Айя Сафина
Падальщики. Книга 3. Испытание выживанием
Посреди цеха высотой в четыре этажа мы устроили западню, потому что это было идеальное место для поимки ловкача – практически все коридоры завода на любом этаже имели выход в литейный цех, а значит, как бы ни разворачивалась погоня, все дороги приведут нашу жертву сюда.
– Боб? – позвала Тесс.
– Все готово, ловушка ждет добычу, – отрапортовал солдат.
– Позиции?
Каждый из ребят доложил о своем местонахождении.
– Тогда приготовьтесь. Скоро они придут, – произнесла Тесс.
И от этой фразы мурашки побежали по спине.
– Я одного не пойму, как они найдут нас без пакетов с кровью?
Тесса запретила на этой вылазке использовать кровь в качестве наживки, так как не хотела привлечь сюда ненужных гостей.
– Я сама их позову, – тихо ответила Тесс.
И тогда мурашки пробрали до самых костей.
На планшете я видел через камеру на ободе Малика, как Тесс села на пол, сложив под себя ноги, и закрыла глаза. И вдруг я вновь ощутил это странное чувство невидимой связи между нами, которая накатывала волнами, создававшими повышенное давление в воздухе вокруг. Я не знал, как это объяснить. Не знал, ощущаю ли их только я, потому что она моя родная сестра. Возможно, другие тоже чувствуют это непонятное притяжение, просто боятся рассказать о нем, думая, что остальные примут их за сумасшедших? Я посмотрел на Перчинку, стоящую на противоположной стороне цеха, ее глаза были сосредоточены на видеопотоке на планшете, и она не выдавала какую-либо обеспокоенность необъяснимыми ощущениями. Я решил последовать ее примеру и также сосредоточился на видеокартинке, на которой Тесса с закрытыми глазами сидела посреди грузового терминала, пребывая в трансе.
Прошло уже около пятнадцати минут, и мои пальцы, держащие автоматическую винтовку, онемели. Я уже собрался отчаяться во всей это затее, как вдруг ноутбуки Арси, сидевшей возле нас в окружении своих электронных друзей, запищали знакомыми звуками.
– Есть движение! – выдохнула она то ли с удивлением, то ли с удовлетворением.
Еще через пару секунд она засекла изображение с одной из видеокамер, установленных по периметру завода:
– Зараженные. Трое. Все направляются к тебе, Тесс!
Я вперился глазами в планшет: Тесса уже стояла во весь рост, готовая удирать во второй заводской цех.
– Боб, Малик? – ее вопрос прозвучал каменным голосом.
– Готовы! – в унисон ответили оба.
И тут я услышал их дьявольский рев.
26 января 2071 года. 16:00
Тесса
Я не видела уродцев, но каким-то местом в своем мозгу чувствовала их приближение. Даже могла их шаги пересчитывать, пока они скакали на своих четырех конечностях в грузовой терминал.
Это было потрясающе! Я чувствовала все так остро: запахи, звуки, блики и тени. Я видела прячущихся среди ветвей ворон на дереве в километре отсюда, слышала передвижение оленя в лесу. Теперь я понимала, насколько ничтожными мы являемся в сравнении с зараженными. Они владели обстановкой вокруг без всякой Фелин, можно сказать, что способности компьютерных платформ были вшиты в их мозги, и оттого они были ловчее нас в охоте, и оттого у нас вообще не было шансов выжить.
Малик и Боб стояли наготове по обе стороны от меня на грузовых платформах, подвешенных под потолком. План наш не был безупречным, как всегда, но сегодня я была уверена, что у нас получится. Кровь прямо кипела в моих венах, которые, как фитили, подпалили мускулы готовые активизироваться на весь свой потенциал. Мне казалось, что я даже могу взбираться на деревья, как белка. Да что там деревья! Я могла допрыгнуть до солнца!
Наконец, послышалась быстрая поступь босых ног по холодному бетонному полу, они вот-вот появятся из-за поворота. Я повернулась спиной и встала в стойку низкого старта, как бегун, ожидающий выстрел. Мне не нужно было смотреть на них. Я чувствовала их затылком, я практически видела их сквозь стены. Крик Боба не застал меня врасплох, потому что я была готова к команде.
