Владимир Алексеевич Колганов
Антология плагиата: от искусства до политики
Отдадим должное смелости недавнего зэка, не побоявшегося обвинить члена КПСС в плагиате:
«По моему заявлению, написанному в конце 1982 г., была в начале 1983 г. создана комиссия, которая разбирала сей казус на пяти заседаниях. Факты полностью подтвердились. <…> Щ-ко получил выговор по административной линии и выговор по партийной, которые были сняты через полгода. Его вывели из Ученого совета и больше не избирали в партбюро. Но кандидатом наук и заведующим подразделением Института АН СССР он остался. Это я, лишённый степени и звания, так и ходил без работы десять лет».
Случай, безусловно, уникальный. Гораздо чаще научные и прочие начальники не позволяют уличить своих весьма уважаемых коллег в нарушении принципов научной этики или в каких-либо иных поступках, ставящих под сомнение их способность носить высокое звание учёного. Так было и с Владимиром Мединским, но в этом случае, видимо, коса нашла на камень. Будь Щ-ко хотя бы заместителем министра, Льва Клейна наверняка отправили бы снова в места не столь отдалённые – для перевоспитания.
Глава 15. Тяга к званиям
В любые времена получение учёной степени позволяло надеяться на успешную административную карьеру или хотя бы на прибавку к жалованию. Такая система появилась ещё в XVIII веке, когда были узаконены четыре степени, в идеале соответствующие уровню научной подготовки: действительный студент, кандидат, магистр и доктор. Обладатели этих степеней сразу получали классный чин, правда, не более «коллежского асессора». Как известно, спрос рождает предложение, и вскоре все жаждущие занять высокий административный пост стали добиваться получения учёных степеней всеми доступными им путями.
С началом 90-х годов прошлого столетия производство диссертаций было поставлено на поток, причём производительность этого труда увеличивается с каждым годом – прямо пропорционально количеству чиновников федерального значения с учётом неизбежной ротации кадров. Если же учесть, что и губернаторы не задерживаются на своих постах, а также принять во внимание обновление депутатского корпуса, то можно посочувствовать работникам Высшей аттестационной комиссии (ВАК), которые вынуждены обрабатывать тысячи диссертаций в год, чтобы удовлетворить претензии всех жаждущих получить свидетельство учёности.
Согласно оценкам экспертов, желанные учёные степени имеют около шестидесяти руководителей российских регионов и половина высших федеральных чиновников. Тут возникает вопрос: как им удаётся написать требуемое количество статей или монографий, если с утра до ночи проводят совещания, разъезжают по «объектам» или участвуют в торжественных мероприятиях? Ответ находим в интервью доктора исторических наук Александра Данилова:
«Многие соискатели <…> пользуются услугами неких фирм, которые обещают помощь по «ускоренной» публикации научных статей. Фирма эта затем передаёт оттиски, согласно которым работа вот-вот выйдет. Потом, как выяснилось, материал мог вообще не выйти, но защита прошла, и никого это уже не интересовало».
Однако наличие опубликованных научных трудов не спасёт от неприятностей, если кому-то взбредёт в голову проанализировать содержание диссертации и сравнить её с другими аналогичными работами. Тогда может возникнуть обвинение в плагиате – фирма, производящая диссертации, ни за что не отвечает, а соискателю не по силам разобраться, что и у кого было украдено при написании его диссертации.
Любые проблемы не страшны только тем, кто наладил взаимовыгодные связи с руководством ВАК. Реальность подобного сотрудничества подтвердили работники Генеральной прокуратуры РФ, которые установили, что «в 2012 году президиум ВАК незаконно выдал 1323 диплома доктора наук после вступления в законную силу постановления правительства РФ от 20 июня 2011 года, которым данные полномочия переданы министерству». Кроме того, было отмечено, что большинство соискателей ожидали решения Минобрнауки по полгода вместо положенных трёх месяцев, однако некоторым несказанно повезло – они получали дипломы, не успев толком прийти в себя после банкета, который принято устраивать для коллег и друзей после защиты научного труда на диссертационном совете. По странному стечению обстоятельств, работники министерства во многих случаях не обнаружили в диссертациях плагиата – этим малоприятным делом пришлось заниматься сотрудникам прокуратуры и специалистам, впрочем, без особого успеха.
