Рита Коваль
Под обломками
Часть 2. Потери и приобретения
I
.
На каникулах Тарин очень продуктивно провела время, хотя находиться в опустевшем колледже было слегка неуютно. Из знакомых ей преподавателей почти никто не остался. Ректор постоянно отсутствовал. Даже Герман уехал домой, к своей престарелой матери, так что донимать Тарин было некому. Погода не радовала. Снег растаял и остался лишь кое-где на крышах зданий. Ветер помогал зимнему морозу делать невыносимым пребывание на улице. Кафе на каникулах было закрыто, поэтому отогреваться приходилось в столовой, которая теперь работала лишь в определенные часы. Днем Тарин работала в библиотеке, а вечера проводила за чаем у Марты. Артур несколько раз звал ее на ужин, но Тарин согласилась лишь тогда, когда узнала, что их племянник уехал. С самого детства она не терпела, если что-нибудь решали за нее. В девушке тогда просыпался чертенок, нашептывающий, что нужно сделать как раз наоборот. С этой чертой она безуспешно боролась в юности, и смирилась чуть позже, научившись извлекать определенную выгоду. Стоило только ей сказать самой себе: «ты не сможешь этого сделать», как она начинала двигаться в данном направлении с удвоенной энергией. Так получилось и в этот раз. Тарин бросила себе вызов, говоря, что у нее не получится восстановить ход исследования. И именно поэтому она стала работать на результат.
Как-то днем, когда хмурое солнце немного прогрело воздух, она пришла осмотреть здание будущей лаборатории. За мужским общежитием, ближе к стадиону, размещались хозяйственные постройки. Возле котельной и было то одноэтажное здание, которое она облюбовала. В предыдущий визит сюда с Артуром она лишь успела заметить старую лестницу у входа с низкими обваливающимися ступенями. В прошлом здесь проходили демонстрационные экзамены. Для Тарин было достаточно стен и крыши, но Артур был непреклонен: нужно было покрасить стены, как внутри, так и снаружи, положить линолеум (благо, в его хозяйстве остался лишний кусок), проверить прилегание оконных рам к стенам, осмотреть крышу. Пришлось согласиться на отсрочку до весны. Сейчас она заметила кусты сирени и жасмина, бесконтрольно разросшиеся вокруг стен. Летом, наверное, здесь вырастают целые джунгли. Замок оказался чересчур хлипким, но красть было, в общем-то, нечего. Несколько старых запыленных парт, и путина на доске – вот и все богатство. Девушке показалось, что внутри было даже холоднее, чем снаружи.
На обратном пути он решила зайти к Элле, чуть ли не единственной знакомой, оставшейся на каникулы в колледже. Но вместо нее Тарин застала в кабинете щуплую даму лет сорока, которую уже видела в коридорах колледжа. Запомнилась она Тарин прежде всего из-за необычных очков. Стекла в них сверху вниз постепенно меняли цвет с синего на розовый. Оправа сужалась к вискам, придавая форму кошачьего глаза. Странным образом они смотрелись очень органично на этой женщине.
– Вы ищете Эллу? Она скоро будет. Можете пока присесть.
Тарин стало немного неуютно под пристальным взглядом. Она начала осматриваться. На стене у окна висели очень странные, похожие на сны, картины. Рядом красовалась фраза: «Путешествовать можно не только наружу, но и внутрь».
– Это метафорические ассоциативные карты, – пояснила женщина, проследив за взглядом Тарин. – С их помощью можно подобрать ключи к подсознательному, старательно спрятанному и забытому нашей памятью. Можете назвать мне ассоциации, которые приходят вам на ум, а я вам дам интерпретацию.
– Нет, спасибо, – ответила девушка.
– Жаль. Очень результативный метод.
– Вы психолог? – догадалась Тарин.
– Ну конечно! Педагог-психолог! – почему-то обрадовалась женщина. – Если захотите выплеснуть ваши эмоции, я всегда готова выслушать. Для преподавателей я разработала специальный курс арт-терапии. Могу также дать рекомендации по списку музыкальных произведений. Например, слушать Моцарта очень полезно для нормализации психоэмоционального фона. Хотя бы по полчаса в день, – она указала на стену за собой, где висели часы странной формы: словно стекающие вниз.
