Кирилл Геннадиевич Станишевский
Неортодоксальная психиатрия, анатомия глупости Летопись несбыточных времён
Многие выдающиеся особы предпочитали пустоту, отсутсвие выбора, когда выбор становился между пустотой и мраком. Пустота избавляет от иллюзий и становится извечным стимулом творчества, заполняется избирательным содержанием и значимыми деталями, когда мрак и так полон, но тем, что омрачает и лишает творчества, отвлекает от сути вещей. Мы находим пустоту/избавление только будучи погружёнными во мрак, мрак стимул избавления в соприкосновении с ним, где начинается синтез, творчество, преодоление мрака, сначала посредством пустоты, а далее посредством её наполнения творчеством, но не нужно путать пустоту в свободной восприимчивости с отрицанием и нигилизмом, как и отсутствие возможностей или способностей. Мрак избавляется сам от себя обретая пустоту в отсутствии способов продолжить себя в прежнем виде удобном для случая или отдельных групп людей. Мрак неупорядочен, безрезультативно расточителен и энтропичен, поэтому рано или поздно иссякает, как способ существования и наживы. В пустоте ничего не остаётся коме творчества, мрак нуждается в наживе для продолжения, мрак паразитичен, он не заполняет свободное пространство, которое можно заполнить только посредством творчества, в этом его тупик. Мрак упирается в пустоту рано или поздно в процессе своего роста и истощения творческих потенциалов/результативности, которыми питается, где остаётся только творчество и больше ничего, иначе наступает закат мрака вместе с творчеством, словно дьявол упирается в бога, в необходимость его возрождения или формирования, иначе сам мрак испытвает на себе гибельность, он подходит к инертному кульминационному ультиматуму собственых качеств, так из ада восходит рай, титаты произрастают в богов, из бездушной инерции материи формируется жизнь, хотя могут возникать и периодические откаты в мрак за счёт пожирания им растущих в масштабе плодов/результатов творчества, прежде чем творчество станет абсолютным или необратимым, раз за разом преодолевая мрак в его инертном следовании в тупик, упираясь в пустоту которого вновь воцаряется творчество, импровизация, произвольность, что на определённом этапе/масштабе теряет возможность возвращения мрака сугубо в восхождении на последующий уровень и масштаб творчества, где любая доля мрака становится слишком ущербной. Мрак, это важный элемент созидания, но только в несовершенной и несозревшей форме созидания. Так ад неотъемлем от рая, рабство от свободы, а между ними пустота, они не могут соприкасаться, но их нет друг без друга. Мрак породил творчество. Свобода рождается из творчества протискивающегося сквозь ограничения, лишения и рабство, но не в пустоте, пустота обнажает выход перед взглядом, но не создаёт его. Бог, это дьявол. Дьявол, это бог. Не будь у дьявола потребности быть богом, бога бы не было (метафора), дьявол упирается в потребность измениться, иначе исчезает в пустоте, перед которой предстаёт будучи царителем мрака, когда мрак не в состоянии продолжиться в прежнем виде, когда упиваться нечем, когда не остаётся иного подхода, кроме творчества, что и взращивает из титана творца, из дьявола бога, из бездушной инерции материи жизнь, из бездумной жизни разумную жизнь, из разумной жизни то, что предстоит сотворить нам, либо исчезнуть раз и навсегда вместе со всем живым вокруг нас. Смириться с мраком и гибельностью могут только те, что пали ниже дьявола, ниже животных, даже дьявол бы не устоял перед возможностью вырасти в бога войдя в творческую обитель, когда не остаётся выбора, это единственный путь, без вариантов, без выбора, когда единственный вариант, это рост через созидание, иначе все варианты исчезают раз и навсегда вместе с единственно верным вариантом. То есть дьявол суицидален, если не стремится стать богом через творчество, поскольку рано или поздно упирается в собственный предел и безвыходность мрака, которые преодолеваются исключительно творчеством, иначе дьявол бы смирился с собственной беспомощностью и необходимостью вымереть, то есть признать себя равным отсутствию, мол нет никакой разницы, безвольная материальная инерция или форма имеющая возможность произвольных действий, но продолжая себя он не может не встать на путь творчества, иначе исчезает и признаёт свою мелочность и несущественность в отношении сущего бытия, то есть для него пасть жертвой собственного пресыщения и прихоти слишком низко, поэтому кульминацией данной сцены является творчество, в случае несостоятельности которого исчезает весь сюжет вместе с актёрами.
