Иван Николаевич Сухих
Свет светит
– Мы можем ехать?
– А Илте сегодня занят? – вместо ответа спросил Алексей.
– Он будет помогать в работе доктору, – объяснила Хартане.
– Ну, тогда поехали, – сказал Алексей и сел в машину спереди справа.
Хартане молча устроилась на месте водителя и включила двигатель. Автомобиль плавно поднялся в воздух и начал движение на юго-восток.
Машина поднималась всё выше и выше, скорость её движения равномерно увеличивалась. Вскоре облака остались далеко внизу, земля была видна только в виде общего плана.
– А мы не врежемся в какой-нибудь летящий самолёт? – поинтересовался Алексей.
– Нет, – равнодушно ответила Хартане. – Автоматика сейчас не позволяет нам сближаться ни с какими объектами ближе, чем на километр.
– Ну, тогда мы не испугаем никого из лётчиков и пассажиров самолётов, – заметил Алексей. – А нас не собьют, когда мы будем перелетать границу?
– Мы сейчас невидимы для радаров, – снова пояснила Хартане.
Десять минут Алексей молчал. Кроме бледно-синего неба и Солнца прямо по курсу, в окнах автомобиля смотреть было не на что. Алексей перешёл в состояние задумчивости.
– Раньше ты помогала Дмитрию Викторовичу в работе, а сегодня остался дома Илте. С Илте мы летали внутри страны, а с тобой поехали в другие страны. Почему так? – наконец спросил Алексей.
На этот раз Хартане ответила не сразу.
– Мы оба помогаем доктору в работе. Разницы в нашей работе нет. Просто доктор хотел, чтобы в поездках мы с Илте менялись. Тогда путешествовал он, теперь путешествую я. Каждый должен периодически менять свою деятельность, это необходимо для отдыха, – Хартане улыбнулась и взглянула на Алексея.
Алексей почувствовал лёгкую беззаботность и несколько раз медленно вздохнул.
Они находились в пути уже сорок минут.
– Через две минуты приземлимся, – внезапно сказала Хартане.
– Почему? Что случилось? – встревожился Алексей.
– Приехали во Вьетнам. В Ханой надо будет въехать по обычной дороге, чтобы на нас не обратили внимания, – объяснила Хартане.
– Уже приехали!? – Алексей приоткрыл рот и только через десять секунд закрыл его.
Алексей посмотрел в окно автомобиля. Они пролетали над заливом. Над всей площадью поверхности воды возвышались мелкие острова в виде отдельных скал и утёсов, поросших зелёной травой и кустарником. Вода залива была спокойна и напоминала зеркало, в котором отражались все эти многочисленные мелкие островки. По заливу в разных направлениях передвигались катера с людьми, поведение которых безошибочно выдавало в них туристов. Однако несмотря на то, что машина с Хартане и Алексеем летела на небольшой высоте, около пятидесяти метров над водой, и можно было в подробностях видеть всё то, что происходит на катерах, никто из этих туристов не обращал на них ни малейшего внимания. Это вначале озадачило Алексея, но потом он вспомнил их поездку в Москву с заездом к своему дому вместе с Илте.
– Они не видят нас? – Алексей задал вопрос для подтверждения своей догадки.
– Да, – дружеским тоном ответила Хартане. – У нас сейчас включён режим невидимости, лучи света с помощью многочисленных преломлений огибают автомобиль, поэтому мы не создаём препятствия для их распространения.
Что-то такое Илте уже говорил ему раньше, поэтому Алексей чувствовал себя экспертом в вопросе создания невидимости.
– Это залив Халонг. Скоро мы приземлимся и потом въедем в Ханой, – пояснила Хартане.
Между тем они миновали залив и приземлились на асфальтовой дороге в тот момент, когда поблизости не было других автомобилей.
– Теперь режим невидимости можно и отключить, – сказала Хартане и что-то нажала на панели управления перед собой.
