Кейси Ники
Седьмое солнце
Роуз не планировала произносить эти слова. Они вырвались сами собой, но это была чистая правда. Роуз любила Генри горячо и искренне. Она боялась доверять, боялась потерять его, боялась, что он обидит ее. Многое могло случиться, и это страшило Роуз.
Судя по виду Генри, он не ожидал от нее такой откровенности. Кларк всегда была закрытой, к тому же еще полчаса назад ничего не предвещало примирения, поэтому его паузу и ошеломленный взгляд можно было понять без труда. Вряд ли он мог подумать, что за их размолвкой стоят именно такие чувства.
– Если бы я только знал о том, что на самом деле тебя тревожит, – с грустью произнес он. – Мы справимся со всем вместе, если ты захочешь. И мне бывает страшно. Давай отныне говорить начистоту и тогда уверен, у нас все получится.
Роуз кивнула. Она не была уверена, что сможет рассказывать все, но точно знала, что хочет попробовать. Это принесло облегчение. Впервые в жизни Кларк высказала то, что чувствовала, не обдумывая каждое слово, а поддавшись моменту. Напряжение ушло из тела, в ушах перестало звенеть, и тишина была особенно приятной.
– Поедем домой? Путь предстоит не близкий, – голос Генри звучал утомленно. Не только Роуз было трудно.
– Поедем.
Найти Квилла не удалось, это расстроило Кларк еще больше, но времени ждать не было и пара уехала не попрощавшись. На базу добрались около полуночи. Из гостиной не доносилось ни звука. Генри и Роуз сразу отправились в свои комнаты. Уставший Уотерс пожелал Роуз спокойной ночи и поцеловал в лоб. По его неуверенным действиям было понятно, что он осторожничает, чтобы не спугнуть подругу.
Кларк тоже вымоталась и думала, что заснет, стоит только положить голову на подушку. На деле сон не наступал, и она долгое время ворочалась, смотрела в темноту, искала удобную позу – все было тщетно. Она не могла перестать думать о том, что произошло за последние дни, особенно за последние сутки. Когда Роуз удалось некрепко уснуть, ее начали преследовать кошмары. Дышалось трудно, хотелось на воздух. Кларк завернулась в плед и вышла на террасу. Время было около четырех утра и появлялись первые признаки рассвета. Она обернулась и заметила, что дверь в комнату Генри приоткрыта и решила войти, рассчитывая, что рядом с другом ей станет спокойнее. Роуз осторожно открыла дверь и бесшумно проскользнула в комнату. Генри мирно спал. Она отметила, как прекрасен он был даже во сне. На нем не было футболки, а одеяло прикрывало только часть тела. Уотерс был одет в длинные темно-синие пижамные штаны и спал на боку, обняв одеяло и перекинув через него ногу. Прядь кудрявых волос спадала на лоб. Роуз замерла в нерешительности. Ей очень захотелось остаться. Неуверенными и осторожными шагами она тихо подошла ближе и забралась в кровать, так, чтобы не побеспокоить сон друга. Она придвинулась к нему вплотную и обняла за талию, всем телом прижавшись к его спине.
Генри проснулся, повернулся в сторону Роуз и на его сонном лице отразилась довольная улыбка. Казалось, что он совсем не удивился появлению подруги. Перевернувшись на другой бок, Генри заключил ее в объятия. По телу пробежала волна мурашек. Раньше она не чувствовала ничего подобного. Генри впервые был так близко. Сердце забилось сильнее, голова слегка кружилась. В то же время Роуз ощущала себя словно за каменной стеной, за которой все невзгоды и проблемы оставались позади. Чувство покоя и счастья, которые она испытала рядом с Генри, помогли, наконец, расслабиться и уснуть. Крепкий сон длился до самого утра, и ничто больше беспокоило сознание.
