полная версия

Дарья Манакова
Простые истории

Повтор

Я открыл глаза и резко заморгал, постепенно приходя в себя как после слишком яркого и правдоподобного сна. В голове летали картинки, перемешиваясь быстрее, чем я пытался их вспомнить. Я перевел взгляд перед собой: Нока сидела напротив за круглым деревянным столиком и рассматривала кафе позади меня. Обернувшись, я увидел несколько столиков, крупный камин и свечи вокруг него. С потолка свисали украшения: ветки, свечи, изогнутые лампы, ленты и огоньки. Я медленно повернулся обратно. Голова была как в тумане, мне потребовалось время, чтобы вспомнить, где мы только что были. Кольцо перенесло нас в очередное незнакомое мне место, и только я один мог понять, зачем. Позади Ноки был длинный проход с одиночными столиками вдоль окон, который заканчивался баром с десертами и напитками по левую сторону. Напротив него входная дверь при открытии задевала колокольчик, который задорно звенел. На стене в конце прохода висели огромные деревянные часы, я задержал на них взгляд, что-то приковывало мое внимание, но было трудно соображать. Нока послушно ждала. Не удивлюсь, если она залезла ко мне в голову, и поспешно сбежала оттуда, почувствовав те зыбучие пески, которые чувствовал сейчас я. Я улыбнулся. Она тоже. Мне было приятно. Я слушал звук гостей кафе, ветер за окнами, треск камина и аромат молотых зерен. Из легкого сна меня вывел глубокий милый звон, от его вибрации меня даже качнуло. Звон повторился. Люди вокруг не обратили на него внимания и продолжали спокойно есть и пить напитки. Меня же сотрясали эти звуки, их источником оказались огромные часы – звон будто был направлен специально на меня. Я посмотрел на них: 7 часов ровно. Цифра привлекла мое внимание. Раздались колокольчики. Кто-то прошел мимо часов прямо к стойке и принялся делать заказ. Звон прекратился, и я плавно перевел на посетителя взгляд. Стройная девушка по уши укуталась в толстую темно-зеленую куртку, она обнимала ее как воздушный шар. Я не видел ее лица за воротником, но высокий хвост показался мне знакомым. Еще пару минут я медленно наблюдал, не в силах отвести взгляд. «Нока, знаешь, – пазл в голове неспешно сложился в воспоминание, – кажется, я видел эту девушку в замке кейр». Нока легко подняла бровь, томно моргнула и повернулась посмотреть, грациозно выгнув спину. В следующую секунду я почувствовал сильный удар током. Нока вскочила, выкрикивая имя, так резко, что пустила силовую волну. Я опасливо огляделся, несколько людей смотрели в окно, опасаясь землетрясения. «Вайолет! Вайолет!» – кричала Нока в то время, как девушка уже открывала входную дверь. Колокольчики. Еще одна волна. Нока дернулась с места как дикая пума. Я поспешил за ней, придерживая людей и стулья, сметаемые кейрой. Когда я вышел на улицу, Нока продолжала кричать имя на пустой площади. Она забежала в несколько соседних заведений, спрашивала, не видел ли кто девушку по ее описанию. Все испуганно мотали головой, удивленные ее экспрессией. В этом месте царила тишина, покой и звенящее спокойствие. Вайолет – девушки из моих воспоминаний – нигде не было. Нока металась из стороны в сторону, чем уже начала привлекать внимание. Я взял ее за предплечье и наклонился к уху: «Нам пора уходить. Ты тоже знаешь это, нам пора». Девушка хотела было возразить, но смолчала и покорно закрыла глаза. Я сделал вдох и повторил.

Дома у Ноки было пасмурно. Кажется, собирался дождь. Я вгляделся в сине-зеленые деревья за окнами. Казалось, именно они виднелись среди гор. Быть может, мы просто оказались по ту сторону леса, и на самом деле не ушли далеко. Почему-то мне хотелось верить, что наши миры совсем рядом.