Их машина поехала по шоссе, но двигались они с довольно небольшой скоростью. Вскоре на их пути следования стали появляться другие автомобили, легковые и грузовые, ехавшие в обоих направлениях. Вдоль обочин дороги появились многочисленные одноэтажные постройки, служившие складами, магазинчиками, пунктами быстрого питания и местами проживания. Эти постройки следовали одна за другой с обеих сторон дороги и казались бесконечными стенами с небольшими проходами в них.
– Тебя здесь примут за свою, – пошутил Алексей, обращаясь к Хартане.
– Нет, – улыбнулась Хартане. – Это только с первого раза кажется, что все люди с узкой формой глаз похожи друг на друга. Между отдельными людьми, а тем более между разными народами восточного типа имеются внешние различия. Через некоторое время нахождения в Юго-Восточной Азии ты никогда не перепутаешь по внешнему виду жителей Вьетнама, Лаоса и Камбоджи. А я уж точно не похожа ни на одну из них.
Внезапно постройки по обочинам дороги прервались и начались открытые участки земли, представлявшие собой прямоугольники, заполненные водой, сквозь которую пробивались небольшие зеленоватые ростки, располагавшиеся ровными рядами. На этих участках земли, склонившись, стояли редкие люди в характерных конусообразных вьетнамских шляпах и что-то делали. Алексей понял, что это и есть рисовые поля. В одном месте, между таким рисовым полем и дорогой, на траве сидел мальчик около восьми лет и одну за другой поднимал кости и складывал их в деревянный ящичек, стоявший рядом с ним.
– Что он делает? Хочет отнести кости собакам? – спросил Алексей, указывая на этого мальчика.
– Нет. У него другое важное дело, – ответила Хартане.
Больше Хартане ничего не сказала. Алексей не стал уточнять.
Рисовые поля закончились. Вновь пошли бесконечные одноэтажные постройки с обеих сторон дороги.
За всё время поездки окна машины не открывались. В салоне было свежо и уютно. Алексей наблюдал окружающее в окно сквозь стекло, и это ему напоминало документальные фильмы про путешествия по телевизору, которые он иногда смотрел.
Тем временем они постепенно въехали в город. Одноэтажные постройки отступили и появились многоэтажные здания. Отдельные здания были довольно высокими. Но большинство домов имели два-три-четыре этажа. Вдоль дороги росло много ухоженных деревьев. Вообще, в городе было очень много зелёных насаждений. На улицах развевалось много красных флагов, а через дорогу висели гирлянды из маленьких треугольных разноцветных флажков.
Грузовых машин не было видно. Легковых машин тоже было немного. Но зато всю проезжую часть заполняло множество мотоциклов. Причём мотоциклистами были люди всех возрастов, мужчины и женщины, подростки и старушки. Редко на мотоцикле ехал один человек, в основном сидели по двое, нередко и по трое человек, а несколько раз встретились мотоциклы с четырьмя сидящими вплотную друг за другом молодыми людьми. Многие люди, особенно молодые, были в масках, какие обычно в России носят при простуде.
В парке в центре города Алексей заметил около тридцати детей, приблизительно десяти лет, в одинаковой форме, сидящих на земле и слушающих мужчину, на вид пятидесяти лет, который что-то им рассказывал.
– Местные школьники с учителем? – поинтересовался Алексей.
– Да, это пионеры. У них часто бывают различные мероприятия в парках, – пояснила Хартане.
Автомобиль доставил Алексея и Хартане к небольшому одноэтажному дому на противоположном конце города.
Хартане открыла дверь машины и быстро вышла из неё. Алексей сделал то же самое. Когда он оказался на улице вне машины, Алексей подумал, что он очутился в бане – его обволокла густая влажная жара. Воздух был неподвижный и одинаково жаркий в тени и на открытом месте, хотя небо было в облаках и прямых солнечных лучей почти не было. Дышать в такой атмосфере в первые минуты было очень трудно.
Хартане подошла и позвонила в дверь. На пороге появился молодой вьетнамец. Увидев Хартане, он улыбнулся и что-то сказал голосом, напоминающим мурлыканье. Хартане ответила ему на том же языке.