***
В восемь утра Кларк проснулась от поцелуя в шею, затем в районе уха. Она не сразу открыла глаза, потому что все еще не могла поверить в то, что Генри был рядом. Он обнимал ее со спины и в этот момент казалось, что в мире нет места прекраснее, чем его объятия. Раньше Роуз и представить не могла, что когда-то испытает нечто подобное. Она всегда подавляла эмоции, но, может, это было оттого, что раньше ее никто не любил? Рядом с Генри она была другой, более мягкой и восприимчивой. От этого чувства становилось немного не по себе. Она как будто была сама не своя. Ей одновременно и нравилось и нет то, как она ощущала себя. Роуз внушала себе, что ей просто нужно время, чтобы привыкнуть.
Солнце уже взошло и пробивалось сквозь плотные шторы ярким светом.
– Доброе утро! – прошептала Роуз сонным голосом, потягиваясь и улыбаясь. Солнечные лучи играли в ее волосах, она выглядела такой безмятежной и счастливой, какой кажется никогда не была.
– Прекрасное утро, – в ответ прошептал Генри и ладонью провел по щеке Роуз, любуясь подругой.
Кларк тоже не могла оторвать взгляд от Генри. Она считала его привлекательным, но в тот момент друг выглядел особенно прекрасно, красивее, чем обычно. Он улыбался так безмятежно и искренне, как улыбаются дети. Солнце освещало отдохнувшее лицо, подсвечивая безупречную кожу. Глаза блестели, а их цвет напоминал лазурный океан. Роуз хотелось провалиться в их омут и остаться там навсегда. Прерывать момент совсем не хотелось, но мысль о делах вдруг разрушила идиллию. Кларк не терпелось обсудить с Робертом дальнейший план действий. Она посмотрела на часы и поняла, что до встречи с боссом еще целый час. Мысли о предательстве и Джейн быстро сбили настрой. Роуз знала, что теперь не перестанет думать об этом.
– Спущусь и приготовлю тебе завтрак, – протараторила она, перекатилась на край кровати, выбравшись из объятий Генри, и встала.
Генри приподнялся и, опершись на локоть, внимательно наблюдал за Роуз и переменой в ее настроении. Из расслабленной и довольной она мигом стала суетливой и напряженной, хоть и старалась скрыть это.
– Ты же даже не знаешь, где плита включается, – с доброй иронией произнес Генри. Обычно завтраки готовил он.
– Я кое-чему научилась во время твоего бойкота. Так что тебе придется найти более надежный способ удержать меня, – не менее иронично ответила Роуз.
Генри перекатился на край кровати, сел, свесив ноги, схватил Роуз за руку и потянул ее на себя. Затем откинулся назад, и она упала прямо в его объятия. Генри мягко перевернулся, чтобы оказаться над ней, поставив локти вдоль тела подруги, и прикоснулся к ее носу и лбу своими.
– А может, я уже нашел, – прошептал он.
По телу вновь пронеслась волна мурашек. Роуз нравилось, когда Генри был так близко, но в то же время она чувствовала себя странно. Новые ощущения пугали, потому что были непонятны. От них у нее кружилась голова и дыхание учащалось. Как от всего неизвестного, хотелось сбежать. Но то был не страх, просто волнение. Роуз кратко поцеловала губы Генри и ловким движением, поднырнув под его руку, выбралась из объятий.
– Жду через 20 минут на кухне, – с наигранно серьезным видом заключала она и выскочила из комнаты. Генри смеялся, его умиляло поведение Роуз, казалось, он видел ее насквозь.
Роуз поджарила сладкие гренки, намазала их сливочным сыром, разложила сверху свежие ягоды и немного полила все кленовым сиропом. Заварила насыщенный и ароматный кофе. Напиток, без которого Кларк не могла обойтись, она научилась варить в первую очередь. С сервировкой на большой белой тарелке все выглядело аппетитно.
Генри сидел за стойкой, сложив руки, и смотрел на Роуз исподлобья. Его глаза сияли. Он улыбался, наблюдая, как она управлялась с завтраком. Когда Роуз закончила с сервировкой, то манерным движением поставила на стойку сначала две чашки с кофе, а затем тарелку со своим шедевром и села напротив в ожидании реакции.
– Что ж, выглядит аппетитно. Попробуем на вкус.