Дело дошло до того, что депутат Госдумы РФ Ольга Баталина вынуждена была обратиться к премьеру Дмитрию Медведеву с просьбой поручить директору ФСБ и главе Следственного комитета РФ провести проверку в отношении бывшего главы ВАК:
«По информации, изложенной в обращении ко мне, как к депутату ГД, Шамхалов создал в Российской Федерации теневой рынок услуг в сфере образования и разработал незаконную схему работы Высшей аттестационной комиссии Минобрнауки РФ. <…> Прошу уточнить, какие цели преследует Министерство образования и науки Российской Федерации, назначая на должность руководителя департамента и председателя ВАК человека с подобной репутацией».
Итак, выясняется, что ситуацию, благоприятствующую защите липовых диссертаций, создали работники Минобрнауки и ВАК. Создали то ли по недоразумению, то ли намеренно – в этом должны разбираться следственные органы. Неудивительно, что в столь тепличных условиях, обеспеченных некоторым соискателям, в их работах пышным цветом разросся плагиат. Тут самое время напомнить пословицу из сборника Владимира Даля «Пословицы русского народа»: «Не тот вор, кто ворует, а тот, кто ворам потакает».
В 2012 году на пост охранителя культуры заступил Владимир Мединский, бывший депутат Госдумы, известный своим увлечением военной историей России с детских лет. Эта его увлечённость со временем реализовалась в сочинении нескольких книг из серии «Мифы о России» и защите в 2011 году докторской диссертации по теме «Проблемы объективности в освещении российской истории второй половины XV-XVII веков» в стенах Российского государственного социального университета. Увы, авторитетные историки его потуги на «объективность» всерьёз не воспринимают.
По большому счёту, признаков плагиата в последней диссертации Мединского не обнаружено, хотя инициаторы лишения его учёной степени, утверждают, что одно из основных положений диссертации, претендующей на новизну, он позаимствовал из диссертации Натальи Вощинской «Социокультурная проблематика французской "Россики" последней трети XVIII века». Однако были ещё две диссертации по политологии, которые Мединский защитил в 1997 и в 1999 годах. И вот обнаружилось, что часть текста диссертации 1997 года полностью идентична отрывку докторской диссертации его научного руководителя, а в тексте диссертации 1999 года выявлена 21 страница заимствований, из которых 14 страниц скопированы из диссертации депутата Мосгордумы Виктора Круглякова. Помимо этого, в работе есть заимствования из трудов немецкого профессора Кристиано Германа, причём без ссылок на подлинного автора.
Попытки уличить «вора» ни к чему и не привели, так же, как и в случае с другим министром – видимо, министерский пост переводит любого человека в разряд неприкасаемых. Впрочем, с приходом Михаила Мишустина на пост главы кабмина, дело сдвинулось с мёртвой точки – за плагиат в диссертации отправлен в отставку первый заместитель главы Минздрава Сергей Краевой. Вероятно, та же участь ожидала бы и Андрея Чибиса, защитившего диссертацию в 2006 году. До марта 2019 он занимал должность заместителя министра Министерства строительства и жилищно-коммунального хозяйства, но после того, как стал губернатором Мурманской области, снять его с должности может только президент.
Глава Министерства связи и массовых коммуникаций России Николай Никифоров защитил диссертацию под названием «Инновационная модель управления информационными потоками в сфере оказания государственных электронных услуг: на примере республики Татарстан». Это произошло в Казанском национальном исследовательском технологическом университете в декабре 2011 году – к тому времени Никифоров уже был заместителем премьер-министра Татарстана. Активисты «Диссернета» утверждают, что он использовал диссертацию Александра Сосновского, которая была посвящена проблемам управления информационными потоками в здравоохранении. Никифорову оставалось лишь удалить из текста то, что касалось здравоохранения, с заменой на то, что соответствовало тематике его работы. Всего выявлено 25 таких страниц, а ещё несколько десятков так же содержат не вполне оригинальные тексты.
Недобросовестных обладателей учёных степеней выявляют не только активисты – расследованием случаев плагиата вынуждена заниматься и Общественная палата РФ. В 2007 году были обнаружены многочисленные заимствования в учебниках и учебных пособиях, написанных сотрудниками факультета социологии МГУ. Понятно, что учебник это не монография, где плагиат категорически не допустим, однако неужели нельзя было материал из чужих работ пересказать своими словами, а не переписывать текст один к одному?
