Екатерина Александровна Азотова
Кто ты?
– Что-то уж очень это смахивает на помешательство.
– Не понимаю причём здесь мифология? – девушка пожала плечами, ещё раз взглянув аккуратные крючковатые буквы.
– Последняя запись «Никогда я ещё не чувствовал тебя так близко. Знаю, моё самое большое разочарование уже ведёт тебя за руку. Боюсь, я бессилен, но мне совершенно не страшно взглянуть в твои чёрные глаза. Аmodo et in aeternum, Argus..»– Эмма сделала паузу, прочитав последние строки, – Мм, я предполагаю, что это означает «С этого дня и навсегда, Аргус». Это последняя запись, больше никакого упоминания, об Аргусе или его детях.
– Аmodo – это навеки. «Отныне и навеки». Вернёмся немного назад, – я пролистал хрупкие страницы, и когда нашёл глаза сами нашли нужную строчку, – Тоже самое Роберт Кларк писал и в день рождения сына: «Аргус Кларк отныне и навеки!»
– Ох и не нравится мне всё это, – успокоившись остывавшим кофе, на выдохе сказала Эмма, – Этот Аргус получается отец Мэган? А знает ли она об этом семейном мемуаре?
– Я уверен, что нет. Мэган мало знала..,– я прикусил язык от того,что упомянул подругу в прошедшем времени, ведь она не может быть мертва,– мало знает о своём настоящем отце, не говоря уже о дедушке.
– Возможно, мы ошибаемся и блокнот не связан с семьёй Мэган, – подбирая ноги под себя и усаживаясь на мягком диване, сказала Эмма.
– Лучше бы так. Но не будем упускать из виду всех предположений. Хм, интересно мемуары ведут только мужчины семьи Кларков? И у всех, начиная с Марлоу Кларка, стоит только одна дата, без даты смерти, и почерк похож. Хотя у Стивена Кларка почерк мельче, но в остальном, детали букв их закругления..
– К чему ты клонишь?
– Да я и сам не знаю, – роняя голову в ладони, ответил я, – Может это родословная особенность такая? Не знаю..
– Ладно,– сказала Эмма, захлопывая дневник,– Нам это сейчас никак не поможет.
– Как ты думаешь, существуют вампиры, оборотни…ну в общем бессмертные? – я уже встал, чтобы положить мемуар, и книги на отведённое им место.
Эмма подошла ко мне и взяла пару книг. Сейчас, когда мы стояли, Эмма едва головой доставала мне до плеча
– Давай, я помогу, если ты разложишь книги не в том порядке, Эйден тебя просто съест,– девушка улыбнулась и, остановившись, задумчиво посмотрела на книгу в тёмно-синем переплёте,– О вампирах и оборотнях существует много легенд, но я ни разу не встречала им подтверждения.
– Хочешь сказать, не существует?
– Хочу сказать, что всё возможно. Ещё вчера ты и подумать не мог, что существует магия, – Эмма встала на носочки, чтобы дотянутся до верхней полки. Улыбнувшись, я забрал книгу с вытянутой руки девушки и определил на нужное место. Не заметив, я подвинулся и загородил телом Эмму.
– Не расслабляйся, сейчас принесу ещё, – девушка резко развернулась за новой порцией книг с журнального столика и мы оказались лицом к лицу. Лёгким касанием я дотронулся до щеки Эммы, убирая упавшую ресничку. Ресницы девушки робко дрогнули, как шторки, открывая изумруд глубоких глаз.
– Ну что тут у вас? – услышав голос Эйдена, Эмма отпрянула.
Эйден рассматривал нас с ног до головы, а Мэриэн кокетливо улыбалась.
– Ничего существенного мы не нашли, – смущённо кашлянув, сказала Эмма.
– Да, я вижу, – стараясь прятать улыбку, ответил Эйден.
Мэриэн тихонько захихикала.
– А всё-таки кое-что есть, – сказал я, подзывая всех посмотреть на газету в моих руках, – В статье о погибшем Джоне Макковере, говорится о его сводном брате…и на фотографии Питэр Янг.
– Похоже, он не должен был быть на этой фотографии, – заключил детектив.