– Приятного аппетита, мистер Уотерс, – иронично произнесла Роуз и сделала глоток.
Завтрак и вправду получился вкусным. Для Роуз не спалить тосты было целым достижением. Она не умела готовить, никто не учил ее кулинарным премудростям. Подобие еды, кое-как приготовленной или разогретой в детстве, – не в счет. Допивая кофе, Генри поставил чашку на стол и заключил:
– Что ж, мисс Кларк, завтрак был прекрасен. Могу я рассчитывать, что вы еще побалуете меня своими кулинарными способностями?
– Посмотрим на ваше поведение, – игриво ответила она, спрыгнула с высокого стула и принялась за уборку. Генри пристально наблюдал, и ей это нравилось. Когда Кларк закончила ополаскивать посуду, убрала ее в посудомоечную машину и закрыла кран, его губы нежно коснулись ее уха. Уотерс обнял Роуз со спины и прошептал:
– Спасибо за завтрак и это утро.
Роуз сама не поняла, что на нее нашло, но в следующую секунду она повернулась к Генри лицом, обвила его шею одной рукой, вторую запустила в волосы и страстно, как никогда раньше, поцеловала. Он тоже поддался порыву, схватил Роуз за бедра и легким движением усадил на столешницу. Роуз обхватила его тело ногами. Генри провел рукой по ее ноге от коленки до бедра, дальше его рука скользнула под футболку, и пальцы коснулись обнаженной спины. От его прикосновений ее будто ударило током. Мурашки рассыпались по всему телу. Тот поцелуй был не таким, как раньше. Это была страсть, и они оба этого хотели. Роуз нравилось, как Генри касается ее, и нравилось самой прикасаться к нему без стеснения и сомнений. В тот самый момент пришло осознание, что в ее руках нечто самое прекрасное, и каждая часть тела, каждый изгиб, все принадлежит ей. По движениям Генри она чувствовала, что он ощущает то же самое, от этого испытывала еще более приятное чувство. Генри и Роуз растворились во внезапном порыве и совсем забылись, не замечая ничего вокруг, пока их не прервал хруст, а затем фраза:
– Ничего себе кино с утра пораньше! Определенно стоит чаще заходить на кухню.
В проходе стоял Сэм с пачкой чипсов, облокотившись о дверной проем. В коридоре послышались шаги и голос Роберта, который стремительно влетел в гостиную, прошел мимо Сэма с гарнитурой в ухе и замер только через несколько шагов, ошарашенно уставившись на пару, которая от неожиданности еще не успела расцепиться. Немая сцена длилась недолго. В это время Генри с присущим ему контролем и невозмутимым выражением лица снял Роуз со столешницы и поставил на пол. Кларк поправила футболку и шорты, заправила за ухо выбившуюся прядь волос. Молчание прервал Роберт.
– А вы времени зря не теряете, – усмехнувшись заключил он. На другом конце провода его собеседник что-то сказал, и Роберт ответил ему. – Наши голубки, несомненно, помирились. План сработал. Да, да, они тут уже кухню облюбовали.
Роберт разговаривал с Томом. Сэм расхохотался, а Роб последовал дальше к своей цели. Он подошел к холодильнику и достал бутылку воды.
Кларк было так неловко, что хотелось провалиться сквозь землю. Она даже проигнорировала слова Роберта про сработавший план и поспешила покинуть гостиную, на ходу бросив в сторону Генри и самодовольного Роберта:
– Встретимся через десять минут в кабинете.
Через десять минут Роуз уже совсем с другим настроем, переодетая и готовая к работе зашла в кабинет босса. Генри уже был там, и они с Робертом что-то оживленно обсуждали. Генри буквально светился от счастья. От серого понурого вида, в котором он пребывал в последнее время, не осталось и следа. Как только Кларк вошла, Роб не упустил случая пошутить про сцену на кухне, но затем все быстро приступили к делу. Добытых в Blackhills доказательств и без окончательной расшифровки было достаточно, чтобы не сомневаться в том, что предателем была именно Джейн. С мотивами тоже все было понятно.
