полная версия

Иосиф Дмитриевич Воробьев
История Римского Государства: Политика Религия Война

Скорее всего происхождение первой версии более позднее чем первой. Во время республики Рим начал масштабное наступление на территорию Италии. Итогом такой политики стал небывалый рост метрополии. Рим наполняли граждане самого разного вероисповедания и культуры. В Риме всегда было много этрусков, которые не только влияли на культуру, но и на народное сознание. Более того из-за покоренного положения эти самые этруски находились преимущественно в нищенском положении, проще сказать пролетарском. Будучи отделённым от военного аппарата, не имея доступа к власти они и придали Порсене такой, простоватый народнический уровень. В то же время вторая версия более приближена к реальности. Это нормальная практика во время войны обезоруживать противника, чтобы он не мог вести боевых действий. Постановление, по которому железо разрешалось использовать исключительно в сельскохозяйственных целях также очень в духе того времени. Как мы выше определили задачей любого победителя сделать из проигравшего своего подчинённого. Мало смысла в том, чтобы разграбить город и увести граждан в рабство, важно сделать из поселения актив, который позволит содержать армию и продолжать экспансию. Тогда война приобретает смысл. Так, римские граждане более обеспеченных слоев, которые имели доступ к армии и политики создали свою легенду, которая, к сожалению, с течением времени всё более и более уходило в небытие. Из всех источников что мы имеем более распространены версии этрусского происхождения, нежели римского.

Важно ещё обратить внимание и на то, как этруски отражены в легендах этого периода. Скорее всего противостояние этруского царя и римского народа было выбрано не случайно и с ходом времени всячески трансформировалось прямо пропорционально сближением римской и эллинистической культур. Практически во всех версиях, которые мы имеем этруский народ изображён на манер некоего многочисленного рабского войска, который подчинён царю-тирану. Интересна ещё одна легенда того периода про Горация Коклеса, который вместе с двумя юношами защищал свайный мост от наступления этрусков. В трактовке Ливия он один призывает самых знатных этрусков сразиться с ним один на один, называя их: «рабами надменных царей». Очевидна связь с греческой идеей свободы и в легенде про Муция Сцеволу, который обращает внимание на 300 юношей, которые пообещали убить Порсену. Примечательно, что эти 300 юношей появятся ещё раз и всё также в борьбе против этрусков. Очевидно, что это отсылка на 300 спартанцев, которые защищали Фермопильское ущелье от персов, которых греки противопоставляли себе также, как римляне этрускам. Подтверждает эту теорию и то, что Муций Сцевола уходит свободным после убийства писца, как будто авторы легенды обращают внимание на отношения тусков друг к другу как к расходному материалу, которым не жалко пожертвовать если речь идёт об демонстрации, пускай и чужой, свободного духа. Вес этому придаёт ещё и тот факт, что положение писцов, что в Риме, что в Греции как правило было рабским.

Таким образом у нас складывается достаточно чёткая картина римской революции, которая никак не может рассматриваться как восстание, перемена царя на коллегиальный орган управления или, того пошлее, мирную смену власти в ходе которой к власти пришли магистраты. Римская революция – это национальная борьба римского народа против владычества иноземно -настроенной верхушки, которая пришла к власти в ходе нелегитимного переворота. Именно так выглядела эта революция в сознании римлян 5-3-его веков до нашей эры.

§2 Этрусская теория

Как читатель уже заметил Рим постоянно был связан с Этрурией. Начиная с основания Рим постоянно заимствовал у этрусков элементы материальной и духовной культуры. Одежда, легенды, обряды, религиозные верования всё это долгое время было частью общей культуры римлян и этрусков. Так, исходя из культурной общности Этрурии и Рима возникла весьма популярная теория, которая гласит, что связи Рима и Этрурии были больше, нежели культурные. Скорее всего само происхождение или, по крайней мере вся ранняя история Рима проходила под этрусским знаменем.

