Елена Райдос
Когда солнце взойдёт на западе
Глава 20
Резкая боль в правой скуле отозвалась в Кириной голове ударом медного колокола, буквально вырвав её сознание из забытья, как морковку из грядки. Осознание того, где она находится, пришло практически мгновенно, тем не менее Кира решила повременить с демонстрацией своего возвращения в бренный мир, поскольку время сейчас играло на её стороне. Увы, все её хитрые планы пошли прахом, когда ещё одна пощёчина, теперь уже по левой щеке, заставила её жалобно пискнуть.
– Ну наконец-то,– раздался рядом очень знакомый женский голос.
Кира открыла глаза и едва ни задохнулась от возмущения. Уж эту-то наглую девицу она точно не ожидала встретить в логове Ордена. Мирра, одетая во всё чёрное, как будто специально вознамерилась оправдать своё прозвище «чёрная мамба», сидела верхом на стуле рядом с диваном, на котором лежала Кира, и с плотоядным блеском в газах наблюдала за нелепыми дёрганьями своей добычи. А дёргаться было от чего, поскольку первое, что Кира обнаружила после возвращения из беспамятства, было полное отсутствие на ней какой-либо одежды, включая нижнее бельё.
– Одевайся,– Мирра презрительно фыркнула, видя возмущение своей пленницы. – Сама виновата, что пришлось тебя обыскивать,– пояснила она,– могла бы просто положить материалы Карла в сумочку.
Кира поднялась и окинула взглядом комнату, в которую её притащила похитительница. Для обшарпанного и с виду заброшенного коттеджа, помещение, видимо, служившее гостиной, выглядело ухоженным, а некоторые элементы интерьера явно намекали на старания стильного дизайнера. На журнальном столике у дивана разноцветной горкой красовались все Кирины вещи, бесцеремонно высыпанные из сумочки, сама сумочка валялась на полу. Похоже, вырубив свою пленницу, Мирра не теряла времени даром и провела тщательный досмотр, включая личный. Можно было даже не сомневаться, что и в машину она заглянула, однако оставалось неясным, удалось ли ей обнаружить флешку под сиденьем.
Только в этот момент до Киры наконец дошло, что это было уже совсем неважно, потому что ещё раньше она сама отдала Витасу наводку на спрятанные материалы по холодному синтезу. Просто Мирра пока об этом не знала, ведь компания лишила отправленных на тренинг манагеров связи с большой землёй. Похищение Тиночки было просто ошибкой, жестом отчаяния сопротивленцев. Выходит, Семён не напрасно сомневался в том, что тут был замешан Орден. От этой мысли Киру накрыла такая волна облегчения, что её можно было бы сравнить с наркотической эйфорией. Больше не нужно было беспокоиться за жизнь дочери, достаточно просто объяснить Мирре реальное положение дел, и всё само собой уладится.
Кира уже открыла рот, чтобы осчастливить похитительницу известием о своём добровольном сотрудничестве с сопротивлением, когда случайно встретилась с ней взглядом. То, что она увидела, было подобно ушату ледяной воды в смысле отрезвляющего воздействия на разомлевшую от эйфории глупую курицу. В глазах Мирры явственно читалась неуверенность, что ещё как-то можно было объяснить, но в добавок там было и кое-что другое – стыд. Да, чёрная мамба явно чуяла за собой вину. От нехорошего предчувствия Киру зазнобило. Кошмарные картинки гибели Тиночки вихрем закружились в её голове, лишая способности мыслить хоть сколько-нибудь логично. А как ещё можно было истолковать поведение похитительницы, стыдливо прячущей глаза от несчастной матери погибшего по её вине ребёнка.
– Что с моей дочерью? – едва слышно пролепетала в миг побледневшая до синевы Кира.
– С ней всё в порядке, она спит, – Мирра брезгливо поморщилась от вида распсиховавшейся мамашки. – Только последняя тварь могла бы причинить вред ребёнку.
