Максим Похил
Критическая метаморфоза
Ми́лан тоже хихикнул, а отсмеявшись Клынков сменил опорную ногу, на которую придавал груз всего тела и продолжил стоять. Дальше из той же аудитории, с которой вышел Ми́лан, появились ещё несколько людей и к ним подошли двое девушек. Алиса и Сабрина. И вторая сразу игриво попыталась сбросить Марвина со стула и сесть сама, она была весьма взбалмошной, но он был готов к этому и не дал себя так провести. Первая же подошла вплотную к Ми́лану и по-дружески положила на его плечё левую руку, а второй держала и читала буклет.
– Снова ты?! – спросил Ми́лан.
– Ну конечно! – Алиса.
– Что поставил, опять пять?
– Ну конечно! – уже с улыбкой.
– Ну тогда пошла отсюда, – Ми́лан легко толкнул её в сторону, а потом засмотревшись на буклет в её руках, потянул обратно и забрал его себе.
Увидев в нём пару картинок и название, Ми́лан незамедлительно поинтересовался: – Ты что себе татуировку хочешь сделать?! – не дав ей ответить, он решил додумать ответ за неё, – Ты лучше парня себе уже найди! Думаешь я не знаю, что ты ночью делаешь? Свет ведь горит, а окно находиться, если ты не забыла, прям напротив моего, – он поиграл бровями.
Все улыбнулись после слов Ми́лана и продолжили смотреть, что будет дальше.
– Нет парня – нет проблем, – Алиса отшутилась и постаралась забрать буклет, но Ми́лан отдалил руку.
– У парня! – резко добавила Сабрина.
Услышав это, Ми́лан одобрительно закивал головой. В ответ ему, Алиса смешно и демонстративно оскалила зубы, быстро ухватила и забрала буклет, ответив при этом: – Нет, это не я хочу себе татушку.
– Я хочу! – сказала Сабрина и снова попыталась сбросить Марвина.
Марвин начал уже руками держаться за стул и пытаться помешать ей ногами. Во время этой «борьбы», Алиса внезапно что-то углядела и заинтересовано подошла к Сабрине сзади, чтобы осмотреть её рубашку. Она провела по ней лёгкими касаниями и убедившись в своих догадках, отвела её на пол метра от всех и при этом, тихо, но нервно прошептала, чтобы никто из других не услышал: – Вчерашняя рубашка… Ты что опять дома не ночевала? – укоризненно.
– Не важно, – удивлённо и бегая зрачками.
После чего Сабрина Глависьна тут же обернулась к твроим парням.
– Кстати! – выкрикнул Марвин, обращаясь ко всем пятерым, – На счёт та-ату. Вспомнил, одну историю, отец рассказывал, – все опять начали внимательно слушать, особенно последняя, – Пару лет назад, мой отец ездил в командировку и познакомился там с одним мастером та-ату. Говорит, что у ни.. них была извечная проблема-а. Значит, постоянно приходят малолетки и просят сделать иероглифы. «Ка-какие иероглифы?» – спрашивает мастер. «Ну чтоб поприкольней!» – по-онятный ответ.
– Ну он додумался взять пару импортных консервов и с них брать эти символы. И вот самое интересное, уже как семь лет, по миру хо-о-одят люди с надписями в переводе, типа: «Съесть до ноября следующего года», «Со-сом», «Жирность», «Если просрочиться, присылать по этому адресу…» и т. д.
Сразу после слов все неистово «ржали», так как по-другому это не назовёшь.
– А если серьёзно, – Сабрина старалась отдышаться от смеха параллельно говорить, – Я хочу себе тату. Кто-нибудь знает, есть тату обозначающее скорость?
Не успев никто ответить, как с угла появляется Женя и слышав вопрос ещё будучи за поворотом, в быстром темпе и без доли смеха в глазах, отвечает: – Знаю, пройденный путь поделить на время.
Никто из присутствующих не понял, что он сказал. Но это и не заботило их, всех интересовало лишь одно. Почему лицо Жени было побито. Под глазом слабо замазан тональником небольшой фингал, верхняя и нижняя губа разбита, левая сторона шеи была очень красная, а местами даже синяя и на левом глазу был чётко виден синяк около зрачка.
