Валерий Белов
Притчи Соломона (Поэтическое прочтение Ветхого завета)
Глава 30 Здесь от дурного вас отучат мигом
Царём ли был Агур, сын Иакеев,
Возможно Соломон взял псевдоним,
Чтоб во всём мире кроме Иудеи
Разумное и вечное посеять.
Подробнее о том поговорим.
О собственном невежестве стеная,
Что разуменьем крайне небогат -
Сказал Агур, заносчивых пиная:
«Я знаю лишь, что ничего не знаю»
(Что повторит потом мудрец Сократ).
Кто небо исходил в одних калошах
И воду всю в одежду завязал?
Кто ветер собирал в свои пригоршни?
(Подобные вопросы огорошат
Лишь тех, кто сущность Бога не познал).
Пределы на земле везде воздвиг он,
Закон всем положит – «Здесь вам не тут!
Здесь от дурного вас отучат мигом».
И как вписать святое имя в Книгу,
Не зная толком как кого зовут?
У Господа любое слово чисто.
Кто верует в Него – тому Он щит.
Не прибавляй к словам его, речистый,
Всё, что на ум приходит атеистам,
А прослывёшь лжецом – так не взыщи.
Пока тебя за ложь не обличили,
Сын, суесловьем не гневи Отца.
Какой бы умной ни была личина,
Пред Господом предстанешь дурачиной,
Сподобившись до красного словца.
Не откажи мне в просьбе, Всемогущий:
Не опусти меня до голытьбы,
Не сделай богатеем загребущим,
Даруй мне свыше токмо хлеб насущный,
Чтоб в пресыщенье Бога не забыть,
Молитву принимая как обузу.
От умопомрачения спаси,
Забывшему нужду, зипун кургузый,
Нос в табаке, мне, сытому от пуза:
«А кто Господь?» – не дай произнести.
Не допусти, чтоб обеднев внезапно,
Под форс-мажор дурацкий угодить.
За то, что дал чиновнику на лапу,
Не дай, Господь, мне сгинуть по этапам,
Нарушав Твой завет «Не укради!».
Убереги искать в чужих карманах
Пятак на то, чтоб голод утолить.
Не дай мне стать торчком и наркоманом,
Всю суету сует с её обманом,
Прочь от меня, Спаситель, удали.
Не допусти воскликнуть «ёксель-моксель!»,
Когда вся жизнь пойдёт на перекос.
Не приведи, Господь, ни до, ни после
Любых невзгод, чтоб от Тебя отрёкся
И Бога имя всуе произнёс…
Когда в заносчивости, сын, не втайне,
Помыслил злое, глупость произнёс,
Уста свои немедленно, как ставни,
Сомкни, чтоб кто следить к тебе приставлен
Не принял твою выходку всерьёз.
С разумной похвальбой не будь прижимист,
Раба пред господином не злословь
И, как бы отношенья ни сложились,
Не наговаривай на сослуживцев,
Как на сноху порой грешит свекровь.
За сказанное лишь злословья ради
Аукнутся тебе твои слова -
Раб проклянёт, работники подгадят
И, будь ты даже прав, в любом раскладе
Окажешься в итоге виноват.
Сбиванье молока приводит к маслу,
Кровь производит сильный в нос удар,
Гнев возбуждает ссору – эти пазлы
Не собирай все вместе и гримасу
Начальника прими как божий дар.
Есть племя, род (скорей в роду уроды),
Отцов кто проклинают, матерей
Не чествуют. Глупцов такой породы
И без огня отыщешь где угодно
Тех, что волков матёрых матерей.
Чем мерзостней и пакостней эпоха,
Тем больше в ней подобных упырей,
Готовых отбирать у бедных крохи
И нищих меж людьми держать за лохов
В высокомерной подлости своей.
Подвалы у чистилища бездонны.
Закончившим порочный путь земной
На дух от них смердящий и зловонный
Не скажет преисподняя «довольно!»,
Как губка не наполнится водой.
