Денис Сергеевич Кореев
Нежеланная мечта. Том 1
10
После того, как я попрощался с Катей я отправился к себе, прочёл несколько страниц книги под светом свечи. При чём, я лишь впервые зажёг свечу. Прежде я всегда хорошо ориентировался в темноте своей комнаты. Потом я уснул.
Проснулся я рано утром от стука в окно. Нет нечего хуже сна на трезвую голову. После пристрастия к алкоголю, трезвый сон становится невероятно чутким, и ты просыпаешься от малейшего шума, или порой даже просто так по нескольку раз за ночь.
Я встал и подошёл к окну. Только начинало светать. Кроме Екатерины это больше никто не мог быть. В такую рань просыпалась лишь она одна, из всех людей кого я знал. Но обычно она никогда не приходила так рано. Открыв окно, я увидел её, как и ожидал, и сказал:
– Привет.
– Доброго утра, я вас разбудила?
Она была невероятно бодра несмотря на столь ранний час и как всегда вежлива. Все же остальные люди, кому приходилось вставать так рано, просыпались лишь ближе к полудню. Было странно, что у неё столь хорошее настроение. Точнее не странно, утро и должно быть добрым и радостным, просто это было непривычно.
– Да, но нечего страшного. Что-то случилось, что пришли ко мне в столь ранний час?
– Нечего не случилось. Извините, что разбудила вас. Просто вы вчера сказали, что хотите меня познакомить с кругом своего общения, а я к этому совершенно не готова. Вот я и решила прийти пораньше, дабы мы могли отправиться за всем необходимым.
Точно, ей же ещё нужно было купить платья и накраситься. Я как-то не подумал об этом и не был готов к столь раннему подъёму.
– Хорошо, мы немедленно отправимся, заходите ко мне. Мне необходимо собраться.
Она зашла ко мне в комнату. Соображал я медленно, так что для начала выкурил трубку табака, чтобы проснуться. Алкоголь в таком случае лучше не употреблять, любая его доза в сонном состоянии заставит тебя уснуть. Потом я спокойно умылся и оделся. Она скромно сидела на стуле и ждала меня. Когда я собирался, то она пожирала меня глазами, но стоило мне обратить на неё взор, как она сразу же отворачивалась. Мне это напомнило ситуации из школы, когда ты смотришь на какую-нибудь девочку, которая нравится, но стоит ей посмотреть на тебя, как ты отводишь глаза и делаешь вид, что она тебе безразлична. Вы друг другу нравитесь, но не подозреваете об этом и поэтому оба боитесь подойти друг к другу и заговорить. Странно, что, Катя вела себя так же, мы с ней уже были близки и между нами не было этого страха общения. Ну у меня его точно не было. Просто я был зол на весь мир из-за раннего пробуждения и не хотел говорить. Вообще нечего не хотел. Только спать. Напиться и уснуть. Трезвым бы у меня уже не получилось заснуть.
Я собрался, и мы отправились в гостиные ряды. На часах было 8, но я и не подозревал, что город просыпается столь рано. Здесь всё уже было оживленно. Но не было той активности, к которой я привык. Все люди здесь были обычными, такими же злыми и ненавидящими утро. И лишь одна Катя выделялась из них. Она легко шла, словно подпрыгивая, слегка улыбалась, озиралась по сторонам. Ей это всё нравилось. А я всё это ненавидел. Хуже города может быть лишь утренний город. Тут можно спокойно убить человека из-за плохого настроения и всем остальным это будет так же безразлично, как и тебе, потому что все хотят лишь одного в этот час – сна.
Я разузнал где здесь лучшая мастерская по пошиву женских платьев. Люди отвечали, но неохотно. Мы зашли туда. Там нас встретила пышная женщина. Точнее встретила она меня, Екатерины же для неё словно не существовало, наверное, она приняла её за служанку.
– Доброго утра, сударь, желаете сделать подарок любимой даме? Вы знаете, её размеры.
Я сел на диван и развалился на нём, достал трубку и принялся забивать её табаком.
– Здравствуйте. Нужно подобрать лучшие платья для этой прекрасной девушки. Так, чтобы они соответствовали последнему пику моды. Обязательно должно быть бальное, вечернее и просто для выхода в свет.
Нужно было видеть лицо этой женщины. Её глаза стали круглыми, словно 10-ти рублёвые монеты и, даже, рот приоткрылся. К такому она похоже была совершенно не готова. Мне было безразлично её настроение, я поджёг табак в трубке и затянулся. Она же, смиряясь со своим нежеланием, показала несколько манекенов с бальными платьями. Мой взгляд сразу же упал на одно роскошное белое платье.
