Ираида Владимировна Дудко
Энциклопедия наших жизней: семейная сага. Созидание. 1960 год
А Женина мама в этом году окончила учётно-кредитный техникум, после которого продолжала работать в банке.
Письмо в Дзержинку из Бреста.
Виктору от Бати.
3.09.60 г.
ВИКТОР, ИРА, ЗДРАВСТВУЙТЕ!.
Письмо мы так и не дождались после отъезда Вити. Получили перевод и телеграмму. Содержание телеграммы: – «Сегодня Стэлла», и всё…
Это было 27 августа. Ломали голову, и отгадка пришла после того, как я спросил Женю, не обсуждался ли вопрос имени нового человека, и только тогда Женя подсказал, что они, т. е. вы говорили, что, если девочка будет, то имя ей дать СТЭЛЛА. Папа, кричит он, это Ира родила девочку. И сразу же отослали поздравительную телеграмму. Благо я накануне заработал 50 рублей.
Если мы правильно поняли телеграмму, то от глубины души поздравляем вас ещё раз с дочерью, и внучкой, и племянницей, желаем хорошего здоровья Ире и всем вам.
По этому случаю посылаем завтра вам посылку хороших яблок, вторую посылку, если сможете, то продайте. Там будет кг. 8–9 яблок, а то нам до 9-го нечем прожить. Шлём посылку, и Юлию, на что займём денег.
Витя, ты уезжал, и уезжал Владимир Васильевич. Я говорил, что мне нужно знать хотя бы цену моей продукции. Поспевает апорт, нужно снимать, а то гниёт на дереве, уже упало с полсотни штук. Я же живу в неведении. Нужно отсылать для реализации, либо ехать с ними самому, но не зная цены в Москве, не могу подняться.
Тамбов по 10–12, а сколько в Пензе? Это важно было бы знать. Прошу информировать чаще, а если бы Витя мог связаться с Пензой, и сообщить мне, то это было бы хорошо.
Витя, мне нужно было бы получить хотя бы чемодан. У меня нет гвоздей 0,75, 0,50 и 0,40 и посылочных. Если бы можно хоть по 0,5 кг. каждых, то хорошо, т. к. через 10–12 дней нужно будет подниматься, иначе пропадёт весь урожай.
По-моему нужно чемодан передать с любым проводником и дать мне телеграмму, я возьму даже с грузом. Указать фамилию проводника. Я уже принёс бы ему кг. 2–3 яблок за доставку. В случае – не дойдёт телеграмма, то дать ему адрес, и пусть, это, в крайнем случае, подъедет на такси, я оплачу расход ему.
Конечно, обещание Вл. Вас. выслать кое-что, не выполнимо, то можно сделать, как я указал выше.
У меня нет стеклопосуды. В которой – было вино, 20 литров, лопнула. Не в чем делать вино. Сделал 40 литров и всё. Груша гнилушка пропадает, нет сбыта, нет посуды, погода дождливая и холодная, и сушка совсем не важная, не сохнет, нет сахара, т. е. денег на сахар.
Женя ходит в школу к половине девятого, и вот, учится уже два дня. Успехи его увидим позже.
Передавайте привет маме, папе, Бабушке и Миле. Вл. Вас. И Миле большое спасибо за их письмо.
Мы надеемся, что Ира уже дома и справляется с малышом. Желаем ей всего лучшего на этом поприще.
Виктор, если вздумаю ехать куда-либо через Москву, то постараюсь быть в воскресенье, а, возможно, у тебя есть какой другой день в неделе свободный, черкни.
Вот пока и всё. Женя спит. Напишет завтра, если не проспит.
Женя, конечно, еле успел в школу. Посылку отослал вам и Юлию сегодня, т. е. 3.09. Интересно, сколько дней будет идти. Привет всем, всем. Целуем.
ПАПА И ЖЕНЯ.
Срочно ответ.
Далее приписано Жениной рукой.
ЗДРАВСТВУЙТЕ, ВИТЯ, ИРА И Маленькая СТЭЛЛА!
Мы живём хорошо. Я учусь на 4 и 5. До свидания.
ЖЕНЯ И ПАПА АНАТОЛИЙ.
Письмо в Брест из Дзержинки.
Бате от Иры.
28.11.60 г.
ЗДРАВСТВУЙТЕ, ДОРОГИЕ ПАПА И ЖЕНЯ!