Неудивительно, что студенты недалеко ушли от своих преподавателей. Пётр Рудковский, доктор философии из Варшавского университета, сетует по поводу того, более 30% эссе на магистерских программах в одном из частных университетов, где обучение проходит на английском языке, оказываются явным плагиатом:
«Для более успешного разоблачения случаев недобросовестного написания работ запущена одна из наиболее продвинутых антиплагиатных программ, проводятся семинары и тренинги по её использованию, а студенты, пойманные на плагиате, строго наказываются. Но вот уже который год мне приходится объяснять своим коллегам, что эта мощная антиплагиатная машина практически беспомощна против студентов из постсоветских стран».
Как выяснилось, студенты научились избегать разоблачения – выбирают в качестве источников для плагиата тексты, написанные на иностранном языке, а затем, используя Гугл-переводчик, получают текст, аналога которого программа не способна обнаружить.
Такими методами не брезгуют и учёные, желающие пополнить список научных трудов. В июне 2020 года вице-президент РАН Алексей Хохлов сообщил о многочисленных случаях «переводного плагиата», обнаруженных в «хищнических» зарубежных научных журналах из списков WoS и Scopus. Всего выявлены около 260 статей в нескольких десятках журналов, в где особенно много публикаций российских авторов. Ну а причина хорошо известна – с 2013 года эффективность работы научных организаций и их сотрудников оценивается по количеству публикаций и индексу цитирования. Вероятно, чиновники Минобрнауки не обладают достаточными знаниями, чтобы определить реальный вклад учёных в развитие науки, но тогда им следует подыскать другое место для работы.
Удручающие данные по 2009 году привёл в своей статье для газеты «Троицкий вариант» доктор юридических наук Яков Гилинский:
«Не менее 80-90% студентов скачивают курсовые работы и рефераты из Интернета (где также процветает плагиат) или переписывают из нескольких книг-учебников. <…> Не менее 50-60% студентов скачивают дипломные работы из Интернета или переписывают из нескольких книг-учебников».
Там же приведены статистические данные по фактам плагиата в диссертациях – видимо, привычка списывать в студенческие времена сказалась и на поведении в зрелом возрасте:
«Порядка 40% кандидатских диссертаций и 30% докторских диссертаций содержат плагиат из опубликованных монографий-статей-диссертаций. 20-30% диссертаций куплены, а их фактические сочинители не стесняются плагиата. <…> За последние годы было зарегистрировано только уголовно наказуемых случаев плагиата и иных нарушений авторского права ("незаконное использование объектов авторского права или смежных прав, а равно присвоение авторства, если эти деяния причинили крупный ущерб" – ст. 146 УК РФ): 1999 г. – 836; 2000 г. – 1117; 2001 г. – 810; 2002 г. – 949; 2003 г. – 1229; 2004 г. – 1917».
Проходит время, и кандидаты наук становятся докторами, а некоторым удаётся даже получить академическое звание. Однако привычка списывать неискоренима! «Троицкий вариант» в 2012 году указал на «сходство моделей, рассмотренных в недавно опубликованной монографии А.Д. Некипелова, вице-президента РАН, с американскими учебниками 90-х годов», а текст «заимствован из учебников Крепса и Сильберберга». Впрочем, академик благоразумно сделал ссылки на оригинальные работы, но списывание из учебников не делает чести автору солидной монографии. Там же приведены свидетельства «существенных заимствований и недобросовестного цитирования в книге академика Российской академии образования Н.Н. Малофеева "Специальное образование в России и за рубежом"».
Странно, что академики не потребовали сатисфакции у своих обидчиков. Видимо, их смутили результаты судебного процесса по иску некой разоблачённой соискательницы докторской степени, которая потребовала один миллион рублей «за причинённые ей нравственные страдания». Суд в иске отказал.