– Екатерина, что вам больше нравится? – Спросил я свою спутницу, она скромно стояла в стороне и нечего не говорила до этого момента.
– Я совершенно не разбираюсь в современной моде, поэтому готова всецело довериться вашему вкусу, – ответила она, со свойственной скромностью и вежливостью.
– Пусть померяет белое платье, – сказал я женщине. – Только без корсета.
– Что? Но как же без корсета, ведь он придаст ей изящную грацию.
– У неё итак прекрасная узкая талия, не к чему её уродовать и заставлять девушку мучиться, – настоял я на своём.
Екатерину сопроводили в примерочную и отнесли ей платье. Пока она переодевалась, то женщина присела возле меня и начала разговор:
– Как же так получилось?
– Что именно? – Я не понимал её вопроса.
– Ну чтобы знатный господин наряжал какую-то крестьянку в роскошные платья.
Вот оно значит, что, Екатерина крестьянка. Ну хорошо, к обеду уже никто не смеет сказать подобного о ней, и все будут кланяться ей, даже ниже чем мне.
– Вы заблуждаетесь. Это девушка моя кузина, она приехала в город из деревни и по дороге случилось несчастье, её карету ограбили и украли все её одежды. Она не могла показаться в запылившемся дорожном платье и потому попросила у крестьянки сменное. Потому я неимоверно должен помочь ей встать на ноги.
У меня было стереотипное мнение о деревнях этого времени, мол люди там живут скромные и неосведомленные о моде и в то же время не такие брезгливые, как в городе.
– Ох, простите. Ведь я и не могла о таком подумать. Скажите, а сможет ли она тогда расплатиться за все эти наряды?
– Плачу за всё я, так что можете не беспокоиться, – я достал свои часы и посмотрел на время. – Но мы приглашены к обеду, скажите, успеем ли мы подобрать платья и ушьёте ли вы их к двум часам дня. За спешность я обязуюсь доплатить.
– Ох, конечно, ни каких проблем.
– И да, ещё одна просьба, не называйте цену при девушке, я хочу, чтобы это было для неё подарком, а то она слишком гордая.
– Всё будет сделано, как вы пожелаете.
Екатерина вышла в этом роскошном платье. Изящная шея и плечи открыты, рукава коротки, но её славные ручки закрывали перчатки. Её превосходная молодая грудь явно выделялась, но была закрыта. Затем платье сужалось в талии. Этой талии могли позавидовать многие мои современные знакомые, которые даже с затянутыми корсетами были полнее. Но нижняя же часть фигуры абсолютно не видна из-за огромных пышных юбок. Платье было украшено множественными бантами и ещё какими-то прозрачными тканями, но здесь явно не хватало украшений.
Я приказал сделать замеры и ушить его в точности по фигуре. После этого мы подобрали вечернее платье, у того была лишь чуть уже юбка и не такая пышная, это позволяло девушкам сидеть, в остальном же они были похоже. Вечернее платье я выбрал синего цвета. Моим любимым цветом всегда был чёрный, но такое подобает носить лишь в трауре, что очень обидно. Для всех остальных случаев я выбрал зелёное платье, с закрытыми плечами, длинным рукавом, красивым декольте и более зауженными юбками, для которых не требовался каркас. Было очень жаль, что все платья этого времени скрывают ноги, я их фанат. У Кати превосходные ножки, будь платье хотя бы по колено, то она очаровывала бы всех наповал, но в таком могут ходить только крестьяне и то самые раскрепощённые.
Мы оставили мастеров работать над платьями. Мне им пришлось заплатить за всё чуть больше пятисот рублей. Пока же они работали, то мы отправились в парикмахерскую. Волосы как-то закрутили сзади вплетя туда ленты и банты. Вроде бы это было модным, но мне она больше нравилась с распущенными волосами.
Дальше мы купили косметику. Там я узнал, что, Катя в этом вообще нечего не понимает, так что я сгребал почти всё что известно мне. Косметика здесь тоже далеко не дешёвая, я выложил сотню, за весь этот бред, и мы отправились ко мне в комнату.
