Роман Кветный
«Розовая горилла» и другие рассказы
Я просто ограбил банк
Они приканчивали уже вторую бутылку водки, когда Серёга спросил:
– За столько лет дружбы и знакомства ты никогда мне внятно не рассказывал, где ты тогда, 20 лет назад, взял 20 тысяч долларов, с которых начался наш бизнес… Может быть, сейчас? А? Или за этим стоит какая-то страшная тайна? Может, ты убил кого-то тогда или ограбил?
Костя рассмеялся:
– Ты что с ума сошёл? Ты же меня знаешь. Мне и ударить-то человека трудно…
Друзья сидели уже давно, отмечая двадцать лет создания своей фирмы. Официальные торжества для коллектива и партнёров прошли вчера. А сегодня они сидели вдвоём в любимом месте в беседке в углу большого Костиного сада, как садились каждый год в этот день, 18 июля. Оба давно уже были богаты и независимы, но каждый год вспоминали тот день, когда Костя, вернувшись из первого своего послеармейского отпуска с юга, откуда-то взял 20 тысяч долларов, они накупили на них компьютеров и … пошло…
– Ладно, наверное, пришло время рассказать тебе, как всё было. Ты же помнишь, я тогда, дембельнувшись в мае из армии, взял у родителей немножко денег и махнул на две недели в Гурзуф, оттуда и привёз эти двадцать тысяч.
В Гурзуфе я снял комнатку у бабульки рядом с морем и стал купаться, загорать и делать всё остальное, что и положено делать вернувшемуся из армии молодому человеку, который давно не видел моря и женщин… Конечно, в мае вода в Чёрном море ещё прохладноватая, но, ты же знаешь, для меня это не проблема. А, кроме того, Гурзуф всегда был известным местом, куда съезжались преферансисты. Там можно было встретить весь цвет преферанса бывшего Союза, что тоже было причиной, почему я туда поехал. Я ведь с юности привязан к этой игре, а в армии особо не поиграешь. Пару дней я осматривался, а потом начал играть. Не по-крупному. Больше выигрывал, но не очень много. А в один из дней уже перед моим отъездом вдруг пронёсся слух: «Полицай приезжает».
– А кто такой Полицай? – спросил я у одного из своих партнёров, Анатолия Ивановича Вдовина, тогда – заведующего отделом промышленности Закарпатского обкома партии. Преферанс ведь всех уравнивает, и за одним столом часто оказывались и высокопоставленные боссы, и такие, как я.
Полицай – это легенда… Он приезжает сюда каждый год с внуком и обирает всё побережье. Зовут старика то ли Жора, то ли Юра, а кличка его взялась, наверное, из-за его патологической нелюбви к евреям, а, может, из-за того, что он никогда не прощает ошибок за столом.
Упустить такой шанс я не мог и уже на следующий день по рекомендации Вдовина оказался за одним столом с этим монстром, который на первый взгляд выглядел дружелюбным говорливым толстым стариком (а стариками для меня тогда были все люди старше пятидесяти лет), с длинными руками, ярко выраженным сколиозом, что делало его немножко горбатым, и хитрыми маленькими всегда красными глазками над массивным утиным носом. Играли на большом балконе его просторного номера в пансионате «Жемчужина Крыма» с видом на Медведь-гору. Четвёртым пригласили некого рыжего Борю из Львова, не очень приятного мужичка лет тридцати, мастера спорта по шахматам, обладавшего какими-то неординарными математическими способностями и до приезда Полицая сильно пощипавшего приезжих любителей. Для начала договорились играть по двадцать копеек за вист, что не много и не мало, и это я при аккуратной игре мог себе позволить, т.к. на всякий случай тысчонка в кармане ещё у меня имелась. Играли Ленинградку с так называемым «джентльменским» вистом и дорогими распасами.