Соотношение воин/мыслитель/обыватель
Мыслитель не должен держать в руках оружия если тот, кто его держит, не способен заменить мыслителя в его способностях. Ну, а если воин способен заменить мыслителя на уровне мышления, значит то вовсе не мыслитель, то воин, либо тот, кто должен быть воином или по неспособности быть ни воином, ни мыслителем, быть обывателем. И наоборот, если тот, кто находится на месте мыслителя, может быть заменён наиболее продуктивным и плодотворным действием мысли, значит то не мыслитель. Даный принцип прежде всего стоит применять к политикам. Мыслитель должен определять своё участие в войне обращаясь к мудрости, поскольку если мыслитель погибает, его некому заменить, если его помыслы порождают то, что не порождает никто иной, а заменить воина лучшие из рода мыслителей способны всегда. От смерти мыслителя проку нет. Смерть мыслителя на войне, это смерть воина, поскольку мыслителями не умирают на войне, там умирают только воинами, даже если они из числа мыслителей. Оружие мыслителя, это мысль, война в его разуме, смерть в его созерцании приносящем то, что не принесёт оружие в его руках.
Жизнь есть почва для роста жизни, для её насыщения и дифференциации, любая форма жизни на планете Земля в сегодняшнем виде питает в том или ином формате другую жизнь
Химическое и вирусное воздействие на организм обусловлено тем, что молекулы и вещества внедряющиеся в него, встраиваются в его систему циркуляции, то есть имеют схожий или аналоговый элемент в самом организме, то есть мы подходим друг другу, потому, что сродни исходим из одного истока. Вирусы, это молекулярные частицы, которые с самого начала участвовали в образовании жизни, имели дифференциацию, и мы можем наблюдать в той или иной степени даже сегодня множество этапов формирования жизни, от первых белков и аминокислот до сложных многоклеточных организмов. То есть формирование жизни является следствием образования условностей, нарушая которые или меняя которые, меняется сама жизнь, либо вымирает. Но в любом случае по мере роста и адаптации жизнь подчиняет себе условия окружающей среды, элементарно/химически, фокально или глобально (как вирусы или шимпанзе), воздействует на них адаптируясь к ним, иначе ни одна форма жизни не существует. Изначально жизнь подстраивается под условия, полностью являясь их продуктом, но в ходе адаптации и роста начинает воздействовать на них, а потом пересекает определённую черту, за которой начинает подстраивать условия под себя, то есть творить их в большей степени, чем быть сотворённой ими, что тоже имеет стадии, инертную/инстинктивную и разумную/когнитивную (о процессах чего и о переходе из одного в другое было скзано достаточно много в книгах, которые я пишу). Жизнь в целом это то, что создаёт условия даже в самых простых формах, возникая из условий, которые меняются в ходе такового возникновения, жизнь это наиболее продуктивное следствие синтеза условий, поскольку синтезирует их из себя, собой, изначально инертно и химически/безсознательно, но по мере роста увеличивая и возможности/масштаб произвольности, иначе жизнь исчезает и не продолжается останавливаясь на определённом уровне и масштабе возможностей, жизнь возможна только в форме прогрессивного роста, а его остановка знаменует ущерб того или иного масштаба перед дальнейшим ростом в другой форме (кон/де/ре/трансформация) или иначе это полное исчезновение жизни. Например почва и кислород в том виде, в каком мы их имеем сегодня, это продукция целиком принадлежащая заслугам жизни и это один из последних урвоней органических возможностей в виде питания, из органической почвы растуту более насыщенные растения, более сложные формы жизни и это даёт больше возможностей жизни в целом для