– Течение времени, – понимающе улыбнулась Тарин.
– О, вы знакомы с работами Дали? – в глазах собеседницы промелькнуло нечто среднее между уважением и восхищением.
– Немного.
– У меня есть потрясающий альбом его работ, я могу одолжить его вам ненадолго.
– Спасибо, я подумаю об этом.
Девушка умолчала о том, что терпеть не могла картины испанца. Вряд ли это откровение пришлось бы по душе сидящей напротив женщине. Кстати, она ведь не представилась, а спрашивать имя теперь было неудобно. И Элла куда-то запропастилась…
– Знаете, здесь так тихо. После отъезда студентов я еще несколько дней не могу привыкнуть к тишине кругом. Обычно в моем кабинете постоянно кто-нибудь жалуется: преподаватели на студентов, студенты на преподавателей, девочки на мальчиков, мальчики на девочек. Одни подерутся, другие нахамят куратору, третьи страдают от несчастной любви. Родители просят повлиять на детей, а дети не хотят идти на контакт с родителями. Очень много разношерстных студентов в группах, много иногородних и даже иностранных обучающихся. Нужно постоянно исследовать сплоченность коллектива, склонность отдельных личностей к девиантному поведению. Не забывать вовлекать оторванных от социума ребят в общественную жизнь. Руководство требует отчеты…
– Извините, – Тарин прервала поток откровения. – Вы сказали «в моем кабинете». Разве это не кабинет Эллы?
– Мы делим его на двоих, но она почти никогда здесь не появляется. Если только нужно написать план воспитательной работы.
– Тогда может быть, я напрасно жду?
– Что вы, мы же так интересно проводим время!
– Извините, но я, наверное, пойду. У меня еще есть дело в общежитии.
– Заходите, когда захочется! Я всегда готова выслушать!
– Да, да, я уже поняла, – Тарин с радостью закрыла за собой дверь.
Когда она все-таки нашла Эллу, та была поражена:
– Что ты забыла у Лары? Все же знают, что она немного… странная.
– Я, между прочим, тебя искала. Думала, ты в кабинете. Если она как ты говоришь странная, то почему она здесь работает?
– Ребята говорят, что она свое дело знает. Родители ее тоже хвалят. Хотя, будь у меня какие-нибудь проблемы, пошла бы к кому угодно, только не к ней. Не нравится она мне.
Вечером Тарин посмотрела на календарь в своей комнате и поняла, что время действительно подвержено течению: до начала семестра оставалось совсем немного.
Виктор приехал на следующий день. Как всегда, без приветствия, он подошел и подсел к Тарин в кресло напротив:
– Вы сказали, что рассказали мне все, что знаете.
Девушка отложила бумаги в сторону и взглянула на него. Виктор явно был рассержен.
– И что я, по-вашему, не рассказала?
– Во-первых, вы не сказали, что тело Вагнера не нашли.
– Нашли его кровь и его вещи в лаборатории в тот день. Тут все очевидно, не думаете?
– Не все так просто. Вы знали, что он игрок?
– Игрок? Вы точно говорите о Вагнере?
– Следствие обнаружило у него большие карточные долги. Он задолжал серьезную сумму, но таких денег у него не было.
– В первый раз слышу. Если и так, что это меняет?
– Есть версия, что он инсценировал свою смерть и забрал все наработки, чтобы продать их фармацевтической компании.
– Какая глупость!
– Если бы ваша группа открыла исследуемый способ в стенах лаборатории, патент принадлежал бы университету. Полученная премия не покрыла бы его долги.
– Хватит, не хочу больше этого слышать! Вы не знали его. Он бы никогда так не поступил, ни с исследованиями, ни со Стеллой! – кровь прилила к щекам девушки, глаза ее потемнели.
– Вы уже признали, что ошибались в людях. Готов спорить, в виновность Яна вы тоже не сразу смогли поверить.
– Кстати, как тогда в эту версию вписывается исчезновение Яна?
