное, набрал высоту и устремился прочь.
– Достанешь его? – крикнул Кальдур.
– Слишком далеко! Не попаду. Вот чёрт.
– Он приведёт других, – Дукан вышел из укрытия. – Нужно убираться отсюда.
Кальдур кивнул.
Розари осматривала ещё шипящие пятна чёрной грязи на земле, не смотря на то, что её лицо закрывал шлем, Кальдур сразу понял – она морщится от отвращения. Он убрал доспех, а она свой не спешила.
– Тебя не задело? – спросил он Розари, оглядывая с головы до ног.
– Нет. Что это была за дрянь?
– Слюна монодона. Смешанная, с чем-то ещё. Разъёдает даже наши доспехи. Раньше её запускали в больших чанах с катапульт. Чудовищное оружие. Оставляло от людей красную кашицу и пузырящиеся кости. Но умирали они долго. Минуты. Ужасные крики. До сих пор в ушах стоят. Молодец что увернулась.
– Вот ублюдки, – она странно на него посмотрела. – Первый раз вижу эту дрянь. Много у них такой?
– Не думаю. Самих монодонов было немного. Говорят не больше десяти, даже с учётом того гиганта, чтоб обрушил дворец. Большую часть перебили наши всадники зеркан.
– Понятно. Один из всадников этих тварей не выпал из седла. Может быть ещё жив. Давай найдём его и допросим. Он падал куда-то в ту сторону.
***
Он подошёл ближе.
Громадное змеевидное тело с переломанными крыльями ещё дышало. Иссиня-черный язык выполз из пасти почти на полметра и бил землю, словно хвост разъярённой змеи. Кальдур стиснул пальцы и одним ударом проломил череп монстру, оборвал его страдания.
Тело затрепыхалось. Из под него пытался выползти всадник, его придавило тушей. Эта была женщина, на ней был странный костюм из гладкой и плотной кожи и маска, похожая на клюв ворона. Она стянула её, взглянула стеклянными глазами на Кальдура, потом на небо, что-то буркнула, кашлянула кровью и снова попыталась выбраться.
Кальдур склонился над ней, втиснул руку под монстра, приподнял его плёчом и ногами, а другой рукой вытащил женщину.
– Ты колдунья? – спросил он, разглядывая её тёмную и обветренную кожу. – Нет? Теперь вы летаете на этих тварях?
Она что-то ответила ему, хриплое и рваное, схватилась за живот, испугалась вида своих раздробленных ног, тяжёло и быстро задышала.
– Да, – кивнул ей Кальдур. – Твои раны очень серьёзные. Ты умираешь.
Она что-то шепнула ему. Он отошёл к её животному, стянул с седла большую флягу, откупорил, понёс к ней, чтобы напоить. Нагнулся поближе, она наклонилась к нему и просто улыбнулась. Хищно и жестоко. Он почувствовал резку боль в боку – туда она воткнула короткий нож с чёрным лезвием.
Он даже не стал бить в её ответ, у него не было внутри злости, только непонимание и удивление. Он отшатнулся, прошёл несколько метров назад и упал. Вспомнил, что надо зажать рану, послал туда непослушную руку, и в первые мгновения ему показалось, что она утонула в крови.
Кто-то кричал сверху.
Он снова был в темноте, не в силах пошевелиться, только вместо твёрдых камней вокруг был холод и онемение. Свет иногда мелькал бликами, ему казалось, что он трясётся, и что его тащат куда-то.
Виденье 12. Он не посмел
Он открыл глаза и сел слишком резко.
Голова закружилась. Он дал карусели сделать несколько оборотов, понял, что она уже не остановиться и упал назад на подушку. Стало полегче. Потянулся, похрустел шеей, вытянул ноги так, что они начали неметь, с хрустом покрутил плечами.
Сон не оставил после себя ничего – никакой памяти и никакого ощущения, что нужно проснуться. Он выспался и был бодрым, только слабость и затёкшее тело немного портили картину. А вот до сна он не помнил вообще ничего, и что особенно важно – где он, и как тут оказался.
