Евгений Сапибин
Королева пентаклей
Глава 20
Сон болельщика был чувствительным и коротким. И сном вообще это тяжело было назвать. Он не засыпал, а как будто проваливался в какое-то небытие. В какое-то кошмарное другое измерение. Убегал, спасался там небольшое количество времени, а затем резко оттуда выныривал в холодном поту. Ему даже было страшно погружаться обратно, казалось, что есть вероятность уже не вынырнуть. Но погружался вновь и вновь.
В очередной раз он вынырнул из-за того, что по нему кто-то ползал. Во сне он провалился в сырую яму, в очередной раз, убегая от кого-то. Дно ее было очень сырым, и по нему ползала непонятная живность. Вскочив на диване начал стряхивать с себя жучков, размерами с таракана и большими усами. У них были неприятные, влажные лапы, от того, что жили они в сырой яме. На постель они почему-то не падали. Футболист чувствовал руками их на себе, скидывал, но в этот момент они куда-то исчезали. «Твою медь! Что за хрень?! Куда деваются?» – возмущался он в голос. Потряс головой, которая чуть не взорвалась от резких движений. С неё тоже никто не упал, а ползающие по телу жуки стали пропадать. Оставалось только ощущение передвижения холодных, влажных лап. Они перемещались вниз. Как будто им там кто-то насыпал корм, и они всем стадом сползались к ногам. Пересекли паховую зону, поползли по бедрам и стали все скапливаться на голенях. Набралось их много. Всем стадом они кружили и грызли невидимый корм. Болельщик потер ноги – не переставали грызть. Он почесал, но проклятые жуки все топтались и продолжали грызть свой корм. Лишь на секунду прерываясь, когда по ним проходились ногти. «Что это, блин, такое?!» – начал нервничать он.
Выпив бокал пива, и забравшись в душ, посмотрел на ноги, которые уже были все в полосках от ногтей. Под струями воды мерзкие жучки перестали топтаться. Затихли. «Что не нравится вода?! Твари! Сейчас вы у меня все захлебнётесь», – делал погорячее воду футболист. Взяв жесткую мочалку и обливая себя гелем для душа. Мочалка драла кожу, оставляя за собой красные полосы. К натиранию ног он приложил особые усилия. «Сегодня больше ничего не потребляю, если только чутка пивка», – сделал заключение Стас. Закрыл воду и вылез из душа.
На телефоне был пропущенный вызов от соседа. «Пошёл ты в жопу со своими предложениями. У меня здоровья не хватает столько потреблять», – подумал болельщик, тем временем нажимая «перезвонить».
– Здарова, чего хотел?
– Привет, Стас. Мы вчера вроде договаривались куда-то поехать? – произнес неуверенный хриплый голос.
– Вчера? Договаривались? А-а-а, может за машиной? Точно на сегодня договаривались? – стал сомневаться болельщик, пытаясь восстановить память.
– Я смутно помню. Помню, что договаривались, а куда и когда уже не помню.
– Поехали завтра? Сегодня уже пива вкатил.
– Тоже не за рулем сегодня. Так что? На завтра переносим?
– Да, сегодня в норму приду, а завтра поедем, – предложил футболист.
– Ну, договорились. Пошли пива попьем?
– Не, я сегодня в себя приходить буду. Завтра за руль, – размышляя, ответил Стас.
– Давай, завтра наберешь, когда соберешься. Я дома буду.
На следующий день болельщик сидел у Дэна в машине. Ехали к дому Наташки, где, хрен знает сколько времени назад, он бросил свой «аутлэндер». Срок постановки на учет уже давно прошел, и это добавляло беспокойства в общую кучу переживаний болельщика.
– Надеюсь, что заведется без проблем? – начал делиться своими мыслями футболист с мрачным и неразговорчивым соседом. Он был сегодня трезв и вид у него был страшен. По лбу стекал гроздьями пот, мокрая чёлка прилипла ко лбу, хоть в машине было и не жарко. Дыхание тяжелое. Такими показывают в кино умирающих тяжелобольных, дни которых сочтены. Вид самого болельщика был чуточку лучше. Стрижка более короткая и нет мокрых сосулек волос. В остальном они были схожи.
