Асия Чмыхало
Добропорядочная ведьма
Глава 5. Запертые
«Что значит «и не потом»? Ведут себя как дети!» – Тиль недовольно сжал чашку, в которой плескался чай с зельем, прописанным ему семейным целителем.
Года, почти безвылазно проведённые в доме, сделали его не только бледнее остальных детей в поселении, но и более болезненным.
Тиль чувствовал себя обязанным поговорить с Эли и объяснить вспыльчивость Зелды, ведь та была ему не просто знакомой, а подругой детства. Человеком, который его понимал как никто другой. Она почти не знала детства, так же было и у него. Магия – вот то единственное, чем им было позволено заниматься. В какой-то момент это сблизило их.
Пока одним малышам разрешали веселиться и заниматься детскими шалостями, другим же лишь напоминали об обязанности отстаивать честь семьи в будущем. И Тиль, и Зелда несли это бремя с самого своего рождения, причем на долю Зелды приходилось вдвое больше ответственности. Ей, как единственной девочке, было предначертано встать во главе рода. Рода, разорившегося, несмотря на знатную и древнюю историю, ещё пару сотен лет назад. Её родители не могли позволить ни учителей, ни новых книг, а об игрушках и развлечениях и речи никогда не шло.
Ещё хуже Зелде приходилось потому, что это бедственное положение приходилось от всех скрывать. Она и её братья, как и другие дети, ходили на праздничные ярмарки, но старательно делали вид, что всё это: сладости, карусели, хлопушки и волшебные безделушки из столицы – их не интересует. На людях Зелда никогда не приняла бы никаких угощений задаром, чтоб ни у одной души не возникла мысль, что их знатный род может в чём-то нуждаться. Даже если желудок был несколько дней пустым. Но украдкой Тиль иногда проносил Зелде остатки еды с кухни, тёплые вещи и даже игрушки.
Это продолжалось до тех пор, пока мать Зелды не отошла в мир иной, заболев чем-то, от чего у магии не было лекарств. Женщина сторонилась людей и почти не показывалась в обществе, но по слухам, которые распустил местный целитель, нездоровилось ей уже очень давно. С тех пор между Тилем и Зелдой будто рассыпали соль. Теперь только Зелда заботилась о своей семье и больше не могла позволить себе поведение, порочащее её репутацию. Именно так она объяснила Тилю своё нежелание видеться с ним.
У Тиля же было много старших сестёр, которые и сами могли отстоять принадлежность рода к сильнейшим ведьмам, да и жил он безбедно. И всё же отец много от него требовал. Будто ждал особенных талантов, надеясь, что этим Тиль оправдает своё рождение. Рождение, ценой которого стала жизнь супруги. Старшие сёстры, в свою очередь, затаили обиду и злобу на брата и, напротив, насмехались над его стараниями в учёбе, абсолютно не веря, что такой болезненный мальчик годится на что-то большее, чем жить в поселении в услужении. Но их колкости и передразнивания только подстёгивали Тиля заниматься усердней.
Втайне Тиль мечтал изучить все тайны тёмной магии, чтобы с помощью них не просто призвать дух матери, а вернуть её к жизни. И ему было интересно, не тем же желанием руководствовалась Зелда, записываясь на занятия профессора Карла Закса?
Марин что-то прожужжала, и Тиль резко вскочил, опрокинув чашку на пол. Та дзинькнула, разбившись на осколки, и те сразу же начали сползаться в одну кучку, запрыгивая друг на дружку.
– Прошу прощения, – он поднял уже целую чашку и быстро зашагал к выходу из столовой.
На улице Тиль застал Дара и Зелду, между которыми сквозили разряды недовольства, готовые вспыхнуть в любую секунду. Зелда смотрела исподлобья, Дар – уверенно, слегка приподняв подбородок. Не успел Тиль удивиться, отчего они продолжают таращиться друг на друга, как до него дошло, что оба шепчут заклинания. Он, не раздумывая ни секунды, встал между теми, кого считал друзьями, и приказал:
– Стойте! Прекратите, я сказал!
Зелда, недовольная тем, что ей помешали, закатила глаза.
– Я почти прокляла его по пятое колено! Что тебе?
– У меня всего два колена, дура! – отозвался Дар и получил клювом по макушке от Себастиана.