Кто матери не выразил покорность,
При жизни насмехался над отцом,
Тому глаза бесстыжие, попкорну
Подобные, однажды дольный ворон
С птенцом орлиным выклюют как корм.
Неведом курс судов в открытом море,
Непостижим путь птицы в небесах,
Змей на земле. С одним лишь не поспоришь -
Мужчины путь к девице, что в фаворе,
Непредсказуем и внушает страх.
Жены прелюбодейной путь не лучше;
Поела, рот обтёрла, говорит:
«Худого я не сделала» … Получит
До кучи – не супруг, так черти вздрючат
За то, что дщерь, не ведая, творит.
Земля трясётся, ей носить нет мочи:
– Раба, что стал правителем-царём;
– Глупца, что вдоволь ест и корки мочит;
– И женщину позорную, что хочет
В замужество попасть чин-чинарём.
Когда служанка занимает место
Законной госпожи – кухарку взять,
Что больше не заквашивает тесто,
А правит государством – эту мерзость,
По мнению царя терпеть нельзя!
У муравьёв – задира на задире,
Но делает запасы их народ.
В амбары прогрызают мыши дыры.
У саранчи нет вовсе командиров,
А выступает как единый фронт.
Выходит, есть у матушки природы,
Что мудрецов мудрей… Чужую плоть
Рвёт лев силач, козёл с приличной мордой
Ведёт на убиение народы -
Но выше всех стоит один Господь!
Глава 31 О добродетельных жёнах
Про женщину всегда особый разговор.
Воспримет к сведенью любой негодник
Не наставленья, а скорее уговор,
Когда слова от матери исходят.
Что сын мой, отпрыск мой от чрева моего?
Что сын моих обетов и тревожных
Ночей бессонных, оберегов, без чего
Взрастить мужчину просто невозможно -
Пока ты мудрости житейской не постиг,
Не научился избегать мест злачных,
Сын, женщинам не отдавай всех сил своих,
Не позволяй свой путь переиначить.
Особенно беги губительниц царей,
Они страшней иного изувера.
Царём как сделался, вина совсем не пей,
Пока ты князь, запрет лишь на сикеру.
В подпитии легко законы позабыть,
Оставить угнетённых без защиты.
Что кроме бунтов можно ждать от голытьбы,
Где толстосумы хуже, чем бандиты?
За всех безгласных открывай свои уста
И заступайся за сирот (а может, сирот).
Однажды оседлав судейский пьедестал,
Вердикты выноси в поддержку сирых.
Для утешения хорош аперитив.
Дай огорчённому душой грамм двести,
Влей в рот ему вина и тем опереди
О суициде мысль в публичном месте.
В компании таких, как сам ещё двоих,
На время он про бедность позабудет.
(Не потому ли позже к «выпить на троих»
В социализме пристрастятся люди?)
Как добродетельную отыскать жену?
(Когда с другою жить – страшнее пытки).
Как в выборе жены себя не обмануть
И после не остаться без прибытка?
Когда цена жены превыше жемчугов,
Уверено в ней сердце у супруга
В том, что едва он отлучится за порог,
За домом проследит его подруга.
За мужние труды добром ему воздаст,
Желаниям согласно потакая.
И потому как муж в хозяйстве не горазд
С охотой поработает руками.
Хорошая жена добудет шерсть с овцы,
Сусек наполнит даже в год бесхлебный.
С концами при такой жене свести концы
И при дефолте будет не проблема.
Ей поздно ночью лечь и утром рано встать,
В отличие от жён плохих, привычно,
Служанкам по делам как надо навтыкать
(Прислуг уж нет, а жив ещё обычай).
Захочется жене вдруг бизнес-леди стать -
Как кот Базилио лисе Алисе,
Муж купит для неё земли гектаров пять
(Шесть соток было при социализме).
Чтоб укрепить жене где следует мышцу,
Когда устав за прялкой носом клюнет,
Она потом ещё попрётся за версту
На комплекс упражнений в фитнес-клубе.
Для женщин красота – что пьянице вино,
Удобства, как сейчас сказали б, пофиг.