Просыпаться и не узнавать место, где ты находишься, было для него делом не то чтобы особенным. Слишком уж много времени он провёл в походах, слишком уж много война покидала его туда-сюда и заставляла ночевать в самых странных местах. Поэтому он не паниковал и не спешил. Огляделся, прислушался, оценил обстановку. По крайней мере, он не был связан, не сидел в яме, заполненной трупами его товарищей, эта не была клетка с кандалами, откуда его вот-вот потащат на казнь или допрос. Ещё повезло.
Тёмная комнатка с плотными ставнями, грубой мебелью, почти хорошей кроватью, немного вонючим и дырявым одеялом, и даже подушкой – были вполне себе неплохим началом дня. Он дал себе полежать ещё немного, убрал подушку из-под головы, скинул на пол одеяло и как мог, лежа, растянулся во все стороны и поделал гимнастику. Потом неспешно встал. Несмотря на слабость и небольшую дрожь, тело чувствовало себя нормально, разве что было слишком лёгким, словно он похудел килограммов на десять, как бывало в голодную весну.
Он проделал три шага до выхода, ведущего в следующее полутёмное помещение, зацепился за косяк и поморщился. Правый бок садил и побаливал со стороны спины. Словно ему кто-то хорошенько ударил…
Ножом.
Несколько воспоминаний резанули его. Он осторожно ощупал рану на спине и тщетно попытался её разглядеть. Пальцы почувствовали в месте укола что-то вроде коросты, грубую и неэластичную кожу, но хотя бы не дырку.
Он снова оглядел окружающее пространство. Всё было покрыто пылью, стены имели множество щелей, и от них надувало свежим воздухом, было тепло, снаружи царил день. В комнате было на удивление мало предметов для обжитого дома – одинокая кружка, с одинокой ложкой, какая-то тряпка, веник в углу, стопка дров у печки. Рядом сего кроватью стоял небольшой покосившийся столик с кувшином, небольшой чеплашкой и глубокой тарелкой. И больше ничего. Грубый, грязный, почти не отёсанный пол – говорил о том, что этот дом вряд ли используется летом. А отсутствие в нём предметов быта натолкнуло Кальдура на вполне логичное объяснение – это зимний охотничий дом. Отличное укрытие посреди леса.
Он побрёл к двери. Надавил на неё. Вывалился на крыльцо, схватился за какие-то поручни и застыл, совершенно ослеплённый солнцем.
– О. Проснулся-таки, – раздался знакомый мужской голос. – Мы уж заждались.
Кальдур вроде бы и узнал и голос, и фигуру, но что-то с Дуканом было не так. Ещё несколько мгновений, Кальдур пытался не моргать, перестать слепнуть от света и сфокусировать взгляд.
Дукан был в порядке, просто голый по пояс, в каких-то смешных деревенских портках и сандалиях. И загорелый.
– Чего учуял, парень? Баньку? Или уху свежую?
– Я что ещё сплю? – прошептал Кальдур севшим голосом и неожиданно понял насколько у него в горле сухо.
– Ты проспал дней десять. А сейчас уже нет. Хорошо, что выкарабкался.
– Вы…выкарабкался?
– Не помнишь? Ты потерял много крови. Ладно, не спеши уже. Сейчас поставим тебе чай, да всё расскажем.
– Где мы вообще?
– Недалеко от Соласа. Севернее. В одном из моих домиков.
Ещё размытое лицо Дукана расплылось в улыбке. Он отложил удочку, пошёл в небольшую хибарку, что стояла в плотную к покосившемуся домику и вернулся оттуда с с внушительным котелком, из которого плескалась вода. Закинул его на уже горящий костёр, взял со столика под открытым небом небольшую баночку, открыл ей и накрошил в котёл приятно пахнувшей травы.