– Ми́лан, Дєр, можно вас? – Женя попросил их отойти, ибо не знал никого из девушек.
Взглянув на которых, лишь кивнул из вежливости и протянул руку Марвину, чтобы поздороваться. Марвин ответил взаимностью, Дэриэл ужаснулся, а Ми́лан уже на нервах смотрел на Женю и оба, молча пошли за ним. В паре метрах, сразу начался диалог: – Кто? Когда?
– Вчера. Марк с пацанами. Меня и Клима.
– Клима тоже? Как он? – спрашивал только Ми́лан.
– Вроде норм. Ему меньше досталось, – Женя, говоря, посматривал и на Дэриэла.
– За что? Сколько их было?
– Не знаю за что. Они ничего не говорили в процессе. Трое. Нам кстати повезло, что Марвин проходил мимо. Он подбежал к нам и они побоялись три на три и ушли. Он помог очухаться и не бояться за дальнейшую дорогу, – и благодарительно кивнул в сторону Марвина, где тот смотрел на них и ответил аналогично.
Ми́лан тоже обернулся на Марвина, но расстерянным взглядом.
Паралельно диалогу, с угла выглянул идущий с последней пары Дима. Он очень удивился троим друзьям, находящимся в его учебном корпусе. Но тут же заметив Марвина неподалёку их, решил не показываться на глаза. А спокойно вернулся обратно. Его никто не углядел.
– Ты так на паре сидел? – Дэриэл.
– Нет, у меня только две сдедующие пары должны были быть.
– Вы уже что-то предпринимали?
– Ну я предлагал Климу пойти в полицию, снять вместе побои, но он сказал, что это не поможет.
– Он прав, это безполезно, – Ми́лан вздохнул.
– Знаю. Поэтому я предлагал прийти не с пустыми руками.
– Чувак, – Ми́лан улыбнулся, – Это конечно неплохая мысль, но не сработает с такими людьми.
– Клим и это говорил, – честно сказал Женя, – Вот поэтому я пришёл сейчас к тебе, – Ми́лан задумчиво слушал, – Ты говорил, что у тебя отец работает в полиции, может…
– Я понял… я бы с радостью, но он работает, скажем так, не в той области. Занимается наркотиками и всё что с ними связано. И никто не даст ему возможность влезть туда, куда он хочет. Я уже с ним говоривал на такие темы, – Ми́лан задумался, – Да и знакомых у него там нет. И честно говоря, я этому рад, не назвал бы их адекватными людьми.
– Ясно… – Женя с грустными глазами затих, – То есть вариантов больше нет и нужно просто забыть про это?
Весь диалог был исполнен в максимально быстром темпе. Во время диалога лицо Ми́лана редко издавало хоть какие-то эмоции, настрой полностью на поглощение информации и сохранение чистого рассудка.
– Нееет, такого нельзя забывать… и у меня, на этот случай, есть один вариант. А пока, пошли домой, – и хлопнул Дэриэла по плечу.
Прокрутив ключом в замочной скважине, Клим вошёл в свой дом. Зайдя, он посадил совёнка на пуфик и погладил, аккуратно снял куртку и повесил в стенной шкаф-купе вместе с шарфом. Посмотрелся в зеркало, чтобы оценить, свой замазанный тональником фингал на левом глазу и разбитую левую часть бороды. «Вроде незаметно, но всё ещё болит» – сказал он себе. Медленно снимая кроссовки, Клим услышал разговоры в квартире, что сильно его удивило, ведь его родители должны были приехать только завтра. Разувшись, к нему на звуки закрытия двери пришла мать. Она была одета в тёмное, вечерние платье и на каблуках.
– Ты уже пришёл? Почему так рано? – спросила она удивлённым взглядом.
– Так пары закончились. Две пары и три консультации… вроде даже поздно. А я думал вы завтра… – перебила мама.
– Ну да, но мы передумали, – она развернулась к зеркалу и поправила причёску, – У нас появился веский повод.
– Ну хорошо, – он потянулся к Вере, чтобы взять её на руки.
– Так, стоп! – сказала Александра Филомэнко.
Сова испугалась, ведь это был практически крик, она спрыгнула с пуфика и походкой пингвина, побежала в сторону комнаты, но Клим её поймал и посадил на ладонь.
