Александр Зайцев
Слово и Чистота. Иллюзия
Ре-е-е-е-й-й-г-г!!!
Интерлюдия
Когда едва различимая тень скрылась из вида, настоятель Обители Знаний опустился на одно колено.
– Я правильно понял ваше «Но», сир. Вашу тайну узнают только достойные.
Сказав это, Созидающий покачнулся и, не в силах больше противостоять накатывающей на него усталости, улёгся на спину прямо на прохладные камни террасы для медитаций.
Хёнган ту Чонг лежал на спине и смотрел в небо, смотрел, но не видел красоту проплывающих облаков. Мириады мыслей пролетали в его голове…
Сколько он себя помнил, его всегда интересовала история. Точнее, не вся история как таковая, а конкретный временной отрезок, тот, что в учебниках назван Приходом Истинной Крови. То время, когда в мир пришёл Феномен оборотней, и привычная жизнь людей изменилась. Кратковременная эпоха войн, длившаяся меньше десятилетия, но охватившая весь мир. Кровавое время резни, завершившееся установлением, как это принято сейчас считать, «Истинно достойной власти по праву Крови».
В моменты, когда ту Чонг был с собой по-настоящему честен, он признавался сам себе, что не история ему была интересна, а эпоха рыцарей. Эпоха, что канула в Лету с приходом перевёртышей. Да, потом, примерно через сотню лет, рыцарство возродилось, но это уже были совсем иные рыцари…
Не люди, а мастера-оборотни, способные призывать к силе Зверя, оставаясь в человеческом обличии. Да, тогда вновь на поля сражений вернулись блистательные доспехи и сверкающие мечи. Но… Но это было уже совсем не то. По его мнению, разумеется, «не то».
Исторический кружок в школе, затем исторический факультет Ханойского университета, после – практика в музеях Арагона. Это увлечение, больше похожее на лёгкую форму одержимости, долго вело ту Чонга по жизненному пути. Пока восемь лет назад, раскрыв в себе полную Силу, он не принял Служение. Тогда Хёнгану казалось, что он переболел этим увлечением, перерос его. Да, так и было…
Пока полгода назад в мир не пришёл новый Феномен – Излом. Излом, который принёс с собой жуткие Прорывы. Прорывы и рейгов: юношей и девушек, которые призваны Мирозданием встать на защиту Земли от чудовищ из иных Планов Бытия. Современных Рыцарей! И ту Чонга, говоря простым языком, «переклинило». К тому же в отличие от многих, стоящих с ним на одном уровне Силы, Хёнган мог видеть тени проекций, другим это не было доступно в той мере, в которой было отмерено ему.
Совпадение своей уникальной способности и истинного увлечения было воспринято монахом как его Путь. И, не сомневаясь ни секунды, ту Чонг встал на него, едва увидев первый рисунок с изображением рейга в Изломе.
Миряне считают, что у клерикалов очень строгая иерархия власти и подчинения, во многом они правы. Но когда Созидающий, ведомый своим Провидением, заявляет, что должность наставника Рыцарей Излома – его, подобному ни у кого и в мыслях не возникает воспротивиться. Ибо обладающие такой Силой уже не в полной мере принадлежат самим себе, а, скорее, являются инструментом в руках Мироздания. По крайней мере, так принято считать…
Этот день начинался вполне обыденно. Пробуждение, умывание, разминка, медитация, затем лёгкий завтрак, чтение отчётов, стекающихся к нему не только из РИЗВа, но и из других источников. Следом обычные дела обители, которые поглощают столько времени, что сколько им ни отмерь, и всё равно все не успеть.
Острый укол предчувствия, который он ощутил во время разноса очередного непутёвого послушника, обещал новое знакомство, что было воспринято Хёнагном как избавление от рутины. Он едва успел подготовиться и раздать указания, чтобы никто не мешал намечающейся беседе, когда увидел следящую за ним тень.
За последние месяцы он уже многие десятки раз общался с новоиспечёнными Рыцарями. С этими наглыми, неуравновешенными, пребывающими одновременно в страхе и в эйфории от почти безграничных возможностей молодыми людьми. И нет, это общение не принесло ему разочарования, так как в каждом из них он видел готовность сражаться, а если потребуется, то и умереть, защищая других. А разве не это главная черта истинного Рыцаря?
