Лилия Феникс
С любовью в сердце. Великие острова

– Прилетели из другой Галактики! – невозмутимо ответил Энрико.

– Но, ведь, где-то мы должны были появиться!

– И что же, по-твоему, получается? Все мы произошли от древних жителей одной из планет созвездия Ориона?

– Нет, я думаю, таких планет было множество. Подобные легенды есть не только в этом созвездии, но и во многих других. Если ты помнишь, я с детства увлекаюсь историей. Мне всегда было интересно наше прошлое. Всегда хотелось дойти до сути всего, докопаться до самых истоков. Путешествуя, я обязательно захожу в местные библиотеки городов. Иногда мне везет, и я натыкаюсь на действительно интересные и древние сказания. Жаль, что в далеком прошлом не существовало электронных носителей. Они вели свою историю в бумажном виде и многое просто не сохранилось. Порой мне попадаются лишь оборванные куски страниц, обработанные в современном растворе и оттого лишь ещё существующие. Но легенды явно не врут. Я чувствую, что всё то, о чем я тебе поведал это правда!

– А сами жители планеты Гаал? Чему верят они?

– Большинство не разделяет моё мнение. Люди привыкли жить в таком мире. Они и представить не могут, как и ты, что когда-то было совсем по-другому. Большинству, можно сказать, даже неприятна сама мысль о том, что их предки жили в каких-то лачугах и передвигались лишь на местных животных. Да и питались они…

– Что это? – неожиданно воскликнул Энрико, указывая пальцем вперед. Там, переливаясь на солнце, сияли ярким светом далекие башни.

– Это, мой брат, город Далид. Наконец-то мы до него добрались. Один из первых городов этой планеты. Говорят, под его землями ещё остались древние постройки.

– Жители планеты тоже когда-то жили в подземельях? – удивленно поинтересовался Энрико.

– Нет, они тоже жили на поверхности планеты. Со временем почва осела, и древние полуразрушенные дома ушли вниз. Потом на этом месте построили новый город. Большой и современный.

Энрико посмотрел вперед. Город постепенно расползался во все стороны, расширяясь в размерах. Вот они уже подлетали к его окраине. Город сильно отличался от столицы планеты. Его строения были разной высоты, но распределены по всему периметру города в разнобой, а не в виде конуса, где высокие здания стоят в центре и постепенно уменьшаются к окраинам, как в Гааласе. Отличительной особенностью города стали его небоскребы. Во-первых, они были уникального строения. Здания высоток не стояли прямо, а словно закручивались вверх. Энрико насчитал до десяти оборотов. Во-вторых, они были сделаны полностью из стекла, которое переливалось на солнце лазурно-голубыми красками. В-третьих, высотки были расположены схематично. Двенадцать из них составляли круг и соединялись между собой крытыми туннелями, словно повисшими между землей и небом, тринадцатая стояла в центре. От неё также, словно лучи, расходились ко всем остальным высоткам крытые туннели.

Энрико и Эстеван влетели в город. Переливающиеся стекла небоскребов приковали к себе всё внимание. Энрико в жизни не видел ничего подобного!

– Какие красивые здания! Даже сердце захватывает! Из чего же они сделаны?

– Если ты про стекло, то это асталик! Древнейший хрусталь Нептуна! Прочный, словно сталь, прекрасный, словно само небо!

– Это точно! – только и сумел выдохнуть Энрико. – Наверное, это самый красивый город во Вселенной!

– Ну, ты замахнулся! – рассмеялся Эстеван. – В мире много уникальных городов. Каждый красив по-своему! А если брать в расчет именно асталик, то есть города, практически полностью построенные из этого стекла. В основном они, конечно, находятся на Нептуне.

– От них, наверное, взгляд невозможно оторвать! – ответил потрясенный Энрико, представивший себе картину целого города из асталика!

– Сам я на Нептуне не был. Но, судя по отзывам, не могу с тобой согласиться. Все города Нептуна находятся под водой. Солнечный свет туда попадает с большим трудом, поэтому стекло выглядит там несколько по иному. Оно совсем не так переливается и блестит, как здесь. А вот, если брать город на Земле – Атлантис, который сделан из того же стекла, то да, конечно, глаз не оторвать!

– А ты был в Атлантисе? – спросил Энрико брата.

– Однажды. Довольно давно.

– А я вот ни разу, – вздохнул Энрико.

– Думаю, ты всё успеешь наверстать. Только не торопи события раньше срока. Мой тебе совет.