После недолгого обсуждения Роберт оставил Роуз и Генри, чтобы сделать пару звонков, а когда вернулся, то с ходу объявил дальнейший план действий:
– Поздравляю, голубки, вы летите в Париж.
Глава 8.
Роуз никогда не покидала пределы страны. Париж стал первой заграничной поездкой, и Кларк с воодушевлением отнеслась к командировке. Дело было не в пункте назначения, а в самом факте этого события. Она чувствовала себя взрослее и профессиональнее. Задания становились сложнее и серьезнее. Поначалу она только так и думала, но Генри привнес и более приятные ожидания. Он бывал в Париже и раньше – отца часто отправляли в командировки, а семья путешествовала с ним. Для Генри это место было особенным и памятным. Настроение отчасти передалось и Роуз и накануне она грезила уже не только об интересной работе, но и о возможности провести время в компании Генри.
В город любви пара отправилась с секретной миссией – им предстояло установить слежку за Джейн. Именно в Париже предательница проходила стажировку – занималась организационной работой в одном из ведомств внешней разведки. Джейн никогда не блистала в физических дисциплинах, но что касалось организации, систематизации, поиска и работы с компьютером, в этом ей не было равных на курсе. Девушке всегда прочили спокойную работу в штабе или даже в школе. После того как обнаружилось предательство, все это, конечно, перестало иметь значение. Дальнейшая судьба Джейн была предрешена.
Агенты планировали подобраться к Морригану через Джейн. Расчет был на то, что злодей и предательница поддерживали связь. Сколько продлится слежка и принесет ли она плоды, никто не знал. Могли пройти месяцы или день, прежде чем выяснится что-то стоящее.
По приезде обнаружилось, что номер заказан один на двоих. Просторная светлая комната, с большой ванной, гардеробом и мини кабинетом в винтажном отеле – нетипичное парижское жилье в двенадцатом округе. Роберт, очевидно, постарался с выбором после сцены на кухне. В номере лежала записка: «Отвлекайтесь на работу хоть изредка, голубки», с улыбкой вместо точки. Привычная для других агентов SWORD обстановка казалась для Роуз слишком шикарной – к этому она пока не привыкла. Но к шуткам босса и остальных относилась уже вполне нормально, даже записку прочла тоном Роберта, представляя самодовольное выражение его лица.
Еще какой-то месяц назад, увидев один номер на двоих, Роуз бы запаниковала, но в тот момент скорее обрадовалась возможности побыть с Генри наедине, вдали от всех. Она больше ничего не боялась и не хотела отталкивать Генри. Напротив, ей хотелось восполнить время, потраченное на ссоры и бойкот.
Первые дни ребята работали без устали: переговоры с французскими спецслужбами, получение разрешений, оформление нужных бумаг. После того как все формальности были улажены, пара приступила к наблюдению. Для этого установили прослушку везде, где Джейн бывала чаще одного раза. Это оказалось несложно. Таких мест было немного – девушка почти никуда не выходила помимо работы и дома. Роберт требовал регулярных отчетов, поскольку не смог отправить с Генри и Роуз кого-то из старших агентов. Все это, включая эмоциональное напряжение, сильно выматывало.
Несмотря на то что Роберт, при посильном участии директора Джонсона предварительно провел большую часть переговоров с французской стороной, а ребятам оставалось только закончить дела на месте, заданий хватало. После того как все приготовления были окончены, оставалось только ждать, отслеживая поступающую информацию. Наконец, можно было немного выдохнуть и даже насладиться Парижем. Роб и Том в первое же свободное утро связались с ребятами по видеосвязи, чтобы сообщить о приятном:
– Как дела, голубки? – Роберт не изменял себе: насмешливый тон, ехидная улыбка и любимые заезженные фразочки.
– Тебе когда-нибудь надоест использовать эти пошлые словечки? – закатив глаза, отозвался Том.
– Никогда! – торжественно заявил Роб, с еще более саркастической ухмылкой. Он знал, что доставал всех подобными ремарками. Друзья и коллеги не уставали указывать на раздражающую привычку. Но это было его фишкой.
