Роза Александрия
Истинная для чудовища
Глава 19
Как только я открыла глаза и осознала, что уже утро, поняла и другое – Киро не приходил. Мне стало грустно, и я не понимала почему. Сама ж хотела защититься от него. Но вспомнила разговор с Фредом, и перед глазами всплыли образы убитых девушек. Это помогло мне взять себя в руки с мыслями «Так нужно, он убийца». Может, он и не умеет по-другому, но жить за счет других, убивать невинных… Это было слишком.
Я встала и привела себя в порядок. Настроения уже с утра не было. Хотелось забиться в угол кровати и прорыдать весь день. Но я не могла себе этого позволить: слишком много работы и обязанностей. Может, оно и к лучшему, хватит себя жалеть.
Я вышла на кухню и встретила дедушку. Тот уже сам взялся готовить, и по кухне плыл запах чего-то горелого. Ну и пусть. Пусть горит все синим пламенем. И оладьи, и чувства к Киро, и все на свете. Я чувствовала, что и мое сердце сгорело тогда, на опушке леса, вместе с верой в честность и любовь. Впервые я доверилась кому-то, впервые впустила в душу, и что в итоге? Злость на себя горела как сковорода в руке деда, и я, не выдержав, подошла к нему.
– Дед, ты сейчас весь дом сожжешь, чего это ты, не дождавшись меня, затеял готовку? – недовольно пробурчала я, прекрасно понимая, что раздражение мое к деду вообще никак не относится.
– Да вот, решил тебе настроение поднять. Слышал, как ты плачешь уже вторую ночь… – Дед замялся, высматривая мою реакцию на его признание.
А я что? Ну и как тут снова не заплакать под жалостливым взглядом старика?
– Дедушка, все хорошо, просто поссорилась с одним парнем. – Я решила не вдаваться в подробности.
Дед ухмыльнулся и со знанием дела протянул:
– О, дела любовные. Что хоть за парень? Влюбилась в него?
– А тебе все да скажи! – улыбнулась я, пряча за улыбкой страх. Что, если дед узнает, в кого влюбилась его внучка? Они же все ненавидят фавна.
– Давай завтракать? – предложила я дедушке, скорее потому, что хотела сменить тему.
Старик кивнул, и мы уселись за стол.
Льняная скатерть покрывала стол. На ней я собственноручно вышивала цветы и пчел. Эти рисунки напоминали мне о былой беззаботности. Тогда я думала, что моей самой большой проблемой является Джордж. Искренне считая себя самой несчастной девушкой на земле, я лила слезы за каждый синяк на своем теле. Сейчас же мне кажется, что тогда были совсем детские проблемы, и я уже лью слезы за каждый синяк на своем сердце. Тогда я не была влюблена в того, кто убивает девушек, и не боялась, что он в конце концов так же поступит со мной.
Легкий ветерок трепал белые в красный горошек занавески и обещал жаркий день. Мне уже хотелось пойти в лес или искупаться в речке. Но теперь дорога мне туда закрыта. Грустно вздохнув, я проигнорировала дедушкин вопросительный взгляд и поднялась из-за стола. Собрав грязную посуду, я быстренько нагрела воды и перемыла все, лишь бы занять руки.
Дедушка ушел на мельницу, а я решила затеять уборку. Если невозможно навести порядок в душе, наведу его в доме. До обеда я только и делала, что мыла, терла и выбивала. Когда уже все блестело, а пауки сбежали в самые дальние уголки дома, я села и задумалась. Нужно было хоть с кем-то поговорить. Неважно о чем, главное, отвлечься. Решение пришло быстро: нужно сходить к Паолине.
Ополоснувшись прохладной водой, я надела легкое чистое платье, завязала шляпу и вышла во двор. Застывшее посреди небосвода солнце достаточно сильно припекало сквозь одежду. Хорошо, что плечи прикрыты, иначе сегодня вечером я бы плакала еще и над ними. Вышла на дорогу и поплелась к Паолине.
Когда я свернула к мосту, навстречу мне вышел Джордж. Он сначала улыбнулся, а потом опомнился и сделал серьезное лицо. Я думала, он пройдет мимо, так как парень даже не смотрел в мою сторону. Что ж, имеет право. Но резко остановившись, он без приветствия сказал:
– Амедеа, ты должна перестать общаться с ним.