– Как-будто у меня есть возможность их поторопить? Выбор-то всё равно остается не за мной, – нахмурился Энрико.

– Ты бы лучше по сторонам смотрел, чем думать не пойми о чем! Летишь со мной в самом сердце Ориона, и ещё жалуешься!

«И, правда», – подумал Энрико, однако, Эстевану ничего в ответ не сказал.

Они пролетели через весь город, а затем повернули обратно. Энрико молча смотрел на переплетения улиц, яркие вывески магазинов, жителей города, снующих внизу. Периодически взгляд его останавливался на зданиях причудливой формы. Высотки оказались не единственными уникальными строениями. Вон впереди показалось широкое здание с полукруглой покатой крышей, похожей на пузырь. А за ним стоял обыкновенный белый куб. Только это был дом, чрезвычайно правильной и строгой формы. Затем на глаза попались здание-трапеция и здание-капсула. Так назвал их Энрико, вспоминая учебники по астрометрии. Как объяснил Эстеван, в здании-капсуле проходили различные музыкальные представления. А в здании-трапеции проходили соревнования. Там же проводилось и обучение боевым искусствам, а также тактике ведения боя и прочим военным мудростям. Последняя фраза Эстевана пробудила в Энрико интерес!

– Здесь такому учат? – живо поинтересовался он.

– Конечно! А как ты думал? Я же неоднократно говорил тебе о военных способностях Ориона!

– Я думал, это касалось лишь в области техники!

– С помощью одной только техники войны не выиграть, мой брат! Нужна голова на плечах! Способность верно и точно мыслить! А при случае и броситься в рукопашный бой!

Энрико словно завис на минуту. Затем стремительно выдал:

– Я тоже хочу научиться такому!

– Быстро такому не научишься! – резюмировал Эстеван. – На это уходят годы тренировок! А мы здесь всего на одну неделю.

Энрико бросил мрачный взгляд на брата. Эстеван вздохнул:

– В здании столицы, где мы с тобой остановились, тоже есть небольшой кружок по военному обучению. Можешь походить пока туда, и если твой интерес не угаснет, мы что-нибудь придумаем, когда прилетим на мою планету.

Энрико тут же просиял:

– Как вернемся, я сразу же туда направлюсь!

– Нет, я думаю, сегодня на кружок у тебя уже не останется времени. Ригель медленно, но верно идет к горизонту. Мы вернемся уже вечером. А нужно ещё успеть отдохнуть и собраться на бал!

Энрико слегка фыркнул, про себя подумав, что при желании можно успеть сделать всё, но спорить не стал.

Когда они вернулись в Гаалас, было по-прежнему светло. Они летели обратно более двух часов, но Ригель как-будто и не сдвинулся с места. До самого прилета в город, Энрико чувствовал себя полным сил. Но когда они с братом поднялись в номер, он неожиданно понял, что устал.

Пройдя в свою комнату, Энрико взял в руки рингер. На нем было девять вечера по «земному времени». Энрико бросил взгляд на окно. Там по-прежнему было светло.

– Ночи сегодня не будет? – спросил он Эстевана, возвращаясь в гостиную. Тот тем временем расположился в кресле перед журнальным столиком и включал спейсер.

– Ригель сядет через три с лишним часа.

– День будто бесконечный, – пробубнил Энрико.

– Да, он весьма длинный. Примерно восемнадцать часов. И ещё десять часов ночь. Плюс минус полчаса, в зависимости от палма!

– Что такое палм? – тут же спросил Энрико – И… ты верно перепутал? В сутках двадцать чеиыре часа, а не двадцать восемь.

– Нет, я всё сказал верно. На планете Гаал, как и на многих в нашей Галактике, свой режим дня. Планета обращается вокруг своей оси за двадцать восемь часов, поэтому и день, и ночь здесь длиннее обычных.

– Что же получается? Жители системы Ригель живут совсем по иному времени!?

– И да, и нет. Жители Гаала, к примеру, придерживаются того режима дня, который им создала их планета. Но и от общего времени они не отклоняются. Поэтому их рингеры показывают двойное время, общее и согласно их планете. И это ещё не предел! На некоторых спутниках планеты есть рингеры с тройным временем: своим, своей планеты и общим!