Когда персты жены берут веретено
Дюймовые ей не мешают ногти.
Всё в доме хорошо – ей крайне важно знать.
Светильник не погашен ночью даже.
Протягивает руки к прялке, чтобы прясть,
Привычно пальцы ссучивают пряжу.
Навстречу бедным открывает она длань
И подаёт нуждающимся руку.
Одёжкой к холодам наполнен весь чулан.
Что дед не износил, доносят внуки.
Семью свою она спасёт в голодный год,
Паёк переедающим урежет.
На выход, как благополучия дресс-код,
Виссон и пурпур – вот её одежда.
Известен муж её, сидящий у ворот
Среди земли достойнейших старейшин.
(Судить по нашим меркам, это будет тот,
Кто рангом депутат, никак не меньше).
Его супруга покрывала лихо шьёт,
Купцам их доставляет Финикийским.
(А предсказать, что нас такое ждёт -
Не нужно быть оракулом Дельфийским.
Где женщина во всём не абы да кабы,
Практичная в делах, ума палата,
Чтоб бизнес-леди ей удачною не быть -
То просто нонсенс для супруги депутата.
Быть можно краткой в наставлениях, когда
Исполнится любое приказанье,
И полным ртом вкушать достатка благодать
В большом дому на площади Восстанья,
Удачно прикупив три лучших этажа.
Успешно пропускающим занятья
Как можно детям свою мать не ублажать,
Когда декан в МГИМО её приятель?
Супругу хвалит муж и воздаёт ей честь,
От умиления почти-что плачет:
«Жён добродетельных в миру не перечесть,
Но ты всех превзошла с моей подачи».
Дела твои тебя прославят у ворот
(По нашим временам – средь депутатов,
И если список Forbs с доходами не врёт,
Жена его всплывёт в Общественной палате).
Как миловидность не спасает от хулы,
А с красотою в ад ведёт дорога,
Так будет по делам достойною хвалы
Лишь женщина, боящаяся Бога!
Из разных глав Книги Притчей Соломона
О жёнах
Жена разумная – от Бога,
Венец для мужа. Только жаль,
Что на земле таких немного.
Нашедшему её, ей-богу,
На грудь положена медаль.
Да что медаль, скорее орден.
Ведь благонравная жена -
Царица Савская на троне,
Генералиссимуса вроде
Супругу славу даст она.
А та, что ненавидит правду,
Есть верх бесчестия, коль врёт.
Супруг отчаявшийся рад бы
Вернуть отцу её обратно,
Да кто ж назад её возьмёт?
Дом мудрая жена устроит,
Чтоб муж не жил в нём как в гостях.
А глупая жена, не скрою,
Даров данайцев хуже втрое
И мужу гниль в его костях.
Семейный дом собственноручно
Она разрушит. Всё не так
В её руках. С ней жить нескучно:
Закрутит овощи – их вспучит,
Что муж ни скажет – всё дурак.
Всевышнего не без участья
Мужья находят добрых жён.
Изгнать такую – это счастье
Своё прогнать, разбить на части
Часы ценой за миллион.
Семьёй нельзя назвать семейку,
Где из того, что сам блудлив,
Содержит муж прелюбодейку.
Сомнений здесь ни на копейку -
Безумен он и нечестив.
Когда жена плаксива, лжива,
Сварлива так, хоть волком вой,
В углу на кровле лучше жить вам
Или в клопином общежитье,
Чем в пятистенке с бабой той.
То, как дождю и днём, и ночью
По крышам бить не надоест,
Так каплями, что камень точат,
В цель попадающими точно
Жена супругу плешь проест.
Капель в дождливый день, ненастье
С женой сварливою равны…
Не в многожёнстве, значит, счастье,
Где жёны мужа рвут на части,
А лучше вовсе от жены
Сердитой дёрнуть в Кара-Кумы…
Советом я таким сражён.
Про Соломона я подумал -
Раз царь в пески с тоски не дунул,
То в общей сумме добрых жён
Побольше было, чем злобливых…
Бог наказал нас поделом.