То, что сказал вьетнамец, не заинтересовало Алексея. Но то, что ответила Хартане, а точнее, как она ответила, было поразительным. Хартане произнесла тихим шёпотом приветствие молодому человеку на русском языке, но почти одновременно с этим её же собственный голос громко вслух произнёс слова, напоминающие мурлыканье.
Хартане и молодой вьетнамец перекинулись несколькими фразами на вьетнамском языке. После этого Хартане указала на Алексея, и вьетнамец протянул ему руку. Алексей пожал её. Вьетнамец движением руки пригласил их войти в дом и сам первым скрылся внутри дома.
Перед входом в дом Хартане остановила Алексея.
– Ты же не знаешь восточных языков? – полувопросительно сказала Хартане.
– Наверное, не знаю, – усмехнулся Алексей. – Во всяком случае, говорить на них ещё ни разу не пробовал.
– Ну, вот теперь и попробуешь, – совершенно серьёзно ответила Хартане и протянула ему какую-то пластмассовую вещицу величиной с булавочное ушко. – Приклей её к косточке позади уха.
Алексей приложил эту вещицу позади уха, и она сразу же приклеилась к коже. Внешне она была почти незаметна.
– Это для чего? – спросил Алексей.
– Это универсальный переводчик, – пояснила Хартане. – Ты будешь слышать перевод на русский язык речи на любом языке, которая говорится вокруг тебя. Сейчас он настроен на уровень восприятия от громкого шёпота и выше. При этом ты будешь слышать, как обычно, все звуки вокруг тебя, в том числе и иностранную речь. Но перевод на русский язык посторонние люди, кроме тебя, слышать не смогут. Ты также можешь отвечать на иностранную речь на русском языке, но только тихим шёпотом. Переводчик будет произносить твоим голосом уже переведённую на другой язык речь вслух средней громкости. Перевод будет сделан с русского языка на тот язык, с которого был осуществлен перевод на русский язык последним перед твоей речью.
– Отлично! – только и произнёс Алексей.
Они вошли в дом.
После небольшого коридорчика они очутились в комнате. Обстановка комнаты была довольно скромной – низкий стол, два низких стула, два кресла, небольшой диван и что-то наподобие серванта с фарфоровой посудой в нём.
Хартане села на один из низких стульев, а Алексей расположился на диване. Вошёл молодой вьетнамец. Он принёс и поставил на стол тарелку, на которой лежали нарезанные кусочки какого-то фрукта бледно-красноватого цвета с очень мелкими черными точками и две вилки.
– Это Тоан, сын нашего друга Нгуена. Это Алексей, наш друг, – Хартане представила молодых людей.
– Очень приятно, – сказал молодой вьетнамец. – Как хорошо, что вы решили навестить нас.
Алексей слышал мурлыканье вьетнамца, но при этом он слышал этот же самый голос, говорящий на русском языке. Это было удивительно.
– Как вы поживаете? Что нового? Где сейчас твой отец? – спрашивала Хартане.
– У нас сейчас всё хорошо. Я работаю в строительной организации экономистом. Вот думаю скоро жениться. У нас же сейчас говорят, что в скором времени, возможно, отменят ограничение на то, что одна семья может иметь не более двух детей. Вот и в Китае собираются отменить ограничение в семье на одного ребёнка. Поэтому весьма вероятно, что отменят и у нас ограничение на двух детей.
Видимо, вопрос числа детей в семье очень занимал Тоана.
Алексей взял вилку, подцепил и попробовал кусочек фрукта из стоявшей тарелки. Вкус был водянистый и слегка сладковатый – так себе, ничего особенного.
– Тебе нравится драконий плод? – сразу же спросил Тоан.
– Да… необычно, – ответил Алексей шёпотом, а вслух его голос, раздававшийся из-за его уха, произнёс непонятные слова.
– Пожалуйста, попробуй ещё, – снова предложил Тоан.
– Хорошо, что во Вьетнаме заботятся о собаках, а не едят их, как в Корее, – вдруг сказал Алексей.
Лицо Тоана выразило удивление.
– Нет, это не так. Во Вьетнаме тоже едят собак, – ответил Тоан, улыбнулся и быстро добавил, – но сейчас только в деревнях и редко.