Игра шла ровно, спокойно, распасов было немного, и всё закончилось в соответствии с табелем о рангах: Полицай и Боря выиграли вистов по триста, я вышел в ноль, а Вдовин проиграл. Было ещё не поздно, и поэтому на предложение старика и Вдовина пойти искупаться и поужинать на пристани в очень вкусном армянском ресторанчике я ответил согласием. Полицай взял с собой внука, очень симпатичного мальчугана лет семи, который любезно одевал на искажённого сколиозом дедушку носки, за что всегда получал в награду то мороженное, то орешки, то чучхеллу. Искупались, выпили, закусили чебуреками и шашлыком, Вдовин засобирался к себе на виллу (а, как крупный начальник, жил он с женой и дочкой в отдельной вилле тут же на территории пансионата), а я пошёл проводить Полицая, и на прощанье, когда внук уже побежал в номер, он задержал меня и спросил:
– А ты не еврей, часом, парень, не люблю я их: всё считают себя богоизбранным народом, а нас всех дерьмом…
– Нет, – неизвестно почему соврал я, чуть не в первый раз в жизни.
Ты же помнишь мою бабушку Иду, и по всем еврейским галахическим законам я есть чистокровный еврей! Но тут почему-то солгал, не из-за стеснения, я всегда гордился своим еврейством, мальчишкой дрался из-за оскорблений по этому поводу, но тут почувствовал, что надо скрытничать и может получиться интересное продолжение.
– Вот ты мне сразу понравился, если хочешь, я возьму тебя завтра с собой в одну компанию. Твоё дело играть и ничему не удивляться, но одно условие: и выигрыш, и проигрыш пополам! Вернее, даже так – выигрыш пополам, а если проиграешь, то я дам денег на расчёт. Идёт?
– Да, конечно, почему нет…
– Тогда в шесть вечера завтра жду тебя здесь у входа в мой корпус.
Мы попрощались, я пошёл домой и полночи ворочался в предвкушении чего-то необычного завтра. Это был мой последний день, а на послезавтра утром у меня уже был билет на поезд домой.
Весь следующий день я промаялся в ожидании. А без четверти шесть уже торчал у входа в Полицаевский корпус. В шесть вышел старик, а ещё через пару минут подъехала чёрная «Волга», и мы поехали. Дорога заняла полчаса куда-то в горы, и в конце пути мы очутились в красивой долине на веранде большого дома, где нас уже ждали пожилой кавказец с золотыми часами на волосатой руке, толстой золотой цепью с золотым орлом на волосатой груди и золотыми зубами в усатом рту, назвавшийся Ашотом, и хозяин дома, моложавый, но совсем седой, Юрий Николаевич, в распахнутом генеральском кителе. Играли ту же игру, что и вчера, но ставка… ставка была умопомрачительная – пять долларов за вист! Но меня предупредили, не удивляться, а так я вообще ничем не рисковал. Началась игра, и как-то сразу Полицай и Ашот начали выигрывать, армянин вообще сыграл два мизера, а вот генералу не везло– он дважды подряд взял по пять взяток на шестерных распасах, а потом ещё сел без двух на выходе на семерной. Я держался в нуле, и по такой игре вообще ни о чём не беспокоился, но что-то должно было произойти, зачем-то ведь он меня сюда привёз, и это ожидание создавало за столом какое-то непонятное напряжение. И оно произошло, во время одной сдачи, когда пуля уже близилась к концу, а Полицай сдавал, не успел я поднять карты, как услышал, что генерал, сидевший раньше меня, сходу объявил мизер. Я посмотрел карты, сразу понял, что, как минимум девять, у меня на руках, и сходу выдохнул:
– Девять!