Для того, чтобы не запутаться и точно знать какой и где идет час, здесь существует множество приборов! Например, сэтно – устройство, которое одевается на руку в виде браслета. Похож на наш портативный рингер, только с множеством функций. Одна из них – с помощью ряда кнопок можно узнать совершенно разное время! К примеру, планета Гаал настолько большая, что когда в столице утро, в другом городе уже день, а в городе по ту сторону планеты и вовсе ночь. У нас на Плутоне подобного не было! Здесь же это называют просто: часовые пояса! И если у кого-то на другой стороне Гаала живет знакомый или друг, очень важно знать какой идет час, чтобы была возможность связаться в нужное время!

Еще одно из устройств – хронос! Большие, совершенно разной формы, предметы. По функционалу – это тот же цифер, который висит у нас на Плутоне. Только внешне они отличаются. Хроносы часто встречаются в общественных зданиях. Преимущественно их вешают в холлах. Можно увидеть и на улицах, и в частных домах. Огромные устройства! Их видно издалека! Как правило, верхнее время в них – время планеты, нижнее является общим.

– Ясно, – только и смог выдавить из себя Энрико.

Эстеван улыбнулся. Затем повернулся к экрану спейсера и стал что-то читать.

– Всё равно мне сложно себе это представить! Мне кажется, тут легко запутаться какое время и где идет…

– Ко всему привыкаешь! Сложно, как правило, лишь первое время. Когда мы с братом заключали новые торговые отношения, прыгая с одной системы на другую, у меня голова кругом шла! И здесь было дело не только в разном измерении времени! Климат, менталитет людей, непохожие друг на друга города. И, тем не менее, нужно было решать множество вопросов, вести переговоры, договариваться, порой стоять на своем в совсем непривычных для нас условиях! Мы падали от усталости. Но в тоже время, всё это было захватывающе интересно!

В глазах Энрико мелькнула смесь любопытства и легкой зависти. Затем он, нервно сглотнув, спросил:

– Ты так и не сказал, что же такое палм?

– Палм – это половина года на Гаале. Их год равняется нашему. Но если считать по дням, то естественно в их году их меньше, так как сами дни идут дольше. Месяцев на Гаале нет. Есть только половины года – те самые палмы.

Энрико слегка потряс головой. Ему сложно было представить подобное исчисление времени.

– Что ж, мне нужно заняться делом. Заместитель капитана прислал мне первый отчет по отгрузке металла. А тебе я советую пойти отдохнуть, – сказал Эстеван, мельком взглянув на Энрико. Затем он вновь уткнулся в экран спейсера.

Энрико вернулся в свою комнату. Он улегся на кровать и стал смотреть в окно. Холодное солнце планеты медленно, но верно шло к горизонту. Теперь и Энрико видел, что через пару часов наступит ночь. Затем он, зевая, подумал о том, что жаль, что этого всего не видит Лина. И красоту планеты, и необычные города, и столько нового, что узнал Энрико! Летя на звездолете, он писал ей каждый день, делился впечатлениями! Но то был лишь крейсер, а это целая планета! Сможет ли он передать Лине своё удивление и восторг? Сможет ли передать на экране, как потрясающе отличается этот мир от того, где он жил? Да, не всё в нем просто. Но именно это и заставляет его всё больше интересоваться всем вокруг!

Энрико открыл глаза и с удивлением обнаружил, что небо значительно потемнело. Из светло-бирюзового оно превратилось в темно-сиреневое. И лишь местами его рассекали лучи заходящего ледяного гиганта. Энрико сел на кровати. Ему показалось, что его сон прервал какой-то звук. Тут в дверь постучали, и Энрико понял, что его разбудило.

– Нам уже скоро выходить! – послышался голос Эстевана за дверью. – Ты слышишь меня? Энрико?

И следом раздался очередной стук.

– Уже встаю! – крикнул Энрико брату и соскочил с постели. Затем он подлетел к двери и открыл её. За ней он увидел слегка нахмуренного и полностью готового к вечеру Эстевана. Он был одет в черный смокинг и светлую рубашку. У его горла вместо галстука торчала изящная черная бабочка. Причесан Эстеван был гладко. Его волосы словно блестели. Со стороны казалось, что на голове у Эстевана чистое золото!

– Через сколько минут ты будешь готов? – поинтересовался Эстеван у брата.

– А сколько у меня есть? – спросил он в ответ, прикидывая количество времени, за которое Эстеван сделал себе прическу.

