Роза Александрия
Истинная для чудовища
Глава 29
Я перестала ощущать тяжесть Фреда на своем теле и распахнула глаза. Смотреть в сторону волка было страшно. Но все же быстрый взгляд вынудил меня задохнуться от ужаса. Животное лежало без движения, и горькие, горячие слезы покатились по моим щекам.
О нет, Амико, друг мой…
Чувствуя свою вину за то, что из-за меня волк уже не раз подвергался опасности, и вот теперь погиб, я закусила губу и с ненавистью посмотрела на Фреда. Тот проследил за моим взглядом и усмехнулся:
– Ловко я его, да? Давно надо было, еще когда псина помешала нам с тобой на той опушке. И тогда, может быть, мы были бы вместе, да и твой деревенский дружок отошел бы в мир иной…
Не успел Фред договорить, как я бросилась на него, всем сердцем желая убить. Но он отмахнулся от меня, как от назойливой мухи. Одно движение – и я опять лежу, не в силах подняться, хватая ртом воздух. Его удар пришелся мне под ребра, из-за чего каждый вдох теперь отдавал болью. А из губы побежала кровь – кажется, я ее прикусила, когда падала. Но Фреда это ничуть не обеспокоило. Он скривился и, поджав, губы спросил:
– Ну, Амедеа, что за жалкие попытки остановить меня? Не терпится погибнуть? – ухмыльнулся он, будто представил что-то приятное, и добавил: – Дождись своего часа, обещаю, это будет интересно, правда, только для меня; для тебя же это будет мучительно и очень долго…
Дрожь от его слов пронзила мое тело стальными иголками. Я застыла в оцепенении. В это время Фред достал откуда-то веревки и повязал их мне на запястья. А связывая ноги, он специально расположил узел так, чтобы тот давил на сломанную конечность.
– Так хотя бы не убежишь! Не то чтобы я боялся, но ты должна лежать именно там, где я тебя оставил, и не мешать.
Он окинул взглядом проделанную работу и склонился надо мной. Я испугалась, что он снова поцелует, но тот лишь слизал кровь с моих губ и прошептал:
– Действительно, сладкая. Но тебе лучше помалкивать! Вдруг решишь отвлекать нас своими пустыми разговорами, – объяснял он мне как ребенку, туго завязывая рот каким-то платком. – Вот так, хорошо! Ну что ж, подождем главного гостя! Да, Амедеа? – Азарт в голосе парня никак не передался мне. Мне было тошно от одного его вида. И от самой себя.
Фред сел рядом и приобнял меня, как будто мы встретились с другом и непринужденно разговариваем. Правда, я была связана и не могла сказать ни слова, прислонившись к нему как к единственной опоре. Но, кажется, ему не мешало неловкое положение. Поглаживая мое плечо, другой рукой он подбрасывал нож, играя с ним, словно с псом. Я отстраненно смотрела на его движения, утопая в горе из-за потери Амико. Запах крови забивал нос и вызывал тошноту. Слезы катились по щекам и впитывались в грязный платок. Лишь осознание, что Киро не придет, приглушало тупую боль в сердце. Хотя бы он останется жив.
Не успела я порадоваться этой мысли, как фавн выбежал на поляну. Боги, нет…
Он упал на колени рядом с Амико и взял его на руки. Следом поднял взгляд на меня, затем перевел взгляд на Фреда. В глазах Киро я увидела огонь ненависти. Даже не представляла, что он может так смотреть. Опустив тело друга на траву, Киро пригладил на прощанье его шерстку и аккуратно вынул из его тела нож. Глаза фавна горели ярко-зеленым пламенем, а сила, исходившая от него, даже меня привела в замешательство. Этот огонь будто бы распространился на все тело. Фавн выглядел ужасающе. Я не заметила реакции Фреда, но сама округлила глаза от шока. Передо мной был не простой парень, это действительно был бог.
– Я знал, что ты придешь, сегодня меня не застать врасплох! – Резким движением Фред приставил нож к моему горлу и хохотнул.
Я замерла. Одно лишнее движение – и он выпустит из меня жизнь, отправив вслед за Амико. Он же про это говорил? Хотел убить меня на глазах у фавна?