Лишь потом внимательно рассмотрел карты и испугался, там можно было и недобрать: туз, король, дама в пике и трефе и по тузу с дамой в красных мастях. Мне даже на секунду показалось, что при неподходящем прикупе и раскладе можно сесть не только без одной, но и без двух взяток. Нет, заказав бескозырку, тут без двух не сядешь, но без одной можно. Ох, и неудобно будет перед Полицаем. Всё зависело от прикупа, а в прикупе оказались два красных короля! Я сидел и смотрел на свои карты – там лежали туз, король, дама в четырёх мастях. Я сначала даже не понял, что произошло… У меня на руках лежал преферанс. Все знают, что это бывает, но никто никогда этого не видел. Я, правда, встречал одного моряка, который будучи в сильном подпитии утверждал, что ему однажды выпал преферанс. В общем – преферанс был сродни Лох-Несскому чудовищу! По правилам, если выпадает преферанс, игра заканчивается, и весь выигрыш достаётся тому, кому он выпал. Причём, чем больше другие выигрывали, тем больше становится их проигрыш, т.к. гора у победителя обнуляется и переписывается проигравшим, а всё недоигранное, как и все висты, дописывается победителю. Все (кроме старика) были в шоке от происходящего, причём не столько из-за денег, они были, судя по всему, богатыми людьми, а просто из-за необычности ситуации. Когда посчитали, выяснилось, что я выиграл больше пяти тысяч вистов. С учётом проигрыша Полицая мы на двоих привезли к нему в номер больше двадцати тысяч долларов. Внук уже спал, и старик предложил:
– Давай сходим искупнёмся и перекусим, а потом у меня будет к тебе интересное предложение, ты жк теперь богатый!
Я не посмел отказаться, и приключения продолжились, я даже забыл, что собирался провести последнюю ночь с одной симпатичной девушкой из Новосибирска, которая снимала комнату напротив. Итак, мы искупались, и я даже удостоился чести помочь деду надеть носки, перекусили и выпили в баре на берегу моря, и тогда Полицай предложил:
– Давай сыграем вдвоём в «гусарика» на все выигранные деньги. Кто будет в плюсе, тот всё и забирает.
И, предвосхищая мой вопрос, добавил:
– Клянусь, что буду играть честно и ничего не «заряжать».
Ну и как же я мог отказаться? В общем, играли мы этот полтинник чуть ли не до утра, и я выиграл, а когда уходил с деньгами в пакете, то обернулся и сказал сильно разочарованному Полицаю:
– Извините, я вам солгал: я еврей! – и, не оборачиваясь, побежал вниз по лестнице.
А вслед неслись отборные ругательства старого шулера.
***
– Вот оттуда и взялись наши первые деньги, Серёга!
Они снова выпили, и Костик рассмеялся:
– Ну что, поверил? Я всё это придумал! На самом деле – я просто ограбил банк!
Миром правит любовь
Говорят, что двое мужчин любивших одну женщину называют молочными братьями. Конечно, испокон веку, молочные братья-это младенцы, вскормленные одной кормилицей, но в наше время понятия расширяются, вот уже и учёные шутят, что два профессора, оппонировавшие одну диссертацию, – это тоже «молочные братья». Однажды Руслану помог его «виртуальный молочный брат». У него был роман с женщиной, жившей на центральной площади города Н. Вернее, окна ее квартиры выходили на центральную площадь. Руслан часто любил её в сопровождении всяких торжественных действ на этой площади- один раз даже под выступление президента. Но особо ему запомнилось, как в самый разгар любовной схватки прозвучало громкое объявление:
– А сейчас к нам присоединяется почетный гражданин города Н, губернатор нашей области Артём Сергеевич Вековищев!
Раздались аплодисменты, а потом сильный голос произнес:
– Я с вами, дорогие друзья, каждую минуту я с вами! В каждом вашем деле я поддерживаю вас! Можете на меня рассчитывать…
Они с женщиной рассмеялись и каждый подумал о своём: Руслан представил тут губернатора третьим и рассмеялся, а женщина улыбнулась и немного смутилась. Может, она поймала мысль Руслана, а, может быть, просто подумала о чем-то своём- мы никогда не знаем о чём думают женщины.