Всё это выглядело по-прежнему сюрреалистично. Древесина дома была практически серого цвета, дом и окружающее пространство располагалось на пятне песка, которое резко обрывалось в плотных зарослях камышей, за которым проглядывалась едва-едва текущая зеленоватая речушка и тучи насекомых, которые останавливались перед песком, словно перед невидимым барьёром. И над всем этим было абсолютно голубое и небо без облачка и по-летнему жаркое солнце.
– Всё ещё не спишь, парень, – Дукан рассмеялся. – Эти владения когда-то принадлежали старшему чародею Салману. Страшное болото, пропитанное насквозь чарами, где мало кто сможет чувствовать себя в своей тарелке, и где нас никогда не найдут, даже если будут искать. Аромат магии стоит коромыслом, а через топи без карты, которой просто не существует, пойдёт только безумец. За одну хорошую услугу я выклянчил у него этот клочок земли. Больше о нём никто не знает. От Соласа считай рукой подать, но вряд ли кто-то из живых будет шнырять тут. Мы в безопасности насколько это возможно. Правда, пересидеть войну тут не выйдет, сам понимаешь. Раз уж ты проснулся, дадим тебе денёк расходиться, примем, наконец, решение, что будем делать и завтра выдвинемся в путь.
Словно уловив мысли Кальдура, Дукан снова сошёл с места, поднял с земли кружку, обмахнул её от песка, заполнил водой из котелка и принёс ему. Кальдур жадно напился.
– Меня ранили, – пробормотал Кальдур, обтирая рот рукой, и прикрикнул: – Эта сука-всадница всадила мне нож в спину, когда я пытался дать ей умереть по-человечески!
– Тише. Да, тебя ранили, – подтвердил Дукан. – Так бывает, если ты тупенький и напридумываешь чёрти пойми чего в своей тупой башке. Крови было, мама не горюй. В печень попала или в крупный сосуд рядом. Анижа обработала рану, как смогла, зашила её. Думали, прямо там тебя потеряем. Не потеряли. Жричка за тебя как горная львица билась. Ночью стало понятно, что или ты не переживёшь дорогу, или мы станем мишенями, если потащим тебя на носилках весь обратный путь. Поэтому Розари открыла портал и перенесла тебя в одно из наших убежищ. А мы с жричкой и ишаком спешили туда ещё неделю на всех порах. Зря, как выяснилось. Ты решил выспаться за всю жизнь что ли? Ладно, не отвечай. Как уж вышло.
– Не помню ничего, – Кальдур помассировал виски. – Я был тут с Розари?
– Был… – Дукан посмотрел на него, как на зарвавшегося юнца. – Она всё это время заботилась о тебе. Поила тебя, пыталась кормить, убирала за тобой дерьмо, мыла тебя и смотрела, чтобы ты не замёрз ночью или не перестал дышать. Как видишь, ты не замёрз и не сдох с голоду.
– Вот чёрт.
– Да, – Дукан криво улыбнулся. – Я бы на твоём месте сказал бы ей сердечное спасибо. В отличие от твоей жрички, уход за людьми совсём не её призвание.
– А монастырь?.. – картинка собралась в голове Кальдура. – Нам пришлось оставить… Всё зря. И чего я не остался в Соласе?..
– Анижа сейчас роется в книгах и письмах, что она вытащили оттуда, – Дукан словно и не заметил его риторический вопрос. – Может, и найдёт чего хорошего. Я не трогал её последние пару дней, утомила её дорога и моя скромная компания. Последние пару дней были вообще кошмарными, пришлось продираться по болотам и отпустить бедное животное, чтоб не утонуло.
– А эти твари?
– Мы назвали их вирмами. Вроде так когда-то назвали подобную летающую пакость. Дермолёты и гнуснокрылы не прижились… И нет. Больше не видели таких. Хотя я думал, что они теперь будут стаями летать над нашими головами. Может, потеряли след, а может, решили поберечь такие силы. Сдаётся мне, если всадники обычные люди, то довольно тяжёло их посадить в седло на такого монстра, не то, что ещё и научить на нём сражаться.