Мысленно приготовившись к смерти, я не стала закрывать глаза, пытаясь запомнить очертания любимого лица. Я смотрела на Киро, а платок все напитывался моими слезами. Жаль, что я больше не смогу его поцеловать. Я даже сказать прощай не смогу. Надеюсь, он все поймет по моему взгляду. И то, как я его люблю – тоже. Стараясь вложить в последний взгляд всю нежность чувств, которые испытывала к нему, я быстро моргала, чтобы слезы не мешали единственной возможности попрощаться с любимым.
– Отпусти ее! Давай выясним все как мужчины, к чему впутывать девушку? – Голос Киро разрезал воздух острой сталью, но в его быстром взгляде я увидела дикий страх за мою жизнь. И ответную любовь. Киро, почему же так поздно? Зачем ты вообще пришел?
Фред тоже это заметил и засмеялся громче:
– О нет, поздно договариваться! Ты сам ее впутал. Если бы однажды такое чудовище, как ты, не решило, что тоже достойно любви, то она спокойно жила бы себе дальше и знать не знала ни о каких фавнах. Вышла бы замуж, может быть, даже за меня…
Шипение Киро пролетело над поляной. Видно было, что он готов броситься на Фреда прямо сейчас, но лезвие у моего горла обездвижило не только меня. Тот же специально его провоцировал и упивался своей властью.
Фред решил, что ему нужно больше, и разорвал на мне рубашку. Его жесткий то ли поцелуй, то ли укус в шею и руки, блуждающие по моей ледяной от ужаса коже, вызывали во мне волну отвращения и стыда перед Киро. Действительно, беспомощная.
Хотелось рвать веревки зубами или лишиться сознания, чтобы очнуться, только когда все закончится. Вместо этого я еще сильнее расплакалась, изливая в слезах свое бессилие.
Киро зарычал, а я начала извиваться в попытке избавиться от ненавистных ласк. Тонкая струйка крови побежала с моей шеи на грудь. Я даже не поняла, из-за ножа или зубов Фреда. Парень слишком резко отпустил меня, и я свалилась на траву, потеряв опору.
Он тут же метнул нож в фавна, пока тот сосредоточил все внимание на мне, но каким-то чудом Киро удалось уклониться от летящего лезвия буквально за миг до попадания. Нож со свистом пронесся мимо него, и я судорожно вздохнула с облегчением. Но Фред хмыкнул и достал еще один нож. Господи, да сколько ж их у него?
Я упустила момент, когда Киро бросился на Фреда. Они сцепились не на жизнь, а на смерть. С невероятным усилием я старалась удержать сознание. Но оно все время уплывало от меня, желая защитить от ужаса, который творился вокруг. Я следила за каждым движением и пыталась разобрать, не ранен ли Киро. Все, что меня волновало – это его жизнь. Мне уже было наплевать на все, даже на себя, лежащую в траве с разорванной рубашкой и сломанной ногой, обездвиженную веревками. Наплевать на то, что будет думать Джордж, когда обнаружит мою пропажу, не дождавшись в церкви. Что будет делать дедушка, потеряв единственного близкого человека. Я быстро смаргивала слезы, мешающие видеть драку, которая была в самом разгаре.
В темноте ничего не было понятно. Фред действительно сильный, но ведь Киро сильнее? Он фавн, он бог, он не посмеет бросить меня снова! Правда, ему нельзя вредить людям… Но если это нужно, чтобы защитить себя? Я всеми силами старалась верить в хороший исход. Резкие взмахи и глухие удары – все, что я могла видеть и слышать. В какой-то момент нож Фреда отлетел в сторону, и фавн с силой оттолкнул соперника. Тот отлетел, сильно ударившись о ствол дерева, и обмяк.
Я судорожно втянула носом воздух: неужели все? Я не могла осознать, не могла поверить, что все закончилось. Тело не слушалось, и меня начала бить крупная дрожь. Со рвущимся из груди сердцем я рассматривала Киро – не ранен ли он? – но не обнаружила ничего. Облегчение затопило разум, и Киро обернулся ко мне. Улыбнувшись через боль, он первым делом подбежал к Амико и прикоснулся к его ране. Ее охватило зеленоватое свечение, и я поняла, что Киро возвращает своему другу жизнь. Волк зашевелился и заскулил. О боже, неужели он жив? Наблюдая за ними, я уже не чувствовала боли, только радость, что любимый здесь. Он жив! И уверенность, что с Амико все будет в порядке, теплым лучом озарила мрак в моей растерзанной душе.
