Инна Инфинити
Холодная. Книга 1
Пролог
Кристина
10 лет назад
– Кристиночка, мы с папой решили отправить тебя в детский лагерь. На реку Волгу, – мама широко улыбается, поливая малиновым вареньем блинчик в моей тарелке.
– С Викой? – спрашиваю, откусывая кусочек.
– Нет, дочунь, Вика будет у бабушки в деревне. Ты в лагере сама будешь. Но ты не бойся! Там будет много таких же ребят, как ты. Вас там перед школой будут учить читать и писать. Воспитательницы будут водить вас на реку. Ты научишься плавать, – мама снова мне широко улыбается.
– А надолго я поеду?
– В августе на весь месяц. Перед самым началом школы. Будешь в первом классе уже все уметь.
Я очень хочу всему этому научиться, но я не хочу так надолго уезжать от мамы и папы.
– Ну, доча, веди себя хорошо, – мама крепко меня обнимает перед тем, как передать в руки воспитательнице. – Если тебя будут обижать, сразу звони мне, хорошо? Телефон в твоем рюкзаке.
Я быстро киваю. В лагерь мама привезла меня сама. Папа не смог из-за работы.
Воспитательница ведет меня в здание, а я еще раз оборачиваюсь посмотреть на маму. Она ждет у входа, пока мы не скроемся. Я напоследок машу ей рукой и сворачиваю в коридор вслед за сопровождающей.
В лагере оказывается весело и интересно. Нас и правда учат читать, писать и считать. Как в настоящей школе. А после уроков мы с ребятами играем в разные игры. По выходным нас водят купаться на Волгу. Только плавать почему-то никто не учит. Мне очень обидно смотреть на ребят, которые уже умеют. Я же со своими подружками только плещусь у берега.
Обсохнув на песке, я решаю подняться на небольшой пирс. С него в воду прыгают ребята, которые уже умеют плавать. Я завороженно за ними наблюдаю, пока меня не замечает группа из четырех мальчиков постарше. Им, наверное, лет по десять или даже двенадцать.
– Мелкая, что ты тут делаешь? Иди в свой лягушатник! – кричит мне один из них и громко смеется вместе с друзьями.
– Не твое дело! Не хочу и не пойду! – меня обидели его слова, но я стараюсь не подавать виду.
– Что ты мне сказала?? – мальчишка грозно надвигается на меня.
Мне становится страшно, и я пячусь назад. Быстро верчу головой вокруг. Все воспитатели на берегу и, кажется, заняты только своим загаром.
– Слышь, ты, мелкая… – обидчик хватает меня за руку и уже чуть было не бросает в реку, как к нему подлетает другой мальчик и отталкивает от меня.
– Не трогай ее! – защитник заслонил меня собой.
– А ты кто еще такой, мелюзга? Слышьте, ребят, посмотрите на него! – обращается старший мальчик к своим товарищам. – А ну-ка давайте их обоих искупаем.
Трое его товарищей двигаются на нас, и мои коленки вдруг начинают подкашиваться. Я так испугалась, что меня сейчас скинут в воду, что просто приросла к пирсу.
Но не тут-то было. Мой защитник ловкими движениями рук и ног валит всех обидчиков на землю. У каждого из них идет кровь, а на крики сбегаются воспитатели. Пока они поднимают с пирса нападавших на нас, мальчик быстро оттаскивает меня в сторону.
– С тобой все хорошо? – спрашивает он.
– Да! Спасибо тебе!
От радости я крепко обнимаю его за шею.
– Меня Максим зовут, – говорит, когда я отстраняюсь, и протягивает мне руку.
– А меня Кристина, – я жму его ладонь и широко улыбаюсь.
– Тебе холодно? – неожиданно спрашивает мой спаситель.
Странный вопрос в тридцатиградусную жару.
– Нет, с чего ты взял?
– У тебя холодные руки.
– Ой, да они у меня всегда холодные! Не обращай внимания, – я улыбаюсь ему.
Дальше нам не дают продолжить диалог, потому что тут же подлетает разъяренная воспитательница.
– Максим, это еще что такое! Ты зачем побил мальчиков? Я немедленно звоню твоей маме. Ты в лагере больше не останешься!