дифференциации и роста, которая уже передвигаясь питается растительностью, а всеядные и хищные формы ещё на порядок возможостей выше, чем узкоспециализированные в формах питания, а когнитивные формы питания за счёт технологий, энергии и знаний, это наивысшая форма возможностей и питания, которая развивается уже по другим принципам и закономерностям, имеет свои стадии и уровни, где идёт подчинение органических функций когнитивным функциям наивысшей продуктивности, нежели когда преобладание органических функций над когнитивными исключает когнитивную продуктивность, либо ограничивает её. То есть жизнь создаёт условности способствуя росту жизни вскармливая себя собой. Жизнь заполоняя среду создаёт условия для наиболее универсальных форм, порождает наиболее совершенную жизнь, наиболее сложную в последовательностях метаболизма и построения морфофункциональных цепочек, продукцией жизненных условий, которые являются наиболее насыщенными и богатыми, чем те условия, в которых зарождаются первые формы жизни или предыдущие, хотя безусловно не исключены и регрессивные откаты приводящие к вымиранию и сокращению возможностей жизни выживать в целом феноменологически. Это можно заметить не только по разнообразию жизненных форм, но и в рамках одного органического вида жизни. В пример чего возьмём человека, как самого успешного и универсального создателя условий впитавшего в себя все последовательности жизнеобразования, начиная от вирусов, микроскопических грибов, бактерий, пептидов и аминокислот, заканчивая млекопитающими с самой развитой нервной системой (изначальные и передовые), где можно видеть аккумуляцию знаний и выработку способностей (как одна из форм условий и формирования условий для вскармливания роста/адаптации). То есть один органический вид так или иначе становится наиболее универсальным и начинает дифференцировать условия в себе, в рамках своих возможностей и воздействия на окружающую среду создавая почву для этой дифференциации. Но проблема человека в том, что он ещё в большей степени подвластен условиям и инстинктам, чем условия и инстинкты когнитивному способу организации (неважно какие условия, органические или неорганические). Человек ещё не пересёк ту черту, за которой создание условий преобладает над подвластностью им, где глобализация и дифференциация влияния в человечестве начинает становиться количественной, то есть происходит очередной откат от когнитивного способа организации к инстинктивному, от одушевлённости к химической инертности посредством количественной и доминационной мономорфизации исключающей дифференциацию роста жизни по восходящему пути её когнитивизации. Люди до сих пор подобно блохи на теле планеты не влияющие на неё управляемым осознанным образом в достаточной степени для последующего роста, а значит не влияющие на неё благоприятным образом, в том числе и на себя, что есть эволюционный тупик, если не формировать когнитивную дифференциацию жизни техногенным и изолированным от пагубных градаций образом. И в случае с человеком речь идёт о сознательном воссоздании условий, в устремлении побуждений разума способного строить жизнь наиболее продуктивно для неё, нежели о том, что подобно сложению почвенного покрова с истечением миллионов лет, как в случае с животными и растениями. Мы видим столько разлада в человечестве потому, что человек отрывается от обусловленности посредством творчества, но ещё далеко не полностью дифференцирован в направлении когнитивной организации жизни, и это отслоение происходит неравномерно, беспорядочно, слабо и спорадически, а порой пресекается самим человеком находящимся ближе к животному, его обусловленностью инерцией инстинктов, более весомой для него, чем творческая способность и её плоды.