Я немного опешила от такого заявления. И не нашла ничего лучше, чем спросить:
– И тебе здравствуй! С кем я должна перестать общаться?
Джордж еще больше нахмурился и явно почувствовал себя не в своей тарелке.
– С тем парнем, что к тебе приходил! – буркнул он и уставился на носки своих тапочек. Я тоже на них посмотрела, а затем перевела взгляд на Джорджа.
Что ж, это очень интересно.
– И почему я должна это сделать? – уже игриво уточнила я.
Мне было приятно, что он ревнует. До этого я не знала, что такое, когда парень злится и дерется с соперником ради моего расположения. И мне хотелось насладиться этим чувством сполна. Я подошла ближе и улыбнулась.
Но парень не поддался на мои заигрывания. Он был напряжен и все так же серьезно ответил:
– Странный он какой-то. Я прям нутром чувствую, что он плохой.
– Это поэтому ты его поколотил? – не постеснялась уточнить я, понимая, что начинаю заводиться. Джордж большой любитель обижать слабых. Именно это он чувствует, а не то, что человек плохой. Значит, тот в чем-то ему уступает, и Джордж не упустит возможности уколоть, да побольнее. На себе испытано.
– Нет, не из-за этого… – Вдруг взгляд его стал помягче. – Из-за тебя!
– Ты набросился на парня только потому, что тот пришел к моему дому? Я что, по-твоему, твоя собственность? – вспылила я.
Джордж явно не думал, что разговор свернет в это русло. Но деваться было некуда. Он поднял на меня глаза и, собрав всю свою гордость, сказал:
– Нет, я знаю, что ты не моя… собственность. Но мне показалось, что он тебе не пара, только и всего.
Эти слова ни на минуту меня не успокоили, наоборот. Я закрыла глаза и глубоко вздохнула, пытаясь вернусь самообладание. Открыв глаза, я посмотрела на парня и строго сказала:
– Значит, тебе показалось! Буду очень благодарна, если ты больше не будешь бить моих друзей! – Не дожидаясь ответа, я взмахнула юбкой и пошла дальше.
Ну надо же, ему показалось. Давно понятно, что этот парень не умеет держать себя в руках. Один раз сводил в таверну и думает, будто я теперь должна общаться только с ним! Нет уж! А еще эти слова про Фреда… Как не совестно? Чувствует он, что тот плохой, как же! Ничего по делу, только оправдания.
В этих мыслях я топала к Паолине, практически вслух возмущаясь. Редкие прохожие провожали меня удивленными взглядами, но мне было все равно. Я привыкла, что меня считают странной. Уже зайдя во двор, который встретил меня привычным запахом всевозможных цветов, я немного расслабилась. Может, и себе такой сад сделать? Можно сидеть и весь день разглядывать пчел, которые носятся от цветка к цветку, слушать их жужжание и ощущать этот неповторимый аромат… Но потом я вспомнила, что терпеть не могу возиться в земле, и идея сама собой отпала. Уж лучше вышивать.
Постучав в деревянную дверь, я отступила на несколько шагов и увидела Паолину. Та вышла из дома и мягко мне улыбнулась:
– Здравствуй, дорогая! Что привело тебя ко мне? Я тебя не ждала, извини. – Она пыталась заправить выбившиеся пряди и пригладить платье.
– Ты отдыхала? Прости, я не подумала, что в обед ты можешь лечь спать. Я пойду.
Развернувшись, я услышала быстрое:
– Нет уж, коль разбудила, то проходи, хоть поболтаем. На улице прям пекло. – Она пропустила меня внутрь, и я с благодарностью вошла.
Я была согласна – сегодня настоящая жара. Очень хотелось дождя. Давно уже на наши пыльные дороги не падало ни капли. Даже через ткань я чувствовала, как горит моя кожа. Солнце скоро превратит меня в облезлый помидор. Я развязала шляпку и плюхнулась на стул, обмахиваясь рукой.
Паолина села напротив и налила мне домашнего лимонада. То что нужно! Я тут же схватилась за кружку и выпила все, что было предложено, и наконец-то почувствовала облегчение.