…
В очередной раз Алан проснулся из-за жгучей боли в ноге. Железная цепь плотно овивала щиколотку, впиваясь шипами в кость. Каждый вдох давался с огромным усилием и ощущением ломающихся рёбер. Всё-таки авария не прошла бесследно. Первые дни, когда Алана буквально швырнули в камеру, он пытался кричать, срывая голос, пока окончательно не охрип. Пытался вырваться, набрасываясь на решётку, понимал, что бесполезно, но не мог принять эту беспомощноть. Костяшки были стёрты и похожи на кровавое месиво. Камера была холодной, с небольшим окном зарешётчатым металлическими прутьями. Окно было расположено почти под потолком. В углу рядом с подвешенной доской, служившей кроватью, стоял умывальник. У решёток камеры стояла ёмкость с жижей едкого цвета, от которой Алан сразу почувствовал приближающуюся тошноту. И его бы вырвало, если бы не тот факт, что он не ел с тех пор как оказался в камере. Плюс ко всему в воздух въелся запах чего-то гнилостного.
Сложив пальцы в замок, Алан уставился на ёмкость, похожую на миску, наверное, её содержимое служило некой пищей, но об этом юноша мог только догадываться. Алан не знал сколько часов он просидел вот так, уставясь в одну точку, но потом что-то взорвалось внутри него. Со всей оставшейся силы, Алан пнул по ёмкости свободной ногой. Миска отлетела, ударившись о решётки, а жижа растекалась по стене и попала на предплечье. Алан сдавлено закричал, почувствовав как попавшее вещество разъедает кожу. Ожог кровоточил, а резкая боль сменилась ноющей.
– Успокоился? – раздался мужской, хриплый голос из соседней камеры.
– Здесь кто-то есть?– Алан встал в стойку, насколько цепь и ожог ему это позволяли.
– Нет, ты один такой особенный, – довольный собственной шуткой, узник издал что-то похожее на смех, – Твои кряхтенья мешают мне сосредоточится.
– Ой, ну извините, меня тут приволокли в эту камеру, посадили на цепь, и обожгли какой-то кислотой И МНЕ ОЧЕНЬ ЖАЛЬ ЧТО Я МЕШАЮ ВАМ СОСРЕДОТОЧИТЬСЯ! – в последних словах Алана смешались злость и отчаяние.
– Не распускай нюни, это не кислота, а всего лишь кровь сидов, она имеет свойство пощипывать.
– Кого кровь? – Алан чуть не поперхнулся.
– Сиды, эльфы, фейри, называй как хочешь, – за стенкой послышалось звякание цепями.
– Так, понятно, здесь определённо сходят с ума. Хуже уже не куда, – Алан размышлял вслух, но казалось соседний узник его не слышал, – Хорошо, опустим этих как там.. эльфов и всех остальных. Зачем нас здесь держат?
– Ты в жизни тоже такой глупый или это заточение так на тебя действует? – Алан услышал хриплый смех, он сел на то, что служило кроватью, конечно к этому сооружению он не мог подобрать слов, – Конечно же чтобы убить. Кстати меня зовут Киан. А ты Алан Колдвелл, верно?
– Откуда вы знаете?– Алану уже не хватало сил даже удивляться.
– Здесь слухи быстро разлетаются и давай без этих формальностей называй меня просто Киан.
– Киан, кому это надо держать нас здесь?
– Аргус, – Киан сглотнул, но голос стал ещё более хриплым, – помешанный на экспериментах идиот, жаждущий власти. Он хочет создать новую расу и контролировать всю нежить.
– Напомни мне, почему я должен в это верить?– откинув затылок к стене, спросил Алан.
– Потому что у тебя нет выбора, – в голосе Каина не было и намёка на былой смех, и его голос Алан слышал чётко, будто собеседник стоял рядом.
Глава 11
Марионетки
После того, как я нашёл сведения о том, что Питэр Янг сводный брат отчима Мэган, мы всю ночь пытались найти любую информацию подтверждающую этот факт, но не нашли ничего об усыновлении. Сейчас Эйден в кабинете нашего директора, а мы с Эммой нетерпеливо стоим у наших шкафчиков. С офиса мы сразу поехали в школу, поэтому возможности перекусить или переодеться у нас не было. Мэриэн конечно принесла круасаны и кофе, но ни я, ни Эмма к ним не притронулись.