– Почему вы ссоритесь? На что вам языки, если не можете договориться? – Тиль вопросительно смотрел на Дара и Зелду, хотя уже догадался о причине их конфликта.
– Он защищал свою подружку-ябеду.
– Я же объяснил тебе, что Эли не виновата, – Тиль начал успокаивать подругу детства. – Ты не видела, как вёл себя твой брат, а я видел.
– Ты думаешь, я поверю больше тебе, чем ему? Чего ты вообще её защищаешь? – Она вдруг недобро прищурилась, словно вдруг поняла что-то. – Ой, только не говори мне… Ты что, влюбился?
Зелда расплылась в ухмылке, понимая, что нащупала слабое место. А Тиль на секунду смутился, не зная, что отвечать в таких случаях. Настойчивое отнекивание он считал признаком слабости. Да и одним «нет» от Зелды и последующих насмешек её братьев и подружек ему не отделаться.
– Она мне нравится, – очень просто ответил Тиль, довольный тем, как ловко выкрутился.
Зелда, видимо, предполагала, что сейчас произойдёт обычное отшучивание или отрицание, не нашлась, что ещё сказать. Она фыркнула и собралась было уходить, но Дар придержал её за локоть.
– Конфликт улажен? – Он шмыгнул и другой рукой утёр нос, отчего Зелда вся скривилась.
– Фу, не касайся больше меня! Не думаю. Пусть твоя избалованная вниманием подружка сама учится за себя стоять. А теперь пусти! – она высвободила руку и направилась прочь.
– А ты, – Тиль строго взглянул на Дара, – не кидайся на Зелду. У неё непростая жизнь, поэтому она может быть резкой и грубить, но она не злая.
Дар пожал плечами, всем видом показывая, что ему всё равно.
– Они с Эли как безумные вцепились друг другу в волосы, я их просто разнимал.
Тиль неоднократно видел подобные сцены между младшими сёстрами и ни капельки не удивился произошедшему. «Это ещё ничего», – подумал он, вспомнив, как старшие сёстры, приезжая на каникулы домой, в ссорах метали молнии, подпаливая друг другу зады и пятки, ковшики с водой барражировали под потолком, целясь во всех подряд. В особо запущенных случаях в ход шли подушки, которые летали по дому и взрывались, и тогда птичий пух носился по комнатам подобно растревоженному пчелиному рою, стремясь попасть обидчицам в уши и рты.
– Мне нужно в торговую лавку сходить. Хочешь прогуляться со мной? – предложил Тиль, желая разрядить обстановку.
Дар сел на метлу:
– Конечно! Ну что, вперёд?
– Но не на метле, – добавил Тиль, с сомнением покосившись на помело.
Дар пожал плечами, а потом достал из кармана смятые записи, камни, семечки, мёртвого жука и верёвку. Всё, кроме верёвки, спрятал обратно, а её привязал к метле. К удивлению Тиля, метла тихонько взмыла над ними. Дар гордо зашагал, ведя за собой метлу по воздуху, словно та была обычным воздушным змеем.
Вскоре ребята свернули с главной улицы в узкий длинный закоулок, и помело, стукнувшись черенком об угол, послушно последовало за ними. В воздухе запахло сыростью. Закоулок вывел ребят на небольшую площадь, окружённую со всех сторон домиками. Из-за постоянной тени по их стенам разросся густой мох. Ставни и окна были завешаны пергаментами с торговыми предложениями, привлекавшими потенциальных покупателей громкими лозунгами: «Не хочешь дышать газами – купи быструю метлу! Кружок метлостроения», «Не верь алхимикам – подумай о здоровье сейчас! Клуб знахарей», «У тебя не глаз, а алмаз, если выбираешь наши кристаллы. Вторая лавка справа», «Мантии от Лиги Ведьм, только оригиналы. Недорого» и другое.
Если на главной улице в свете последних событий было тихо и малолюдно, а испуганные ученики старались не задерживаться вне помещений, то здесь всё было с точностью до наоборот – оживлённо и шумно. Каждый старался перекричать ближайших к нему продавцов и покупателей, и никто никуда не торопился. У прилавков, смастерённых из подручных средств, толпились, суетились, спорили и, конечно, активно торговались.
