Максим Похил
Критическая метаморфоза
– Интересно, – заворожённо говорил Ми́лан, – А если перегонешь? Проедешь первым к финишу?
– Не перегоню. Остановлюсь на финише, – Евген опустил взгляд, – Не хочу, чтобы и он исчез из моей жизни. – Ми́лана очень растрогала эта история, но в лице, он никак не изменился, – Это помогло. И помогает по сей день. Но к самим играм я остался равнодушен, только для убивания времени.
В эту тихую минуту, пока они оба смотрели в пол, к ним, из-за угла подбежал Дэриэл.
– Вот вы где! А я вас ищу! Почему на обед не идёте? – он поздоровался с ними за руку и Женя, посмотрев на часы, снова объяснив ситуацию уже Дэриэлу, пожелав Ми́лану удачи в разговоре с ректором, и попросив, потом в подробностях рассказать, что было, направился, прямиком в больницу.
Дэриэл захотел поддержать Ми́лана, чтобы ему одному, не было скучно и стал с ним в очередь. Которая не слишком быстро двигалась. Ми́лан уже как двадцать минут, находился первый в ней.
– Так ты говоришь не знаешь, почему он тебя вызывает?
– Ну есть парочку предпосылок к этому. Так что, как только я выйду, обязательно вас, в них, посвящу, – конечно, Ми́лан врал, он прекрасно понимал, причину интереса ректора к его персоне, в противном случае, он бы тут не стоял. Ми́лан решил максимально отсрочить рассказ о том, как он недавно «пострелял», ведь друзья вряд ли оценили бы такой риск, хорошими словами.
К Ми́лану, проходя мимо, подошёл какой-то парень и протянул ему свою руку, поздороваться. Ми́лан инстинктивно тоже протянул, но внезапно посмотрел на него и неуверенно спросил: – Мы знакомы?
На что получил справедливый ответ: – Я твой одногруппник! – и парень зашёл в библиотеку. Дэриэл посмеялся, Ми́лан иронично улыбнулся. В коридоре уже ставало довольно шумно и людно, ведь скоро начало пары.
– Ты мне напомнил сегодняшний случай, – Ми́лан с интересом смотрел на него, – Сегодня ждём препода, на вторую пару. Он опаздывает. Пишу ему смс «пары не будет» и забываю добавить, в конце вопросительный знак. Через пару минут, приходит ответ: «Ок», – Ми́лан засмеялся.
Но его улыбку тут же снесло, злое лицо ректора, выглянувшее и выкрикнувшее, из своего кабинета: «Зымовый!». Ми́лан, не раздумывая, спокойно посмотрев, на удивлённое лицо Дэриэла и подмигнув, вошёл в кабинет.
Ми́лан закрыл за собой двери, сел напротив Анатолия Ивановича и ждал, какого-нибудь действия. Анатолий Иванович, был уже пенсионного возраста. Выглядел он, как добрый старичок, работающий всю жизнь, исключительно заведующим попугайчиками в зоомагазине. У него была кличка, в кругах студентов – «Адвокат». В связи с тем, что он всегда, при любом конфликте и в любом случае, до последнего находиться на стороне студентов, даже если они, не правы. Но вот Ми́лан, это был особый случай.
– Зымовый Ми́лан… какой по счёту раз, ты уже сидишь на этом месте? – хрипло и спокойно, произнёс Анатолий.
– Ну как? На сколько, я помню, седьмой, – честно и быстро, выдал он и сразу же продолжил, – Но ведь, дело же не в количестве, а в нужде моего, пребывания здесь. Я могу и завтра сюда прийти и после завтра. Да вообще, каждый день – мне не трудно. Можете не слушать, но я всё ещё, не признаю тех обвинений, которые мне предъявляли, на протяжении всего времени.
Анатолий Иванович, тяжело вздохнул: – Ми́лан, Ми́лан, Ми́лан… это уже я слышал, от тебя.
– Ну так, а я и не изменил своё мнение.