«С чего мне начать разговор? – спросил я Ноку, что сжалась в кресле, – Ты же знаешь, я должен. Мне надо разобраться и продолжать путь». Ее глаза метались в раздумьях, крылья носа периодически взлетали вверх. Я ждал. Мне показалось, именно сейчас Нока должна сыграть свою роль. Она тоже думала об этом. Я знал. Наконец, она заговорила: «Мы учились вместе. И были подругами. Нет, больше, чем подругами. Она заменила мне сестру». В этом заявлении было очень много смысла. Я знал, как сильно Нока любила Литу – свою родную сестру. И даже представить себе не мог, что нужно было сделать, чтобы заслужить такое звание из ее уст. Но тут же услышал ответ: «Мы знали друг о друге то, что не знают другие. И приняли это. Она не испугалась, наоборот, поддержала меня, когда это было нужно. Но Вайолет не задерживалась долго на одном месте. Она предупреждала, хотя я и не хотела верить, что скоро покинет замок кейр. Задолго до окончания обучения. Так и случилось. И она просила, умоляла меня ее не искать. Я сдержала слово. На время. А потом потратила долгие годы, чтобы найти ее, но так и не смогла. Сегодня был первый день, когда я увидела ее спустя столько лет». Она грустно улыбнулась и подняла на меня глаза. Космос в них стал еще глубже, я еле сдержался, чтобы в него не упасть.

Мы долго молчали, я заварил нам чай. Мне показалось, Нока копается в моих мыслях, разглядывая воспоминания, и я не был против. Нам надо было продолжать путь, и ответ наверняка мог храниться именно в них. Я сел ближе к высокому панорамному окну у террасы, оставив Ноку позади в гостиной. Деревья смотрели на меня сверху, а я на них, представляя, что мы смотрим на одну и ту же чащу леса. Я с этой стороны, а Вайолет с другой. И стоит чуть подуть ветру, наклонить кроны в разные стороны, как мы увидим друг друга и помашем рукой. Меня умиляли собственные мысли, похожие на сон. Ветер усиливался. Очередной порыв наклонил верхушку ближайшего дерева, я замиранием сердца вгляделся в полумрак. Воспоминание всплыло как забытое слово. Кольнуло меня где-то внутри головы, я слегка дернулся и повернулся к Ноке. Она наклоняла чашку в руках и искала ответы в травах, еще не зная, что подсказка сидит прямо перед ней.

«Нока! – я задорно улыбнулся, – Так, может, вернемся в тот самый день? Когда я увидел Вайолет в вашем замке?» «Мы оказались там благодаря моему зелью, и можем оказаться еще раз, но день будет совершенно другой. Я не твой дед и не обладаю властью над сновидениями. Я не могу заключать их в артефакты и передавать. Да и даже если бы мы оказались там благодаря артефакту, сейчас он бы уже был на бусах, у нас бы не получилось его повторить. Такое возможно разве что после полного соединения петли – когда все артефакты собраны на нити, ее концы связываются друг с другом и образуют закольцованный мир. Но нам пока рано думать об этом. У нас больше нет артефактов».

Нока была права, но лишь наполовину. Полученное нами кольцо с желто-оранжевым камнем действительно не оказалось артефактом. По крайней мере, сейчас оно не активировалось с помощью бус. Но, возможно, это потому, что у нас оставался еще один.

«Дорогая Нока, а как же твой? Думаю, ты себя недооцениваешь», – я ухмылялся, а она недоверчиво подняла на меня одну бровь. Вряд ли кто-то когда-то говорил хоть одной кейре, что она себя недооценивает. «Это немного другое. Мы были под действием зелья», – Ноку раздражала моя улыбка, но мне нравилось чувствовать, что первый раз за все время я понял что-то чуть раньше нее. «Тем не менее, думаю, мой дед обхитрил даже тебя. Или это был Дан? – я немного помедлил, наслаждаясь неведением Ноки, – В любом случае, кулон, который ты использовала, чтобы мы вернулись из сна. Я видел его. В тот первый день в твоем доме. Он лежит в одном из ящиков на кухне. Дымчатый камень, обвитый серебряными нитями как змеей». Девушка вскочила. Что-то будто потянуло ее как за нити. Она проплыла к кухне, зависла над ящиком. Я слышал, как она задержала дыхание, как участилось биение ее сердца. Слышал шершавый шепот дерева. Слышал радостный выдох. Тонкая длинная Нока кошкой тихо вернулась в гостиную и маняще улыбнулась: «Ну что, пошли?» В ее руке раскачивался переливающийся на свету полупрозрачный кулон.