Я вскинула взгляд на Киро, который уже шел ко мне, и поразилась его красоте. Даже в образе фавна он был прекрасен. Такой любимый, такой родной… Киро наклонился и стал перерезать веревки:
– Потерпи еще немного, моя хорошая! Мне очень жаль, что тебе пришлось все это вынести. Сейчас станет легче. Прости, это я во всем виноват! – Он сорвал ненавистный платок, но я не успела сказать, что не считаю его виноватым, фавн не дал мне и секунды. Со всей накопившейся страстью он поцеловал меня. Я ожидала ощутить боль, но раненая губа затянулась, как только губы Киро коснулись моих. Его поцелуи спустились к шее и проложили целительную дорожку к груди. Огонь в глазах и свечение, окутавшее фавна, передалось и мне. Боль уходила, наполняя тело силой. Даже пульсация в ноге перестала меня беспокоить. Но самое главное, что рядом с ним у меня исцелялась душа.
Тем временем поцелуй из целебного становился жарким, и я начала терять голову. Эмоции от пережитого направились в другое русло. Оказавшись на краю пропасти, посмотрев смерти в глаза, я как будто избавилась от ненужных мыслей и запретов. Прижимаясь к его обнаженной груди, я хотела большего: отныне никогда не расставаться. Все ощущалось так остро, что бросало в дрожь. Его сила, сила фавна билась во мне огненной рекой, растекаясь по венам сладким туманом. Но это не путало мысли, наоборот – я чувствовала необыкновенную цельность и гармонию момента. Глухой стон из груди Киро ощущался как мой собственный. Момент забытья, в который мы оба нырнули с головой, не дал возможности вовремя заметить, что Фред очнулся. Я заметила летящий нож за мгновение до того, как он пронзил спину фавна.
Киро начал заваливаться набок, я пыталась его удержать и посмотреть, что можно сделать с раной, не понимая, как у Фреда получилось так быстро прийти в себя. Взглянув на него, я ожидала, что тот накинется на нас, чтобы добить, но сил на это у него не оставалось. Он даже не может встать.
Я прикоснулась к ножу и попыталась его вынуть, но Киро прохрипел:
– Не поможет, Амедеа. Нож отравлен цветком пиона. – Фавн застонал от боли. – Он знал, на кого охотится, и пришел подготовленным.
Я увидела кровь на своих руках, с ужасом понимая, что Киро умирает, и я ничем не могу помочь. Все-таки вынув нож, я отбросила его в сторону. Кровоточащую рану быстро перевязала лоскутом ткани, оторванного от своей рубашки. Но этого было мало. Я видела, как с каждым мгновением жизнь покидает глаза моего любимого…
Глава 30
– Киро, не бросай меня, не уходи! Я не смогу без тебя! Не смогу…
Мне хотелось кричать, оглушая саму себя, горе затапливало мою душу и рвало на части. Этого не может быть, он не должен умереть! Я старалась не плакать, но предательские слезы снова начали заливать мне лицо.
– Ну-ну, не плачь, конечно же, сможешь, глупенькая… – прохрипел Киро.
Опять улыбается, пытаясь подбодрить меня, когда сам на пороге смерти. Солнечный, такой родной, мой…
Вдруг я заметила, как легкое свечение отделяется от фавна и зеленоватым облаком устремляется к Фреду.
– Что происходит, Киро? Что с тобой? Объясни, я ничего не понимаю! – Истерика готова была накрыть меня с головой, но я остановила себя, зная, что для этого у меня еще вся жизнь впереди. Я смотрела на фавна, пытаясь запомнить угасающее тепло его взгляда, удержать его всеми силами. Увидев, как свечение, достигло Фреда и впиталось в него без остатка, я удивленно уставилась на любимого.
Фавн улыбнулся мне, превозмогая боль, и прошептал:
– Он получил то, что хотел: бессмертие и могущество фавна. Только это не дар – проклятие…
Из последних сил Киро держался в сознании, рассматривая мое лицо, но я видела, как ему тяжело.