Анекдотический случай плагиата описан в той же газете кандидатом технических наук Виктором Вяткиным из Екатеринбурга. По его словам, в краже оригинальных идей приняли участие, как минимум, одиннадцать человек, не считая школьника – что-то вроде группового изнасилования в извращённой форме. Речь идёт о присвоении авторства «синергетической теории информации (СТИ) сотрудниками Московского государственного технического университета радиотехники электроники и автоматики (МГТУ-МИРЭА)». Самое обидное заключалось в том, что упомянутый школьник использовал материалы статьи Вяткина в своём докладе на ежегодном Всероссийском научном форуме молодежи «Шаг в будущее», за что был удостоен соответствующего приза. Стоит ли после этого удивляться тому, что списывают все – от школьников до носителей академических званий. Тем более, что на защиту плагиата встал даже председатель комитета Госдумы по образованию Вячеслав Никонов – он потребовал «прекратить вакханалию по обвинению всех и вся в наличии фиктивных диссертаций, ученых степеней». А вслед за тем появились сообщения о публичных акциях студентов в знак протеста против использования программы «Антиплагиат», которую они считают «инструментом репрессий».
В то же время ведущие эксперты РГБ указывают на низкую эффективность таких программ:
«Наш опыт работы с системой "Антиплагиат РГБ" показывает, что эта программа, сделанная явно на скорую руку, обладает многочисленными дефектами. <…> Только "ручная" проверка выявленных совпадений экспертом способна реально определить характер заимствований, то есть установить наличие или отсутствие плагиата».
Проблема в том, что ВАК с такими проверками явно не справляется, а выявленные случаи плагиата следует записать в заслугу отдельным энтузиастам, болеющим за российскую науку, либо тем, кто пытается избавиться от конкурентов в борьбе за административные посты. Однако эта борьба обречена на неудачу, если недобросовестный учёный находит защитников в высших сферах власти. Примером является назначение Дениса Минкина директором Петербургского института ядерной физики им. Б. П. Константинова. Понятно, что это не могло произойти без одобрения директора научно-исследовательского центра «Курчатовский институт» – известно, что Михаил Ковальчук вхож даже в кремлёвские кабинеты. Вполне возможно, что благодетель не знал о проделках своего протеже, однако эксперты утверждают, что значительная часть докторской диссертации Минкина по теме «Методологические основы управления социально-психологи-ческой и профессиональной адаптацией персонала в коллективах» списана с кандидатской диссертации Евгения Алексеика, заместителя начальника Санкт-Петербургского университета Государственной противопожарной службы МЧС России. Впрочем, высказывалось подозрение, что и сам Алексеик не без греха – уж очень его работа напоминает монографию «Диагностика социально-психологических характеристик малых групп с внешним статусом», изданную в Санкт-Петербургском университете МВД России в 1999 году.
Создаётся впечатление, что на руководящие посты в научных институтах назначали людей, освоивших в тонкостях предмет под названием «Научный плагиат». Вот и Александр Рождественский, в 2015 году оказавшийся в должности и. о. ректора МАИ, был уличён в беспардонном плагиате – его диссертация на соискание степени доктора экономических наук, как оказалось, скопирована из трех диссертаций 2003 и 2009 годов, а также сборника, изданного Информационно-аналитическим управлением Аппарата Совета Федерации ФС РФ. Под давлением общественности тогдашний министр Дмитрий Ливанов был вынужден отменить через год своё решение о назначении.
Глава 16. «Диссернет», или мания преследования
В романе Юрия Трифонова «Время и место» есть такие слова:
«Халтура всегда имеет как бы одно лицо. Сплагиировать можно чужое изобретение, чужой талант, но нельзя сплагиировать то, что похоже на всех. <…> С чистой совестью Антипов мог написать: "Статьи <…> написаны на столь низком уровне, что о плагиате говорить нельзя. Можно говорить лишь о научной и художественной недаровитости авторов"».
Попробуем с этой точки зрения оценить результаты борьбы активистов «Диссернета» за чистоту научных рядов. Это сетевое сообщество было создано в феврале 2013 года физиками Андреем Ростовцевым и Андреем Заякиным, журналистом Сергеем Пархоменко и биологом Михаилом Гельфандом.
Вот что Ростовцев говорил в одном из интервью о причинах появления «липовых» кандидатов и докторов наук:
«Это бизнес. У этого бизнеса есть свой покупатель и есть свой продавец. <…> Это обычная коррупционная цепочка, которая пронизывает систему аттестации снизу доверху, то есть от рядовых исполнителей. <…> И члены этих диссертационных советов прекрасно знают, чем они занимаются. Есть ещё две важных точки в этой цепочке – это экспертные советы ВАК, которые являются финальными судьями в данном процессе».
