Дмитрий Чадов
Киберклан 90.200.10. Книга 1: Сабаи
– Сам в непонятках! А ты что тут?
– Да вот, думаю как бы мне логи посмотреть, за понедельник. Настройки мудрёные. Не против, если попрошу Сифри?
– Ну, я ей не хозяин. Как договоришься, хе.
– Понял. Ладно, дуй. Гроб ждать не любит.
По пути к кабинету я лихорадочно сигнализировал Сифри, чтобы она не соглашалась на просьбы Циклопа. Пометил сообщения как максимально приоритетные.
В серверной меня ждал Закиро. Он сидел на стуле, закинув ногу на ногу. Мундир был расстёгнут, галстук ослаблен. На губах играла загадочная улыбка.
– Рядовой Сабаи по вашему приказу прибыл. Сэр.
– Быстро ты, молодец. Скажи, эта штука выключена? – он кивнул на сервер.
Гроб был отключен, я утвердительно кивнул.
– Отлично. Скажи, ты кому-нибудь говорил о том, что произошло в понедельник?
Я всецело доверял Сифри, поэтому сказал:
– Нет, сэр.
– Да не сэркай ты! Мы же это уже прошли, забыл?
– Извините.
– И можно на ты, – благосклонно поправил интендант. – Короче, ничего не сработало. Я тут застряла.
– А?
– Застряла, говорю! Ты что, глухой? Да подойди ты ближе! Я не злюсь за тот раз. И даже не кусаюсь. Ну, разве что если сам попросишь.
Оно засмеялось. Я стоял в дверях, не в силах пошевелиться. Что за бред?!
– Люси? – на всякий случай уточнил я.
– О, помнишь! Мило. А ты вроде бы Майкл? Или это тоже была часть «индусской» легенды?
Я покачал головой, пытаясь осознать абсурдность происходящего.
– В общем, я тут пока осваиваюсь, раз уж так вышло. Это полный кринж. Я просто офигела, на два дня. Потом через помощницу попыталась разобраться что тут и как. Толковая девчонка, но кажется, я ей нравлюсь. В интимном плане. Даже неловко.
А мне-то как неловко, кто бы знал!
– Вы, то есть, ты ей всё рассказал-ла?
– Да, но по-моему Акеми мне не верит. Но хотя бы подыгрывает. Второй чувак, Хатори – тоже надёжный, помогает мне. Но он пока не в курсе. Так вот, чего я пришла-то…
– Мм?
– Ты вроде быстро сообразил, что к чему. Значит в теме? У вас когда-нибудь уже так случалось, что один человек вселялся в тело другого?
– Не совсем, но в целом, да. Нейрошаманы умеют делать это.
Закиро просветлел. Он подскочил ко мне и крепко схватил за плечи:
– О! Значит я не ошиблась! Помоги мне, Майкл! Мне нужно пообщаться с этими вашими шаманами.
– Э… Думаю, это можно.
Полковнику, конечно, лучше бы сначала к психиатру. Но если представить на минутку…
– Ты знаешь, как это сделать?
– Я могу связаться с наставником… – неуверенно предложил я.
– Отлично! Узнай, может он мне поможет?
– Яяяя… попытаюсь. Но, что мне ему сказать?
– Как что? Расскажи всё как было. Расскажи обо мне. Я разрешаю. Но только ему, остальным – ни слова. Не хочу, чтобы меня упекли в какую-нибудь лечебницу. Небось ещё и счёт выставят. А то ваши местные деньги – просто смех. Куда делись доллары?
– Их используют только в клане Третьей планеты для внутренних расчётов, – машинально пояснил я, – но погоди… Так, что я скажу… Для начала, кто ты и… откуда?
Интендант элегантно поклонился и протянул мне руку.
– Будем знакомы, я Люси Уайт, из Лос-Анджелеса, штат Калифорния. Это в Америке. Которая на Земле.
– На Земле-прайм?
– Эээ… вроде нет. Обычная Земля. У нас там ещё луна и солнце есть. И другие планеты типа Марс там, Венера.
Я понятия не имел, что это за система. Но про Землю-прайм слышал. Освоение космоса началось именно оттуда. Это где-то в Млечном пути.
– Сколько тебе лет?
– В следующем году будет 21.
– Ого.
– Да, я уже большая девочка! А что насчёт тебя?