– Что-то ещё случилось?
– Я не знаю, Кальдур – в его тоне скользнуло обвинение Кальдура во всех грехах и неприкрытое ехидство. – Я тут пытался изо всех сил расслабиться. Подремонтировал домик, всю одежду и обувь подлатал, ходил на охоту, рыбачил, загорал, отъёдался, пил и высыпался. Но я в напряжении, Кальдур. Я понятия не имею, что там происходит, и в Соласе, и во дворце, и на фронте. Конечно, я не такой идиот, чтобы пытаться выйти с кем-то на контакт и спросить, мы как-никак прячемся. Пока мы тут сидели, явно что-то могло измениться. Поэтому завтра мы выдвигаемся.
Кальдур кивнул, хотел спросить что-то ещё, но вдруг что-то начало душить его и тянуть к земле. Он не успел испугаться, просто упал на колени и зашипел.
– Ой, прости, прости! – запричитала Анижа, расцепила объятия и помогла ему подняться.
– В порядке я, – пробурчал Кальдур. – С-с-спасибо, что подлатала. Без тебя… хм… я бы, наверное, был бы нежилец. Спасибо.
– То-то же, – Анижа важно кивнула ему и тут же разошлась в искренней, тёплой и довольной улыбке. – Не болит?
– Не болит, – Кальдур похлопал по боку, и проглотил выстрел боли, стараясь не подать вида.
– Сразу всё вычистила, лезвие не раскололась. Я бы осколок в таком потоке кровищи никогда не отыскала. Чудом зашила. Чудом швы сдюжили. Повезло. Долго поправлялся.
– Не будь доспеха, мог и месяц проваляться. А то бы и вообще не поправился. Как твоя рука, Анижа?
– Лучше, – она улыбнулась снова, пусть уже и не так счастливо. – Солнце помогает ей подсохнуть. Всё нормально, Дур. Нужно дать тебе поесть. Ты потерял много сил.
Кальдур покачнулся, снова взялся за перила и услышал крики негодования от своего старого друга – живота.
– Вот, – Анижа кивнула. – Он со мной согласен.
Его усадили поближе к костру, и он с полчаса копался руками в миске с ухой и непонятными травами. Есть хотелось, но сам процесс жевания, глотания и поддержки рук заставил его вспотеть – так тяжело было двигаться. Еда показалось очень тяжёлой, и быстро заполнила желудок, его снова начало клонить ко сну, но с этим помогла справиться чашка крепкого, немного горького и ароматного чая с мёдом.
– Ой, кажется, я не ел сладкое целую вечность! – взвыл Кальдур, сжимая чашку обоими руками. – Какая прелесть. Откуда достали?
– Да у меня тут много чего храниться на случай внезапного визита. Правда, пришлось таскать сюда всё на своём горбу по болотам и делать много-много рейсов. Мёд не портиться годами. Как и многие другие вещи, если хранить их правильно. Ты как, парень, идти сможешь? Завтра?
– Посмотрим, старик. Не обещаю. Сейчас у меня вряд ли хватит сил на то, чтобы даже плестись. И вообще… куда идти? Какой план?
– Хотя бы поближе к людям, которые разговаривают и слышали новости.. Я же сказал, что неизвестность меня очень напрягает. Пей чаёк. Сейчас тебе ещё намешаю. И бальзама туда бахну. Не волнуйся, немного. Пить тебе пока вряд ли полезно.
Кальдур утолено кивнул, прикончил кружку и отдал её Дукану.
Костёр набрал силу от ещё нескольких дровин и разгорелся веселее. От него пекло, как и от солнца и Кальдур поймал себя на мысли, что неплохо было бы искупнуться в такой день. Только вода скорее всего была ещё ледяной.