Началось всё с начала итальянской археологии. В 18-ом веке на территории Италии проходили масштабные раскопки на территории распространения виллановой культуры. Исследователи обнаружили большое количество ваз и скульптур греческого происхождения. Разумеется, ни о каких связях Этрусков с Грецией и Карфагеном тогда не догадывались. В точнее догадывались, но ошибались относительно масштабов. В итоге все эти находки были приписаны Этрурии. Это было удивительное время, когда учёные открыли для себя буквально новый мир. Помимо итальянских находок весь западный мир начал баловаться наукой и всякого рода мистицизмом. Росла популярность всего таинственного, сказочного и передового. В это время учёные по-новому открыли для себя этрусков. Их язык не расшифрован до сих пор, а поэтому всю информацию черпали из раскопок. В 19-ом веке началась рисорджименто-национально-освободительное движение Италии, которое чересчур идеализировал Этрусскую цивилизацию, считая её предком истинно итальянской культуры, в то время как Рим-тираном иноземцем. В таких условиях зародилась этрускология.

Первым кто написал достаточно объемный труд об истории Этрурии был, как бы это странно не было, римлянин. Им был император Клавдий, который посвятил тирренам 20 книг. Они вышли под общим названием «Тирреника», то есть история Этрусков. Это был достаточно объёмный труд. Однако написал он его тогда, когда интереса к этрускам не было никакого. Судя по всему, мы о нём знаем только потому, что это самая известная попытка обобщить всю историю Этрусков из всех возможных. К сожалению, этот труд был утрачен, как и вторая работа Клавдия-«Карфадоника», посвящённая истории Карфагена.

В средние века особого интереса к этрускам не было. Вспомнили о них только, как бы это очевидно не было, в эпоху Возрождения, когда доминиканец Аннио Де Витербо написал свою работу «Семнадцать томов о различных древностях», где львиную долю текста посвятил этрускам. В ней же он сделал первые попытки расшифровать этрусские надписи через иврит. Но Аннио попался на фальсификации некоторых исторических текстов в связи с чем провёл остаток своих дней выслушивая постоянную критику.

Более систематично к вопросу подошёл шотландский барон Томас Демпстер, который в 17-веке написал достаточно обширный труд, в котором обобщил все сведения античных авторов об этрусках, их культуре и обычаях. Пускай он и подошёл к вопросу весьма серьёзно, но первые шаги так и отдавали наивностью. Демпстер не всегда проверял информацию в связи с чем его труд изобиловал ошибками, когда надписи, которые он считал этрусскими таковыми не были. Однако его труд был издан только спустя сто лет, что говорит об отсутствии интереса к этрускам у публики.

Настоящий переворот случился в 18-ом веке, когда археологи обнаружили этрусские гробницы в области Вольтерры, где нашли захоронения знатного рода Цецинов. Один из их представителей-Авл Цецина был другом Цицерона. Пожалуй, именно в это время интерес к этрускам возрос до невиданных высот. В Кортоне появилась так называемая этрусская академия, в которой зачитывались доклады относительно находок, связанных с этрусками. В это же время и появилось большое количество спекуляций относительно истории Этрурии и его влияния на Рим. Но тогда это были только догадки некоторых исследователей, которые не очень сильно влияют на сухой научный взгляд. Настоящим поворотным моментом стал выход работы Карла Отфрида Мюллера «История этрусков», где он обобщил все те знания, что имелись тогда об этрусках. Именно эта книга заложила основы не только этрускологии, но и этрусской теории относительно влияния Этрурии на Рим.

Работа вызвала с одной стороны небывалый восторг со стороны антиковедов и этрускологов, а с другой стороны сухость и неприязнь. Так один из «отцов основателей» современного исследования Рима Нибур очень сухо отнесся к работе Мюллера и даже не обратил внимания на этрусское влияние на Рим в своём труде. Однако вопрос об значении Этрурии на Рим до сих пор остаётся открытым и, возможно, самым популярным в современной научной среде.