– Пошла! – заорал он во всю глотку.
Я стартанула так, что из-под стоп чуть ли искры не посыпались. Я слышала, как за спиной Боб и Малик обстреливали зараженных электропатронами, те взвывали в ответ на разряд, шлепки жилистых тел, падающих на пол, звучали как задний фон мелодии моего забега. Но среди этого гама из множества разных звуков, я слышала ровную и четкую поступь моего преследователя, который еще не понял, что играл в мою игру, и в этой гонке добычей была вовсе не я.
26 января 2071 года. 16:05
Доктор Август Кейн
Я наблюдал за тем, как Боб и Малик успешно вывели из гонки двух особей, которые так и остались лежать на полу грузового терминала, лишенные нашего интереса к их личностям, если таковые обитали в их телах. Я засек время на часах – у нас есть пятнадцать минут, прежде чем они очнуться и придут на подмогу своему лидеру.
Боб и Малик перезаряжали обоймы, продолжая бдеть мертвый сон двух особей в грузовом терминале. Я снова вывел на экран видео с камер, которые фиксировали забег Тесс по строго выверенному и заранее запланированному маршруту. Благодаря видеокамерам Арси, мы могли наблюдать за действом на маршруте и подоспеть на помощь Тесс, если та понадобится.
Не успел я закончить мысль, как прямо на мои глазах зараженный догнал Тесс у выхода из коридора, ведшего из грузового терминала во второй литейный цех, и прыгнул ей на спину.
– Нет! – рядом заорал Томас, тоже следивший за действом.
Тесса успела добежать до перил, ограждавших просторную литейную зону, когда зараженный настиг ее в своем трехметровом прыжке в длину. Они вдвоем перевалились за перила и рухнули на крышу генераторного отсека внизу. Тесса быстро пришла в себя, извернулась и уже спрыгнула на кафельный пол, отбежав от зараженного на безопасное расстояние.
Зараженный прыгнул следом, но потом внезапно остановился, словно учуял подвох. Он стоял на всех четырех конечностях, смотря точно на Тесс и не моргая. Его тяжелое дыхание сопровождалось сипением голодного монстра, мускулы на руках то и дело напрягались, будто он раздумывал над очередным прыжком и вымерял векторы.
Да, он был особенным, это прослеживалось во всем: в его устрашающей внешности, размеренных движениях. Он был крупнее, мускулистее, имел более развитую пасть, чем другие. На нем были лишь боксеры, отчего сложно было опознать его происхождение.
– Что он делает? – спросила Куки.
– Непонятно… – ответил я.
Мне не хотелось верить в то, что сразу же мелькнуло в моем мозгу, но догадка была ясна как день и имела все шансы на то, чтобы оказаться истиной.
– Он не побежит, Тесс, – выплюнул я, не контролируя собственный язык, – ты ведь не добыча. Ты не человек.
И вдруг в груди все упало вниз, потому что я наперед почувствовал наш проигрыш. Зараженный не побежит за Тесс, потому что не видит в том смысла, а может, даже догадывается, что это западня.
– Так давайте откроем пакет с кровью! – крикнула Хайдрун.
– Нельзя! Приведем сюда полчища! – противилась Арси.
– А что делать?! Скоро его друзья-чудики очнутся. У нас осталось всего по обойме. Это их задержит еще минут на пять! – паниковал Томас.
– Откройте пакет! Он должен прибежать сюда! – настаивал Малик.
Божена дрожащими руками бросила винтовку на пол и полезла за пакетом.
– Никакой человеческой крови, – в наушнике прозвенел стеклянный голос Тесс.
С того момента, как она получила стимуляцию, в ней изменилось все – даже тембр голосовых связок. Мне хотелось поскорее затащить ее в лабораторию и проделать с ней кучу тестов.
Я наблюдал за тем, как Тесс подняла с пола ржавый металлический прут и встала перед зараженным, слегка присев на коленях, словно готовилась к атаке.
– А ведь ты остался совсем один, – сказала Тесс чудовищу.