Кружок метлостроения продавал навороченные мётлы, ученики кристалловедения – выращенные кристаллы, у «Фан-клуба Йоханы» активно скупали любовные зелья и настойки «для бесстрашия». Несколько мальчишек продавали болотных клопов и тут же проводили соревнования, чьё насекомое подпрыгнет выше остальных, а кто-то тут же рядом продавал свои конспекты с факультативов. Но большая часть товаров и спроса принадлежала кружку «Купцы».
На столах, выстроенных в ряд, лежали целые развалы книг, магических шаров, амулетов от сглаза и порчи, гадальные карты, приспособления для детских шалостей – трубки, через которые пулялись капсулами с капельками зелий (особенно популярны были зелья, награждающие мишень запахом несвежих носков или тухлых яиц), невидимые подушки-пердушки, приставучие валентинки, которые будут летать следом и одаривать признаниями в любви до тех пор, пока человек не ответит взаимностью (обычно объекты любви просто покупали такую же валентинку в ответ). Тут же были и сладости, взрывающиеся во рту, и коробочки-приколы в обёртке «Булки Конфеты Булки», из которых вместо леденцов выскакивал усатый таракан.
Кто-то поставлял товары «Купцам» прямиком из столицы. Поговаривали, это был сам основатель «Купцов», давно окончивший обучение. В любом случае у них имелись товары на всякий кошелёк. И по заказу доставали всё что душе угодно.
Вдруг от столов в проулок пробежала крыса, и Тиль невольно отскочил в сторону.
– Ой, не переживайте, это всего лишь мой фамильяр, – сказала девочка по имени Мэри, соседка Эли.
– Ну да я так, чтоб случайно не наступить, – смутился Тиль.
– Да ладно, многие пугаются! Это стереотип дремучих ведьм, дескать, девочки крыс боятся больше. Ты только что обновил мой счёт: теперь перевес в сторону мальчиков! – она наигранно засмеялась и, развернувшись на каблуках, убежала вслед за своим фамильяром.
Дар и Тиль переглянулись и дружно пожали плечами.
– А что тебе нужно? Ты хочешь что-то продать или купить? – поинтересовался Дар, выковыривая ногтем кусочек застрявшего между зубов шпината.
– Ну… Мне нужна колода карт таро, – смущённо ответил Тиль.
Это же надо было, чтоб ему так не повезло с предметом! Почти все преподаватели в школе давали углублённые знания в какой-либо престижной отрасли ведьмовства. А всё, что мог дать его преподаватель, – это гадание на картах и перевоплощения! Самые посредственные, никому не интересные умения. Тиль, конечно, всё равно не останется без хороших знаний – в конце концов, он получит книгу теней своей семьи и узнает все её секреты. А уж учиться самостоятельно он приучен с самых пелёнок. Но досадней всего ему было от осознания того, что именно эти экзамены придётся сдавать в конце обучения под пристальным вниманием отца и сестёр. И это не предвещало ничего, кроме презрения и издевательств с их стороны.
– А я думаю, может, тоже что-то продать, – сказал Дар, наконец-то вытащив из зубов застрявший кусочек. – У меня есть два идеально гладких камушка – их можно крутить на ладони между собой, это очень успокаивает! Что думаешь?
Тиль, сморщившись, покачал головой.
– Может, тогда одолжишь мне пару монет? – обратился Дар, смущённо потупив взгляд.
Тиль достал кошель и отсчитал три монеты, мгновенно скрывшиеся в кармане Дара. Себастиан, взволнованно наблюдавший за сценой, неодобрительно покачал головой. Зато просиявший Дар похлопал Тиля по плечу и тут же растворился толпе. Тиль довольно хмыкнул, представив, какое полезное сделал вложение – без сомнения, Дар ответит ему услугой или помощью в будущем.
Тиля очень много отталкивало в Даре, но он не мог не восхищаться его смелостью и непосредственностью. Если сразу после знакомства с ним Тиль ещё посмеивался: «У этого простофили что на уме, то и на языке», то вскоре пришёл к выводу, что к такому человеку можно безбоязненно повернуться спиной или доверить самую страшную и юркую тайну.