– У нас гости. Если хочешь сидеть за столом – её не приноси. А оставь где-нибудь в ванной.
– Хоро… – он задумался и через пару секунд, продолжил, – А я не голоден, – Клим всё же был не прочь поесть, но ему нужно было покормить Веру, поэтому решил пойти на маленькие жертвы.
Клим забрал с куртки маленькую жестяную баночку и держал её в руках.
– Ну тогда хорошо, – сказала мать и они вместе направились в гостиную.
Идя, Клим смотрел на баночку и читал её название шёпотом, – Перепелиный фарш. Мда… – говорил он с совой, – Я даже не думал, что найду такое…
На это совёнок как будто пискнул, но возможно Климу и показалось.
– Мам?
– Да?
– А что за гости?
– Наши старые бизнес-партнёры. Помнишь семью Понник? У них ещё дочка, на год старше тебя.
– Аа… Конечно, как можно их забыть! А вы что? Опять партнёрами стали… – Клим не договорил. Они зашли в гостиную и он увидел ту самую дочку, сидящую за столом, с волосами золотого цвета и смотрящую в экран смартфона.
В зале стоял огромный стол, на котором красовались куча разнообразных блюд и деликатесов. Его отец, сидел на краю стола и увидев его, поднялся и поприветствовал Клима рукопожатием и тоже не совсем здраво посмотрел на сову, но ничего не сказал, ввиду уже собравшихся гостей.
Клим увидел взгляд отца и хотел сказать, что уже уходит, но его сбили с мысли.
– Клим, как я рада тебя видеть. Как ты повзрослел за эти годы! – сказала мать семьи Понник, Эалла Понник, – Как твои дела?
Клим быстрым движением спрятал баночку в карман джинсов цвета ртути и попытался любезно ответить на вопрос. Он только начал складывать слова в предложение и не успев сказать даже: «Спасибо за беспокойство, у меня как всегда хорошо» – раздался небольшой крик. Что не очень понравилось Лэопольду Филомэнко, он угрюмо искал источник и причину крика. Им послужила дочь семьи Понник, Елизавета. Она не сразу заметила, как Клим вошёл. Но вскоре услышав и подняв глаза на него, она увидела, кого он держит в руках и крикнула – «Сова!». Лиза подбежала к нему, со словами «Привет! Как же я тебя давно не видела» и крепко обняла его. Клим от неожиданности, насколько сильно она выросла, случайно даже прижал Веру в ладони, на что вторая ответила укусом Клима за ноготь и ринулась перелезать на плечё.
– Привет… – Клим растерялся и не смог практически больше ничего сказать.
Потом она приблизила к совёнку своё лицо, на тот момент, он уже был на плече, и гладила его двумя пальцами правой руки. Вере, видимо, нравилось, как её перья взъерошиваются, судя по реакции. Лиза настолько приблизилась, что родители Клима, сильно забеспокоились и отец громким тоном обратился к Климу: – Так, я же тебе говорил, что нельзя подходить с ним к столу, на котором едят, а тем более к гостям, она ведь может…
Подойдя к дочке, Эалла Понник посмотрела на совёнка и уверенно перебила на её мнение, Лэопольда Филомэнко, хорошей новостью: – Да почему… посмотрите на неё… это же «она», я так понимаю? – Клим чувствуя за спиной тяжелый взгляд отца, кивнул, – Мне кажется, она безопасна, – на её лице начала появляться улыбка и она добавила, – Да ещё и такая миленькая.
Услышав, Лиза развернулась к маме и тоже улыбнулась. Для Клима это были хорошие новости, но всё же он знал, что его родители, были против.
Дальше сидящий за столом мужчина, державший гранёный стакан с алкоголем, слушая и обдумывая, решил высказать свой вердикт: – Я, – отец семейства Понник, – Тоже думаю, что это безопасно, – потом небольшая пауза, за которую Лэопольд немного сменил своё отношение к Эззну Понник, – А где вы её взяли? – Эззн задал вопрос, параллельно открывая бутылку бурбона, – Купили?
– Нет, я её нашёл в лесу, – ответил Клим, – Он видимо по всему выпал из гнезда, а найти это гнездо – я не смог. Ну и оставил себе…
– Что естественно было плохой идеей, – добавила Александра Филомэнко.