Пишу о последних наших новостях: все живы и здоровы. Я перешла на работу в Витину группу, не в Витину лабораторию, а в группу другую.
Мы взяли няню. Ей 31 год. Она горбатая, маленького роста. Платим мы ей 150 рублей, питается она с нами, живёт у нас. Вообще, очень удобно. К дочке она относится хорошо, послушная. Мы купили дочке коляску. Коляска почти новая. В магазине такая стоит 330 рублей, а мы купили за 170.
Купили мы телевизор себе, наши отдали нам свой долг за половину того телевизора, так что, теперь и у нас и у них есть по телевизору. Нам предложили письменный стол – полированный, тёмный, как раз под нашу мебель. Стоит 550 рублей. Денег у нас не было, но мы перезаняли и купили.
В декабре должны выслать Вам долг и вообще расплатиться со всеми долгами. Потом купим стулья и начнём одеваться. Мы больше ничего не хотели покупать, а раз подвернулась возможность купить стол письменный, мы решили эту возможность не упускать, т. к. письменные столы – дефицит, особенно хорошие, тем более, что и я и Витя много сейчас занимаемся. Письменный стол мы поставили у стены, у кровати, а сервант подвинули немного дальше. Вышло две удобные комнаты, Можно в одной заниматься, а в другой смотреть телевизор. Как Ваше здоровье? Как учится Женя?
К нам приезжал Юлик. Он поправился. Рассказал свои новости. Их дом запроектирован на снос. На месте их дома будет строиться мост через Неву. И вот теперь им предлагают в течение года выбрать из предлагаемых квартир какую-нибудь новую. Пока ему ещё ни одна не понравилась.
Наша дочка уже говорит – «АГУ, АГА, ДА, ААА, ААА, ААА». Последнее она распевает на разные лады. Ну, вот и все пока наши новости. Приезжайте к нам в гости.
Нам предложили оставить комнату, а маме квартиру, и взамен этого давали трёхкомнатную квартиру в новом доме на две семьи. Это малогабаритные дома, где Феня сторожила. Но мы отказались. Там две комнаты по 9 метров и одна – 17, кухонка – 6 кв. м. Дом во много раз хуже нашего. Потолки низкие. Ванные – полу сидячие. Кроме того, дом был готов давно, а отопление пустили только сейчас, так что там всё промёрзло, трубы полопались, и вид из окна хуже.
Ну, ладно, целую. Пишите обо всём.
ИРА И ВИТЯ.
Окончил письмо Витя.
Ждём от вас писем. Ира сообщила всё, как у нас дела.
Все мы здоровы. Дочка у нас сейчас выглядит очень хорошо. Ира скоро сходит в консультацию на проверку, и мы будем знать её вес и рост за 3 месяца.
Вчера мы отметили эту дату с Ирой.
Ну, пишите. Ждём ответа. С приветом, целуем.
ИРА И ВИТЯ.
Привет знакомым. Как учится Женя? Почему он нам не пишет писем, ведь, он уже может их писать.
ВИТЯ.
Письмо в Брест из Дзержинки.
Бате от Иры.
15.09.60 г.
ЗДРАВСТВУЙТЕ, ДОРОГИЕ ПАПА И ЖЕНЕЧКА!
Спасибо за поздравления.
Извините за то, что так задержались с письмом – я только что вышла из больницы, и теперь дома наша дочка не даёт нам ни минуточки свободного времени.
Родилась 3500, длина 51 см. Назвали – Стэлла Викторовна Дудко. Вылитая дедушка Анатолий, так что, если папа Анатолий будет гулять с внучкой, все будут думать, что это его дочка. Витю встретили – я, Мила, папа, Борис Слабковский. Получили ящик с яблоками только на следующий день, т. к. вагон открыли только на следующие сутки.
Феня в отпуске, уехала в деревню. Продавать поехали мама, папа и Витя. Все эти дни стояли проливные дожди, и все получили грипп. Стояли целый день. Москвичи очень разборчивые – обязательно пробовали все, и выбирали не червивые. Продавали по 6, 7, 8 рублей. Продали меньше половины, а остальные хотела ехать продавать я, так как мама и папа работают, а больше некому, но помешала дочка – я попала в больницу.
Яблоки начали портиться, так что мы их, все оставшиеся съели. Сейчас, в эти ближайшие дни деньги вам не вышлем, так как Витя ещё ничего не получал.
