Михаил Владимирович Поборуев
По ту сторону обычного
Сон
Сегодня мне приснился странный сон. Я даже не уверен, был ли это сон или это было нечто большее, гораздо большее.
Я выпал из времени и пространства. Я был нигде и никогда. И одновременно я был везде и всегда. Я видел сотворение мира и его конец. Я наблюдал каждый момент времени, стоило мне только о нем подумать. Бактерии, динозавры, первые люди, автомобили и полеты к звездам. От этого кружилась голова и захватывало дух. Мне открылось беспредельное знание всего и вся. Было жутко и интересно. Я видел не только ту картину мира, в которой жил, но еще и ту, которая могла бы произойти. Это можно представить, как если бы смотреть на карту дорог – одна ведет в город, другая к морю, третья в поле. С той лишь разницей, что ты можешь пройти ним всем одновременно. Так, я видел не только как Ева откусила от запретного плода, но и то, как она, воспылав «праведным» гневом, отвергла предложение змия и, нажаловавшись Адаму, скрутила пресмыкающееся в узел и швырнула в болото. Правда, потом Адам и Ева все равно были изгнаны из Рая за столь жестокое обращение с творением Божиим. Я видел и вариант, когда Ева просто отвернулась от змия и никто никого из Рая не изгонял. Я видел реальность с войнами и без, видел изувеченную людьми Землю и мировую катастрофу, но видел и то, как люди вовремя остановились и спасли планету и сами себя. Вместе с этим я понимал причины тех или иных событий и вызванные ими последствия. Так, я знал причину ненависти Гитлера к евреям. Все оказалось банально. Знакомый еврей, которому начинающий живописец показал свое произведение, очень резко и негативно отозвался о творении. Обидевшись на всех евреев, а заодно и на славян, Гитлер начал войну. Причиной же столь резкого отзыва было то, что по дороге к Гитлеру того еврея ужалила пчела, отчего у него разболелась рука и испортилось настроение. В другом варианте развития событий погода была чуть более ветреной, пчелы вылетели в другом направлении и тот еврей пришел к Адольфу в спокойном состоянии и дал более сдержанный отзыв. Война не началась. В третьем варианте погода была очень холодной, еврей выпил бокал вина для согрева, отчего пришел в веселое расположение духа и от всей души расхвалил картину. Адольф, воодушевленный похвалой, начал более усердно изучать живопись и в конечном итоге вместо войны мир получил гениального художника. Это лишь маленький и самый простой пример того знания причинно-следственных связей, которое мне открылось. Я знал что, как, когда и где надо сделать, чтобы события пошли по тому или иному сценарию. Правда, было одно НО. Я знал, но я не мог этого сделать. У меня не было силы, не было власти влиять на события. Я был лишь сторонним наблюдателем. Бесправным, бессильным. Совершенно никчемным и никому не нужным. Это было очень страшно и жутко – все знать и понимать, но ничего не мочь. Я закричал от отчаяния и проснулся. В окно ласково светило восходящее солнце, тихо шелестел ветер в листве. До меня медленно доходило, что я уже могу встать, открыть окно пошире, чтобы воздух в комнате стал свежее. Могу прикрыть шторы, чтобы ребенок не проснулся слишком рано от яркого света. Тихое ликование охватило меня от того, что я могу влиять на события! Но что, что надо сделать, чтобы мир стал лучше? Какой дорогой направить своего ребенка, чтобы он был счастлив? Увы, этого я уже не знал. Как и многого другого, что во сне было легко и понятно. Но я точно знал другое – я могу влиять на реальность! Я уже не бессильный и бесправный наблюдатель, я полноправный участник жизни! И от того, что и как я буду делать, зависит очень и очень многое. Да, я могу и скорее всего буду часто ошибаться. Но ошибку можно простить, можно исправить, благодаря ей можно научиться. А раз я могу влиять, значит я нужен! Значит, я не просто так на этой Земле. Мы все здесь не просто так. Не по странной прихоти природы, сложившей бездушные молекулы в живой организм. Мы все здесь по воле Творца. Мы нужны Ему. Ну и, конечно, нужны нашим близким, родным, друзьям. Которые простят нам ошибки, простят что угодно, только не бездействие и равнодушие… Мы нужны…
В переходе метро
Сегодня я случайно стал свидетелем необычного эпизода.