Мужьям в России просто вилы
От жён сердитых и сварливых,
А вот с пустынями – облом.
О богатстве
Богатство – это крепкий город,
Стен на подобье крепостных,
Где на площадке для обзора
Покрасоваться не зазорно…
Беда для бедных – скудость их.
Но лучше бедный непорочный,
На тело голое тулуп,
Чем богатей дородный очень
С устами лживыми и склочный,
Особенно когда он глуп.
Под юрисдикцией Канады -
Так думает иной кацап -
Имение ценней награды.
Оно – высокая ограда
В воображении глупца
И только. Ведь богатый дядя
Мудрец, но лишь в своих глазах.
А бедняку, во лбу семь пядей,
Заметно, даже на ночь глядя,
Что стоит этот вертопрах.
Кто верен, тот богат наказом,
Ему под Господом ходить.
Дала в ком алчность метастазы,
Разбогатеть кто хочет разом,
Тем ненаказанным не быть.
Богач не ходит непорочно,
На большаке клад не зарыт.
А по кривой дорожке ночью
Идущий шею сломит точно,
Но пусть походит до поры.
Когда придёт с небес день гнева,
Творца богатством не прельстишь,
Как яблоком прельстил змей Еву.
И нищенку, и королеву
Спасёт от смерти правда лишь.
Надеющийся на богатство,
Как с пирамиды, рухнет вниз.
И только праведник без акций,
Активов, сделок, операций
Переживёт тот катаклизм.
Иной стыдится, что он беден,
Из кожи вылезти готов,
Распространяет всюду бредни,
Как много выиграл намедни,
А сам, по сути, без штанов.
Иной не стынет на морозе,
И нету дна у сундука,
Червонцев, что червей в навозе,
А он стоит в согбенной позе
И мажется под бедняка.
Богач богатством нувориша
Жизнь выкупает у вельмож
В своих потугах никудышных.
А бедный и угроз не слышит,
И, правда, что с него возьмёшь?
Пока богат, друзей как сажи
Полно в печи. День ото дня
Число растёт и также мажет…
А бедный ненавидим даже
Бывает теми, кто родня.
Братьям своим он просто в тягость,
Тем паче други лучших лет
Лишь повод ищут, чтоб дать тягу.
За ними гонится бедняга
Поговорить, но их уж нет.
Тот, у кого ума палата,
Чтоб было с кем поговорить,
Подарки делает богато.
Заискивающих у знатных
Так много, впору пруд прудить.
Везде с времён ветхозаветных,
Будь то товарищ, сват иль брат,
Богач господствует над бедным.
Кто грош одалживает медный
Заимодавца будет раб.
От суетности истощится
Любой запас, и только труд
Добавит новую вещицу
В "Бутик от Веры" продавщице,
Пусть все от зависти умрут.
Венец для мудрых их богатство -
Сие вписал библейский жрец,
Ленивый дабы напрягался…
По мне же, стоит разобраться,
А из чего сплетён венец
Для мудреца из богатеев?
А главное, каков итог -
Всё, что накоплено потея,
Спасать потом от лиходеев…
Так в чём здесь мудрость, скажет кто?
Бог дал, Бог взял… Сокровищ много
Иметь – сомнительная блажь.
Чем в постоянной жить тревоге
Убитым быть иль гнить в остроге,
Уж лучше вовсе без бабла
Довольствоваться самым малым,
Жить с правдой надо и в любви.
На всё, что нажито с обманом,
Не говорить, то с неба манна,
И этим Бога не гневить.
Кусок сухого хлеба с миром
Всё лучше, чем с раздором дом,
В котором яств на три сортира,
А вне, картошкою в мундире,
Стоит любовь особняком,
Застыла бедная снаружи…
Там, где сомнительный уют,
Жена озлобленна на мужа,
Ждать подаяния не нужно -
Здесь тем, кто нищ, не подают.