В первую очередь, говоря об влиянии Этрурии на Рим обращают внимание не столько на культурный аспект или политический, а на положении Этрурии на Апеннинском полуострове. Выше мы уже описали устройство тирренской части полуострова. Вся так называемая Этрурия не была единым государством, которое имела центральное управление у одного из городов. Это было 12 раздельных полюсов, каждый из которых отличался от другого, как отличались римские города. У каждого города был своё положение. Кто-то был беднее, кто-то богаче. Бывало, что они враждовали друг с другом и были готов обратится к помощи скорее к римлянам, чем собратьям по культуре и языку. Северные города разительно отличались от южных, прибрежные от тех, кто был в середине полуострова. Но что больше всего интересует исследователей этрусков, так это их колонизация. Этруски очень активно колонизировали полуостров, вплоть до того, что под их влияние попадали земли Кампании. Весь север же, вплоть до прихода галлов, полностью принадлежал им. Исследователи обращают внимание, что при таких мощностях, которыми они владели, при том положении, которое они занимали, им не составляло труда подчинить себе Лациум и весь латинский союз и использовать его как базу для наступления по всей Италии. В связи с чем и царей этрусков в Риме предпочитают рассматривать через эту призму. Отношения Рима и Этрурии до 509-ого года, то есть до римской революции, были строго вертикальными, где высшее место занимала этрусская сторона. Надо признать, что это мнение имеет смысл. Действительно в Риме существовало этрусская знать, которая, не исключено, что имела доступ к государственной власти. Об этом свидетельствуют хотя бы 4 этрусские надписи, найденные в Риме, 3 из которых находятся на жертвенных алтарях, что свидетельствует об высоком положении тех, кто их поставил. Все они относятся к царскому периоду. Однако идея об этрусском завоевании Лация кажется не совсем правдивой. Во-первых, сам Лациум представлял из себя весьма прочный союз городов, который если и бунтовал, то всегда достаточно быстро восстанавливался, что говорит об железном положении Рима в нём. Во-вторых, положение Рима было достаточно выгодным для того, чтобы выдержать натиск врагов. Рим и ближайший к нему этрусский город-Вейи разделяет могучий Тибр, который не так просто было пересечь, тем более в те времена. С севера город защищён Аппенинами, с востока морем. Однако существовал проход между аппенинами и Римом, но эти места заселяли дикие племена самнитов, которые также были в римской сфере влияния. Судя по всему, первоначально Рим не вёл атакующих войн на Этрусков, связано это с тем, что тусски имели развитую пехоту гораздо раньше римлян, что говорит об этрусском преимуществе в защите и отсутствие возможности римлян вести боевые действия в атаке, так как до сервиевой реформы у них была преимущественно кавалерия. Зато у этрусков был флот. Причём судя по тем данным, что мы имеем, достаточно сильный. В лучшее время Этруски могли вести морскую войну с Грецией и Карфагеном одновременно. Италия же в период владычества этрусков составляла преимущественно совокупность диких племён, которые даже города не строили, а довольствовались небольшими поселениями. Таким образом этрускам не надо было нечего завоевать. Достаточно было отлавливать дикарей и продавать их на рынке. Другое дело Лациум, который развивался пусть и не в таких темпах как этрусские города, но уже имел города и даже локальные торговые пути. Грубо говоря, имел все ресурсы, чтобы себя защитить.

Однако как так получилось, что мы находим столько совпадений в области материальной и духовной культуры у этрусков и римлян. Это очень сложный вопрос, на который не может быть дано быстрого ответа. Скорее всего римская верхушка эпохи царства Марция пополнилась этрусскими купцами и прочей знатью, которая использовала Рим, как стратегически выгодное место для торговли. До этого в Рим шла этрусская беднота, которая пополняла среду городского плебейства. Богатые этруски воспользовались относительной отсталостью римского государства и очень быстро подчинили себе весь государственный аппарат. Очевидно, римлянам это не понравилось, и они подняли восстание. Таким образом получается двоякое влияние: с одной стороны Рим первоначальной состоял из этрусской бедноты, которая пришла в город в поисках лучшей жизни, а с другой по степени своего роста сам стал привлекать этрусскую знать. Если первые привнесли с собой в Рим этрусскую народную культуру и религию, вроде предсказателей гаруспиков и авгуров, то вторые принесли своё политическое влияние, которое в итоге переросло в деспотию.