Паолина с улыбкой наблюдала за мной.
– Если ты со своей нелюбовью к солнцу все же пришла ко мне, значит, у тебя что-то произошло.
Я замотала головой:
– Нет, ничего особенного, просто… – Я не знала, что ей сказать, но решила, что можно не называть имен, просто рассказать то, что меня больше всего волнует.
– Я влюбилась…
Паолина радостно хлопнула в ладоши, но, посмотрев на мое грустное выражение лица, уточнила:
– Вот так и «ничего особенного»! Так а что не сладилось? Он женат?
Господи, да что за мысли. Мне даже немного стало смешно, но я не показала этого женщине.
– Нет, просто он меня предал. Точнее, оказалось, что он предавал других девушек, своих бывших… Там все сложно.
Ну я и закрутила… Состроив гримасу, я уставилась на кувшин, наблюдая, как дольки лимона кружат в своем размеренном танце. Жидкость, подсвеченная солнцем, искрились и переливалась. Я пыталась отвлечься от грустных мыслей этим наблюдением за простыми вещами. Но сегодня этот прием не работал.
– А кто тебе рассказал, что он предатель? Он сам? – уточнила Паолина.
– Нет, один знакомый…
– Так, может, не стоит доверять каждому, а просто поговорить с тем, кого любишь? – Женщина всматривались в меня неожиданно мудрым взглядом. Я думала, Паолина из тех, кто воротит нос от всех, кто не так скажет слово или невпопад засмеется – слишком уж она критично и придирчиво выбирала товарищей. А мне же советует дать еще один шанс любимому. Эх, если бы это было не опасно… Как мне хотелось все ей рассказать! Но уверена, она не поймет. Узнай она правдивую причину моего поведения, вряд ли б стала советовать подобное.
– Я понимаю, о чем ты, но у меня есть все основания доверять словам знакомого. Уж очень они похожи на правду. – Я грустно вздохнула и отвернулась к окну. – К тому же не хочется, чтобы он и меня предал. – Хотелось сказать «убил», но я вовремя себя остановила.
– Да, решать тебе, но все же подумай над моими словами, – с улыбкой сказала женщина.
Уже уходя, я обернулась у двери и спросила:
– К тебе больше никто не приставал?
Мне почему-то вспомнилась та история с трактирщиком.
Паолина скривилась, словно съела лимон, и выдала:
– Нет, благодаря тебе он и носа не показывает. А если встретимся на улице – убегает в другую сторону. Спасибо тебе, помогла, я этого не забуду.
– Это не мне спасибо… – прошептала я, но женщина уже не слышала. И слава богу.
Я уже практически дошла до дома, когда увидела человека возле калитки. Присмотревшись, я поняла, кто это. Что ж, наплевав на предостережение Джорджа, я подбежала к гостю и с веселой улыбкой произнесла:
– Привет, Фред!
Глава 20
Фред стоял, опустив голову и засунув руки в карманы. Темные волосы длинными прядями падали на глаза, отчего я не могла видеть их выражения. Я подошла ближе, рассматривая парня и гадая, что привело его ко мне. Он поднял глаза и встретился со мной взглядом. На его лице появилось подобие улыбки.
– Привет, воительница! Я тут решил проведать тебя!
Я слегка замялась, не зная, что ему сказать.
Парень оглядел меня с ног до головы, и взгляд его остановился на моей шее, где висела нитка с пучком пиона. Он ухмыльнулся:
– Послушалась моего совета? Молодец!
Я вздохнула. Боль в душе вспыхнула от нового напоминания, но я попыталась себя убедить, что не я предала Киро, а он меня.
– Спасибо, что волнуешься за меня, но я в лес теперь не хожу, вряд ли фавн до меня доберется.
– Он чудовище, Амедеа, и добраться до человека ему не составит труда, даже если ты в лес ни ногой, – зло сообщил Фред.
Я вскинула на парня глаза и с жаром заявила:
– Он не чудовище! – Наткнувшись на прищуренный взгляд Фреда, уже тише добавила: – Может, он не может по-другому? Мы же не называем чудовищем льва, который ест антилопу. Он это делает, чтобы выжить.