Проблема в том, что следует считать основным критерием, который позволял бы отсеивать халтуру: то ли отсутствие научной новизны, то ли наличие формальных признаков заимствования из чужих работ без ссылок на подлинных авторов. Понятно, что проанализировать все научные труды на предмет их новизны активистам не под силу, поэтому «диссернетовцы» выбрали самый примитивный метод – выискивать в диссертациях отрывки текста, которые идентичны тем, что публиковались ранее в работах других авторов. Посмотрим, что же в итоге получилось. Но прежде приведём несколько примеров результативной деятельности других экспертов.
В 2012 году комиссия под руководством Игоря Федюкина провела анализ 25 диссертаций, одобренных диссертационным советом МПГУ с 2007 по 2012 год. Оказалось, что в 24 научных работах авторы ссылаются на несуществующие источники.
В 2013 году эксперты РГБ проанализировали диссертацию Петра Бирюкова, заместителя мэра Москвы, которая стала основанием для присуждения ему учёной степени доктора экономических наук, и сделали такие выводы:
«Данная диссертация не имеет научной ценности, является откровенной имитацией науки и представляет собой типичный фиктивно-демонстрационный продукт, содержащий, к тому же, выраженный плагиат».
Аналогичные выводы сделаны по результатам анализа работ нескольких ближайших родственников Бирюкова.
В 2012 году было доказано, что докторская диссертация С. Г. Ситникова, бывшего ректора СибГУТИ является компиляцией, 85% объема которой составляют прямые заимствования из чужих работ. Однако обращения в Учёный совет, в ВАК и в правоохранительные органы ни к чему не привели.
Ну а теперь вернёмся к «Диссернету». В 2013 году его активисты выбрали в качестве объекта своих исследований кандидатскую диссертацию заместителя министра образования и науки Александра Климова, которую он защитил в 2002 году. Как выяснилось, около ста пятидесяти страниц из 226 содержали заимствованиями текста из диссертации его коллеги Евгения Волкова. В том же году Александр Климов ушёл в отставку.
В 2016 году объектом обвинений стала Татьяна Голикова, председатель Счётной палаты РФ. В кандидатской диссертации, которую она защитила в 2005 году, были обнаружены заимствования из шести источников, а в докторской диссертации (2008 год) – заимствования уже из девятнадцати источников. О ужас! Как можно было доверить такому человеку руководство Счётной палатой? На самом деле, заимствования были сделаны «из разных методологических документов, материалов, таблиц и графиков Минфина, автором которых была сама Татьяна Голикова, либо в разработке которых принимала непосредственное участие», будучи заместителем министра финансов. Так написано в официальном ответе Счётной палаты, причём справедливость этих выводов никем не опровергнута.
В 2015 году на сайте «Диссернета» появились результаты проверки монографии мэра Москвы Сергея Собянина, которая предположительно могла стать основой его диссертации. Вот характерный пример заимствования в его работе:
«Исходя из комплексной оценки состояния и возможностей использования всех территориальных ресурсов, можно определить действующую и перспективную величину социально- экономического потенциала территории субъекта Федерации».
Этот текст вроде бы совпадает с тем, что написано в Постановления от 19.09.2001 «О методических рекомендациях по разработке программ комплексного социально-экономического развития муниципальных образований»:
«Исходя из комплексной оценки состояния и возможностей использования всех территориальных ресурсов определяется величина социально-экономического потенциала территории».
Но можно ли в этом случае говорить о плагиате? Неужели автор обязан был исходить из «чего-то другого» вопреки здравому смыслу и элементарной логике? Заядлые спорщики в интернете придумали выразительное определение для таких потуг найти криминал там, где его нет: «натягивание совы на глобус». Собянина можно упрекнуть лишь в том, что он или его помощники поленились в ряде случаев изложить известную мысль другими словами.
Аналогичный казус возник в 2009 году с диссертацией депутата Госдумы Дениса Вороненкова – того самого, что в 2016 году уехал на Украину, а позже был убит. В его диссертации были выявлены заимствования из кандидатской диссертации Анатолия Фокова, которую тот защитил в 2000 году.
Вот отрывок из диссертации Вороненкова:
«Сегодня можно считать основательно утвердившейся точку зрения о том, что судебная власть является самостоятельным звеном (элементом, ветвью) государственной власти. В советский период, особенно на раннем его этапе, эта идея, как известно, отвергалась».