Мы переместились ровно в тот момент, из которого пропали в прошлый раз. Я сидел в главном зале, вокруг шумели, мурлыкая, невероятной красоты юноши и девушки. Кто-то завтракал, кто-то прогуливался, кто-то практиковался, учился. А кто-то, как Вайолет возле окна в большом мягком кресле, что-то читал. Увидев ее, я замер, не в силах пошевелиться. Нока проследила за моим взглядом, я почувствовал легкую знакомую волну, девушка двинулась вперед, сквозь толпу прямо к книжным шкафам, за которыми сидела цель нашего путешествия. Меня сковало ощущение сна, через силу я пытался подняться, но тело не слушалось, тормозило, перед глазами все плыло. Единственное, что я отчетливо видел, это как Нока подлетела к давней подруге, держала ее за руки, что-то пыталась обьяснить, поворачивалась ко мне, рукой подзывала подойти. Я прорывался сквозь туман, прикладывал в сто раз больше сил в каждый шаг, видел, что они все ближе и ближе. Наконец, последний рывок, я уже рядом с Нокой. Вайолет отвернулась к своему столу, Нока, улыбаясь, посмотрела на меня, но улыбка медленно сошла с ее лица. Мы оба почувствовали, что исчезаем. «Нет-нет-нет», – начала шептать она в замке кейр, а продолжила уже, стоя у себя в гостиной. Нас обоих сильно качнуло. Тогда мне казалось, что я что-то сделал не так, ведь у этого путешествия не было смысла. Позже я узнал, что даже самые бессмысленные вещи могут играть в нашей жизни огромную роль. Просто не все из этого мы должны понимать.

Закольцованный мир

Нока разглядывала свои ладони, пытаясь снова увидеть в них руки Вайолет, что были там не то секунду назад, не то целую вечность. Я не мог это объяснить, но очередная потеря связи с незнакомой мне девушкой заставляла испытывать странную боль. У меня щемило в груди, или это грусть Ноки расползалась по мне как паутина. Темная кейра была задумчива как никогда. Нас очередной раз шатнуло, и мы сели на темно-зеленый диван. Его цвет вспышкой вызвал воспоминания о куртке Вайолет, но я быстро отогнал их, чтобы не расстраивать Ноку. Мы снова долго молчали. Тишина не была напряженной. Скорее, телепатической. Мы будто продолжали болтать без слов, складывая события прошедших дней как кубик, переворачивая его, обмениваясь мыслями. Тихо, плавно как в колдовском киселе. Кожа слегка покалывала, напоминая мне, где находится мое тело. Иногда мне хотелось это забыть. Иногда мне хотелось это наконец-то вспомнить.

«Нока, – прервал я молчание, которого на деле и не существовало, – мне кажется, именно сейчас, после всех этих дней, встреч, перемещений, повторных перемещений, пришла пора рассказать мне о Хельге и Лите. Не думаешь?» «Думаю», – неожиданно твердо согласилась Нока. Я почувствовал, как в нашем кубике щелкнула еще одна грань. Это было именно то время и то место, чтобы задать этот вопрос. «Но, – начала было кейра, – то, что я сейчас расскажу, понять будет совсем не просто. Возможно, тебе потребуется время. Возможно, тебе будет даже противно или больно. Ты уверен, что готов?» Я кивнул. Она сделала вдох и приступила к рассказу:

«Учась в замке кейр, я читала такие книги, до которых обычно кейрам нет дела. Там была история про тебя, про путь Дневного Сына, про Ролли, про Хельгу. Про древнее придание, согласно которому, соединившись, кейра и смикта вызовут невероятный взрыв, что будет полыхать серебряным пламенем в небе». Подумал, мне послышалось, и решил уточнить: «Я слышал про придание, но остальное – как ты могла читать про меня, если эти события еще не случились?» «В этом и дело. Я читала о вещах, что существуют вне времени и пространства. И самое главное в таких вещах – чтобы они продолжали существовать», – Нока говорила медленно, но я все равно не до конца понимал. «Не понимаю», – пришлось честно признаться. «Эти истории – такие простые и сказочные – живут вечно. Заканчивая и начиная сами себя. Таким образом, ты дал Хельге кофе, от которого она загорелась белым пламенем. Легенду о котором она пронесет сквозь года. И будет она, очнувшись, искать этот кофе, что однажды попробовала из рук Дневного Сна, и отправится в долгое путешествие по миру. А Лита, известная многим как Умная Лита, так долго боялась, что наша с ней близость вызовет жуткий взрыв, что ни на секунду не сомневалась, увидев в небе пламя, что сбылось именно наше проклятье. И понесет она грустную весть в мир, и расскажет она эту простую, но такую страшную историю людям как верное знание. И поверят они ей, ведь не зря Литу именовали Умной. Ведь не удивительно, что именно она знает всю правду». Меня словно окатило холодной водой. Я спросил: «А что со мной? Что говорят твои книжки о Дневном Сыне?» Нока вздохнула: «Что не будет ему покоя, пока не найдет тайного мага. Что только он укажет ему верный путь. Что только он приведет его к тому, что тот на самом деле долгие годы искал». «И ничего больше?» – я уже слышал это пророчество от Каменной Уны. «И ничего», – подтвердила Нока. Я смотрел на нее и не мог понять, правда ли это все знания, или ей просто нельзя мне ничего говорить. Истина о Хельге и Лите, об их простых историях, сначала зудела у меня в голове, давила как новые ботинки, а потом улеглась. Будто кожа на ботинках потянулась и приняла идеальную форму ноги. Будто всегда там была. Будто я всегда это знал. Или нет – чувствовал.

Время оказалось цикличным. Как простые истории, что существовали и будут существовать, каждым своим действием, каждым событием начиная друг друга, так и время вокруг нас подталкивало все к циклу, к логике, к высшему замыслу, всегда такому идеальному, чистому, ровному, как бесконечный круг.

Наши действия сами шли по этому кругу. Я заметил это, когда мы закончили разговор. «Как странно, – сказал я Ноке, задумчиво плавающей в своих и моих мыслях, – что мы снова сохраняем порядок, завещанный моим дедом. Будто идем обратной дорогой по артефактам: после замка кейр выясняем историю Хельги и Литы. По этой логике, нам скоро опять предстоит посетить русалок. Или…» Я запнулся. Нока перевела на меня взгляд. Мы не планировали возвращаться к Ролли или русалкам, ведь у нас больше не было артефактов. Однако оба мы в этот момент поняли, кого видели на том берегу. Кого встречал Ролли, какого важного гостя он забирал на свой корабль. И то, что именно в этот момент мы были в большом море, точно не было совпадением. Оставался главный вопрос: как же снова туда попасть?

Искать Хваленого Ролли по всему миру можно было годами, нет, сотнями лет. Он славился недоступностью, яркостью своего появления. Увидеть его больше одного раза за целую жизнь уже было невероятной удачей. Так что, единственным общим звеном в этой, я был уверен, такой же мистически-связанной цепи, как нить для бус моего деда, были русалки. Оставалось понять: те, с которыми мы провели годы в дружбе и совместных песнях, или те, что были готовы забрать Ноку и убить меня просто из-за одного своего появления? Выбор был очевиден. Или нет?

Так до конца и не определившись, мы вышли в море. Я впервые забрался на борт своего корабля за столь долгое время, что мы с Нокой путешествуем по артефактам. Как странно было чувствовать себя совершенно другим. Будто выросшим из детской одежды, будто позабыв о любимой игрушке, с которой беседовал дни напролет. Только совсем иначе. Мы оба выросли за это время – я и корабль. Его взрастило море, качая на волнах, насыщая витаминами, солями и мыслями его деревянные бока. Нам было о чем поговорить. Мы стали старше, умнее, интереснее. Я сходил с борта Дневным Сыном, а зашел Дневным Сном. И он знал об этом. Море многое ему рассказало.