– Мне так надоело ждать, – в который раз повторила Эмма. Её одежда была смята и волосы кое-где уже выбились с причёски, но от этого она выглядела ещё милее и немного младше своего возраста, – Так хочется обернуть время вспять.
– Я хочу этого вдвойне. Иди сюда, – я развернул девушку спиной к себе и аккуратно убрал белокурые волосы с шеи, чтобы застегнуть кулон.
– Что это? – непонимающе спросила Эмма, придерживая пальцами зелёный камень.
– Теперь это просто красивый кулон, – отстраняясь, от тёплой, мягкой кожи Эмилии, ответил я.
– Руна, я думала, она исчезла, – Эмма с улыбкой смотрела в мои глаза.
– Да, так и есть, но я потихоньку осваиваю магию и знаю пару законов химии и вот он как новенький. Теперь он не предоставляет угрозы, это просто красивый кулон и я подумал, что он должен быть у тебя. Мне он не очень подойдёт, – сказал я.
– Мне нравится, спасибо, – сапфировый цвет достойно оттенял изумрудные глаза девушки. Камень лёг в тонкую ключицу Эммы.
Я открыл свой шкафчик, чтобы взять кое-какие вещи и улыбка мгновенно исчезла с лица Эммы. Резко она закрыла дверцу и, понизив голос до шёпота, ошарашено спросила:
– Ты что держишь Чёрную книгу здесь? В школьном шкафчике?
– Нет, я точно помню как прятал её, – я был ошарашен не меньше Эммы.
– Так что же она ещё и телепортом обладает? – Эмма держалась на расстоянии от книги, будто перед ней была змея.
– Не знаю, но другого ответа у нас нет, – я быстро положил книгу в рюкзак и плотно закрыл его. И снова это повторялось, снова Чёрная книга в моём рюкзаке. Так рядом и так близко, но в этот раз книга не пугала, а наоборот я почувствовал облегчение. Я слышал её энергию и чем больше я брал Чёрную книгу в руки, тем крепче становилась эта энергия, превращаясь в некую связь, – С каждым часом я всё чаще задумываюсь, а не марионетки ли мы в этой игре…
***
Когда Эйден зашёл в кабинет директора, Питэр Янг учтиво встал, протянув ему руку. Всё-таки детектив пользовался уважением и хорошей репутацией.
– Детектив Прайс, чем обязан? – спросил директор.
Питэр Янг был невысокого роста мужчина, с чёрными, уже взятыми на висках сединой, волосами и с идеально выглаженным костюмом.
Эйден присел в кресло, напротив стола директора и наблюдал за каждым его движением.
– Мы расследуем дело погибшего Джона Макковера, отчима одной из ваших учениц и вашего сводного брата, – казалось, Питэр Янг был удивлён, последних слов он явно не ожидал услышать, – Вам известно что-нибудь о его смерти?
Эйден слегка поднял подбородок, он смотрел на директора сверху вниз, потому что тот был гораздо ниже. Детектив обладал нечеловеческим чутьём и не мог не заметить нотки смятения, появившиеся в чертах Питэра Янга.
– Джон…Сколько лет прошло…
– Девять,– твёрдо оборвал Эйден.
– Да, время так быстро летит, – директор откашлялся, заметно занервничал и полез ящик своего стола. Детектив терпеливо ждал, пока Питэр Янг перерывал содержимое ящика.
– Платки постоянно теряются, – сжав в ладони белый, шёлковый платок, сказал директор,– О чём это мы?..Ах да, Джон. Мы не были близки с ним. Всё, что я знаю, это то, что он утонул в реке Слоу Ривер.
– Джон Макковер, был превосходным пловцом
– Да, но, к сожалению, мастерство не всегда может спасти. Или вы намекаете на то, что моего брата могли убить?
– Это мы и пытаемся выяснить, но ничего не получится, если вы не будете со мной откровенны, – Эйден не сводил испытывающего взгляда с Питэра Янга.
Директор выдохнул и с горечью продолжил:
– Тело так и не нашли, сейчас тяжело предполагать.