– Они могли провернуть это вдвоем.
– Тем более я не верю, – покачала она головой. – Они очень холодно общались друг с другом.
Виктор посмотрел на девушку:
– Это могла быть лишь вывеска. Иногда люди, внешне проявляющие раздражение или неприятие, на самом деле испытывают совсем другие чувства.
– Почему тогда этого средства нет на фармацевтическом рынке? Прошло уже больше года – достаточный для Вагнера срок, чтобы все завершить. Я знаю: он был на пороге решения проблемы с синтезом хемокина.
– Возможно, он хочет выждать, пока шумиха уляжется.
– Не было никакой шумихи. Университет решил не выносить сор из избы. Родители Стеллы попросили, чтобы их никто не трогал. Для общественности это представили как несчастный случай.
– Тарин, я понимаю, вам тяжело представить, что человек, которого вы хорошо знали, оказался совсем другим, – он протянул руку к ее руке, но девушка одернула ее.
– Я как раз хорошо это представляю! Лучше, чем вы думаете. Вагнер этого не делал.
– Давайте хотя бы предположим, что он по какой-то причине остался жив. Куда бы он мог направиться?
– Он был сиротой. Безвылазно находился в университете.
Тарин невольно улыбнулась, вспоминая. Казалось, она снова видела как он, склонившись над своими тетрадями, сидит в университетском парке под ивой и не замечает, как вокруг него кипит жизнь. Кто-то поет под гитару, кто-то занимается спортом, кто-то держится за руки с любимой, кто-то просто общается в компании друзей, а Вагнер в это время пишет, хмурится, грызет колпачок ручки и снова принимается писать.
– Вагнер был очень скрытным, я говорила об этом. Это все, что я знаю. Виктор, прошу, больше не развивайте при мне эту версию.
– Хорошо. Но тогда у меня к вам еще один вопрос. Вас было пятеро. Вы рассказали мне обо всех, кроме Римуса. Почему?
– Потому что… потому что он потерял Стеллу из-за меня.
Тарин на мгновение отвернулась к окну.
– Мы не разговаривали с ним после этого случая. Он уехал сразу после похорон. Я слышала, устроился на работу. Они со Стеллой встречались некоторое время перед тем как.… Не думаю, что он захочет общаться со мной, даже по вопросам исследования. Надеюсь, его не подозревают? Его не было в университете, когда это случилось.
– Его алиби проверили. К нему нет вопросов. У него может быть нужная вам информация?
– Нет. Вагнер не разрешал нам хранить документы у себя. Он говорил, что в комнату легко проникнуть и украсть их, а лаборатория оборудована сигнализацией. Нам запрещалось выносить информацию даже на электронных носителях. Может быть, лучше бы Ян просто украл флеш-карту, и это было бы худшее из зол…
– Тогда у меня для вас мало утешительного. Все, что нашли в лаборатории – пара тетрадей. Они сейчас находятся у экспертов. Как я понял, они занимаются их восстановлением: бумага сильно обгорела. Но вряд ли с их анализом будут сильно спешить. Следователь не считает это первостепенной уликой.
– Этого мало. Я знаю, о чем вы говорите, это результаты наблюдений за последние два месяца. Вагнер заносил ход исследования в особый журнал. Он никогда не выпускал его из рук.
– Значит, я ничем не смог вам помочь.
Тарин посмотрела на Виктора. За последнее время он похудел и осунулся. На каникулах он явно работал интенсивнее, чем в колледже.
– Отсутствие результата – тоже результат. Вагнер любил это повторять. Спасибо за то, что попытались. Сегодня вечером встречаемся здесь? Вы обещали помочь мне с исследованиями.
– Да, я приду, – он поднялся.
– И Виктор, можно вас попросить? Если уж мы будем работать вместе, давайте хотя бы начнем нормально общаться?
– Что вы хотите сказать?
– Например, вы можете сказать «до свидания», а не молча уходить каждый раз.
– Прощаться – плохая примета. Поверьте моему опыту.
В его глазах промелькнуло что-то неопределенное. Все такой же прямой, весь в черном, он развернулся и скрылся за стеллажами.
