Сергей Исайченко
Две Калифорнии
На юг
So close, no matter how far.
Couldn't be much more from the heart.
Forever trusting who we are.
And nothing else matters.
/Metallica/
После Сан-Франциско у меня пропало всякое желание злоупотреблять алкоголем и ганджей, да и вообще захотелось пожить в более спокойном ритме. Поэтому я снова отправился в Биг-Бэр с намерением провести там несколько недель, а затем продолжить движение на юг.
Как и летом, я договорился поволонтерить в том же хостеле и, как и в прошлый раз, до места я добрался затемно. Зайдя в дом, я обнаружил, что кроме новых волонтеров внутри больше никого не было. Теплые деньки уже давно прошли, а снег еще не выпал. Мертвый сезон был в самом разгаре.
Оказалось, что несколько дней назад произошла неприятная история. Скотти, будучи пьяным, ехал с несколькими волонтерами по делам и был задержан полицией. Это внесло серьезный разлад в коллективе, часть ребят была решительно возмущена тем, что Скотт, будучи пьяным, сел за руль. С этим нельзя было не согласиться. Хотя, конечно, для меня осталось загадкой, зачем тогда они вообще сели в автомобиль при такой оценке событий? В общем, дело это меня не касалось, так что я ни у кого ничего и не расспрашивал.
Дело было в вечер четверга. На все выходные хостел был снят большой семьей, так что нам предстояло сменить дислокацию на несколько дней. Следующим утром прикатил Йен, и до полудня мы занимались генеральной уборкой. Поскольку для кемпингов стояли уже слишком холодные ночи, на выходные мы отправились в Сан-Диего, город, где находилось еще несколько хостелов, принадлежащих тем же владельцам. Помимо меня, волонтеров было еще пять человек: три девочки, грек Крис и немец Райан. Немец оказался личностью удивительной, не часто встречаешь людей, влипающих в переделки с таким же постоянством, как он. В первый день мы отправились на пляж. Погода была хорошей, дул небольшой ветерок, и наш немецкий друг решил искупаться, а спустя минут десять мы обратили внимание на кипиш у воды и спешащих туда спасателей. Мало того, что Райан оказался неважным пловцом, так он еще и понятия не имел о том, что волны могут гнать тебя не только к берегу, но и от него. Приключений этого дня нашему герою показалось мало, поэтому следующим вечером он умудрился напиться в стельку с двух кружек пива. Учитывая дороговизну алкогольной продукции в США, в таком умении набухиваться мне виделись некоторые положительные стороны, но прослушивание пьяных выкриков соседа по комнате на протяжении всей ночи точно не входило в их число.
В общем, выходные оказались насыщенными событиями и пролетели быстро. Как и предполагалось изначально, большинство ребят не пожелало возвращаться в Биг-Бэр, так что обратно вернулись только я, Крис и Скотти.
Вскоре наши ряды пополнились девочкой из Израиля по имени Хадар, а чуть позже и еще несколькими волонтерами. Жизнь хостела вошла в обычный ритм.
В выходные постояльцев было достаточно, а вот в будние дни всего несколько человек в день, так что свободного времени хватало, оставалось придумывать, чем себя занять. За время моего отсутствия Скотти купил необходимые запчасти и отремонтировал велосипеды, так что я принялся наматывать круги по окрестностям. Условия для велопрогулок были идеальными, листья деревьев раскрасились в красно-желтые цвета, что сделало дорогу вокруг озера еще живописней, а воздух был и не холодным, и не жарким.
Хоть в Биг-Бэр происшествий было мало, в самих Соединенных Штатах новостей хватало. В начале ноября состоялись выборы президента, на которых сенсационно победил Дональд Фредерикович Трамп. Что касается меня, то после общения с простыми американскими работягами из глубинки такой результат выборов не казался мне таким уж сенсационным. Хотя, по сути, совершенно не важно, сидит ли в Белом доме республиканец или демократ. Американское государственное устройство содержит столько сдержек и противовесов, что никакая отдельная личность не сможет пошатнуть систему.