– Амедеа, ты такая красивая…
Прислонившись к его груди мокрой щекой, я изливала горе в слезах, оплакивая своего любимого. Он уходил навсегда, и я не знала, как это переживу.
– Не бросай меня, пожалуйста, я люблю тебя любого! Мне неважно, как ты выглядишь, Киро! – почти неслышно прошептала я.
И увидела, что фавн начал меняться. Ахнув, я отпрянула и прикрыла рот руками. Киро как-то странно выгнулся, и рога его плавились, словно воск. Он открыл глаза, уставившись в небо.
– Я вспомнил, Амедеа! – прошептал Киро слишком тихо, и я снова прижалась к нему, чтобы расслышать его слова.
– Я был человеком! Когда-то, там, в другой жизни, и сейчас я возвращаюсь домой. Наконец-то…
Легкий вздох – и Киро прикоснулся губами к моему лбу, сказав:
– Я буду всегда тебя любить, куда бы ни ушел. Навсегда моя…
На полуслове глаза Фавна закрылись, и он обессиленно повис на моих руках.
– О боже… Нет! – Судорожные всхлипы сотрясали мою грудь и сдавливали сердце.
Я гладила тело любимого и шептала ему лишь одно слово: «Вернись…» Закрыла глаза и припала к его груди, в последний раз вдыхая головокружительный запах, такой родной и любимый. В тот же миг я почувствовала пустоту, а открыв глаза, увидела, что тело Киро растворяется в воздухе, оставляя лишь сизую дымку. Я смотрела на то место, где еще минуту назад лежал мой любимый, и понимала: он ушел. Ушел навсегда, как будто его никогда и не было.
Упав на землю, которая еще хранила тепло, я сжалась в комок и пыталась унять слезы. Больше ничего не исправить, сколько не плачь – Киро не вернуть. Может, он думал по-другому, но я точно знала, что не полюблю больше никого и никогда. Чувство вины съедало меня заживо, грызло душу, как голодный зверь. Небо начало светлеть – ночь закончилась. Худшая в моей жизни ночь ушла и унесла с собой Киро, как и все надежды на счастливое будущее. От меня осталась только оболочка. Казалось, я ушла вслед за ним.
Неожиданно голым плечом я почувствовала чье-то прикосновение. Медленно повернулась и увидела Амико. Тот стоял, опустив голову, и как будто тоже плакал. Мой друг. Он жалобно заскулил, вторя моему горю, улегся рядом и положил голову на мое плечо. Так мы и лежали, пока звезды с небосвода не исчезли, а солнце не стало ярко просвечивать сквозь листву. Несмотря ни на что, пришло утро. Первый день без Киро. Солнце раскинуло лучи по небу, но больше не могло меня согреть. Мое личное светило погасло этой ночью. И стремительно замерзающая душа больше не была способна оттаять. Не было и сил, чтобы подняться, как и желания. Вскоре я уснула, обессиленная длительным плачем. Разбудили меня чьи-то громкие голоса и выкрики. Кажется, звали меня.
– Амедеа!
Голоса становились ближе, но я никак не реагировала. Скоро среди них я узнала голос Джорджа. Ох, Джордж…
Я должна была почувствовать вину, сожаление, да хоть что-нибудь, но эмоции оставили меня. После этой ночи вся моя душа выгорела. Я не стала откликаться на голоса людей, которые искали меня. Закрыв глаза, я гладила шерсть волка и желала никогда больше не подниматься.
***
Джордж.
Она не пришла. Стоя в церкви, у красиво украшенного алтаря я понимал, что зря надеялся. Амедеа не любит меня, и то, что с ней происходило в последнее время, трудно назвать предсвадебной лихорадкой. Было что-то еще… Оглянувшись, я увидел обеспокоенных родителей и жалость на лицах гостей. Вот еще! Я фыркнул, бросил букет на скамейку и направился к выходу. Но не успел открыть дверь, как она распахнулась с другой стороны, чуть не заехав мне по лицу. Я резко отклонился и уставился на посетителя. Неужели Амедеа?.. Но это была не она. На пороге стоял ее дед. С широко открытыми от ужаса глазами он побелевшими губами прошептал:
– Амедеа пропала…
Чувствуя, что сейчас у деда будет сердечный приступ, я подхватил его под руку и усадил на скамью.