Кира прикрыла глаза и обессиленно откинулась на спинку дивана. Только что пережитый ужас выпил из неё последние силы. Пару секунд она просто тупо наслаждалась ощущением полного и безусловного счастья, но потом её любовь к аналитике взяла своё, и Кира принялась мысленно прикидывать возможные версии происхождения такого нетипичного чувства, как стыд, в организме совершенно бесстыдной похитительницы детей.
– Если чувство вины не связано с Тиночкой, значит, объектом рефлексии этой змеюки являюсь я,– мысленно сделала она логичный вывод. – Больше-то вроде некому. Похоже, ни о какой честной сделке речь даже не идёт. Мамба с самого начала не планировала отпустить меня живой. Но почему?! – мысленно возмутилась Кира. – Витас ведь хотел привлечь меня к работе на сопротивление. Выходит, их дурацкий Совет отказался.
Пару секунд Кира тупо переваривала открывшиеся ей откровения, но потом кое-какие нестыковки в состряпанной на скорую руку версии заставили её усомниться в собственных умозаключениях.
– Нет, тут что-то явно не сходится,– засомневалась она. – Ну ладно, не захотели эти перестраховщики рисковать, так зачем же сразу убивать? Они ведь уже убедились, что я для них не опасна, иначе одной попыткой покушения дело бы не ограничилось. Что же теперь изменилось?
Тут перед глазами Киры всплыла кошмарная картинка обугленного тела Папы Карло, и всё начало становиться на свои места. Так вот откуда сопротивление узнало о том, кого изобретатель сделал наследником и хранителем своего изобретения, он сам им рассказал. А в благодарность эти уроды настроили бывшего начальника против его любимицы. Очень благородно. Похоже, Орден вообще ничего не знал про посылочку с того света, иначе с Кирой поступили бы так же, как с бедолагой изобретателем, и не посмотрели бы на сопутствующие жертвы в виде маленькой дочери.
– Где ты спрятала материалы Карла? – грубо вмешалась в её рассуждения чёрная мамба.
– Ты же не думала, что я сунусь с ними в ловушку,– Кира пожала плечами и принялась неспешно одеваться. Сейчас ей требовалось во что бы то ни стало потянуть время и при этом не спровоцировать похитительницу на открытую агрессию. – Я их спрятала в надёжном месте и отдам только в обмен на дочь. Давай, мы заберём Тиночку и поедем назад в Москву,– деловито предложила переговорщица, стараясь сдержать дрожь в голосе. – Я обещаю, что ты получишь то, что хочешь.
– Ты уже никуда не поедешь,– мрачно прошипела чёрная мамба, поднимаясь со стула. Сейчас она как никогда раньше напоминала ядовитую змею в атакующей позе. – Нужно было сразу от тебя отделаться,– угрожающего вида нож вынырнул из её рукава, словно смертоносное жало. – Даже не пытайся рыпнуться,– предупредила Мирра неловкую попытку Киры отодвинуться подальше от оружия. – Может быть, я не так уж хорошо стреляю, но с холодным оружием управляюсь превосходно.
Опрометчиво брошенная похитительницей фраза насчёт её снайперских способностей, заставила Киру сжаться, напомнив о недавнем покушении. Судя по тому, что киллерша даже не пыталась скрывать своё участие в тех событиях, церемониться со своей жертвой она не собиралась. Похоже, убийство Папы Карло склонило Совет сопротивленцев в пользу устранения опасной свидетельницы и кандидатки на вступление в орденские ряды.
– Но ведь Витас знал о моём отношении к Ордену,– панические мысли заметались в голове Киры. – Почему же он не заступился?
Ответ был очевиден. Сама того не подозревая, она выполнила задание этой поганой конторы, чем подписала смертный приговор несчастному изобретателю прорывной технологии. А то, что Кира даже ничего не знала о роли Папы Карло и в глаза не видела его материалов, видимо, никому даже в голову не пришло.
– Это ты пыталась меня убить,– отрешённо констатировала жертва орденских интриг. – За что меня приговорили?
– Я была просто исполнителем приговора,– Мирра недовольно поморщилась, видимо, в роли палача она всё же чувствовала себя некомфортно, но тут же перешла в наступление. – Ты ещё спрашиваешь «за что»? – вполне искренне возмутилась она. – А ты сама за что приговорила Карла?