Я возвращался с работы, как обычно, на метро. Поднялся со станции и шел по длинному переходу до своего выхода. Впереди колыхалась живая река такого же рабочего народа, разношерстного, разномастного, но в чем-то неуловимо одинакового. Прямо передо мной, чуть слева, шел молодой парень, может даже подросток. Весь его вид выражал юношеский максимализм вперемешку с пофигизмом, причем я затрудняюсь сказать чего было больше. Широкие, граничащие с нахальством шаги, самоуверенно задранная голова с модными эйрподсами в ушах. Он явно ничего вокруг не замечал, уверенный в своей исключительности. Ну, шел и шел, мне какое дело. Вдруг он резко дернулся вправо, я едва не врезался в него и уже был готов высказать ему пару ласковых о его манере передвижения в многолюдном месте. А парень выдернул один наушник и остановился у тщедушной старушки, торговавшей какими-то мелкими невзрачными яблоками. Может, насобирала падали, может, у самой такие в огороде растут, мне неведомо, но уж больно непрезентабельными были те яблочки. И вот слышу я такой разговор.
– Мать, почем эпплы?
– Чего, сынок? – Не поняла старушка. Парень понял свой промах и исправился.
– Яблочки, говорю, почем?
– А, дык, по десять всего, милок. – Просияла старушка. – Ты на вид-то не смотри, они вкусные, с маво огороду. Надысь вот натрясла немного.
Парень оценивающим взглядом пробежался по явно залежалому товару.
– Сколько у тебя тут?
– Ой, милок.. – Стушевалась старушка. – Я и не знаю… Мабуть, кило три или четыре…
– Так, мать, давай я у тебя это все за полтинник возьму, ок?
– Чегось? – Старушка, похоже, была туговата на ухо.
– Все за пятьдесят отдашь? – Повторил парень громче.
– Ой, милок, конечно, конечно, бери, не пожалеешь, слаадкие! – Затараторила старушка и стала торопливо укладывать убогий урожай в какой-то мятый пакет. Парень протянул сложенную купюру и я заметил, что из-под полтинника едва заметно выглядывала сотня. Я уже хотел было указать парню на его оплошность, но что-то меня остановило. Парень сунул деньги в сморщенную ладонь, легко подхватил пакет и скорым шагом, словно убегая от чего-то, направился к выходу. Я чуть задержался, запнувшись взглядом о почти счастливую бабульку в древнем, многократно заштопанном, но чистеньком плащике, который вряд ли мог согреть тщедушное тело. С трудом догнал парня я уже на улице. Парень оглянулся и, увидев или не увидев что-то свое, как-то неловко, тайком, высыпал практически гнилые яблоки в урну. Обернулся еще раз, удовлетворенно кивнул и пошел дальше. Я не удержался и остановил его.
– Извини, друг, что это было? – Парень сначала не врубился, но, вытащив наушник, все-таки сообразил о чем речь.
– Понимаешь, чувак. – Как-то неожиданно печально произнес юноша. – Яблоки я не ем, вот и выбросил. Тем более такие. Вряд ли кто вообще в здравом уме их даже в руки-то возьмет. А не купить не мог.
– Ты дал ей даже больше, чем договорились…
– Да, знаю. Ну ты сам прикинь, сколько она с этим говном стоять будет? Ну не мог я не помочь, понимаешь?
– Да, понимаю. – Что-то горькое шевельнулось у меня в душе. – Ну мог бы просто денег дать.