– Я знаю… – он подержал пяти секундную паузу, – Наверно, мне не нужно сомневаться, о твоём участии, в «ситуации», что случилась три дня назад. Когда на двух наших студентов, было совершено нападение. Калэб Рановских и Эдуард Калчугин, получили ранения из…
– Подождите-подождите. Вы, наверное, ошиблись, – он начал говорить кривым, саркастичным голосом, – Просто я слышал, другое. ЧЕТЫРЕ дня назад. Напали на наших двух студентов. Клима Филомэнко и Евгена Фарола. А вот напали на них, как раз те, которых вы только что перечислили, только там был ещё и третий нападавший, Марк…
– Ми́лан хватит! – крикнул ректор и моментально посмотрел на окна своего кабинета, чтобы убедиться, что он завесил жалюзи. Завесил.
– А вы что не знали?! Да ладно! – иронично добавил Ми́лан, – Ааа, я понял вашу логику. Они не знакомы с важными для вас людьми. Какой из них толк будет потом, да?
– Ми́лан, перестань нести чушь!
– Чушь?! Хорошо… тогда объясните, какой путь сейчас проходит это дело. И какую роль, лично вы исполняете в нём?
– Наблюдателя! Пока что.
– Аа, да да да. Давайте, я перефразирую, – Ми́лан окончательно вошёл в свой любимый образ, – Роль – ссыкла ебаного! Как вам? По-моему – как раз! – Ми́лан, демонстративно поднялся со стула и развёл руками.
– Сядь и закрой рот! Либо мне придётся применить совершенно иные меры! – как ни странно, Ми́лан послушался и сел, но улыбка с лица, у него не слазила, – Ты знаешь, что в этом деле, нельзя делать резких движений? Вот и я, стараюсь как могу, – после столь тяжёлых слов для Анатолия, у него по немного начинали трястись руки.
– А почему тогда, я могу делать такие движения, а вы нет? Я могу продвигать, некую справедливость, а вы… – Ми́лан «проглотил» матерное слово, вертящееся, у него на языке, – боитесь. И кстати, заявления в полицию от этих двух было? Неееет, – за этим последовала довольная улыбка, – Ну так советую вам от этого и отталкиваться. И скорей всего, не станут. Об этом свидетельствует, мой диалог с вами. А не прокуратурой.
– То есть, ты хочешь сказать, что ты всегда прав?! И нужно творить самосуд?!
– Может и нет. А как поступать, если они не понимают по-другому? А на счёт, прав я всегда или нет, где я ошибся?
– Тебе сказать где ты ошибся? Знаешь такого Александра Михайловича?! Преподавателя, так скажем, – он поиграл скулами, – подвергшийся угнетению, с твоей стороны!
– Я же вам уже говорил, почему у меня, к нему, такое отношение. Если вы забыли, то я напомню. Этот человек, нас в хуй не ставил!
– Ми́лан!
– Я не закончил! Он систематически опаздывал к нам на третью пару, ровно от пятнадцати до двадцати минут. Он вёл, только у нас пары. Так что у меня состоялась теория о том, что, либо он тупой, либо не уважает как таковых, студентов, к которым приходит. И в конце, моя вторая теория подтвердилось. И, следуя этому, я потребовал одно из двух, оплатить штраф или уволиться. И, акцентирую, я это сделал, без какого-нибудь насилия! Честным путём! Он – проигнорировал! Как и вы! И вы это знаете!
– Думаешь, мне он нравиться? Думаешь, я не хочу его отсюда вышвырнуть? Ми́лан, ты же знаешь, что у меня некем его замени…
– Подождите, – перебил Ми́лан, – Вы так и не ответили, – он упрямо продолжал добиваться своего, – Почему, я пытаюсь что-то делать, а вы нет?
– Ми́лан, перестань это тянуть из меня! Да, я боюсь, что меня могут посадить за это! За то, что буду лезть куда не следует. Да я боюсь, что они могут прийти ко мне домой, к моей жене и моим детям.
– Ваши дети, живут даже не в этой республике, а совершенно в другой стране! Вы и ваша жена? Да вам, уже шестьдесят лет. Почему мне двадцать и я не боюсь рисковать своей жизнью и моими относительно молодыми родителями? А вы сколько надеетесь ещё прожить?! Два года, три? Вы видели статистику, знакомы с ней? По которой, в среднем мужчины живут пятьдесят один год. Вы мало прожили?! Вам уже нечем рисковать! – слушая Ми́лана, Анатолий Иванович, начал сильно нервничать, что не дало ему ответить.