С этого дня они почти каждый вечер встречались в библиотеке. Регина все больше удивлялась тому, как часто это случается. Иногда в библиотеку заходила Лидия, как бы случайно наталкиваясь на них. Тарин подозревала, что Регина подговаривает женщину присмотреть за подругой. Методист впервые за долгое время не перетягивал на себя внимание девушки, и она смогла сосредоточиться на занятиях днем и на исследовании вечером. Студенты, конечно, не изменились, но язвительные замечания и нахальное поведение некоторых из них уже не воспринимались ею как личное оскорбление. Тарин запомнила слова Алисы и старалась сосредоточиться на самом процессе преподавания. Неравнодушный педагог обязательно зажжет интерес в душах тех, кому это действительно нужно, теперь она это знала. Может быть, Тарин привыкла к манере общения Алисы, а может быть, начальница сменила стиль общения по отношению к новому преподавателю. Но Тарин стала чаще заходить к Алисе, перешагнув в себе некоторый страх в общении с ней. Этому весьма поспособствовал положительный ответ заместителя директора на просьбу организовать дополнительные занятия для желающих. Теперь девушке действительно было некогда даже поспать.
Тарин отвела Виктора в здание, намеченное ею для лаборатории. Он тщательно обследовал помещение, особенно оставленную здесь мебель, и только после этого одобрил его. В их отношениях, как и на улице, теперь тоже наметилась оттепель. Взаимные упреки и недомолвки остались в прошлом. Можно сказать, в эти мартовские дни Тарин испытывала душевный подъем, которого давно уже не надеялась пережить снова. То чувство, которое испытываешь, когда занимаешься любимым делом, когда постепенно, шаг за шагом двигаешься к намеченной цели, будоражило и одновременно успокаивало, не хуже музыки Моцарта.
Благодаря связям ректора была достигнута договоренность о предоставлении колледжу части лабораторного оборудования в аренду. Отец таким образом приготовил ей сюрприз.
– Мы давно хотели открывать новую специальность. Думали о фармации, это сейчас очень перспективное направление. Чтобы пройти лицензирование, нам все равно нужно было бы закупать материальную базу, – успокоил он девушку.
Позже Тарин поделилась этой новостью с Виктором.
– Что ж, для нас с тобой это хорошо, но Алиса будет не в восторге, – усмехнулся он.
Виктор снял пиджак, и теперь склонился над бумагами, засучив рукава своей белой рубашки. На его левом запястье белел шрам, по-видимому, от ножа.
– Если мы будем лицензировать новую специальность, она должна будет заполнить уйму форм для министерства. Мне и так кажется, что ее помощница скоро от нее сбежит – уж очень большую бюрократию развели в образовании.
– Ладно, я мне пора, – Тарин выпрямила спину, потягиваясь. – Если я еще ненадолго здесь задержусь, можно будет сразу из библиотеки идти на пары.
– Кофе в термосе закончился?
– Давно. И печенье, которое мы контрабандой пронесли мимо Германа, тоже.
– Тогда действительно пора. Не забудь, завтра привезут новую партию лабораторных мышей.
– Нет, Виктор, уже сегодня, – вздохнула девушка. – До встречи вечером.
Не так давно Тарин смогла пересилить свой страх и появиться в лаборантской комнате. Необходимость перевести теоретические исследования на практический уровень вынудила ее к этому. Конечно, это небольшое помещение с препаратами, реактивами и наглядными пособиями мало походило на университетскую лабораторию, в которой девушка работала несколько лет. Пока она осматривалась, Виктор тактично молчал. Единственный, кроме отца, кто знал ее историю, он ни разу не задал нескромного вопроса, ни разу не посмотрел на нее этим ободряющим взглядом, который она так ненавидела. Самое главное, он ни разу ее не пожалел. Тарин была рада, что могла говорить с ним без оглядки на то, что можно упоминать, а что нельзя. Почти.