– Тоже? Но почему? – на этот раз удивился Алексей.
– Ну, просто… так раньше было принято. А сейчас редко, – повторил Тоан.
– Раньше в пищу употребляли то, что можно было добыть для еды. Выбирать не приходилось, – поддержала эту тему Хартане. – Собак, лягушек, моллюсков, червей для еды раньше использовали потому, что других источников белка у людей в тех местах не было. В самом крайнем случае приходилось постоянно употреблять в пищу овсянку.
– А почему ты решил, что во Вьетнаме заботятся о собаках? – спросил Тоан.
– Я видел, как мальчик на поле около дороги бережно складывал кости в маленький ящик. Вот я и подумал…, – уже менее уверенно произнёс Алексей.
Тоан вопросительно посмотрел на Хартане.
– Второе захоронение, – ответила Хартане на немой вопрос Тоана.
– Что это обозначает? – спросил Алексей.
– У нас так принято, – рассказал Тоан. – Когда умирает человек, то его семья закапывает труп в землю. Это первичное захоронение. А через пять лет самый старший мужчина в семье откапывает кости умершего, вытирает их и складывает в специальный ящичек, который потом закрывается крышкой и закапывается в землю. Это вторичное и окончательное захоронение. Вот его ты и видел
– Это ужас, – промолвил Алексей и несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул.
Видя реакцию Алексея на его слова, Тоан извиняюще улыбнулся.
– Если взрослые мужчины умерли, то эту процедуру приходится делать мальчикам. Если мужчин в семье нет, то вторичное захоронение не производится. И это считается страшной бедой для умерших, так как их душа не может успокоиться. Поэтому так важно, чтобы в каждой семье был сын.
Алексей пристально посмотрел на Тоана и понимающе улыбнулся.
– Так где же сейчас находится Нгуен, твой отец? – снова спросила Хартане.
Тоан заерзал на стуле, несколько раз вздохнул и посмотрел по сторонам.
– Это государственная тайна. Но вам я скажу, – нехотя и тихо проговорил он. – Мой отец сейчас работает в Лаосе.
– Что он там делает? – удивлённо произнесла Хартане.
Тоан встал, подошёл к окну и посмотрел на улицу, потом вышел в коридор, открыл входную дверь, выглянул наружу, закрыл дверь и вернулся в комнату.
– Он там очищает территорию от американских мин, которые остались со времён войны, – всё так же тихо проговорил Тоан.
– А почему это является тайной? – удивился Алексей.
– Это же военное сотрудничество, – удивившись в свою очередь непониманию Алексея, объяснил Тоан. – К тому же отец использует там свой новый метод.
– Понятно, – сказала Хартане и встала. – Спасибо за помощь. Приятно было побывать у Нгуена дома.
Алексей тоже встал и направился к выходу.
– Спасибо вам, что приехали и побывали в нашем доме, – постоянно улыбаясь, проговорил Тоан, провожая гостей. – Я расскажу отцу о вашем приезде.
Хартане и Алексей вышли на улицу. Вновь Алексей ощутил жаркий пар окружающего воздуха, хотя всё небо было затянуто густыми облаками. В таком климате находиться в помещении было приятнее.
Они уселись в их машину. Подумав несколько секунд, Хартане завела двигатель. Автомобиль стал двигаться к выезду из города.
– Куда теперь мы направляемся? – спросил Алексей
– В Лаос. Нам надо поговорить с Нгуеном, – коротко ответила Хартане.
Завернув за угол, где рядом не было пешеходов и водителей, она нажала сначала в одном и потом в другом месте на панели управления перед собой. Машина поднялась в воздух и стала медленно набирать высоту. Люди на земле не обращали на их летящий автомобиль ни малейшего внимания. Алексей понял, что режим невидимости сейчас был включён.