– Я не знала, что он был изобретателем этой технологии,– принялась оправдываться Кира. Обвинение мамбы попало в самую болезненную точку, ведь в душе Кира действительно считала себя виновной в смерти Папы Карло. – Материалы попали ко мне в руки уже после его смерти, а когда я писала отчёт, то мне эта тема показалась не более, чем футуристическими фантазиями. – И тут абсурдность вынесенного ей приговора наконец начала доходить до Кириного сознания. – Постой, но ведь ты пыталась меня убить ещё до того, как я получила заказ на то исследование,– вскинулась она,– ты не могла тогда знать, чем всё закончится.
– Думаешь, ты единственная, кто обладает какими-то способностями? – в голосе чёрной мамбы сквозило неприкрытое презрение. – Я тоже умею перемещаться в альтернативные реальности, а Витас может видеть будущие события.
– Ты врёшь, будущее не предопределено,– на самом деле Киру сейчас меньше всего интересовали всяческие эзотерические рассуждения, но она всё же ухватилась за слова Мирры, как за возможность перевести разговор со своей особы на более общие темы. Увы, её попытка оказалась несостоятельной.
– Да, были и другие варианты,– покладисто согласилась киллерша,– но вероятность того, что ты погубишь Карла с его технологией, была больше пятидесяти процентов. Совет решил не рисковать. Даже Витас поначалу согласился, что тебя следует ликвидировать. Зря он передумал и наложил вето. Эх, мужики…,– брутальная дамочка презрительно сплюнула. – И что он только в тебе нашёл?
Ревнивые нотки, явственно прозвучавшие в последней фразе Мирры, повергли Киру в недоумение. А точно ли этой отчаянной девицей двигало стремление осчастливить человечество дармовой энергией? Может быть, она тупо сводила счёты с более удачливой соперницей? А что если вся эта операция с похищением Тиночки вовсе не была санкционирована Советом сопротивленцев, и Мирра действовала на свой страх и риск, преследуя личные цели? Нет, это было мало вероятно. Вряд ли ревнивая змеюка стала бы заморачиваться с похищением, гораздо проще было тупо подстеречь соперницу в тёмном переулке и устранить помеху с помощью своего любимого холодного оружия.
– Значит, задание похитить ребёнка Мирра всё-таки получила от своего начальства,– Кира невольно поморщилась от брезгливости, поскольку сей факт уж очень красноречиво свидетельствовал о безнравственности сопротивленцев. – А ведь я собиралась доверить безопасность Тиночки этим ублюдкам,– от этой мысли ей сделалось совсем тошно. – Это же надо было быть такой наивной идиоткой. Да этим тварям ничего не стоило приговорить к смерти ни в чём не повинную женщину только потому, что она потенциально могла стать угрозой для судьбы прорывного изобретения.
В том, что человеческая жизнь не представляла для Совета сопротивленцев никакой ценности, можно было больше не сомневаться, однако кое-что другое всё же вызвало у Киры сомнение. Зачем устранять хранительницу заветных материалов, когда всё плохое, что могло случиться, уже случилось? Разве смерть невольной виновницы гибели изобретателя могла что-то изменить? Скорей всего, Мирра просто воспользовалась полученным заданием, как предлогом для того, чтобы оправдать перед Витасом убийство понравившейся ему женщины. Она заранее приговорила свою соперницу, вне зависимости от исхода задуманной операции по возвращению ценных материалов.
– Вот и объяснение чувства вины,– несмотря на столь пессимистичный прогноз, Кира почувствовала удовлетворение от того, что раскусила мамбу. – Змеюка отлично понимает, что делает откровенную подлянку любимому человеку. Что тут скажешь, тупая бабская ревность не имеет ничего общего с нравственностью. А Витас тоже хорош,– мысленно возмутилась жертва бабской ревности,– нашёл с кем делиться своими чувствами. Он что, не понимал, что в его отсутствие она не преминет воспользоваться шансом, чтобы избавиться от соперницы?