Первое, что требовалось – это поставить новоиспечённого рейга на место, и с этим благодаря его способности у ту Чонга никогда не было проблем. Насильно выдернутые из Излома, не ощущающие себя более в безопасности они быстро принимали новые правила игры. Он делал так не из-за злости, не из желания самоутвердиться и показать, кто тут главный и даже не чтобы потешить своё эго. Он поступал так, потому что это был самый эффективный и быстрый способ заставить их если не слушать, то хотя бы прислушаться.
В этот раз многократно проверенный приём дал сбой. Уже тут, на этом этапе, надо было сменить манеру поведения. Теперь он это понимает, но тогда, особенно когда новенький принял приглашение, он повёл беседу в привычном русле в надежде, запутав собеседника игрой слов, заставить того раскрыться и вывести на откровенный разговор.
Теперь-то понятно, насколько он был наивен. Переиграть словами Такую личность… Уже тридцать семь лет отроду, а он всё никак не научится полностью доверять своим силам. Ведь он чувствовал ветер предостережения, даже когда тот заставил его удариться лбом о стол в поклоне, но не внял ему, продолжая привычную игру.
О, как, наверное, смеялся за своим тонированным забралом его собеседник, наблюдая за его потугами. Нет, он на него за это не в обиде, а даже благодарен за вынесенный урок.
Да, всё изменилось, когда он прислушался к себе и осознал, что что-то идёт Совсем Не Так! Но было уже поздно, своим неуважением и резкостью он настроил собеседника на конфронтацию. Да и даже поняв, чья личность прошла Круг Перерождения, сохранив память, а настолько целостными Камни Душ у реинкарнатов могут наблюдаться только в таком случае, он продолжил делать одну ошибку за другой.
Не надо было играть… Главная Ошибка… Надо было просто поговорить, честно и открыто, а не пытаться доказать себе, что эти выводы – не плод воспалённого разума, не фантазия из далёких грёз, а реальность. Доигрался, и он ушёл.
Все справедливо.
Допустил ошибку и был наказан, и теперь не знает, сможет ли когда-либо вновь удостоиться беседы с кумиром своей юности – Непобеждённым королём!
Родриго Диас де Вивар – как много в этом имени было для ту Чонга! Любимейшая личность в истории! Воин, что мечом и талантом объединил три испанских королевства, Арагон, Кастилию и Валенсию, предварительно освободив последнюю от мавров. Но не это главное, подобных объединителей земель и завоевателей, отметившихся и куда большими территориальными захватами, история знала немало. Сир Кампеадор оставил свой след в душе юного Хёнгана не этим. А тем, что был последним королём, который боролся против захвата оборотнями власти в мире! И боролся успешно, объединив силы как людей и сенсов, так и лично преданных ему перевёртышей. Его так и не победили, он сам ушёл, поняв, что его борьба только множит кровь и разруху. Возвёл монастырь и отринул мирское, встав на путь Служения, перед этим передав власть в стране достойному роду оборотней. Династии Баталладоров, что до сих пор правит Арагоном бессменно уже девять веков.
Никогда ранее ту Чонг не чувствовал себя настолько смятённым. Даже когда понял, что отличается от сверстников и наделён внутренней силой, он воспринял это легче, чем сегодняшнюю встречу.
С трудом поднявшись на ноги, настоятель подошел к столику и, опустившись на колени, открыл потайной ящичек, достал мобильный телефон – старую, но надежную «раскладушку».
Идея, осенившая его минутой ранее, всё росла и росла, затмевая своим сиянием всё остальное. Пальцы быстро отстучали давно знакомый и, казалось, напрочь забытый номер.
– Да? – донеслось из телефона.
– Не узнали, учитель? Богатым буду!
– Ха! Малыш Хё! Зачем тебе богатства, ты и так духовно богат! – его наставник по европейской практике был, как всегда, в своём репертуаре.
– Учитель, вы, надеюсь, не сожгли свою монографию по сиру Кампеадору, как грозились?