– Если что – прикурим. Не нагнетай заранее, Стас.
– У меня сейчас состояние нагнетенное. Быстрее бы перегнать, да вкатить чего-нибудь. Ты как, будешь по возвращении?
– Можно чутка. Ты на бензин то подкинешь?
– Не вопрос, конечно.
Машина стояла на месте. Целая, невредимая. Даже завелась с первого раза.
– Встретимся у дома. Я не буду ждать, пока ты прогреешься, – поставил перед фактом сосед, пока болельщик счищал снег с машины. Его можно было понять. Куда он торопился, было ясно по внешнему виду.
– Да, давай. Я наберу, когда приеду, – Стас протянул деньги «на бензин». Он еще не представлял, что выпить вечером вместе им не удастся.
Глава 21
Машина уже достаточно прогрелась, когда болельщик опустился на сиденье. Состояние его оставляло желать лучшего. Не отпускало беспокойство от возможной остановки гаишниками, отчего тряслись руки. А может они просто тряслись от похмелья. Выставив на навигаторе маршрут через ЗСД, пристегнулся, тяжело выдохнул и включил передачу. Машина резво начала набирать обороты. С погодой повезло. Светило солнышко, осадков не было. Динамики бренчали ненавязчивой мелодией, и машина набирала скорость по асфальту, который был довольно чистым и сухим. Не смотря на всю эту красоту, болельщик стал еще больше нервничать, его начинало прямо трясти. Пот заливал глаза, которые начало щипать. А в ногах опять проснулись жучки с влажными лапами. «Твою медь! Как вы не вовремя!» – раздражался футболист, вытирая ладонью пот со лба. Потирая одной ногой об другую, как только это возможно делать за рулём, пытался разогнать стадо этих тварей. Они не уходили, только еще больше стали топтаться и грызть. Болельщик добавил газу. Оказалось, что сегодня выходной день и движение было не очень активным, было место где разогнаться. Очень не терпелось покончить со всей этой поездкой и разогнать ненасытных жуков. Он уже замечал, что они пропадают после принятия алкоголя, а не от принятия душа, как он подумал изначально.
Приблизившись к очередному перекрестку, внимание футболиста привлекла женская фигура, медленно идущая по тротуару. Когда они поравнялись, фигура обернулась, как будто по сигналу, и посмотрела на него. Это была королева пентаклей с картинки, которая смотрела на него опять через плечо. Взгляд ее был холодным, леденящим. От него замерли даже жуки на ногах. «Не может быть! Что она здесь делает?!» – промелькнуло в голове болельщика. Их взгляды пересеклись на секунду, после чего девушка перенаправила взгляд вперед и вверх, как будто указывая на что то. Болельщик проследил за ним. «Твою медь! Светофор!» – только и успело мигнуть у него в голове. Машина вылетела на перекресток, под красный сигнал светофора. Нажатие на педаль тормоза оказалось слишком запоздалым. В левом ухе Стаса раздался резкий гудок, похожий на угрозу. «Тебе писец, свали» – предупреждал он. По громкости сигнала, было понятно, что принадлежит он не легковому автомобилю. Болельщик на долю секунды успел повернуть голову. Тут же в лицо брызнуло чем-то острым, царапающим, и раздался грохочущий звук от удара.
Влетающую морду грузовика, только и успел разглядеть футболист за долю секунды. После чего в него полетели выбитые стекла, а саму машину от столкновения понесло по совсем другой траектории. Через несколько метров действие остановилось. В глазах болельщика стало темно. Какая-то густая жидкость, смешавшись с потом, стала заливать глаза более активно. Левая рука не поднималась, по непонятной причине. Протерев одной правой, как смог, глаза, от густой липкой жидкости, посмотрел на свою руку. Она былая алая, вся в крови. Кровь ручейками капала ему на колени, заливая джинсы и сиденье машины.