Штурвал зазвенел от соприкосновения с моими ладонями, завибрировал, замурчал. Мы снова сошлись, и это было прекрасно. Не знаю, являлся ли корабль одним из артефактов, или дед случайно жил на берегу моря в своей лачуге и с детства воспитывал во мне любовь к большой воде, но он точно знал, куда плыть. Мне лишь оставалось довериться его выбору. Не то ветер, не то кто-то по ту сторону океана нес его вперед, разрезая волны. Я сделал глубокий вдох. Все направляло меня к финалу. Я чувствовал, что скоро найду то, что искал.

Мы пристали к берегу. Нока, стоявшая позади у борта, всю дорогу молчала, оставляя меня наедине с собственными мыслями и ощущениями. А их было много. Вернувшись к морю, к своему другу детства, к оплоту души, к части себя, я сам того не зная, завершил свой собственный круг. Свой закольцованный мир, что был частью многих. Все это было трудно переварить, невозможно понять, но так легко почувствовать. Я ощущал, что все происходит так, как должно. А такое чувство не спутать ни с чем. Оно – настоящая магия. Состояние потока, бесконечной любви, откровения будто бы самого Мира. И все это в твоей голове, в твоем теле. Надо ли говорить, что в этот момент они сливаются воедино? Дух и тело находятся в одной точке. Или, как сказал бы мой дед, в одном артефакте.

У меня было время подумать. Но потом мы замедлили ход. Пристали к одному из берегов. Я повернулся к Ноке. Умная кейра, или кем бы она ни была, зря не обладает именем, что получила ее сестра. Хотя если бы я выбирал, то назвал бы ее Мудрой. Мудрой и невероятно проницательной кейрой Нокой. Потому что она повернулась ко мне и сказала то, что вновь перевернуло мое сознание, как это было уже несколько раз. И все разы происходили исключительно благодаря ее словам, ее мудрости, ее силе. Той, что нет ни у одного волшебника ни в одном мире. Возможно, именно благодаря этой уникальности, Ноке удалось решать тайны, недоступные никаким другим существам. Она повернулась ко мне и сказала: «Кажется, мы приехали забрать одну очень важную гостью». Меня накрыло волной из дежавю, прозрения и восторга. Я на секунду увидел перед глазами Хваленого Ролли, увидел корабль, гостью, увидел нас. Я боялся повернуть голову вправо и увидеть свою собственную голову, плавающую рядом с еще одной, потому что видел, как знакомая мне фигура направляется прямо к моему кораблю. Я видел эту картину с другого ракурса как на картине, и вот теперь я оказался внутри нее. Мне оставалось лишь протянуть руку. И я перестал бояться. В тот самый миг, как наши ладони соприкоснулись, как я взглянул в ее глаза, как мы улыбнулись, я потерял свой страх. Разве есть что-то прекраснее этого чувства? Разве есть что-то прекраснее Вайолет на борту моего корабля?

Наши миры сошлись. Пространство и время лопнули ради этой встречи. Сны, ранее перемешанные с реальностью, растаяли, оставив после себя единственно верную точку существования. И мы были в ней. И все остальное начинало свой отсчет от нас. Я радостно повернулся к Ноке, но никого не увидел. Огляделся. На борту ее больше не было. Наши с ней миры разделились и оказались в разных плоскостях. Видимо, Нока выполнила свою роль в этой истории и оказалась там, где ей стоило теперь быть. Я не знал, суждено ли нам было встретиться снова. Мне оставалось лишь быть благодарным за то, что я ее повстречал.

История с Нокой закончилась, подведя меня к той, к которой я стремился всю жизнь. Моя простая история только начиналась. Мне показалось, я понял, как должен сработать последний магический артефакт.

Последний артефакт

Мы плыли молча. Отчалили практически сразу, чтобы не нарушать нам известный сюжет. Время будто бы замерло. Впервые оно существовало для нас. Отсчитывало минуты и часы в зависимости от наших действий. Я чувствовал это. Или мне так казалось? Вайолет зачарованно смотрела по сторонам, словно удивляясь каждому существу, пролетающему или проплывающему рядом. Мне хотелось спросить так много, что я просто продолжал молчать.