Я принялся красить Катю, пока она спокойно и неподвижно седела у зеркала. Пудра, румяна, потом глаза, ресницы, губы, в конце я запачкал ей кончик носа помадой в шутку, но она этого не поняла, и я стёр, объясняя ей смысл. Спросите от куда я знаю, как краситься? Ахах. В моём времени у меня тоже бывали разные девицы и обычно они часто оставались у меня на всю ночь, ну уж точно не для того, чтобы выспаться. А с утра, когда им нужно было на работу, а у меня было хорошее настроение, то я подражал им и тратил их косметику на себя. Правда потом, когда они уходили с растворителем, то мне уже было не до смеха. Так что я умею краситься и даже могу заплести несколько разных косичек.
Я спросил у Кати, не накраситься ли и мне, эту шутку она поняла и улыбнулась. Я попросил её закрыть глаза. От ростовщика мне досталось несколько золотых украшений. Раз дело закрыто, то и улики никого больше не интересую и ими можно было светить. Пока она сидела с закрытыми глазами, то я одел на неё самое шикарное ожерелье с зелёными камнями и пару колец. Как только она увидела, то сразу же воспротивилась, но я соврал ей, что взял их в аренду на несколько дней и нечего в этом такого нет, она вернёт их мне, как только игра окончится, а я верну их… Ни куда я их уже не верну, просто продам.
Было очень странно видеть её, накрашенную, с дорогой причёской, при украшениях и в её дешёвом платье, так что мы отправились в мастерскую. Два платья уже были готовы, бальное попросили подождать до вечера. Катя сразу же переоделась в зелёное и стала самой настоящей леди с картинок из учебника истории 19 века. Словно прошлая девушка куда-то пропала, а вместо неё появилась богачка, коих я ненавижу. Но для полноты образа нужно было заменить её дешёвые ботинки на хорошие туфли, и мы отправились в обувную мастерскую.
11
Из мастерской я вышел уже с совершенно другой девушкой. Кати, с которой я спал, больше не было, была моя кузина – Екатерина Фролова. Да, она ещё слегка неуверенно держалась на каблуках, но зато это была совершенно другая девушка. В шикарном платье, которое скрывало её истинную красоту, с причёской, вся накрашенная. Она вся светилась и радовалась. Но мне она больше не нравилась. Она стала куклой, куклой которую я сам сделал. Которую я наряжал всё утро, так, как хотел. Но всего лишь кукла, без души. К которой я совершенно нечего не чувствовал. Мы арендовали карету и отправились на обед. Теперь, так как мы вдвоём, то я уже не мог передвигаться на своём коне.
На обеде, после того как я представил свою кузину, то отошёл на задний план. Всё внимание мужчин было приковано к ней из-за её красоты, а девушки и женщины общались с ней потому что и она была девушкой. Она хорошо исполняла свою роль, в то время как я оставался незамеченным. Меня это радовало, после столь длинного утра я смог пить сколько мне угодно, так как на меня никто не смотрел. И всецело погрузился в мысли о том, для чего я всё-таки нахожусь в этом обществе.
Ограбление, вот всё что мне нужно и чем скорее я его совершу, тем скорее смогу покинуть этот чёртов город и распрощаться со всем, что здесь есть. Но задумка была очень сложной. Обычно на балах собирается основная масса людей. Значит мне нужно было наметить какой-нибудь крупный бал для своей цели. Сколько бы мужчины не гордились здесь своими военными заслугами, храбростью и мужеством, все они были слабохарактерными и мягкотелыми и при виде человека с револьвером в руках, они бы сразу же наложили в штаны и отдали бы даже своих жен и детей, не задумываясь. Но прежде я одновременно грабил максимум четверых, с большой же толпой будет куда сложнее справиться. Их нужно будет как-то сдерживать, дабы они не делали лишних движений. Моим явным преимуществом было то, что ношение оружия штатским запрещено и все эти псевдовояки, не видевшие крови, хранили свои пистолеты и ружья где-нибудь дома на полках и не расхаживали с ними. Ещё явной проблемой были слуги. Среди слуг не было воинов, но те были более бесстрашны и ради небольшой премии готовы кинуться под пулю. В прошлый раз я много чего не учёл и мне просто повезло, сейчас я такого допустить не мог. Ошибка при ограблении бала закончится для меня в лучшем случае смертью, в худшем ссылкой на войну. Мне нужно совершить убийство, для успеха. Меня это пугало больше всего. Вот к чему мне нужно готовиться, убить и быть богатым, или умереть. Умирать я не хотел, пока не попробую опиума, так что, следует готовиться убивать.