Эйден отмечал про себя даже малейшие изменения в поведении директора, дыхание которого заметно замедлилось.
– У Джона были враги?
– Это было девять лет назад! К чему сейчас поднимать этот вопрос и бередить старые раны. Я сказал всё, что знаю. А сейчас, извините мне пора работать, – Питэр Янг раздражённо кашлянул, поднося платок ко рту.
Эйден схватил его за локоть, сощурив глаза, он с минуту смотрел на директора, потом подойдя немного ближе уверенно сказал:
– В ваших же интересах сказать мне правду, директор Янг. Если конечно не хотите попасть под руку закона или вы думаете, что сможете скрывать ваши грехи вечно, управляя школой? – Питэр Янг нервно сглотнул, а Эйден не спускал пристального взгляда – Вы смотрели как убивают вашу собственную жену, прячась под столом, прибрали к рукам её наследство и сбежали. Такие как вы живут в постоянных бегах, будучи уверенными, что останутся безнаказанными, но поверьте бежать вам некуда. Сейчас у вас есть выбор сказать мне правду и немного смыть кровь с ваших локтей или всю оставшуюся жизнь провести в колонии.
Эйден наблюдал, как съёживается каждая клеточка тела Питэра Янга и разжал его ладонь. Кинув взгляд на платок, на котором виднелись красные пятна, Эйден вскинул голову и продолжил:
– Так что вы выбираете: кнут или пряник. Хотя уж поверьте не в вашем положении выбирать, – Эйден ещё раз взглянул на следы крови на платке и сжал губы.
– Мне не долго осталось, и за это время мне не искупить вину перед Люси.
– Но вы всё ещё можете помочь Джону и его семье, – заключил детектив, на этот раз немного мягче.
– Найл, приёмный сын Джона. Я думаю, он его отравил,– Эйден моргнул, но не показал своего удивления, – Парень был сложным подростком и не в самых лучших отношениях с родителями. Единственный человек, которого он подпускал к себе это его сестра Мэган. Мы перестали общаться с тех пор, как Джон женился на Софии, она дурно на него влияла.
– Дурно?
– Запрещала нам видиться. Это правда, всё что я знаю, – в голосе Питэра Янга слышалось отчаяние, но Эйден всегда знал как различить фальшивые ноты.
– Я вам верю, – скрестив руки на груди, солгал детектив, его скулы дрогнули, – Последний вопрос: почему история вашего усыновления официально не подтверждена?
– В новой семье меня звали Тони Макковер, родители постарались сделать так, чтобы с прошлой жизнью меня ничего не связывало, ни нотариально, ни морально.
– Прошлая жизнь?
– Родительская сверхопека, боязнь конкуренции с биологическими родителями, уверяю, ничего более. Извините но мне правда надо работать.
Эйден молча кивнул и покинул кабинет.
Детектив молнией несся по коридору школы, он был явно не в духе. Я заметил, что его карие глаза отливают изумрудным оттенком и сейчас они с Эммой были невероятно похожи. Золотистые волосы Эйдена вздымались от быстрой размашистой походки. Он был, безусловно, красив, как и племянница и девушки школы то и дело кидали ему любопытные взгляды и улыбочки.
– Питэр Янг уверен, что Джона Макковера убил его приёмный сын, – сказал Эйден, когда мы уже выходили на крыльцо школы.
– Да он в своём уме? – вспылил я, – Найл брат Мэган, она любила его.
– Может быть, она просто не знала кого любит? – нерешительно предположила Эмма.
– Он определённо что-то скрывает, но сейчас он явно подтвердил, что эта смерть не случайность.
– В общем надо возвращаться в мой офис и вы двое будете мне нужны, – сказала детектив голосом не терпящим компромиссов.
– Джексон, Эмилия! – сквозь толпу школьников мы увидели знакомое лицо Джема. Он хорошо отыгрывал хорошее расположение духа, но тёмно-карие выдавали его беспокойство. За время последних событий Джем похудел и стал более задумчив.
– Привет, – Джем пожал мне руку, затем обнял Эмму и, наконец, заметил нашего третьего собеседника, – Я Джеймс Уильямс.
– Эйден Прайс, детектив Сторм Хилла и дядя Эмилии,– представился Эйден, – Твои друзья рассказывали о тебе. Рад, что тебе уже лучше.