– Кхм… – по тону бывшего наставника ту Чонгу стало понятно, что смех ушёл из его голоса. – Меня лишили из-за неё ректорства, ошельмовали кто как мог, лишили акреди…, впрочем, зачем тебе это слышать ещё раз? – тяжёлый вздох. – Нет, не сжёг.
– И насколько я помню… – тут он ступал на очень тонкий лёд, но ослепившая его идея не терпела недомолвок, и Хёнган продолжил. – Вы работали с Терри Андерсоном, когда он писал свою столь нашумевшую трилогию «Истинный Правитель»… Консультировали его по началу двенадцатого века.
– Он всё переврал!
– Я знаю.
– В угоду сюжету он всё поставил с ног на голову!
– Я помню.
– Он извратил сам дух того времени!
– Это мне понятно.
– Чтобы получить одобрение правящего миланского Дома, он описал их предков святыми! Праведниками! Когда они были натуральным зверьём!
– Вы преувеличиваете, учитель.
– Он! Он!..
– Он талантливо всё извратил.
– Да! С этим не спорю, – этот человек всегда умел признавать сильные стороны других людей, как бы к ним не относился.
– Учитель, вы окажите услугу своему непутёвому ученику?
– Вот почему у меня зачесалась пятка и заныла спина? А?! Наверно потому, что ты сейчас попросишь от старика что-то, что ему совсем не по нраву…
– Перешлите все материалы монографии, включая черновики, мистеру Андерсону.
– Э-э-э…
– Только предварительно стерев все точные описания Второго меча. Полностью затерев.
– Хм-м-м… Да кто видел его? Ты, я, да та пара уборщиков, что вечно шляется по запасникам королевского музея Арагона!
– Я прошу.
– Ученику я бы ответил «нет». Настоятелю Обители Знаний я не могу ответить иначе, чем «да», – после этих слов в трубке раздались гудки.
Что же, могло быть хуже, куда как хуже, а недовольство старого наставника он как-нибудь переживёт.
Для того, чтобы набрать следующий номер, ту Чонгу потребовалось изрядно напрячь память.
– Да вашу ж … – после продолжительных гудков ему наконец-то ответили. – Кому неймётся в это время! – голос принадлежал человеку, явно находящемуся в стадии далеко не лёгкого опьянения. – Слушаю! И не дай Господь, ты мне позвонил, чтобы продать какую-нибудь хрень! Я тебя, падла, из-под…
– Вы за два года с нашей последней встречи хотя бы один день пробовали не пить?
– Чо?! Да ты кто, твою… Оу… – голос в трубке стремительно трезвел. – Кхм… Мастер Чонг?
– Ясно, память ещё функционирует.
– Секунду! – судя по стуку, трубку куда-то положили, затем шаги и шум льющейся воды.
Настоятель ждал, он не торопился.
– Мастер, чем обязан? – донеслось спустя пару минут.
– Как твой кризис?
Терри Андерсон был писателем с большой буквы. Талантом, каких мало. Его дебютный роман вызвал настоящий фурор среди простых читателей, но был заклёван критиками. Следующий постигла такая же судьба. А затем всё повторилось ещё пару раз. И он сломался, взялся писать пропагандистский исторический роман. В результате к нему пришли слава, уважение, почёт, награды и премии… Только вместо того, чтобы радоваться, Терри осознал, что продал свой дар, всё это наложилось на творческий кризис и убедило талантливого автора в том, что муза от него отвернулась навсегда из-за его продажности. Два года назад Хёнган пробовал вывести Андерсона из кризиса, но не вышло, слишком глубоко упал в своих глазах писатель.
Монах был совсем не удивлён, когда на свой вопрос услышал односложное:
– Пью…
– Ни одной истории?
– Всё хрень! Чушь! Популизм и… Я завязал! Денег мне хватит, чтобы пить хоть столетие! А писать… писать я больше не буду…
– А читать?
– Кого? Этих, таких же, как я, продажных, которые мнят себя литераторами (?), авторами (!!!), гоня конъюнктурный продукт потоками? Тех, для кого мнение какого-то критика значит больше, чем мнение рядового читателя? Этих, что ли? Конвееристы! – последнее слово он буквально выплюнул.
– Нет, не этих.