Постепенно стали прорезаться голоса. «Почему я их так хорошо слышу?» – мелькнул вопрос в голове у болельщика. Ответ пришел сам собой, когда в лицо подул освежающий ветерок, а вокруг лежали осколки стекол.
– Ты живой, придурок? Куда летишь на красный? – слышался голос водителя грузовика, выскочившего из кабины.
– Не знаю, – чуть слышно пролепетал футболист.
– Живой! – выкрикнул тот же водитель, приближающейся толпе зевак. – Скорую вызовите кто-нибудь. На него смотреть страшно, весь в кровище.
Голос становился все тише и тише. Глаза болельщика еще больше заливало кровью. Стало тяжело держать их открытыми. Дышать получалось все тяжелее. На каждый вдох нужно было прикладывать силы, а их становилось все меньше и меньше. Как будто они вытекали с каждой каплей крови. Наконец голоса совсем затихли, и футболист стал погружаться в кромешную темноту, окруженную полной тишиной. «Подушки не сработали. Обманули меня, сказали, что действующие. Оказалось заблоченные», – последняя мысль нарушила тишину и покой в голове болельщика.
Глава 22
«Как болит башка. Где я вчера так нарезался?» – мысли начинали появляться в голове болельщика. Болела не только башка, но и все тело. Особенно плохо чувствовала себя левая рука. «Какой реальный сон. И болит все тоже реально. Что за запах?» – резкий больничный аромат возвращал сознание. Он лежал на кровати в комнате с белым потолком. Слышались чьи-то разговоры. Потрогать голову рукой помешала капельница. Другая была перевязана.
– Сестра! Очнулся разбитый, – выкрикнул мужской голос по соседству.
«Больница. Это не сон! Твою медь! Это все реальность», – болельщику ужасно хотелось схватиться за голову. Постепенно полная картина произошедшего возвращалась. «Сосед. Поездка. Удар. Стоп, а эта тварь, по имени Ира? Она там была или это только моё больное воображение? Здесь лучше оставить мысль на том, что показалось. Но как реально она на меня смотрела. Я даже видел, как блестели ее глаза», – размышлял болельщик, смотря в потолок.
– Привет, красавчик! Как ты себя чувствуешь? – раздался приятный женский голос, и приятное лицо склонилось над ним, перекрыв вид потолка, который так пристально разглядывал Стас.
– Вы мне льстите или прикалываетесь насчёт красавчика? – с трудом выговорил болельщик. Во рту была полная засуха. Губы едва шевелились. Со всем лицом была беда, только непонятно какая.
– Почему же. Ты на других посмотри и убедишься, – усмехнулась сестричка.
Футболист попытался оглядеться, но голова поворачивалась с трудом, зато отдавалась дикой болью. «Я же совсем не помню, как сюда попал. Сколько я в отключке?» – забегали новые мысли.
– Где я? – посмотрев в глаза медсестры, проявил интерес болельщик.
– Угадай. В реанимации, конечно. Совсем ничего не помнишь?
– Помню. Но не всё. До определенного момента.
– До аварии? – засмеялась сестричка. – Ты легко отделался. Тебя вырезали из машины, не вытащить было. Крови много потерял.
«Вырезали из машины. Машина же не застрахована. Она даже на учет не поставлена. Вот это попадос. А со мной то что? Если она так улыбается, смеётся, должно быть не все так плохо. Хотя хрен его знает, этих женщин. Сколько ей лет интересно? Ей идет белый халатик. Она и сама симпатичная», – отвлекся на размышления футболист, а вслух спросил:
– Я давно уже здесь?
– Второй день. Тебя сильно зажало в машине. Рука левая повреждена, а в остальном все цело. Не считая головы. Она больше всего пострадала. Пришлось швы наложить. Но ведь они украшают мужчину. Ты уже приходил в себя, что-то бредил про пентакли и королев. Потом снова уснул. Картами увлекаешься?