– Мне уже есть 21. Я с планеты Сам, вернее с его спутника – Сунга.
Закиро засмеялся.
– Что? – спросил я.
– Ну, Сам-Сунг. Понял, да?
– Нет.
– А, проехали. Так ты человек или, типа инопланетянин?
– Все люди в некотором роде инопланетяне. Мы же живём на разных планетах.
– Чёрт, да вы сговорились! Я имею в виду, ты – человек? Хомо сапиенс?
– А. Да, совершенно точно.
– Эх, жалко. Я за всё время ни одного пришельца не увидела. А мутанты у вас тут существуют?
– Не больше, чем у вас, – я пожал плечами, – разве экология на Земле уже пришла в норму?
Полковник задумчиво потёр подбородок:
– Я бы так не сказала. Глобальное потепление – серьёзная проблема. Но люди от него не мутируют… Да же ведь?
– Нет. Но вот от ядерных взрывов…
– Какие ещё ядерные взрывы??!
– Ну как же… В две тысячи сто…
– Стоп!
Интендант сердито воззрился на меня. И проговорил мрачно:
– Это лишняя информация. Я забыла сказать. Там – в моём времени – сейчас две тысячи двенадцатый год.
– Ч-чего?
– Того! Я не знаю, что там дальше произошло и, честно говоря, не хочу знать. Мне бы назад вернуться. Понимаешь? Домой. На землю. В моё время и в моё тело…
Закиро устало опустился на стул и потёр виски:
– И эти голоса в голове просто жесть. Как вы с ума не сходите от этих чипов.
– Так. Всё ли я правильно понял? Ты – из прошлого?
– Нет, это вы все из будущего. А я из настоящего!
– Ну… допустим. Ладно, похоже мне и правда стоит связаться с наставником.
Интендант поднял на меня полные надежды глаза. Казалось, он сейчас расплачется.
– Помоги мне… Я очень тебя прошу.
– Я сделаю всё, что в моих силах. Но… возможно, потребуется время.
– Я подожду, – с готовностью кивнул Закиро, – Только умоляю, никому меня не выдавай.
– Понял. Положись на меня.
Полковник расплылся в улыбке и бросился ко мне с объятиями:
– Спасибо, Майкл!
Хватка у него была медвежья. Я с трудом выпутался и нервно проговорил:
– Держи себя в руках!
– Извини. Просто это всё так давит. Я еле держусь! Сплошное попадалово!
Оно готовилось снова разреветься.
– Постарайся сосредоточиться на хорошем…
– Было бы на чём сосредотачиваться! Хотя, – Закиро мечтательно улыбнулся, – мальчики тут довольно симпатичные.
Блин, лучше бы меня штангой раздавило. Я сказал:
– Дай мне руку.
Полковник с готовностью протянул свою клешню. Я сжал её и сосредоточился. Послал сигнал в нейролинк. Через мгновение контакт Закиро был добавлен в базу.
– Я свяжусь с тобой, как только что-то узнаю. Хорошо?
– В голову мне звонить будешь?
– Вроде того.
– Блин, я эту штуку ещё не освоила. Она меня не слушается. Голова гудит уже от всех этих звонков.
– Ладно, тогда зайду лично, в твой кабинет.
– Хорошо.
Я вежливо попрощался, вышел, и пулей помчался прочь. Нужно было помыться. И развидеть, развидеть, развидеть!
После полноценного курса очистки стало легче. Попробовал вызвать мастера Вафу. Ответа не было. Он почти никогда не отвечал. Я отправил ему сообщение, в котором старательно обходя личности, поинтересовался, насколько реально перенести сознание из своего тела в другое, если оно существует на три века в прошлом или будущем. И если такое случится, как бы Вафу поступил на месте этих теоретических чуваков, чтобы вернуть их на свои места?
Оставалось только ждать ответа и попытаться осмыслить произошедшее.
В конечном итоге, у Закиро могла быть банальная шизофрения. Не то чтобы это сильно упрощало проблему. Кринж – и так и так.
Вечером того же дня контакт Нанобота дал отмашку и мы спустили Кроху в мастерскую, прилегающую к ангару. Бонусом, мы вынесли часть железа из кубрика. Оказалось, что особенно ценные детали Пьер хранил в личной тумбочке, чтобы не утащили. На вопрос, где он их взял, ответил, что утащил.