Генри перешел к разговору о делах. Он знал, что только так можно прекратить спор боссов.
– Оборудование для слежки установлено. Отчет отправили вчера вечером, если вы еще не видели.
– Видели, расслабься дружище, мы звоним не за этим, – Роберт заговорщически посмотрел на Тома, тот загадочно улыбнулся в ответ. Роуз и Генри переглянулись, не понимая, что происходит.
– Ну, хватит томить, как будто ты собрался сообщить, что они сорвали джекпот, – с усталым видом пробурчал Том.
– Вечно ты все портишь, зануда! Может, для них и джекпот, – Роб, очевидно, наслаждался тем, что тянул с сообщением.
Томас скривил лицо и вновь закатил глаза. Роуз и Генри напряженно смотрели в монитор, ожидая развязки. Роуз решила, что агенты вышли на след Морригана или разыскали создателя бомбы. Том, заметив, как Кларк подалась вперед и замерла, вытянувшись словно струна, покончил с интригой.
– Ничего такого, мы просто решили дать вам выходной: отвлечься, погулять по городу.
– Черт, Томас, с тобой невыносимо скучно, – выругался Роб и демонстративно сложил руки на груди. – Я уж думал, малышка Роуз сейчас лбом об экран ударится от нетерпения.
Роуз машинально отклонилась назад и расслабилась, не обращая внимания на слова Роберта. Услышав о выходном, она одновременно обрадовалась и расстроилась. Внутри боролись два желания. С одной стороны, перспектива побыть наедине с Генри и отдохнуть после долгой изматывающей работы, казалась заманчивой. С другой, внутри что-то противно кололо – вдруг она пропустит нечто важное?
Было решено, что начальники сами будут вести слежку, пока ребята отдохнут. А если что-нибудь обнаружится, они сразу выйдут на связь. Роуз все еще не находила себе места, но Генри придумал способ переубедить ее и поддаться возможности перевести дух, сменив обстановку.
Кларк ушла в душ, а когда вернулась не обнаружила Генри. На кровати лежала белая коробка внушительного размера, перевязанная атласной черной лентой. Рядом лежала записка: “Надеюсь все подойдет, заеду за тобой вечером. Отдыхай.” Внутри лежало платье молочного цвета с пышной юбкой из фатина. Верхняя часть – боди с открытой спиной, длинными рукавами и воротником стоечкой. Композицию объединял атласный пояс. Там же в коробке Роуз нашла туфли на высоком каблуке подходящего оттенка и подвеска с тремя аккуратными прозрачными бусинами.
Большую часть дня Кларк провела в сборах. Ей как никогда раньше хотелось выглядеть особенно. В этот вечер она позволила себе изменить привычному стилю. Без пятнадцати семь Роуз стояла напротив узкого напольного зеркала в деревянной раме и не могла поверить, что девушка в отражении – она. Волосы были аккуратно уложены крупными волнами и спадали на плечи, кожа сияла. Естественный макияж подчеркнул внешние достоинства, глаза блестели от счастья. Платье сидело идеально по фигуре, ткань приятно касалась кожи. Каблуки сделали образ более элегантным. Кажется, впервые Роуз любовалась собой. Она восторженно крутилась перед зеркалом, улыбка не сходила с лица. Самолюбование прервал звонок в номер и краткое сообщение от портье, что Роуз ожидают у входа.
Кларк бросила последний взгляд в отражение и выпорхнула из номера. Короткий путь заняли размышления о том, понравится ли она своему спутнику, ведь он привык видеть ее совсем другой. Двери распахнулись и Роуз вышла на улицу. Генри стоял перед лестницей. Он тоже оделся непривычно – бежевый костюм и белая рубашка без галстука, с парой расстегнутых верхних пуговиц. Это придавало образу свободу и делало его менее формальным. Он широко улыбался, а в руках держал букет кремовых роз на длинных ножках. За все восемнадцать лет цветы Роуз не дарили ни разу, если не считать тех, что Джейн собирала и приносила в больницу. Но об этом Кларк вспоминать не хотела.