Его брат не ответил. Вместо этого он повернулся и махнул кому-то рукой. Из темноты гостиной вышли две девушки, которых Энрико поначалу даже не заметил. Одна из них несла в руках смокинг, похожий на тот, что был на Эстеване, только темно-синего цвета. У второй в руке был небольшой чемоданчик.

– Они помогут тебе собраться на Вечер, – сказал Эстеван, пропуская девушек в комнату Эстевана.

Практически одинаково одетые и причесанные, оба брата Ласерта покинули свои апартаменты и направились к лифтам, чтобы подняться на самый верхний этаж главного здания. Там, в одном из лучших залов, названном в честь своих размеров Большим, должен был состояться Танцевальный вечер.

Энрико чувствовал, что немного нервничает. Он не очень любил танцы и тем более не был рад, когда его к ним принуждали. Конечно, в отсутствии отца, мало кто мог бы повлиять на Энрико и заставить его пуститься в пляс. С другой стороны, вечер-то Танцевальный! Что ещё тогда там делать?

Как позже оказалось, Энрико переживал напрасно. Когда они с братом вошли в зал, то оказалось, что примерно его половина была занята круглыми столами. За ними уже сидела часть приглашенных на Вечер. Сэр Альвах тоже был там. Он восседал за большим круглым столом, расположенном в конце зала на помосте, в окружении целого скопления людей. За тем столом оставалась лишь пара свободных мест, и они принадлежали Энрико и Эстевану.

Когда оба брата подошли к помосту, сэр Альвах тут же поприветствовал их и представил им гостей, сидящих за большим столом. В основном там были представители его родни. Со всеми из них Эстеван был знаком, поэтому знакомство было устроено ради Энрико.

Постепенно зал наполнялся людьми. Когда за всеми столами не осталось ни одного свободного места, в зал хлынули официанты. Они разошлись по столам, принимая заказы. Как выяснилось, в меню значились не только энергетические коктейли, но и пюре, желе, грено (твердые шарики с самым разным вкусом), а также различные соусы. Как объяснил Энрико Эстеван – это были те же энергетические коктейли только в другом виде и с некоторыми вкусовыми добавками. Энрико взял себе любимый апельсиновый коктейль и грено из зерновых. Последний не имел ничего общего с тем, с чем Энрико до этого встречался. Ни его форма, ни его вкус совсем не походили на привычные для него энергетические коктейли. Энрико даже не смог толком оценить понравилось ли ему грено. При этом он точно знал, что его вкус был необычным. Энрико так увлекся новым блюдом, что не сразу заметил, как в зале заиграла музыка. Часть собравшихся сразу же отправилась танцевать, но большинство так и остались сидеть за столами.

Соседи Энрико также не проявили особого энтузиазма к танцам. За столом Альваха царила непринужденная атмосфера. Собравшиеся обсуждали текущие дела, погоду, ближайшие планы и, казалось, никуда не спешили. Но вот принесли энергетические коктейли с добавлением вина. Окружающие выпили по одному стакану и гораздо охотнее стали покидать свои стола. Тем временем, свет в зале весьма приглушили, на танцполе зажглись прожекторы и световые лучи, а музыка явно увеличила свою громкость. Отдаленно всё это напоминало клуб, в который Энрико ходил вместе со своей сестрой на Плутоне перед самым своим отлетом. Но музыка там казалась более мелодичной, здесь же она била по ушам.

За столом остались сэр Альвах, его жена, младшая дочь, Эстеван и Энрико. Разговаривать было практически невозможно из-за громкой музыки. Сэр Альвах смотрел с довольной улыбкой на танцпол, качая головой точно в ритм, Эстеван каким-то образом разговорился с женой сэра Дина, а его дочь периодически посматривала на Энрико, выказывая ему свой явный интерес. Но Энрико не оценил этого интереса. Вместо этого он встал и решил прогуляться по залу. Обходя его по периметру, он заметил большую стеклянную дверь, ведущую на террасу. Энрико тут же подошел и открыл её. Холодный воздух тут же окатил его с ног до головы, но он, не думая ни секунды, шагнул вперед.

Терраса, на которую попал Энрико оказалась весьма большой. Он сделал не менее тридцати шагов, прежде чем оказался у её края. Терраса простиралась во всю длину зала, поэтому на ней свободно могли оказаться несколько сотен человек. Но сейчас на ней не было никого. Лишь одиноко стоящие фонари были спутниками Энрико.