– Так что, я вообще не понимаю, зачем вы меня сюда вызвали. Наши дискуссии, всегда заканчиваются, на одном и том же. Только сейчас, я хочу поставить жирную точку. Я забираю свои слова обратно и сюда, к вам, больше не приду, – Ми́лан снова поднялся с места, Анатолий последовал ему, – Ведь сегодня, своим чрезмерно пасивным поведением, я доказал ещё одну свою теорию. Вы меня боитесь! Но вот дилемма… Я никогда вам не угрожал и не собираюсь. Все те угрозы, которые я мог извергать, были адресованы определенным людям. Тем, которые, с моей точки зрения, заслуживают этого. И всё равно при этом, остаются лишь угрозами. И извините, но в свете последних событий, вы давно перестали, для на всех, хоть что-то значит. Ну и в конце… причина по который вы меня сюда вызвали… у вас нет доказательств, что это сделал я, даже косвенных. У вас, только слухи и разные бредни! А я, в них, участвовать не собираюсь, – закончив мысль, он вышел из кабинета.
Через медленно, закрывающиеся двери, Анатолий видел, как он пошёл к студенту, о котором его спрашивал Ломинов и они вместе, ушли по коридору. А Анатолий Иванович, так и продолжал стоять, засмотревшись в деревянную дверь.
– Глава 7 -
– Повтори ещё раз, что тебя беспокоит?
Дэриэл сидел в кабинете, обставленного светлого оттенка мебелью и смотрел доктору в глаза. Его нос зудел, но он старался перебороть себя и не обращать на это внимания.
– Смотри… – Екатерина Валериевна, начала использовать успокаивающий тон, – Я психологиня и чтобы мне стать полезной твоей проблеме, со мной нужно разговаривать или хотя бы, по минимуму, честно отвечать на мои вопросы.
Дэриэл не знал, как лучше объяснить свою проблему, к тому же, он не вполне верил, что это того стоит и ему действительно это поможет. Но всё же его устрашал сам факт, что он, хоть и нехотя, но убил человека. И то, что вчера этого не повторилось с Лизой Лэкорой, ему не придавало оптимизма.
Подобное, значило его отчаяние, из-за этого, не знал, как и к кому лучше обратиться, чтобы ему действительно помогли, потому что, как он считает: «Не ровен час и это вновь может повториться».
– У меня бывают моменты… Когда мне тяжело себя контролировать, – хрипло выдавил из себя.
Естественно, он старался не взболтнуть лишнего. И в тоже время, он чувствовал себя идиотом, потому что, придя сюда сам и чётко зная свою проблему, он не мог внятно ничего сказать.
– В каком смысле? И что за моменты? – она вздохнула, – Можешь, пожалуйста, мне по подробней описать один из таких и что ты при этом чувствуешь?
Сомнения Дэриэла, об этом походе к психологу, подогревались. Дело в том, что он не смог дождаться приёма к доктору, которого посоветовал ему отец, ввиду плотного графика Светланы Фурустевич. А после инцидента с Лэкорой, он не смог больше ждать, боясь за себя и своё здоровье. Поэтому, не найдя ничего лучше, пошёл к психологине, которая работала в его университете. Но с каждой секундой, проведённой на этом сеансе, он жалел о своём решении.
– Они вызываются, в следствии моего, так скажем, негодования, – Дэриэл юлил как мог.
– Хорошо, я начинаю понимать, но всё же, мне нужна твоя помощь… Ты хочешь сказать, что тебя мучают, какие-то приступы, при которых ты начинаешь вести себя не так как обычно?
– Да, наверное, вы правы… Это что-то на вроде того, – Дэриэл был рад, что ему не пришлось ещё раз ей, завуалировано искать объяснение.
– Я поняла. Теперь можешь, пожалуйста, постараться припомнить, когда это началось? Или какой-то случай, связанный с твоей проблемой?
Он задумался. После пары секунд капания в голове, Дэриэл нашёл что рассказать: – Ну, например, встречая свою коллегу по работе… Есть у меня одна такая… И анализируя её логические цепочки, отношение к другим людям, да и вообще к жизни… Мне хочется подойти к ней вплотную и «не лицеприятно» выразить своё мнение, о её деятельности и поступках, направленных, как минимум, в мою сторону и сторону моих друзей и знакомых. [Секундное молчание].