– Витас – твой любовник? – в лоб спросила Кира, давая понять мамбе, что её мотивы раскрыты.
– Вот ещё,– Мирра презрительно фыркнула,– мы напарники.
– Так вот почему Витас столь легкомысленно пустился в откровения,– догадалась Кира,– он тупо не догадывался о чувствах своей напарницы.
Судя по всему, интимные отношения между напарниками в сопротивлении не приветствовались, и чёрной мамбе приходилось постоянно скрывать свои чувства, чтобы им позволили и дальше работать в паре. Собственно, она и сейчас пыталась изображать из себя равнодушную стерву, но женщину так просто обманешь, особенно, когда не слишком и стараешься.
– Ну и как же уговорить влюблённую змеюку убрать своё жало? – принялась мысленно рассуждать Кира. – Надавить на жалость, типа, грешно оставлять ребёнка сиротой, или попытаться убедить, что у неё нет повода для ревности? – Немного подумав, она решила остановиться на втором варианте. – Я тебе не соперница, Мирра,– Кира подпустила в свой голос эдакую проникновенную нотку. – Поверь, мне чувства Витаса совсем не интересны, я люблю другого мужчину.
– Плевать мне на все ваши чувства! – чёрная мамба в сердцах взмахнула рукой, в которой был зажат нож, прямо под носом у «не соперницы».
Что ж, следовало признать, что со своими аналитическими прогнозами Кира угодила пальцем в небо. Похоже, дело было не в ревности, а в чём-то гораздо более весомом. Но что могло толкнуть любящую женщину на убийство, если не желание избавиться от угрозы своему счастью? Разве что угроза жизни любимого мужчины. Если Витас действительно умел просчитывать вероятность будущих событий, то мог ли он увидеть, что Кира станет причиной и его смерти? Если это так, то его скоропостижный перевод в московский офис с потерей денег и статуса получал логичное объяснение. Витасу требовалось устранить угрозу своей жизни, тут уж было не до карьерных соображений. Да и внезапная болезнь Папы Карло тоже неплохо вписывалась в эту схему. Нужно же было расчистить место для операции по ликвидации потенциальной злодейки.
– Витас согласился меня убить не только из-за Папы Карло,– задумчиво пробормотала Кира, как бы отвечая на собственный вопрос.
– Откуда ты знаешь? – Мирра бросила удивлённый взгляд на излишне догадливую дамочку. – Да, он узнал, что ты станешь причиной его смерти. И там не было альтернативных вариантов. Совсем.
– Выходит, я не ошиблась,– мысленно поздравила себя Кира,– Витас действительно хотел от меня избавиться. Но почему же тогда он наложил вето на приговор Совета сопротивленцев? Уж точно не потому, что заценил мои аналитические способности. Может быть, действительно влюбился? Все эти посиделки в ресторанах, комплименты, задушевные разговоры, даже желание вовлечь меня в деятельность сопротивления. Зачем всё это, если всего-то и нужно было закрыть глаза на не слишком этичное решение соратников по борьбе с Орденом? Нет, он, похоже, искренне пытался меня защитить.
– Почему я до сих пор жива? – в голосе Киры совсем не было страха, скорее, искреннее недоумение. – Возможностей для расправы у Витаса было сколько угодно, но он ими не воспользовался. Смирился с судьбой?
– Зато я не смирилась,– Мирра хищно ухмыльнулась и демонстративно направила остриё своего ножа в сторону потенциальной жертвы.
– Да уж, недооценил наш конспиратор рвение своей ручной мамбы,– мысленно посетовала Кира. – А почему я, собственно, решила, что это был прокол? Может быть, Витас специально натравил на меня Мирру. У самого духу не хватило избавиться угрозы своей жизни, возможно даже, что я действительно ему понравилась, вот и решил наш циничный махинатор всё сделать чужими руками. И чтобы создать своей киллерше максимально благоприятные условия, самоизолировался на неделю якобы на тренинг. А что, вполне рабочая версия.