– Ну да… – снова виновато Клим посмотрел, – Ладно… спасибо… я не голоден, так что…
Семья Понник удивилась. И особенно Эззн: – Ты куда-то уходишь?
– Нееет, я буду дома, на втором.
Семья Филомэнко имела свой бизнес, по большей части, в сфере продажи бижутерии и владела большими состояниями, так что их жилой дом был огромен. Он состоял с трёх этажей, в каждом из которых было всё для существования. Туалет, кухня, гостиная, ванная, игровая, личный кабинет и другое. То есть по факту, все трое членов семьи жили отдельно от друг друга.
– Ааа… так ты не уходишь… ну так отлично. А то я думал, что мы уже соврали Элизе, – отец её так называл, – Она согласилась идти сюда, только если здесь будешь ты.
Лиза быстро развернулась к отцу и смущённо посмотрела на него, из-за того, что он взболтнул лишнего. Эззл виновато улыбнулся, её мама тоже. Климу очень льстил, этот факт и они с Лизой, встретились взглядами.
– Ну тогда, если хочешь, пошли со мной, – сказал ей, – Мне нужно совёнка, покормить.
Клим подошёл к деревянным ступенькам и начал подниматься вверх. Лиза легко кивнула и пошла за ним. Когда он увидел, что она не была обута в тапочки, а только в белые тряпичные чулки, он протянул руку к одной из полок на лестничном коридоре, в основном такие полки делают для цветов или рамок с фотографией, но в этом случае там лежали самые ситуационные вещи. Клим взял оттуда одну пару бежевого цвета и опустил их к ногам Лизы.
– Вот держи, так будет теплее, – она согласилась и обула их.
Эалла улыбнулась при виде этой ситуации. А Эззн, параллельно, встал со стула и втихую выключил пультом телевизор, который всё это время выдавал свою интерпритацию новостей. Лэпольд заметил это, дёрнувшись, но промолчал.
На секунду Клим вспомнил, что закончил перестановку в гостиной третьего этажа, о чём просил его отец и решил оповестить его об этом. Но родители Клима уже не смотрели на него, вернувшись к своему разговору. Достав договор, Лэопольд и Александра обсуждали детали сделки и она что-то настойчиво ему пыталась объяснить, тыча указательным пальцем в листок бумаги. Клим понял, что сейчас не подходящее время для этого и они с Лизой поднялись на второй этаж.
Поднимаясь, Лиза решила поинтересоваться: – А у неё есть имя?
– Да, конечно – Вера.
– Вера? – они уже были на втором этаже, – Интересно… – в её голову закралась плохая мысль, но она не решилась об этом спросить.
Совёнок ели держался у него плече, и то и дело мог упасть, но для того, чтобы этого не случилось, он вцепился клювом в клетчатую рубашку Клима. Потом они повернули налево. Зайдя на кухню, Клим достал с кармана жестяную баночку, которую Лиза из любопытства, игриво выдернула у него из рук. Клим удивился.
– Это корм… она только такое ест, – поставил на барную стойку маленькое блюдечко.
– Ничего себе, – она выпучила глаза после прочитанного названия на банке, – А где ты такое достал? В интернете?
– Нет, через Ламель, у нас так быстрее.
– А где открывашка? – Клим уже взял её и держал в руке.
– А зачем тебе?
– Открыть… ты же кормить его собрался?
– Ну да. Так… я сам могу.
– Так, а какая разница? – Клим с непонятностью на лице, дал её ей.
Она моментально начала раскурочивать и буквально за шесть секунд, банка была открыта. После увиденного Клим поражённо посмотрел на неё. Лиза увидев такую реакцию озадачилась: – Что-то не так?
– Да ничего… а как ты научилась так… мне бы больше двадцати секунд понадобилось…
– Аа… так у меня собака дома. Его еда запаковывается точно в такие жестяные банки. Мне поэтому и интересно стало чем кормить собрался.
– Интересно… – заулыбался Клим, – Хотел бы я посмотреть на него. Давно я собак не видел. А как зовут?
– Зовут – Серый… Ну так приходи… мы живем во всё том же доме…
– Эм… – Клим замешкался, – Давно я там уже не был…
– Это да… – Лиза опустила глаза и насыпала немного корма на маленькую тарелку.