Первый раз получит 20-го, и мы сейчас живём в долг, но после 20-го начнём расплачиваться с долгами, в том числе и с Вами. Мы Вам должны и за вишню, и за сахар, т. е. – варенье, и за яблоки. Мы их продали на 300 рублей, остальные съели. 150 – выслали Вам, остальные они истратили на перевозку, дороги и немножко на еду, но мы с Вами всё-таки рассчитаемся.
Если не успеем до Вашего приезда, то отдадим Вам здесь. Приезжайте обязательно сами. Яблоки на рынке – 6, 7, 8, 9 р., а в магазинах от 4 и выше, но плохие. Папа готовит Вам посылку, но сразу всё он не может привезти. Он привёз гвозди, на этой неделе – белила привезёт, тогда вышлем. А, может быть, подождать высылать – возьмёте сами на обратном пути. Вы обязательно приезжайте, и наши все приглашают, и мы приглашаем от всей души.
Витю повысили. Он теперь – руководитель группы, а Саша ещё нет. У Вити экзамен в аспирантуру. Не знаю, даст ему дочка сдать или нет, но пока спим по 5 часов в сутки. Приезжайте посмотреть на внучку. Когда приедете, постараемся справить:
1. День рождения Эллочки.
2. Витино повышение.
3. Новоселье.
4. Моё поступление в институт.
Я, ведь, теперь поступила учиться – буду догонять Витю.
Элла родилась 27 августа 1960 года, в 1 час 15 минут ночи. Симпатичная такая. Мы теперь живём в лесопарковой зоне г. Москвы, и граница Москвы от нас всего за 1 км. находится.
У нашего серванта разбилось наружное стекло – плохо вставилось и упало Миле на голову – она сидела рядом, на полу, перебирала книжки. Её тошнило, и болела голова – вероятно, лёгкое сотрясение. Сейчас прошло. Приезжайте – бабуся себя чувствует слабой. Шутит – «Папа Анатолий будет ей помогать обеды готовить». Женя так хвалил Ваше уменье.
Посылка сохранилась замечательно. В этот же день получили письмо
Витя сдаёт экзамены, и может встретить только в воскресенье – поэтому постарайтесь выехать в субботу. Встречать поедут и мама с папой.
Ну, пока всё. Пишите. Крепко все целуем.
ВИТЯ И ИРА.
Сохранилось письмо, которое мы написали в Брест. Написали, это значит – писала я, Виктор потом его читал и «давал добро» на его отсылку.
19.11. 60 г.
ЗДРАВСТВУЙТЕ, ДОРОГИЕ ПАПА И ЖЕНЕЧКА!
У нашей дочки теперь есть няня – Валя. Она живёт у нас. Мы её прописали на один год временно. Она горбатая – маленькая. Очень хорошая. Ей 31 год. Мы ей обеспечиваем полностью питание, т. е. она питается с нами, и ещё платим 150 рублей.
Вале – няне поставили раскладушку. Приёмник поставили на гардероб, а телевизор на место приёмника.
Ну, больше пока ничего нет хорошего. Дочка поправляется. Скоро ей три месяца. Телевизор у нас работает хорошо.
Целуем. ИРА. ВИТЯ.
И ещё в одном письме пишем о нашей Ёлочке:
«…….Стэллу первый раз сегодня фотографировали, проявим, тогда пришлём фотокарточку. Вы её совсем не узнаете – такая уже большая. Ведь, ей скоро пять месяцев. Стоит на ножках крепко, сидит почти сама, очень хорошая девочка. Вечерами она бывает в гостях у папы с мамой, так, если она не пойдёт к ним, то они скучают без неё. С прислугой нам очень удобно. Купаем её через день. А гуляет с ней няня через день, по 2,5 часа…………»
В сохранившемся письме в Брест упоминается о нашей няне Вале. Это надо было быть нам с Витей такими молодыми дураками, чтобы пойти на такую афёру.
С яслями было очень трудно. Меня поставили на очередь, но, сколько надо было ждать, не известно. И вот однажды…
Пришла к нам знакомая женщина из ЖКО и сказала, что знает, что у меня кончается декретный отпуск, и нам нужна няня.
Мы даже не успели подумать, откуда она это знает, как она нам навешала лапши на уши. Мы, как загипнотизированные, согласились на все условия. А условия, скажем прямо, были далеко не скромные.
Няня Валя должна была жить у нас, в нашей единственной комнате. Мы её должны были прописать временно на год. Кроме того, мы подписали трудовое соглашение, по которому она имела все права государственной служащей: выходные, отпуск, отпускное пособие, оплату по больничному и т. д. Ну, и, естественно, она питалась с нами за одним столом.