Переброска затянулась надолго, поскольку вместо гравиплатформ нам перепали ручные манипуляторы энергетического поля, очень тяжёлые и неповоротливые. Мы волокли Кроху вшестером, черепашьим шагом, с манипуляторами наперевес. Циклоп сетовал на заминки, ему не терпелось приступить к работе. То ли моя тревожность передалась ему, то ли я просто мнительный, но весь вечер меня не покидало чувство, что Циклопа что-то беспокоит. Он то и дело тёр виски – признак напряжённой работы нейролинка, когда слишком нагружаешь процессор, или испытываешь проблемы со связью.
С другой стороны, это можно было списать на раздражение или усталость. У меня в голове тоже царил сумбур. Но я заметил, глядя через окошко мастерской, как через переборку, соединяющую наш ангар с соседним, прошли шестеро крепких парней в скафандрах. Не иначе как какой-то отряд, с гербами Имперлеоне. Сначала они потоптались возле старых челноков, потом покрутились на площадке с новыми, заглядывая в турбины и простукивая фюзеляжи.
Заметив, что я гляжу, один из них стушевался, сделал знак остальным, и они пошли дальше.
Я рассказал об этом Лоуренсу.
– Интересно, – пробормотал он, потирая висок, – очень интересно.
В кубрик я вернулся, вымотанный до предела. С этим челноком никакой качалки не надо. Был взят новый рубеж – мы приварили Крохе турбины. Камикадзе отрубился мгновенно, едва коснулся головой подушки. Зоркому глазу же, казалось, нагрузки ни по чём – таскал железки наравне со всем, а по возвращению заварил чайничек улуна и вдумчиво цедил его всю ночь, о чём мне по секрету поведала Сифри. Даже Хулуд в кои-то веки принял горизонтальное положение. И выяснилось (к счастью – тоже в пересказе), что храпит он как неведомое чудище.
Мне полночи снилось, как полковник Закиро идёт мимо строя солдат, раздавая всем игривые шлепки и посылая воздушные поцелуйчики.
Глава 7. Кибер убивает
25 октября 2312 г. Цикл 156, день 64
– Даже не пытайся переносить сознание без подготовки! – как гром среди ясного небо прозвенел жуткий голос из глубин Небытия.
– А почему, собственно, нет? Я тренировался и даже стреляю неплохо!
– Вздор! Стрельба тут не при чём. А испытание Нулевой ступени – база, которую необходимо знать хотя бы для понимания принципов, не говоря уже о приведении замысла в действие!
– Ладно, хорошо, но что вы скажете на это, а?
Я выхватил «домоклов» меч и вжарил мощность на полную. Лезвие распалилось, накалилось, искривилось, плазма начала струится во все стороны. Я замахнулся и с эффектным разворотом рубанул по стоящей передо мной титанической фигуре с сотней гигантских щупалец. Брызги крови и шкварчащие ошмётки разлетелись по окрестностям.
– Всё ясно, – недовольно произнёс голос. – Ты спишь, дубина!
– Чего?
– Я говорю, проснись, Микайо!
Сплю? Блин. Ведь и правда, где я, а где плазменные мечи? Подсознание грубо вытолкнуло меня в полумрак кубрика и швырнуло на футон. Раннее утро. Тускло горят ночники, подъёма ещё не было.
Зато мастер Вафу был на связи. Как всегда вовремя.
– Итак, теперь ты в сознании?
– Да, учитель.
– Что ты там плёл про перенос личностей? Надеюсь это не то, о чём я подумал?
– Боюсь, я не знаю, о чём вы думаете, учитель…
Я зевнул и потянулся. Грудная клетка и плечи отозвались лёгкой болью, и я вспомнил обстоятельства вчерашнего дня.
– Я подозреваю, что ты балуешься с нейролингвой и вот-вот попадёшь в переплёт!
– Поверьте, у меня и в мыслях не было.
– Хм. Тогда зачем ты мне писал?
– Эм… Мы с друзьями обсуждали шаманские практики и поспорили, что нельзя перенестись сознанием во времени и закрепиться в теле давно умершего или ещё не родившегося существа. Извините, если мой вопрос… не в вашей компетенции, учитель.
– Ха! Не в моей? – Вафу завёлся. – Чтоб ты знал, это первооснова ментальных путешествий! Хотя, конечно, откуда тебе знать.