По мере увеличения высоты полёта они погрузились в сплошные облака. Автомобиль то оказывался внутри облака, и тогда вокруг не было видно ничего, то выходил из облака, и тогда вокруг были видны границы рядом располагающихся облаков. Внезапно в соседнем облаке быстро включился и выключился свет с синеватым оттенком. Потом послышался хлопок. Очень быстро таких вспышек света в облаках вокруг и последующих хлопков стало довольно много. Зрелище было интересным.
– Это молнии? Мы двигаемся внутри грозы? – спросил Алексей.
– Именно так, – подтвердила Хартане.
– А в нас молния не ударит?
– Нет. Электрический заряд будет обходить мимо нас под действием магнитной силы, так как вокруг машины сейчас включено поле.
– У нас всё предусмотрено? – с иронией спросил Алексей.
– Мы стараемся. И у нас имеются знания, – простым тоном сказала Хартане.
Гроза довольно быстро закончилась. Тучи разошлись, и показалось чистое синее небо. Внизу виднелись небольшие поселения, окружённые бесконечными лесами.
– Здесь тоже тайга, – констатировал Алексей.
– Нет. Это здесь называется джунгли, – уточнила Хартане.
Алексей никогда раньше не был в джунглях. Ему стало даже немного волнительно от возможности побывать в них.
– Когда и где мы приземлимся? – поинтересовался он.
– Отыщем Нгуена и приземлимся, – ответила девушка.
– Но как же мы его найдём? Ведь мы не знаем, где конкретно он работает.
– Это нетрудно узнать. Зоны Лаоса, ещё не освобождённые от мин после войны, конечно, занимают протяжённую территорию, но мы быстро пролетим над ними и заметим тот участок, где работает Нгуен. Ты же, кажется, знаком с действием этого прибора для нахождения конкретного человека. Вы с Илте пользовались им в Москве.
– Да, я помню, – согласился Алексей. – Ну, тогда всё в порядке.
Полёт машины проходил с севера на юг над территорией Лаоса. Была вторая половина дня. Солнце находилось уже на Западе. Так они двигались около часа. Внезапно раздался слабый высокий звук. Хартане взглянула на панель управления и немного изменила направление движения машины, которая слегка отклонилась от своего прежнего пути. Постепенно и медленно звук становился всё более интенсивным.
– Так, прекрасно, мы зафиксировали его, – спокойно произнесла Хартане.
Звук исчез.
– Через сколько мы встретимся с ним? – спросил Алексей.
– Через десять минут, я надеюсь, – ответила Хартане.
Автомобиль стал снижаться. Внизу и несколько впереди виднелся небольшой город.
– Нгуен в этом городе? Мы туда направляемся? – поинтересовался Алексей.
– Да. Это Луангпрабанг, – пояснила Хартане.
– Название специально придумано для рифмы?
– Нет. Название города приблизительно означает «большая статуэтка». В этом городе хранится одна старая статуэтка, изображающая Будду. Эта статуэтка является реликвией в буддизме и главной ценностью этого города.
– Из чистого золота? – Алексей задал вопрос, который сразу же возник у него.
– До конца дня мы закончим здесь дела. А потом поговорим с Дмитрием Викторовичем, – задумчиво сказала Хартане.
Автомобиль приземлился на окраине города. Алексей и Хартане медленно ехали в сторону центра города. Хотя трудно было бы сказать, где в этом городе находится центр.
Людей на улицах было немного. Однако часто попадались люди в оранжевых одеяниях, похожие издалека на дорожных рабочих. Иногда это были взрослые один-два человека, но в основном в таком виде ходили группы из пяти-шести детей возрастом около десяти лет на вид. Их всех отличали от других людей тщательно побритые наголо головы.
– Кто это? – Алексей был удивлён.
– Это буддийские монахи, – объяснила Хартане.
– Что, и дети монахи? – ещё больше удивился Алексей.
– Да, и дети. Возраст не имеет значения, – Хартане сказала об этом, как о самом обычном деле.
– И эти дети так до конца жизни и будут жить в монастыре?