В воздухе уже витало то неясное, смутное ощущение пробуждения, которое испытываешь каждую весну, которое зовет тебя выбраться из-за стен, почувствовать мягкий ветер на щеках. Этот ветер овевает лоб, прогоняя мрачные мысли, путается в волосах, настраивая на беззаботный лад, приподнимает края пальто, намекая на то, что пора бы сменить теплую одежду на более легкую, облегчив тем самым свою ношу. Он приносит запах раскрывающихся почек, свежей краски и перемен. Тарин вдруг захотелось выбраться за пределы колледжа и прогуляться у озера, про которое так часто говорила Марта.
Сонная, старушка встретила ее у дверей в общежитие.
– И когда ж ты уже нагуляешься, все жду тебя, жду. Была б я твоей бабушкой, дала бы тебе лозины, чтобы знала, как по ночам шастать, – беззлобно ворчала она, отпирая дверь.
– А вы бы дали мне ключ, я ведь сколько раз просила.
– Нет уж! Меня тогда Артур больно строго отчитал, когда я зимой ключ посеяла. Теперь все, милая моя, кончилась веселая жизнь. Оно и правильно, мало ли кто его мог найти. Да, тут тебя Агата завтра к ним в гости звала, – Марта лукаво посмотрела на девушку. – Говорит, хочет угостить фаршированными перцами. Я как-то пробовала, прямо пальчики оближешь!
– Да ну? А больше к ней никто завтра на ужин не собирается? – с хитрецой в голосе отозвалась Тарин.
– Кто ж его знает, я не спрашивала, – склонила старушка лицо над вязанием.
– Ладно, я подумаю. Мне еще многое нужно сделать.
– Ой, так ты точно замуж никогда не выйдешь, – пробормотала, качая головой, Марта вслед поднимающейся по лестнице девушке.
II
.
С наступлением весны Тарин старалась растянуть прогулку по аллее от общежития к главному зданию, на занятия. Переливчато щебетали по утрам птицы, хрупкие цветки белых и нежно-розовых магнолий испускали тонкий аромат. Мелкие лужицы после ночного дождя так звонко блестели, что казалось, будто девушка идет по витражному стеклу, и ступать надо как можно осторожнее. Тарин обнаружила, что на одном из поворотов аллеи садовник установил две деревянные скамьи-качели. С тех пор она старалась выйти пораньше, чтобы успеть посидеть на них немного; подобраться к ним днем из-за студентов было невозможно.
Практические занятия новоиспеченный преподаватель вела с большим удовольствием. Скоро она должна были перейти к бионике, одному из самых интересных разделов в биологии. Тарин тщательно подошла к подготовке демонстрационных материалов, иллюстрирующих, как живые системы служат источником вдохновения при создании технических систем и сооружений. В этом ей неожиданно помог Герман, подсказавший нужные источники информации. Вытащив руки из карманов своей вязаной кофты, неизменно надетой поверх клетчатой рубашки, он принес целую кипу технических журналов.
– Я выписываю их для собственного пользования, поэтому следите, барышня, за чистотой своих рук, когда прикасаетесь к листам, – заявил библиотекарь, который, видимо, и сам смутился своего поступка.
Девушка едва успела оценить столь широкий жест: к ней подошли студенты, у которых возникли вопросы по написанию рефератов. Пришлось сначала уделить время им. Алиса, проходя по коридору после окончания занятий, заглянула в открытые двери аудитории и увидела, как студенты, забыв о времени, тесным кружком обступили Тарин и обсуждали пути решения экологических проблем. Обычно непроницаемое лицо женщины смягчилось, и на губах обозначилась торжествующая полуулыбка.
– Послушай, – обратилась на следующий день к девушке в столовой Регина, поглощая воздушный омлет, – мы с несколькими преподавателями собираемся в воскресенье выбраться к озеру, на пикник. Погоду обещают хорошую. Ты с нами?
Тарин слегка растерялась.
– На целый день? Не знаю, смогу ли я себе позволить столько времени…
– Мы думаем выбраться в обед, когда будет потеплее, на несколько часов, – вмешалась в разговор Элла. – Ну давай, ты же сама недавно говорила, что было бы неплохо подышать свежим воздухом! День самоопределения прошел, в доме престарелых мы с ребятами провели концерт на той неделе. Я как раз немного переведу дух.