– Теперь понятно, почему красавчик, – попытался улыбнуться болельщик. Но улыбка, по его ощущениям, получилась кривой. Все лицо было то ли опухшее, то ли онемевшее. – Тебя как зовут, шутница.
–Ирина.
«Тьфу ты, твою медь! Как можно нормальным людям давать это имя?! От одного воспоминания о ней плохо становится», – выругался про себя, и произнес:
–Красивое имя. Как ты думаешь, я надолго здесь?
Ирина была приятная девушка. На вид она была чуть моложе Стаса. Даже работа в больнице не испортила ее. Сохранила чувство юмора и любовь к людям, а самое главное задорный блеск в глазах, который так привлек болельщика. К своему возрасту, как позже узнал Стас, Ирина приложила штамп о разводе в паспорте и отсутствие детей. Поэтому была не прочь пококетничать с мужчинами. Тем более с неженатыми, как и было написано в карточке у пациента. Машина нормальная, значит не нищий. Голос её был слегка заигрывающим:
– Врач решать будет. Он скоро придет. С тобой ещё полиция хочет поговорить, как в себя придешь.
– Им-то чего надо?
– Тобой полюбоваться, симпатяга, – опять улыбнулась сестричка. – Обстоятельства аварии выяснить. С машиной что-то. Да и в крови у тебя остаточные каких-то препаратов обнаружили.
– Полиции мне только сейчас и не хватало.
– Ну не прямо сейчас, а когда мы им сообщим.
– Пить очень хочется, Ирина, – болельщик с большим трудом и отвращением выговорил имя.
«Из-за этой дуры, теперь к приятным людям обращаешься с отвращением», – мысленно плюнул на королеву с картинки Стас.
– Сейчас принесу, – кокетливо промурлыкала медсестра, и пошла покачивая бедрами.
«Дорого ты мне обходишься, Иришка. Машина в хлам. Проезд на красный. Ещё и наркотики в крови. Прав лишат однозначно. Хрен с ним. Хорошо, что живой. А может уже и не очень хорошо», – продолжали крутиться мысли.
– Если хочешь, я позвоню кому-нибудь? – протягивая стаканчик с водой, спросила сестричка. В её голосе прозвучала долька надежды: «Может, нет никого? Ни жены, ни девушки?»
– А где мой телефон?
– Я в вещах посмотрю.
– Если найдется, то я и сам позвоню. А если нет, то и звонить некому. Я же ни один телефон не помню. Дай зеркало, пожалуйста, – попросил болельщик. Уж очень ему было интересно посмотреть на свою рожу. Понять, что ему мешает улыбаться и говорить.
– Полюбоваться хочешь, симпатяшка? Сейчас принесу, заодно телефон твой посмотрю. Отдохни пока, тебе голову беречь надо – сотрясение.
Стас смотрел на удаляющуюся фигурку медсестры, облаченную в халат, и поймал себя на мысли, что ведь и та Ирка, толкнувшая его на красный сигнал, тоже ему когда то нравилась. «Что же с вами происходит со временем, девушки? Почему по прохождении короткого промежутка времени вы превращаетесь в ведьм. Это ведь этот шабаш виноват во всем случившемся. Благодаря этим двум «чернокнижницам», я сейчас здесь валяюсь с раскуроченной мордой. А где то валяется моя раскуроченная машина, которую уже вряд ли получится восстановить. Даже страховку не получить, потому что её нету. Я вам так этого не оставлю, красавицы», – решил для себя болельщик и, закрыв глаза, погрузился в неглубокую дремоту.
Глава 23
Лицо оказалось не настолько страшным, как размалевал себе футболист. Небольшой шов над губой мешал ему улыбаться. Сами губы были припухши. Главными впечатляющими, были два ярких фонаря, под обоими глазами. Плюс ко всему все лицо исчерчено мелкими порезами от, брызнувших в лицо при ударе, стекол.