Она хватает его за руку и куда-то утаскивает от меня.
Всех детей поспешно собирают и везут на базу. Я отчаянно высматриваю в своем автобусе Максима, но его не нет. Наверное, он едет во втором.
Когда нас привозят в лагерь, тут же заставляют всех разойтись по своим комнатам. Шум в коридоре затихает, и я выхожу на поиски своего защитника. Тихонько пробираюсь в крыло для мальчиков и открываю каждую дверь. Мне не везет, Максима нигде нет, и я лишь напарываюсь на несколько пар недоуменных глаз.
– Ты кого-то ищешь? – догоняет меня по коридору незнакомый мальчик.
– Да, Максима, который сегодня побил старших ребят на реке.
– Его отвели к директору.
– Спасибо, – бросаю мальчишке и мчусь на второй этаж, где располагается кабинет директора. Мой защитник сидит на стуле возле его двери.
– Максим! – я к нему подлетаю.
– Тшшш! – заставляет меня сбавить обороты радости, – тебе нельзя тут быть! Если тебя увидят, то тоже накажут! Уходи.
– Но я хотела тебя поблагодарить… – я совсем не ожидала от своего защитника такого приема.
– Они звонили моей маме. Она завтра за мной приедет. Если хочешь, давай после отбоя, когда все уснут, встретимся.
– Давай! Где?
– Тут на втором этаже. Директора уже не будет, а воспитательницы спят на первом.
– Хорошо!
– А теперь уходи, пока тебя никто не заметил.
И я убегаю, а где-то через час после отбоя, когда мои подружки-соседки уже сопят, я тихонько выхожу из спальни и отправляюсь на второй этаж. Максим уже сидит у двери в кабинет директора и ждет меня.
– Привет, – шепчу, опускаясь рядом с ним на пол. Лето выдалось очень жарким, поэтому сидеть на полу совсем не холодно.
– Привет, – Максим поворачивает ко мне голову и широко улыбается.
– Спасибо тебе большое, Максим! Я хотела тебе сказать, что теперь ты – мой герой!
И не спрашивая разрешения, я крепко обнимаю его за шею. Максим обнимает меня в ответ, и так мы с ним сидим, наверное, с минуту.
– Не за что! – наконец отвечает, – знай: пока я рядом, с тобой ничего не случится. Ты мне веришь?
Я смотрю ему в лицо. Максим кажется очень серьезным.
– Верю.
Мы сидим всю ночь. Разговариваем о любимых мультиках, садике, друзьях, подарках на новый год от Деда Мороза. Ему столько же лет, сколько и мне, и он так же идет в сентябре в первый класс. Вот только в отличие от меня до приезда в этот лагерь он уже умел читать, писать и считать. Мой герой не только сильный, но еще и очень умный. Даже умнее, чем я.
– Максим, а почему ты такой сильный? – спрашиваю, – ведь тем мальчикам, наверное, лет по десять.
– А я занимаюсь каратэ! – гордо отвечает мой спаситель.
– Ого! – я восхищенно выдыхаю, – тогда ты точно мой герой!
Уже на рассвете, когда мы расходимся по своим комнатам, я спрашиваю.
– Максим, а мы еще с тобой увидимся?
Он задумчиво чешет затылок.
– Не знаю… я бы хотел. А ты?
– Да! Я бы очень хотела!
– Тогда, я тебя найду!
– А как ты меня найдешь?
Он снова задумался.
– Ну, приеду в Москву и найду. Я же помню, как тебя зовут. Кристина.
– Вот так просто возьмешь и найдешь?
– Да, – уверенно обещает Максим.
В этот момент у меня нет ни одной причины не верить моему герою.
Мы с ним крепко обнимаемся на прощание. Стоим так минут пять и, уже уходя, я бросаю на прощание:
– Я буду ждать тебя, мой герой!
– Я тебя найду! – отвечает он и скрывается за углом коридора.
Я возвращаюсь в свою комнату и крепко засыпаю, потому что знаю, что однажды снова встречу своего героя.
Я приезжаю домой, иду в школу, но на каждой перемене вместо того, чтобы играть с одноклассниками, я смотрю в окно и жду, что мой герой наконец появится. Приедет ко мне. На улице я вглядываюсь в лица всех мальчиков, в каждом пытаюсь рассмотреть своего героя. Но его все нет и нет.