– Нет. Здесь монахом можно стать на некоторое время, пожить в монастыре и вернуться в обычную жизнь. А если потом снова захочется обрести спокойствие, то снова на некоторое время можно стать монахом. Многие люди по четыре-пять раз в жизни были монахами. При этом здесь есть и пионеры. Один и тот же ребенок может быть и пионером, и монахом. Буддийские монахи здесь живут в основном за счёт пожертвований. Поэтому некоторые бедные родители отдают своих детей в монастырь на некоторое время и по этой причине. Ранним утром здесь можно увидеть шествие буддийских монахов по главной улице, которые по пути принимают пожертвования в виде разных вещей и продуктов от обычных людей, специально вышедших в это время и стоящих по обочине дороги шествия монахов.
– Демократия в действии, – сделал вслух умозаключение Алексей.
Автомобиль тем временем поравнялся с группой таких детей-монахов, которые всей группой, смеясь и постоянно активно разговаривая между собой, шли в том же направлении, что и двигался автомобиль.
Алексей вспомнил о переводчике, прикреплённом у него за ухом.
– Я хочу пообщаться с ними, – вдруг сказал Алексей. – Можно?
Хартане, ничего не сказав, остановила машину. Алексей вышел из машины и быстрыми шагами догнал группу детей-монахов.
При его приближении дети быстро замолчали.
– Здравствуйте. Вы идёте домой? Не подскажете, где находится ближайшая гостиница? – Алексей говорил шёпотом, а переводчик громко издавал мяукающие звуки.
Дети настороженно смотрели на Алексея и ничего не говорили.
– Вы живёте в монастыре? Вы там учитесь в школе? – продолжал сыпать вопросами Алексей.
Дети молчали и медленно отходили назад.
– Подскажите мне дорогу. Я заблудился. Где здесь находится гостиница? – Алексей сделал последнюю попытку завязать разговор.
– Гостиница находится там. Вам надо пройти прямо пятьсот метров и потом повернуть направо, – сказал самый высокий мальчик и показал рукой туда, где находится гостиница.
После этого все дети повернулись и быстро в молчании пошли своим прежним путём.
Алексей постоял с минуту на месте и потом вернулся в машину.
– Вроде бы я всё делал так, как советуют психологи. А результат не совсем тот, на который я рассчитывал, – разочарованно голосом протянул он.
– Послушай психологов и сделай наоборот. Тогда добьёшься нужного результата, – весело, даже немного смеясь, произнесла Хартане.
Они поехали дальше. Хартане вела машину как будто по навигатору, в котором конечной точкой поездки был Нгуен.
Смотря по сторонам на встречающихся мимо людей, Алексей сделал новый вывод
– Да, люди здесь отличаются по внешнему виду от жителей Ханоя. Во Вьетнаме у девушек щёки впалые, а у девушек Лаоса щёки более пухлые.
– Какие же тебе больше нравятся? – с улыбкой поинтересовалась Хартане.
– Мне нравятся разные, – дипломатично ответил Алексей.
Улыбка на секунду исчезла с лица Хартане, но потом моментально появилась снова, и Хартане с пониманием слегка кивнула головой.
В городе виднелось много ярко раскрашенных одноэтажных домов разного размера с крышей в виде пирамиды с приподнятыми по четырём углам краями. Около этих домов стояли так же ярко раскрашенные большие статуи драконов и мужчин со страшными лицами, но привлекательно выглядящие из-за своего кукольного вида. Везде были издалека заметны довольно многочисленные большие фигуры Будды в разных позах.
– Здесь много красивых пагод. Но почти все они построены не более ста лет назад, – проговорила Хартане, заметив интерес Алексея.
– Вот и цель нашего пути, – сказала Хартане и остановила автомобиль около вытянутого ничем не примечательного двухэтажного здания на окраине города.
Они вышли из машины. Хартане позвонила в дверь. Дверь открылась, и оттуда появился мужчина средних лет в брюках и рубашке одинакового светло-серого цвета. Он вопросительно посмотрел на гостей.
– Здравствуйте. Мы хотим увидеть Нгуена. Нам нужно поговорить с ним, – с помощью автоматического переводчика Хартане объяснила цель их приезда.
– Здесь нет такого человека, – кратко сказал мужчина в дверях, давая понять, что на этом разговор завершён.