Может я и не в курсе как работают астральные проекции и тому подобная фигня, но зато точно знаю, как спровоцировать главного знатока в этом вопросе. И он уже набирал обороты:
– Линейность времени – обывательская модель восприятия! Будущее не предопределено, но все возможные варианты существуют в пространстве вероятностей, одновременно с настоящим. Каждое мгновение. Они движутся. Настоящее определяет вектор движения, вероятности становятся реальностями. Не сбывшиеся, но предположительные, варианты никуда не исчезают, создавая ветви альтернативной реальности и навсегда остаются в лимбе, вместе с нашим прошлым, которое тоже не стирается в ничто. Ничто никогда не кончается, ты это понимаешь, сын собаки?
– То есть вы хотите сказать, учитель, что уже умершие и ещё не родившиеся существуют одновременно где-то в подпространстве?
– Эх. Не так топорно, как ты это представляешь, но да. Поэтому ментальный сдвиг между прошлым и будущим не сложнее, чем перелет из одной галактики в другую. Для тех, кто это умеет. Повторяю: не пытайся это провернуть. Такое тебе не по зубам.
– Я полностью это осознал, – сонно пробормотал я. – Спасибо, учитель. Но можно ещё вопрос?
– Слушаю.
Я подавил зевок.
– Возможен ли такой скачок случайно? Уснул одним человеком, а проснулся – другим? В другом времени и месте?
– На всё должна быть причина. Улитка не проснётся на вершине Фудзи, засыпая у её подножья, если не вмешается кто-то ещё. По случайности такое происходит только в тупых книжках про безмозглых приключенцев и разных неудачников.
Вроде меня, что ли? Да не, ерунда какая-то. Я ровный пацан. Реальный чел. Может даже иногда герой, но уж точно не главный. И никто не дёргает за ниточки моей мотивации случайным образом и не подбрасывает в мой сюжет нелепые случайности, долбя по клавишам переносного терминала, попивая ванильный латте во второсортной забегаловке, дожидаясь, пока заправят его звездолёт. Вот эта Люси, если она настоящая – да, сошла бы за типичную попаданку. Сифри говорила, что одна нейросетка в межгалактическом союзе писателей постоянно стряпает подобные сюжеты. Некоторые искины и роботы-мизантропы обожают книги и виртуалки про дурачков.
Хотя… минуточку. Зачем Закиро подсаживается к тому писателю? Что он там ему нашёптывает? Э, алё! Не сбивай чувака с мысли! Ещё забросит меня куда-нибудь… Ну вот, начинается… Опять всё завертелось, закочевряжилось как-то и понеслось в…
– Ты опять уснул? – рявкнул Вафу.
– Эм… нет, что вы. Я задумался. Значит, всегда есть причина?
– Абсолютно. Из ничего – не выйдет ничего.
Найти причину. Если Люси в своём дремучем прошлом точно не могла провернуть такой трюк даже с чьей-то подачи, то значит, это всё инициировал интендант? Но с чего ему вдруг приспичило? Может, он что-то ищет в прошлом? Или.. прячется? Стоило расспросить Вафу подробнее, но о таком, конечно, лучше с глазу на глаз.
– Простите учитель, но вы так и не ответили на мой вопрос. Как бы вы действовали, если бы не по собственной воле оказались в такой ситуации?
– Со мной такое точно не случилось бы! – заявил Вафу. – Все мои ментальные сдвиги тщательно спланированы и контролируются.
То есть он не просто так двинутый, а осознанно. Прикольно.
– И всё-таки, мастер?
Вафу хмыкнул. В углу завозился Зоркий глаз. Он снял с полки свою оптику, вставил в глазные пазы и пристально огляделся. Пожал плечами и улёгся обратно.
– Я бы просто вернулся обратно. Но если речь идёт о ком-то в разы более беспомощном, вроде тебя… То понадобится помощь умелого шамана и мощный катализатор.
– Катализатор?
– Усилитель ментальных способностей. Если перенос будет происходить с посторонней помощью, объект переноса должен сам отыскать направление, проложить путь до исходной точки через лимб. Без катализатора это невозможно.
– Вы говорите о наркотиках?
– Тебе лишь бы о наркотиках, бестолочь! – фыркнул мастер. – А я на наносекунду подумал, что Гвардия начала выбивать дурь из твоей скудоумной башки. Что ж, надеюсь, твой интерес удовлетворён. Отбой.