– Красавчик, – резюмировал Стас.
– Я так и сказала, когда тебя увидела, – улыбнулась Ирина и забрала, протянутое болельщиком, зеркало. – Телефон твой нашелся, даже целый.
Болельщик покрутил в руках мертвую железку и, заигрывающе посмотрев в глаза сестрички, с наигранной досадой произнес:
– Разряжен в ноль или вообще не живой. У тебя случайно зарядочки такой нет, спасительница? Как жаль, что встречаемся с тобой при таких обстоятельствах.
– Кому звонить собираешься, Ромео?
«Действительно, кому мне звонить? Королевам – лесбиянкам, пускай приезжают, поразвлекаемся», – усмехнулся про себя футболист. «Чувство юмора не покидает – это уже хорошо. Светке позвоню. Вроде с ней мы посраться не успели. Может приедет. Тогда сестричка интерес потеряет. Не до сестричек сейчас. Точно хорошо головой приложился», – голова и правда ужасно болела, мешая здраво рассуждать.
– Подумаю, пока заряжается. Выбирать то особо не много. Пойду я прогуляюсь до туалета.
– Смотри аккуратнее. Сам то дойдешь?
– Не переживай, – болельщик начал потихоньку подниматься. – Но я не откажусь от твоего сопровождения.
– Ладно, иди, ты здесь не один. Мне к больным надо.
Каждый шаг отдавался в голову болельщику. Левая рука висела на повязке. «Ромео, блин. Твою медь! Угораздило. Приспичило, после стольких дней попойки, за руль сесть. Вот теперь расхлёбывай. Это всё эти суки – лесбиянки виноваты. Я вам устрою любовные игрища, как только выберусь отсюда. Судя по состоянию, время придумать расправу у меня есть. Блин, вкатить бы чего-нибудь. Анестезии. Что бы голова не болела. Но Светка не повезет. Сестричку попросить в магаз метнуться!» – снова усмехнулся футболист.
Коридор, туалет, палата, больные вокруг, всё так надавило на больную голову болельщика, что он покачнулся и оперся рукой об стенку, пока справлял свою малую нужду. Комок подкатился к горлу. Вода, выпитая им ранее, просилась назад. Не стал ее сдерживать, а мощным потоком извергнул в унитаз. «Плохо дело, хорошо башкой приложился. Надо покой соблюдать и пастельный режим», – пришла в голову футболиста здравая мысль.
Доковыляв обратно, рухнул на кровать. Палата была тихая и спокойная. Тяжелобольные неразговорчивы. Им было безразлично до него, так же, как и ему до них. Только один, видимо совсем тяжкий, что-то бормотал в своем углу тихо сам с собою. За окном светило зимнее солнце, а белый потолок тяжелым покрывалом свисал сверху, давил всей своей тяжестью. Голова опять начала кружится и болельщик закрыл глаза. Спать ему не хотелось, хотелось выпить и мести. В больную голову стали забираться мысли о расправе с «королевами». Различные варианты прокручивались во всех красках. «Посадить бы на цепь в подвале. Да, раздеть и на цепь. Пожрать, только им приносить. Ну, может трахать периодически. Я бы не отказался с ними двумя. По отдельности то они кайфовые. Блин, такие и на цепи будут развлекаться друг с другом, а мне их кормить. Да и подвала подходящего нет. Надо что-нибудь попроще. Подвесить в лесу, на дереве. Так холодно. Самому не хочется в мороз по лесу лазать», – футболиста даже передёрнуло от представленной картины. Холодок пробежался по его телу.
– Как твоя голова? На выпей таблетки. Тебе покой нужен, – прервал его фантазии голос медсестры.
– Тошнит меня. Кружится всё.
– Пей, – она протянула таблетки и стаканчик с водой.