Генри с восхищением смотрел на подругу. Роуз это, несомненно, нравилось. Она чувствовала, что этот взгляд отличается от привычного. В нем читались очарование, любовь, желание. Кларк ощущала себя увереннее и счастливее. Теплое чувство нужности, о котором она так мечтала, все больше наполняло ее рядом с Генри. Роуз хотелось бесконечно тонуть в его голубых глазах. Они были словно портал в другое измерение – где она получала все, чего так желала. Когда их взгляды встретились, все остальное осталось позади. Роуз отпустила себя, разрешила побыть простой девчонкой и ни о чем не думать, позволяя наслаждаться моментом. И хотя, казалось, что все это не подходит ей – противоречит самому существу Роуз Кларк, она была счастлива.
Легкой походкой Роуз спустилась по лестнице. Генри перехватил букет в одну руку, а свободной обхватил подругу за талию. Он крепко прижал Роуз к себе и, глядя в глаза, прошептал:
– Ты прекрасна!
Обычно Кларк смущалась от комплиментов, но сейчас ее переполняла уверенность. Она чувствовала себя красивой как никогда раньше и хотела, чтобы Генри заметил это. Генри провел рукой по ее обнаженной спине, обхватил за талию, оставив ладонь на бедре. Пара зашагала в сторону кремового автомобиля с открытым верхом и сиденьями из бежевой кожи. Кларк как-то иначе чувствовала прикосновения Генри – острее. Уотерс разместил букет на заднем сидении. Затем открыл дверь перед Роуз и элегантным жестом подал руку. Кларк слегка подняла юбку, чтобы удобно расположиться в машине в пышном платье. Генри задержал взгляд на ногах подруги, которые она обычно скрывала спортивными брюками. Кларк нравился этот взгляд.
Генри остановил машину у входа в парк и они вышли, осматриваясь по сторонам. Место было тихое. Смеркалось. Мимо проходили редкие прохожие. Пара шагала по аллее вглубь.
– Куда мы идём? – прервав молчание, нетерпеливо спросила Роуз.
– Совсем скоро сама все увидишь, – Генри загадочно улыбался. По его внешнему виду было ясно, что он в восторге от приготовленного сюрприза и ему не терпится поразить подругу.
Роуз больше не задавала вопросов. Путь действительно занял немного времени. На небольшой полянке, скрытой среди аккуратно подстриженных деревьев, стоял кованый стол и два стула. Играла тихая музыка. Генри пригласил Роуз устроиться за столиком, который освещали свечи. Из ниоткуда возник официант. Почти весь ужин проходил в тишине, под переглядывания, смущенные улыбки и редкие разговоры о всякой ерунде. Роуз чувствовала себя странно. Ей нравилось так проводить время, ее тронул сюрприз, подготовленный Генри. При этом Кларк то и дело казалось, что она не на своем месте. Все окружающее было так непривычно – потрясающее платье, туфли, Париж, ужин в парке и самый прекрасный мужчина рядом. Роуз чувствовала, будто обманывает судьбу. Не она – кто-то другой заслуживал всего этого. Кларк было сложно поверить, что может быть так хорошо и спокойно. Подсознательно она каждую минуту ждала, когда все превратится в пыль, при этом стараясь как можно больше насладиться моментом.
Генри посмотрел на часы, переглянулся с официантом и встал из-за стола. Роуз внимательно наблюдала.
– Мне нужна минутка, – Генри выглядел слегка взволнованно и то и дело поправлял ворот рубашки. Роуз кивнула в ответ. Тогда он в несколько широких шагов пересек лужайку и скрылся за деревьями.
Было тихо. Роуз смотрела по сторонам. Пространство вокруг освещали только свечи и несколько небольших фонариков, поставленных на землю вблизи от стола. На улице совсем стемнело. Как вдруг на деревьях вокруг одновременно начали загораться маленькие огоньки. Теплый свет постепенно заполнял пространство. Роуз затаила дыхание. Она вскочила с места и в изумлении наблюдала. Все это было как в сказке. И когда уже казалось, что прекраснее быть не может, Генри подошел сзади, обнял ее и повернул в противоположную сторону. Он то и дело поглядывал на часы, а когда стрелка вплотную приблизилась к девяти, и оставались считанные секунды до начала нового часа, Генри произнес:
– Смотри.