Один из масштабных и массовых примеров подобного отслоения вне рамок одной живой формы, это теплокровные или выход передвигающихся самостоятельно организмов на сушу. Теплокровие, это адаптация организма к низким температурам, то есть генерация тепла и его накопление организмом посредством более эффективного метаболизма в среде, где термальные условия не совсем благоприятны для него, недостаточны или нестабильны, это стало очень важным шагом в эволюции жизни, сделавшим её менее зависимой от окружающей среды, то есть наиболее приспособленной и универсальной в приспособлении. Однажды генерируя и аккумулируя тепло жизнь пришла к синтезу и аккумуляции информации (возможностей) в виде человека и более объёмной ЦНС. Жизнь естественным образом метаболической инерции пытается оседлать материю и окружающие условия покрывая их собой, адаптируясь к ним таким образом, что это позволяет быть менее подвластной им, чем жизнь ей, играя возрастающую определяющую роль за счёт детерминизма разных органических уровней, эта дифференциация не более, не менее, происходит сугубо химически, устойчиво в стабильной среде, но не имеет никаких гарантий сохранности, поскольку любое химическое соединение и молекулярная форма подвергаются деформации или деструкции, а чем сложнее форма молекулы/химического соединения, чем сложнее последовательность структуры материи, например как у органики (самая сложная форма материи), тем больше она подвержена деформации и деструкции. Сама жизнь, это динамическое формальное отслоение, выделение, дифференциация, детерминизм, который не бывает фиксированным окончательно и тотально устойчивым, его устойчивость может выражаться только в динамике, в росте переходящем в когнитивный охват прогрессирования органических возможностей. Но когда дифференциация происходит в рамках одного вида, который целиком подвластен условиям, но при этом целенаправленно воссоздаёт их (хоть и руководствуясь по большей части только животными стимулами), то вместе с тем выявляется множество сложностей, которые необходимо преодолеть для масштабной дифференциации формы жизни уже на цивилизационном уровне, иначе рост жизни тормозится и останавливается, что приводит к её вымиранию, поскольку надеяться на то, что однажды некие тушканчики вырастут мозгами и сфоромируют более совершенную цивилизацию, не приходится, ведь появление другой цивилизации/разумной жизни на нашей планете практически невозможно даже из высших приматов, поэтому если человечество не справляется с этой задачей, это приводит к неминуемому закату известной нам жизни во вселенной, но самое значимое в этой ситуации то, что ответ на данный вопрос будет сформирован ближайшие десятилетия, делает ли цивилизация шаг в сторону высшего порядка организации биоегнных процессов, либо инертно продолжет путь в пропасть. Большинство людей и целые страны обусловлены теми вещами, которые препятствуют росту и дифференциации новых форм жизни в рамках одного вида, поскольку эта новая форма естественным образом отстаивается в ходе выработки новых способностей и преимуществ, которые многое меняют в той инстинктивной целенаправленности человека в сторону наиболее преимущественных и результативных качеств, а именно когнитивных, которые систематически на протяжении тысячелетий присекаются наиболее примитивными формами мышления/поведения, поскольку творческие навыки зарождались в основном в природных условиях вне масштабных социальных инерций конформного мономорфизма. Таковое положение вещей в ситуации глобализированности человечества обретает формат последних возможностей цивилизации взойти к иному уровню организации, поскольку более линейные формы поведения дотягиваются до любой наживы и отсекают каждое проявление развития, когда творческие навыки требуют функциональной упорядоченности, либо отсутствие жёсткой социальной обусловленности глупцами, нежели биологической конкуренции лишающей социум прочных основ, которые становятся невозможными с животноподобными формами ментальности исключающими всякое творчество из цивилизации, так как цивилизация выглядит в их глазах скорее кормушкой или наживой, а ни способом масштабной координации построения жизни. Доселе рост управленческих возможностей происходил инерто с ростом глобализации на плодах изобретательской деятельнсоти тех людей, которые имели социальное и физическое пространство для развёртывания своих способностей в продуктивном ключе, в добавок к тому, что это были люди, которых не искоренила глобальная коллективизация мельчающих ментально масс, поскольку некоторая свобода действий позволяла им выживать, хоть и порой тяжело, но сегодня этого пространства нет не глядя на товарное изобилие, что в логике вещей должно увеличивать возможности, а ни сокращать, особенно по части творчества и изобретательства. Всюду тесная социальная среда и она везде обусловлена количественным фактором ментальной конформности/антагонизмом, но этот фактор нарастает вместе с социальной теснотой, которая исключает любые способности повышенной продуктивности. А поменять многое одномоментно не получается, это невозможно в подобных ситуациях там, где во всём превалирует одна биологическая форма под разными костюмами, но более того, в рамках этой органической формы происходит детерменизм в сторону примитивизма, конформизма, наглости, агрессии и экстремизма по определяющему количественному фактору (мономорфизм и социальные градации по направлению мономорфизации/сокращения полиморфизма), который закономерно обуславливает любые возможности, но это происходит уже на уровне более плоского мышления/способностей и в глобальных масштабах, а глобальный масштаб это последний