Анижа снова спустилась на этот раз с небольшой тетрадкой в руках, попросила Дукана сделать ей чай и уселась у костра.
– Что-нибудь нашла, девочка? – Дукан указал на тетрадку в её руках.
– Да, господин. Золотая книга, «История Её Света» оказалась полной мифов и сказаний про Госпожу. Они немного противоречивы и художественны, но в целом ничего, чтобы вы или я не слышали в детстве. Настоящее золото оказалось в заметках к этой книге. Молодой монах Поклай только недавно восстановил исходные текст «Истории Её Света» и работал над тем, чтобы ещё расширить новое издание, объёдинив его с переводами древнейших манускриптов. Вот послушайте, что какую заметку он написал про Первую Битву.
– Слушаем, – Дукан подсел ближе.
Анижа неловко подняла глаза, подтянула под себя ноги, прокашлялась и принялась рассказывать, то и дело посматривая на листок:
– Первая Битва случилась две тысячи лет назад.
О ней мало, что известно. Люди не знали металла и огня, жили как дикие звери, были жестоки друг к другу. Когда пришёл Морокай, они бежали прочь, как от лесного пожара. Тьма заполняла землю, и мест, куда можно было сбежать, оставалось всё меньше. Увидев, что происходит, Зариан спустилась с небес, и Её божественный Свет загнал Морокай и Его чудищ назад под землю. Она использовала свою силу, чтобы запечатать вход.
О том, что случилось потом, рассказывает красивый миф. Госпожа хотела вернуться на небо, но восхитилась красотой природы и решила пройтись перед возвращением по берегу реки Явор. Она видела, как животные вылезают из своих нор и продолжают жить. Она видела, как трава наполняет растения силой и жизнью, и как растения наполняют жизнью и силой других животных. Она видела жестокость охоты хищницы и её же заботу о детях, ведь не было у неё иного выбора. И потом Она увидела человека.
Мужчина, так же как и Она, шёл по берегу реки и смотрел вокруг. Он шёл долго, без устали, почти целый день, пока не нашёл то, что искал. Самый красивый и редкий цветок, что растёт на нашей земле. А точнее в реке – это была речная голубая роза. Он бросился в реку, чтобы добыть этот цветок, едва не утонул, ибо не умел плавать, и его едва не утащило подводным течением, но всё-таки он доплыл, уцепился за плавающий сук и задумал сорвать цветок.
Но руки его дрогнули. Он не посмел.
Вместо этого, ещё несколько часов, он плавал вокруг цветка и бережно, чтобы не повредить ему, собирал его семена. Эти семена он принёс к себе домой, выше по теченью реки и посадил в заводи, недалеко от своего дома. И через много дней, когда эти цветы зацвели, он отвёл к ним женщину, с которой потом прожил всю жизнь и зачал детей.
Госпожа была поражена тем, что зверь способен на такое и совершенно очарована таким почти божественным виденьем и пониманием красоты. Когда Она закончила свою прогулку в устье Явор, Ей не захотелось уже уходить с этой земли. И Она приняла вид женщины, и коснулись Её ноги песка, и стал тот песок золотым.
После Её победы над Морокай, эра спокойствия и строительства продлилась тысячу лет. Зариан с удовольствием странствовала среди людей, учила их науке, искусству, магии и всячески вдохновляла их. И Её работа принесла плоды. Люди того времени были великанами. Они построили три королевства, которые впоследствии были объединены в одно. Слухи о богине, что ходит среди людей и несёт Свет, вскоре объяли весь Эррезир и возник культ Госпожи. Ближе к концу эры спокойствия люди нашли Её и позвали править ими. Она согласилась. Для Неё возвели Храм Солнца на вершине могучей горы, где Ей поклонялись, и откуда Она являла людям свою волю.
На этом моменте Анижа остановилась, отложила листок и многозначительно посмотрела на них.
– Так. И где же находится эта могучая гора? Речь о Ногхе? – Дукан озадаченно почесал бороду.