На самом деле верить в эту версию Кире очень не хотелось, ведь она только-только начала проникаться симпатией и доверием к своему начальнику. Конечно, в значительной степени это была заслуга не самого Витаса, а его брутального альтер эго из альтернативной реальности, но какая разница. Кире и без предательства своего доверия хватало разочарований по жизни. Впрочем, угроза жизни была весомым аргументом в защиту седовласого плейбоя. Но к чему было заморачиваться со всякими хитроумными махинациями? Просто держался бы подальше от источника неприятностей, чего уж проще.
– А как бы я сама поступила, если бы рядом с Семёном мне грозила смертельная опасность? – пришла в голову любительницы ребусов неожиданная мысль. – Что ж, ответ очевиден. Случись такое, мне бы даже в голову не пришло избавляться или бежать от опасного соседства, я предпочла бы провести оставшиеся дни рядом с любимым человеком независимо от того, сколько этих дней осталось. Так почему же меня удивляет поведение Витаса?
Кира поймала себя на том, что смотрит на Мирру иначе, как бы без прежней неприязни. Пожалуй, в свете последних откровений её поступок уже не выглядел столь отвратительным. На что только не пойдёшь, чтобы спасти от смерти любимого человека? Нет, сама Кира точно не смогла бы отнять чужую жизнь даже в обмен на жизнь близких, но почему-то ей сделалось легче на душе от того, что причиной шантажа была не ревность, а любовь.
Впрочем, ни в какие предсказания она не верила и считала всех этих пророков шарлатанами, однако вполне признавала право других людей верить во что им заблагорассудится. Если для Мирры откровения её напарника были непререкаемой истиной, то этим следовало воспользоваться и втянуть легковерную дурочку в эзотерический диспут, чтобы потянуть время до прихода подкрепления.
– А ты не допускаешь, что Витас просто ошибся в расчётах? – закинула удочку Кира. – Возможно, он понял свою ошибку, иначе как объяснить его откровенное ухаживание?
– Сперма в мозги ударила,– фыркнула Мирра,– с мужиками такое случается.
– В таком случае он бы затащил меня в постель, а не стал бы вербовать в это ваше сопротивление,– ещё не договорив последнюю фразу, Кира осознала, что сморозила глупость. От понимания, что тайна заговорщиков раскрыта, чёрная мамба едва ни поперхнулась своим ядом.
– Всё, хватит болтовни,– в глазах взбешённой девицы вспыхнули хищные огоньки, а косточки на кисти, сжимавшей нож, побелели от напряжения. – Если хочешь умереть быстро и спасти свою дочь, ты мне прямо сейчас расскажешь, где находятся материалы Карла. Иначе я буду долго и с удовольствием резать тебя на кусочки.
Переговорам пришёл конец, в этом у Киры не возникло ни капли сомнения. Она затравленно огляделась в поисках хоть чего-нибудь, чем можно было бы защититься от ножа, и, не найдя ничего подходящего, инстинктивно вжалась в диванные подушки. Как и положено, в самый драматичный момент на подмостки сцены вышел новый персонаж, впрочем, давно и с нетерпением ожидаемый. Фигура Семёна возникла в проёме двери бесшумно, словно принадлежала не человеку, а призраку. Видимо, он предполагал своим эффектным появлением сделать Мирре сюрприз, но не учёл Кириной реакции. В глазах обречённой женщины отразилось такое облегчение при виде сего ангела возмездия, что профессиональная оперативница мгновенно почуяла подвох. Не оборачиваясь, она метнула нож в сторону входа.
Следует отдать должное напарнице Витаса, она действительно оказалась спецом по холодному оружию. Всё, что успел сделать Семён – это слегка сдвинуться в сторону, так что лезвие воткнулось ему не в грудь, а в плечо, зато по самую рукоятку. Увы, на этом везение Мирры закончилось, похоже, орденских боевиков тоже неплохо учили. Через мгновение её нож оказался в руке Семёна, а сам он материализовался всего в метре от своей противницы. Кира даже не успела моргнуть от удивления, а тело чёрной мамбы с перерезанным горлом уже падало на пол.