– Но мы и не приходим ко льву греться под бок, если не хотим быть съедены, так ведь? И уверен, спроси ты антилопу, она бы наверняка сказала, что лев и есть чудовище! – горячо выдал парень. А я понимала, что он прав.
– Да, Фред, прости, ты прав! Пойдем ко мне, раз пришел? Познакомлю с дедушкой! – Я решила перевести разговор на другую тему, иначе мы бы сильно повздорили. Вон парень как завелся уже.
– Нет, как-нибудь потом познакомимся, – как-то странно проигнорировал мое предложение Фред. – Идем лучше потренируемся стрелять?
Я обрадовалась такой возможности и забежала в дом, оставив парня стоять на улице. Схватив лук и повесив на плечо колчан со стрелами, я на миг застыла. Странно, что он не захотел знакомиться с дедом да и в принципе отказался зайти в дом. Но мысли об этом быстро покинули мою голову. В предвкушении чудесного вечера я понеслась на улицу.
Мы шли по холму, поднимаясь все выше. Солнце только заходило за горизонт, и рассеянный сквозь облака свет раскрашивал местность яркими красками. Ноги щекотала густая трава, среди которой росли всевозможные цветы. Я остановилась, чтобы перевести дух. Спина под платьем немного взмокла, и я вытерла платочком шею. Оглянувшись назад, я улыбнулась. С этого места можно было увидеть не только деревню, а как будто весь мир. Бесконечные холмы и равнины, между которыми спрятались деревушки вроде нашей. Слева возвышались горы, их белые шапки прятались где-то в облаках, как в мягких клубах овечьей шерсти. Мне всегда было интересно, что там, за ними? Города? Или другие деревни? Какие там живут люди? Может, там много таких, как я, с белыми волосами и светлой кожей?
Я вздохнула и обернулась к Фреду.
– Красиво-то как…
Он наблюдал за мной и, не отводя глаз, тихо ответил:
– Согласен.
Фред подошел ближе и заправил мне за ухо локон, с которым играл ветер. Толпы мурашек пробежали от уха и до живота. Только я не могла понять, приятны ли мне прикосновения парня или же наоборот, пугают.
Я заметила, как Фред склонился ко мне ближе, но решила не доводить до той черты, когда поцелуй будет неизбежен. Мягко отстранилась и, улыбнувшись, я спросила:
– Пойдем дальше или можно найти мишени здесь?
Я услышала разочарованный вздох парня и следом слова:
– Можно и здесь. Вот то дерево используем как мишень. Я сейчас вырежу там ее, не стреляй пока. – Фред игриво подмигнул мне, а я аж застыла. Еще не видела его в таком приподнятом настроении. Вечно хмурый, сейчас он, казалось, сильно повеселел. Даже постоянно бледное лицо оживилось красками.
Парень подошел к высокой старой сосне и достал нож. Лезвие блеснуло в лучах заходящего солнца, и я вздрогнула. Кто вообще носит с собой нож? По-видимому, только Фред.
Эта странность быстро выветрились из головы, когда парень обернулся ко мне. Глаза его вспыхнули интересом и чем-то еще…
– Ну что, покажешь, на что ты способна, Амедеа? – Он протянул мое имя, словно смакуя.
– Я еще не очень хорошо стреляю… – совсем стушевалась я и отошла подальше от цели. Сделала упор ногой и выровняла дыхание.
Я скосила глаза и увидела прищуренный взгляд черных глаз. Фред внимательно за мной следил. От этого взгляда кожа покрылась мурашками, и я, ровно выдохнув, отпустила тетиву. Прозвучал характерный звук, и стрела попала в дерево. К моему удивлению, прямо в центр мишени.
Я растерянно посмотрела на парня, а тот лишь ухмыльнулся:
– Не очень хорошо, говоришь?
– Это просто случайность. Сейчас ты убедишься, что я совсем плохая ученица. – Я попыталась улыбнуться, и Фред отзеркалил мою улыбку:
– Что ж, тогда давай посмотрим, стреляй еще!
Пять последующих стрел попадали в уже разбитую кору, тесня друг друга. Я немного опешила, даже заподозрив, что стрелы заколдованы. Но эти мысли быстро выветрились из головы. Я действительно много тренировалась, и теперь чувствовала в руках уверенность и силу. Однозначно, здесь магии нет.