Как только Вера увидела это, сразу же рванула к еде. Она начала быстро спускаться по руке Клима и раскрывать клюв. Лиза наблюдала за этим и мило улыбалась. Клим в этот момент смотрел только на Лизу.
– А тот сад ещё остался, в котором мы играли? – на Клима налетела волна воспоминаний.
Лиза убрала вылезшую на глаза прядь волос за ухо и продолжила:
– Ну не совсем конечно… там за эти годы уже почти всё развалилось и заросло.
– Понятно… – Клим с улыбкой вспоминал, как они вдвоем ещё маленькими бегали по нему летом, – Лиз…
– Да? – Лиза склонилась над барной стойкой, смотря на совёнка, как он ест и пальцем левой руки водила по шершавой и острой крышки этой жестяной банки. Ей нравился звук дергающейся кожи об жесть, но услышав обращение к её персоне, подняла голову, продолжая водить пальцем.
– А вот ты помнишь, почему наши родители перестали дружить? Я расспрашивал, но так и не понял сути, мне тогда и четырнадцати не было. И вообще, по-моему, они немного юлили, – она смотрела на него своими голубыми глазами, прикусив губу, не зная, как тактично ответить на его вопрос, – Да и про то, что они уже вновь общаются и сотрудничают, я тоже узнал только сегодня…
– А что тебе говорили твои родители, конечно, если не секрет? – Лиза решила узнать, его версию перед тем, как рассказать ему правду.
– Оо, та уже сложно вспомнить. Ну там было о том, что ювелирный магазин, который держали наши родители, – Лиза кивнула, – Стал приносить нехилые доходы и когда уже велись разговоры о открытии нового филиала и о том, кто будет фактическим владельцем, то вот тут начались споры…
Параллельно со словами Клима, Вера уже наелась и захотела сойти с барной стойки, видимо сесть на свою новую жёрдочку, которую ей купил Клим. Тот это заметил, и как обычно, не мешал. Совёнок подошёл к концу стойки и готовился прыгнуть с неё. Высота примерно – 1,25 метра. Увидев это краем глаза и не знав, о истинных замыслах пернатого, Лиза подумала, что сова сейчас свалиться и предполагая, что та не умеет летать, в следствии покалечиться. Поэтому резко развернувшись на девяносто градусов, она попыталась словить его. Левой рукой. Той, которой водила по жести. И вот из-за такого поворота, не успев убрать руку от острого, у неё произошёл надрез на руке от указательного пальца до середины ладони.
Лиза не знала, что Вере ничего не угрожало, ведь для таких случаев Клим положил под стойку большую подушку. Ну из-за угла, её не было видно.
Поймав той самой рукой, держа её и видя течение крови, она не знала, что делать. Порез был не глубокий, но длинный, что естественно повлекло за собой действительно неплохой поток крови. Клим не сразу увидел это. Но углядев уже почти полностью красную левую руку Лизы, перья Веры и в конце концов, стоящую с выпученными глазами в ступоре саму Лизу, он вспомнил один «яркий» момент из своего детства. Эта история у Клима пронеслась перед глазами за секунду.
Когда им было по одиннадцать и десять лет, Лиза и Клим приезжали к его бабушки. И в какой-то день, они вдвоём из любопытства зашли в мастерскую и начали рассматривать хлам, что накопился за несколько десятилетий. Большинство вещей находилось в каких-то связанных мешках. И чтоб понять, что в них, Клим начал ощупывать. Ощупал первый и понял, что там газеты, размотал и смотрел. Лизу это заинтересовало, и она решила узнать, что находиться в остальных. Во втором оказалась кукурузная крупа, в третьем – лук, а вот с четвёртом Лизе не повезло. Там был металлический мусор. Начав ощупывать этот мешок обоими руками, она почувствовала что-то твёрдое, а через мгновение ощутила небольшую теплоту в руках и с недоумением развернулась к Климу, со словами: – Тут что-то тяжёлое…
Клим сразу не посмотрел на её, а читал газету двадцатилетней давности. И только через пару секунд поднял голову, увидев её красные от крови руки и начал кричать.