Вдали зажглась Эйфелева башня: яркие огоньки меняли цвет и переливались сверху вниз. Роуз почти перестала дышать от восторга. Она повернулась и прижалась к Генри еще сильнее, будто боялась, что все, включая его, вот-вот исчезнет. Внутри боролись радость и страх и, кажется, счастье брало верх. Музыка заиграла чуть громче.
– Потанцуешь со мной? – тихо спросил Генри и провел ладонью по овалу лица Роуз. Она молча кивнула. Влюбленные смотрели друг другу в глаза больше не замечая ничего вокруг и медленно двигались в такт музыке. Роуз первой прервала молчание:
– Вернемся в отель? – едва слышно произнесла она. Разум словно окутал туман, в ушах шумело, а сердце будто проваливалось в пропасть и медленно возвращалось обратно.
– Если ты хочешь.
Губы Генри были так близко и Роуз хотелось поцелуя. Такого, как тогда в «SWORD» на кухне. Но она оцепенела и не могла пошевелиться. Кларк осторожно кивнула и в следующее мгновение пара, крепко держась за руки, уже спешила к автомобилю. Кларк точно знала, что сейчас именно тот момент. Она была готова и уверена, но волнение не утихало. В какое-то мгновение ей показалось, что тело и разум перешли в режим автопилота. Дорогу до гостиницы она помнила лишь фрагментами. Но после того, как машина остановилась, все вновь стало ясным.
Генри открыл дверцу и подал руку. Без малейшего сомнения Роуз подала ладонь в ответ. Уотерс притянул ее к себе, подхватил на руки. Они смотрели друг на друга больше не теряя связь, как будто выжидая. Одной рукой Генри аккуратно достал ключ из кармана и открыл дверь. Затем вошел и захлопнул ее ногой. Пышная юбка словно зефирное облако окружала тело Роуз. Генри поднес подругу к кровати и нежно уложил. Роуз замерла. От волнения не осталось и следа, она просто не знала, что делать дальше. Генри снял пиджак и бросил его на стул. Он нежно приподнял сначала одну ногу Роуз, едва коснулся губами щиколотки и снял туфельку, то же самое проделал со второй. Череда поцелуев, касания – в какой-то момент Роуз показалось, что тела и души настолько близки, что она больше не принадлежит себе. Эмоции, словно волна в шторм, накрывали с головой. Казалось, она кожей чувствовала, что Генри испытывает то же самое.
– Я люблю тебя, Рози, – он произнес слова так, что Роуз ни секунды не могла сомневаться, что это правда.
– Люблю тебя, – прошептала она в ответ, дрожа от переполняющих чувств. Их губы соединились в поцелуе, пальцы переплелись. Роуз больше не думала о страхах. Больше не существовало никаких «но», а призраки прошлого убрали лапы от того, что поправку принадлежало только ей. Она освободилась. Своей любовью, заботой, вниманием Генри, казалось, смог излечить ее душу.
Роуз проснулась рано утром, ощущая на обнаженной спине тёплые лучи. Она сладко спала, обнимая подушку. Спина изгибалась плавной линией, волосы, еще сохранившие объем от вчерашней укладки и слегка растрепанные, рассыпались по подушке. Кларк с осторожностью открыла глаза. Генри был рядом. Он лежал на боку, подперев голову рукой, и смотрел на подругу с улыбкой. Вся комната была залита солнечным светом, наполнена теплом. Его кристально голубые глаза светились, словно переливаясь маленькими искорками.
– Доброе утро, – Генри ладонью провёл по щеке Роуз, задержав ее ненадолго. Кларк вела себя несвойственно своей натуре и ластилась словно кошка. Она чувствовала себя другой. Не сильной и жесткой, а нежной и чувственной. Она не испытывала никаких неприятных ощущений. Генри был настолько нежен и аккуратен, что их первая ночь, которой Кларк так боялась, оставила самые прекрасные воспоминания.