– Не приживается ничего, обратно лезет, – начал жаловаться болельщик. Но по взгляду девушки понял, что она здесь такого насмотрелась и какие-то жалобы на головокружение ей не интересны.
– Ездить надо аккуратнее, кружиться не будет. Хорошо, что не пострадал никто, кроме тебя. И сам легко отделался. Зачем за руль то садиться в таком состоянии? – читала нотации сестричка.
– У меня остаточное было. А так я не потребляю. – Выдвигал нелепые отмазки футболист, пренебрегнув всеми своими принципами.
– Все вы не виноватые, – подмигнула Ирина и пошла к выходу.
– Не уходи, пожалуйста, ты лучше, чем лекарство на меня действуешь, – с наигранной жалостью, бросил её вслед болельщик.
– Работать надо. Позже зайду, – не поворачиваясь, промурлыкала сестричка.
«Интересно, что у меня с работой. Меня там совсем, наверное, потеряли. Но сейчас совсем не до этого. Потом разберемся», – пришло в голову очередное умозаключение.
Белый потолок вновь навис над болельщиком. Он закрыл глаза и тут же в голову полезли обнаженные образы «королев». Они, то сильно выделялись загорелыми телами на белом снегу в лесу, то оказывались на цепи в полумрачном сыром подвале. На этой позитивной ноте футболист погрузился в сон. Таблетки подействовали.
Глава 24
Время в больнице как – будто остановилось. Тянулся день. За ним следующий. И никакого просветления впереди. Впереди болельщику не рисовалась красочная картина, скорее мрак. Пустота. Одиночество, ненужность. И во всем этом он винил двух спевшихся между собой подружек. Потолок все так же давил на него своим белым весом. Нагнетал пустоту и обреченность влачения жалкого существования. Финансовая составляющая систематически всплывала в больной голове. От этого боли становились еще сильнее, и он бежал к сестричке за таблеткой. Очень радовался, когда обнаруживал Иру на дежурстве. Она внушала ему оптимизм и выводила из мрачных мыслей. Мысли же черной тучей преследовали его, не оставляя даже во сне. Роились и пытались подобрать нужный способ мести. То, что он будет мстить, Стас решил однозначно. Темные мысли рассеивало только пламя костра, на котором возвышались два столба с привязанными к ним ведьмами. Эта картинка просветляла его разум. Она периодически появлялась, и ему становилось легче. Отступали головные боли, и казалось, что тот самый костер озаряет, делает светлее будущее.
Футболист выбрал способ, оставалось только продумать нюансы реализации. Самым романтичным казался костер. Он представлял, с каким удовольствием и облегчением разжигает огонь, облив все сперва бензином. Но вообразить себе не мог запах горящего человеческого тела. Казалось, что должен походить на шашлык. Может не настолько душистый и ароматный, но все – таки мясо. Пусть и не очень качественное. У черных людей не может быть светлых душ, поэтому и мясо у них прогнившее. Как они сами, продавшие все своё светлое. Получив взамен красоту и привлекательность. Остроумие и прозрение. Болельщику слышались их крики о помощи и призывы к нему. Мольбы о пощаде. Что его смущало, так это то, что сможет ли он смотреть на процесс горения. Видеть, как языки пламени охватывают красивые тела, вспыхивают черные длинные волосы, обрушивая на него запах паленого. Запах. Шашлык. Чувство рвоты подкатило к горлу. «Сотрясение дает о себе знать, – оперативно сделал для себя выводы Стас. – Я не смогу на это смотреть». Болельщику приходилось наблюдать, как доставали обгоревшие тела из машины. Зрелище не очень ему понравилось. Смотреть как тела превращаются в угольки, тоже мало прельщало. Причем эти тела он когда-то любил. Обнимал и целовал. Видеть, как они покрываются волдырями, а потом обугливаются, вовсе не хотелось. Хоть об этом процессе футболист мог рассуждать только, исходя из увиденного в кино, но месть не могла покрыть эти картинки, какой бы сладкой она не была. Поэтому процесс казни еще не был выбран. Был выбран только способ. Ведьм нужно сжигать. Вообще, сжигание считается гуманным, христианским способом, без кровопролития. Так считалось, по крайней мере.