В песцовую укутан шубу
На просьбы нищего с мольбой
Богатый отвечает грубо,
А то и просто двинет в зубы,
Когда на голову больной.
Царь Соломон суть подытожил:
Спешит к богатству человек
Завистливый, понять не может,
Что нищеты ему чуть позже
Не избежать, ведь не навек
Богатство, да и власть из рода
В род разве тоже навсегда?
И что в семье не без урода,
Царь Соломон узнал подробно -
С наследником не угадал.
А потому нажить богатство -
Суть, суета из всех сует.
Такие мысли бросьте, братцы.
К тому же стоит ли мараться
В том, без чего богатства нет?
Ведь имя доброе, сказал царь,
Не ровня злату, серебру.
А что глаза нажива застит
Сегодня людям – наш ужастик
Не от ума и не к добру.
О воспитании сына
Кто свои жалеет розги, ненавидит сына тот.
Никакой потом угрозы не послушает проглот,
Когда вырастет настолько, чтоб не слушаться отца.
Не наказывать подростка – жить в преддверии конца.
В беспределе алкогольном, час настанет, дайте срок,
Перебрав свободы воли, в лагеря уйдёт сынок.
С детских лет и до могилы не придумано пока
В мире лучшего правила, чем отцовская рука.
Привязалась глупость к сердцу и сосёт подростку мозг.
Никуда от ней не деться, только силой строгих розг
Можно вылечить подростка, глупость выбить со спины,
А не ждать, как отморозком он прибавит седины
Предкам… Тем, кто в небреженье оставляли на авось
Воспитанье, в униженье старость встретить довелось.
Розга лишь и обличенье всем дадут ума чуток,
Чтоб с родительским почтеньем рос от дерева сучок.
И надежда есть доколе, ты наказывай юнца.
Лучше всех предметов в школе наставления отца.
По занятиям подростка узнаётся в пять минут,
Чем тот парубок займётся, как топор ему дадут.
Как с юнцом, так и с девицей – что посеешь, то пожнёшь.
Где свой колос даст пшеница, не взрастёт густая рожь.
Стариком глубоким даже не менять сынку путей,
Что вложил в него однажды папа розгою своей.
Раны от побоев – это от злодейства врачевство,
Врезать следует конкретно за обман и баловство.
На путь истинный наставишь, говорить отучишь ложь,
Тело розгой ты накажешь – душу отрока спасёшь.
Не гореть ей в преисподней, как на заднице рубцам,
Где от пряжки под исподним папин росчерк Аз воздам!
Не возьми папаша вожжи в тот момент, как рос сынок,
Сын в разнос пошёл бы позже и мотал за сроком срок…
Сорванца накажешь плёткой, он от раны не умрёт.
Позже след его подмёток участковый не найдёт,
Не пошлёт на экспертизу, что оставил сын-дебил
Тот, кого из гуманизма с детских лет отец не бил.
Говоря об наказанье, есть иной на вещи взгляд,
Только это к воспитанью отнести никак нельзя.
Мама балуется красным, батя квасит без конца,
Может статься, что напрасно плетью жалуют мальца.
О правах ребёнка модно говорить у нас подчас,
Сына сбагрить на продлёнку… там за ними глаз да глаз.
Бить ремнём несовременно, атавизму прошлых дней
Вышли способы на смену эффективней и больней.
От того, кто ставит клизму, до солидных директрис
В воспитанье без садизма в детсадах не обойтись.
То без сладкого на ужин, то заставить помолчать -
Воспитателей не нужно наказаньям обучать.
Все перечислять не стоит, многолик Господень бич.
Правило одно простое вынес я из царских притч:
– Личным лишь своим примером сыну дашь путёвку в жизнь,
Но и розгу непременно ты замоченной держи!
О вине
Кто сеет и пашет, тот ест за двоих.
А тот, кто идёт по следам празднолюбца,
Умом необилен в желаньях своих
Обильных и разных, но плоских как блюдце.
То день или вечер – тому всё равно,
В чьём доме, как трюмы, задраены ставни.