Наконец, не в силах больше терпеть давящую тишину, я сделал вдох. «Так, значит, ты ждала нас? Знала, что мы приплывем?» – спросил я, будто продолжая беседу. Мне показалось, так будет лучше и удобнее нам обоим. «Нет, но очень надеялась», – Вайолет улыбалась, я почувствовал ноту легкой грусти или даже ностальгии в ее голосе. Было неловко спрашивать, к счастью, она сама продолжила разговор: «Твой дед говорил мне, что ты должен будешь меня забрать. Если, конечно, последуешь его завещанию и соберешь артефакты на нить для бус». Мои глаза округлились: «Ты знала моего деда?» Вайолет кивнула. Я попросил рассказать подробнее. Многое в загадках Сказочника Волка уже прояснилось для меня, но все так же многое оставалось тайной. И роль Вайолет в этой истории, как и кольца, бус с артефактами и, главное, тайного мага, мне лишь предстояло узнать. Она спросила: «С чего ты хочешь, чтобы я начала?» Я попросил сначала. Какой была их первая встреча, где, что они обсуждали и как так получилось, что наши судьбы в его историях решили переплестись. Какого было мое удивление, когда я услышал, что их знакомство состоялось в глубоком детстве Вайолет, но оно стало еще больше, как только я узнал, что он забрал ее из мира, где я даже ни разу не был, хотя путешествовал по многим мирам. «Это не совсем так, – сказала Вайолет, – ты ведь был в моем мире вместе с Нокой. Хотя, к сожалению, тогда нам так и не удалось увидеться. Кстати, совсем рядом, на уровень выше того кафе, находится мой дом. Место, где я живу уже несколько лет». «Или надо сказать – «жила»?» – подумали мы оба, но постеснялись озвучить. Нам обоим тогда казалось, что каждый из нас знает тайну и боится выдать ее, хотя почти уверен, что второй бережет ее же. Разговор шел с небольшим напряжением. Вайолет говорила о моем деде с огромной теплотой в глазах, и иногда мне казалось, что я видел в них его отражение. Мне было крайне приятно слушать, как он был к ней добр, как по-своему воспитывал, вдохновлял, впечатлял, обучал. Он даже привозил ее к месту, где я вырос, в те года, что я уже давно променял дом на земле на корабль в море. И вот сейчас она впервые была со мной в моей истинной альма-матер, месте взросления, обретения себя и в том числе своей главной цели, ведь именно здесь во сне я узнал о смерти деда, а через несколько дней получил заветную нить для бус. Когда я об этом обмолвился, я снова поймал грусть в ее глазах. «Я не знала, что его больше нет, хотя догадывалась, – Вайолет опустила взгляд и закусила губу, – в тот день вороны кричали так громко, так рьяно. Хотя я уже больше не могла их понять». Я не понимал. Казалось, дед был источником ее магии. «Да, наверное, так оно и было. Не могу это объяснить. Знаешь, он появился в моей комнате из неоткуда. В нашем мире такого не происходит. Те, кто видят незнакомцев, зовутся больными, их лечат, пытаются исправить. А для меня знакомство с твоим дедом стало лекарством. С самого детства я ждала проявления магии и больше всего на свете боялась, что ее нет. В тот год я почти повзрослела, но он успел. И я наконец-то выдохнула. А потом впервые вдохнула: он подарил мне эту жизнь. Словно до этого я и не жила. Вот, что для меня значит наше знакомство. Ваши миры, законы, ваш воздух, ваши мысли. Ваша магия», – ее глаза светились так ярко. Я смотрел в них и падал. Но не в космос, не в яму, не в темную тайную ночь, что я так часто видел в волшебных и невероятных глазах Ноки. Я падал в себя самого. Будто охватив весь мир в этом взгляде, я дошел до самых его краев и обнаружил самого себя. Будто все невероятно огромное и бесконечное на самом деле внутри. И я смотрю на это прямо в ее глазах.