А ещё Дар обладал редким качеством, которому Тиль немного завидовал, – он был счастлив в своём простодушии и непосредственности. В жизни Дара было место не только магии, но и блеску, и озорству в глазах, и это с лихвой перевешивало отсутствие манер и воспитания.
Тиль встряхнул голову, и потревоженная Марин взлетела с его плеча и скрылась где-то в высоте. Тиль направился к прилавку «Купцов».
– Привет! Ну что, нашли карты, которые я просил?
Торговец прищурился, деловито щёлкнул пальцами, и его помощник достал из-под ящиков маленькую коробочку. Тиль потянулся к ней, но та вдруг отодвинулась назад.
Продавец, цокая, погрозил указательным пальцем:
– Сначала деньги! Авансом сыт не будешь.
Тиль надменно улыбнулся и потянулся за кошелём. Его не было.
– Что за чёрт? – Он проверил другие карманы, но и в них было совершенно пусто.
– Нет денег – нет товара. Проваливай, парень! – Продавец вернул коробочку помощнику.
Тиль обескураженно озирался. Из кармана ничего не могло испариться! Или могло? Неужели среди ведьм завёлся вор? Какое бесчестие для поселения, для родственников! Он не оставит этого просто так и немедленно расскажет о случившемся директору.
– Карты не продавай, я за ними вернусь! – бросил он.
Торговец пробормотал: «Ага, как же…», но его помощник за спиной кивнул и сунул коробочку под прилавок.
Тиль отошёл в сторону и собрался было идти обратно к проулку, минуя толпу. Он всё ещё был ошарашен происходящим и неожиданно наткнулся на Дара, с силой задев его плечом. Монеты посыпались градом, звонко стуча по брусчатке.
– Ты?! Ты украл мои деньги?! – вырвалось у Тиля. От возмущения у перехватило дыхание и раскраснелись щёки.
Себастиан закаркал так, будто подавился:
– Р-разве, кар-р, так можно говорить? Такие обвинения джентльмены не бр-росают пр-росто так!
– На, вот тебе твои монеты! Можешь забирать с процентами! – Дар обиженно пнул монеты и заторопился прочь с площади, сунув руки в карманы.
Тиль не мог поверить своим глазам и ушам. Так сильно он никогда ещё не ошибался в людях! Он и раньше замечал у Дара интерес к деньгам, но не мог представить, что он окажется вором и предателем!
Стиснув зубы, Тиль собрал деньги и пересчитал. Получилось даже немного больше, чем было. «С процентами!» – вспомнил он надменный голос Дара.
– Как тебе это, а, Марин?! Ты слышала это?! Словно это я должен чувствовать вину, а не он! – Тиль посмотрел на плечо, затем ввысь и понял, что божья коровка так и не прилетела обратно.
Тиль вернулся к прилавку и расплатился за карты. В отличие от других колод таро, эти не имели рисунков. С одной стороны – у них была блестящая чёрная «рубашка», а на другой – по одной букве и цифре. Отец Тиля говорил, что среди предсказателей почти все шарлатаны, которые только и могут раскладывать картинки и сочинять байки. Хорошо ещё, если попадались толковые чтецы душ, которые, ориентируясь на изображения, давали дельные, мудрые советы. А ведь попадаются и настоящие шарлатаны, словам которых верят наивные и простодушные юные ведьмы!
Однажды за ужином старшая сестра ненароком обмолвилась, что матушка ходила к гадалке незадолго до рождения Тиля, и та посулила ей счастье. В тот вечер настроение всего семейства было омрачено мыслями о том, насколько несправедлива судьба. Эту тему больше никогда не поднимали, но Тиль знал, что именно отец позаботился о том, чтобы ноги той гадалки больше не было в поселении. Поэтому Тиль отчетливо представлял, как «обрадуется» семейство, когда узнает, что он учится гаданию.
Узнав, что в былые времена при гадании пользовались картами без изображений, Тиль не мешкая попросил разыскать и выкупить одну из старых колод. Он твердо решил, что в своих предсказаниях никогда не станет ориентироваться на картинки и их толкование. Быть может, тогда он не будет походить на шарлатанов, которых упоминал отец? Тиль очень надеялся на это.