В самой же Калифорнии вместе с выборами президента также проводился референдум по вопросу легализации марихуаны, и для многих вопрос статуса канабиса являлся более важным, чем избрание главы государства. В то время как часть моих знакомых сокрушалась тем, куда покатится их страна с новым президентом, другая часть взбудораженно обсуждала свои планы касательно обустройства ганджубасных парников на задних дворах своих жилищ.
В течение следующих нескольких недель все газеты, телеканалы и ленты новостей в социальных сетях были завалены публикациями на тему обреченности Америки, скорого «закручивания гаек» и прочей чепухи. Одни мои знакомые заявляли о намерениях эмигрировать в Канаду, другие планировали срочно выдвигаться в сторону южной границы, пока стена еще не построена (Англ. We need to build a wall – мы должны построить стену. Один из предвыборных слоганов товарища Трампа). Но, как бы невероятно это и ни звучало, в конечном итоге желающих променять США на МСШ (Соединенные Штаты Америки и Мексиканские Соединенные Штаты) среди моих знакомых так и не нашлось. Удивительно!
Вспоминается один эпизод из истории моей семьи. Кузены моего дедушки проживали в Канаде, и вот в 70-х годах прошлого столетия один из них вместе со своей женой прилетел в гости к моей семье в Западную Беларусь. Жена канадца была школьной учительницей, как и моя бабушка. Поэтому в один из дней они отправились на экскурсию по советской школе. Школа представляла собой двухэтажное кирпичное здание с библиотекой, спортзалом и даже небольшим бассейном. Между канадкой и моей бабулей состоялся приблизительно следующий диалог:
– Библиотека, спортзал, бассейн! Это невероятно!
– Что тебя так удивляет?
– Ну как же! В наших газетах пишут, что Советский Союз до сих пор не оправился после войны. Еды не хватает, а образование дается минимально необходимое для работы на полях и заводах!
– Что за вздор! Ты думаешь, мы не любим собственных детей? Как ты могла поверить во всю это капиталистическую пропаганду?
Годом позже моя прабабушка отправилась с ответным визитом в Канаду, в пригород Ванкувера, где в числе прочего была проинспектирована и канадская школа.
– Библиотека, спортзал, хоккейный стадион! Это невероятно!
– Что тебя так удивляет?
– Ну как же! В наших газетах пишут, что у вас здесь хорошее образование доступно лишь детям богачей, а остальные довольствуются минимумом, необходимым для работы на полях и заводах в угоду капиталистической элите!
– Что за вздор! Ты думаешь, мы не любим собственных детей? Как ты могла поверить во всю это советскую пропаганду?
Прошло почти полвека, но ничего не изменилось. Западные СМИ вливают мочу в уши и глаза своих сограждан, а российские – в глаза и уши своих. Хоть сейчас и появилась возможность легкого доступа к информации при помощи интернета, многим правда и не нужна вовсе. Единственный способ побороть все эти стереотипы – это самому побывать по другую сторону «железного занавеса», пообщаться с людьми, посмотреть, как они живут. И чем раньше и больше человек начинает взаимодействовать с представителями других культур, тем более открытым к этому миру он станет. Я со стыдом вспоминаю все те нелепые стереотипы об Америке, которые были у меня в подростковом возрасте.
Тем временем приближалась зима. Во второй половине ноября выпал первый снег, и вскоре начали свою работу горнолыжные курорты. Досуг в хостеле мы обычно коротали в компании из трех человек: Крис, Хадар и я. Пул, настольный теннис, прогулки по окрестностям и просмотр фильмов. В один из вечеров мы решили пересмотреть фильм «Борат» (Борат – псевдодокументальный комедийный фильм английского комика Саши Барона Коэна. Фильм изобилует антисемитским юмором), после чего не было и дня, чтобы мы не отмачивали еврейско-греко-русских шутеек в адрес друг друга. Попробовали бы мы произнести наши реплики в американском обществе, и нас бы сразу обвинили в нетолерантности, харассменте и прочих грехах.
В конце ноября Крис отправился домой, да и Хадар задерживаться надолго в Биг-Бэр не планировала. В добавление к этому приехал новый волонтер, который явно злоупотреблял наркотиками, и далеко не самыми легкими. Но Скотт не предпринимал никаких действий, возможно, это была своего рода солидарность с его стороны. В общем, я решил, что и мне у озера задерживаться не стоит, и двинулся в путь.