Мы пристали к берегу. Впервые за всю свою жизнь в тот день я поддался порыву ветра, силе волн и судьбы и забывал управлять кораблем. Он нес меня туда, куда было нужно, словно дорога существовала всего одна.

Я не знал этот город. Вайолет тоже. Оба мы вышли на песчаный берег в абсолютном неведении. События шли так быстро и странно, что уже перестали нас удивлять. Мы могли оказаться где угодно в любом из миров, и нас бы это устроило. Болтая, догуляли до города, перекусили и продолжили путь, разглядывая людей и машины, животных, птиц, мосты, длинные набережные и просторные площади. Я видел, как горели ее глаза, как сияли кончики ее пальцев, когда она что-то эмоционально рассказывала, видел ее улыбку, заливистый смех и ее наивный прелестный восторг, и просто не мог не влюбиться. Это чувство не сравнимо с влечением к яркой Хельге, с тем теплым чувством, что я испытывал к Лите, оно не сравнимо даже с той душевной агонией, что была рядом с Нокой. Оно легкое, понятное, простое. Я ни на секунду не сомневался, когда почувствовал его, что это и есть любовь.

Несколько дней мы провели в этом городе, наслаждаясь друг другом, и даже не знали, в чьем мы тогда были мире – ее или моем. А может быть, нашем?

Это было не важно. Я многое узнал из ее жизни тогда. О том, как она совмещала привычную жизнь с тайными путешествиями с моим дедом. Иногда он приходил к ней во снах, а иногда – ждал в лесу напротив ее окна. Зачарованный, я слушал, как она днями и ночами ждала его, потом видела знакомую фигуру и неслась к ней сломя голову за новыми приключениями. Дед показал ей магию. И пытался научить быть такой, как мы. Но он не знал, чья магия будет ей доступна, а потому возил ко всем, кто был готов обучать. Вайолет была среди русалок, разных духов, чудовищ, лесных существ, колдунов, смикт и, конечно, кейр. Больше всего ей хотелось быть кейрой. «Это было место мечты. Самые сильные, самые таинственные маги делились со мной своими секретами. Я могла читать любые книги, варить зелья, общаться с луной, слушать истории, наблюдать за настоящим волшебством. Мне казалось, это та магия, которая должна была мне поддаться. Молилась, чтобы это место навсегда стало моим домом. И тогда я встретила Ноку. Девушку со всей магией сразу. Наша дружба с первой секунды связала нас толстым узлом. Мы будто были отражениями друг друга: человек, которому доступно все волшебство всех миров, и человек, которому не поддалось ни одно из них». «И что же, – спросил я, пораженный до глубины души, – ты и правда не могла воспользоваться магией?» «А разве сейчас могу?» – в этом вопросе для меня было больше тайн, чем ответов. Мне показалось, именно здесь хранится очередная загадка. Я помню, как подумал тогда, что все бы отдал за то, что бы подарить ей возможность колдовать. Но я жил в мире, где правит магия, и не знал, способен ли я ей управлять.

«Может быть, я смогу что-то сделать? Подарить тебе хотя бы чуточку волшебства? Ты видела многое, ты многое знаешь. Скажи, как я могу помочь?» – я держал ее за руки и был готов на любые подвиги. Мне казалось, она сейчас укажет путь, направление, и я понесусь. Добуду ей сокровище, артефакт, волшебный напиток. Что угодно, чтобы сделать счастливой. Удивительно, как я был слеп. Ведь все ответы были уже у меня в руках.

«Сомневаюсь, что это возможно, – сказала Вайолет голосом, полным смирения и принятия, – Я перестала искать. Ни одна школа не сделала из меня колдуна, не приняла за свою и не смогла обучить. И тогда я придумала свою магию. Благодаря Элу, твоему деду, я чувствовала ее. Он был моим вдохновением, моим источником чуда. Ведь он уже пришел за мной, выбрал меня среди всех, а что может быть лучше? Я заглянула внутрь себя. Долго искала и нашла свое собственное колдовство.