На самом деле, этого Вековищева Руслан ранее никогда не видел и не думал, что он ему зачем-то пригодится. В городе Н Руслан бывал часто по делам бизнеса. Он владел крупными пакетами акций нескольких молочных заводов и периодически объезжал районные центры проверяя дела и принимая участие в оперативном управлении предприятиями и стратегическом планировании. Но со временем молочный бизнес ему наскучил, хотя дела шли нормально и доход от таких предприятий, расположенных в зоне молочного скотоводства, был не то, чтобы значительный, но осязаемый. Однажды в воскресенье, которое он проводил с друзьями ему в течении часа раздалось пять звонков с разных молочных заводов! В одном санэпидемстанция соседней области арестовала их машину, которая собирала молоко по сёлам, а борьба за молочные зоны была нешуточной и в ход шли любые средства. В другом- объявилась делегация крестьян из дальнего села, куда из-за плохих дорог не доезжали сборщики молока, и им сказали, что только Руслан, как председатель наблюдательного совета завода, может решить эту проблему. В третьем- какой-то подвыпивший работяга пытался перетащить через забор головку сыра, упал и разбил себе голову, да так, что его увезли в реанимацию…. Наутро, сидя у себя в красивом столичном офисе, за полированным столом из красного индонезийского дерева, он понял -пора продавать бизнес. В это же время на главном их заводе, расположенном в старинном еврейском местечке на границе с Молдавией, наступили тяжелые времена- мэром избрали бывшего боксера, который и на ринге был панчером, и в жизни привык решать все дела резко. Вот он и задумал сконцентрировать собственность над самыми крупными предприятиями под своим контролем и выкупить молочный завод. Конечно, мэр мог создать ситуацию, при которой этот завод пришлось бы уступить за бесценок или вообще закрыть, и с ним надо было как-то договориться, а это было трудно. Он и боксёр был известный своим несгибаемым характером и человек жёсткий, не терпящий столичных чужаков. Руслан попробовал было с ним встретиться и объясниться, но разговора не получилось. У мэра был готов уже и покупатель – его друг детства, человек из местных, бывший начальник таможни, который ушёл на покой и хотел разместить свои капиталы под боком в родных местах. Вот только цену он давал намного ниже рыночной стоимости. Было понятно, что местная власть может попросту задавить завод и заставить владельцев принять невыгодные для себя условия. Как сказали по секрету Руслану- повлиять на ситуацию может только губернатор Вековищев. Но как подступиться к этому мощному старику, который, по слухам, может возразить даже президенту? И тут Руслан подумал: «Чем чёрт не шутит- мы же виртуальные молочные братья!» Правда, надо было подобрать какое-то более подходящее для человека старой формации слово вместо «виртуальные». Научные определения «псевдо» или «квази» не подходили, «гипотетические» – еще хуже. И Руслан остановился на: «типа молочные братья».
Попасть на приём к губернатору было не просто, но Руслана имел связи и авторитет в области и ему устроили аудиенцию у Вековищева в пятницу ближе к концу рабочего дня. Когда Руслан появился в приёмной немолодая секретарша предупредила:
– У Вас пятнадцать минут!
Губернатор сидел один в кабинете. Это был дородный, немного лысоватый мужчина со светлыми глазами, похожий на актёра Баринова, но очень серьезный. Руслан поздоровался, губернатор кивнул в ответ и показал на стул.
– Я вас слушаю, Руслан Петрович.
И Руслан рассказал всю историю своего молочного бизнеса, упомянул сколько он сделал для области и районов, где располагались заводы, а потом перешел к сути вопроса- нет, он не жаловался на мэра- боксера, просто рассказывал и просил посодействовать справедливому решению вопроса- он готов уступить завод, но по рыночной цене.
– А почему я вам должен помогать- боксер и таможенник местные ребята, завод будет работать на благо района, а не приносить прибыли чужакам. Это бизнес, дорогой мой, и никто ничего противозаконного с вами не делает.
Сам тон губернатора был не таким, чтобы его можно было истолковать иначе, чем отказ, да и привлечь его было нечем: у Вековищева были свои, и значительные, источники дохода и мзда за относительно небольшой молокозавод его не могла заинтересовать. И тогда Руслан сказал:
– Но мы же с вами «типа молочные братья» …
– Это как? – губернатор удивленно поднял брови.
И Руслан рассказал, как мог… Он закончил словами:
– Вот поэтому я и считаю вас своим молочным братом!