Лиза озадачено обернулась и застыла от ужаса. С этого мешка торчали старые заржавевшие лезвия от бритвы, но всё ещё острые. Клим продолжал ей кричать, пытаясь сказать, что нужно идти в дом, там есть бинт и всё остальное. Но она не реагировала, а тупо стояла, смотря как с её рук стекала красная субстанция. Она даже не кричала. Хотя конечно, в начале, она хотела, пока была хоть немного в адекватном состоянии, но потом застыла.
История закончилась для неё хорошо. Сначала Клим снял с себя футболку и перемотал ей обе руки, дальше отвёл в дом и уже там, продезинфицировал рану и наложил, с помощью бабушки, нормальные бинты. В процессе этого, Лиза почти не выходила из этого «транса». В тот день Клим впервые от бабушки узнал, что существует вот такая проблема у людей, точнее фобия, боязнь крови.
Кровь уже капала на плитку. Он резко рванул к ней, осторожно одной рукой отобрал сову и положил на подушку, второй зажал поток крови и повёл за собой в следующую комнату.
Дорога от кухни до комнаты уже виднелась красным горошком на плитке. Зайдя, Клим сразу же открыл ящик в шкафу. Достал пластырь, бинт и спирт. Одной рукой про дезинфицировал, нацепил большой, двухслойный пластырь с молнией и поверх перевязал ей порез, через всю ладонь и палец. Во время того как Клим лил дезинфектор, она даже не пискнула.
Лиза продолжала всё время смотреть на свою руку. Завязывая узелок и обрезая лишние концы бинта, Клим, убедился, что кровь не видно и бинт прилегал к кисти Лизы. А потом уже, начал пытаться выводить её из стазиса. Всячески махая руками перед её лицом, щёлкая пальцами и лёгкими пощёчинами, чем немного испачкал её щеки в крови. Ничего не помогло. Поэтому, решил поступить, как и его бабушка девять лет назад – достал нашатырь. Вдохнув немного реанимирующего пара, Лизе стало немного лучше. Она зашевелила головой, осмотрела комнату, потом снова взглянула на свою забинтованную руку и произнесла: – Опять… – она подняла глаза на Клима.
– Да, опять. Как и девять лет назад, – прискорбно выдал.
– Спасибо тебе, – хмуро и устало улыбнулась, – А где мы?
– В другой комнате. Всё в порядке? Тебе лучше?
– Да, всё отлично.
– Как рука? Не болит? Не чувствуешь, кровь продолжает идти?
– Только пульсирует, но кровь не чувствую… – улыбнулась кончиком рта.
– Хорошо. Тогда пошли на кухню, мне нужно теперь всё это вытереть, – они поднялись со стульев и пошли назад на кухню, – Осторожно, на полу кровь.
Лиза шла не уверенно, шатаясь в разные стороны. Они подошли к раковине и Клим пропустил её, первой умыться. Она начала мыть руки, но делала это слишком медленно. Ещё не отошла. Он это заметил и подойдя к ней слева, включил тёплую воду посильнее. Потом поднёс свои к воде и стараясь не намочить бинт, начал обмывать ей руки. Лиза поблагодарила его улыбкой.
Её руки через полминуты, были уже чисты, как и Клима, которые вымылись в процессе. Они стояли около барной стойки и приходили в себя. В воздухе была неловкая пауза. Лиза тяжело вздыхала и смотрела на Клима завидуя его уверенности и спокойствии. Клим же, смотрел на её руку, боясь, что где-то напортачил, завязывая бинт. Потом медленно поднял глаза и увидел небольшие оставшиеся разводы крови её на щеках. Улыбнулся, уверенно открыл кран, намочил руку и пошёл к ней. Она стояла не двигаясь, в непонимании. Клим подошёл, и вытер ей щёки. Потом опустил руку, чтобы показать смесь крови и воды на ладони и добавил: – А за это, извини… – и прискорбно улыбнулся.
Лиза медленно провела рукой по своей мокрой щеке и посмотрела на его ладонь. Дыхание Клима участилось, он смотрел в её глаза и не знал, как снова повернуть диалог в прежние русло. Единственная идея, которая ему пришла в голову это спросить:
– Лиз… – она подняла голову, – Ты не в курсе, что наши родители там так долго обсуждаю… – Лиза не дослушав его вопроса, сделала рывок к нему и приложив свою правую, мокрую руку к его левой стороне лица, поцеловала его, в губы.