Зараженный огрызнулся и заходил из стороны в сторону, клацая челюстями, но так и не приблизившись к Тесс.
– Чуешь, да? – дразнила Тесса. – Чуешь мой запах?
Зараженный словно понимал ее и рычал в ответ, продолжая переступать ногами и руками.
– Он отличается от твоего. А знаешь, почему? Потому что мы нашли способ уничтожить тебя.
Я уже не понимал, говорит ли Тесс с зараженным или с самим вирусом.
– Это знание лежит в моей голове, – Тесс постучала по виску. – Хочешь выжить? Тогда тебе придется убить меня.
Тесс выставила перед собой прут, как бейсболист, готовящийся отразить мяч.
– Я пробралась далеко в твои владения и я знаю все твои секреты.
Зараженный все больше свирепел. Это было невероятно – он понимал ее! И я был уверен, что для этого ему не нужны были слова. Тесс посылала ему сообщения прямо в мозг. Зараженный мозг. Мозг, где ее слушал вирус.
– Я знаю, как победить тебя. И скоро я засуну тебя в пробирку – единственное место, которое ты сможешь заселить на этой планете, ублюдок! – кричала Тесс, накаливая обстановку.
Тут заражённый встал на задние конечности и истошно заревел в потолок. Это было невероятно! Первое осмысленное общение между зараженными.
В следующую секунду зараженный вновь опустился на мощные руки и поскакал огромными прыжками прямо на Тесс. Та встала в стойку отбивающего мяча и, когда зараженный приблизился к ней и совершил свой грандиозный прыжок, замахнулась, что есть мочи, и врезала чудовищу прямо в морду.
У меня перехватило дыхание от того, насколько сильной стала Тесс. И это всего за один час! Зараженный перевернулся в воздухе и отлетел не меньше, чем на пять метров. Но, как грациозная кошка, извернулся и приземлился на все четыре конечности. А потом снова прыгнул на Тесс, рыча и брызжа слюной.
Тесса выставила прут впереди себя, зараженный вцепился острыми зубами в металл. Черт возьми, какой он сильный! Прут был около пяти сантиметров в ширину из прочной нержавеющей стали, но мощь челюстей чудовища была невообразимой, и прут стал гнуться. Тогда Тесса пнула уродца в живот, воздух из диафрагмы вырвался наружу и зараженный выплюнул трубу изо рта. А потом резким ударом отбросил Тессу, как тряпичную куклу, к противоположной стене. Та охнула, но быстро пришла в себя.
А чудовище уже скакало на нее, желая раскрошить ее кости о стену. Тесса уперлась ногами в пол и приготовилась к схватке. Едва зараженный вошел в зону атаки, Тесса врезала кулаком ему в морду, уродца откинуло назад, но едва ли остановило.
И тут они сцепились друг в друга намертво! Я едва мог дышать, оглох от гулких ударов учащенного сердцебиения, в животе все напряглось от вида того, как маленькая Тесс состязается с огромным чудовищем в спарринге.
– Что она делает?! – закричал Томас, злясь на всех нас, застывших в изумлении, потому что никто не пытался остановить это безумие. Да мы и не знали, как!
– Дразнит его! – ответил Боб.
И тут Тесса выдала пару резких и мощных ударов в подбородок, диафрагму и почки чудовища, это дало ей драгоценные секунды, чтобы наконец вылезти из его цепких объятий.
– Давай! Попробуй догони! – крикнула Тесс и побежала прочь из цеха.
Зараженный снова заревел, как хищник начинающий погоню, а потом втопил во всю прыть по коридорам, где от него резво убегала добыча.
– Он побежал! Он бежит за ней! – Хайдрун захлопала в ладоши.
Я улыбнулся на выдохе – у нее получилось его завлечь!
Наблюдая за погоней, я осознал, что скорость Тесс возросла в несколько раз и уже мало какой человек мог бы ее догнать. Разве что чудовище с мощно развитыми мышцами конечностей.
– Давай, давай, давай! – рядом прыгала от перевозбуждения Куки и трясла платформы и мосты, на которых мы стояли.
– Куки, твою мать! – выругался Томас.
– Простите! Я так нервничаю!