Губернатор минуту помолчал, потом рассмеялся, встал, достал бутылку французского коньяка и два фужера. Руслан задержался у него на полтора часа, и эта бутылка была не последней. Завод продали по справедливой цене. Он давно не занимается молочным бизнесом, но верит, что миром правит любовь.
Две жемчужины
Уже многое, из того, что мечтал увидеть, исполнилось, но кое-что оставалось. Например, последние динозавры- драконы с острова Комодо. У него был племянник, много повидавший человек по прозвищу Хозяин. Хозяин в молодые годы по глупости во время короткого Андроповского террора в начале восьмидесятых молодым студентом авиационного института попал в тюрьму за рулон джинсового материала, из которого намеревались шить джинсы. Вышел оттуда с большим опытом и авторитетом, при этом оставаясь очень приятным и уважаемым человеком. Так вот, этот невозмутимый, ни чему не удивлявшийся человек, ставший крупным бизнесменом, говорил, что самое большое впечатление в жизни на него произвели драконы Комодо, а он прошел многие российские страшные тюрьмы и пересылки. И вот, решено- летим к драконам- заказан лучший отель на Бали, самолет на остров Флорес, с которого можно добраться на Комодо и Ринчу, а гигантские вараны обитают только на этих двух островах, и катер с проводником для путешествия к ним. Всё шло по плану-нетяжелый перелет через Доху, приземление и встреча в уютном Балийском аэропорту в Денпасаре, трансфер в отель, который был на уровне ожиданий- с прекрасным сервисом, уютными пляжами в спокойной лагуне, отделенной от бурного моря молом, разнообразными ресторанами с вкусной едой, да и сам остров и его исповедующие индуизм жители были очень приятны-древние храмы на берегу океана и в джунглях, священными обезьянами вокруг, красивейшие виды , уютные бухты, позволяющие с маской любоваться великолепием подводного мира, замечательное искусство балийских мастеров – изделия из разных сортов дерева, батик, серебряные украшения… Всё это было очень красиво и интересно, но он ждал четвертого дня, когда было намечено путешествие к драконам. И рыб, и мастеров, и храмы он мог увидеть и в других местах, а вот динозавры-это только тут!
Перелет на Флорес в маленьком самолетике был не утомительный, сам остров они не рассматривали, а сразу же отправились в порт в сопровождении очень любезного проводника по имени Ока с острой, почему-то показавшейся ему лисьей, мордочкой. Удобный просторный катер, который обслуживали три матроса, разрезал голубую гладь океана и проносил их мимо красивейших необитаемых островов, покрытых горами и джунглями и вот, наконец, Комодо. Пока плыли проводник рассказал про варанов, хотя многое они уже знали и сами: вылупливаются из яиц, которые созревают в специальных устроенных в укромных местах гнездах девять месяцев (потом они видели эти гнезда в кустарниках и корневищах деревьев или песке), живут примерно столько, сколько живут люди, пару первых лет, пока маленькие, на деревьях (из-за каннибализма родичей, других врагов у варанов здесь нет), потом спускаются на землю , скорость их бега достигает сорока километров в час, большую часть суток в светлое время и в жару они находятся в полусонном состоянии, прекрасно плавают, хищники, хотя и всеядны, но любят разную дичь, которая в изобилии водится на островах( обезьяны, олени, дикие свиньи, буйволы), не брезгуют при случае полакомиться и человечиной. При этом укус их из-за бактерий считается смертельным и проводник поведал ряд страшных случаев. Вараны достигают пяти-шести метров в длину и внешне представляют собой что-то среднее между динозаврами и большими крокодилами. Острова Комодо и Ринча являются заповедниками и передвигаться по джунглям можно только в сопровождении специальных проводников- рейнджеров.
И Драконы оправдали ожидания. После инструктажа и оплаты рейнджер повел их вглубь острова и минут через двадцать прогулки по джунглям показал дремлющего в тени дракона, он был похож на большого крокодила. Подходить к ним на расстояние ближе четырех-пяти метров опасно. После они видели много драконов, даже засняли одного очень близко, двигающегося на оставленную на тропинке камеру. Сами при этом прятались в стороне. Жаркий день разморил драконов, и они мало интересовались добычей, хотя в ночное время во время охоты проявляют стремительность и укусив преследуют жертву до тех пор, пока она не испустит дух.