– Я поняла… Ну ведь это только лишь на словах? Так?
– Нууу… Я бы не сказал так уверенно… – Екатерина Валериевна немного расширила глаза и напряглась, – Если исходить из фактов, то в прошлый раз, моё терпение было на грани. И это слово в полной мере здесь подходит, так как, действительно ещё бы чуть-чуть и всё… во всяком случае мне так показалось.
– И как ты себя чувствуешь? – не зная, что ответить, спросила она.
– Скорее подавлено, – без задней мысли ответил Дэриэл.
Он уже немного расслабившись, выдавал всё больше и больше информации. Пытаясь всё же улучшить как-то своё моральное состояние.
Екатерина Валериевна пыталась, что-то выдавить из себя, но суть в том, что она ещё не сталкивалась с такой проблемой. Ведь стаж всего в два года практики, на этой работе и возраст в двадцать семь лет, ко многому не располагал. Нет, она, конечно, знала о такой проблеме, но только лишь из учебников и видя конечную стадию этого отклонения в пациентов психбольниц. И из-за этого, между вопросами, она делала неприлично большие паузы. Что Дэриэл вроде не замечал. И не найдя ничего лучше, она решила сделать так, как ей советовал её наставник по практике, ещё шесть лет назад.
– Дэриэл, послушай… Мне знакома твоя проблема… – он сидел на удобном и мягком кресле, ожидая каких-то позитивных советов от неё, – И я очень рада, что ты пришёл ко мне с этим недугом. Ведь проблема эта действительно серьёзная и её нужно обязательно и причём в кратчайшие сроки – решить. Чтобы она не ухудшалась. Поэтому, мы сделаем так, – Дэриэл внимательно слушал, – Я передам твоё дело в психбольницу, чтобы они тебя обследовали и уже решили, что нам с тобой делать. Походишь туда недельку другую и…
– Стоп. Что?! – Дэриэл встревожился и занервничал, причём серьёзно.
– Ну, а что ты хотел? У тебя действительно проблемы и их нужно решать…
– Подождите, ну если узнают, что я направлен на лечение в психбольницу, то меня мало того, что выгонят с работы, так ещё и с универа пошлют…
– Не бойся, я договорюсь с ректором, – Екатерина Валериевна пыталась снова «заполонить» всё пространство своим успокаивающим голосом, но не вышло. Хоть Дэриэл возможно и был психом, но не дураком.
– Да что вы говорите? – задумался, – А те двое студентов, которых вы тоже направляли туда, вы и за них просили? Если да, то плохо это делали, так как если вы не знаете, они повеселись три месяца назад. Но вы наверняка слышали об этом. Я-то думал они всерьёз психи, а оказываеться вы всех туда направляете. У них, что тоже были похожие диагнозы на мой?
– Неееет, это были другие случаи… – Екатерина тревожно и с дрожью в голосе начала заминать тему, – У них были намного серьёзней проблемы. Так, что не сравнивай. У тебя ещё есть шанс, – она все ещё пыталась его успокоить.
Но Дэриэл не был зол, хоть и повысил тон. Он был испуган.
– Да, у меня он есть, но сейчас вы отбираете его.
Пока Екатерина искала слова для парирования, Дэриэла посетило одно увлекательнейшее воспоминание, когда они с Элаем ещё не были знакомы, он слышал о конфликте, которому в то время не придал значения. Да и замяли его быстро. А теперь всё сложилось в одну картину и в голове Дэриэла вышло нечто подобное: Элай, каким-то образом, прознал о одной из версий причин взятия на работу Екатерины Валериевны и составив, так скажем, пробную версию её биографии, которую втихую поместил на страницы газеты.
Был ли Элай до конца честен в своей статье – не известно. И ко всему этому Дэриэл точно не помнил, о чём там конкретно говорилось, но наблюдая масштабы конфликта, он был уверен, что речь шла о физической близости ректора и Екатерины.