– Я читаю только этикетки на бутылках! Да и то, читаю, пока не дойду до строчки с указанием градуса…
– Тебе придёт материал, просто взгляни на него.
– Взгляну, но даже всё мое уважение к вам не означает, что я прочту этот материал дальше титульного листа.
– О большем и не прошу. Да вернётся к вам ваша муза…
В этот раз ту Чонг сам прервал разговор. И едва он повесил трубку, как на него накатило.
Накрыло…
Мир завертелся перед его взором, и он увидел:
Книжные полки…
Гигантские очереди, что люди занимают с ночи…
Обложка…
Название…
«Непокорившийся!»…
И дату на билборде, всего через два с половиной месяца от сегодняшнего числа.
Не успел он вынырнуть из этого наваждения, как чёрная стрела Предчувствия пробила сердце.
Он…
Он этого не увидит…
К этой дате он будет… точнее его уже не будет…
Он умрет.
Непонятно как и почему, но столь чёткое и ясное будущее ему не дано было видеть ранее, а значит, это правда. Его жизненный путь подходит к завершению.
Возможно, гибель настигнет его из-за того, что он только что сделал, а возможно по иной причине – этого ему не раскрылось.
Мимолётное желание позвонить и всё отменить он легко подавил усилием воли. Кому, как не Созидающему, знать, что смерть – это далеко не финал. И страх – не та валюта, за которую он продаст такую историю! И пусть её концовку ему увидеть не суждено, но сам факт того, что он прикоснулся к подобному, уже оправдывал всё…
Вернуться через столько веков!
Сохранить память!
Разум!
И великолепное мастерство мечника!
Его кумир, представ во плоти, не разочаровал ту Чонга, а значит, и он не отступит с выбранного Пути.
Пути, который он видел сейчас так отчётливо, как никогда ранее.
Он принял решение, и, закрепляя это, его губы прошептали почти беззвучно:
– Я не разочарую вас, сир Кампеадор – Последний Король Людей!
Глава 2
Как же я бежал! Впрочем, это мягко сказано, скорее, драпал, сверкая пятками! Постоянно подпрыгивая в стиле сурикатов и оглядываясь, нет ли погони. Петлял, то ускоряясь на проспектах, то ныряя в подворотни, срезал сквозь стены, а иногда, наоборот, устраивал скоростные рывки по крышам.
Более-менее успокоился, только сделав почти полный круг по городу, и так и не заметил ничего похожего ни на погоню, ни на слежку. Да и то после завершения своего бега устроился на одной из высоток и какое-то время рассматривал окрестности.
Это ещё хорошо, что состояние проекции прочищает мозги и успокаивает, без подобного я бы, скорее всего, бегал, всё так же оглядываясь, пока не закончится энергия. Но всё хорошо, что хорошо заканчивается, в конце концов я взял себя в руки и вернул себе способность трезво мыслить.
Да… Ну и встреча… Ну и разговор…
Влипнуть в приключения на пустом месте? Люблю, умею, практикую. Хорошая эпитафия может получиться, надо запомнить и, если решу писать завещание, попросить эту фразу нанести на надгробный камень.
Что-то меня тянет на мрачные мысли. Но если всё же включить голову и подумать… То эта встреча пошла мне на пользу. Если даже Созидающий не разглядел во мне душу из иного мира, то другим узнать мою тайну вообще не по плечу! Остальной разговор тоже любопытен и требует тщательного разбора, но то, что сенс принял меня за реинкарната этого мира, пожалуй, самое важное для меня. Его слова можно даже сравнить с официальной легализацией.
Впрочем, финал нашей беседы меня изрядно выбил из колеи. Что вообще произошло? Очевидно, что в этом мире так же существовала историческая личность Эль сида, но неужели даже его мечи идентичны таким же на моей Земле?
Пожалуй, это первый и главный сейчас вопрос. Потому как поведение Созидающего после того, как он пришёл к каким-то своим выводам, стало для меня полнейшей неожиданностью. Да и как он вообще совместил рисунок моей проекции и всё остальное? Озарение? Я чертовски мало знаю о возможностях сенсов, и память Изао мне в этом почти не помогает, так как мальчишка не сильно интересовался темой одарённых. А значит, и этот пробел требует дополнительного изучения. Но сперва надо узнать побольше о сиде Кампеадоре, которого Созидающий почему-то упорно называл «сиром», и это была явно не пустая оговорка.