– Что вы говорите? Как пропала? Куда?
Кажется, я уже знал ответ, и от этих догадок волосы на голове становились дыбом. Мы же так и не нашли Фреда, а тот явно был неравнодушен к Амедее. Черт бы его побрал! Мы думали, он сбежал из деревни!
Тито увидел на моем лице понимание и устало выдохнул:
– Она долго не выходила, и я решил ее поторопить, зашел к ней в комнату – не опаздывать же на собственную свадьбу, – но никого не нашел. Ни единого следа, как будто она просто взяла и испарилась. Я искал ее вокруг дома, но тщетно! Мы должны сейчас же собираться на поиски! – Глядя на меня, дед взмолился: – Джордж, ты должен ее найти! Помоги мне! Она не может пропасть, как остальные девушки! Мы найдем ее живую или…
Он запнулся, и нижняя губа старика задрожала. У меня у самого внутри все похолодело. Не может быть…
Все мужчины, что пришли на свадьбу, а это практически вся деревня, вызвались мне помочь. Спустя полчаса мы уже заходили в лес, высматривая каждую сломанную ветку и примятую травинку. Спустя час мы нашли кое-какие следы. Они вели в самую чащу леса, и я с ужасом понимал, что мы скоро найдем ее. Останется ли она жива? С каждым часом шансы на это растворялись, как дым от угасающего костра. Страх, что двигал мною, добавлял сил не останавливаться, но в сердце бушевал огонь: что, если мы не успеем? Она пропала ночью, а сейчас уже почти обед. Голова закружилась от безысходности. Не уберег…
Сжав до боли кулаки, я направился левее основной тропы и увидел среди деревьев строение. Лесная сторожка, которую мы не посчитали нужным проверить, когда искали Фреда. Сердце ушло в пятки. В голове стучала единственная мысль: «Она здесь». Моя ошибка вышла мне боком. И не только мне. Я потерял единственное, что мне было дорого. И побежал вперед, приближая неизбежное.
Я выбежал на поляну перед домом и остановился. Мне открылась ужасающая картина: моя девочка в разорванной ночной рубашке лежала на траве, свернувшись в клубочек и прижимаясь к волку. Я узнал и его: волк, который меня спас. Тихо подходя к своей невесте, я с опаской разглядывал ее. На ее рубашке запеклась кровь, и я почувствовал, как пелена злости и бессилия падает на меня, мешая здраво мыслить.
– Амедеа… – позвал я тихо, касаясь ее плеча.
Оно неожиданно оказалось теплым. Жива?!
– Амедеа, дорогая, ответь мне! Ты ранена? Что он тебе сделал?
Я аккуратно повернул ее к себе, и девушка медленно открыла глаза. Вздох облегчения вырвался из моей груди, и я приподнял девушку, укутывая в свой жакет. Замерзла, хотя на улице достаточно тепло. Она не ответила на мой вопрос, но оказавшись у меня на руках, вжалась в мою грудь и прошептала:
– Он убил его…
– Что? Кого он убил, Амедеа? – Я оглянулся, но никого, кроме волка, не увидел. Тот приподнялся вслед за нами и посмотрел на меня печальными глазами. Горе, окутавшее их двоих, передалось и мне. Но я не понимал, о ком говорит девушка. Она всхлипнула и прошептала:
– Киро… Он убил Киро…
Глава 31
Я пришла в себя, когда солнце уже скрылось за горизонт. Воспоминания смутными, но резкими всполохами разрезали застывшую память. Она не хотела, сопротивлялась впускать в себя горе. Но я все же вспомнила. Мы лежали с Амико на траве, когда пришел Джордж и отнес меня домой. Ох, кажется, я ему рассказала про Киро. Но какая теперь разница? Свадьбы все равно не будет.
Да, он нашел меня живую, но только с виду. Внутри ничего не осталось. Джордж не расспрашивал меня ни о чем, кроме одного, бесконечно повторяющегося вопроса: не ранена ли я. Думал, наверное, что Фред надо мной надругался. Но не спросил про Киро. Может, просто не успел. Ведь по дороге меня окутала спасительная темнота, и я потеряла сознание. Я не помню, как он меня занес в дом. Отдал дедушке или сам уложил? Я окинула себя взглядом – на мне чистая, целая рубашка, даже тело вымыто… Кто это сделал? И сколько же я проспала?