Моя магия началась с любопытства. С изучения, исследования. С открытого сердца, глаза и духа. Знаешь, когда все они смотрят в одном направлении, изучают объект, трогают его, вдыхают его запахи и ауру, происходит оно: волшебство. Единение души и тела в космический кисель из энергий и ощущений. Без мыслей, без логики, без здравого смысла. Моя магия хранится где-то на кончиках пальцев между носом и пупком. Там она подпрыгивает, когда видит себе подобных, там она барахтается, плавает словно в море и крутится вокруг своей оси, которой у нее нет, а значит – вокруг всего мира. Там она живет, там она любит, оттуда она наблюдает. Щекочет нервы, дергает за ниточки и дарит блаженство. Колдующий понимает, о чем я говорю: чувствовать магию приятнее всего на свете. Ты растворяешься, пропадаешь, становишься истиной. Будто впервые за всю свою долгую жизнь открываешь глаза. Будто закрыл их в детстве однажды и вот только что проснулся. Увидел предметы, увидел людей, дома, города, мир. Увидел и впечатлился: вот, что делает магия. Она возвращает твоим глазам впечатлительность. Она словно берет тебя за голову и говорит: смотри, смотри, что тут стоит перед тобой. Вдыхай, трогай, ощущай, смейся, люби, кричи от радости. Это все я. Это все магия. Наконец-то ты меня нашел. Как я рада, что теперь мы вместе. Колдуй, юный чародей, а я тебе помогу. Мы теперь одно целое. Понимаешь?»

Конечно, я понимал. Как ее слова, так и то, что она обладала магией. Своим, тайным колдовством. Тем, что есть только у тайного мага.

Волшебство не спутаешь ни с чем другим, его не подделаешь. Блики в глазах, энергия вокруг тела, слова, замораживающие воздух, были магией. Той, которую я еще никогда ранее не видел. Вайолет перевернула мое представление о мире, о силе, вере или даже судьбе. Эта хрупкая юная девушка за свою пока недолгую жизнь прошла столько, сколько никому не удавалось. Выдержала чары духов и существ, гипнотические истины магов и колдунов, изучила все знания и вышла из этого с ощущением собственной пустоты, из которой родилось так много, как мы оба тогда не могли даже представить.

Она была человеком вне времени и пространства. Не поддавалась законам ни одного мира, не следовала заветам, не предсказывалась ни одними картами, травами или колдунами. Она была везде и в то же время нигде. Но глаза ее сияли огнем так, что он потом снился вечно. И ты вечно идешь на него как мотыль на единственно верный свет. Я точно знал: магия была именно в ее глазах. Они убивали взглядом и сразу же воскрешали, да так, что за них хотелось идти убивать.

Эту магию невозможно себе подчинить, невозможно понять, изучить или перенять у великих творцов. Она рождает сама себя в человеке, открытом миру, познавшему смирение, принятие и доверие к жизни. Она безгранично сильна и непобедима. Я смотрел в глаза Вайолет и видел проявление этой магии. Я, Дневной Сын, сын Солнца и самого дня, повелитель сновидений, магический путешественник и мореплаватель, внук Сказочника Волка, великого своего деда, Длинного Эла, торжественно заявляю, что еще ни в чем не был так уверен, как в том, что видел в тот миг. А я видел магию. И имя ее было любовь.

В тот самый миг, как я это понял, мне показалось, Вайолет тоже это поняла. Она взяла меня за руки, подтянула к себе и поцеловала. В этом поцелуе был ее вдох и мой выдох. Она целовала меня, а я ее. Мы стали одним целым на миг, и я понял. Я многое понял. Я увидел тогда целую серий воспоминаний: обо мне, о ней, о снах, что я пропустил. Увидел лицо молодого Эла, увидел птиц, летающих над головой маленькой девочки, увидел много боли, грусти, злости и отчаяния. Увидел принятие, увидел надежду. Увидел себя в ее снах. В видениях, в бликах от солнца, в откровениях, в раскладах карт. В провидении. Увидел мир ее глазами. Увидел нас. Увидел деда с Каменной Уной и их артефакты. Увидел, как он также ее раньше искал и нашел. Передал ей бусы, потому что больше нечего было искать. Все было так, как должно.