Первой мыслью было опять найти свободный компьютер и прошерстить сеть по данному вопросу. Но не успел заняться этим, как пришла вполне логичная мысль, что подобное будет не самым разумным поступком. Я не знаю, насколько популярны запросы о данной исторической личности. К примеру, Изао вообще не слышал ни о каком Сире Кампеадоре, то есть вообще, а ведь паренёк был очень неплох в гуманитарных науках. Из этого можно предположить, что сетевых запросов на данную тему мало, особенно в Вилфлеесе, расположенном на другом конце света относительно Испании. Да и в моём мире за пределами Пиренейского полуострова об Эль сиде мало кто знает. Если бы Вика не предложила мне в качестве прототипа оружия Коладу, то, скорее всего, и я бы никогда не знал, что когда-то жил некий Родриго Диас де Вивар.
Вот и получается, что если я начну поиски в сети по этому имени, то, скорее всего, окажусь единственным за многие дни, кто интересуется данным вопросом. А этот ту Чонг показался мне достаточно влиятельной личностью, чтобы привлечь профессионалов, способных вычислить место запроса. Ну не специалист я по цифровым технологиям и не умею заметать сетевые следы, как завзятый хакер. Да если бы и являлся таковым, языки программирования этого мира сильно отличаются от придуманных на моей Земле. Конечно, можно было бы попробовать научиться с нуля, но, во-первых, на это не было времени, а во-вторых, и, наверное, в главных, у меня к этому занятию никогда не лежала душа.
Конечно, вычисление местоположения после запроса в сети дело не мгновенное и, уверен, успею покинуть место, прежде чем кто-нибудь прибудет для слежения, но тут вопрос совсем в ином. Если бы я и правда был возрождённым сидом Кампеадором, то закономерно бы давно изучил всё, что в этом времени известно о том далёком прошлом. То есть подобный запрос если не разрушит так удачно сложившуюся для меня легенду, то вызовет сомнения в её правоте. А вот этого хотелось бы избежать. Пусть меня принимают за кого угодно, только не за иномирового вторженца!
Убедившись, что никакой слежки за мной нет, спустился с высотки и, стараясь держаться тёмных переулков, направился к дому. Прежде чем действовать дальше, мне требовалась одна вещь, а именно банальный фонарик.
Поднявшись к себе в квартиру, скинул мотокостюм и приготовил себе плотный ужин. У меня было примерно два часа, и за это время неплохо было бы поднакопить энергии, да и ещё раз хорошо обдумать произошедший разговор. И чем дольше размышлял на эту тему, вспоминая мельчайшие детали, тем грустнее мне становилось.
По сути, я провалил беседу. Провалил, несмотря на то, что получил весомое преимущество, сумев воспротивиться способности Созидающего и не дать себя насильно вытащить из Излома. Чем дольше думаю, тем отчётливее прихожу к выводу, что если бы сенса не заклинило на невесть как оказавшемся в его голове заблуждении, то этот разговор мог для меня закончиться довольно плохо. Не в том плане, что меня бы пленили или убили, нет, но завербовать или каким-либо образом разыграть втёмную – вот тут далеко не нулевая вероятность. Нельзя больше допускать таких ошибок. Излом – не гарантия неуязвимости и даже невидимости, и этот мир способен на любые сюрпризы.
Впрочем, нельзя также не признать и того, что, невзирая на мои ошибки, из этой встречи я вышел в изрядном плюсе. Правда, не из-за собственных усилий, а благодаря стечению пока непонятных мне обстоятельств, но тем не менее в плюсе!