– Вряд ли. Скорее всего, речь идёт о какой-то горе на севере или юге.
– Девочка, – Дукан нахмурился. – И Северные, и Южные Пики невероятно длинные. Там сотни, если не тысячи гор.
– Да, – она вздохнула. – Но это всё, что есть. Учитывая сколько прошло времени, храм мог уже стать руинами. Могло даже не остаться никаких следов. Простите…
– О нет, девочка! Ты очень помогла. Не важно сохранились ли там стены… Главное место и что оно символизирует для человека. Есть ли что-то ещё за что схватился твой пытливый взгляд в этих текстах?
– Да. Я что плохо рассказывала? Ещё есть место далеко на юге, в устье Явор, где Она приняла облик человека и ступила на землю. Про это место известно, что там состоялась одна из Битв, что оно рядом с горными вершинами, и что там есть песчаный пляж.
– А что, например, с Драконьим Чертогом? И местами посвежее?
– Драконий Чертог построили люди, – возразил Кальдур. – Специально, чтоб тренировать зерафитов, тогда ещё из числа чародеев и жрецов. Пока они не начнут летать. Светлейшая Госпожа, если и посещала его, то только тайно. Это место вряд ли было ей дорого.
– Странно. А я думал, Она относилась к своей элитной гвардии повнимательнее.
– Тех, кто Ей был нужен, Она просто призывала к себе. И не спрашивала разрешения. У нас даже ходила шутка, на счёт мастера Лотрака, его похода в туалет и призыва Госпожи.
– Фу, – скривилась Анижа.
– Потом расскажешь парень, – Дукан подмигнул ему. – Хм. На руины Небесного Дворца на Её месте я бы тоже не стал смотреть. Слишком больно. А Юг слишком далеко. Там нет ничего интересного. Остаётся этот Храм. Место, где Она чувствовала власть. Я бы вернулся туда, чтобы снова почувствовать твёрдость почвы под ногами, как чувствовал когда-то.
– И? – нахмурился Кальдур. – Ты хочешь найти этот Храм?
– Я хочу найти Госпожу. Не важно где и как. Ладно, – Дукан повернулся к Аниже. – Что там ещё есть в заметках. Может, ещё на какие-то мысли натолкнёмся.
– Да ничего такого. Я пока только осилила заметки о временах Первой Битвы. Там в основном мифы.
– Ну расскажи, – взмолился Кальдур.
– Тебя же тошнило от этого, – усмехнулся Дукан.
– Тошнило от части, где я Избранный и мне нужно лезть с песней в Бездну, – огрызнулся Кальдур. – А истории о Госпоже красивые. Я даже вдруг понял, что скучал по ним. Ну давай, Анижа. Не стесняйся.
– Ну… хорошо, – она снова взяла листок и продолжила:
– Спустя долгое время процветания, дух Зариан успокоился, и Она захотела вернуться в своё Царство. Она оставила физическую оболочку и уже собиралась начать путь наверх, как вдруг увидела душу человека, который недавно умер. После смерти ему некуда было деться, он не мог ничего сделать и не мог ничего изменить, метался бесплотным духом долгие десятилетия и века, прежде чем новое тело бы не призвало его. От этого виденья Госпоже стало больно и грустно, а потом и страшно. Зверь из Мрака, не имеющий телесной оболочки, на Её глазах нашёл бесплотного духа и мигом поглотил его, не оставив ничего.
Тогда Она открыла Врата своего Царства и для смертных, чтобы в посмертии и между жизней, они могли вечно прибывать в свете, теплоте и блаженстве. Но стоило Ей сделать так и в Её Царство полезли бестелесные звери и чудища, пораженные Мраком и голодные до душ. И тогда Она закрыла Врата для всех, кроме людей. И встала на их страже, лишённая навсегда возможности вернуться домой…
– Вот оно как, – Дукан преврал затянувшееся молчание. – Что-то ты посерел, пацан. Может тебе вернуться в домик и полежать ещё?