Народный элемент более чётко прослеживается в римских легендах этрусского происхождения, вроде того же Мастарны и братьев Вителлиев, чьи приключения мы разбирали раньше. Тут важно обратиться к самому концепту истории, который во многом очень абсурден. Простонародное воображение, в отличии от представителей более знатных элит менее конкретна и более упрощена. Правильным будет заметить, что если представители наук подходят к повествованию более рационально, строго, так как по большей части знают о чём говорят и часто имеют собственный опыт, на который опираются, то простонародье, наоборот, во многом ориентируется на своё собственное бытие. Идеальный пример история про Ларсу Порсену, которую мы разобрали выше. Также в пример можно привести изображения государств, которые, как считают, пошли по восточному пути развития, где главы государств изображаются как огромные фигуры, рядом с которыми присутствуют маленькие подчинённые. Связано это во многом с тем, что такие государств имеют чёткое различие на властвующих и подчиняющихся, поэтому народная культура, эстетическая, основанная на абстрактном представлении главы государства, сочетается с правящим изложением. Также и легенды про братьев Вителлиев, которые в одиночку борются с римлянами и освобождают своего друга-Мастарну, закованного в цепи, а потом он становится правителем Рима. Если бы мы не знали, что это античная легенда, мы бы предположили, что это детская фантазия. Что имеет смысл, так как во многом воображение простонародья античности схоже с детским. Лишний вес этой теории придаёт так называемый этрусский квартал, который являлся далеко не самой престижной улицей Рима. Как правило там находились ремесленники-плебеи, скорее всего этрусского происхождения.

§3 Защита революции. Латинская война.

После революционного взрыва образуется так называемое внешнее противоречие. У всякого государства на пороге взрыва имеет место быть внутреннее и внешнее противоречие. Внутреннее противоречие приводит к революции. Как правило, это политический конфликт двух самых политически активных социальных групп, в данном случае: продвинутая плебейская верхушка и заплесневевшая аристократия. Разрешение внутреннего конфликта-революция. После, новое государство мобилизует все свои силы, изменяет под себя все существующие институты с одной целью-защиты. Начинается внешнее противоречие. Новое правительство переходит к защите революции от внешней угрозы. Так было в Риме в 509-495-ых годах, так было во Франции в 1789-1804-ых годах, так было в России в 1917-1922.

После победы над Порсеной Тарквиний не успокоился и ещё раз отправил в Рим посольство с целью обсудить дальнейшие перспективы войны и с тем же условием вернуть разграбленное имущество. Мудрые римляне заявили, что они не принимают царских посланников и сами отправят Тарквинию посольство, с целью поставить точку в этом конфликте. К царю пришли знатные римляне-сенаторы и держали речь. Они попросили его забыть об престоле и что если он действительно хочет блага городу, то пусть оставит его в покое. Римляне привыкли к свободе и царство будет им тягостно терпеть. Царь согласился и более того отдал римлянам всех военнопленных и землю, которую он завоевал этрускам в ходе войны. Едва ли возможно, чтоб Тарквиний так просто и дружественно принял их просьбу. Скорее всего он оказался в тупике, и римляне рассчитывали на временное перемирие на своих условиях. На это указывают действия царя-неудачника. Слишком дорого стоит этот добродушный жест.

После римского посольства Тарквиний удаляется в Тускулы к своему родственнику Мамилию Октавию. После этого начинается война против эквов, вольсков и сабинян. Воспользовавшись внутренним конфликтом в городе эти народы подняли восстание против римской гегемонии. Судя по всему, здесь имеет место такое же, как и в Риме восстание плебейства против своих проримских царьков. Об этом свидетельствует отступление из города вместе со всей своей клиентурой аристократа Атта Клавза. Он пришёл в Рим и сразу же получил все почести гражданина. В своём родном поселении он выступал против войны с Римом в связи с чем настроил себя против граждан. В вечном городе ему даровали собственную трибу и звание сенатора. Так образовалась известнейшая триба Клавдиева, которая сыграет большую роль во всей дальнейшей истории Рима.

Первое боевое столкновение произошло с сабинянами. Во время кризиса в Риме они учинили грабительские набеги на римские земли. Сначала сенат хотел разрешить конфликт мирно, но ему пришлось отправить на войну с ними своих консулов. В ходе непродолжительной борьбы римляне уничтожили своих оппонентов, и консулы вернулись в Рим триумфаторами. Буквально через год умер герой революции-Помпликола. Его похороны были оплачены из общественной казны. Далее шла долгая война со всеми городами, которые отпали от Рима. Причём обычно различают ряд конфликтов с небольшими городами и так называемую Латинскую войну. В первом случае говорят об войне Рима с сабинянами, аврунками, вольсками и Фиденами. Причём Дионисий концентрирует внимание на то, что Секстий-сын Тарквиния- стал инициатором этой всеобщей войны против Рима. В связи с чем его назначили даже диктатором. В целом все источники сходятся на том, что всё началось с конфликта с сабинянами. В дальнейшем другие города начинали постепенно отпадать от римской гегемонии. С некоторыми поселениями можно было договориться, другие же сопротивлялись до последнего. Самыми сложными военными предприятиями была осада Помеции и Фиден. Во время осады первого города чуть не погиб один из консулов. Город особенно рьяно защищали народ аврунков, которые не давали римлянам строить боевые машины. Под покровом ночи они зажигали факелы и вторгались на территорию римского лагеря, стараясь поджечь как можно больше. Римлянам стоило большого труда, чтобы достроить осадные сооружения и взять город. После захвата добродушные римляне выпороли, а затем обезглавили всех зачинщиков мятежа, а народ не тронули. Восстановив порядок, они переключили своё внимание на старые-добрые Фидены.