– Мог. Но этим я бы ее страшно обидел. Она ж не милостыню просила, а продавала то, что своим трудом заработала. Яблоню ли трясла, падаль ли собирала – пофиг! Она работала! Просто дать ей денег означало бы оскорбить ее. А так и помог, и не обидел. Понимаешь, чувак? – Парень улыбнулся так легко и светло, что мне стало не по себе. А он всунул обратно свой наушник и побежал догонять автобус. Я смотрел ему вслед и никак не мог простить себе своего безразличия. Я ведь не просто прошел бы мимо этой старушки, я бы вообще ее не заметил, хотя она и сидела практически у меня под ногами…
Ряженый.
Опустив голову, глядя пустыми глазами себе под ноги, Санька медленно брел по улице, погруженный в мрачные мысли. Ничего не замечая он загребал ногами мутную жижу из снега и соли, шлепал прямо по лужам и чуть не врезался в ряженого Деда Мороза, топтавшегося прямо посреди тротуара. Дед Мороз, явно испытывая дискомфорт от промозглой городской слякоти, безуспешно зазывал прохожих написать свои новогодние желания.
– Что, внучок, нос повесил? – Зычный бас ряженого вывел Санька из оцепенения. – Давай, пиши желание, исполню!
– Ага, счаз, исполнит он.. – Пробурчал парень себе под нос.
– Да что случилось-то? – Не отставал сказочный персонаж.
– Чего-чего… – И тут Санька словно прорвало. – Жена, зараза, к любовнику сбежала, развод за три дня оформила, как успела только… С работы поперли, типа сокращение, а на самом деле начальничек своего бездарного отпрыска пристраивает… Погода еще «блеск» просто, где это видано, дождь под Новый год…
– Да… Сочувствую… – Промолвил ряженый. – Ну, работа найдется, не переживай…
– Найдется, ага.. – Не поверил парень. – Где я тебе ее под праздник найду?
– Найдешь, не волнуйся. – Уверил Дед. – Жена-то, поди, все забрала? Жить-то есть где?
– Жить есть. – Грустно усмехнулся Санька. – Квартира еще до свадьбы куплена, под «совместно нажитое» не подпадает.
– Ну вот, уже неплохо! – Обрадовался сказочный персонаж. – Дело за малым. Пиши желание, исполнять буду! Чего желаешь – жену вернуть, работу?
– Нет уж. Разбитую чашку можно склеить, но она так и останется разбитой, пить из нее уже нельзя. Да и что ты можешь, ты же актеришко на подработке. – Скептически заметил уволенный. – Ты уж не обижайся, не до сказок мне…
Санька обошел ряженого и побрел в серую мглу вечернего города, поливаемый мелким противным то ли дождем, то ли мокрым снегом…
Как прошла ночь Санька не помнил. То ли спал, то ли просто провалялся в забытьи, так и не переодевшись толком. Телефонный звонок вывел парня из небытия.
– Алло.. – С трудом прочистив голос ответил невезучий.
– Hello! – Раздалось на другом конце. – Mister Alex Smirnoff?
– Yes, go ahead. – На автомате ответил парень, довольно сносно знавший иностранный язык.
– Мы ждем вас сегодня в 15.00 в нашем офисе на Центральной площади, дом семнадцать. – Собеседник перешел на русский, но говорил с явным акцентом.
– Извините, здесь какая-то ошибка. – Опешил Санька. – Вы вообще кто и что вам надо?
– Вы отправляли резюме. Мы вас ждем. В случае вашего отказа мы пригласим другого кандидата. До встречи, мистер Смирнофф! – Скороговоркой проговорила трубка и отключилась.