Из-за отменённых кружков у него была прорва свободного времени. Он решил разобраться с тем, как предсказывать события с помощью карт. «Надеюсь, это проще, чем летать на метле», – подумал он и покрутился по сторонам в поисках Марин. Божьей коровки всё ещё было не видать.
– Марин? Марин! Что ж за день такой! – Она никогда не отлетала далеко или надолго.
Он ходил по площади, смотря и в небо, и под ноги. Но божья коровка была слишком маленькой, чтобы случайно наткнуться на неё.
«Спокойствие. Ты не какой-то бездарь и оборванец. Ты должен собраться и использовать магию», – сказал он себе, глубоко дыша. Тиль достал чернила, отвернулся к стене на случай, если на рынке решит появиться Владимир Нойманн, учитель пентаграмматики, и нарисовал на ладони пентаграмму.
Несмотря на запрет учителя пользоваться полученными знаниями, пока дети не отучатся как минимум год, Тиль решил рискнуть, искренне считая, что на него это правило не распространяется, ведь он практиковался уже пять лет и в совершенстве владел начертанием.
Тиль приложил ладонь к сердцу и подумал о Марин. Внутри него что-то ёкнуло, и Тиль почувствовал, как рука сама сжалась в кулак, а затем указательный палец резко распрямился, и его, словно натянутой нитью, потянуло к главной улице, прочь с рынка.
Тиль бежал, указывая самому себе направление – то вперёд, то вправо, то влево.
Он не привык к физическим нагрузкам, у него сразу началась отдышка, а бледное лицо исказилось от нехватки воздуха. Он из последних сил передвигал ноги, когда улочка вдруг резко вильнула и вывела его к жилым домам. Тиль застыл перед крыльцом, на котором бесилась озверевшая мартышка. Она шипела, скакала и выделывала пируэты, поднимая вокруг себя облака пыли. Указательный палец указывал на неё.
– Марин? – неуверенно обратился Тиль к мартышке.
Та продолжала прыгать как сумасшедшая и вдруг громко чихнула, отлетев в сторону. Из её носа вылетела божья коровка.
– Марин?!
Божья коровка, лишь мельком взглянув на хозяина, снова бросилась мартышке в нос.
– Что здесь происходит?! – запаниковал совсем растерявшийся Тиль.
На втором этаже кто-то распахнул ставни и ахнул. Не прошло и мгновения, как к ним выбежал смуглый парень.
– Легба! Что с тобой?
Мартышка бросилась к парню и головой начала биться о его ноги.
– Марин! Прекрати же! – Тиль раздосадовано топнул ногой.
Божья коровка вылетела из носа мартышки, угрожающе жужжа и летая вокруг неё.
Тиль хоть и пропускал занятия духоведения, но много практиковался самостоятельно в том, чтоб устанавливать ментальную связь с Марин и понимать её.
– Медленнее, Марин! Что ты имеешь в виду? Ничего не понимаю! – напрягался он, разобрав среди мыслей духа только слово «мартышка» и кучу негодования. – Мартышка сделала что-то плохое тебе?
– Легба… Опять ты за старое! – ахнул парень, взявшись за голову. – Вероятно, мой фамильяр вас обокрал.
Марин удовлетворительно что-то прожужжала и, вернувшись к Тилю, устроилась у него на плече.
– А ну, показывай, что украл! – строго потребовал хозяин мартышки.
Мартышка сжалась в комок, подогнув под себя хвост, и вытащила изо рта кошель с монетами. Тиль вздрогнул.
– Какой ужас! А я обвинил в краже друга!
– Простите, умоляю! Давно такого не было. Мне казалось, я его перевоспитал. Пожалуйста, не жалуйтесь на него, клянусь, этого больше не повторится.
Мартышка, понурив взгляд, протянула кошель. С него свисала длинная слюна. Брезгливо сморщившись, Тиль одним движением достал носовой платок и взял кошель через него.
– Его зовут Легба?
– Что? Нет! Легба – это как «дьявол» у вас. В нашем поселении говорят «Легба». А мартышку зовут Шанго. Этой ужасной привычке он набрался у настоящих обезьян в джунглях. Если его поймают снова на воровстве – меня отчислят!
Мартышка заскулила, и Тиль заметил, как у неё на глазах выступили слёзы.