А через год и три месяца погибает мама.
Жизнь идет, и я совсем-совсем забываю о сильном мальчишке, который однажды меня спас, и которого я назвала своим героем.
Как будто его и вовсе никогда не существовало.
Глава 1. Москва
Я смотрю в окно поезда, который неспешно стучит колесами по направлению к моей новой жизни. Капли осеннего дождя прилипают к стеклу и порывом ветра уносятся вниз. Сквозь них почти не видно желтых полуголых деревьев. Нам с мамой повезло: мы в купе едем вдвоем. Из-за серости за окном, в купе мало света, и я не могу прочитать по лицу матери, о чем она думает. Но, в общем-то, тут и не надо быть экстрасенсом.
– Максим, я тебя еще кое о чем должна предупредить, – прерывает мама затянувшееся молчание и переводит взгляд с окна на мое лицо. – У Игоря есть дочь. Твоя ровесница. Ее зовут Кристина. Вы с ней будете ходить в одну школу, возможно, даже в один класс.
– Окей, мам, – я безразлично пожимаю плечами.
– Но дело в том, что дочь у него не простая, – мама пристально на меня смотрит, заставляя перевести и мой взгляд на ее лицо тоже. – Мне сложно объяснить тебе словами, но, когда ты с ней познакомишься, ты поймешь, о чем я. Она не простая. С ней все как-то очень тяжело… – Мама на секунду запинается, но тут же продолжает. – Она очень надменная.
– Ты меня сейчас девчонкой пугаешь что ли? – я не выдерживаю и перебиваю мать. Из горла вырывается саркастичный смешок.
– Ты поймешь, когда увидишь ее, Максим. Кристина не простая девочка. Она очень заносчивая и гордая. И еще у нее очень большое влияние на Игоря. Поэтому постарайся с ней поладить, сынок.
– Хорошо, – я устало опускаюсь на свою полку, давая понять, что не желаю продолжать глупый разговор о какой-то девчонке, пусть даже единственной дочери моего будущего отчима.
Через 8 часов поезд доставит нас на Казанский вокзал в центре Москвы. Последние 4 года мама работает в столице, а я живу с бабушкой и дедом в нашем родном провинциальном городке. С отцом она давно развелась, и он не стремится принимать участие ни в нашей жизни, ни в моем воспитании. Алименты тоже никогда не платил (впрочем, гордая мать их и не требовала). А 5 лет назад бабушка с дедом вышли на пенсию, и денег стало не хватать.
Именно это заставило маму поехать в Москву. Она работала экономистом в разных небольших фирмах, но полтора года назад ей посчастливилось устроиться в центральный офис очень крупной строительной компании. На корпоративе, на котором собрались все сотрудники, мать и познакомилась с владельцем компании. Удивительно, но богатейший человек столицы, а может, даже и всей страны, положил глаз на сорокалетнюю женщину-экономиста, совсем далекую от модельных параметров, к которым наверняка привыкли такие мужчины, как Игорь Морозов.
Нет, моя мама не страшная. Вполне себе обычная российская женщина. 40 лет, волосы до плеч, выкрашенные в светлый блонд, голубые глаза, прямой нос. Среднего роста, не толстая, но и не худая.
Со мной она свои отношения с этим олигархом никогда не обсуждала, но я слышал, как мать рассказывала бабке с дедом о его красивых ухаживаниях, цветах и ресторанах (и это в их-то с Игорем возрасте!). Судя по маминому голосу, она была счастлива.
Я в общем-то к ее личной жизни всегда относился безразлично. После ее развода с отцом я сразу решил, что мне будет все равно, если она снова выйдет замуж и родит детей. Но в нашем городе маме с мужчинами не везло: один не работал, второй пил, третий проигрывал деньги в игровых автоматах… Я никогда не относился серьезно ни к кому из них и уж тем более не называл папой. Мать довольно быстро с ними прощалась, повторяя, что ей не нужно еще одно ярмо на шее в виде пьющего или безработного мужика.