«Что за бред? Какое резюме?» Недоумевал Санька. Но поехать все-таки решил, надеясь сам не зная на что. Пока добиралось вызванное из мобильного приложения такси, парень привел себя в порядок. Если офис находится на Центральной площади, значит, организация не самая плохая. Надо выглядеть прилично, а своим ходом есть риск прийти мокрым и с неподобающим ароматом…
От вчерашней слякоти не осталось и следа. Ночь припорошила городок пушистым, искрящемся на морозце снежком. Парень захлопнул дверцу машины, назвал адрес и погрузился в свои мысли, гадая, чем обернется для него это недоразумение. Через несколько минут такси остановилось у солидного пятиэтажного здания из стекла и бетона, водитель назвал цену. Санька удивленно обернулся на голос, неожиданно оказавшийся женским. И обомлел во второй раз.
– Алена? Ты как это? С мотика на такси пересела?
– И тебе привет, Саш. – Улыбнулась девушка. – Рада, что узнал.
– Да как не узнать-то! Десять лет на соседних партах! – Приятные школьные воспоминания отогнали грустные мысли парня. – Так с чего вдруг такси-то?
– На гонке травму получила. – Вздохнула Алена. – Так что теперь руль для меня только на четырех колесах. А без дороги я не могу, ты ж знаешь.
– Вот как… Сочувствую…
– Не стОит, все хорошо. Даже интересно. Разные люди попадаются, мне нравится их изучать.
– Да, я слышал, что таксисты неплохие психологи. – Парень взглянул на часы и спохватился. – Ален, извини, у меня сейчас… Даже и не знаю.. типа собеседование чтоль, получается… Может, встретимся вечером?
– Могу подождать, у меня пока нет заказов.
– Спасибо, но я представления не имею, сколько я там пробуду.
– Ясно, как скажешь. – Девушка достала блокнот, написала что-то и протянула парню. Санька краем глаза заметил, что правая рука водителя была совершенно свободна от колец. – Вот, позвони, как освободишься.
– Мистер Алекс? – Сухощавый щеголеватого вида иностранец проводил Санька в служебное помещение с кучей серверных стоек. – У нас проблема с базами данных. Мы можем ее легко решить, но это хороший повод проверить кандидатов. Справитесь до конца дня – вы приняты на постоянную работу. Нет – у нас есть еще кандидаты.
– Понял. Хорошо. Только один вопрос – откуда у вас мое резюме?
– У меня нет Вашего резюме. – Ответил щеголь. – Мне передали Ваши контакты рекрутеры. Можете потом, если останетесь, спросить у них сами…
Ярко красный закат, обещавший морозное утро первого января, застал Алену и Сашу в лесу, катающимися на лыжах. Алена распарилась, сняла варежки. На изящном пальчике поблескивало скромное, но страшно ценное для девушки колечко с камушком. Лишь один момент самую малость омрачал так замечательно начинающийся новый этап в жизни ребят – того актера, «исполняющего желания» под видом Деда Мороза, они так и не нашли…
Случайный разговор
Куда только не заносит судьба фотографа в поисках интересного кадра! Вот и меня занесло. Присмотрел живописное болотце рядом с небольшой деревушкой подальше от цивилизации, экипировался и выдвинулся. Но прогноз погоды, как водится, обманул капитально. Ни о каких закатах-рассветах не могло быть и речи. Мелкий противный, но интенсивный дождик и резкое похолодание с ветром не оставляли шансов даже на хоть какой туман. Серый плоский свет и полное отсутствие красок и игры теней, на которые я так рассчитывал. Водяная пыль пронизывала все насквозь и я посчитал неразумным ждать у моря, а точнее у болота, погоды в палатке и попросился на постой в соседнюю деревушку. Хозяйка, худенькая бодрая старушка лет семидесяти радушно приняла меня в своем скромном жилище. Уплетая вареную картошку с селедкой (хозяйка пригрозила, что выгонит меня обратно под дождь, если я еще раз заикнусь о том, что у меня есть своя провизия и я не хочу ее, хозяйку, обременять) мы разговорились. Местные сплетни, урожай, погода, сельский батюшка, почему-то особо невзлюбивший оккультизм – вот наши разговоры. Да, все православные священнослужители крайне негативно относятся к оккультизму, это понятно и объяснимо, но этого батюшку, по словам хозяйки, прямо-таки передергивало всего при малейшем упоминании этой темы. Не относя себя ни к истово верующим, ни к атеистам, ни к язычникам, я от всего сердца искренне поблагодарил хозяйку за действительно очень вкусный ужин и завалился спать в надежде на следующий день. Но утро не принесло ничего нового – тот же пронизывающий дождь без намека на хоть какой-то свет. Делать было особо нечего и я отправился вместе с хозяйкой в церковь. Местный батюшка сразу выделил меня из толпы прихожан. Оно и понятно – всех своих он знал как облупленных, а я резко выделялся на их фоне и поведением, и внешним видом. После службы я не спешил выходить в противную сырость и батюшка, закончив беседы с прихожанами, подошел ко мне поинтересоваться кто я и что тут делаю. Я все честно рассказал, скрывать мне нечего, бояться тем более.