Остальные ребята, собравшиеся вокруг ловушки, напряженно следили за картинками на планшетах, параллельно прислушиваясь к рычаниям и грохоту, что издавали эти двое где-то в коридорах, играя в смертельные салочки.
Вот Тесса пнула ногой дверь, вот она завернула за угол, вот ее занесло и она врезалась плечом в стену. Вот зараженный скачет за ней по пятам, вот он почти догнал ее и едва ли не цапнул за ботинок, вот он прыгнул на нее, но Тесс резко завернула за угол и зараженный врезался в стену. Камера на спине Тесс передавала жуткую картину того, как быстро уродец нагонял ее, несмотря на суперсилу, что укрепила ее мускулы в ногах.
Наблюдая за тем, как Тесса юрко петляла по коридорам, я понял, что место для охоты подобрано идеально.
– Внимание! Они на подходе! – скомандовал Томас.
Мы тут же приготовились к встрече расшалившихся убийц: подняли винтовки, взяв в прицел третий этаж, откуда появится чудовище. Я положил руку на рычаг лебедки, соединенной с металлической сеткой из цепей, ожидающей свою добычу.
Вот уже последние секунды разделяли нас с неистовой парочкой, разносившей коридоры завода в пух и прах. Едва глаза уловили на планшете изображение со знакомыми силуэтами и тенями литейного цеха, я оторвался от экрана, взглянул наверх и приготовился активировать ловушку.
– Приготовились! – скомандовал Томас.
В ту же секунду из темного коридора появился силуэт Тесс, бегущей со скоростью гепарда. Я в жизни не видел, чтобы человек мог делать такие широкие шаги! Перед пропастью вниз Тесса не медлила ни секунды: все ее движения были точно выверены, взгляд сосредоточен.
И тут она с разбега прыгнула в пропасть с третьего этажа. Ее зрелищный полет так и застыл перед моими глазами, я его еще долго буду помнить после этого вечера. Не знаю, что бы стало с простым человеком, сигани он с разбега с высоты в десяток метров, но Тесса явно считала себя неуязвимой.
– Какая она отважная и сексуальная! – воскликнул Свен, наблюдая за широкой дугой прыжка Тесс.
Но не успели мы насладиться прекрасными суперспособностями Тесс, как за ней в пропасть же сиганул и зараженный. И его полет был не менее зрелищным.
Он тоже был уверен в том, что десятиметровая высота для него вообще не проблема. В документальных видеофильмах Хроник можно видеть, как они взбираются по отвесным стенам небоскребов. Высота литейного цеха для этого чудика, как прыжки в резиночки для девчонок.
– Огонь! – заорал Зелибоба, находящийся в соседнем цеху, но следящий за каждой мелочью, что происходила здесь.
В ту же секунду в зараженного полетели десятки шприцев с транквилизатором. Он взвизгивал налету, когда иглы ловили его в воздухе и впивались в тело. Но этот уродец был тем еще крепышом. Поймав с три десятка разрядов, он даже и не думал останавливаться!
– Давай, Кейн! – крикнул Томас, когда тело монстра перешло за красную черту, обозначавшую границу сетчатой ловушки.
Я тут же поднял рычаг, лебедка под потолком резко взмыла вверх и цепная сеть, посреди которой полз зараженный, тут же поднялась с пола, словив добычу в свои стальные звенья.
Мы спустились с мостиков и платформ и подбежали к заполненной ловушке, висящей в двух метрах над уровнем пола, заражённый продолжал барахтаться посреди цепей, пытаясь выбраться. Ему удало вытащить обе руки и голову, но то было бесполезно. Он рычал, сипел, клацал пастями и клялся убивать нас медленно и мучительно, как только выберется из стальных сетей.
Подошла Тесс. Ее грудь вздымалась как у загнанной собаки, мышцы играли на руках, прямо как у зараженного, на лице остались синяки и глубокие царапины от его ударов. Будь она человеком, то захлебывалась бы сейчас кровью и стонала от переломанных скул и ребер. Доза человеческой крови сделала ее действительно неуязвимой.