Это был первый скандал и первое предупреждение Элаю. Второе же предупреждение было, после статьи с этими же двумя студентами. Подробную информацию о которых, Дэриэл уже подзабыл. И как оказалось, со слов Элая, писать ему о Екатерине Валериевне – было строго на строго запрещено, ибо пригрозили административной статьёй.
– Дэриэл послушай, те студенты имели действительно большие проблемы со здоровьем, но излечимы нашей медициной. И это они выбрали себе такую судьбу, а ни, кто-то другой. Тем более они были направлены в нашу республиканскую. А тебя я порекомендую в Кролив.
– Крол… Вы серьёзно? – Дэриэл выпучил глаза, – Это же ещё хуже!
– Кто тебе сказал? – удивлённо и тихо произнесла она и уже понемногу начала вставать со стула.
– Секундочку… Вы там были?
– Лично – нет, но знаю от достоверных источников, что…
– Хэ-хэ! – от Дэриэла это прозвучало слишком дерзко, что не понравилось Екатерине и она уже подошла к двери, немного опасаясь его.
– Дэриэл выслушай, это же делается не ради смеха, а для улучшения твоего самочувствия.
Дэриэл слышал очень много историй о больнице Кролив и о том, как именно там «лечат», но понял, что объяснять это – бесполезно. Лечебница Кролив находилась в Сичевськой области и имела «славу» с самым жестоким обращением с пациентами.
– Я… – резко сменил риторику, – Вас понимаю и даже поддерживаю, – ему самому это было мерзко произносить, но нужно как-то было исправить и урегулировать «натянутую» обстановку и не поднять градус агрессии, который он уже чутка чувствовал, вырывающегося из груди, – Но поймите меня… Я хочу доучиться и получить опыт в работе, которая мне нравится, – она хотела возразить, – Дайте договорить… Эти проблемы у меня начались недавно и я уверен, что они так же быстро уйдут, как и пришли. Я буду рад, если вы пойдёте мне навстречу в этом деле. Я готов приходить сюда столько, сколько нужно. Делать всё для своего оздоровления, но только не в больницу. Потому что там закончиться моя жизнь, – в его глазах виднелась настойчивость, уверенность и щепотка страха.
Она молчала и смотрела на него. Процесс убеждения сошёл с мёртвой точки. Теперь страх Екатерины Валериевны связанный с персоной Дэриэла, плавно переходил в страх, что она может совершить большую ошибку, как с теми ребятами, попавших в больницу с её направления по просьбе с выше, если не довериться.
Дэриэл ошибся, они не вешались, а пропали. Тело смогли отыскать лишь одного, а поэтому официальная версия была такова, что двое повесились. А Элай, как единственный, кто узнал об этом из студентов, тоже получил не совсем правильную информацию при написании статьи. В те дни, когда началась шумиха поэтому делу, Екатерина Валериевна три дня просидела дома и всё время рыдала, боясь осознать того, что непосредственно виновата в их смерти. Хоть, естественно, не было точных доказательств. Дело замяли, как и многие другие. Без нахождения виновных, всё «повесили» на самих ребят (иронично).
– Ну допустим я доверюсь тебе… – Дэриэл с надеждой посмотрел на неё, – Только мне нужно, чтобы ты, как минимум стал на учёт и ходил сюда официально и чётко по графику. В твоей электронной карте будет записан твой диагноз, симптомы, самочувствие на каждый день и лечебная программа, начиная с 15-го числа, – Дэриэл опустил голову, – Подожди, это никак не повлияет на твою жизнь и является обязательным пунктом в нашей договоренности. Или мне придётся передать твоё дело в больницу…
Не долго думая, Дэриэл осознает, что выбора у него практически нет. И нужно соглашаться хотя бы на это. В порывах затянуть этот момент выбора, ещё хоть на мгновение, он снова осмотрел кабинет. Крутя головой в разные стороны, Дэриэл засмотрелся на свои витражные часы, увидев там семь часов вечера на циферблате и приятное для его глаза переливание фиолетового цвета в розовый, падающего на сами часы. Он удручённо кивнул головой, привстал со стула и с фразой: «Хорошо, я согласен…» – медленно пошёл в её сторону.
– Сколько?!
– Я же сказала, пять минут.
– Пять минут ехать на такси?!
– Да!