Лиза думала это сделать, ещё, как только увидела его, но храбрости хватило лишь сейчас, да и момент был почти идеален для неё. После поцелуя продолжительностью в полторы секунды, Клим нервно отпрянул от Лизы. Проблема в том, что из-за большого страха и неуверенности, она слишком сильно надавила рукой, на его фингал. Плюс ко всему, мокрая поверхность руки поспособствовала частично, снятию тональника с лица Клима.
Для него это было слишком резко и неожиданно. Отойдя от неё где-то на метр, он ухватился за свой левый глаз, который уже начал зудеть. Лиза недоумённо и обиженно смотрела на него:
– Тебе не понравило… – она рефлекторно сжала руку в кулак и не договорив вопрос, почувствовала что-то не естественное, пучками пальцев.
Потом резко взглянула на Клима, который, кстати, уже убрал руку с лица и ужаснулась: – Это что?! Фингал? Кто тебя так? – она подошла поближе.
– Да, но… – Клим не знал, что ответить, Лиза же вновь пыталась прислонить руку к его глазу, – Подожди, не надо, – он остановил.
Они замолчали и смотрели друг на друга. Клим стоял и не мог вместить в голове разные мысли, одна из которых: «Меня поцеловала Лиза, самая красивая девушка моего школьного класса. Второй лучший друг из детства…». Продолжалось это секунд восемь, пока Клим не решился и не поцеловал её сам. Ему было стыдно, завести разговор о том, откуда у него эти подбития и решил закрыть тему, вот так. Она держала его за плечи, он же держал свои руки у неё на спине. В обоих закрыты глаза. Это продолжалось на протяжении двух минут, пока Лиза с учащённым дыханием не остановилась, чтобы сказать пару слов:
– Я хотела сделать это ещё в школе, – слушая её, Клим не знал, куда лучше смотреть, в глаза или же на губы, по которым, уже в разные стороны, была размазанная помада, – На выпускном… но тогда у меня не хватило смелости.
– Подожди… Я тебе тогда нравился?
Лиза решила не отвечать на этот глупый вопрос, просто умилительно улыбнулась и положила свою забинтованную руку, теперь уже на правую часть лица Клима для того, чтобы продолжить всё тот же процесс. Как резко зазвонил смартфон. Она совершенно нехотя остановилась. Доставая его с кармана и смотря при этом Климу в глаза, в её голову прокрадывалось желание, выбросить смартфон в окно, даже не смотря на то, что это может быть очень важно. Но всё-таки, Лиза прочла.
– Что там? – Клим поинтересовался.
– Мама пишет, что пора уходить… нам ещё нужно закупить оборудования… – Клим хотел что-то сказать, но она его перебила, – слушай, приходи завтра… – Клим снова хотел что-то сказать, но нет, – Ну или после завтра… или когда сможешь… адрес ты знаешь… – неуверенно и не давая ни секунды на ответ, талдычила Лиза.
– Хэх, – Клим влюблённо посмотрел на неё, и тихо добавил, – Обязательно… А пока, – он уже принял тот факт, что времени у них нет, – Поможешь мне? – неуверенно достал тональник с кармана.
Лиза кивнула и принялась исправлять свою ошибку. Заняло это минуту. После они ещё пару секунд переглянулись и Клим, нехотя, повёл её к выходу.
Услышав, что их родители находятся около дверей, Лиза поцеловала его губы на прощание. После чего, Клим по её наводке вытер свои губы. И она побежала впереди него ко входу, одеваться. Клим обычной походкой прошёл по коридору к своему отцу, который провожал уже одетую семью Понник. Все ждали Лизу. Она ловко подбежала к шкафу и быстро одела своё пальто и перчатки, да так, что никто даже не заметил повязки, на её руке. Полминуты и все уже были готовы к выходу. Перед открытием дверей, Клим произнёс: – До свидания.
Взамен он услышал аналогичное, от её родителей, а от Лизы лёгкую улыбку. Двери закрылись. Лэопольд Филомэнко, внимательно взглянул на Клима и ему показалось, что губы второго не естественно красные, но через секунду, он откинул эту мысль и ушёл, ни сказав ни слова, в свой кабинет по левую сторону гостиной. Клим же засмотрелся на входную дверь и размышлял на разные темы. Потом вспомнил про сову и решил снова подняться на верх и посмотреть, всё ли в порядке с ним сейчас. Как только он подошёл к лестнице, зазвонил смартфон. Он поднял трубку, где услышал резкую фразу в свой адресс:
– Ало, дурак, ты шо дыбил?