Фред захлопал в ладоши и подошел ближе. Он прикоснулся к моей руке, которая держала лук, и его глубокий, темный взгляд заставил тонуть в нем, как в омуте.
– Кто же тебя учил так хорошо стрелять, воительница?
Я вздохнула и тихо прошептала:
– Друг… Бывший друг. – Стараясь то ли избежать его прикосновений, то ли поменять тему, я отошла от него и нарочито весело сказала, протягивая парню лук: – Теперь твоя очередь!
Фред ухмыльнулся и медленно покачал головой:
– Нет, Амедеа, я лучше управляюсь с другим оружием. Он достал нож и широко улыбнулся.
Парень отступил на несколько шагов в сторону и, не глядя, взмахнул рукой. Через мгновение нож врезался в дерево.
Я ахнула: вот это да! Ему не нужно было повторять бросок дважды. Почему-то я сразу поверила, что он мастер в этом.
Захлопав в ладоши, я радостно воскликнула:
– Какой ты молодец! Вот бы мне так уметь!
Фред галантно поклонился, будто артист после удачного представления, и подошел ко мне. В его глазах горел огонь, от которого, подчеркивая прочие черты лица, парень выглядел демонически прекрасным. Неожиданно Фред обхватил мою талию рукой и крепко прижал к себе. Я ахнула, но не отстранилась. Подняв на него растерянный взгляд, я чувствовала, как меня все глубже затягивает в темноту его глаз, словно в ловушку. Фред прикоснулся к моему лицу. Он нежно очертил пальцами мою скулу, провел по щеке и спустился к губам. Вслед его движениям моя кожа начинала гореть и покалывать. Сглотнув комок в горле, я нервно облизнула пересохшие губы. Парню понравилась моя робость, и он наклонился ниже. Губы его были настолько близко, что жаркое дыхание щекотало кожу.
Я не знала, хочу ли этого поцелуя. Если с Киро все понятно и чувства к нему подобны солнечному свету, то с Фредом все как-то иначе. Я чувствовала, как лечу в бездну, и знала, что этот прыжок закончится для меня плохо и не иначе, как на дне пропасти. Но надежда подогревала бешено бьющееся сердце: а вдруг я полечу?
Губы Фреда нашли мои, и робкий первый поцелуй опалил мою душу. Парень прижал меня к себе, его губы стали настойчивее. Я растерялась и положила ладони ему на грудь в попытке высвободиться из захвата, но Фред или не понял моего движения, или не захотел понять. Его руки обхватили меня сильнее, не давая ни единого шанса на отступление. Я запаниковала, что не смогу вырваться, но вдруг позади услышала волчий рык. Не имея возможности обернуться, я просто застыла, ожидая действий Фреда.
– Не шевелись, здесь волк! – прошипел он, глядя мне за спину.
Мог бы и не просить. Как будто я могла в его тисках сделать хоть что-нибудь.
Закрадывались смутные подозрения, что́ это за волк и почему он пришел. Тем временем Фред достал нож, и я поняла, что если я права, то сейчас парень убьет не просто волка, он убьет Амико.
Фред ослабил хватку, и я смогла быстро вывернуться из его рук.
Отскочив в сторону, я мигом оценила ситуацию: позади меня действительно стоял Амико. Всегда дружелюбный и добрый, сейчас он был явно агрессивно настроен. Волк оскалился и зарычал на нас, будто собирался броситься и разорвать.
Фред, также приготовившись атаковать, занес за голову руку с ножом, а я встала перед ним и расставила руки, преграждая путь:
– Не смей, не нужно его убивать! – Я громко дышала, глядя в темнеющие от злости глаза парня.
– Амедея, отойди, сейчас же! Я не хочу тебе навредить! – прорычал Фред.
– Так не вреди! Ни мне, ни волку! Он сейчас уйдет, я обещаю!
Я стояла спиной к разъяренному животному, но не ощущала от него опасности. А вот развернуться спиной к Фреду я бы не рискнула.
Рука парня медленно опустилась, и он раздраженно выдохнул:
– Твоя взяла! Попробуй, прогони! – Ехидство в его голосе больно резануло по сердцу. Что ж, если вопрос стоит именно так…
Я подошла к волку, который уже не рычал, только взирал серьезными глазами на меня, будто осуждая.