И кто бы мог подумать, что в Москве мама встретит не просто какого-то москвича, а наикрутейшего бизнесмена, который разве что еще в список Forbes не входит. А хотя, может, и входит, я не гуглил. Через год отношений Игорь предложил маме к нему переехать, а потом забрать меня.
Не могу сказать, что я был в восторге от этой идеи. Я заканчиваю 11 класс и хотел бы выпуститься из школы со своими одноклассниками, с которыми провел наикрутейшие 11 лет. А так приходится менять школу. Да еще и не с начала учебного года, а с середины октября. У меня черный пояс по каратэ, поэтому новых одноклассников-мажоров я не боюсь. Просто хотелось бы провести выпускной и встретить рассвет со своими друзьями. Единственная причина, по которой я согласился на переезд, – это сама школа, в которую я теперь пойду.
Частный лицей. Если верить гуглу, то это одна из лучших школ Москвы, в которой дают соответствующий уровень знаний. А мне нужно сдать ЕГЭ минимум на 90 баллов по каждому предмету, чтобы поступить на бюджет в хороший вуз. В своей школе я был лучшим учеником, выигрывал все районные, а иногда и региональные олимпиады. Но все равно понимал, что уровень знаний для сдачи ЕГЭ под 100 баллов недостаточен. Даже с местными репетиторами.
– В общем, Максим, я предупредила тебя насчет Кристины, – прерывает мои мысли мама. – Ты будешь учиться вместе с ней, постарайся подружиться.
– Она хоть умная? – сам не знаю зачем спрашиваю, переворачиваясь на бок спиной к матери. Терпеть не могу тупых девчонок, у которых на уме один Инстаграм и ногти. Если эта Кристина из таких, то подружиться мне с ней будет сложно.
– Она бриллиант, – выдыхает мама. – Лучшая во всем. Всегда первая: будь то учеба или спорт. Всегда и везде лидер. Во всем. Поэтому я и говорю, что она не простая. Не как мы. Ты сразу поймешь это, сынок. Но Игорь очень ею гордится и любит. Единственная дочь, наследница, как он говорит.
– Ладно, поглядим, – протягиваю сквозь дремоту. Не тупая курица и на том спасибо. С такой «сестрой» я бы точно не то, чтобы подружиться, но и ужиться под одной крышей не смог.
6 вечера, поезд останавливается на вокзале и громко гудит, информируя о том, что мы прибыли в Москву. По перрону, освещенному только уличными фонарями, снуют встречающие и дешевая рабочая сила, предлагая за отдельную плату дотащить чемодан до такси. Нас встречает водитель Игоря Морозова. Поздоровавшись с мамой и пожав мне ладонь, он берет в обе руки два чемодана, а еще один тащу уже я.
Москва встречает промозглой осенней погодой, и я посильнее кутаюсь в теплую черную куртку и шерстяной шарф в тон. Водитель замечает это и ускоряет шаг.
– Ничего, парень, сейчас в машине согреешься. Там вас уже ждет кофе.
– Ой, Василий, спасибо большое! – радостно восклицает мама. – Кофе после поезда – в самый раз.
– Ну а как же, Елена Викторовна! Игорь Петрович строго наказал мне заехать в кофейню и взять вам с сыном по стаканчику и круассану, чтобы подкрепились после дороги, пока до дома доедем. А то ведь время такое – 6 вечера – самый час пик. Часа два по пробкам промаемся, пока доберемся…
Мы садимся в черный мерседес представительского класса, в подстаканниках на заднем сиденье которого нас действительно ждут два горячих стаканчика капуччино. На спинках передних сидений откинуты столики. На каждом из них в бумажном конверте лежит круассан.
Автомобиль трогается, я откусываю от булки, делаю глоток обжигающего напитка и зажмуриваю глаза от удовольствия. Первый раз в жизни я сижу в таком крутом автомобиле. В нашем городе иномарок не много, с местными зарплатами люди максимум могут позволить себе «Ладу Весту». У моего деда так вовсе старенькая «семерка» и советский мотоцикл. Несмотря на несовершеннолетие и отсутствие прав, мы с пацанами еще с прошлого лета гоняем и на том, и на другом транспорте.