«Одно дело в средневековье сжигать, другое – сейчас. Тогда народ был привыкшим. Не дает красивая девушка – ведьма, на костер её. Бошки рубили направо, налево. Поэтому сжигание и было гуманным. По мне так это не вписывается в гуманизм, уж больно неприятное зрелище, ещё и вонючее. Но помимо ерунды связанной с гуманизмом и христианством есть же ещё одна важная часть. Сожженные ведьмы не смогут возродиться. Тела то не будет – сгорит. А как говорится: нет тела – нет дела. Стоп, это не из этой оперы», – не выпускал мысли из своей головы болельщик. Сожжение ведьм крутилось и крутилось в его голове. Он представлял, как привязывает их столбам. Обязательно голых. Затем поджигает. Еще немного криков о пощаде, и на этом картинка пропадает. Как будто в смонтированном фильме, появляется кадр светлого будущего. «Нельзя же поджечь и уйти. Это точно не гуманно. А вдруг пойдет, что то, не так? Они обоссуться и зальют огонь? Нельзя оставлять такой важный процесс без внимания. Но и смотреть не хочется», – расходился во мнениях футболист. Да и вообще, очень сложный к исполнению казался процесс. «Надо двух взрослых женщин вывезти незаметно из города, на заранее приготовленную площадку. Дрова так же подготовить, что бы не отсырели. И как их в машину запихать? Сами то они точно не сядут. Да, и в какую машину? Машина, точнее ее остатки, стоят сейчас на штрафстоянке и деньги последние вытягивают. Твою медь!» – расстроился от таких мыслей болельщик и пошел к Ире за таблеткой. Как раз была её смена. Ужасно разболелась голова.
Ира сидела за столом дежурной и что-то записывала в журнал, когда футболист коснулся её плеча:
– Привет, красоточка, всё трудишься?
– Да, приходится. Кто же будет ипотеку платить. Привет, – улыбнулась в ответ Ирина.
– Некому, помочь? – с интригой поинтересовался болельщик.
– Да, одна выкручиваюсь.
Рукава на халате медсестры были закатаны, и взгляд Стаса привлекли татуировки на коже девушки. Взяв аккуратно её за руку, повернул рисунок так, что бы было лучше его рассмотреть. На правой руке было наколото лицо девушки – хулиганки, наполовину прикрытое кистью с соответствующей комбинацией пальцев с выдвинутым средним пальцем. Перед глазами болельщика моментально всплыл образ королевы пентаклей из карточной колоды. Очень они были похожи. Или ему уже просто это мерещилось.
– Ты сама эскиз придумывала или взяла где то?
– Сама. А что?
– Прикольно получилось, – подмигнул футболист. – Картинка интересная, как будто видел где-то. Но могу ошибаться, девушка то симпатичная нарисована – даже с тобой можно спутать. Скажи, Ир, как ты к карме относишься? Веришь в то, что делаешь, потом обязательно возвращается?
– Верю, конечно. От судьбы никуда не уйдешь.
– Вот у меня был случай, – начал рассказ болельщик. – Пришлось проехаться по бороде одному человеку на работе. Он этого заслуживал. Как именно, долго рассказывать, сейчас не об этом. Так вот, свалился человечек с ног от удара в правый глаз, а я ему ещё с ноги по подбородку. А когда домой ехал, в тот же вечер, на дороге, откуда не возьмись, сугробчик небольшой появился. Прям по середине. Среагировать не успел, на него наскочил. Ничего серьезного, но машина подпрыгнула слегка. Это ещё не всё. Когда во дворе парковался, на льду пробуксовал и свернул правое зеркало об водосточную трубу. Зеркало, конечно, поправил, но призадумался. Если за такие маленькие телесные повреждения так обраточка прилетает, что же будет если хорошенько кого-то избить? А если совсем убить? Не хочу сказать, что это был первый раз, когда я человека ударил, так-то боксер бывший, а обратную реакцию так четко первый раз увидел. Может она и раньше была, но не замечал. Ты, значит, уверена, что обязательно так бывает? Что сеешь – то и пожинаешь?