После обеда мы заехали в гости к одному графу, он приболел, и я должен был справиться о его здоровье, заодно я представил ему Катерину. Потом мы с ней немного прогулялись по парку в ожидании ужина, забрали её бальное платье и поехали туда.
Там я вновь был тенью Екатерины, лишь игроки в карты интересовались мной, как личностью. Но играть в тот день я отказался, предпочитая игру выпивке. Ставки по мелочи меня не особенно радовали, мне нужен был большой куш, а у игроков здесь видимо какой-то внутренний барьер, что нельзя играть на крупные суммы. К тому же преферанс игра долгая и не способствующая азарту, то ли дело покер, когда у тебя есть деньги, то ставки можно поднять за несколько минут в разы, а когда нет денег, то и за стол садиться не следует.
Екатерина не отказывала никому в танцах, а танцевать с ней хотели практически все неженатые мужчины. Так что она неплохо проводила время. Я тоже его отлично проводил, слушая сплетни и другие разговоры взрослых за сигарами. После бала мы заехали ко мне, я отдал Екатерине все её вещи и проводил до её квартиры. С этого дня она должна одеваться и краситься сама, так как нам нельзя пребывать в одной спальне вместе. Вроде бы она поняла, как это делается. Теперь я знал где она живет, но мне это уже было совершенно не интересно. Мы попрощались, как это следует делать по приличиям, а потом я отправился к себе, чтобы нажраться в хлам и вырубиться.
***
Мы с Михаилом просто превосходно провели всё утро, он был так внимателен ко мне и добр. Он замечал каждую малейшую деталь во мне. Он с таким трепетом подбирал мне одежду, чтобы она была мне удобна и в то же время красива. А пока он меня красил, то мы были с ним лицом к лицу, и я из-за всех сил сдерживалась, чтобы не поцеловать его. Но как только мы поехали обедать, то он сразу же изменился, он стал холоден и отчуждён, словно я что-то сделала не так. Хотя я даже не представляю, что произошло. Я старалась вести себя так как мне подобает.
Я совсем иначе представляла себе всё это, я думала, что мы будем с ним вместе, будем разговаривать, проводить всё время возле друг друга, но все эти люди накинулись на меня как стервятники с вопросами и он лишь молча ушёл в сторону, оставив меня совершенно одну.
Я искренне надеялась, что, хотя бы во время бала он изменится и мы будем с ним бесконечно кружиться в вальсе, но он ни разу не пригласил меня на танец, даже не взглянул в мою сторону. Я точно где-то провинилась, наверное, я была не столь хороша, как он того хотел. Я всячески постараюсь завтра исправиться.
Он даже ни разу меня не поцеловал за весь день, даже когда мы были с ним наедине, а мне так сильно этого хотелось, хотелось прикосновений, улыбок, весёлых разговоров.
Именно эти мысли терзали меня, и я долго не могла заснуть этой ночью. Очередной ночью, когда я одна в своей маленькой комнатке. Хотя теперь у меня есть множество разных нарядов и украшений, которые никак не способны меня утешить.
12
День за днём проходили до ужаса однообразно, завтраки, обеды, ужины, балы, гости, театр, прогулки, кабак, разговоры на одни и те же темы, постоянные победы в картах, выпивка. Мне это невероятно надоело. Катя, которая ведёт себя, как истинная дворянинка раздражала меня больше всех остальных. Никогда бы не мог подумать, что в людях может быть столько лицемерия. Я впал в жестокое унынье, меня бесило всё и от этого я хотел застрелиться, так что я окончательно решил, что пора уже делать то, что намечено и отправляться дальше. К тому же я в этом обществе я больше никого не интересовал, я был словно кучер, который привозит Екатерину туда, куда прикажут. Ненавижу долго сидеть без дела, даже если есть выпивка.
И вот, спустя четыре дня, после того, как мы впервые появились с Катей в свете, после ужина, во время игры в карты мне сказали:
– Михаил, а вы уже слышали, через два дня устраивают большой бал, в честь дня рождения господина Ельского. Говорят, что даже сам граф Ковальски собирается явиться. Вы с Екатериной непременно должны там быть, – ударение было на этом ненавистном для меня имени.
– Но что вы, ведь я не получал никакого приглашения. Как я смею явиться на бал без него?
Это была просто шикарная возможность, огромный бал, куча богатого народа. Граф Ковальки вообще был вторым по значимости в царстве польском после самого царя. Там я смог бы поживиться на славу. Я искренне хотел туда попасть и несмотря на свои слова, я надеялся, что соигроки мне помогут в этом.