С отбоем я спорить не стал и закрыл глаза.
Ровно через три секунды заиграл гимн.
Наступила пятница, и объявили ночные учения. День и ночь на Кибере носят строго условный характер, поскольку астероид вращается слишком быстро. По этой причине на большинстве уровней станции окна отсутствовали. Но, как оказалось позднее, совместить киберскую ночь с реальной вполне возможно.
Служба пошла по «контролируемо сдвинутому» графику и мы с парнями проторчали полдня в мастерской. Я бы предпочёл ещё поспать, особенно перед учениями, но Циклоп сказал, что так было бы слишком просто.
– Враг не будет ждать, пока мы выспимся. Так что мы и должны быть немного уставшими во время марш-броска.
– Марш-броска?
– Да. Сегодня никаких полётов не будет, идём пешком, разбиваем лагерь в пустошах и держим оборону до утра. А там уже и выспимся.
– Блеск, – хмуро вымолвил Нанобот.
Мы оживляли Кроху. Приладили с помощью лебёдок, сварки и двух кувалд вертикальные движки, провели тестовые запуски. Посудина послушно и безупречно взлетала. В качестве эксперимента мы загрузили в трюм и на крышу кучу хлама, чтобы убедиться, что тяги хватит, ибо броня у Крохи по итогу стала заметно толще, чем у других челноков. Движки справились, Натан остался доволен, Пьера трудно было впечатлить, но он сказал «сойдёт». Наш предводитель был ещё более хмур, чем накануне. Лишняя болтовня стала его раздражать. Он обдумывал что-то, вперив взгляд в чертежи, чесал затылок, тёр виски и постоянно выглядывал из дока в ангар, словно кого-то ждал. Но поскольку ночные учения касались всех, сюда никто не забредал.
Ближе к обеду Циклоп объявил перерыв.
– Только не разбредайтесь далеко, – сказал он.
– Будь спок, босс, я загнусь прямо здесь, – заверил Нанобот.
– Отлично, а то ищи тебя потом… Камикадзе, будь другом, слетай в столовку за пайком на всех? Скажешь Лысому, что ты от меня, он всё организует.
Натан радостно испарился. Хулуд увязался за ним – размять ноги.
– А ты чего, прикипел к резаку? – спросил Лоуренс.
– Нет. Просто заняться особо всё равно нечем, – я пожал плечами.
– Как желудок, не беспокоит? – поинтересовался он небрежно.
– Полный порядок.
– А то смотри, если прихватит в дозоре, придётся сходить прямо в скафандр.
– Надеюсь, он меня выдержит, – пошутил я.
– Надейся! – усмехнулся Нанобот, – а то был в роте Вега один паренёк, по прозвищу Фонтан. С ним такоооое было!
– Понял-понял, – я вздохнул и встал из-за верстака. – Пойду, поищу свои таблетки, на всякий случай.
Странные разговорчики. Неровен час, моя репутация из-за вранья окраситься в цвета мерзкой детской неожиданности. Я решил пройтись до кубрика и обратно. Размяться полезно. Но заметил странность: едва решётчатые ворота подъёмника захлопнулись, из мастерской показался Зоркий глаз, деловито направившийся вглубь ангара. За ним ковылял Циклоп.
В казарме витал дух безделья. Все занимались своими делами: кто качался, кто чистил оружие, некоторые пытались незаметно дремать, усевшись где-нибудь в уголке. Официально спать днём не разрешалось.
В кубрике я застукал Н’гхака – он без зазрения совести дрых на своём футоне. Я незаметно попросил Сифри устроить ему жёсткую побудку, минут через двадцать, и сказать, что его разыскивают по всей роте. А на выходе столкнулся с Натаном, он волок на спине увесистый кухонный котелок и набор посуды.
– Ну почему в армии так любят таскать всякие неподъёмные предметы?! – Сокрушался он. – Особенно те, которые в остальном цивилизованном мире давно передвигаются сами и не разрешают другим к себе притрагиваться!
– Потому что в армии действует негласное правило: чем бы солдат ни занимался, лишь бы зае… в общем, очень устал.
– Тогда у них это очень отлично выходит!
Мы дотащили обед до мастерской. Нанобот и Зоркий глаз сидели на своих местах и перепаивали электронику как ни в чём ни бывало. Через несколько минут в док ворвался взмыленный Хулуд со следами подушки на бледном лице. Увидев, что его никто не хватился, он чинно сел за верстак и продолжил чистку оружия.