А вот что написано в диссертации Фокова:
«Сегодня можно считать основательно утвердившейся точку зрения о том, что судебная власть является самостоятельной ветвью государственной власти. В советский период, особенно на раннем его этапе, эта идея, как известно, отвергалась».
И в чём же Вороненков был не прав? Может быть, судебная власть не является самостоятельной ветвью? Может быть, эта идея не отвергалась при советской власти? Оказывается, Вороненков виноват лишь в том, что известную истину изложил, используя известные словосочетания. Тогда и фраза «Москва – столица нашей Родины», приведённая без ссылки на первоисточник – это тоже плагиат?
Понятно, что правдоискатели не разбираются в теме диссертации, у них нет времени, чтобы понять, есть ли в диссертации новизна. Поэтому запускают компьютерную программу для поиска совпадений и с нетерпением ждут результата – вот уж мы ущучим власть!
И снова отрывок из диссертации Вороненкова:
«Для решения этих задач необходимо точно знать основы, фундамент, на которых базируется идея судебного контроля, осмыслить его генезис как особого института…»
Примерно то же пишет Фоков:
«Однако для эффективного решения этих задач необходимо точно знать основы, фундамент, на которых базируется идея судебного контроля, осмыслить его генезис как социального института, занимающего особое место…»
Так что, не надо знать основы и фундамент? Возможно, у основателей «Диссернета» совсем другое мнение. Если двоечник списывает решение задачи у отличника, это заслуживает наказания, но здесь не идёт речь о каком-то решении – здесь только общие слова, смысл которых не составляет тайны ни для профессоров, ни для студентов юридического факультета. Эти слова кочуют из статьи в статью, из монографии в монографию, из кандидатской диссертации в докторскую диссертацию. Скорее всего, первоисточником являются комментарии какого-нибудь юриста к Конституции РФ, ну а затем удачно составленный текст стал гулять по публикациям сам по себе, иногда в свободном пересказе, иногда в дословном изложении.
Однако обличители утверждают, что Вороненков заимствовал у Фокова даже выводы. Если так, то ссылка на «гуляющие фразы» здесь явно не пройдёт. Но вот читаем:
«Данное положение является предпосылкой того, что на суды возложена задача обеспечения защиты прав и свобод человека и гражданина (ст. 18 Конституции РФ). Следовательно, любое ограничение конституционных прав и свобод личности возможно только на основе судебного решения».
И в чём же Вороненков был не прав? Где он напортачил в своих выводах? Да нет – здесь всё те же общие фразы, хорошо знакомые даже начинающему юристу.
Если проанализировать отрывки работ Вороненкова и Фокова, которые удостоились внимания активистов «Диссернета», то можно предположить следующее: в диссертации юриста Вороненкова нет абсолютно никакой новизны, и тот же вывод напрашивается в отношении диссертации юриста Фокова. Подобные тексты следует издавать в виде брошюры на средства самого автора и распространять их среди преступников, отбывающих тюремный срок. Возможно, тогда будет хоть какой-то прок от сочинений этих авторов.
Признаки плагиата были обнаружены и в диссертации Георгия Полтавченко. Срок предъявления претензий к ней уже истёк, но вот на что хотелось бы обратить внимание. С одной стороны, в отрывках, где активисты «Диссернета» выявили «криминал», нет и намёка на решение какой-либо научной задачи, поэтому невозможно упрекнуть автора в использовании чужих научных результатов. С другой стороны, если вся диссертация состоит из подобных фраз, она никак не соответствует критериям, предъявляемым к диссертациям на соискание учёной степени.
В 2013 году в плагиате заподозрили депутата Госдумы Олега Лебедева – вроде бы есть почти дословные текстовые совпадения с диссертацией Ирины Норкиной. В диссертации Надежды Максимовой, заместителя председателя бюджетного комитета прошлой Госдумы обнаружились совпадения с текстом диссертации Натальи Фроловой. Причём согласно «обвинительному заключению», Максимова заимствовала фразы из Конституции РФ и Бюджетного кодекса. Судя по всему, эти обвинения из той же серии, что и выдвинутые против Собянина. Впрочем, у активистов «Диссернета» нашёлся поистине «убийственный» аргумент – совпадение списков использованной литературы в работах Максимовой и Фроловой. Пожалуй, этот довод достоин анекдота, тем более что всё это пустые хлопоты, поскольку истёк трёхлетний срок давности для проверки диссертаций и Максимовой, и Лебедева.