– Ало, – Клим узнал голос и юмор Димы, – Да, привет.
– Привет, слушай… – неловкая пауза, – Я тут узнал… короче, как ты? Нормально всё?
– Если ты о вчерашнем – то нормально.
– То есть, чувствуешь себя неплохо?
– Ну сегодня с утра было не очень, а вот сейчас уже даже отлично! Честно.
– Ну тогда хорошо… слушай, может выйдем сегодня? Погуляем. Я звонил Дэриэлу – он не против.
– А я с Жекой общался, он сегодня не может, а вот завтра – только за.
– Завтра говоришь? Тогда договорились, я ещё Ми́лану перезвоню потом. Давай, Толян, пока, – опять юмор Димы.
– И тебе! – с улыбкой закончил Клим и положил трубку.
Дима засунул смартфон в карман, паралельно бсосая взгляд на разные, яркие картины, висевшие у него дома на стене. За авторством его же. Дальше он сел за стол и увидел, как его папа, сидя за тем же столом, переключал пультом каналы на маленькой плазме, что подтолкнуло Диму на некую мысль.
– Пап?
– Аа…
– Ты вот замечал, – на лице Димы появилась улыбка, – на сколько быстро исчезает доверие к своим близким, когда ты ищешь пульт от телевизора?
Сергей Вуурын развернулся к сыну с немым вопросом: – Эээ… Ты о чём?
– О чём? – Дима ещё больше заулыбался, – Давай я тебе процитирую ваш диалог с мамой, перед тем, как я вышел из комнаты. Твои слова к маме: «Ты сидишь на пульте?». Мама: «Нет». Ты: «Встань».
Сергей Вуурын дико захохотал. Мама Димы подходя с тарелкой салата, поставила её на стол и подхватила эту тему: – Вот-вот, я же тебе говорила, что не брала её! Следующий раз не встану! И помогать искать не буду!
– Так, – с серьёзными глазами Сергей Вуурын посмотрел на свою жену, – Я тебя когда-то купил, так что – молчи!
– В смысле купил? – Юлия Вуурына в недоумении даже забыла о жарящейся, курке в духовке. К слову, Дима тоже не понял сути и слушал дальше.
– А ты забыла, как я тебя на свадьбе выкупил?
– Так там же какие-то копейки были… – с выпученными глазами Юлия смотрела на своего мужа.
– Ну копейки не копейки, а сколько просили за столько и купил.
Услышав это, Юлия не смогла придумать никакого контраргумента и ушла за курицей с полными глазами раздражённости. Дима, уже не мочь держать в себе смех, после ухода матери – не громко проржался. А отец – улыбнулся.
Потом Дима встал поправить тарелки на столе и попить воды из стакана.
– Кстати, история, пока не забыл, – сказал отец, – Недавно общался со старым товарищем… Он рассказывал, что у него друг работает, в одной из восточных стран, на крайнем севере, от туда к ближайшему населенному пункту – двести тысяч километров и… – он остановился, глядя на смех подавившегося водой Димы.
– Что такое? – поинтересовался отец.
– Да так… – ухмыльнулся Дима, – Точно уверен, что двести тысяч?
– Ну конечно…
– А ничего, что земля по экватору всего сорок тысяч? Может там двадцать?
– Это точно? – задумчиво спросил Сергей.
– Однозначно!
– Ну может и двадцать… – отец Димы немного разочаровался в этой истории, – Но это уже не так звучит.
– Это да… – согласился Дима и уже уверенно допил воду.
Потом поправил рукава своей фиолетовой футболки и сел обратно. Сергей же продолжил смотреть в экран телевизора и тщательно подбирать контент, который он будет сегодня впитывать.
– Так, ну и всё, – сказала Юлия, поставив на стол жаренную курицу.
На столе в этот момент уже находились несколько блюд и все с аппетитом начали накладывать еду на тарелки. Дима положил себе три ложки салата, также картошки и мяса, после чего начал умеренно есть.