Глава 21
Ступор, в который погрузилась непривычная к кровавым зрелищам Кира, можно было бы, наверное, сравнить с мгновенной заморозкой. Она тупо смотрела, как дёргается в предсмертных конвульсиях Мирра, как растекается лужа алой крови из-под её тела, как оседает на пол Семён, зажимая ладонью рану, и не могла двинуться с места, даже зажмуриться у неё не было сил. Всё происходило будто во сне, в жутком кошмаре, когда видишь приближающегося к тебе монстра, а сопротивляться или бежать не можешь.
Наверное, в других обстоятельствах можно было бы позволить Кире очухаться самостоятельно, но ситуация сложилась довольно опасная, и Семён решил не рисковать без надобности. Морщась от боли, он поднялся на ноги, взял со стола бутылку с водой и плеснул в лицо пребывающей в шоковом состоянии женщине. Холодный душ оказался очень кстати, Кира вздрогнула, и в её глазах появилось осмысленное выражение.
– Ты ранен,– она всплеснула руками и вскочила на ноги. – Сейчас найду, чем можно перетянуть рану.
Кира пулей вылетела из комнаты и метнулась в ванную за полотенцем. Вручив Семёну свою находку, она принялась уже более тщательно обследовать шкафы и полки в поисках перевязочных средств и вскоре вернулась с двумя бинтами и флакончиком йода. Семён сидел на диване, лицо его было бледным, а полотенце, которым он зажимал рану, уже порядком пропиталось кровью, но на губах орденского боевика играла довольная улыбка.
– Это не Орден,– произнёс он, кивая на мёртвое тело. – Я эту девку не знаю. А ты?
– Это секретарша моего начальника,– едва слышно пролепетала Кира.
– Секретарша?! – Семён весело хохотнул. – Какой же тогда у тебя начальник?
– Ты должен его знать,– Кира неловко отмотала бинт для тампона и с сомнением посмотрела на бутылочку с йодом,– он из Ордена, его зовут Витас.
– Вит? – Семён удивлённо поднял взгляд на самопальную санитарку. – Вот уж не думал, что этого сноба пошлют работать у тебя на побегушках. Лузер, даже за собственной секретаршей присмотреть не может. Кстати, а где он сам прохлаждается?
– Он в Штатах, у них там тренинг на выживание,– Кира расслабленно улыбнулась, осознав, что ничего объяснять Семёну не придётся, поскольку тот сам уже придумал более или менее правдоподобную версию с ревнивой секретаршей. – Наша компания любит устраивать своим сотрудникам подобные веселухи.
– Кирюш, а ты уверена, что эта стерва действовала в одиночку? – засомневался Семён. – Возможно, это операция стражей. Хотя дом я обыскал, больше никого здесь нет.
– Стражи, так вот как называют себя члены сопротивления,– Кира мысленно посетовала на свою невнимательность, ведь Витас даже как-то раз произнёс это название вслух, а она пропустила мимо ушей. – Это просто бабские разборки,– поспешила она заверить своего спасителя и по совместительству орденского боевика, которому совершенно не следовало знать про то, в какое дерьмо вляпалась его бывшая жена. – Давай я тебя перевяжу.
Помогая раненому снять куртку, Кира постаралась не смотреть на рану и поэтому не заметила, что кровотечение практически остановилось, что было совершенно невозможно, учитывая размер ножа и глубину ранения. Зато Семёна сей чудесный феномен ускоренной регенерации, похоже, ничуть не удивил. Судя по состоянию раны, перевязка ему вовсе и не требовалась, тем не менее отказываться от Кириной помощи он не стал. Похоже, ему просто хотелось ощутить прикосновение любимых женских ручек. Однако при виде позеленевшего от вида крови лица добровольной помощницы, Семён не нашёл в себе сил испытывать её нервы на прочность.
– Я сам справлюсь,– он сочувственно улыбнулся и ободряюще погладил Киру по щеке,– а ты забирай Тиночку и уезжай к Светлане. Малышка в подвале, вход через кухню. Домой не заходи,– в голосе Семёна послышались металлические нотки. – Если это всё-таки стражи, то они тебя в покое не оставят. Вообще-то, на твоём месте я бы прямо сейчас связался с орденским куратором, он сможет обеспечить тебе охрану, одного Вита тут явно недостаточно. Какой из него боец?