– Спасибо, – учтиво сказал Джем,– Вы работаете над поисками Мэган, я правильно понимаю?
– Да, мы не прекращаем поисков. Мы надеялись, что здесь кто-то сможет предоставить нам полезную информацию.
– Джем, мы возвращаемся в офис, чтобы сопоставить некоторые факты, сказал я.
– Не будете против, если я присоединюсь?
Эйден напряжённо вздохнул и обвёл нас взглядом, я пожал плечами, сказав:
– Поверь, он всё равно присоединиться.
– Джексон прав, Мэган не последний человек для меня и её похищение это моя вина.
– Джем это не так, – мягко, с успокаивающими нотками, сказала Эмма.
– Так, на лишние разговоры времени сейчас нет. Поехали,– с неизменной уверенностью произнёс детектив, прежде чем мы сели в машину.
***
Мэган открыла глаза посреди ночи, ей снился сон, в котором она оказалась как Рапунцель заточена в башне. Ей снился отец, который говорил о том, что Найл жив, снился Дэвис, рассказывающий о воронах, потом снились нечеловеческие крики. Во сне не было ни мамы, ни Джексона, ни Джема. Окончательно открыв глаза, девушка осознала, что это был не сон и она действительно заточена в этой комнате, но никаких криков не было. Мэган почувствовала одиночество, от которого становилось жутко холодно. За окном простиралась лишь панорама леса, никаких тебе многоэтажных домов, ни огней города, ни даже одиноких фонарей как в Сторм Хилле. Мэган вспомнила слова отца, о предательстве Найла. Но она слишком хорошо знала брата, чтобы поверить в это. Мэган встрепенулась, когда услышала крик похожий на тот, что был во сне, или же это был крик, что разбудил её. Крик превратился в душераздирающий стон, будто с человека снимали кожу заживо. Звуки слышались отдалёно, как эхо, но не становились менее пугающими. Сглотнув подошедший к горлу ком, девушка приоткрыла дверь и на цыпочках вышла из комнаты. Она шла по коридору, еле дыша, навстречу доносящимся крикам. Свет в коридор практически не проникал, поэтому каждое движение давалось ещё труднее. Стены дома были сделаны словно из мрамора, кое-где были выступы, что делало дом похожим на скалу. Мэган встрепенулась, дом действительно не был похож ни на одно здание, которое ей доводилось видеть. Мэган не знала куда движется, её вели звуки, доносящиеся где-то снизу. Девушка спустилась вниз по лестнице, босыми ногами ощущая что-то отдалённо напоминающее песок. Дверь одной из многочисленных комнат была приоткрыта. Даже сквозь маленькую дверную щель разило запахом крови и лекарств. Мэган удалось разглядеть фигуру отца в чёрном деловом костюме и человека издающего эти ужасные крики. Глаза несчастного истекали кровью, его запястья были прикованы к ручкам стула. Крики стали ещё более отчаянными, когда к нему приблизился человек с зелёной кожей и ввёл какое-то вещество в вену. Режущие крики продолжались до тех пор, пока голова измученного человека безвольно не опустилась вниз.
– Он должен очнутся, мы на верном пути, – голос отца прозвучал коротко и безжалостно, – Ты не поверишь я шёл к этому долгих двадцать пять лет и ,наконец, чувствую, что скоро плоды моих экспериментов дадут грандиозный результат. Стоит лишь набраться терпения. Я надеюсь, ты помнишь, что поклялся мне в верности?
Наблюдая за кровавой картиной, происходящей за дверью, Мэган казалось, что вот-вот и она лишится сознания. Ей так хотелось верить, что этот человек говорит правду, ей так хотелось верить в сказку о счастливой семье, хотя в глубине души девушка понимала, что эта сказка останется лишь в её мечтах. У Мэган перехватило дыхание, когда она услышала знакомый голос. Дэвис. Он спокойно, даже равнодушно смотрел на обездвиженное тело:
– Конечно. Я готов поклясться ещё раз, только бы увидеть рассвет новой цивилизации, которая и станет плодами ваших экспериментов.