– Я не расскажу. Но ты как старшегодник должен был что-то предпринять! Обратись на факультатив заклинаний, пусть помогут твоему фамильяру держать себя в руках.
Парень ещё раз извинился, раскланялся и вместе с мартышкой на руках скрылся в доме.
– Пошли, Марин. Надо найти Дара. Пока тебя не было, я успел наломать дров…
Марин согласно взмахнула крылышками.
– Этот Шанго обокрал меня на рынке, и ты последовала за ним? Почему мне не сказала?
Марин зажужжала, и Тиль прикрыл веки.
– Не успела? Решила, что мартышка скроется?
Божья коровка пару раз взмахнула крылышками.
– Что ж. Найти Дара будет сложнее, чем тебя. Но давай попробуем, – он приложил ладонь ко лбу и подумал о Даре, вспомнив его обиженное выражение лица и как тот шаркнул ногой, уходя.
Указательный палец вдруг оттопырился и рванулся в сторону так быстро, что Тиль чуть было не завалился. Ноги понесли его вперёд, пока он не остановился у столовой. Палец указывал на окно, за которым сидел понурый Дар. Он без всякого аппетита ковырялся ложкой в маринованных бутонах одуванчиков.
Тиль собрался с духом, вошёл в столовую и сел рядом с другом.
– Мне очень жаль. И очень стыдно. Прости меня, пожалуйста.
Дар хмыкнул и отвернулся в другую сторону.
– Дело в том, что меня сегодня обокрали на площади… – начал Тиль.
Дар снова хмыкнул:
– И ты подумал сразу на меня?! Не на кого-то другого, а на меня! По-твоему, я врун, предатель и воришка?! Думаешь, я такой?!
– Что я должен был подумать, когда деньги рассыпались? У тебя ведь их не было, а у меня они только что пропали…
– Ладно, забей. Не ты первый. Раз ходит грязным оборванцем, значит, вор. Все так и думают.
– Клянусь, я больше никогда не усомнюсь в тебе. И, прежде чем в чём-то когда-либо обвинить, сначала поговорю с тобой. А откуда ты взял деньги, если не секрет?
– Выиграл на спор. Владелец клопов обманывает наивных первогодок, применяя на насекомых чары. Но про некоторые трюки я узнал ещё во дворе, так что сразу понял, что к чему.
– И как ты выиграл?
– Поступил так же! В правилах ничего не говорится о запрете магии! Прочёл заклинание для моего клопа! Этот зазнайка считал, что раз я первогодка, то олух. И он поставил всё. Я взамен пообещал помимо трёх монет целый год выполнять его поручения.
– Что?! О чём ты думал? А если бы проиграл?!
– Тогда пришлось бы стирать его носки или таскать учебники, – пожал плечами Дар. – Я всегда держу слово! А здесь тем более. Нарушение клятв чревато. Один мой знакомый не выполнил обещание, и целый год его преследовали то пчелиные рои, то кабан, то привидение соседской бабки, то он провалился в болото, то крыша обвалилась – чудом уцелел…
Тиль согласно кивнул. Клятвы и обещания в мире Истока магии часто преследуют того, кто их дал, но выполнять не собирается, неся за собой цепочку неприятных сюрпризов. И они имеют силу, даже если тебя никто не слышал.
Тиль ещё раз протёр кошель и протянул Дару.
– Это твои деньги, держи.
Дар скривился, но Себастиан, сидевший на плече, клюнул его в ухо, и тот принял кошель.
– Хочешь, пойдём ко мне? Я у себя всякие шуточки творю! – Дар подобрел и заулыбался.
Тиль попытался представить, что за шуточки тот имеет в виду. Почти наверняка что-то, что никто – и он сам – не одобрил бы. Но чувство вины всё ещё было сильно, потому Тиль набрал в грудь побольше воздуха и кивнул:
– Давай.
Они вернулись на центральную площадь, чтобы свернуть на свою улочку, как вдруг услышали крики. Это была наставница Эли – Сага Эйк. Старуха выглядела взъерошенной и потрёпанной:
– Учителей сюда! Шустрее! У нас чрезвычайная ситуация!
Все остались стоять, смотря на неё, как на диковинного артиста. Сага сплюнула и пальцем начертила на горле магические символы.
