Алексей Калинин
Война кланов. Охотник 2
Передо мной стоит ведущий волхв клана охотников. В халатике, в шерстяных носках, но вряд ли она уступит по силе и мужеству Илье Муромцу, былинным богатырям и Суперменам американским. Весёлый задор снова плещется в глазах, рядом пляшет привычная бесинка. Я чувствую уверенность в завтрашнем дне, значит, всё будет хорошо, и мы со всем справимся.
– Бегу, тётя, бегу! – я поднимаю с пола стружку, она оказывается тем самым лепестком… но белым. – Ты успела его покрасить, или мне показалось, что он был чёрным?
– Показалось, Саш! Где же ты видел чёрную ромашку? – звонко хохочет тётя, от смеха у неё выступают небольшие слезинки.
В этот день мы отсыпаемся после бани. Впервые меня не мучили кошмары, впервые я спал без снов.
Петух словно нашел огромный рупор – так громко дерет горло. Но я рад его слышать. Он кричит, что я живой и что наступает новый день. Кричит о том, что пришло ещё одно утро, когда можно совершить что-то хорошее или исправить плохое.
С кухни тянет теплым запахом плюшек.
– Тётя, куда мы направимся?
– Далеко, Саша. Не могу сказать, чтобы не знал ты дороги, иначе может по Вызову за нами последовать и дочка Пастыря.
– Рано или поздно мы с ней встретимся. Правильно ли я понял, что её можно убить тем же, чем и отца?
– Правильно, не зря же я выдернула стрелку. Она последняя, как игла у Кощея. Эх, Саш, сдается, что мы очень скоро встретимся с пастушкой волков. Так что сейчас попьем чай и начнем собирать вещи. Нужно поторапливаться.
– Тётя, а…
Я не успеваю закончить свой вопрос – в дверь раздается. Входит запыхавшаяся соседка. Следом в дом заглядывает Тузик. Черная пуговица носа тревожно подёргивается.
– Мария, сейчас ехали из города, неподалёку от нас на дороге парень остановил. Говорит, чтобы позвали тебя с Александром. Мой-то послал его сразу, мол, сам не маленький, дойдешь и позовёшь. А тот в ответ кричит и слезами умывается, что не может какую-то черту перейти. Или круг… Вы бы сходили – может парня в дурку надо? – тараторит соседка.
– А как парня-то зовут? – спрашиваю я.
– Сказал, что Евгений Коротаев, вроде как бывший однокурсник Александра.
Мы переглядываемся с тёткой и выходим наружу. Из-под ног испуганно выскакивает Тузик и заливается лаем вслед.
Только этого не хватало. Юля, Ульяна, Людмила, а теперь ещё и Женька. Мало хлопот, на-ка, возьми ещё вот.
Мы идем по оживающей земле, тётя думает о своём и молчит. Деревня просыпается, шумит под ветром кусты сирени, вербы, шелестят листья лип, осин и берез. Черно-белая кошка кидает на нас взгляд и скачет прочь, вскоре скрываясь под широкими листьями лопухов.
У меня в голове зреет ненависть. Ненависть ко всем перевертням. К тем, кто лишил меня детства. К тем, кто забрал из души чувства, оставив только злобу и ярость. К тем, кто также люто ненавидит меня.
Я не могу смотреть на людей как на соседей или друзей – за каждым мерещится перевертень, который ждет, пока зазеваюсь, чтобы вонзить в меня длинные клыки. Я ненавижу всех перевертней и боюсь стать таким же, как отец.
Не знаю – смогу ли в трудной ситуации лишить себя жизни, как Александр, напарник моего отца, или же трусливо перейду на сторону оборотней. Однако я должен жить, ведь где-то в Сибири улыбается и агукает моя дочь, «последняя кровь», и я должен защитить её любой ценой.
Юля – это дьявольское создание, эта предводительница Дикой стаи, эта миловидная девушка, за которой тянутся кровавые реки. Я всё равно не мог заставить себя её ненавидеть. Мысленно таскал себя за вихры, тянул за уши, приводил доводы и аргументы, но не мог пересилить. Когда вспоминал её карие глаза, то таял, приходилось одергивать, чтобы прийти в норму.
За чертой защитного круга испуганно озирается Евгений Коротаев. Мой друг и однокурсник. Человек, который всегда поддерживал меня. Увидев нас, друг дергается навстречу, но отлетает от невидимой преграды. Озадаченно чешет затылок и виновато улыбается.
Его не пропускает Защитный круг…
Он оборотень!!!
Солнце заливает ярким светом просыпающийся лес. Небо наливается синей глубиной, по нему чиркают стрижи и низко пролетают ласточки. Значит, скоро будет дождь.