– Так, а зачем мы вообще тогда вызывали такси? Пешком бы прошлись. Сколько там идти к этому ресторану…
– Да не хочу я, тем более, мы на каблуках. Так что – садись.
Джына, вместе с Сабриной, села на заднее сидение автомобиля и тот без лишних разговоров – тронулся. На часах уже восемь вечера и темнота понемногу начала заполонять улицы своим присутствием. С каждым метром дороги, которые они проезжали, сидя на удобном сидении у Джыны всё больше закрывались глаза от недосыпа, из-за того, что прошлой ночью, они с Дэриэлом, чуть ли не до утра красили в гостиной её дома.
За окном машины мелькали красочные огни ночной Фееры, в чём ей помогали разноцветные плафоны фонарей, вывески магазинов, дорожные знаки и фары других машин. Сабрина, всё время ворочалась и осматривала своё платье, на наличие на нём какого-то изъяна. Что абсолютно не мешало засыпать второй. Сон был неизбежен, как вдруг…[Тыдыщь].
Джына проснулась в воздухе и мгновенно поняла, что они, только что проехали яму на дороге. Она сама не ощутила, как вырубилась на несколько минут. После чего, немного встряхнула головой для того, чтобы до конца проснуться и уже увидела, как Сабрина отдавала деньги таксисту, который припарковался возле нужного им ресторана. Они вышли и направились к входу. Двери здесь были стеклянные, через которые их увидел швейцар и в быстром порядке, распахнул их. Пройдя вовнутрь, к ним подошёл официант и проводил к столику. Он оказался в углу широкого зала и по пути к нему, между Джыной и Сабриной, состоялся диалог:
– Слушай, это заведение выглядет очень дорогим. Интересно будет взглянуть на меню, – сказала Джына своей новой подруге, так как изначально разговор был о посещение иного места.
– Уже можешь не безспокоиться, – сказала, не пояснив сути своих слов и тут же добавила Сабрина, – А вот те, о который я рассказывала. Ты извини если что ещё раз, что они появились в последний момент. Планировали в двоём, а получилось так, – Джына закивала головой, давая понять, что ничего страшного, – Если что, не суди сторого. Все мы разные, – улыбнулась и подмигнула.
За столиком уже сидели двое девушек, к которым присоединились Джына и Сабрина. Они подошли, улыбаясь поздоровались, пердставились и присели за стол.
– Хрыстына, вы уже что-то заказали? – спросила Сабрина.
– Да. Борщ – четверо блюд, на всех. Вина пару бутылок и несколько салатов, – ответила девушка, сидящая в джинсах и тёмной кофте, всматриваясь в свой маникюр.
Все, удовлетворившись услышанным заказом, молча закивали. В зале звучала приятная для ушей музыка из расставленной по углам хорошей стерео системы. Официанты бегали по залу от столика к столику и вежливо подавали еду.
– О чём говорить будем? – спросила Сабрина.
– О чём угодно, но только не о еде. Я уже не могу дождаться… – они слегка улыбнулись на слова Хрыстыны и начали перебирать темы для разговора в голове, – А что там с Алисой? Никто в последнее время не говорил с ней? – Хрыстына посмотрела на Сабрину и вторую подругу, с которой пришла.
– Я говорила. Вчера. Ей сейчас не до этого…
Как в разговор вступила новая, до этого почти не известная Джыне, особа. С глубоким декольте, но длинным платьем, естественно сравнительно с остальными девушками. Всё время до этого говорившая с кем-то по смартфону.
– Это капец! – сказала она и продолжила смотреть в экран смартфона.
– Лия, ты задолбала ныть, – раздражённо вскрикнула Хрыстына, – Успокойся уже. Что получилось – то получилось. Смирись.
Но Лие было всё равно, она продолжала строчить кому-то смс.
– А что случилось? – поинтересовалась Джына.
– Та ничего страшного, просто… – Хрыстыну перебила Лия.
– Ничего страшного?! Ты серьёзно?! А если мне негде будет жить?! То, что, ты к себе меня пустишь?
– Нет, конечно, – это, был довольно грубый тон, но на самом деле, это не о чём не говорило, так как они были лучшими подругами.