– Значит, вот что я решил, – сказал вскоре Циклоп: – в дозор пойдут не все. Двое останутся.
– Кто? – с надеждой в голосе спросил Хулуд.
– Во-первых, Зоркий глаз. Он закончит с прошивкой и обновлением бортовых систем.
– Я могу остаться и помочь ему, – предложил ниддлеанец.
– Отставить! Салаги идут в первую очередь! Вторым оста…
Пьер хлопнул в ладоши:
– А меня и уговаривать не нужно! Составлю старине Мутеки компанию. Я не новичок, да и потом, чего я там не видал в этих ваших пустошах?
– Хорошая попытка, Нанобот. Но не угадал. С Зорким глазом останусь я.
– В честь чего это командир отправляет отряд впереди себя?
– У командиров отделений свой план учений, – коротко ответил Циклоп.
Нанобот ещё поворчал и ненадолго сник, но, будучи человеком отходчивым, вскоре уже балагурил в привычном ритме. Мы приладили левый ускоритель на корпус Крохи и вскоре стали готовиться к походу. Пьер составил какой-то невообразимо длинный список необходимых для марш-броска вещей и потащил нас с Камикадзе и Хулудом в кладовую, где всех навьючили под завязку. Теперь уже не только Натан заныл про невыносимые тяжести. Прежде непроницаемый Н’гхак согнулся в три погибели под расширенным походным рюкзаком, а Натан подметил, что было бы неплохо напомнить Гвардии о существовании компактных подпространственных хранилищ.
– Скажи спасибо, что снаружи всё это добро полегчает, – пыхтел Нанобот, волоча к шлюзу свою ношу. – Прикинь, если бы мы были на планете с нормальным притяжением!
Ночь на Кибере, в виду его небольших размеров, длится около двух часов. Так, во время затяжных дневных занятий, можно пронаблюдать несколько закатов и рассветов. Ночные периоды могут стать настоящим испытанием, чёрная скальная порода хорошо тому способствует. Станция сверкает во тьме, как рождественская гробница бога-императора Технокластера, но её свет далеко не вездесущ. Уже в сотне метрах от станции царит густая тьма. И так круглые сутки – свет и тьма, свет и тьма. Поэтому «ночные» учения на Кибере проходят там, где дурацкие солнца не смогут помешать. Для закалки организмов неустойчивых к нагрузкам индивидуумов как нельзя лучше подходила теневая сторона астероида, что никогда не поворачивается к солнцам. В сравнении с общей площадью астероида, эта область довольно небольшая. Её покрывает тонюсенькая корка тёмного льда – смешанный с пылью конденсат, просочившийся из отапливаемых шахт Кибера. Туда и лежала наша дорога, пешей колонной, бодрым шагом с пониженной тягой скафандров. Когда станция исчезла из виду, Нанобот предложил передвигаться вприпрыжку, с крошечным риском улететь на орбиту, но зато так можно было покрыть двадцать километров меньше чем за час.
– Кто раньше приходит, тот и занимает самое козырное место, на Смотровом шпиле, – сказал он, – и сегодня оно будет наше!
– Что за шпиль такой? – поинтересовался Натан в перерывах между скачками.
– Просто огромная скала. Метров пятьдесят, отвесная. На верхушке – площадка, размером чуть поменьше нашей мастерской. Самый раз, чтобы разбить лагерь. А ещё там всегда вечер. Ну или утро. В общем, она выглядывает из теневой зоны. Её сверху всю прекрасно видно и можно наблюдать за остальными отрядами.
– Прикольно! – сказал я.
– Вот и я о том! Поэтому давайте поднажмём и берегите головы!
Как неуклюжие космические зайцы мы проскакали весь путь до зоны учений под покровом темноты, поэтому не сразу поняли, что пришли. Нанобот знал местность очень хорошо и практически не сверялся с картой. Мы просто в какой-то момент заметили, что земля под ногами стала сплошь твёрдой и гладкой, а местами блестела в лучах фонарей.
– А вот и ледяная шапка, – пояснил Нанобот. Теперь глядите в оба, ищите одиноко стоящую скалу.