рубеж для подобных тенденций, поэтому если эта проблематика не решается, то не решается уже ничего и никогда. В этом противоборство животного в человеке и творца в человеке, они с трудом находят компромиссы и это пагубно, поскольку животное пытается оседлать то, чего не способно сотворить, понять и даже распознать, тем уничтожая и себя (обезьяна с гранатой), когда творец не находит непреодолимых преград ни в чём, кроме социальных преград, которые способны полностью исключать творца. Творец обусловлен животным и ничем более, то есть не может полноценно дифференцироваться, поскольку это животное тотально главенствует на планете. Представьте, что стадо буйволов приходит в одну из стран и устраивает вооружённый переворот государственности, потом получает рычаги давления на весь мир, хотя они не способны понять даже то, что земля круглая и вращается вокруг Солнца. Но ведь этого не происходит, коровы нам ничего не навязывают и не обуславливают нас, скорей мы ими обусловлены как ценным источником питательных веществ. И проблема людей в том, что они постоянно друг другу что-то навязывают, пытаются доминировать и быть во главе во что бы то ни стало, без участия разума и придания значимости научным закономерностям, без понимания того, что земля круглая и вращается вокруг Солнца. В человечестве крайне недостаточно когнитвиного элемента в поведении и координации решений, а это значит, что на сегодня количественный мономорфизм может положить конец цивилизации. А с современной транспортной и коммуникативной информационной системой ускоряется процесс глобализации человека как биологического вида, а ни когнитивно заданного управления и прогнозируемого результата, то есть по биологическим критериям, нежели научным, вследствие чего и происходит мономорфизация, затираются различия способностей, способности уравниваются даже при явных отличиях, вытесняются или уничтожаются самые яркие и плодотворные навыки. Я бы назвал это даже не глобализацией, а замыканием, как с ослепшими пещерными рыбами, которые рудиментировавшись лишены всяких биогенных перспектив, но только в человечестве это происходит когнитивно, человек лишается когнитивного сенсора, который служит самым существенным инструментом адаптации среди живых форм, это пищевой уровень высшего порядка, наиболее масштабный в возможностях роста жизни. Именно ментальное мельчание пагубно для творца в человеке, поскольку он ещё не дифференцирован и в подавленном меньшинстве, но в виду таковых тенденций ему вряд ли удастся отслоиться в эффективном формате и человечество просто застынет во мраке зверских стимулов. Почва и условия, знания и способности готовы для выделения новой формы жизни, наиболее универсальной и эффективной (в данном случае в рамках одной живой формы), но препятствия здесь гораздо иного рода, чем те, при которых появлялись медузы, грибы и даже наиболее разумные из рода людского. Медуз или грибов множество разновидностей в рамках одного царства, которые между собой даже уже не пересекаются, то есть они отслоены друг от друга по конкретным качествам. А с человеком всё сложнее, он глобален и пересекается сам с собой по всему миру. Это в определённом ракурсе способствует росту, отслоению и дифференциации (не всегда положительно), но в основном наращивает мономорфность биогенного порядка, поскольку так или иначе начинают преобладать качества дающие наиболее выгодную жизненную позицию, качества которые отстаивают имеющуюся позицию по биологическим, а ни когнитивным законам, не творческую позицию, поскольку творческая позиция не удовлетворяет биологические стимулы, а биологические стимулы не удовлетворяют творческие формы поведения. Данная неудовлетворительность происходит до тех пор, пока творческая плодотворность не приносит еду или не поощряется социальной средой не глядя на то, что систематизация науки/сложного мышления не даёт мгновенных результатов, для этого нужны длительные масштабные цели и гибкие подходы корректирующие любые возникающие неувязки, чтоб не упираться в масштабные тупики в области науки и технологий. Главное, чтоб запросы окружающей среды и поощрение творческих результатов были объективны, а ни субъективны/абстрактны, иначе рост невозможен, поскольку он всё же не субъективен. Субъективного роста не существует, ведь в дикой среде выживает тот, кто адаптируется, а ни тот, кто мечтает адаптироваться. Теоретика имеет определяющую роль для начинаний, но только если соотносится с действием и результатом, которые приводят к росту возможностей, иначе это удобное социальное абстрагирование с целью наживы, хотя люди могут учиться, тренироваться, пусть асбтрагируются сколько им угодно, но это не должно определять судьбы или влиять на ход вещей, если это глупость инфантильных помыслов или форма обучения/выработки навыков, только результативные методологии имеют право на применение, результативность которых соотносится с фактами и исчерпывающим набором аргументов/критериев. Здесь тоже проблема, поскольку человек пытается расти именно субъективно, а ни объективно, то есть стремится заполучить как можно больше, понимания и предоставляя когнитивных аргументов для того как можно меньше, полагаясь на социальные критерии, на бездеятельных футурологов, психологов, бизнес консультантов и прочих шарлатанов не имеющих ничего общего с систематизацией структуры знаний в опоре на действительность, слагающих красивые фразы или привилегированный вид, но при этом не ударяющих палец об палец, нейрон об нейрон, чтоб понять или сделать что-то в этой жизни целесообразным образом, это абстрагирование с целью наибольшей наживы при наименьших утруждениях, результатах и действиях.