Нас предупредили, что она горбатенькая и ей тяжело самой спускать коляску на улицу. Поэтому, мы должны были прибегать с работы и выносить и вносить коляску после прогулки, что и делал каждый день Витя, поскольку у него был пропуск со свободным проходом через проходную.
Но основной шок, который мы испытали, был, когда уже на следующий день после разговоров, как оказалось, с её родственницей, няню Валю привели с вещами. Грешно говорить о ком-нибудь неуважительно, но что делать? Перед нами стояла маленькая Квазимода. Она была не просто горбатенькая. Её всё туловище было скручено в единый горб. Голова была также диспропорционально развита. Не то, чтобы нам сразу было её очень жалко, просто мы не смогли отказать, будучи по молодости неопытными и робкими.
В общем, мы перегородили комнату нашим шкафом. В той половине, которая была ближе к окну, мы поставили Вале раскладушку. И «пошло и поехало». Наша комната превратилась в тесное общежитие. Слева от двери у стены стояла наша кровать, рядом – детская кроватка, затем развёрнутый шкаф, и, наконец, раскладушка няни Вали.
В воскресенье она уходила в гости к родным, но к обеду возвращалась. По ночам к Ёлке вставали мы с Витей по очереди. И т. д.
А дальше – лучше. Няне Вале скучно было целый день одной, и она сдружилась с нашей соседкой Полиной, которая нас недолюбливала. Они перемывали нам косточки, рассматривали без нас наши фотографии, читали письма, в общем, развлекались, как могли…
Кончилось всё тем, что она заболела, и взяла – больничный. Однажды утром она просто сказала – «Я заболела, пошла к врачу». Я не смогла выйти на работу. Поскольку болезнь затянулась, а нам к тому же намекнули, что у неё могут быть больные лёгкие, мы решили с ней расстаться.
Вызвали её родственницу, объяснились и, наконец, с облегчением вздохнули, когда за ней закрылась дверь.
Позже мы поинтересовались её судьбой. Нам рассказали следующее. У нас в поликлинике работала врач Белкина. У неё было два сына. Один из них попал под электричку, остался в живых, но стал ненормальным, т. к. сильно была травмирована голова. За ним нужен был уход, как за маленьким дитём. Не знаем, как к ним попала наша няня Валя, но Белкина взяла её к себе. Так там и жила наша няня. А что было с ней потом, мы не знаем.
Иногда, когда ко мне в гости приходили мои подружки, чтобы посмотреть на дочку. Помню, пришла однажды Алла Ружанская – воспитательница в общежитии, где я жила раньше.
Я ей показала фокус, как заставить малютку смеяться. Ёлка лежала на диване. Я наклонялась к ней, и говорила по слогам: – «КУ-КУ-РУ-ЗА». Последний слог растягивала – «ЗА-ААААААААААААА». И в этот момент Ёлка растягивала в улыбке ротик, и потом начинала радостно смеяться, показывая свои беззубые дёсны.
А однажды пришла моя подруга – Дина Бастрыгина, с которой мы вместе жили в общежитии в одной комнате. Она всё крутилась передо мной, хвалясь новой юбкой, сшитой, как – колокол. Потом решилась взять Ёлку на руки. И… та обдула ей всю новую юбку от пояса и – вниз по всему широкому подолу…
Часть 14
Новоселье
Много вспоминается произошедшего в этот, 1960-ый год. Но особенно мне запомнилось наше новоселье в комнате, которую мы получили.
Когда именно это произошло, я не помню. Помню только, что комната была совершенно пустая, потому что стол стоял по левой стене прямоугольной комнаты до окна. А это был очень длинный стол. Скорее всего, кровать мы собрали, и вынесли. Шкаф и сервант расставили вдоль продольной стены. Перед ними поставили скамейки. Ёлочку отнесли к родителям. С ней была бабуся. А мама с папой помогали в устройстве праздника.
Это, после свадьбы, было наше первое большое празднование. Сколько их было ещё потом. Но это будет потом. А в тот миг это было наше первое предпринимательство. Всё-таки свадьбу сделали нам родители. А здесь мы должны были всё сделать сами.
У нас внизу, в полуподвале располагалось кафе, в помещении которого имелась кухня с большой печью. Мы с ними договорились, и взяли у них на прокат – столы и скамейки. Кроме того, договорились с ними, что на их кухне можно будет приготовить в духовке горячее.