В 2013 году ещё можно было предъявить претензии к диссертации Елены Николаевой, тогдашнего заместителя председателя комитета Госдумы по ЖКХ. После того, как компьютерная программа выявила признаки плагиата, активисты «Диссернета» предвкушали скорую победу – вот-вот Николаеву лишат учёной степени и с позором выгонят из Думы. Однако тут есть некая закавыка: часть текста, ставшая поводом для обвинений, была заимствована из доклада о социальной модернизации, представленного комиссией Общественной палаты по социальным вопросам, которую возглавляла всё та же Николаева. Но можно ли списывать у себя? Андрей Заякин утверждает, что категорически нельзя, поскольку частное лицо Николаева не имела права списывать у общественницы Николаевой. Что-то похожее на раздвоение личности, но Николаева тут ни при чём, поскольку наверняка двоилось исключительно в глазах Заякина.
Бывает и наоборот – две личности вроде бы сливаются в одну, по крайней мере, если судить по диссертациям. В 2014 году «Новая газета» провела сравнительный анализ диссертации министра транспорта Максима Соколова и его научного руководителя. Вот один из отрывков текста, присутствующих в обеих диссертациях:
«В этот период предпринимались попытки создания коллективно-корпоративных предприятий, закончившиеся неудачей. Акционерная политика в конце 1890-х – 1900-х гг., как и вообще в царствование Николая II, по-прежнему строилась на сочетании незыблемых принципов с гибкой тактикой».
Что должен был написать Соколов, чтобы избежать обвинений в плагиате? Видимо, что упомянутые попытки не предпринимались, а политика не строилась на сочетании. На самом деле, отрывки текстов, используемые как доказательство плагиата во многих диссертациях – это лишь общие фразы, аналоги которых можно обнаружить и в книгах, и в статьях. И потому красть здесь просто нечего! Если так пойдёт, то скоро будут обвинять в краже слов, букв и даже знаков препинания.
Конечно, если речь идёт о художественном произведении, использование отрывков текста из чужой работы – это однозначно плагиат! Если же речь идёт о научном исследовании, то часть текста, не содержащая научной новизны, не должна стать предметом анализа экспертов. Совсем другое дело, если в диссертации нет ничего, кроме общих слов, повторения чужих идей и цитат из работ более квалифицированных коллег. Такую диссертацию нельзя допускать к защите, однако эксперты ВАК весьма своеобразно оценивают работы депутатов и министров. Увы, мышиная возня экспертов «Диссернета» не в состоянии этому помешать, даже если им удаётся обнаружить вопиющие факты совпадения текстов диссертаций разных авторов.
Как сообщил РБК в ноябре 2014 со ссылкой на «Диссернет», в докторской диссертации директора ФСКН Виктора Иванова текст на 351 странице из 440 страниц заимствован из других источников:
«Совпадения носят непрерывный, сплошной, многостраничный характер, включают в себя все ссылки на третьи источники, по отношению к которым совпадают их оценка, анализ и авторский комментарий, поэтому не может быть и речи о том, что такие совпадения возникли самопроизвольно в результате работы над общей базой третьих источников».
Тут уж приходится развести руками – куда смотрела ВАК в 2006 году? Видимо, на генеральские погоны, как и в случае с докторской диссертацией Владимира Колокольцева, нынешнего министра внутренних дел России. Однако всему этому кажущемуся «беспределу» есть очевидное оправдание – достаточно взглянуть на названия работ. Диссертация Иванова называется: «Юридический механизм обеспечения государственных интересов Российской Федерации: конституционно-правовые и организационные проблемы формирования и реализации». А работа Колокольцева написана почти о том же самом: «Обеспечение государственных интересов России в контексте концепции национальной безопасности». Ну можно ли при этом избежать совпадений в тексте диссертаций?! Так что претензии следует предъявлять не соискателям, а работникам диссертационных советов и ВАК, которые присуждают учёные степени за работы, где в принципе не может быть никакой научной новизны. Всё, что можно написать на эту тему, уже много раз сказано и никаких открытий здесь не ожидается. Но если высшему должностному лицу так уж необходим для пущей важности диплом доктора наук, надо его выдавать без проволочек, одновременно с подписанием президентского указа о назначении на должность. Ну а с выходом в отставку дипломы придётся возвращать.