– Тревога! Учителя, немедленно соберитесь у выхода из школы!
Голос её теперь был такой громкий, что окна в домах задрожали, а перепонки в ушах больно завибрировали, хотя Тиль и прикрыл уши сразу, как только понял, что она собирается усилить крик магией.
Встревоженные учителя спешно выходили из классов, другие прилетали на мётлах.
Не менее встревоженные ученики тоже начали высыпать из залов и собираться на площади. Старшегодки из ШООП, Школьного Отряда Охраны Порядка, шурша робами, спикировали на мётлах к собравшейся толпе и свысока просили соблюдать порядок и дать учителям пройти.
Когда Сага Эйк заговорила, уже не применяя магию усиления, все без исключения обратились в слух.
– Разрушился защитный барьер во второй стене. Нужно срочно ставить новый, пока из леса сюда не набежали твари, с которыми лучше не встречаться.
Учителя загалдели:
– Как разрушен?!
– Какой ужас! Если об этом узнает кто-то по ту сторону изгороди, нам придётся туго!
– А я предупреждал! Барьер возвели больше тысячи лет назад!
– Этот барьер возводила толпа древних ведьм! Разве мы сможем?
Сага Эйк, побагровев, топнула:
– Вы позорите всех ведьм! Ноете как дети. Какой пример вы подаёте ученикам? Вместе мы справимся! Но нужно торопиться, нельзя мешкать!
И она торопливо покинула площадь через главный вход. Следом за ней потянулись остальные учителя.
– Не толпитесь! Отряд, развести всех по главным залам! Учителя разберутся! – повторяла Ханна, проносясь на метле над учениками.
– Посиделка у меня отменяется? – разочарованно поинтересовался Дар.
– Да, пошли за Ханной, – кивнул Тиль. – А ты замечал, что Эли совсем не похожа на свою сестру?
– Она на брата ещё меньше похожа, – прыснул Дар. – Они двоюродные, полагаю, это нормально!
– Что? Да я про характер! Диву даюсь, как у такой серьёзной, собранной, целеустремлённой девушки может быть такая младшая сестра!
– Какая такая? – подбоченился Дар.
Кто-то пихнул его сзади, и им пришлось ускорить шаг.
– Ну… даже не знаю. Она просто другая. Почти как ты, только в женском обличье, хотя всё же чуть более рассудительная.
– А, понял! Ты имеешь в виду, что она не зануда, – с наигранной серьёзностью ответил Дар.
Они вместе с другими учениками укрылись в классе, где проходили уроки пентаграмматики. На улице старшегодки призывали всех учеников школы срочно собраться на площади.
Царил страшный галдёж. Одни паниковали и переживали, самые ранимые даже плакали, а другие веселились, радуясь отмене занятий. Дар, естественно, был в числе последних.
– Может, придумаем пока какую-нибудь шалость? Развеселим народ немного, а?
Себастиан сильно клюнул Дара по лбу:
– Угомонись! Посмотри туда, Ханна пришла и что-то решает.
– Ничего не вижу!
– Тебе не хватает всего пару дюймов роста, – понимающе кивнул ворон.
Дар начал пробираться через толпу как юркий уж. Тиль – за ним, легонько стуча каждого по плечу или спине со словами: «Простите», «Извините», «Разрешите пройти».
– Вы посчитали всех? – обратилась Ханна к высокому парню в форме её отряда.
Тот покачал головой и указал куда-то назад, Ханна озабоченно кивнула и хотела было уходить, но заметила Дара.
– Дар! Я не видела сестру!
– Последний раз я видел Эли, когда она уходила с той старухой в лес…
Ханна обеспокоенно нахмурилась.
– Собрались ещё не все. Может, она у себя, спит. Кроме неё, несколько человек ещё не хватает. Пойду искать – надеюсь, Эли скоро объявится…
– Я с тобой!
– Нет, сиди.
– Нет, я иду, и точка, я буду искать Эли, – уверенности Дару было не занимать.
Ханна нервно пожала плечами и вышла из зала. Дар – за ней. Тиль схватил его за рукав, намереваясь остановить. Но Дар вырвался, даже не обернувшись.