Таковая вскоре обнаружилась. Издали она походила на кочку, вблизи – на скромных размеров высотное здание. Верхняя кромка слегка серебрилась в холодном свете местных солнц. Скала возвышалась практически отвесно, и была абсолютно гладкой из-за льда. Впрочем, чтобы покорить Шпиль, уступы не требовались.
– Все выставляем нагрузку на значение 2.15. Не больше и не меньше, – скомандовал Нанобот, когда мы встали у подножья скалы. – На счёт раз – прыгаем и хватаемся за верхний уступ. Если не выйдет с первого раза, не паникуем и плавно спускаемся, придерживаясь за скалу.
– А если улетим дальше нужного? – с опаской спросил Натан.
– С такой нагрузкой – не получится. Проверено многолетними испытаниями. Приготовились! Ииииии раз!
Мы подскочили почти одновременно. Я задрал руки к верху в полёте, и через несколько секунд увидел верхушку скалы. Я завис перед ней на миг и прежде, чем опуститься назад, схватился за гладкий край и вполз на площадку. У остальных тоже всё получилось.
– Ну, вот мы и на месте, – объявил Пьер. – Свет можно вырубить, нагрузку вернуть в исходное положение. Ближе, чем на метр к краю скалы не подходить, пока не выставим барьеры. А! И самое главное!
Нанобот поставил в центр площадки флагшток, проецирующий в небо огромный флаг с гербом клана Этанару и подписью «Браво».
– Это чтоб знали, что здесь уже занято, – пояснил он, – а то придётся участвовать в ярмарочном аттракционе «Шлёпни астронавта». По кругу скалы будут высовываться недовольные морды, а мы – лупить их дубинками. Камикадзе, держи бинокль и следи за остальными. Скоро внизу загорятся другие флажки. Остальным – приступить к обустройству лагеря.
Мы расставили по четырём сторонам площадки переносные укрытия с муляжами турелей, установили в центре две палатки и переносную станцию связи, а так же развернули над лагерем полусферу энергетического щита. Последний выполнял сразу две функции – защищал от обстрела и освещал стоянку. Через несколько минут внизу зажглись одновременно три флажка: отряды Альфа, Дельта и Индия заняли позиции на порядочном расстоянии друг от друга.
Нанобот доложил по рации об успешном занятии позиции. Циклоп выполнял роль «штаба» и приказал держать связь с первой пятёркой отрядов. Мы должны связываться с ними каждый час и сообщать о происшествиях. То есть спрашивать – «чисто?», а потом отвечать «чисто!». Каждый час. И так до утра. А утром доложить «штабу», что за ночь происшествий не было, и топать на базу. Веселуха!
– В мирное время мы тут соревнования устраивали, – рассказывал Нанобот, – состязались с Имперлеоне и Третьей планетой в захвате высоты. «Царь горы» в невесомости. Баловаться с гравитацией запрещено, техникой пользоваться тоже. Лазили по скале с помощью вакуумных присосок и ставили флажок. Победителю – торжественное нифига от интенданта. То есть всё чисто на интерес.
– И кто побеждал?
– Обычно земляне. У них скелетики лёгкие, а поправку на плотность костей в соревнованиях не делали. Имперлеонцы – тяжеловесы, они почти никогда не побеждают.
Мы встали у заграждений и приступили к «удержанию» позиций. Внизу зажигались огоньки новых лагерей, сновали вдоль границ дня и ночи цепочки солдат, опоздавших к захвату ближайших территорий. Вскоре вышли на связь наши контакты, отряды Альфа, Чарли, Дельта и Эхо. Нанобот сообщил наши координаты и зафиксировал союзнические. Заодно, по визуальным данным, отметил на интерактивной карте приблизительное местоположение остальных отрядов.
– Вот и всё веселье, – сказал он, – на Кибере уже лет двести не случались междусобойчики. И космические пираты сюда не залетают. Так что никакого смысла в этих учениях нет. Я даже не уверен, есть ли у нас на складах настоящие плазмомёты. Только бутафория и осталась. А против колоссов – хоть в три ряда выстройся – бесполезны все эти щиты и пукалки. Тут нужен серьёзный аргумент.
– Надо боевой крейсер заиметь, и отстреливать их на подлёте, – предложил Натан.
– Был один, – кивнул Нанобот. Колосс с ним в лоб столкнулся при приземлении. Расплющил об астероид – и нет крейсера. С тех пор не рискуют такой дорогой техникой.
– А если стеречь границы сектора? В космосе ловить?