Лия отвернулась от холодного взгляда Хрыстыны, в свой смартфон.
– Так что всё-таки случилось?
– Кхм… Лия просто потерпела неудачу эпического масштаба, но полностью по своей вине, – холоднокровно ответила её подруга.
– Что? – этот вопрос-возмущение, был ответом на незнакомое слово, сказанное Хрыстыной, – Хочешь сказать, что это я виновата?
– А кто ещё? – спокойно добавила она.
Не найдя ответа, Лия зло фыркнула и отвернулась. В действительности понимая правоту второй, но нехотя этого признавать.
– Так. Что произошло? – настояла Джына.
– Короче, – Сабрина тоже, – У Лии было два парня… – Джына посмотрела на Лию, – И до этого дня, они о друг друге не знали. Но как говориться, этот день должен был настать. Один всё же как-то прознал о втором и оставил ему послание. Маркером… У Лии на заднице… Пока она спала… – после этих слов, Сабрина пустилиа лёгкий смешок, но тут же утихла, после пристального взгляда на них в исполнении Лии, – Ну я думаю далее рассказывать, нет смысла.
Все молчали. Хрыстына судорожно смотрела через весь зал на кухню и искала там повара, готовящего их заказ. В этом ресторане кухня была за стеклянными стенами. Лия по очереди пыталась набрать номер то одного то другого, а после послала обоим смс с одинаковым текстом. Сабрина читала меню, а Джыну, в это время, мучил один вопрос: «Лия… Лия… Где-то это имя я уже слышала…». Она всё больше пожирала взглядом Лию так, чтобы та этого не увидела. Но ответ лежал на поверхности. И в один момент, она к нему пришла. «Точно» – она вспомнила, как за обедом в университете, какие-то парни, обсуждали личную жизнь Лии. Но справедливости ради, ей было интересно слушать её биографию от других. Да и обсуждавшие, умели красиво рассказать. Вот что ей удалось краем уха услышать за время перемены:
– Ль-ия? – заикаясь, – Тебе понравилась Лия Летуч? Серьёзно? – спрашивает неизвестный Джыне студент у другого такого же неизвестного.
– Ну да, а что? Она вроде норм. Или нет? – неуверенно.
– Ааа, ты по хоо… ду не в курсе… Эх… Так-то оно так, да не совсем. Шмара она немного, а так в принципе норм… – и саркастично улыбнулся, а втором с интересом слушал дальше, – Короче. Пока ты первые годы учёбы просиживал в о-общаге, – он ехидно улыбнулся, – Я не сидел на месте. И заметил Ль-иию на новый год у кого-то на хате. Подойти сразу – я постеснялся. И начал понемногу мониторить её в универе, оказалось у нас несколько общих зна-акомых. Познакомился, но как друг. И заметил, что у неё всегда были деньги на новые вещи и очень частые походы в рестораны с друзьями. Это бросалось в глаза, ведь откуда, если родители у неё не бо-огатые, да и стипендию она не получала. Так что, о получении ей этих денег, слухи ходили разные. А правду я узнал только через пару месяцев после знакомства с ней, от её подруги.
– Так-так… – друг, был уже в предвкушении.
– Как она мне рассказала, у Ли-ии – не было постоянного места жительства. И выяснилось, для того чтобы не тратить денег на жильё и еду, она специально начинала встречаться с парнями, чтобы жить у них. Делала это быстро и оперативно, ну а какой парень откажется от такой компании. Пожив немного, она расходилась и сразу же переезжала к новому. А для этого, будучи с одним, она им… еет ещё пару вариантов.
– Неплохо, – ухмыляясь, прокомментировал. А ты не хотел подставить её, ну в смысле рассказать тем пацанам правду?
– Нееет. Скажу тебе так… Лохи не переведутся. Рас-скажешь одним, найдутся другие…
После воспоминаний. Джына снова осмотрела всех сидящих за столом, только теперь её взгляд остановился на Хрыстыне. Которая, впервые за всё время положила свои руки на стол и не смотрела на них. И вот теперь Джына могла вполне разглядеть её маникюр, которым она весь вечер любуется. И тут же пришло разочарование, ведь никакого маникюра, там вовсе нет. А наблюдается вполне мужская стрижка ногтей, почти под корень. Потом её взор медленно поднялся на лицо и на котором так же не было макияжа. За исключение помады, тёмно-красного цвета. Природа наградила Хрыстыну довольно привлекательной естественной красотой, в особенности её «острые» контуры лица.