– Да, бывает. – молвил батюшка после моего сетования на провалившиеся планы съемки. – Хотя, думаю, тебя просто оградили.
– Оградили? От чего? Кто?
– Ну, понятно кто – Господь. А от чего, кто знает… Говорят, змей в этом году на болоте много развелось.
– Да ну, что вы.. – отвечаю, – кому я нужен, ограждать меня…
– Ну не скажи. Для Бога все одинаково ценны. И для каждого у Него есть свое предназначение. Пойдем-ка в трапезную, отобедаем, да и погутарим.
Отказываться я не решился, да и общение обещало быть занимательным.
В трапезной было даже жарковато, я снял свою походную куртку и сел за стол. Бесподобно пахло деревенскими щами, как оказалось, постными, но от этого не менее вкусными и питательными. Воздав должное матушкиной стряпне и после молитвы, во время которой я чувствовал себя не в своей тарелке, батюшка начал свой рассказ:
– Учился я тогда на втором курсе института на факультете электроники. В то время студентов начальных курсов посылали в начале учебного года "на картошку" – в подшефный колхоз или совхоз собирать урожай. Вот и нас, тридцать молодых оболтусов, поселили в летнем пионерлагере, вывозя по утрам на работы в поле и забирая обратно в лагерь к вечеру. Ну, днем понятно, работали, как могли, а по вечерам, после ужина, делать было решительно нечего. Водку пьянствовать не позволялось, за этим строго следили педагоги, да и взять ее было негде. Кино и клуба с танцами не было и в помине. Карты каждый вечер быстро надоели. Общение с местными тоже как-то не заладилось. Пацанов местных мы не видели вообще, кроме одного мелкого, лет пяти-шести, клянчившего у нас сигареты. Кое-кто из наших парней собрались-было "попортить местных девок", но очень быстро выяснилось, что портить там нечего, все давным-давно испорчено и наши потеряли к ним интерес. Все ж мы городские, хотелось какой-никакой романтики, а тут только увиделись и сразу в постель. Типа "а чо, делать все равно неча". Вобщем, неинтересно. И тут кто-то предложил (подозреваю, что местные девчонки, чтобы хоть как-то нас заинтересовать) вызвать Пиковую Даму. Кто это и что это никто толком не знал, но явно было что-то потустороннее и нас, физиков-материалистов, это заинтересовало. Раздобыли где-то свечку, выпросили у девчонок зеркальце для ритуала. Ну а в картах недостатка у студентов никогда не было. И вот собрались мы ближе к полуночи, как полагалось по обряду, в сушилке – малюсенькой комнатушке, предназначенной для сушки вещей. В комнате кроме стеллажей с подогревом, табуретки и крючков для одежды ничего не было. Ну, приготовились, зажгли свечку, поставили перед зеркальцем, рядом стакан с водой, а под стаканом игральная карта, та самая Дама Пик. Расположились кто где. Комнатушка малюсенькая, нас тридцать здоровых лбов. Кто на полках для сушки, кто на полу, а я одной ногой на крючке для одежды, другой на полке, завис прямо над головами сокурсников. Действо началось. Кто-то бормочет типа заклинания вызова, все в напряжении. И вот уже вроде за окном какие-то тени задвигались, вот вроде пламя свечи как-то не так горит, вот вроде и в зеркальце что-то