– Доброе утро, – Роуз улыбалась как никогда раньше, это было счастье и беззаботность.
– Как спалось? – Генри коснулся спины подруги. Она не сопротивлялась и на удивление не испытывала стеснения.
Кларк ответила не сразу, на мгновение задумавшись. Прошлый день и ночь были настолько прекрасны, что казалось, никакие слова не способны выразить то, что она чувствовала.
– Просто прекрасно,– наконец произнесла она, придвинулась ближе и взяла Генри за руку.
– Ты такая красивая, не могу насмотреться, – прошептал он.
– Ты меня смущаешь, – Кларк закопалась с головой в одеяло. Уверенность испарилась, принимать комплименты все еще было непривычно. Генри усмехнулся и поспешил сменить тему.
– Голодная?
Роуз поняла, что действительно сильно проголодалась. За ужином из-за волнения она толком не поела. Кларк посмотрела на часы и с удивлением заметила, что было уже десять утра. Такой поздний подъем был для нее непривычным, но она решила не обращать на это внимания и наслаждаться настоящим.
– Зверски, – ответила она, все еще прячась.
– Так и думал. И поэтому уже заказал еду в номер, если ты не против.
– Я сегодня ещё не говорила, что ты замечательный?
– Сегодня еще не говорила, – с усмешкой ответил Уотерс. Казалось, что он тоже чувствовал, что Роуз была совсем другой.
– Так вот, ты замечательный. Я успею принять душ?
– Минут пять у тебя есть. Хотя сегодня ты не особенно следишь за временем, – с доброй иронией произнес Генри, указывая на часы. В ответ Роуз скривила лицо.
– Не будь занудой, это ведь завтрак и у нас все еще выходной.
– Ничего не имею против, но, кажется, ты терпеть не можешь остывший кофе и холодную еду?
Кларк тут же вскочила, завернувшись в одеяло, и побежала в душ, на ходу выкрикнув:
– А это уже весомая причина поторопиться.
После трапезы молодые люди сидели на балконе, подставив лица лучам ласкового солнца, и наслаждались последними минутами уикенда. Идиллию прервал Генри. Не поворачивая головы к Роуз, с закрытыми глазами он произнес:
– Как бы ни было хорошо, пора возвращаться к делам. Не хочу опять быть занудой, но через 15 минут у нас видеоконференция с базой.
– Зануда, – протянула Кларк, вздохнув. – Было действительно так хорошо, – простонала она. – Может, сбежим? – Роуз скинула ноги с перил, поставила их на пол и повернулась к Генри.
– Я-то не против, но сдается мне, ты первая прибежишь обратно, не пройдет и дня, – усмехнулся он.
– С тобой не помечтаешь, говорю же за-ну-да! – растягивая слово по слогам, повторила Роуз с улыбкой, а потом изобразила серьезность. – Но ты прав, пойду переоденусь.
Кларк встала и, перед тем как выйти с балкона, украдкой поцеловала Генри. Он притянул ее к себе и схватил в охапку, продолжив поцелуй. В это время Роуз понарошку вырывалась.
– Агент Уотерс, прекратите отрывать меня от задания! – Роуз хохотала, а Генри не выпускал ее из объятий.
– А как же побег?
– Минутная слабость.
– Тогда давай еще минутку побудем слабыми, – его губы вновь коснулись ее кожи, сопротивляться было сложно.
Через 15 минут ребята были готовы к работе. Звонок с базы запаздывал. Роуз и Генри сидели напротив ноутбука и ждали.
– Что-то случилось, Том всегда пунктуален, – с беспокойством произнесла Кларк.
– Не думаю, что стоит переживать. Вряд ли что-то могло произойти за один день нашего отсутствия, – Генри старался успокоить Роуз, он провел по ее волосам и взял за руку. – Ты зря нервничаешь.
– Сам знаешь, в нашем деле можно долго ждать, а потом одно потянет другое, не успеешь обернуться – все раскрыто, – Роуз не унималась.
– Это точно не тот случай, – с улыбкой ответил Генри. – Нашу проблему так просто не решить.