На лице Тесс застыло выражение решительности и бесстрашия, когда она взяла из моих рук винтовку, приставила ее прямо ко лбу уродца и произнесла:
– Твоя битва окончена. Добро пожаловать домой.
Крючок был спущен. Игла электропатрона пробила разрядом зараженные мозги.
26 января 2071 года. 20:00
Ольга
– Что значит, Тесса бегает по поверхности? Она же должна была подохнуть! – воскликнул Фунчоза.
– Она не умерла в деревне, – объяснял Калеб.
– Значит, она бегает и жрет человеческие мозги!
– Повторяю: она человек!
Калеб ударил кулаками по металлическому столу.
В каморке Маргинала наступило молчание, мы переглядывались между собой. Я сама с трудом поверила, когда Калеб рассказал, что встретился с Тесс на поверхности.
Мы собрались вокруг стола, где Маргиналом были оставлены чертежи базы: потайные коридоры, обходные пути, вентиляционные схемы и канализационные ходы – секреты, благодаря которым Маргинал оставался призраком Желявы все последние восемь лет. А еще здесь в коморке мы нашли черновики комиксов и поняли, кто был этим таинственным художником, который обложил себя фотографиями героев, чтобы максимально приближенно изобразить наши характерные черты и высмеять все самые острые проблемы нашего подземного общества.
– Мне кажется, у него обморожение мозгов, – сказал Вольт, обратившись к Электролюксу.
– Слишком много снега на морозе ел, – поддакивал друг.
И черт возьми, даже их теория звучала более правдоподобно нежели рассказы Калеба про чудесное исцеление Тесс, укушенной монстром.
– К черту! Забудьте на минуту о Тесс. Сосредоточьтесь над задачей, которая стоит перед нами, – психанул Калеб.
– Второй раз мы в штаб не прорвемся, это тухляк, – сказал Антенна.
– Нам не нужно лезть в штаб. Нам нужно лишь достать Триггера. Сейчас вопрос стоит не в том, выживет ли Желява. Сейчас ставки возросли до небес. Мы говорим о спасении всего человечества. Если Тесса действительно нашла способ победить заразу, мы должны обеспечить здесь первый полигон для производства лекарства. И не Триггеру с Трухиной я доверю единственный шанс на спасение людей. Вы слышите? – Калеб оглядел всех нас. – Мы, возможно, стоим на пороге великих перемен, когда все человечество наконец выйдет из нор и получит шанс вернуть жизнь на поверхности!
Снова наступило тяжелое молчание.
– Короче. Я не понял, чего несёт этот болван, – начал Фунчоза. – Мое предложение проще: замочим Триггера!
– Да!
– Порвем ему зад!
– Вырвем кишки гниде!
– Эта причина мне гораздо понятнее.
– Да, она проще.
– Давайте просто размажем Триггера, как гавно по стене!
Наконец Падальщики нашли пересечение интересов и, несмотря на то, что Калеб закатил глаза из-за узколобости его боевых товарищей, все же результат был ровно таким, каким он хотел: мы объединились, чтобы противостоять Генералитету снова. Неважно по какой причине: по маловероятной, мол, есть волшебное лекарство в руках получеловека-полузараженного нашего друга, или же по более реальной и насущной – отомстить убийце Генерала и главному палачу на Желяве, который простых мирных граждан к стенке ставит.
– От главных ворот всего сотня метров до арсенала. Этого вот так хватит, – вставил Лосяш, проведя большим пальцем у шеи.
– Ага! Сто метров, истыканных видеокамерами, как гедза Вьетнама этой ночью!
– Фунчоза прав. Нас обложат меньше, чем через минуту после того, как первая камера нас засечет, – согласился Тони.
– Эй, алле! Мы будем в арсенале! Там огневой мощи, как вшей у Легавого в трусах!
– Ты дебил? Нас всего четырнадцать да и то поломанных и избитых. Да пусть там в арсенале бомб, как монет в сейфе у Скрудж МакДака! Нам это не поможет! Нам солдаты нужны!
Фунчоза на выпад Мухи не отреагировал, особенно, когда Хай Лин стояла напротив него со сломанной рукой, подвешенной в косынке, а Бриджит едва ли могла стоять из-за гематом по всему телу. Остальные тоже не могли похвастать отличной физической формой: со дня штурма Генералитета прошло всего полторы недели, и за такое время переломы не срастаются, а швы едва успевают затянуться.