Кира неловко кивнула и отвела глаза, чтобы скрыть своё замешательство. Ещё неясно, как прореагирует Семён, если узнает всю правду. Пусть лучше считает, что Кира напоролась на ревнивую любовницу шефа, что, кстати, отчасти соответствовало действительности.
– Ну всё, беги,– Семён заговорщицки подмигнул. – Я к вам скоро приеду, только подыщу безопасное место. А ты пока из Светкиной квартиры ни ногой.
– Ты к нам вернёшься? – голос Киры дрогнул от волнения. Одной мысли, что любимый муж снова станет частью её жизни, сердце женщины пустилось вскачь.
– Сначала я должен обеспечить безопасность для вас с малышкой,– уклончиво отозвался Семён. – В Ордене не должны о нас узнать, ты же понимаешь.
Нет, Кира ничего не понимала и маниакальную осторожность бывшего мужа приняла за отговорку. Трагические события этого дня и то, как Семён повёл себя в непростой ситуации, отчего-то вселили в неё уверенность, что он раскаялся и хочет вернуться. Увы, похоже, Кира приняла желаемое за действительное, и никакого раскаяния Семён вовсе не испытывал. От разочарования и жгучей обиды у Киры перехватило дыхание, и глаза заблестели от подкативших слёз, что, разумеется, не укрылось от внимательного взгляда Семёна.
– Кирюш, я бы жизнь положил за то, чтобы всё вернуть,– тихо произнёс он,– но только не твою и не Тиночки. Дай мне время, я найду выход.
Кира молча кивнула и бросилась в кухню, чтобы укрыться от его сочувственного взгляда. Вот только жалости Семёна ей и не хватало, чтобы окончательно возненавидеть себя за малодушие. Уязвлённое самолюбие быстро высушило готовый пролиться из Кириных глаз поток солёной влаги. Нет, она ни за что на свете не хотела показывать Семёну, как больно её ударил его уход, а теперь ещё и отказ вернуться. Если бы только Кира была способна испытывать к нему ненависть, это несомненно облегчило бы её боль, но увы, в Кириной душе до сих пор жила любовь к бросившему её мужчине, и единственное, что по-настоящему заставляло её страдать – это невозможность быть рядом с любимым. А обида, что ж, это был вполне рабочий инструмент, чтобы отгородиться с его помощью от любви и боли.
Наверное, Кире ещё повезло, что у неё имелась эта спасительная норка, а вот Семёну обижаться было не на что, и укрыться от боли тоже негде. Оставалось только сжать зубы и разыгрывать из себя стойкого оловянного солдатика, когда больше всего на свете хотелось выть от отчаяния и одиночества. Как же так сложилось, что он стал смертельной угрозой именно для тех, кого любил больше жизни? Наверное, если бы Семёну предоставили выбор между смертью и расставанием с двумя самыми дорогими для него девочками, то он не колеблясь выбрал бы смерть. Увы, такого выбора у него не имелось. Что ж, орденскому боевику некого было винить, он встал на путь служения человечеству очень давно и абсолютно добровольно, да и перекладывать на близких ответственность за свой выбор не собирался.
Если бы интуиция подсказала Кире обернуться хотя бы на мгновение, то по взгляду Семёна она без сомнения поняла бы, что им действительно двигала лишь забота о её безопасности, а вовсе не какие-то эгоистичные соображения или орденский устав. Возможно, тогда она отнеслась бы к словам бывшего мужа с бо́льшим доверием и смогла бы переступить через своё самолюбие. К сожалению, в тот момент её гораздо больше волновали собственные фрустрации, да к тому же Кире не терпелось увидеть дочь и убедиться, что с ней всё в порядке. Так что шанс для выяснения отношений был упущен.