Кальдур кивнул ему, сплюнул на землю, попробовал встать, чуть не потерял равновесие и схватился за лавку. Заметил, что уже какое-то время на крыльце стоит Розари. Её рассеянный взгляд был направлен на фигуру Анижу, и в нём читалось то ли презрение, то ли откровенная злость. Розари вздрогнула, почувствовав, что он смотрит на неё, отвернулась и ушла в дом. Он с трудом поднялся и, шатаясь, пошёл за ней.
– Спасибо, – буркнул он неуверенно, когда нашёл её сидящей на лестнице. – Спасибо за то, что заботилась обо мне. И прости, что доставил столько хлопот.
Она не ответила, сидела, уставившись в пол.
– Ещё болит, – признался ей Кальдур. – Так и будет? У тебя прошло?
– Та, что отстрелы не беспокоит, – мрачно ответила она. – А вот лёгкие иногда шалят. Режет их иногда болью. Или просто тяжесть неприятная. И кашель бывает. Ничего. Я привыкла.
На этот раз он не нашёл что ей ответить, просто сел рядом.
– Ты теперь уйдёшь? – спросила она тихо. – С ней?
– Наверное, не сейчас, – он долго собирался с мыслями, прежде чем ответить. – У меня появился новый должок, а я их терпеть не могу. Хотя бы отдам его. Да и… с моим побегом всё несколько усложнилось. Из-за этих… вур… вирмов. Как от них прятаться? Кошмар. Как-то всё слишком усложнилось.
– Можно не прятаться, – она хищно улыбнулась. – А перебить их всех.
– Да, – серьёзно кивнул Кальдур.
– Думал об этом? – она едва скрыла удивление.
– Думал о том, что сражаться не так страшно, когда спину тебе прикрывает такой друг, – от дёрнулась от его слов, как от пощечины. – Даже с учётом того, что доспехи не защищают нас так, как раньше. И что если я не буду глупить, то может, и не погибну. И о том, что не хочу, чтоб ты погибла.
Она поднялась, кивнула ему, отряхнулась и вышла на улицу. Кальдур вздохнул ей вслед.
– Эй. Если я найду тебе более достойного хозяина, ты покинешь меня? Отпустишь?
Мрачный колосс не ответил. Он засел глубоко внутри и вёл себя так тихо, что Кальдур чувствовал себя почти так же, как в то время, когда доспеха у него не было.. И это было действительно странно. Хотя, быть может, просто у его прошлого доспеха был нормальный характер, и он просто не знал другого до встречи с Колоссом.
Слабость немного отпустила, он ещё посидел и тоже пошёл на улицу. Анижа погрузилась в книгу, Дукан напряжённо думал, глядя в костёр, Розари не было видно.
– Что, парень, тоже думы покоя не дают? – улыбнулся ему Дукан и похлопал по месту рядом. – Отпустило тебя немного?
Кальдур присел рядом и принял из его рук кружку, с дурно пахнущей хмельной бурдой вместо чая. Отхлебнул, и с удивлением заметил, что ни его рот, ни желудок не запротестовали против такого пойла. Оно было терпким, сладким, чуть горьким, приятно холодило горло и отдавало мятой.
– Что это?
– А вот это уже государственная тайна, парень, – Дукан ему подмигнул. – Ладно. Не будем ходить вокруг да около. Ты с нами?
Кальдур поискал глазами Розари, помолчал немного, отпил большой глоток и кивнул.
– Отлично, сынок. А теперь скажи, что тебе прямо сейчас говорит чутьё. Не как Кальдуру, тупой деревенщине, а как кайрам, который всё ещё сражается в Шестой Битве. Что нам нужно делать? Найти Госпожу? Остановить Избет, чтобы там она не задумала? Или убить Алазама, в надежде, что это даст хоть какой-то эффект? Не думай долго.
– Убить Алазама, – выпалил Кальдур. От того, что было в кружке, его язык развязался почти мгновенно.