Поднявшись, я почувствовала, что физически полностью восстановилось. Ни единого синяка или царапины. Нога тоже не болела, но чернота, окутывающая мое сердце, никуда не делась. Она стискивала грудь железной хваткой и не позволяла вдохнуть полной грудью. Уж лучше бы у меня была сломана нога, чем сердце…
Я вышла на кухню, но дедушки там не оказалось. Вместо него я увидела Джорджа. Тот дремал, положив голову на сложенные на столе руки. Надо же, не ушел…
Присев напротив, я нежно прикоснулась к его волосам, думая о том, как это все обернулось для него. Он переживал, действительно переживал. Не из-за того, что имел какие-то свои мотивы, а просто потому, что неравнодушен ко мне. Не его вина, что я полюбила другого. Зря я согласилась, дала надежду. Сейчас я как никогда понимала, что нужно отказать парню. Не ради себя, но ради него. Я не в силах стать для него любящей женой. Не только для него, вообще ни для кого. Знать, что Киро жив и просто не хочет меня – это полбеды. С этим я смогла бы рано или поздно смириться. Но часть меня умерла вместе с ним. И я уже не смогу быть кому бы то ни было хорошей женой. Тот, которому смогла бы – ушел. Глаза снова защипало, но не успев заплакать, я увидела, как Джордж поднимает голову.
– О, Амедеа, ты проснулась! Как ты себя чувствуешь? – Он пытался быстро стряхнуть с себя сон.
– Нормально. Спасибо, что волнуешься. Но что ты здесь делаешь? – грустно спросила я.
– Ты ничего не помнишь? Я принес тебя, когда нашел в лесу. Ты постоянно повторяла лишь одну фразу…
Я примерно представляла, какие слова он сейчас скажет, и Джордж повторил их, ненамеренно раня меня еще больше.
– Он убил Киро… – Парень замялся и робко спросил: – Прежде чем я спрошу, кто такой Киро, скажи мне одно: Фред тебя обидел? Он сделал что-то против твоей воли?..
Запустив пальцы в волосы, Джордж боролся с внутренним бессилием. Он привык действовать, знать, что может повернуть ситуацию в нужную сторону, стоит только приложить усилия. Но не теперь. Все обернулось прахом. Он больше ни на что не мог влиять, и это его немало огорчало.
Я вздрогнула, вспоминая сломанную ногу, разорванную рубашку, больную страсть, выливающуюся в укусах и поцелуях. Но Джордж явно имел в виду другое, поэтому я покачала головой и ответила:
– Нет, не успел. Мне помогли…
– Волк? Этот же волк спас меня! Я видел, как животное лежало рядом с тобой, но когда я забрал тебя, он ушел. Невероятно умный, словно все понимает… – восхищенно прошептал Джордж, рассматривая свои руки.
Только сейчас я заметила, насколько парень плохо выглядит. Свадебный костюм на нем был рваным и местами грязным. Лицо осунулось, а под глазами залегли темные круги. Мне стало его жаль. Он заслуживает знать правду. И я решила рассказать Джорджу все как есть. Пусть посчитает меня сумасшедшей, но скрывать от него и дальше то, что произошло, казалось неправильным. Тем более он давно уже во всем этом замешан. Кто, как не он, должен мне поверить? Коснувшись его руки, я с грустью проронила:
– Джордж, я должна тебе рассказать, но пообещай не делать поспешных выводов. Я не хочу и не стану врать тебе.
Он кивнул, и я рассказала ему то, что тяжким грузом лежало у меня на сердце. О том, как встретила фавна по имени Киро, как он помог мне тогда, когда Джордж гнался за мной. Рассказала о видениях, насылаемых им, и то, как защитил от Фреда. Я говорила и говорила, а парень не перебивая слушал. По глазам я видела – он верит. Он понял, что я влюбилась в чудовище, но не осуждал, как это делал Фред.
Наконец-то ситуация для Джорджа прояснилась. Она потрясла его, казалось, выкачав из него весь воздух. Он запустил пальцы себе в волосы и нервно дернул их, затем поднял на меня взгляд, в котором читалась растерянность, боль, ужас и много чего еще и спросил:
– Я не могу тебя осуждать, Амедеа, ведь сам виноват во многом, и если бы не фавн, ты бы здесь не сидела, но… Но мне надо это обдумать, прости… – Он резко поднялся и вылетел из дома, оставив меня одну.