– Разоришься такой огромный флот содержать! Эти черти, бывает, с разных сторон налетают. Так что ограничились сенсорами. От двадцати минут до двух часов форы имеем, если повезёт.
– А если нет? – спросил я.
– То всё начинается внезапно. Из-за каменной шкуры сенсоры иногда принимают колоссов за метеориты.
В десять вечера Пьер объявил отбой и дальше на посту стояли по двое, сменяясь каждые 4 часа. Первым остался он и Хулуд, к вящему неудовольствию последнего. Я улёгся в палатке и попытался найти дорогу ко сну в тесном и душном скафандре. Миссия едва выполнима. Я барахтался где-то на мелководье легкой дремоты, когда меня резко выдернули в реальность.
Меня растормошил Хулуд:
– Вставай.
– Что, уже смена?
– Нет. Нанобот зовёт.
Я вылез наружу. Пьер сидел на краю и глядел в бинокль. Н’гхак будил Камикадзе.
– Что такое? – спросил я.
– Тсс! – шикнул Нанобот. – Тихо! Сядь и смотри.
Он указал на странное свечение почти у самого подножья скалы, похожее на длинный луч фонаря.
– Что это?
– Похоже на упавший флаг. Луч начинается там, где стоял отряд Джульет. Видишь – теперь темно и флага нет. А перед этим что-то вспыхнуло и вот светит…
– Странно. Нам придётся с этим что-то делать?
– Всё что должны по инструкции, я уже сделал. Сообщил союзникам и в штаб. Циклоп сказал, что это какая-то внеплановая фигня, разбирается.
– А позвонить этой Джульетте мы не можем? – предложил Натан.
Нанобот покачал головой:
– У всех групп свои каналы связи. Мы не можем связаться ни с кем, кроме «своих». Поэтому, пока наблюдаем и ждём приказаний. Всем быть начеку. Вдруг это просто новый сценарий учений.
Некоторое время ничего не происходило. Остальные отряды оставались на местах. Спустя несколько напряжённых минут запищала радиостанция.
– Капрал Висп! – это явно был не Циклоп.
– Я! – отозвался Нанобот.
– Говорит майор Голдвинг. Приказываю произвести разведку в расположении отряда Джульет. Выдвигаться по готовности. О результатах доложить немедленно. Как поняли? Приём.
– Будет сделано, сэр!
– Учения кончились, капрал. Сохраняйте бдительность. Отбой.
– Это уже интересно, – проговорил Нанобот. Он достал из рюкзака небольшой кейс, вскрыл и достал сигнальный пистолет. Проверил заряд.
– А боевого ничего нет? – спросил я.
– Похоже, ты никогда не имел дела с ракетницей!
Мы спустились со скалы втроём, Натана оставили стеречь лагерь. Я тащил на спине рацию. До стоянки отряда Джульет было несколько минут хода. По направлению к скале действительно пролёг световой луч от упавшего флагштока. Вскоре из темноты показались заграждения лагеря. На посту никого не оказалось.
– Отряд Джульет! Отзовитесь! – крикнул Нанобот. Ответа не было. – Мы здесь по приказу командира роты!
Вновь тишина. Эфир встроенных в шлемы переговорных устройств молчал, значит, в радиусе пятидесяти метров никого не было.
– Подходим осторожно, – предупредил Нанобот и взял наизготовку сигнальный пистолет. В нём не было ракеты, а только портативный голопроектор, но реактивный спусковой механизм превращал его в крупнокалиберную пулю, если стрелять в упор.
Мы подкрались к заграждению и заглянули. Лагерь пребывал в запустении. Обе палатки разорены, содержимое рюкзаков валялось в полном беспорядке. Чуть подальше валялась радиостанция и тихонько попискивала. А за ней, возле противоположной баррикады, мы нашли тело.
Солдат лежал на спине, широко раскинув руки. Стекло шлема было разбито, лицо парня – посиневшее и отёкшее – застыло в гримасе невыносимого страдания. Он был мёртв. Мелкие осколки впились в кожу, кровь успела заледенеть.
Я остолбенел. Мы все замерли как вкопанные, вперив лучи головных фонарей в одну и ту же точку – синее лицо с разинутым в немом крике ртом. А потом я увидел кое-что, от чего даже в душном скафандре меня пронзил абсолютный холод космоса: в правой руке покойник сжимал некий блестящий предмет.