Хартане понимающе кивнула, потом достала небольшую тёмную металлическую пластинку размером со смартфон и толщиной с картонный лист, провела пальцем по ней и что-то нажала.
– Мы хотим поговорить с Нгуеном, – ласково повторила Хартане.
– Он находится в шестнадцатой комнате, – сказал мужчина и отступил в сторону, при этом у него было лицо чрезвычайно удивлённого человека, который никак не ожидал от себя того, что он сейчас сделал.
Алексей, понимавший через прикреплённый за ухом автоматический переводчик все слова местного жителя, с большим любопытством наблюдал за этой сценой.
– Что ты сделала? Почему он сначала не хотел с нами разговаривать, а потом пустил нас вовнутрь? – спросил он, когда они были уже внутри здания.
– Ты наверняка слышал о «сыворотке правды», которая является раствором алколоида скополамин. При его введении люди говорят только правду, даже если им хочется соврать, а потом забывают о произошедшем. Но тот же эффект на мозг можно получить и с помощью определённого импульса излучения, – ответила Хартане таким обычным тоном, как будто она говорила о необходимости мытья рук перед едой.
Тем временем они уже стояли перед дверью под номером шестнадцать. Хартане постучала. Дверь отворилась. Алексей увидел в проёме двери вьетнамца средних лет и понял, что это тот самый Нгуен, которого они искали.
Лицо Нгуена, вначале серьёзное и даже несколько строгое, при взгляде на Хартане сразу же расплылось в улыбке.
– Хартане! Здравствуй! Я не ожидал тебя здесь увидеть, – заговорил вьетнамец на вполне понятном русском языке.
Таким образом необходимость пользоваться помощью автоматического переводчика отпала, что очень обрадовало Алексея, так как хотя переводчик позволял общаться на любом языке, но слышать русский язык напрямую от собеседника было намного приятнее.
– Здравствуйте, Нгуен! Это наш друг Алексей, – Хартане повернула голову к Алексею.
– Здравствуйте, – сказал Алексей, с интересом разглядывая Нгуена.
– Очень приятно. Заходите, пожалуйста, – пригласил их Нгуен.
Алексей и Хартане вошли в комнату. Помещение было небольшое и скромно обставленное, чем-то напоминающее комнату студенческого общежития, но в отличие от комнаты общежития Нгуен здесь жил один.
– Как вы доехали сюда? Устали? Хотите чаю? – спрашивал Нгуен.
– Чаю, спасибо. На автомобиле доктора. Мы были перед этим у вас дома и говорили с Тоаном. Это он сказал нам, что вы сейчас работаете здесь, – рассказала Хартане.
– Да, вот работаю сейчас здесь. Разминируем территорию джунглей.
– Тем способом, которым научились у доктора? – спросила Хартане.
– Да, с помощью того, чему я научился у Дмитрия Викторовича. Спасибо ему. Он является моим учителем. Я всегда с благодарностью вспоминаю его. Передай ему ещё раз мою благодарность, – с чувством сказал Нгуен.
– А какому способу вы научились у Дмитрия Викторовича? – не выдержал Алексей.
– Способу эффективного и безопасного разминирования, – ответил Нгуен, взглянул на Алексея и улыбнулся.
– Нгуен, вы сейчас очень заняты здесь? В гости к Дмитрию Викторовичу на четыре дня не хотите съездить? – сказала Хартане и внимательно посмотрела на Нгуена.
Нгуен, до этого ходивший по комнате, сел и посмотрел на Хартане.
– Я очень хочу ещё раз побывать у Дмитрия Викторовича. Но я не могу оставить свою работу здесь ни на один день. Это секретная работа, и мой отсутствие сразу же вызовет серьёзные осложнения между странами. Ведь кроме меня… здесь… никто не владеет этой методикой, и всё остановится, – произнёс Нгуен извиняющимся тоном.
Минуты две прошли в молчании. Все трое пили чай, никто не произнёс ни одного слова.
– А можно посмотреть на джунгли вблизи? – попросил Алексей.