Легавый хоть сколько может пытаться скрыть от меня вывихнутое колено, но я уже наперед знаю, что в грядущей схватке мне придется стоять между ним и вражескими пулями. Потому что не смогу я сообщить Тамаре о том, что ее сын пал смертью храбрых. Родители не должны терять детей. Был бы мой отец жив, я бы не пожелала ему такой участи.
– Муха прав. Если мы хотим поднять реальный бунт, нам нужны все Падальщики, но ребята расформированы, – произнес Электролюкс.
– Козел-Триггер специально разбросал их по разным отрядам.
– Как мы сможем добраться до них? Как сможем собрать их в одном месте в одно время?
– Долбалания использовала спиногрызов для доставки сообщений. Эффективное решение!
– И скольких детей ты видел в военном блоке?
– Мы можем пустить их по канализации! Пусть поработают таракашки!
– Не будет никаких детей в нашем плане! У меня есть идея!
– Ну конечно! Она у него всегда есть. Гребанный красавчик.
Калеб же вытащил с полок стопку знакомых книжек.
– Комиксы? – удивился Антенна.
Запрещенные Отделом пропаганды, как дискриминирующие действующую власть, эти провокационные книжонки полные историй, списанных со всех ярких и реальных персонажей Желявы, демонстрировали со своих черно-белых страниц солидарность его автора с мятежным духом, бродящим по коридорам измученной подземной базы. Мне тоже становилось легче, когда я держала их в руках и видела в их рассказах мои умозаключения, подозрения и надежды. Один из номеров комикса был посвящен моей жизни, в нем были красочные пейзажи отцовской родины – деревенька Палужье близ Брянска, фотографии которой так врезались мне в память в детстве, всю жизнь я хотела вернуться в те места, где вырос папа.
Теперь я знала, что это Маргинал добровольно стал нашим автобиографом. Эти комиксы заставляли всех, кто их читал, верить в то, что они не одни, и что кто-то там сверху, такой вездесущий, знает обо всех событиях, происходящих на Желяве, знает секреты ее жителей, но еще более важное – знает их страхи. Маргинал обнажал их в метафорических рисунках и карандашных аллегориях. Наши страхи говорили с нами со страниц комиксов, и каждый задумывался над тем, как их побороть.
До меня вдруг дошло.
– Черт, от этого Маргинала у меня всегда мурашки были, – Легавый передернул плечами.
– Наш вечный призрак, – добавил Буддист, – он был везде и всегда.
С этими словами Буддист указал на десятки разносортных мониторов, собранных в комнате. Маргинал следил за каждым углом Желявы не хуже тысячи глаз Трухиной. Он помог нам во время штурма военного блока, помог Калебу сбежать, а потом вернуться.
– Зашифруем послание в новом выпуске комикса. Помните загадки в конце? «Где Уолли?», «Достань Франкенштейна». Их могли разрешить только Падальщики, потому что ответы основывались на наших маршрутах и открытиях на поверхности.
Ребята вдруг заулыбались, а я почувствовала гордость за неутомимый боевой дух товарищей.
– Беззвучное радио, – сказала Жижа, кивая.
– Мы оставим в загадках послание о времени и месте. И подождем в туннелях, посмотрим, сообразят ли.
– А если нет, чур я первым бью Калеба мылом в носке!
Мы переглянулись, каждый кивнул, соглашаясь с выработанным планом.
– Ну так что, Маргинал? Я знаю, что ты нас слышишь. Нарисуешь последний комикс для Желявы? – спросил Калеб в потолок.
Мы притихли, ожидая ответа призрака.
Рация на столе перед нами зашуршала, и оттуда полился знакомый французский говор:
– Приму за честь подарить вам шанс на победу, сержант.
И тут до меня дошло, что Маргинал так никогда и не назвал Калеба командиром. Неужели он все это время знал, что Тесса жива?