Ещё во время осады Помеция Тарквинии стали возбуждать другие города латинского союза к восстанию против Рима. Мол, вы царям присягали, а когда царей не стало вы вольны от римской власти. Не совсем понятно зачем им это было. Возможно, этрусский род попытался завладеть новым положением если не в Риме, то в борьбе с Римом. Так как у него отобрали всё имущество они стали политическим товаром, то есть зарабатывали за счёт своего былого могущества, выступая там, где их выступления приносили доход. Как бы там ни было, а итогом такой деятельности стал зараженный крамолой народ Лация. Последней каплей стало взятие Фиден. Римляне долго боролись за этот город и в конце концов захватили его, а вместе с ним Крустумерию и Пренесту.

В Риме также понимали, что в регионе напряжение возросло как никогда. Для более успешной мобилизации военных сил было решено создать новую магистратуру-диктатор. В главе про царей мы коснулись немного этой должности. Диктатором был военачальник Альбы-Лонги-Меттий Фуфетий, который в трудный для войска момент заменил царя. Вопроса диктатуры мы коснёмся в другом месте, здесь обратимся к тому, что необходимо для продолжения повествования. Диктатор обладал всей военной мощью в Риме. Попутно с ним существовали также консулы и сенат, но они все должны подчиняться диктатору, его власть превыше. Консулы выполняют его приказания и служат как бы военачальниками. Диктатору принадлежит право избрать себе помощника. Эта должность называлась «начальник кавалерии». Он работал вместе с диктатором, информировал его и по исполнял все приказы. Диктатором во время латинской войны был объявлен Авл Постумий, а начальником конницы избрали Тита Эбуция.

Главой Латинского союза всегда считали город Тусскул, в которой по счастливой случайности ушли в изгнание цари Тарквинии. В его направление и вышли римские войска. Они расположились у Регильского озера, которому суждено будет войти в историю.

Латинские войска вскоре подоспели к месту сражения. Как выяснилось среди врагов Рима были старые знакомые-Тарквинии, которые решили вновь попытать удачу. Эта информация вывела римлян из себя, и они с большим неистовством набросились на врага. В ходе сражения Тарквиний набросился на Постумия, который стоял в первом ряду и ободрял солдат. Царь был на коне и направил на Авла копьё, но сам получил ранение в бок и удалился туда, где безопасно. Далее в бой направился начальник конницы Тит Эбуций. Его целью был Октавий Мамилий. Октавий оценил запыл молодого римлянина и принял вызов. Он направил своё копье на Эбуция, но промахнулся и поранил ему только руку, сам же получил ранение в живот и отступил. Далее брат Валерия Марк атаковал центр фаланги, где располагался молодой Тарквиний. Хитрый царёк повернул назад и отступил в тыл, в тоже время Марк бросился в строй воинов ранил кого-то, а затем был сброшен с коня и убит. После кавалерия отступила, и римский диктатор ввёл то, что в будущем назовут заградотрядом. Он отдал приказ воинам идти вперёд, а тех, кто будет отступать- казнить. Теперь страх был не столько умереть в бою, сколько погибнуть от меча своих же с позором, и римские легионеры предпочли бой. В это время Мамилий командовал на правом фланге и бросил конницу на римские ряды. Это заметил легат Тит Герминий. Он воспользовался занятостью Мамилия и напал на него. Полководец латинян был убит. Герминий погиб, когда пытался снять с него латы. Несмотря на гибель предводителя пехота, которая состояла преимущественно их плебейства, начинала проигрывать. Тогда в бой вмешался диктатор, который приказал всадникам спешиться и принять участие наравне с простыми воинами. Сделано. Плебеи увидели, что делят свою участь с благородными юношами и более воспылали. Победа была одержана! Оставшись без руководства и подавленные союзники бросили бой и отступили.