– Да, конечно. Пойдёмте прогуляемся, – поддержал Нгуен Алексея.
Они втроём вышли из комнаты. Выходя из здания, Нгуен сказал несколько слов удивлённому охраннику, с которым Хартане и Алексей уже раньше имели дело.
– Это мои друзья. Мы погуляем немного. Сопровождение не нужно, – услышал Алексей слова, произнесённые автоматическим переводчиком.
Они все сели в автомобиль: Хартане на место водителя, Нгуен рядом с ней, Алексей сзади. Нгуен указывал путь. Через полчаса они оказались среди деревьев. Хартане остановила машину. Все вышли из автомобиля и пошли вдоль тропинки.
Представление Алексея о джунглях несколько отличалось от увиденной им сейчас картины. Не было сплошной стены зарослей. Деревья находились на расстоянии друг от друга, между ними и вокруг них можно было пройти. Но сами деревья были удивительными: они как бы стояли на нескольких ногах, которые на расстоянии трёх-пяти метров от земли соединялись в единый толстый ствол, причём эти одеревенелые корни нередко у земли находились на большом расстоянии друг от друга. В некоторых местах стояли полуразрушенные старые каменные постройки в один-два этажа, полностью оплетённые этими корнями деревьев, так что ствол высокого и широкого дерева начинался над крышей данного здания – было такое впечатление, что удав поймал жертву.
Алексею стало немного жутко – он представил себе, что если он вдруг здесь на минуту присядет и заснёт, то проснётся уже пойманный и весь связанный этими корнями деревьев. Алексей осмотрелся вокруг – нет, никто не заметил мгновений его робости. Хартане и Нгуен шли в десяти метрах сзади и о чём-то тихо переговаривались.
– Здесь мин сейчас нет? – спросил Алексей.
– Нет, здесь работы были закончены ещё два месяца назад, – отозвался Нгуен.
Было светло, но по времени наступил уже вечер.
– Через двадцать минут здесь будет совсем темно. Надо возвращаться. Ночью находиться здесь опасно – проговорил Нгуен.
– Здесь могут ограбить? – удивлённо спросил Алексей.
– Нет. Здесь ночью люди не ходят, и грабителей нет. Ночью здесь могут напасть животные. Это же джунгли, – пояснил Нгуен.
Алексей посмотрел по сторонам. Никаких животных не было видно. Странно было представить себе, что в скором времени на тебя здесь нападут хищники.
Однако Алексей ничего не сказал, и они направились обратно к автомобилю.
В течение времени обратного пути, действительно, очень быстро стало совершенно темно. Они приехали в тому зданию, где проживал Нгуен, без света фар. Хартане уверенно вела машину в полной темноте. Алексей сделал вывод, что она едет по навигатору. Но почему она не боялась врезаться в какой-нибудь другой автомобиль на дороге или задавить какого-нибудь пешехода? Вероятно, она надеялась на отсутствие машин и людей на этой дороге в ночное время, а может быть, пользовалась ультразвуковой локацией. Во всяком случае, добрались они благополучно.
Когда они вышли из автомобиля, Нгуен спросил:
– Вы на ночь останетесь здесь?
– Да. Мы уедем завтра утром, – ответила Хартане, как будто это было вполне обычно.
На входе в здание из дверей появился уже новый охранник в той же форме одежды.
Нгуен сказал ему, кивнув в сторону Алексея и Хартане, что эти двое молодых людей останутся здесь на ночь. Охранник сделал недовольное выражение лица и попросил Алексея предъявить документы. Хартане подошла к охраннику поближе, достала из кармана прежнюю пластину размером со смартфон и толщиной с картонный лист, провела пальцем по её поверхности и направила на охранника.
– Наши документы у начальства, – сказала Хартане.
В глазах охранника появилось выражение страха. Он ничего не сказал и посторонился.
Все трое зашли в здание. Нгуен подошел к двери комнаты, которая была расположена в конце коридора, недалеко от его комнаты.
– Вот здесь можно переночевать. Время ужина прошло. Но я дам рис быстрого приготовления. Хотите? – сказал он.
