Дарья Манакова
Простые истории
Она улыбалась. «Наконец-то и ты все знаешь», – сказала моя судьба, мой тайный маг, мой компас, что укажет дальнейший путь. Мое счастье, без которого жизнь не имела смысла.
Простые истории существуют вечно. Как мой дед искал в юности свою судьбу, так и я продолжил искать свою. Я унаследовал его дар рассказчика, что сделает меня к старости Сказочником Волком, а моего внука отправит колесить по миру с очередными артефактами. А Вайолет, встретив однажды, предскажет ему, как Уна мне в свое время, что не найти покоя и счастья в жизни без любви. Да тоже не выложит ему все свои карты. На картах она будет гадать, хотя прорицателю, тайному магу, совершенно не нужны инструменты. Разве что бусы со старинными артефактами. Ведь Дневной Сын вечно живет во снах, он сам может устанавливать, где сон, а где реальность. Порталы сделать, как оказалось, совсем не сложно. Даже Нока однажды справилась, когда такой дар ей был Дан.
К слову о Дане. Как оказалось, он сыграл немалую роль.
«Практикующих магию стало много, истинных колдунов маловато. А потому, приходит он – Дан. Изменение. Запах, ветер, чутье. Переворачивающий, обновляющий магию и проверяющий чародеев: истинному колдуну Дан – не помеха, Дан – развитие, Дан – Дар», – говорит великое учение о колдовстве. Вайолет встретила Дан дважды: в момент знакомства с моим дедом и в день его смерти. Первый дался ей просто, как и многое детям. Их умы пусты, наивны и открыты чудесам. А вот второй проходил сложнее. Вайолет слышала голоса, но отказывалась их слушать. Лес, символ встречи с Элом, звал ее, но она не верила, чувствуя великую утрату. Хотя в тот момент в лесу был я. Мы с Нокой шли по горе, пробираясь через деревья, и я звал тайного мага, мечтая о скорой встречи. Мой тайный маг испугался смотреть. Он чувствовал изменения и противился их проходить. Он чувствовал потерю источника колдовства, не зная, что в лесу ее ждет гораздо большее.
Вайолет испугалась и потеряла даже ту магию, что у нее оставалась. Как хорошо, что не всю, ведь она пришла, послушав внутренний голос, ко мне на встречу. Поддалась порыву, чутью и рискнула. Дан был доволен. Дан – Дар.
Я сделал ей предложение, стоя на пирсе. Символ двух миров – морского и сухопутного – как нельзя полно описывал нашу с ней связь. Кольцо было готово, долгое время выжидало в моем кармане. Медовый желто-оранжевый камень нагревался, вибрировал иногда, а на свету – блестел маленькими коричневыми вкраплениями, что кружились в нем будто бы в живом колдовском зелье. Когда Вайолет согласилась, ее глаза сияли точно также. Волшебством, магией, истинным смыслом. Я надел его ей на палец, и сработал последний артефакт: Вайолет сделала глубокий вдох, ее сердце дрогнуло лишним ударом, воздух вокруг стал плотнее, а следом резко исчез, оставляя после себя звенящую свежесть и аромат чародейства. Лесной, дикий, приятный, искрящийся в воздухе словно волшебная пыль. Вайолет улыбнулась. Провела рукой, и пальцы ее зажглись. Она перебирала ими в воздухе, трогала магию и плакала. Приняв себя, она обрела все. Даже то, о чем с детства мечтала. А я, наблюдая этим, понял, что с детства мечтал только о ней.
Наш закольцованный мир случился. Сошелся в единой точке. Бусы с артефактами мы завязали с обоих концов.
«Знаешь, – сказала мне Вайолет одним теплым летним вечером под звуки сверчков, – по легенде, первыми свои простые истории начали Солнце и Луна, оставляя после себя наследников продолжать их дело. Так что, ты, Дневной Сын, потомок Солнца – энергии, сил, подвигов, великих, громких побед. А я – Луны. Источника интуиции, прорицания, самой магии». «И магии кейр», – добавил я, впервые вспомнив о Ноке за столь долгое время. «Да, ночь им верна. Но ночь и Луна не одно и то же, – улыбнулась Вайолет, – как и кровное родство с крепкой дружбой». Мне показалось, она тоже подумала о ней, я заметил легкую тень печали в ее глазах. Вайолет этого не скрывала.
«Женщина – это знание, смирение, выжидание. Мужчина – путь, странствие, поиск цели. Часто целью становится сама женщина, принося таким образом мужчине знания, опыт смирения и выжидания. И вместе с тем истину единения двух противоположных вершин мироздания».
Я обнял ее и улыбнулся. Оказалось, это была не только наша история. Простыми историями полон буквально весь мир.