§4 Плебеи и патриции

Раньше общей и главной проблемой римлян были цари и война с ними. Когда победа была одержана на поле вышли совсем другие игроки-плебеи и патриции. На протяжении всего нашего приключения по Риму мы так или иначе касались этих двух сословий, однако сейчас пришло время разобрать историю их взаимоотношений и задать тон последующему повествованию, так как вся дальнейшая история Рима вплоть до развала республики будет борьбой этих двух сословий.

Начать стоит с определения того, кто такие патриции, а кто такие плебеи. Надо заранее отбросить предположение, что плебеи и патриции – это два класса, где патриции-высший класс, а плебеи-низший. Вся история Рима напротив говорит, что если речь идёт относительно богатств, то плебеи ни в чём не уступали патрициям, а иногда и вовсе их опережали. Известен обряд, по которому в позднее время республики патриции добровольно переходили в плебейское сословие, чтобы заполучить ту власть, которой могли владеть исключительно плебейские магистраты. Известны также случаи, когда патриции бедствовали. Однако, что верно, так это положение патрициев относительно плебеев. С царских времён патриции представляли из себя родовую аристократию, которая поддерживала власть царя. Патриции обладали монопольным правом на ношение оружие, на военную службу, а значит на власть. Патрицианские роды находились у государственной кормушки и вместе с царём управляли городом. Звание патриция было сильно связано с родом гражданина, как и звания плебея, впрочем. Человек получал свой статус в зависимости от того в какой семье он родился. Если мы говорим про классовое общество, то оно не характерно для Рима раннего периода. Классовые отношения строятся на экономическом положении относительно средств производства. В Риме такое разделение было невозможно в виду отсутствия соответствующих технологических установок, которые задали бы условия для возникновения разделения труда. Зато родовые связи были очень развиты. Это говорит о том, что в Риме имели место быть сословные отношения, где патриции представляли из себя родовую знать, а плебеи крестьянство и мещанство.

Однако сословные отношения могли существовать только в рамках военизированного общества построенного на власти условного императора. Здесь этот термин обозначаем того, кто владеет военной властью (лат.imperium). Императором называли военачальников и консулов в военных походах. В царский период исключительно царя и его приближённых, которым он поручал командование. На этом историческом, примитивном этапе общество делится на воинов-аристократов и плебеев-крестьян. Воины обеспечивают защиту крестьянам-крестьяне снабжают воинов продовольствием. Однако в ходе усложнений общественной жизни, усложняются и отношения двух сословий. В поздней римской истории мы замечаем, что понятие плебей (лат.plebejus) имеет не одно, а несколько значений. В первом смысле так называют городского жителя (лат.Plebejus urbanus), во втором-крестьянина (лат.plebejus rusticus), в третьем раба. Примечательно, что и относительно патрициев такая же история. Патрицианское сословие делят на так называемых всадников (лат.equites) и обычных патрициев, которые в свою очередь делились на младших (лат.minores) и старших (лат.majores). Не исключено, что изначально разделение было возрастным, чтобы, мол, старшие граждане обладали несколько иным положением чем младшие. Однако в дальнейшем эти границы размылись и майорами среди сенаторов стали называть более могущественных из патрициев. Разнится между городскими и сельскими плебеями очевидна. Первые-это население городов, которые занимаются той деятельностью, которую дарит город. Например, ростовщичество или торговля. Вторые это преимущественно крестьянское население, которое существует за чертой города и не имеет никакого отношения к первым. Часто мы встречаем и такую трактовку, что так называют рабов, которые в зависимости от рода деятельности делятся на соответствующие разряды. Такую трактовку мы находим, например, в комедиях Плавта от 3-его века. Однако это более поздний взгляд, которые вполне имел место быть, так как к тому времени понятие плебей действительно трансформировалось. Относительно патрициев все гораздо сложнее. Нам чётко известно, что эквиты-всадники составляли высший свет тогдашней знати. Они служили царям и хорошо устроились в новом обществе после революции Сервия, где им было предоставлено первые 18 центурий в составе classis. Эквиты первые давали голос чем задавали тон рассуждению. Их существование покоилось на общественном счёте. Если раньше покупка и ухаживание за лошадью было их задачей, то теперь эту заботу взяло на себя государство. В дальнейшем эквитами стали ростовщики, которые использовали привилегии для упрочнения своего положения. Далее идут обычные патриции, с которыми всё гораздо сложнее.