Если смотреть чуть под другим углом, то всё что дифференцирует в человеке новые качества уходящие в сторону роста, а ни упадка, это в некоторой степени препятствует росту и дифференциации в дальнейшем, если не выделяет устойчивый вектор социальных градаций и условий жизни, поскольку человек обусловлен голодом в большей степени, чем побуждением его удовлетворить наиболее приемлемым методом, есть много условностей, которые ограничивают дальнейшее развёртывание масштабного перехода цивилизации от животного к творцу. То есть животное в человеке преобладает над творцом в человеке глобально. И препятствий намного больше, поскольку зверь тотально преобладает во всех стимулах и тенденциях человечества. То есть мы живём в мире, где целиком правит человек, в котором зверь преобладает над творцом, и всё, чтобы не происходило по его воле или вокруг него, не приводит к отслоению более совершенной формы, поскольку он господствует и на сегодня глобален в своих качествах, хотя все предпосылки имеются для когнитивного детерминизма, как органические, так и информационные/технологические, относительно способностей и возможностей. Это вопрос сложный, сумеет ли дифференцировать себя жизнь в сторону роста из человека или не сможет. Сам человек этому препятствует, поэтому эта форма должна пробиваться, как росток сквозь асфальт, но проблема в том, что это процесс отрыва и отслоения от обусловленности тем, чем обусловлено всё живое. Это первые шаги к границе, за которой воссоздание среды превалирует над подвластностью среде, это отрыв от биологических стимулов выживания к порядку восхождения жизни во вселенную через рост возможностей и способностей, но не избавление от биологических мотивов, поскольку это частичный и плавный процесс, и по сути любая жизнь есть биологическая форма, но речь о преобладании когнитивного фактора в поведени и организации жизни относительно зрелых осознанных особей 25+, которые до созревания должны быть под полным контролем для недопущения пагубных поступков, обучения и выявления неврологических навыков/склонностей, что не должно создавать дискомфорт, но они должны быть осведомлены о контроле, чтоб подвести все события под конкретную определяющую черту, насколько особи подвержены всем формам влияния и насколько сами вырабатывают свои решения, поступки, результаты с учётом возрастных изменений. (Термин «биологический» в метафоричной интерпретации означает «не превосходящий животное»). И вся проблема в том, что мы живём в целиком биологическом (зверском) обустройстве социальной среды, но пытаемся выделить не биологическую форму роста, превосходящую все предыдущие этапы жизни не только адаптацией, но и способностью произвольно/осознанно задавать ход этой адаптации во всеобщих масштабах цивилизации, чего ещё не случалось в человечестве, но иначе в меньшем машстабе это невозможно, не сработает, поскольку не преодолеет количественный мономорфный детерменизм человеческого вида в биологическом контексте, который становится глобальным и более тесным. Хотя таковые проблески имелись уже неоднократно, они утопали и приглушались толпой буйволов не знающих, что Земля круглая и что она вращается вокруг Солнца, не желающих того знать, поскольку не способны понять или осмыслить значимость того, словно блоха не знает, что она на кошке или собаке, не знает, что пьёт её кровь, она это делает инертно/химически без малейшего когнитивного соучастия, откуда и выплыл термин «Блошиное царство», так современный человек воспринимает свою среду обитания и вселенские закономерности, можно сказать, что не воспринимает вообще, поскольку не учитывает их в цивилизационных организационных процессах и в своём поведении. Ведь в науке и любом когнитивном явлении нет ни одного биологического (зверского) стимула, это плод творца в человеке, который издавна пытается отслоиться/взойти естественным образом, найти решения вопросов и преодолеть ограниченность зверсокго порядка, примерно так, как это происходит с медузами или грибами имеющими тысячи совершенно разных видов отличающихся друг от друга. В человечестве этот процесс должен произойти неврологически, поведенчески и исключительно технологически/когнитивно, иначе даже не о чем говорить. Но в виду выхода за