– Не беспокойтесь о приглашении. Я беру это на себя, завтра вы уже его получите, – ответил мне на это мой соперник.
Вот и отлично, тупой ты гандон, за это время ты проиграл мне полтысячи, а я заберу на этом балу у тебя оставшиеся деньги. И у тебя, и у всех остальных гнид, что способствуют рабству и ущемлению людей.
Я был на всех на них зол. Просто зол, из-за того, кто они есть. Эти жирные лентяи, не проработавшие ни дня, которые считают, что знают всё и живут так, словно они сами боги. Я сгорал от желания кого-нибудь из них застрелить, а было бы лучше, если бы я застрелил их всех сразу, но у меня не хватит патронов. Теперь я был готов к убийству не задумываясь. Всё из-за того, что на меня действовала угнетающая однообразная обстановка. Ненавижу видеть одни и те же лица из-за дня в день.
После игры я сразу же удалился. Провожатых для Екатерины было предостаточно, и я ей был больше не нужен. Но мне пришлось пройти три версты до постоялого двора. Явился то я на карете и остался без коня. В последние дни я вообще не ездил на этом бедняге, который тосковал в конюшне без меня. Когда я подошёл к конюшне, то решил, что он вообще на меня обиделся и не захочет больше меня возить, но нет, он был скорее радостным. Меня это тоже порадовало, животные куда лучше людей.
Первым делом я отправился в таверну, там я купил яблок и моркови и накормил своего верного приятеля, чтобы он знал, что я его люблю несмотря на разлуку. Он жадно проглотил всё это, даже не прожёвывая, видимо чёртов конюх плохо его кормил. Как только приеду, то разберусь с ним.
Мы поехали осматривать усадьбу Ельского. Одинокая усадьба, слегка за городом. За её забором с северной стороны располагался лесок. Отличное место для коня и для моих вещей. Можно будет собрать все свои вещи, совершить ограбление, а затем двинуться в сад, из сада в лес. Тупые придурки решат, что я пеший и бросятся за полицией, или за оружием, а я в это время доберусь до коня в полной темноте и скроюсь в лесу. Проеду на север, вдоль Вислы, где-нибудь переберусь через реку, на восточный берег, дабы спутать следы, а после, вернусь обратно в место слияния Вислы и Нарева, а уже оттуда, двинусь на юго-запад до главного тракта на Пруссию. Местность я знал благодаря картам. Если держаться возле рек, то всё отлично, но если и заплутаю, то всегда можно спросить дорогу, деревень, к счастью, очень много в этой части России.
Оставалось продумать план. В первую очередь нужно узнать обстановку внутри, оттуда буду уже ориентироваться. Праздник начинался с обеда, а значит у меня много времени, чтобы осмотреться. Смоюсь уже после ужина под предлогом плохого самочувствия и того, что мне с раннего утра нужно отправляться дальше в путь. Сам же вернусь в этот лес. Тут я переоденусь, перелезу в сад и отправлюсь в здание. А там будь что будет. Об этом подумаю попозже.
***
Все эти дни Михаил вообще не обращал на меня внимания, он постоянно менял мне украшения, поправлял макияж, делал замечания, но не больше. Мы не провели с ним ни одного танца, не гуляли, вообще ничем не занимались вместе, кроме этих дурацких поездок.
Зачем я только согласилась на всё это, лучше бы всё оставалось так же, как и было прежде. Хотя нет, как прежде уже бы не могло быть. Какая же я дура, что влюбилась в него, ведь Ася была права. Но я хотела лишь чаще бывать с ним вместе и вот что из этого вышло. Я дура. Дура. Дура!
А скоро он вообще уедет и навсегда про меня забудет, лишь сказав на прощание те же самые слова, которые скажет и всем остальным.
Если раньше он хотя бы постоянно встречал и провожал меня, то сегодня он вообще уехал, забыв про меня. Я ему безразлична и ведь я сама во всём виновата, это я построила какие-то иллюзии. Как было бы хорошо, если бы я вообще с ним не познакомилась. Нет, это вообще бы не было хорошо. Встреча с ним это лучшее, что было в моей жизни. И первая неделя нашего общения была лучшей.
Нужно непременно ему сказать об этом, нужно раскрыть свои чувства, я хочу быть снова той простой девушкой. Но я не могу, я не могу быть навязчивой, не могу прийти к нему посреди ночи. Я нечего не могу. Да и не следует этого делать, ведь он не чувствует того же, я буду выглядеть просто посмешищем.