У одноклассника отец главный в ГИБДД нашего города, поэтому с полицией на дорогах проблем не возникает. Но мы и не перебарщиваем, конечно. Всегда с ремнем безопасности и строго в пределах допустимого скоростного режима. И обязательно пропускаем всех пешеходов.
Я первый раз в Москве. В октябре темнеет рано, поэтому на улице уже ночь. Но город светится, как новогодняя елка. Мы едем какими-то широкими дорогами, а я неотрывно смотрю на большие серые здания – так называемые «сталинки», вспоминаю я из уроков истории.
Машин на дороге много, и все дорогие иномарки. Господи, сколько же тут люди зарабатывают, что могут позволить себе такие «Лексусы» и BMW? Задумавшись, я не замечаю, как мы выезжаем за город. Здесь огней намного меньше, машин тоже.
– Через 10 минут будем дома, – оповещает водитель Василий, словно прочитав мои мысли.
– А далеко этот поселок от Москвы находится? – интересуюсь я, сам удивляясь нелепости слова «поселок» по отношению к элитному загородному комплексу частных домов. Но он действительно так называется – поселок Золотой ручей.
– Не очень, всего 15 километров от МКАД. Но утром, когда пробки, эти 15 километров хорошо ощущаются.
Мы въезжаем через шлагбаум на территорию Золотого ручья и медленно проезжаем мимо кирпичных особняков, виднеющихся за высокими заборами. Мне едва удается сдержаться, чтобы не присвистнуть от удивления. Такие дома я видел разве что в американских фильмах, да в бабушкиных сериалах по «Первому каналу».
Автомобиль аккуратно тормозит у трехэтажного особняка, отделанного серой плиткой. Бордовые ворота автоматически открываются, и мы въезжаем в большой двор. Машина останавливается у крыльца справа, мы выходим, и пока Василий достает из багажника чемоданы, мама уже уверенно направляется к входной двери. Я хочу задержаться, чтобы помочь Василию с сумками, но он отмахивается от меня рукой.
– Иди, парень, я сам справлюсь.
Мы с мамой поднимаемся по ступенькам крыльца, она немного медлит, держась за ручку двери, а я чувствую в душе неприятное волнение. Ей-богу, как будто с родителями понравившейся девушки буду сейчас знакомиться.
Глава 2. Коза надменная
Мы входим в дом, и мне в глаза сразу бьет роскошь. Я в просторной гостиной, свет приглушен, но в нем все равно хорошо видны богатые предметы интерьера в пастельных тонах.
Я правда буду тут жить? После нашей скромной двушки в серой советской девятиэтажке с вонючим подъездом мне сложно поверить, что моим домом теперь будет такой стильный особняк.
– А вот и мы! – весело кричит мама, и на ее голос откуда-то из-за угла выныривает приятный мужчина лет пятидесяти в серых спортивных штанах и черной футболке.
– Наконец-то! – он наклоняется к маме, аккуратно целуя ее в щеку. – А ты, наверное, Максим? – обращается мужчина ко мне.
– Да, – коротко отвечаю, протягивая ему руку.
– Очень приятно. Я будущий супруг твоей мамы. Игорь Петрович. Можно просто дядя Игорь. А если хочешь, можно и папа, – по-доброму смеется мужчина, крепко пожимая мою ладонь.
Нет, к «папе» я точно не готов.
– Мне тоже очень приятно с вами познакомиться, Игорь Петрович. – Я делаю акцент на его имени и отчестве, сразу давая понять, как именно буду его всегда называть.
На секунду я замечаю в глазах мужчины искру понимания, но он быстро поворачивается к маме, чтобы помочь ей снять пальто. Я расстегиваю куртку, стягиваю шарф и ботинки, как вдруг боковым зрением замечаю тонкую фигурку, тихо спустившуюся по лестнице, которая ведет на второй этаж.
Профессиональное занятие каратэ научило меня не только махать ногами и кулаками, но и чувствовать спиной, замечать боковым зрением наступление угрозы. Я инстинктивно напрягаюсь, и мне стоит большого усилия воли не обернуться резко к подошедшей фигуре.
– Здравствуй, Кристина, – спокойно говорит мама через пару минут. Она не сразу заметила девушку.
– Добрый вечер, – отвечает девушка абсолютно бесцветным и безразличным голосом.