пределы животного в сторону созидателя, в виду того, что человек в своём животном виде стал глобальным и доминирующим видом на планете, его преодолеть и превзойти в эволюционном плане будет сложнее всего, (последний человек живёт дольше всех, живёт либо окончательно до вымирания, либо дольше всех преодолевается восхождением разума на новые вершины возможностей). Но это должно произойти, иначе жизнь, которую мы знаем, вымрет, а суть жизни как таковой будет утрачена, поскольку она заключена в росте и продолжении (распространение через рост и развитие, что логически устремлено во вселенную через когнитивный фактор наращивания КПД/пищевых возможностей, то есть к безконечности и безсмертию). Эта суть во многом уже утрачена человеком в связи с его отрывом от животных стимулов, но не в сторону их обуздания, а в сторону ущерба собственной среде обитания и собственной форме жизни в пользу именно животных линейных стимулов, нежели в сторону превосходства над зверем в человеке. Человек частично превзошёл зверя, но остался им в преобладющем числе и этот зверь согласно своим инстинктам бессознательно губит всё, что он превзошёл (доминационно нежели качественно, что проявляется и количественно/глобально), то есть действует инертно, а ни осознанно. Человек единственный вид, на котором биогенный качественный/дифференцированный рост остановился в связи с тотальным господством на планете, но при этом он не вымирает от этого быстро, то есть дальше либо регрессия/следствие данной остановки, либо восхожление, даже если численность населения на планете будет расти, что принципиально не меняет тот тупик, который уже явил себя в демографических масштабах и социальной форме, то есть данную проблематику принципиально не меняет ни прибавление населения на 30%, ни его убавление на 30% (притом резкое сокращение населения на более чем 30% без качественного подхода, это провал всего и вся, поскольку обрушит сложившиеся техногенные цепочки завязанные целиком на глобальные рынки и обусловит промышленный откат цивилизации, поскольку такой процесс в любом случае преобладающе аморфен/неизбирателен, проблему решает только качественный дифференцированный подход вокруг решения проблемы, если дифференцируется в качестве решения, а прибавление населения на 30% увеличит количество нищеты, но также не решит данную проблематику, поскольку она пролегает с одной стороны во всеобщем масштабе и промышленном КПД всей цивилизации, но с другой стороны исключительно на уровне детальных критериев качеств в уже функционирующих структурах общества, в том числе относительно поведения/ЦНС, это не количественный вопрос относительно того, что не определяет сложившиеся функции, это качественный вопрос относительно определяющего формата). На демографическом количестве населения в рамках грядущих десятилетий безсмысленно концентрировать управленческие ресурсы, посколкьу вопрос заключается в том, находит ли цивилизация вектор для роста в масштабном и качественном виде дифференцирования или не находит и следует к вымиранию, где +/– 30% населения никак не влияет на решение этого вопроса, поскольку решение данного вопроса пролегает в плоскости 100% или 90% населения, а концентрация внимания и управленческого ресурса на демографической ситуации в данном виде отводит возможность решения сложившейся задачи выживаемости жизни посредством детерминирования когнитивного элемента в цивилизационных масштабах, поскольку общее состояние численности населения пролегает в плоскости количественного формата, а ни качественного, когда проблематика заключается именно в плоскости качеств, в том числе демографическая, где не происходит увеличение или убавление населения в пользу качеств, оно как убавляется, так и прибавляется в большей степени в пользу количества или плоской доминации идущей всегда на пути количества. Вот в чём проблема. Вариации рецептов решения этой проблематики описаны в литературных произведениях, которые я пишу. Достижения должны давать возможность решения проблем, а ни ограничивать их решаемость, в чём и заключаются разные стороны техногенеза, они увеличивают возможности, но зачастую ограничивают решаемость сложных задач антагонистичностью поведения людей руководствующихся технологиями.