26 января 2071 года. 18:00
Тесса
Я стою над раковиной. Кажется, это моя ванная, я не знаю наверняка, потому что не помню, как добралась до своей комнаты. Вот так вирус постепенно завладевает моим сознанием, даже если я не сплю. Он крадет мои мысли, воспоминания, нейроны, которые продолжают отчаянные попытки сохранить связи между друг другом, но с каждой минутой это становится все сложнее.
Я чувствую, как это подкрадывается ко мне. Нечто чужеродное, омерзительное, нагоняющее ужас. Ощущение скрежета где-то в затылке не покидает ни на секунду, я прямо слышу, как вирионы атакуют мои клетки мощной волной цунами, которую невозможно остановить ничем на свете. Мои нейроны взрываются, как парад шариков, превращая звук своей погибели в сплошной безостановочный треск «та-да-да-да-да» и скоро от меня не останется ничего.
Если бы вирус имел осязаемую форму размером с человека, то стоял бы сейчас позади меня и медленно проникал в мое тело, как в том идиотском фильме «Нечто», где группу исследователей в Антарктике атаковало инопланетное существо, способное впитываться в людей и мимикрировать под них. Там такие жутки монстры были с кучей рук-ног, когда нечто пожирало сразу нескольких членов экспедиции.
Фу. Зачем я об этом вспоминаю?
Моя тошнота усилилась, а жуткие кадры фильма ужасов помогли ей пересечь финишную черту.
Я склонилась над унитазом и блеванула. Гребаный вирус! Почему бы тебе не начать зачистку памяти с вот таких вот бесполезных мерзких кадров из ублюдских фильмов? Черная склизкая масса со стойким привкусом металла вырвалась из бездны моего нутра: окисленная кровь, что я получила от Кейна. Так мой организм отреагировал на недоделанную сыворотку, что тот же Кейн вколол мне пару минут назад. Он отчаянно пытается выиграть для меня время. Хренов дилер. То в монстра превращает, то в человека. Чертов доктор Франкенштейн! Я, конечно, осознаю, что это была моя идея, но он как будто так и рад поэкспериментировать надо мной. Еще один ублюдок!
Робокоп заботливо держал мои волосы моими же руками, иногда ласково похлопывал по спине, пока я сотрясалась над унитазом. Галлюцинации усилились до такой степени, что я чувствовала его прикосновения.
Ребята противились, но я заставила их взять того уродца с собой и запереть в одной из плексигласовых клеток. Уж слишком он был мне дорог – мы с ним все-таки спарринг устроили, да и вообще мне казалось, что такого гениального зараженного надо сберечь, вдруг он окажется каким-нибудь гением в человеческом обличии?
Кейн сразу же бросился в лабораторию анализировать его кровь, а я же осталась посреди холла гостиницы и вдруг вспомнила свой первый день здесь. Было необычайно солнечно. Это сейчас я привыкла к дневному свету, а тогда он мне казался непривычным и даже мистическим, как привидение, в существование которого веришь, но не никогда не видишь. Теперь же были густые сумерки и гостиница погружалась в тени, как и мое сознание. Я почувствовала руку на плече. Нет, не Робокопа. Я еще была в силе отличить реальность от бреда. Это был брат. Я устало улыбнулась и произнесла:
– Приготовь мою клетку. Я приму душ и спущусь в нее.
Может, мне повезло, и Фабио с Мишей приготовили мне клетку рядом с моим новым другом.
И вот я уже на полпути к заточению в плексигласовом боксе – стою на коленях и блюю в унитаз. Новый спазм в желудке заставил скрутиться так, словно мой собственный желудок восстал против атаки вируса и попытался исторгнуть пищу, которой он питался. Последняя попытка моей человечности закрепиться в теле. Жалкая попытка. Бесполезная.
Я вдруг заплакала.
Давно я этим не занималась. Вот прям вот так, как сейчас, сижу и реву по-девчачьи: с трясущимися плечами и завываниями, точно драматическая актриса, выигравшая Оскар за свои сопли. Но я не могу сдержаться. Нет, мне не больно. По крайней мере, не физически. Да, я чувствую себя избитой и вытраханной каждым сантиметром тела, но рыдаю я из-за того, что я медленно проигрываю борьбу за собственное Я. Было бы легче, если бы вирус убил меня, потому что так, мое тело и мое сознание не достались бы никому. Смерть бы унесла все в черные бездонные складки своих одежд, где прячется хаос небытия.