проявляется. Мерещится нам это от жары и духоты или и правда заклинание работает… Все затаили дыхание. И тут подо мной ломается тот самый крючок для одежды и я с грохотом и матюками валюсь прямо на головы ребят, больно ударяюсь пятой точкой о бетонный пол, но тут же вскакиваю и столбенею – комната пуста! То есть совсем пуста, ни одного человека. Только свечка на табуретке, стакан и зеркальце. И в зеркальце искаженные гримасой ужаса лица моих друзей… Я, кажется, забыл как дышать, стою и даже глазами не хлопаю. А по зеркальцу будто тень какая пробежала, а за ней лицо женское появилось, красивое, но холодное, ледяное даже, жуткое такое. И исчезло. И только свечка отражается, стакан, и карта под стаканом. Только вот изображения дамы на карте нет, одни значки пик по углам. И тут меня прорвало. Как я вопил! Дверь, внутрь открывающуюся, наружу открыл, ломанулся вон оттуда....
Я сидел, потрясенный услышанным. Это не укладывалось в моей голове. Это было просто невозможно! И вместе с тем, передо мной сидел даже не очевидец, а самый настоящий участник этого кошмара…
– И после этого вы к Богу обратились? – спрашиваю.
– Нет, не совсем. – батюшка тряхнул головой, словно прогоняя видение. – Я тогда всех на уши поднял своими воплями "она их всех забрала!" Никто сначала ничего понять не мог, потом сообразили, что тридцать лоботрясов и впрямь куда-то подевались, но никто, само собой, в мой бред не поверил. Вызвали местного участкового, потом следователя из района, собак. Но нигде никаких следов. А я свое талдычу – "она их забрала". Ну, психушку мне вызвали, обследовали, допрашивали все подряд, а я все свое гну. Следователи моей вины найти не смогли, да и не было ее. Психиатры поставили мне какое-то там расстройство, хотели сначала "белочку" диагностировать, но не срослось, не было никаких следов алкоголя во мне. Так и выдали мне "белый билет" и отпустили, потому как хоть и псих, но социально не опасен. А куда мне с "белым билетом"? Ни в армию, ни на работу приличную. Обратно в институт, само собой, тоже никак. Слухи поползли, что я хоть официально и не виновен, но причастен, сгубил тридцать душ. Житья совсем не стало и я решил уехать подальше. Перебивался случайными заработками. И вот как-то после очередной шабашки сидим с таджиком одним на лавочке, пивко попиваем. Ну и рассказал я ему про случай тот. Он долго молчал, а потом и говорит, мол, "спас тебя Бог-то. Зачем, не знаю. Но спас. Это как пить дать". Вот тут-то меня и осенило как дальше жить и что делать.
Батюшка глотнул еще сока, почесал бороду. Мы помолчали. Потом разговор перетек на общие темы, мы душевно пообщались, а я все сидел и думал о совпадениях. В голове крутились две фразы – "пути Господни неисповедимы" и "случайность это всего лишь не выявленная закономерность". Наутро я решил ехать домой. Сел в машину и тут выглянуло солнышко. Возвращаться не стал. Не пустили, так не пустили. Схожу, пожалуй, в церковь, свечку поставлю. В знак благодарности. Похоже, и вправду оградили. Неважно от чего, главное оградили. И мыслей подкинули…
(основано на реальных событиях)