– Непременно. Не сомневайся, ты получишь вознаграждение, если сохранишь верность и если заставишь Мэган поверить моим словам. Она унаследовала характер матери также импульсивна, принципиальна, непоколебима и самое страшное умна. Не каждому мужчине дано справиться с таким нравом. Но я считаю, что не зря выбрал именно тебя.
– Будьте уверены.
«Нет, здесь больше нельзя оставаться», – после слов Дэвиса, сквозь стук в висках, пронеслась решительная мысль.
Как можно тише и быстрее, Мэган вернулась в свою комнату. Только сейчас она поняла, что вчера уснула так и не переодевшись, но времени что-то менять сейчас не было. Девушка быстро собрала волосы в тугой хвост на затылке и вышла на балкон. Мэган оценила высоту, от которой голова пошла кругом. Оглянувшись и удостоверившись, что поблизости никого нет, она сделала первый шаг на выступающий карниз. Голова шла кругом, Мэган цепко держалась за любые выступления. Дом был практически увит лианами и чем-то напоминающим плющ с цветами. Сердце бешено колотилось в груди, а ладошки начинали потеть. Мэган старалась контролировать дыхание и не смотреть вниз. Спрыгнув на мягкий газон, который был полон растительных скульптур, Мэган быстро сориентировалась. Вчера на прогулке с Дэвисом она внимательно осматривала не только окрестности дома, но и возможные пути бегства. Сейчас девушка пробегала сквозь скульптуры, мраморные фонтаны в форме ангела, а следующий напоминал лик демона. Мэган бежала в лабиринт, где могла остаться максимально незамеченной, до сих пор ей это удалось. Зрительная память не изменила девушке, и она оказалась около пруда с кованой скамейкой, где они вчера сидели и где Мэган нашла своё спасение. Как ей удалось понять это была единственная не ограждённая часть дома, вернее частично не ограждённая. Преградой становился лес. Уже светало, слишком быстро и надо принимать решение. Мэган набрала полную грудь воздуха, но это не помогло, свежести в этом воздухе не было абсолютно. Направившись в сторону леса, девушка надеялась, что найдёт дорогу, которая выведет её к городу, где она сможет найти участок полиции.
«Что? Снег?» Когда Мэган вбежала в лес, она не сразу поняла, что падающие хлопья, это настоящий снег, как в январе. Каждое дерево было усыпано снегом, лес был до жути прекрасен. Утренние лучи пробивались, сквозь голые ветви деревьев. Такая красота могла запросто ослепить кого угодно, но Мэган не прекращала бежать. Несмотря на падающий снег, и клубы пара, когда девушка выдыхала воздух, холод совсем не ощущался. Словно вся эта природная красота лишь бутафория. Мэган бежала, чувствуя, как быстро бьётся собственное сердце и как оно забилось ещё быстрее, когда девушка ощутила, как чьи-то крепкие руки сжимают её до боли и поднимают в воздух.
Когда мы только подходили к кабинету, выражение лица Эйдена приняло напряжённую гримасу. Меня также как и детектива что-то напрягало, что-то было совсем не так. Немного поколебавшись, Эйден распахнул дверь. Два омерзительных красных чудища вытянули острые когти, шипя, обнажив ряд акульих зубов, направлялись в сторону Мэриэн, которая замерла, не издавая ни звука. Детектив щёлкнул пальцами и книжный шкаф превратился в раздвижные двери, за которыми хранился целый арсенал оружия. Это был неожиданный поворот, мы с Джемом застыли на месте. Но не знаю, что было удивительнее арсенал Эйдена, или то, что Эмма совсем не была поражена этим.