– Амико, уходи… – шепнула я ему едва слышно, даже не надеясь, что животное послушается. Но он окинул меня прищуренным взглядом и рванул в лес.
Шумно выдохнув, я только в тот миг поняла, что практически не дышала. Обернувшись, я увидела Фреда, который крутил мой лук в руках и внимательно его разглядывал. Как будто ему было все равно, загрызет меня волк или нет. Это было не так интересно, как рассматривание моего оружия.
Я подошла, резко выхватила лук и молча пошагала к дому. Парень быстро меня нагнал и как ни в чем не бывало спросил:
– Откуда это у тебя? – Он кивнул на лук, а я буркнула:
– Друг подарил! Тот, который не бросит на съедение волку в надежде на интересное зрелище.
– Ты сама не дала мне тебя защитить, забыла? – сердито ответил парень.
– Для того, чтобы защитить, необязательно убивать зверей! – парировала я, не глядя в сторону Фреда.
– Ладно, извини, возможно, я был не прав! – более миролюбиво выдохнул парень. – Так что за друг тебе подарил лук? – не унимался Фред.
К чему этот интерес? Что он хочет выяснить?
Я пожала плечами и сказала:
– Просто друг. А что такого ты в нем увидел? Чем вызваны твои вопросы?
– На них странные иероглифы, Амедеа. Не думаю, что кто-то знает, что они означают! – задумчиво проронил парень.
– И ты, конечно же, знаешь, что это за знаки? – ехидно спросила я, но Фред никак не отреагировал на мой скептицизм.
– Да, знаю: эти знаки дают сильную защиту и способность поражать врагов. Это очень сильная вещь!
Взгляд его снова упал на оружие в моих руках, а я инстинктивно прижала его к себе.
Фред хмыкнул и отвернулся, но продолжил идти рядом.
Уже добравшись домой, мы остановились возле калитки, и Фред проронил:
– Извини, я сглупил сегодня. Мне не следовало так равнодушно отпускать тебя к дикому зверю. Попытайся он тебе навредить, я был бы наготове, поверь.
Я посмотрела на парня, пытаясь разглядеть неискренность, но не нашла ее. Его слова звучали с сожалением и какой-то затаенной тоской.
В конце концов, он такой же сирота, как и я. И уж кому, как не мне, понимать, что можно одичать, если с тобой не очень хотят общаться. А Фред, он, может, еще более ранимый, чем я, но, будучи мужчиной, всеми силами пытается скрыть это.
Кивнув то ли ему, то ли своим мыслям, я улыбнулась и погладила его по руке:
– Все хорошо Фред, я не в обиде на тебя. Но я бы хотела попросить… – Замявшись, я не знала, как правильно выразить свои мысли и не обидеть его. И стоило ли? Но решившись, я выдала: – Не целуй меня больше так…
– Как? – прошептал парень.
Я нахмурились, подбирая слова:
– Так, как будто отказаться я не имею права!
Видимо, Фред увидел что-то такое в моих глазах, что заставило его растеряться и коротко кивнуть.
– Хорошо, я поцелую тебя только в том случае, если ты сама меня попросишь.
Он резко развернулся и через мгновение уже растворился во мраке ночи. Я с грустью посмотрела ему вслед, и какое-то предчувствие поселилось внутри, рядом с тоской по Киро. Амико не случайно оказался там, на холме, он видел наш поцелуй с Фредом. Если волк каким-то образом расскажет все фавну, как тот отреагирует? Подумает ли, что я забыла о нем просто потому, что встретила другого?
Я с досадой прикрыла глаза, осознавая очевидное: а что он подумает обо мне, о той, которая еще вчера таяла в его объятиях, а теперь целует другого?
Непрошеные слезы закапали из глаз, но я заставила себя остановиться. В конце концов, какая разница, что обо мне подумает убийца?
Я пошла к дому, как вдруг встрепенулась, услышав дикий, жалобный вой, внезапно разрезавший тишину. Амико? Этот раздирающий душу волчий плач вызвал волну жалости, но почему-то не к нему. Какими-то фибрами души я почувствовала, что это боль не волка – это боль Киро.