Тиль не был ни спасителем, ни авантюристом, гораздо понятнее в этой ситуации для него было подождать со всеми в зале. Но впервые он ощутил, что может упустить что-то важное, если останется. И он, вопреки тому, как был воспитан и что считал правильным и полезным, ринулся на улицу следом за Даром и Ханной.
Площадь оказалась абсолютно безлюдной. Это было непривычно, странно и чуточку жутковато, словно они оказались посреди города-призрака. У Тиля пробежали мурашки по телу. Он остановился и внимательно посмотрел вверх:
– Вам не кажется, что погода изменилась?
– Что? – Ханна замерла, задрав голову. – Ты прав, это ненормально. Надо рассказать учителям!
Подул промозглый ветерок, и Ханна поёжилась:
– Вернитесь к остальным и не выходите из зала!
Она ринулась к калитке, ведущей из школы на полянку с заброшенными лачугами, и попыталась открыть, но тщетно.
– Ерунда какая-то! Это ненормально! – Ханна впала в панику и изо всех сил трясла дверь.
Тиль и Дар подошли.
– Давай я попробую, – самоуверенно сказал Дар, засучив рукава и взявшись обеими руками за ручку калитки.
– Она закрыта, – покачав головой, заметил Тиль. – Скорее всего, учителя нас закрыли, чтобы защитить. Вне школы может быть небезопасно. Барьер сломан, мало ли какие лесные существа с той стороны?
Ханна неуверенно кивнула:
– Сама не понимаю, чего я напугалась. Ты прав. Давайте просто соберём оставшихся ребят.
Дар и Ханна сели на мётлы.
– Я пешком. Буду проверять классы и кружки рядом с центральной площадью, – сказал Тиль, нервно теребя воротничок на шее.
– Хорошо. Мы по жилым улочкам, – ответила Ханна, и они улетели вперёд.
Тиль посмотрел на Марин.
– Не верю, что занимаюсь этим, – прошептал он ей.
Но взявшись за дело, он его обязательно доводил до конца. Тиль свернул на главную улицу. Его шаги звонко отбивали такт по каменной кладке в неестественной для школы тишине. Он проверил кружок метлостроения, столовую, кружок зельеварения, где на самом деле устраивали вечеринки, библиотеку, книжный магазин и пекарню кружка «Готовка с волшебством». Но никого не встретил и направился обратно, на площадь.
В тени деревьев за спиной вдруг раздался треск. Тиль подпрыгнул на месте. Сердце бешено забилось.
– Кто здесь? – Он вынул атам и сделал пару шагов навстречу.
Сначала он ничего не заметил, а потом разглядел маленькую тень, метавшуюся взад и вперёд. От деревьев вдоль дома пробежала крыса и юркнула в мышиный лаз.
– Как думаешь, это чей-то фамильяр или обычная крыса? – сжавшись от брезгливости, обратился он к Марин.
Божья коровка неуверенно подняла и опустила крылышки.
– Есть здесь кто ещё? – на всякий случай крикнул он.
Никто не отозвался, и Тиль припустил обратно на площадь. Пятки так и сверкали. Он не стеснялся признаться самому себе в том, как сильно испугался, бродя по улице в одиночестве.
Ветер всё усиливался, и по крышам застучал моросящий дождь. Тиль забежал в зал пентаграмматики. Ученики уже немного успокоились и соблюдали тишину. Те, кто посмелее, льнули к окнам и озадаченно наблюдали за тем, как ветер срывает объявления и листву с деревьев, кружа их в вальсе.
– Вот и вывеску новой метлы сорвало. Я выиграл, – шепнул мальчик своему другу.
– Ставлю на то, что следующей улетит та, с книгой чокнутого Носрадуса «Предсказания по усикам на каждый день»!
Услышав спор, Тиль сразу подумал о Даре. Он подошёл к старшегодке из Отряда:
– Здравствуйте. Ханна ещё не вернулась?
– Нет… – и вдруг встрепенулся. – А вот и она вместе с малышом Даром!
Тиль обернулся и увидел их в дверях – оба были очень обеспокоенные.
– Кристоф, дети так и не пришли? Мы никого не нашли. У меня очень дурное предчувствие, – голос Ханны сорвался, губы задрожали. – Я нарисовала пентаграмму поиска Эли и ничего не почувствовала…