Но в том то и дело, что я не умираю. Я проигрываю свое тело и разум постороннему ублюдку, который будет пользоваться мной, как ему вздумается, а я даже сделать с этим ничего не смогу. Меня украдут. Меня будут использовать против моей же воли, чтобы сеять смерть и страдания на Земле – то, против чего я всю свою жизнь боролась.
Рыдания усилились, и я поймала себя на том, что ненавижу себя в настоящую секунду.
«Мамочка, меня обидели! Ми-ми-ми!»
Фу! Соберись, тряпка!
Я заставила себя подняться с пола, вытерла блевоту с губ рукавом водолазки, да и черт с ней. Мне ее все равно больше не надеть. Мне понадобилось пять минут, чтобы снять с себя экипировку – раньше я управлялась за полторы минуты: отцепить все эти накладки и аккуратно разъединить провода. Но сейчас все тело тряслось в судорогах, которые с каждой минутой становились все интенсивнее. Пальцы не слушались: то деревенели, то затевали трясучку наперегонки. Я думаю, у меня осталось что-то около получаса, прежде чем я отключусь. Прежде чем впаду в свой последний сон. Надеюсь, вирус создаст для меня прекрасное сновидение, например где я замужем за королем тридевятого царства и у меня есть лиловый единорог, срущий радугой, по которой мы с Робокопом катаемся в стаканчике днями напролет.
Я включила воду и встала под горячий душ – опять же последний в моей жизни. Черт, как же я буду по нему скучать! А может, и не буду. Я ж буду безмозглым вонючим монстром, им все равно, как они пахнут. Горячие струи объяли меня жгучим паром, и через пару минут дрожь в теле немного унялась, также как и рыдания. Не знаю, почему, но горячий душ всегда выбивал из меня тревоги и страх, как будто жар выжигал все вредные миазмы из организма, оставляя чувство защищенности и воодушевления.
Я, как смогла, намылилась с головы до ног сорокалетним «Ягодным взрывом», им же прополоскала рот, потому что вкус крови из глотки может вывести только едреная химия. И вдруг почувствовала его.
Я обернулась.
Наверное прошла минута, прежде чем я поняла, что это не галлюцинация. Он стоял не шелохнувшись, точно спрашивал разрешения войти, отчего поначалу мне подумалось, что он ненастоящий. Но становясь чудовищем, я стала яснее различать запахи. Раньше воздух пах воздухом, не было в нем оттенков. Сейчас же их миллион! Я столько всяких тонов и привкусов стала ощущать, словно я какой-нибудь художник, пишущий картины кислородными красками.
Кейн был настоящий. И пах как настоящий.
И голый. Стоял в моей душевой кабине.
Охренел что ли?! – хотелось мне выкрикнуть.
Но кто-то из двух: Тесса-монстр или Тесса- человек – заставили меня подавить этот возглас. Первая наверное. Она вообще безбашенной будет, чую я.
Поначалу мне показалось, что последний горячий душ с прощальным сексом станут логичным завершением нашей короткой с Кейном игрой в любовь. После него Кейн уснет сладким сном с чувством завершенной миссии, довольный собой. В то время как я… Черт его знает, может, в том кошмарном сне, куда меня засунет вирус, королем с единорогом окажется Кейн. Я не против.
Но потом я уловила в воздухе оттенок, противоречащий моей первой догадке. Это не было прощанием, не было концом, не было запахом того бесконечного отчаяния, что источал Томас, когда я обняла его в последний раз там в холле. Нет. Кейн пах иначе. Он пах чем-то ярким, острым и резким, горчичного цвета, как жжёный запах бенгальского огонька. И тут меня вдруг осенило.
Кейн пах триумфом.
– Ты закончил ее, – вырвалось с моих губ.
И именно вырвалось, как выдох спортсмена после семидесятикилометровой дистанции. Или старика после семидесяти лет жизни. Устало, изможденно, едва веря, что это происходит на самом деле.