Начать стоит с того, что вообще для аристократии, как сословия, не характерно занятие городской жизнью города. Хотя бы потому, что аристократ, как представитель древнего рода, который завоевал свою власть через войну, довольствуется теми благами, которое ему перешло в наследство от предков. Эту самую примитивную форму собственности можно назвать родовой. Нам чётко известно, что в первые годы существования Рима у патрициев была родовая собственность, а у плебеев развивалась частная. Под родовой собственностью принято считать государственную собственность, вроде того же общественного поля, которое делилось между патрициями, а затем открылось для аренды и плебеям. Обладая таким источником богатства патрициям, не было нужды заниматься ростовщичеством и торговлей. Однако патриции республиканского периода напротив оказывают покровительство ростовщичеству. Основа конфликта между плебеями и патрициям, по сути, строится на том, что нищее плебейское население борется за защиту от кредиторов, которые платят этой самой родовой знати за патронат. Какое дело патрициям до этой городской суеты? Почему они защищают кредиторов и уж тем более берут у них деньги, если они и так имеют доступ к государственной земле?

Скорее всего здесь мы имеем дело со страшным кризисом в сословном обществе. Если раньше земля и положение человека определялось его родом, то теперь наоборот. Человек определяется тем сколько у него земли и какое положение в обществе он занимает. Патриции упустили момент, когда социальная жизнь начала меняться и их звание обесценилось. Тогда пришла пара использовать грязные средства и продавать ту власть, которую имеешь. Однако и здесь скорее всего между патрициями было различие. Дело в том, что помимо простой продажи своего положения вполне имело место быть и самоличное занятие торговлей. В параграфе про Тарквиния Приска мы обратили внимание, что новый царь начал массово принимать в патрицианское сословие богатое плебейство, которое в отличии от настоящих патрициев не имела доступа к общественной земле. Скорее всего оно имело право на неё, но не реальную возможность, так как вся земля была уже заранее поделена между знатными родами. Поэтому они продолжали заниматься своей деятельностью через посредников. В римском праве господин имеет право давать своему рабу так называемый пекуний (лат.pecunia), то есть определенные средства для реализации. Вся собственность господина оставалась собственностью господина, даже если он отдавал её в пользование. Молодые патриции отдавали деньги своим рабам или клиентам, чтобы те реализовывали их в своей городской среде, а затем приносили своему господину проценты. Так, патриций имел непосредственную выгоду от деятельности ростовщиков и имел необходимость их покрывать.

Однако помимо экономических претензий были ещё и весьма конкретные-политические. Со времен царей доступ к государственному управлению имели в основном патриции, которые через инструменты насилия, которое предоставляет государству проводили свою линию. Причём какого-то определённого права у них на это, фактически, не было. Патриции заняли это место исходя из прав прошлого, царских времён, когда аристократия действительно имела и фактическое и юридическое право, так как обладала монополией на оружие. Когда эта монополия рухнула и в армию привлекли плебейство их фактическое право рухнуло, оставив воздушное юридическое, не подходящее под настоящий момент. Так война плебеев и патрициев приобрела ещё и политический характер. Примечательно, что тогдашняя существующая политика носила не примирительный характер, а прямо антагонистический. Плебейские магистраты, которые были созданы для защиты прав плебеев имели полномочия, которые позволяли им не вести совместную с патрициями политику, а наоборот бороться и оспаривать патрицианские решения. Между обоями слоями общества строились отношения вражды, причём их юридическим оформлением служил запрет патрициям трогать плебейских магистратов, а плебейским магистратам разрешалось ставить вето на решения патрициев, если они не удовлетворяли народные массы. Не исключено, что и после революции революционная борьба продолжилась и завершилась только с написанием закона двенадцати таблиц. Патриции атаковали плебеев пользуясь своей прошлой властью, плебеи боролись с патрициями пользуясь своей реальной властью. Причём и с написанием законов борьба не продолжилась. Она велась вплоть до установления принципата и вылилась в страшные реки крови и несправедливости, причём с обоих сторон.