– Это мой сын Максим, – мама указывает на меня рукой.
Вот теперь я аккуратно поворачиваю голову.
– Привет, – говорю девушке и смотрю на нее.
На лестницу плохо падает свет, поэтому Кристина стоит в полумраке. Она скрестила на груди руки и привалилась бедром к перилам. На ней короткие джинсовые шорты в обтяжку, синяя майка и белые короткие носки. Волосы цвета молочного шоколада убраны на правую сторону и волнами спадают до локтя. На лице заметен легкий макияж и остатки красной помады.
Но не ее длинные стройные ноги привлекают меня, не загорелая кожа, не тонкая осиная талия и аккуратно поднимающаяся на каждом вздохе грудь. Нет, совсем не это. Глаза. Большие, холодного голубого цвета. Если бы они были зелеными, то их с уверенностью можно было бы назвать кошачьими. А так скорее снежные.
Она красивая.
Девушка не отвечает на мое приветствие, а внимательно изучает меня. Я замечаю, как взгляд ее больших синих глаз аккуратно блуждает по мне, будто оценивает, достоин ли я ее приветствия. Правый уголок губ тянется в едва заметной ухмылке. Девушка склоняет голову на бок и кивает мне.
Я почувствовал, как напряжение сошло с маминой спины, стоящей от меня по левую сторону. Но мне от кивка Кристины как-то не легче, а даже, скорее, тяжелее. Она сделала это так, будто совершила для меня великое одолжение. Сначала подробно изучила с ног до головы, а потом, видимо, решив, что я достоин лишь кивка, а не ответа, шевельнула головой вниз-вверх.
Коза надменная.
– Ну, раз все в сборе, прошу к столу. Вы с дороги, наверное, проголодались, – решает прервать отчим затянувшееся молчание.
Мы проходим на кухню, в которой уже богато накрыт стол на четыре персоны.
– Максим, давай сначала помоем руки. Ванная вот тут под лестницей, – зовет меня мама.
Мы с матерью проходим в большую богато обставленную уборную, и она быстро проговаривает шепотом, включая кран:
– Ну, вроде бы Кристина нормально к тебе отнеслась.
– Нормально? Ты серьезно, мам? Она сначала осмотрела меня, как товар на распродаже, а потом едва кивнула головой. И сделала это так, будто она английская королева, а я ее раб. Снизошла! – фыркаю, беря в руки мыло.
– Я тебе говорила, что Кристина очень непростая. Но даже тот факт, что она тебе кивнула, уже достижение. Поверь, было бы хуже, если бы она молча развернулась и ушла к себе наверх.
– Она бы так не сделала. Это явное проявление невоспитанности и хамство.
– Поверь, сынок, она и не на такое способна. Кристина – дочь своего отца.
– Отец у нее нормальный, кстати, – решаю похвалить мамин выбор.
– Это только дома он такой со своими. Видел бы ты его на работе. Особенно на переговорах с партнерами. А особенно с конкурентами!
Мама выходит из ванной, а я решаю освежить лицо прохладной водой. Вытерев его мягким полотенцем, я внимательно смотрю на свое отражение в зеркале. Крепкий 17-летний парень, который, благодаря занятиям каратэ с 5 лет, выглядит года на 2-3 старше своих сверстников. Темные волосы, карие глаза, ровный нос и, к счастью, ровные белые зубы. На мне темно-синий шерстяной джемпер и темно-синие джинсы.
Я возвращаюсь на кухню, где уже все сидят за столом. Единственное свободное место, на котором уже стоят тарелка и приборы, напротив Кристины. Домработница накладывает каждому из нас салат, гарнир и горячее.
– Давайте за встречу по бокальчику вина. – Предлагает отчим. – Детям, думаю, уже тоже можно. Почти совершеннолетние.
Отчим тянется налить каждому в бокал. Когда он доходит до меня, я прерываю его.
– Извините, я не пью. Профессионально спортом занимаюсь.
Отчим удивленно вскидывает бровь, и даже надменная коза Кристина отрывает глаза от тарелки и поднимает на меня взгляд.
– Да, каким? Лена ты не говорила, что Максим спортсмен.