– Почему этот вариант? – Дукан смотрел на него внимательно и спокойно.
– Я уже убивал бледных колдунов. Я знаю, что он может умерёть и что он умрёт, если я убью его. Хотя, скорее всего, он убьёт меня. Бледные колдуны и так сильны, а он самый сильный из тех, кто рождался. Но, по крайней мере, я знаю, что это возможно.
– Так.
– Искать богиню… это странно. Если Ей будет нужно, Она сама найдёт нас. Мы не знаем, что с Ней случилось и что Она сейчас делает. Может быть, Ей нужно залечить раны. Может, Она ищет способ остановить это всё. А может, устала и покинула нас. Я даже не хочу знать. А на Избет и Солас мне плевать вообще. Когда я сражался в войне, я старался держаться в стороне от обычных солдат. Слишком часто они умирали. Но у меня не получалось. Я знаю, что трон Соласа был слишком далеко от поля боя. И всем, кто отдавал жизни тогда, было по большей части плевать, что там происходит. Они сражались не за королеву или короля, а за себя, за своих детей, за свой дом, за свою землю и за своё будущее. Не за Солас. Так что… я за то, чтобы убрать с доски фигурку Алазама. Я не хочу идти… очень не хочу… даже не уверен, что смогу себя заставить. Но я теперь и не уверен, что смогу спрятаться. Не уверен.
– Хм, – Дукан нахмурился. – Это не то, что я хотел услышать. Я хотел услышать: Избет, Алазам, Госпожа. Именно в таком порядке. Но теперь я и сам не уверен. По-хорошему, нам бы найти богиню и вернуть в строй. Я ведь уверен, что за Ней не только мы охотимся. Но просто не понимаю, как найти Её и что делать после того, как найдем. А если Она просто пошлёт нас? Хм. С другой стороны – скорая смерть Алазама, может быть, сможет выиграть Ей время. Или нам, если Госпожу уже не стоит брать в расчёт. В общем, чего греха таить, предлагаю отправиться поближе к фронту и узнать, что там вообще твориться. Может, пока мы сидели тут, всё уже сгорело в огне. Ты с нами?
– Да, – Кальдур кивнул. – Осмотримся. Я с вами.
Дукан поднял глаза на Анижу, которая всё ещё претворялась, что поглощена книгой.
– Спасибо, миледи, за то, что присматривали за нами. Но теперь я бы попросил вас остаться здесь, в безопасности. Мы будем возвращаться в эту обитель, чтобы перевести силы и подлатать раны.
– М-м, – Анижа отрицательно покачала головой. – Не дождётесь.
Дукан умоляюще посмотрел на Кальдура, но тот только пожал плечами и скривился. Спорить было бесполезно.
– Вот и договорились, – Дукан осушил залпом бокал. – Найди и порадуй Розари. Давай-давай. Тебе нужно расходиться.
С лицом умирающего Кальдур неспешно поднялся и побрёл за дом, в надежде, что Розари не ушла на болота и ему не придётся плавать там и искать её до вечера.
Он хотел было окрикнуть её, но вдруг замер и перестал дышать. Мелодичный писк, переходящий то в треск, то в низкое звучание огромного горна, донёсся из далека и заполнил всё вокруг. Он знал, что это за звук и долго не хотел поднимать голову.
Высоко в небе, почти у самого солнца, парили четыре точки. Три из них принадлежали чёрным тушам монодонов, уродующим небо, словно шрамы. Четвёртая точка между ними была больше в несколько раз, и её силуэт так же показался знакомым. Челюсть Кальдура устремилась вниз, он отшатнулся и упал назад.
Небесный Дворец снова был в небе. Монодоны тащили его.
Список терминов
Эррезир —единое королевство, окружённое со всех сторон горными цепями. Размером с Британские острова. Основное место событий. Климат – умеренно-континентальный. Большую часть королевства занимают горные равнины, степи с клочками леса.