– Так ты и езжай, я тебе не мешаю.
– Тарин, – Лидия опустила приборы на тарелку, – Думаешь, на моем рабочем столе нет такой же кипы бумаг? Все это вздор! Ты слишком мало бываешь на свежем воздухе в последнее время. Ты молодая, симпатичная девушка, а постоянно сидишь то в библиотеке, то в этой своей лаборатории. Куда это годится?
– Ладно, сдаюсь, – девушка улыбнулась. – Такого натиска я давно на себе не испытывала.
– Это потому, что мы в последнее время только в столовой и на педсоветах видимся, хотя живем все на одном этаже, – пожурила ее Регина. – Мы очень переживаем за тебя. Если так пойдет дальше, пойдем писать коллективную жалобу ректору.
– Хорошо, а кто стал постоянно пропадать у Алисы, у которой уволилась ее помощница? Ты ведь могла отказаться, когда она тебя попросила.
– Не сравнивай. Эта работа оплачивается. А ты ночуешь в библиотеке по собственной инициативе. И потом, она же помогла мне в том семестре с сыном. Так что я у нее в долгу.
– Ладно, умолкаю, – девушка, сдаваясь, подняла вверх руки.
В это время Элла сделала глазами знак Регине, в сторону входа. В дверях появился Виктор. Пришлось, как повелось у них в последнее время, передать мелочь под столом. Подруги стеснялись акцентировать свое внимание на споре при Тарин, которая часто хмурилась, когда они подтрунивали над ним. Проходя мимо их стола, Виктор поздоровался с сидящими девушками.
– Однако! Слушай, а ты делаешь из него человека! – не выдержала Элла.
– Недавно он даже помог мне донести тяжелые книги в аудиторию, – наклонилась поближе Лидия.
– Вы так говорите, словно он сделан из мрамора, – улыбнулась девушка. – Он такой же человек, как и все. И вовсе не надменный.
– Абсолютно согласна с вами! – прозвучал голос у них над головами.
Они не заметили, как психологу удалось подойти к ним так близко.
– Знаете, я давно за ним наблюдаю. Мне кажется, что он часто говорит совсем не то, что хочет сказать на самом деле. Очень интересный случай! Кстати, то же можно сказать и о вас, – Лара пристально взглянула поверх очков на Лидию. – Если вы зайдете ко мне как-нибудь…
– Спасибо, но у меня нет столько времени, – мягко прервала та психолога. – Приятного аппетита вам!
– Да-да, – Лара, наконец, прошла дальше со своим подносом.
– Я даже подпрыгнула от неожиданности, – перевела дух Элла. – Говорю же я вам: она странная! Интересно, она всегда такой была или только после прихода к нам стала? – хихикнула она.
– Во всяком случае, ее поведение на предыдущем месте работы нисколько не отличается от нынешнего, – раздраженно отозвалась Лидия. – Моя хорошая знакомая – завуч в колледже, в котором раньше работала Лара.
– Надо же, как тесен мир, – заметила Тарин.
– Ты даже не представляешь себе, насколько, – Лидия улыбнулась в ответ, подняв на девушку васильковые глаза. – Особенно такая отрасль, как образование. Здесь все друг друга знают. В крайнем случае, знакомы через пару рукопожатий. Ты еще с этим столкнешься, вот увидишь…
Как только вечером прозвенел звонок с последней пары, в коридоре сразу стало шумно. Тарин поставила чашку Петри на стол и стала закрывать окно в лаборантской.
– Сегодня мне нужно уйти пораньше. Я приглашена на ужин к Артуру и Агате. Забавно, что их имена так созвучны, да? Они даже внешне похожи. Оба низкие, кругленькие.
– У нас много работы. Я бы на твоем месте не тратил на них время.
Девушка удивленно посмотрела на Виктора. Она уже давно не слышала в его голосе таких холодных, сухих нот.
– Неудобно. Я и так несколько раз уже отказывалась. Конечно, это все неспроста: они настойчиво приглашают меня каждый раз, когда приезжает их племянник, – усмехнулась она. – Ничего, побуду пару часов, а потом пойду к себе.