Я не успеваю ответить, как меня перебивает мать.
– Ой, да какой там спортсмен! Всего лишь каратэ.
Отчим не обращает на мать внимания и продолжает меня пытать.
– Какой у тебя пояс?
– Черный.
– Ого, молодец! В соревнованиях участвовал?
– Да, несколько золотых медалей на районных и региональных состязаниях.
– А чемпионат России?
– Четвертое место.
– Неплохо, почти призер в рамках страны.
Отчим одобрительно кивает головой, но Кристина на моих словах о четвертом месте презрительно хмыкает. Тихо, но я все-таки расслышал.
Высокомерная стерва.
– Так, Максим тогда пьет компот, а я с девочками все-таки бокальчик пригублю. За встречу! – громко говорит Игорь Петрович, и мы все ударяемся бокалами. Кристина в мою сторону даже не смотрит и едва касается вина губами.
– А с поступлением в вуз уже определился? Елена говорила, что ты очень хорошо учишься.
– С конкретным вузом еще нет, но со специальностью да. Юриспруденция.
– А поточнее? Это очень широкое слово: от рядового следователя до адвоката.
– Я бы хотел быть корпоративным юристом, который занимается сопровождением сделок компаний. Желательно международных. Желательно сделок слияния и поглощения.
Надменная коза снова поднимает на меня взгляд и прищуривается, растянув пухлые губы в скептической ухмылке.
– Да, это перспективное направление. Ты главное с вузом не прогадай. Чтобы стажировки зарубежные были и практики в статусных компаниях. А то юридический факультет в каждом задрыпанном институте есть, только толку от этого никакого.
Дальше отчим с матерью начинают обсуждать дела его строительной компании, и я спокойно погружаюсь в еду. А вот Кристина, наоборот, отложила вилку с ножом в сторону и внимательно слушает отца, повернув к нему голову. Игорь Петрович что-то рассказывает про строительство нового ЖК на юго-западе Москвы, соглашении с московской мэрией, которая не хочет выдавать какие-то разрешительные документы. Отчим сыплет строительными терминами и аббревиатурами, которые мне совсем незнакомы.
А вот его дочь, очевидно, прекрасно понимает, о чем идет речь. Воспользовавшись тем, что ее внимание приковано к отцу, я украдкой еще раз хорошо ее разглядываю.
Красивая, ничего не скажешь. Но красота не как у обычной девчонки, каких много в моем родном городе, а другая. В Кристине чувствуется грация, порода, голубая кровь, что ли. Это есть в каждом ее движении, в каждом взмахе ресниц, в каждом повороте головой. Но все же надменность и высокомерие девушки, ее презрение ко всем окружающим кроме отца – ко мне, к маме, к прислуге, пополняющей тарелки, – отбивают все желание не просто говорить с ней, но даже смотреть на нее.
У меня точно не получится с ней подружиться. И даже не потому, что она считает меня недостойным своей дружбы, а потому что я сам не хочу. Не люблю гордых и заносчивых людей. Такие есть даже в моей провинции, и я с радостью выбивал кулаками подобную дурь из их головы, если это оказывались мужчины. С заносчивыми девушками я никогда не связывался. Они мне просто противны.
– Пап, я думаю, тебе следует предложить городу построить в этом микрорайоне не только школу и садик, но еще поликлинику и торговый центр. Такое предложение точно смягчит мэрию. Ты хочешь застроить микрорайон на 25 тысяч человек. Сам посуди, что будет, если они все ломанутся в единственную поликлинику в той местности. Зачем городу такая нагрузка? – вырывают меня из задумчивости слова Козы, обращенные к отцу.
– Предлагал уже, Кристин, все равно не хотят, – понуро отвечает отчим.
– А там есть парки?
– Нет, это бывшая промзона.
– Предложи мэрии построить большой парк, который будет рассчитан не только на жителей твоего нового ЖК, но и на остальных, кто там уже живет. Но парк только хороший, чтобы и пруд был, и фонтаны, и места для спорта. А зимой, чтобы его можно было заливать для катка.
– Хм, а это идея, – отчим оживился. – Обсужу со своим архитектором. Спасибо, доча!
Коза довольно улыбается и отпивает еще вина.