Я сидела, растерянно глядя ему вслед, и понимала, что Джордж – действительно хороший человек. Пусть раньше в силу возраста он и был импульсивным и задиристым, но последние события его изменили. И не только его. От той наивной девочки тоже больше ничего не осталось. Мы повзрослели, и это нужно принять.
Я поднялась и пошла в свою комнату. Не стала даже искать дедушку, который, скорее всего, на мельнице отсиживается, пытаясь не показывать мне свои переживания. Всем нужно прийти в себя, и каждый делает это как умеет. У каждого свое место силы.
Я легла на кровать, думая, что не засну, но усталая душа требовала отдыха. Она не восстановится так же быстро, как тело, если это вообще возможно для нее. Закрыв глаза, я уплывала все дальше в темноту, чувствуя, как меня качает будто на волнах.
Мне приснился странный сон.
Я снова стояла на пороге избушки, в которой когда-то жила ведьма. Я не контролировала себя во сне, скорее, была сторонним наблюдателем. Ноги сами несли к двери, а моя рука, но будто бы чужая, постучала в дверь. На пороге тут же показалась красивая женщина. Ее темные косы достигали пояса. Точеная фигура и нежная кожа по цвету напоминала персиковый цвет. Я удивилась, встретив здесь незнакомку, и испугавшись, собралась уходить, но та остановила меня. По ее насмешливому взгляду я узнала ведьму.
«Это же она!» – промелькнуло у меня голове.
И женщина, рассмеявшись, гортанно ответила:
– Да, это я! Приходи ко мне на закате, я тебя давно уже жду! И не только я…
Сон растворился, прежде чем я успела хоть что-то ответить, а в воздухе все еще звенели слова ведьмы. Я открыла глаза, попыталась отдышаться и понять, что это было. Просто почудилось, или же ведьма действительно зовет к себе? Но после ночей, которые мне дарил Киро, я уже могла отличить простые картинки, которые возникают сами по себе, от навеянного чарами сна. И это был именно он. Я решила, что схожу. Все равно хуже уже не будет. И с этими мыслями вновь провалилась в сон, но уже без видений.
После пробуждения и до самого вечера я не выходила даже во двор. Дедушка старался разговорить меня. Даже Паолина приходила. Но я ждала заката и другой встречи. В том, что ведьма покажется мне снова, я не сомневалась. А вот самой добраться к ее дому было страшно. Пусть Фред теперь фавн и не может вредить людям, я все же боялась, что наврежу ему сама. Искушение намазать стрелы соком цветов пиона и пойти искать его было слишком высоко. Но я понимала, что ничего не добьюсь. Киро не вернуть, а я стану… фавном? Бывают ли женщины-фавны? Выяснять это мне не хотелось, как и жить тысячи лет с раной в груди от потери любимого. Поэтому я не хотела идти одной. Но все же чувствовала, что обязана встретиться с ведьмой, ведь просто так звать она меня не стала бы.
Как только сумерки накрыли деревню, я накинула платок на плечи и вышла со двора. Но не успела сделать и нескольких шагов, как услышала окрик и обернулась.
– Амедеа, куда ты? – Обеспокоенный Джордж стоял за моей спиной и вглядывался в мои глаза.
Я обрадовалась ему как никогда. Вовремя он пришел. С ним мне не будет страшно, поэтому вздохнула и сказала:
– Джордж, ты не проводишь меня? Мне очень нужно кое-кого навестить.
– Ночью в лес? Амедеа, ты сошла с ума! – Рассерженный взгляд парня не произвел на меня никакого впечатления. Он видел, что я настроена решительно, и хоть с ним, хоть без – я пойду, куда собралась.
Устало вздохнув, Джордж прошептал:
– Ладно, пойдем! Ты упертая, я знаю, но оставлять тебя одну я больше не собираюсь.
Грустно улыбнувшись, я взяла его под руку, и мы пошли вперед. Туда, где верхушки сосен, покачиваясь, приглашали нас утонуть в сумраке вечернего леса.