По всему периметру террасы шло невысокое ограждение. Энрико оно было примерно по пояс. Подойдя к нему, он поставил на него руки и глянул вниз. Далеко-далеко блестели огни ночного города. Посмотрев прямо перед собой, Энрико заметил невысокие горы. Над ними сияли последние бирюзовые и сиреневые лучи заходящего солнца. Ветер дул, пронизывая Энрико насквозь. У него возникло чувство того, что его вот-вот сейчас сдует с террасы здания. Пальцы заледенели, сердце бешено стучало, а он всё никак не мог оторваться от хранящей молчание необыкновенной красоты. Будто бы весь мир лег у него сейчас под ногами.

– Вот ты где! – послышался голос, вышедшего на террасу Эстевана. – Наслаждаешься видом? – спросил он, подойдя и становясь рядом с Энрико. Последний лишь молчаливо кивнул в ответ. – Здесь и правда красиво! – с чувством произнес Эстеван, окидывая взглядом тонущий в ночи город.

– Наверное, здорово, жить здесь и каждый день видеть всё это, – с грустью произнес Энрико.

– Как я тебе уже говорил, большинство живущих здесь этого почти не замечают.

– Я не понимаю, разве можно к этой красоте привыкнуть!? – вновь удивился Энрико.

– Можно. И это не моя теория, – сказал Эстеван, заметив, как удивление Энрико сменилось маской недоверия. – Ты видишь здесь хоть одного человека, кроме нас? – спросил он, указывая рукой в сторону террасы.

Энрико на всякий случай обернулся. Сквозь окна было видно, как в зале бушуют огни, как динамично отплясывают, словно в такт им, приглашенные на Вечер люди. На самой же террасе было по-прежнему пусто. Никого из приглашенных на праздник явно не волновал шикарный вид, открывшийся молодым Ласерта.

– Дочь Альваха оказывала тебе явное внимание, – заметил, слегка улыбаясь Эстеван.

Энрико ничего не ответил. Ему совершенно не приглянулась дочь сэра Дина, да и к тому же, достали постоянные подколы Эстевана о его личной жизни. Он понимал, что его братья женились слишком рано, но сам к этому не стремился. Энрико едва вышел из подросткового возраста. Ему было всего шестнадцать. Он ничего в своей жизни ещё не добился, ничего толком не увидел. Больше всего на свете сейчас он хотел оторваться от отцовской указки и меньше всего связывать себя какими-либо отношениями.

Эстеван заметил, что Энрико напрягся. Тем не мене он продолжил:

– Осторожно, ей уже семьдесят четыре года!

Энрико в ответ промолчал, при этом, не пытаясь скрыть на лице свое явное раздражение.

– Я говорю тебе это, чтобы ты знал, Меломена, младшая дочь Альваха, уже не раз завязывала продолжительные романы. Она настойчива, умна, прекрасно изучила мужчин и редко остается без их внимания. И если уж ей понравится кто-то…

– Меня она в любом случае не заинтересует! – рявкнул Энрико.

– Надеюсь, что так, – осторожно произнес Эстеван. – Отношения между детьми политических владык всегда сложны. Как правило, просто так их уже не разорвать.

– Понимаю, – ответил Энрико.

Ненадолго воцарилось молчание. Небо совсем потемнело, и на нем отчетливо выступили звезды. С каждой минутой их становилось всё больше. И теперь, куда ни посмотри, везде мерцали огни. Внизу город, вверху космос.

Ветер тем временем не умолкал. Энрико совсем замерз под его порывами, но возвращаться обратно не стремился. Он переминался с ноги на ногу, потирал заледенелые пальцы, и продолжал оставаться на террасе. Эстеван молчаливо и практически неподвижно стоял рядом, словно каменное изваяние и также не предлагал вернуться.

– Так интересно, как всё же меняется мир. Раньше люди заводили семьи в моем возрасте, и это считалось нормой. Теперь же это чудовищно рано! В наше время норма одинокой и свободной жизни – это век! После него большинство людей теперь заводят серьезные отношения. А раньше до ста лет даже не доживали. Даже представить сложно, как коротка была жизнь! Что можно успеть за такое небольшое время?

– Ты узнал об этом из древних легенд? – поинтересовался Энрико у брата.

– Да. Изучая древние рукописи можно найти много интересного!

– Продолжительность нормальной человеческой жизни сейчас – пятьсот-шестьсот лет, если конечно не случается катастроф, несчастных случаев или редких болезней. Мне трудно поверить, что может быть как-то по-другому, – задумчиво произнес Энрико.