Дверь в подвал обнаружилась в кухонной кладовке, примыкавшей к кухне. Кира осторожно заглянула внутрь и с удовлетворением обнаружила, что снизу льётся мягкий свет, которого было вполне достаточно, чтобы не свернуть себе шею на крутых ступеньках. Рядом с кроваткой, на которой сладко посапывала Тиночка, горел смешной ночник в виде белого мишки. Похоже, покойная мамба, была не такой уж мерзкой тварью, коли у неё хватило сострадания, чтобы позаботиться о душевном комфорте похищенного ребёнка. Стараясь не разбудить дочку, Кира аккуратно закутала её в одеяло и рванула к машине. Где-то на задворках её сознания, конечно, мелькнула мысль, что надо бы попрощаться с Семёном, но она проигнорировала сей естественный порыв. Что тут скажешь, обида порой делает нас слепыми и глухими даже к собственной интуиции.
Кира пристроила ребёнка на заднем сиденье и уселась за руль. Когда она завела мотор, ворота открылись автоматически, видимо, их механизм управлялся из дома, и Семён нажал нужную кнопку. Дачный посёлок к тому времени уже погрузился в ночную дрёму, так что до самого шоссе, где они оставили Светлану, Кире не встретилось ни единой машины и даже пешехода. Испуганная няня весьма обстоятельно подошла к вопросу конспирации и, вместо того, чтобы торчать пугалом у дороги, забилась в густой кустарник. Причём спряталась она так основательно, что Кире пришлось потратить довольно много времени, чтобы её отыскать. Наконец обе женщины благополучно уселись в машину, Кира завела мотор и начала выруливать с обочины. Именно в этот момент в окне проезжавшего мимо автомобиля промелькнуло лицо Витаса.
Кира была настолько поглощена мыслями о дочери, что поначалу проигнорировала сие видение, приняв его за глюк. Мало ли, сколько чёрных вольво гоняют ночью по трассе, да и знакомый профиль показался буквально на мгновение. Но нет, это было не совпадение, автомобиль Витаса плавно притормозил и свернул на грунтовку, что вела в посёлок. Между деревьями мигнули красные огоньки, и чёрная тень скрылась за поворотом дороги. На принятие решения Кире потребовалось не больше пары секунд. Она вручила ключи от своей машины Светлане, попросила её приютить на время Тиночку в своей квартире, а сама бросилась бегом обратно в дом стражей.
О том, что станет делать Витас, увидав орденского боевика рядом с трупом своей напарницы, Кира старалась даже не думать. А что станет делать Семён? Скорее всего, ничего, он ведь считает Витаса своим. Зато у стража не было никаких причин щадить убийцу Мирры, и Кира не видела ни единого повода, который мог бы остановить его карающую руку.
– Ну что за нелепое стечение обстоятельств?! – она с досады пнула растущий у дороги лопух. – Почему Витасу вздумалось поехать на конспиративную квартиру именно сейчас? Почувствовал неладное, или просто Мирра его вызвала, чтобы обыграть якобы случайную смерть кандидатки в стражи? – Кира почувствовала, как паника постепенно захватывает власть над её телом, как спазм сжимает горло, как сердце стучит о рёбра словно пойманная в силки птичка. – Нет, так не пойдёт,– строго попеняла она себе,– от трясущейся истерички пользы никакой не будет. Нужно успокоиться и взять свои нервишки под контроль, иначе мне не предотвратить надвигающуюся трагедию.
Увы, Кириным миротворческим порывам не суждено было воплотиться в реальности. Издалека звук выстрела прозвучал как хлопок в ладоши, совсем тихо и нестрашно. Наверное, если бы Кира подсознательно ни ждала чего-то подобного, то даже не обратила бы на него внимания. Однако сейчас этот невнятный звук показался ей трубным гласом архангела, возвестившим о конце света. Она застыла на месте, словно наткнулась на стену. Что бы там ни случилось, уже было слишком поздно вмешиваться, ничего не исправишь. На миг погрузившейся в отчаяние женщине показалось, что темнота сгустилась вокруг неё, словно кокон, захотелось плюхнуться прямо в дорожную пыль и зареветь горько и безнадёжно, как на похоронах.