– Давно ты с ним знакома? – он подошел к девушке поближе и тревожно заглянул ей в глаза.
– Не знаю, пару месяцев, наверное. В чем дело, Виктор?
– Я бы не хотел, чтобы ты с ним общалась.
Тарин скрестила руки на груди:
– Ты бы не хотел? В каком смысле?
– В том, который уже озвучил. Тебе не стоит с ним общаться.
– Ничего не хочешь мне объяснить?
Ответом ей послужило молчание. Виктор отошел к столу и мелким аккуратным почерком продолжил вписывать в журнал результаты дневных наблюдений. Тарин взяла сумку в руки.
– Послушай, если ты хочешь мне что-то сказать, сейчас самое время. Если нет, то я пойду. Мне надо еще переодеться перед походом в гости.
– Как же ты упряма! – он бросил ручку на стол. – Тебе недостаточно моей просьбы?
– Виктор, это не просьба.
Тарин отложила сумку и присела на стул рядом с ним.
– Я поделилась с тобой своей тайной. Может быть, пришло время поделиться и тебе со мной?
– Я не уверен, что могу тебе все рассказать, – он соединил кончики пальцев рук. – Слушай, – решился Виктор после короткой заминки. – Ты уже и так догадываешься о том, кем я работаю на самом деле. Мое расследование привело меня сюда. Когда я проработал в колледже некоторое время, то убедился, что нужные мне ниточки здесь. Но мне нужен тот, кто сплел эту паутину. И теперь я выслеживаю этого паука. Выйти на него я надеюсь через Филиппа, племянника Агаты. Он тоже в этом замешан и может оказаться опасен. Поэтому ты ни в коем случае не должна с ним общаться.
– Ты мне не скажешь, о чем именно идет речь? Опять молчишь? Хорошо, давай снова проверим мою наблюдательность. Что я знаю о Филиппе? С виду неплохой парень, тихоня. Он эколог, по крайней мере, так считает Агата. А Марта говорит, что он неплохо зарабатывает, что для эколога очень странно, конечно. Филипп приезжает в колледж раз в месяц-два со своим псом. Иногда его выгуливает по ночам около стадиона… У биглей хороший нюх, интересно?
– Отменный. Лучшая поисковая собака, – Виктор посмотрел на нее так, словно хотел что-то сказать.
– Ага. Значит, он что-то здесь ищет. То есть, Филипп с определенными интервалами приезжает в наш колледж для того, чтобы что-то найти. И получает за это хорошие деньги. Так?
– Почти, – сдался ее собеседник. – Он привозит в колледж товар, а забирает деньги. Собака помогает ему отыскать товар в месте, где он его получает. Мне потребовалось несколько месяцев, чтобы выяснить схему и время. Сначала я подозревал, что работает кто-то внутри колледжа. Но только у него есть идеальная возможность это проворачивать. Племянник, который приезжает к любящей тете – идеальное прикрытие.
– Только не говори, что это наркотики, – Тарин взялась за голову. – Ну да, ты же химик… Где тебе еще работать, как не в наркоконтроле…
Виктору опять было нечего ей сказать.
– Послушай, но тогда мне тем более нужно прийти сегодня к ним на ужин. Я могу разузнать для тебя что-нибудь. Подожди, – она взяла за руку собравшегося возразить мужчину. – Ты очень мне помогаешь. Позволь сделать что-нибудь для тебя в ответ.
– Тарин, ты и так многое для меня сделала, – он кивнул на левую ногу.
– Пустяки, – отмахнулась девушка. – Я, правда, хочу помочь. Тем более что не пойти сейчас, когда я уже пообещала, будет подозрительно.
– Нет, тебя я впутывать в это не буду. Сам разберусь. Кстати, ты уже помогла мне, сама того не зная, – слегка улыбнулся он. – Помнишь, мы были в здании за котельной? Если ты не заметила, я осмотрел там все внутри.
– Заметила, конечно. Ты полчаса зачем-то разглядывал старую мебель.
– Я разглядывал не мебель. Я разглядывал пыль. Одни поверхности были менее запылены, чем другие.