Острова эти почти необитаемы, но в одной з бухт Комодо, как раз там, где пристань для катеров, есть небольшая деревушка, в которой расположен лагерь рейнджеров, администрация заповедника, небольшое кафе и парочка рыбацких домиков, где проживает несколько семей. Они торгуют разными поделками, ракушками и жемчугом на импровизированном рыночке для туристов. Несмотря на большой интерес в мире к комодским драконам туристов, кроме них, не было- путешествие с Бали неблизкое, а из Австралии еще дальше, поэтому туристы приезжают на катерах, удовлетворяют свое любопытство и уплывают. Неорганизованных туристов в этой части океана практически не бывает.
На рынке купили несколько красивых жемчужных ожерелий для подарков, но чего- то особенного не увидели, хотя искали. Несколько лет назад во время путешествия на Маврикий он купил жене красивое ожерелье из крупного серого барочного жемчуга и хотелось для комплекта присмотреть пару жемчужин для кольца и серег. Ожерелье было куплено после удачной рыбалки на лодке с необычным названием «234». Оказывается, на ней был выловлен рекордный марлин весом 234 килограмма. Трудно было представить такую рыбу, но именно благодаря ей на рыбалку на этой лодке и с этой командой стояла большая очередь. Но им с другом повезло, правда большого марлина не досталось, сколько его не искали в бурном Индийском океане. А штормило и волна иногда захлестывала суденышко так, что они даже переглядывались, не веря в трагический конец рыбалки. В конце концов, они выловили два десятка двухкилограммовых бонито и были полностью удовлетворены. На волне этого удовлетворения и было куплено великолепное ожерелье из серого крупного барочного жемчуга с белым золотом. И вот к нему-то и требовался комплект. В этой части Индийского океана иногда попадается очень красивый крупный жемчуг разных цветов. В основном жемчуг обычный, но иногда встречаются очень крупные жемчужины серого, розового и других цветов необычной формы, которые стоят целые состояния.
Когда уже отплывали с острова к катеру на лодке со стороны противоположной причалу подплыл мальчик, который хотел что-то предложить. На ладони у него лежали две очень крупные барочные жемчужины- одна серого цвета, ровно такая, которую он искал для кольца жене, а вторая более крупная голубая.
– О! How much?
– One hundred for each pearl…
Ока протянул руку и взял у мальчика жемчуг, но голубая жемчужина выскользнула у него из рук и покатилась на дно катера. Пока проводник и матросы ползали по катеру в поисках голубой жемчужины, ему удалось внимательно рассмотреть серую и договориться с мальчиком о покупке за пятьдесят долларов, что и было сделано. Тщетные поиски голубой длились минут двадцать, но надо было уплывать и Ока что-то сказал мальчику на их языке, протянул какую-то купюру, но мальчик не соглашался, они заспорили и катер отчалил. А мальчик вдогонку осыпал проводника отборными проклятьями на своем языке. Настроение было немного испорчено и Ока долго извинялся за этот инцидент. После этого про жемчуг никто и не вспоминал до самого Флореса.
По дороге искупались на очень красивом розовом пляже, где из-за кораллов вода имеет розовый цвет. И настало время возвращаться.
Окончание путешествия на Бали прошло прекрасно – национальный балийский танец Чакчак в храме Улувату, правда поставленный около ста лет назад голландскими хореографами, произвел впечатление.
Через полгода случайно в новостях по телевизору увидел репортаж с аукциона, на котором была за большие деньги продана рекордных размеров голубая жемчужина и на заднем плане мелькнула знакомая лисья мордочка … или ему это показалось. Потом долго искал подробности в сети, но никаких деталей установить не удалось.
А из серой барочной жемчужины с острова Комодо вышло прекрасное кольцо, которое он подарил жене на юбилей.