Джына думала продолжать дальше «сканировать» девушку, пока не заметила, как губы Хрыстыны, начали двигаться и услышала: – Ооо, – эта реакция была на официанта, подошедшего к ним с подносом, – А где моё? – на подносе было лишь три главных блюда и Хрыстына сразу определила, что там не хватает конкретно её порции.
– Вы имеете ввиду заказ на вынос? – вежливо спросил официант.
– Ну да, – Сабрина и Джына удивились.
– Через минуту – оно будет готово, – вежливо закончил и после одобрительного кивка Хрыстыны, удалился.
– Ты не останешься? – неуверенно выдала Сабрина.
– А зачем? Вы планировали собраться вдвоём, вот пусть так и остаётся. И извините за то, что мы вам помешали, – без сарказма и иронии, – Я заберу сейчас свой заказ и уйду, что советую и тебе, – укоризненно посмотрела на Лию.
– Та почему? Давай ещё посидим, – Лия пыталась её остановить, но та уже смотрела в сторону идущего к ним официанта, который вручил ей заветное лакомство. Она не могла перестать смотреть на завёрнутый пакет, своими голодными глазами. Лия продолжала что-то гласить Хрыстыне, но её это не интересовало, она уже представила, как придёт домой и примется трапезничать.
– Всё, – Хрыстына встала со стула, – Всем удачи. И да, Лия, если в четвёртый раз, у тебя опять повториться такая же ситуация, пожалуйста, не звони больше мне или Сабрине со словами «Это конец… Я не знаю, что делать… Помоги…», и бросать трубку, – Лия ненавистно отвернулась, – Ибо, я надеюсь ты помнишь сказку о мальчике и стаи волков, – не дожидаясь ответа, она надела синий шарфик, который всё это время висел на её стуле и добавила, – Кстати, если что, я всё оплатила. Приятного вечера, – и ушла.
Сабрина и Джына всё это время молча следили за ситуацией. И в конце кивками благодарственно, проводили её взглядами. Смотря Хрыстыне в спину, в голове Джыны на секунду промелькнула мысль о том, что если бы её новый друг, с которым их познакомил Дэриэл, Элай, имел немного иной пол, то он бы точно был похож на Хрыстыну. Но как быстро эта мысль пришла, то так же идентично и покинула её. И как только Джына «вышла» из своих тягучих и постоянных размышлений и развернулась к столу, она заметила пустой стул Сабрины.
А на столе стояло, не тронутое блюдо. Вердикт был понятен, она куда-то вышла. Но вот почему не предупредила, она не поняла. Или может предупредила, но Джына не слышала. Идти куда-то на поиски Сабрины, ей не хотелось, поэтому она решила просто подождать, когда она вернёться и пока не спрашивать ничего. Но ясно было лишь одно, теперь за столиком осталась сидеть только она и Лия.
Вскоре «пришла» скука, в этот момент ей хотелось достать свой смартфон и залезть в интернет, но вспомнив, что ещё в такси сквозь сон, слышала последние гудки перед его разрядкой, она передумала. Чуток помяв руки и обдумывая свои действия, она взглянула на Лию, с надеждой, что та тоже ищет повода заговорить с ней. Но нет, она в это время, всё также смотрела в экран своего смартфона и частично поправляла свои светлые волосы, левой рукой. Увидев это, Джына как-то инстинктивно, тоже дотронулась своих волос и убедилась, что с причёской всё в порядке. «Так, стоп!» – подумала она. «Успокойся» – она почесала нос и продолжила думать. «Мне нужно придумать тему для разговора», – она продолжала говорить сама с собой, потом на секунду засмотрелась на свои руки, высматривая рыже-огненный маникюр и резко подняв голову на Лию, выдала без подготовки и обдумывания: – Привет ещё раз. Сколько ты говоришь, у тебя парней было? – Лия даже не ожидала такого вопроса, судя по её реакции, где она выпучила глаза и резко содрогнулась, с ужасом посмотрев на Джыну.