– Там кто-то не так давно был! – Тарин азартно на него посмотрела. – Надо же, а я не обратила внимания! Как досадно. Хочешь сказать, это Филипп там бывает?
– Думаю, он делает там закладки. А распространители забирают. Хотя, возможно, он всего лишь приходит туда за деньгами. Я понаблюдал за зданием. В этой части колледжа часто крутятся несколько человек, каждый раз одни и те же.
– Да, неудачное я выбрала место для лаборатории, – хмыкнула девушка.
– Наоборот. Ты им помешала. А это значит, что придется менять план и частично выдать себя.
– Ты уже рассказал ректору?
– Пока не могу. Знаю, это нелегко принять, но сейчас это делать слишком рано. Мне нужен тот, кто производит эту дрянь. Очень высокого качества, кстати. Давно я не ловил таких умельцев…
Тарин захотелось помочь Виктору хоть чем-нибудь.
– Давай, я отвлеку его как-нибудь после ужина. Например, предложу вдвоем выгулять собаку. А ты пока осмотришь его вещи. Я могу оставить дверь открытой. Артур после ужина всегда дремлет в своем кресле.
– Нет, я не могу так рисковать.
– Хорошо. А если я добуду тебе ключи от его машины? Вдруг ты найдешь там что-то?
– Вот поэтому я и не хотел тебе ничего рассказывать, – вздохнул Виктор. – Как мне убедить тебя не ввязываться в это дело?
Тарин с лукавым огоньком в глазах пожала плечами.
– Не знаю. Но, по-моему, уже поздно. Ладно-ладно, я обещаю ничего не делать без твоего ведома. Но на ужин я сегодня пойду, даже не пытайся меня отговорить! До завтра!
На этот раз она уделила своему наряду большее внимание, чем обычно. Конечно, Филипп может быть удивлен резкой перемене в ее манере общения. До этого Тарин была холодна при встрече с ним, словно давая понять, что никакое сближение ее не интересует. Льстить и кокетничать Тарин не умела никогда, ей всегда были неприятны девушки, которые пытались очаровать противоположный пол своей внешностью. Но в военное время все средства хороши, и поэтому вечером она надела свое любимое платье, оливковое, с объемными рукавами и черным поясом, стягивающим ее талию. Во время работы в университете она постоянно носила в лаборатории белый халат, поэтому по приезду в колледж наконец смогла «выгулять» свой гардероб. Конечно, тот жуткий шрам на ноге не давал такого полета фантазии, как раньше. Но Тарин прекрасно чувствовала себя и в длинных платьях, и в брючных костюмах.
Ужин, как всегда, удался на славу. Агата приготовила жареный болгарский перец с сыром, гуляш и к чаю восхитительный торт. Пока за столом шла неторопливая беседа, Тарин узнала, что Артур тоже собирается присутствовать на пикнике у озера, ведь это именно он отвезет туда всю компанию на своем грузовичке. Как только Агата услышала, что Тарин тоже собирается там быть, она тут же предложила девушке захватить с собой Филиппа, чтобы показать ему окрестности. Молодой человек, уже приготовившийся к резкому отпору со стороны девушки, был озадачен тем, с какой легкостью она согласилась. Договорившись о времени, он вызвался проводить Тарин к общежитию. На прощание Агата вручила ей традиционный гостинец для Марты, который Пират весь путь пытался выпросить всевозможными способами. Общий язык с четвероногим другом она нашла на удивление легко. По-другому дело обстояло с его хозяином. По дороге девушка заговаривала пару раз о работе Филиппа, но он ловко менял тему. В итоге Тарин решила, что стоит отложить их беседу до воскресенья.
На следующий день она рассказала обо всем Виктору. Первой ее мыслью было снова предложить ему обыскать вещи Филиппа в доме у тети в его отсутствие, но Виктор был не согласен.
– Он не так глуп, и не станет оставлять компромат на себя, где попало. Скорее всего, он хранит эту информацию в телефоне или записной книжке. Думаю, мне тоже не помешает подышать свежим воздухом в это воскресенье, – неожиданно подмигнул он девушке. – Что скажешь?