Потом мы с Витей долго обсуждали меню. Поехали в Москву, долго ходили по магазинам. Уже тогда у нас были облюбованы в центре несколько магазинчиков, в которых можно было купить вино, или мясо.
Мясо мы присматривали в небольшом магазинчике где-то на Пушкинской.
ВИТЯ ДОПОЛНЯЕТ: – напротив книжного магазина в полуподвале за филиалом Большого, хотя мне всегда помнилось, что мы купили его в высотном здании у американского посольства.
В этот раз мы приехали в этот полуподвальный магазинчик, приценились, посмотрели на витрину, и вдруг обратили внимание, что под стеклом выложены нестандартные поросята. Они были намного больше молочных поросят, но меньше, естественно, молодых свинок. Вес их был где-то килограмм 12–15. А цена у них была меньше, чем обычная свинина.
Мы долго сомневались. Во-первых – где готовить – в какую духовку влезет эта тушка? Опыта у нас никакого не было в этом плане. Но очень хотелось всех удивить… И мы решились… Нам выбрали самого маленького, весившего приблизительно всё те же 15–18 кг.
Купили мы разные напитки, ещё какую-то закуску. Я ещё не умела делать различные салаты и т. п. вкусности. Здесь уж нам помогла мама.
Встал вопрос – кого приглашать. Мы стали составлять список. Вроде бы кого-то нужно пригласить из начальства – из месткома, из парткома, Витино руководство, родственников, друзей.
Уже тогда я перешла в клан «Дудко», отказавшись от своих подруг и разных родственников. Нами признавались родственники Виктора, его друзья, и наши общие друзья и знакомые. Поэтому, с моей стороны, кроме Милы и моих родителей не было никого. С Витиной стороны приезжали Слабковские – тётя Лия с дядей Костей. Не помню, был ли их сын. Также не помню, были ли Филины (друзья по МАИ). А остальные все были из посёлка. Но народу было много – человек 25 минимум.
Стол получился шикарным по тем временам. Были, конечно, и шпроты и сайра, которые считались дефицитом и деликатесом. Различные напитки мы закупили заранее – коньяк, водка, а главное – различные вина.
И, конечно, фурор произвел наш поросёнок – огромный, румяный. Он не помещался ни на одно большое блюдо. Под него подставили какую-то большую доску, покрытую клеёнкой.
Долго спорили – кому поручить командовать разделкой поросёнка. Выбрали Надара (он жил в общежитии в одной комнате с Виктором, мы дружили). Он вооружился огромным ножом, который с размаха всаживал в хрустящую корочку спинки порося, вырезал сочящийся кусок свининки, и клал его на очередную подставленную тарелку. Это было – «что-то!»
Из-за чего-то Надар поссорился с дядей Костей Слабковским. Их разняли, отобрали у Надара нож. В общем, всё проходило по правилам русских застолий: и ели, и пили, и ссорились. Все были довольны, а мы особенно.
Тогда мы ещё не вынесли для себя уроков – стоит ли устраивать дорогие застолья и нужно ли приглашать на них «нужных» людей, или ограничиваться только родственниками и друзьями.
Этому мы учились всю жизнь, но, наверное, так и не поняли до конца мудрости, заложенной в подобные мероприятия.
Часть 15
Письма
У меня – проблема.
Передо мной большая куча старых писем. Часть перевязана ленточкой. Это те письма, которые нашли своё место в предыдущих текстах – о нашем далёком детстве и юности.
А – эти письма – о жизни зрелой, иногда – почти что прожитой, когда вернуть назад и исправить содеянное уже поздно или невозможно совсем.
Как поступить с этими письмами?
И конверты. Странно – почему у них вид такой состарившийся? Многие выглядят, как – выгоревшие от долгого лежания на солнце, хотя они отлёживались в коробках и даже – в старых чемоданах…
От некоторых конвертов пахнет старостью. Молодежь не знает – как пахнет старость. А она – таки – пахнет… И чаще – не вкусно… Многие письма почему-то без конвертов…
Я трогаю сложенные листки этих писем, написанных разными почерками – иногда с аккуратно написанными строчками, а порой – как бы наспех, небрежно написанным – не аккуратным почерком. Кто-то писал – спешил. А почему спешил? Куда спешил?