– Тем не менее, так действительно было.

– Я помню, в детстве нам преподаватель в школе рассказывал одну легенду! О том, что жизнь на нашей планете на самом деле появилась именно на ней, а не пришла откуда-то извне. И первые люди почти семь тысяч лет назад возникли из подземных вод Плутона! Они обладали тогда огромной силой. Буквально прорубая себе путь, они вышли на поверхность. Но, не обнаружив ничего полезного наверху, первые люди вновь спустились вниз, где принялись добывать многочисленные полезные ископаемые нашей планеты, попутно строя на освобожденных участках поселения.

– Я слышал эту легенду, – спокойно ответил Эстеван. – Но она толком ничем не подкреплена. Даже если жизнь и появилась бы на самом Плутоне подобным невероятным образом, то первые люди не смогли бы выжить. Ведь, на Плутоне почти ничего не растет! Издавна еда на Плутон поступала извне. А те кусты и деревья, что существуют у нас в подземных городах, были выращены благодаря специальным технологиям. Наверху же всегда бушевали и бушуют вулканы, сметая всё на своем пути.

– Да, я вырос, и давно знаю, что жизнь не появилась на Плутоне. Наши давние предки пришли из других систем. А первые люди – всего лишь легенда! Но почему ты так веришь в свои, мне непонятно. Ведь, подобные легенды, скорее всего, существуют на каждой из планет. И у каждой они свои.

– Да, но в пользу того, о чем я тебе говорил, есть доказательство! – произнес с важным видом Эстеван. Затем он помолчал и, явно смакуя каждое слово, продолжил, – Генетический код человека был изменен.

– То есть как это? – удивился Энрико. Ему настолько стало любопытно, что он уже не обращал, ни на ветер, ни на город, ни на звезды. Он повернулся к Эстевану и впился в него взглядом.

– Это произошло по моим оценкам многие тысячи лет назад, задолго до того, как первые люди стали поселяться в Солнечной системе. Видимо, эти изменения идут из Центра Галактики, но я бывал там всего лишь раз в одном из созвездий. И у меня не было времени заняться этим вопросом, чтобы изучить всё досконально!

– Где здесь идет связь? – запутался Энрико.

– Эти изменения и затронули нашу продолжительность жизни! Мы стали стареть медленнее! Гораздо медленнее! Я изучал некоторые древние бумаги в городе Далид. Мы пролетали над ним сегодня. Я был ещё в нескольких подобных городах на других планетах в некоторых созвездиях. Продолжительность жизни не достигала у прежних людей и ста лет, это достоверный факт. Причем до двадцати одного года развитие современных людей не отличается от древних. Но затем наши организмы словно замедляются в изменениях, и каждый биологический год принимается за семь. Мне сейчас, к примеру, двадцать восемь, но биологически мне едва исполнилось двадцать два. Если судить по древним меркам конечно!

– Изменения в генетическом коде впечатляют! Но я всё равно не вижу связи с планетой Гаал. Видимо, первые люди прилетели сюда до произведенных изменений, – отозвался Энрико.

– Нет, – покачал головой Эстеван, – биологический код человека поменялся не менее сотни тысяч лет назад, а древним рукописям с города Далид не более семидесяти тысяч. Таким образом, жизнь на этой планете появилась сама.

– И ты хочешь сказать, что все жители системы Ригель – потомки первых людей планеты Гаал?

– Вовсе нет. Могу даже сказать, что от тех людей не осталось потомков. Ведь, продолжительность жизни у местных людей была бы иной. Вероятно, первые люди этой планеты исчезли с её лица задолго до того, как сюда поселились переселенцы из Центра. Но они точно были и этому множество доказательств! Как я уже говорил, остались и древние записи, и руины домов, и даже останки людей. Конечно, всего лишь кости. Но они существуют на самом деле!

– Вопросов здесь больше, чем ответов! – произнес Энрико, – Ничего пока непонятно! Если жизнь здесь и появилась, то как? И почему эти первые люди не смогли выжить?

– Да, вопросов много, я согласен. Но я думаю, рано или поздно найдутся ответы. Это было бы полезно для нас! Возможно, мы сумеем понять, как появились мы сами. Как это смогло произойти! Как зародилась жизнь!

Энрико ничего не ответил. Всё, что рассказал ему Эстеван, было весьма интересным, но непонятным. Сложно было поверить в правдивость догадок брата. И парень решил, что у него ещё появится в будущем время с ними разобраться.