Кто время транжирит и славит вино,
Тот в доме своём лишь бесславье оставит.
Винище глумливо, сикера буйна.
Кто их почитает, сиречь, неразумен.
От жизни своё получил он сполна,
Ему б заседать в Государственной Думе.
Когда человек самому себе власть,
На грудь накатив два стакана, несложно
Такие указы по пьяни писать,
Что трезвому выполнить их невозможно.
Кто любит веселье, кто любит вино
И сытно поесть – обеднеет в итоге.
Ему стать богатым вновь не суждено.
Такая судьба уготовлена многим.
Сонливость придёт ни с того, ни с сего,
Затмит бедолаге дневное светило
И в рубище прочно оденет его,
Ему эту робу не снять до могилы.
Вопрос риторический – вой у кого,
И стон у кого? Ссоры, горе, кручина
Кому заслонили собой небосвод?
В раздрае с собой кто живёт без причины?
Багровы глаза чьи, не видят дружка?
Кому их открыть – хуже, чем наказанье?
– Всё то у пропойцы, чьи деньги в мешках,
Но только лежат те мешки под глазами.
Картину подобную встретишь везде,
Как в поисках лишних на водку талонов
Несчастные люди проводят весь день,
А кто-то на этом гребёт миллионы.
О глупости
Честь воздавать глупцу – глупее нет
Занятия, что камень драгоценный
Влагать в пращу. Что среди жатвы снег
Иль лютые морозы по весне -
Честь неприлична глупому. В люцерну
Скот загонять, посевы потравить -
Так дать глупцу любое порученье.
Хмельного пива с ним не заварить,
Улова ждать, где нечего ловить,
С одним веслом грести не по теченью.
Бич для коня и для осла узда -
Так палка подойдёт для глупых слишком…
Но кто бы знал, как гнать их без суда,
Когда они и сами господа,
Пусть задним, но крепки своим умишком,
Вопросы все решают делово,
В деталях разбираются подробно…
Но если глуп, как пробка, что с того?
Не отвечай глупцу по глупости его,
Чтобы ему не сделаться подобным,
Чтоб он не стал мудрец в глазах своих.
И без того в глупце полно амбиций.
В глупце на сто рублей понтов одних,
Толки его с зерном, прессуй как жмых,
Но глупость от него не отделится.
Как ноги у хромого при ходьбе
Неровно поднимаются, так притча
У глупого в устах. Источник бед
Слова его. И утром, и в обед
Себе он приключений вечно ищет.
Что за уши хватать чужого пса,
То вмешиваться сходу в чью-то ссору.
Неважно, кто там камень, кто коса.
Помирятся они за полчаса
И будут бить всех встрявших без разбора.
Кто мудр в глазах своих, тот нищ умом.
На глупого надежды больше втрое,
Чем на такого… речь идёт о том,
Себя кто почитает мудрецом
И держит среди прочих за героя.
Как на свою блевотину барбос
Побитый возвращается, так глупый
Галиматью, что много раньше нёс,
Вновь повторит, свой выскажет прогноз,
Хоть глупость в нём заметно и без лупы.
Колючий тёрн у пьяного в руке,
То у глупца остроты или байки.
Что в голову взбредёт – на языке,
Его слова несутся по реке
Как якорную цепь порвавший бакен,
Тяжёлый плот из брёвен и досок…
Пудовы веки пьяницы спросонья,
И кто-то там колотится в висок.
Тяжёл булыжник и весом песок,
Но гнев глупца значительно весомей.
И он его, немедля, изольёт
На головы порой не виноватых.
Мудрец гнев сдержит или отойдёт,
А если зад кому и надерёт,
То с пользою для дела и приватно.
Где Соломон возносит мудреца,
Я дурака возьму на попеченье -
Неистощима выдумка глупца
Всё разрушать и строить без конца,
И, видно, в том его предназначенье.
Когда мы все по-своему глупцы
И поумнеть не делаем попытки,
То что нам дураки иль мудрецы?
По мне, куда страшнее подлецы,
А этого добра везде в избытке.