Я беру пачку писем в руки… Сколько же в этой пачке написано? Много, а – о чём? Что скрывают в себе эти письма и хранят чьи секреты, истории и судьбы – все эти долгие годы?
Я раскладываю письма перед собой, как большую колоду карт. Но карты говорят не только о прошлом, они предсказывают и – будущее…
А старые письма хранят только – прошлое… Прошлое – людей, вещей, событий, переживания, слёзы, горе, но и счастье тоже…
Нам остаётся только заглянуть в них, чтобы узнать – какую информацию они скрывают на своих страничках…
Я раскладываю эти письма на кучки.
Вот письма Витиного отца, которого нет в живых с 1995 года. Мы всегда его звали – Батей…
Рядом кладу письма сводного брата Виктора – Евгения, или – просто – Женьки которого ровно через 4 года после своей смерти Батя забрал к себе…
Жизни Бати и Женьки переплелись настолько, что рассматривать их отдельно просто – невозможно…
И я собираю эти две кучки писем в одну – большую.
Значит, и писать о них можно не разделяя их судьбы – на две. Они прожили одну судьбу на двоих… И, их письма не требуют практически никаких добавлений или – объяснений. Достаточно просто перепечатать эти письма в хронологическом порядке в соответствии с вешками времени – годами ими прожитыми, даже тогда, когда их разделяли расстояния.
А теперь их прах покоится на одной и звучит их судьба – одна на двоих прожитая так – "БАТЯ И ЕВГЕНИЙ", а можно проще – "БАТЯ и ЖЕНЬКА…"
А вот письма мамы Виктора – Веры Николаевны. И рядом пачка писем Витиной сестры – Марты, которую все звали почему-то – Ритой…
Странно, и у них истории их жизней очень схожи. Это две параллельно бегущие дорожки, которые помечены одинаковыми характерами и – одиночеством. И вот эти дорожки, наконец, сливаются в одну дорогу. И два одиночества тоже объединились – в одно большое, далёкое от всех родных людей…
Рита похоронила маму в Полонном Хмельницкой области на Украине, и доживает «свой» век – одна. Старая, больная, одинокая. И только редкие телефонные звонки брата из Подмосковья и дочери – из далёкой Печенги согревают душу…
Да… Раскидала Россия своих детей по дальним местам и местечкам…
Собрали мы письма мамы Веры и дочки Марты тоже в одну пачку.
И вторая тема – "МАМА ВЕРА и МАРТА".
Писем моих родителей мало. Они писали нам разве только тогда, когда уходили в отпуск. Обычно каждое лето они плавали по Волге на теплоходах из Москвы – до Астрахани и обратно. Поскольку они и мы жили недалеко друг от друга (в пределах одного города), то обмениваться письмами у нас не было необходимости.
К этой кучке можно добавить ещё небольшую пачку писем, которые мы назвали – «СТАРЫЕ ПИСЬМА…». Эта переписка моей бабуси и папы с Фаиной Алониевной Фирсовой (младшая сестра бабуси) и её дочерью, которые живут в Большой Мартыновке Ростовской области. Когда тёти Фани не стало, Света передала мне эти письма, написанные моими родителями.
Ну, вот и опять мы две маленькие кучки объединили в одну…
Кстати, почему-то очень многие старики обречены к концу своей жизни на одиночество. Вот и Света живет одна одинешенька. Кроме меня ей и звонить – то больше некому. Брат её – Миша, тоже покинул нашу землю обетованную…
Но вот знакомый неразборчивый почерк Виктора и – четкие надписи на моих конвертах. Так-так-так… Это переписка моя с Виктором в отпусках и командировках… Пачка большая. Распределяю письма по годам.
К ним можно присоединить редкие письма от друзей и подруг.
Пожалуй это все – сохранившиеся в наших старых чемоданах – письма.
Нет, вот ещё… Это письма Бати – Виктору и мне. Когда он умер, Тонечка – жена Жени, Витиного брата вернула Батины письма, написанные нами – Бате.
Их тоже можно присоединить к нашим письмам…
Ещё раз перебираю эти пачки. Сортирую письма по годам…
С их помощью легче будет будить воспоминания в наших уставших мозгах, отяжелённых грузом прожитых лет…
Вот и разложили мы письма по Главам наших книг, как по полочкам.
Перепечатаешь письмо, снабдишь комментарием, добавишь фотографию и – очередная часть Главы – готова к публикации…
Да, если бы было всё так просто…
Попробуем?
Так хватит разглагольствовать – за работу!