– Эй! – громким, уверенным голосом крикнул Эйден. Монстры, топчась на месте копытами, топорно повернули бошки, которые были увенчаны красными оленьими рогами, с пасти свисал слизкий язык похожий на щупальца с присосками, длинный лоб, плечи и козлиные ноги были покрыты чешуёй. Ловко запущенный Эйденом, сюрикен попал прямо в цель. Монстр взвыл, но торчащая с глаза «звёздочка», сделала его только агрессивнее, он толкнул Мэриэн и направился в сторону детектива. Через секунду Эйден уже был вооружён мечом похожим на катану, он бросил племяннице меч с длинной рукоятью и изогнутым клинком. Рукоять меча была испещрена рунами. На лету поймав оружие, Эмма сделала выпад, рукоятью сбив с ног рычащего монстра. Одной рукой отбив нападение, второй – Эйден передал мне изощрённый клинок. Не пойми откуда появился третий монстр, которого отличали кожистые крылья. Обернувшись, я увидел, как его язык обмотался вокруг запястья Джема. Монстр подходил ближе, наклонившись зубастой пастью. Я схватился обеими ладонями за рукоять, заслонив собой Джема, приливавший адреналин управлял движениями и затмил любые другие чувства. Острие скользнуло по языку-шупальцу, разрубив его пополам. Со рта монстра раздался гортанный крик. Разбрызгивая зелёный фонтан крови и липкой тягучей слюны, он полоснул когтями. Мне удалось избежать удара, и когти монстра резанули воздух. Слюна забрызгала мой клинок так, что он стал выскальзывать с рук. Монстр повалил меня на пол, раскрыв пасть, и впился когтями мне в грудь. Дышать стало невыносимо тяжело, косым взглядом, я увидел Эйдена и Эмму, которые боролись плечо к плечу. Оружие девушки было почти её роста, но она умело отбивалась от безустанно нападающего монстра: двумя своими руками монстр попытался кольцом захватить хрупкое тело Эммы, но сделав выпад вниз, ей удалось подбить козлиные копыта. Монстр атаковал сверху, Эйден принял стойку лучника, опустил корпус, стремительно сократив дистанцию, и нанёс горизонтальный удар, прорубив рёбра. Монстр повалился вниз, полоснув детектива по плечу.
Когти чудища глубже вошли в грудь, я опустил веки, и картинка боя Эммы и Эйдена застыла перед глазами. Вспомнив демона в кабинете Спенсера, я вновь попытался нащупать тот огонь, который тогда так вырывался с груди. Я вцепился зубами в плечо чудища, борясь с тошнотой и болью. Снова чувствуя приливающую энергию, я направил её в жуткую морду, которая в мгновение вспыхнула. Монстр зарычал, издавая нечеловеческий крик, и сверху на него накинулся Джем, с клинком покрытым слизью. Он воткнул его в спину чудища и тот, растворившись красным пеплом в воздухе, исчез. Я обернулся: Эмма, поставив оружие вертикально вверх, одним пальцем зажала рисунок, изображающий руну, правую руку девушка вытянула, направив её на лежащего монстра. Когда девушка прошептала что-то, ладонь занялась огнём. В одну минуту чудище сгорело, исчезнув в никуда. Монстра, с которым сражался Эйден, уже не было. Детектив, зажав кровоточащее плечо, с ужасом уставился на меня. Подойдя ближе, он крикнул что-то вроде «Что ты наделал?». Но шум сдавливал виски. Эмма сидела, склонившись над Мэриэн, нащупав пульс, девушка облегчённо вздохнула. Со лба Эмилии скатывалась струйка собственной крови вперемешку с зелёной слизистой кровью монстров. Крик Джема донёсся, словно издалека. Первое, что я увидел нож приставленный к его горлу. Несмотря на это Джем не выронил клинок и сильнее сжал его рукоять. Рядом стоял парень лет семнадцати, его кожа светилась синим оттенком, уши заостренны, глаза словно бритвы. Я сделал шаг вперёд, но Эйден остановил меня, вытянув руку перед моей грудью. Синекожий крепко держал Джема, предупреждающе вскинув ладонь, свободной рукой он выписал что-то в воздухе. Появившаяся воронка засасывала воздух внутрь, а порыв ветра отбрасывал назад. Не отступая от Джема, парень прыгнул в воронку. «Джееем» – мой крик смешался с шумом и ветром. Воронка становилась меньше и не колеблясь я прыгнул вслед за другом. Эйден попытался удержать меня, но оступившись, полетел вместе со мной. Последнее, что я видел, прежде чем вихрь закружил меня в потоке, была Эмма и застывший ужас в изумрудных глазах. Белокурые волосы струились по хрупким и одновременно сильным плечам девушки, она сидела на коленях, рядом с ней лежал меч и неподвижное тело Мэриан.