– Я не то что бы уверена, я это знаю и занимаюсь расчетами судьбы по дате рождения. Нумерология. Слышал об этом что-нибудь, Стас?
Футболист стоял почти за спиной сестрички, и она не могла видеть гримасу, перекосившую его лицо. «И эта туда же. Что же все бабы помещались на этом? Предсказания, гадания, расчеты. Так им хочется будущее знать. А ведь знание это ни к чему хорошему обычно не приводит. Или это я такой женский континент к себе притягиваю? И вообще, в этой всей ситуацией с будущим, только мне не повезло. Эти королевы довольны остались. Пока!» – мысль о кострище вновь промелькнула в голове болельщика. Вслух же он сказал:
– Конечно, слышал. Только вот не особо верил. Ты серьезно этим увлекаешься?
– Да, серьезно. Моя подработка. Составляю расчеты, расписываю всё.
– Может и мне посчитаешь? То может я не правильно живу? Надо что-то срочно изменить, а я не знаю?
– Легко, за отдельную плату, – повернулась к нему и улыбнулась медсестра.
– Не вопрос, сколько стоят твои услуги? – спросил футболист и осекся. – Как то это двухзначно звучит.
– Да уж. Двусмысленно, я бы сказала. Умеешь ты слова подобрать к девушке, – рассмеялась Ирина. – Чашка кофе после выписки в хорошем кафе.
Только сейчас Стас обратил внимание, что до сих пор держит её руку. Кожа девушки казалась такой нежной, что не хотелось выпускать из своих ладоней. Со стороны они смотрелись, как милая влюбленная парочка, мило улыбающаяся друг другу. Если бы не пошарпанное лицо болельщика, то вместе смотрелись бы они совсем неплохо.
– Привет, Стас, – раздался за его спиной женский голос. – Я тебя отвлеку на минуточку, потом можешь дальше ворковать, – это была Света.
«Твою медь! – выругался болельщик. – Как вы умеете вовремя появляться. У вас чуйка какая-то? Вот ни раньше, ни позже. Глупая ситуация».
– Привет, – произнес он уже вслух.
Болельщик нелепо отпустил руку медсестры и застыл в нерешительности. Вроде как обнять и поцеловать Светку надо, но глядя на её лицо, понимал, что этого делать не стоит. И перед Ирой нелепая ситуация вышла.
Отойдя в сторону, Светлана передала болельщику пакет с вещичками и продуктами. Он молча взял, заглянул внутрь, не понимая того, что хотел там увидеть. Посмотрев несколько секунд, произнес отрешенным голосом:
– Спасибо.
– На здоровье. Кушай – не обляпайся, – Света натянуто улыбнулась. – Как ты думаешь, мне нужно вот это всё?
– Что? – таким же отрешенным голосом продолжал Стас. Его голова совсем не хотела воспринимать происходящее серьезно.
– Твои пьяные визиты и звонки. Пропадаешь где-то без вести, потом объявляешься с просьбами из больницы. Еще и в аварию попал под наркотиками. Это не то, что я искала.
– Я тебе пьяный не звонил, – подметил вовремя футболист.
– Да? Так и не звони мне больше никогда, – резко бросила Светлана, разворачиваясь на пятках, как солдат по команде «кругом».
– Светик! – попытался окликнуть уходящую девушку болельщик.
Она не обернулась, а только показала комбинацию из пальцев девчонки – хулиганки.
«Твою же медь. Знал, конечно, что все закончится, но не знал, что так скоро», – мысленно плюнул вслед уходящей красавице, соблазнительно покачивающей бедрами, футболист.