Поужинав, почти не чувствуя вкуса еды, решил отложить дальнейший анализ разговора на утро. Тем более у меня было чем заняться. Та способность, которая позволила мне сопротивляться давлению Созидающего, а также его сканированию – «ментальный щит» – безусловно, очень полезна, но тут кроется один большой нюанс. Я буквально ощущал, как быстро меняется моя аура. Да, это хорошо, когда надо закрыться от способностей сенсов, но даже без активации этого навыка, в пассивном режиме, изменения происходят слишком быстро. Конечно, это препятствует чтению моего эмоционального фона и делает невозможным слежение, но если один и тот же одарённый будет за мной наблюдать хотя бы пять минут, то он сразу заметит аномалию и, если обладает доступом к полным описаниям рейгов, без труда сложит два и два. И с этим точно надо что-то делать.
Беда в том, что все те навыки, которыми рейгов одаривает Излом, не содержат при получении никаких инструкций. Также нет и никакого интерфейса с настройками. А жаль… Да… Но чего нет, того нет. Эти способности я просто чувствую, тут трудно описать. Для того же броска Слова мне не нужно выкрикивать «Бросок Меча!», как в каких-нибудь мультиках, нет необходимости в дополнительных жестах. Для активных навыков достаточно дать мысленную команду или нажать «кнопку» в своём сознании. С так называемыми пассивками всё намного сложнее. Они просто есть, я чувствую их, но как повлиять, так сказать, отрегулировать их, как мне нужно – вот с этим полнейшее непонимание.
Чего я только не пробовал! И медитация, и самогипноз, и в Излом выходил, но всё без толку. Чувствовать этот навык я чувствовал, даже мог отследить интервал мерцаний ауры, но воздействовать на него не получалось никак. После очередной провальной попытки почувствовал себя настолько раздражённым неудачами, что даже ошибки в разговоре с сенсом отошли на второй план. И именно раздражение помогло мне нащупать путь к управлению этим навыком. Проведя несколько тестов, полностью уверился в том, что первоначальная догадка была верна. К полуночи уже твёрдо убедился, что интервал мерцания прямо пропорционален моему настроению, а точнее накалу эмоций. Чем я спокойнее, тем медленнее меняется аура и, соответственно, наоборот. Это, конечно же, не полное управление, но хотя бы что-то!
Бросив очередной взгляд на часы, подумал о том, что это занятие сейчас не настолько приоритетно, да и спать не хотелось совершенно, а значит, пора приступить к тому, что задумал, сидя на высотке. Аккуратно сложил мотокостюм в шкаф и переоделся в обычную одежду. Затем накинул на себя тонкое пончо, обмотал лицо шёлковым платком, повесил на пояс самый мощный фонарик из тех, что нашёл в доме, и, не забыв надеть тонкие перчатки, подошёл к зеркалу. Оглядев себя с ног до головы и поправив пару деталей, остался удовлетворён увиденным. Опознать в темноте ночного города личность Изао из-за широких одежд, пончо и платка было малореально, а вот мотокостюм уже успел примелькаться. Надо иногда менять способы маскировки, чтобы не быть полностью предсказуемым.
Кивнув собственному отражению, я потянулся к Излому.
Ре-е-е-е-й-й-г-г!!!
И шагнул сквозь стену. Меня ждал «увлекательный» ночной поход по уже давно закрытым для обычных посетителей городским библиотекам.
Летний ночной Вилфлеес – очень красивый город, сколько уже здесь живу, а всё нет-нет, но замираю, поражаясь особенно впечатляющему виду. Мне по-прежнему непривычно и удивительно это смешение современного мегаполиса и малоэтажной коттеджной застройки. Многополосные магистрали и узкие улочки, по которым в депо бегут похожие на игрушечные трамвайчики. Шумные даже в столь позднее время портовые кварталы сочетаются с удивительной тишиной парков и строгостью спальных районов, по которым даже полицейские машины стараются лететь на вызов, не включая сирен и мигалок.
Но виды видами, а меня больше интересовало всё же добраться до первого намеченного на эту ночь адреса раньше восхода солнца. Это была обычная районная библиотека, правда, находящаяся в другой части города. Понимаю, что можно было бы совершенно безопасно посетить и ближайшую к квартире библиотеку, но, видимо, сработала привычка к маскировке, и выбор пал именно на такой вариант.
Так как я никуда не торопился, то выбрал обходной, немного петляющий, маршрут, в финальной части которого мой путь проходил в основном по узким подворотням или в тени парковых аллей. Разумеется, если бы двигался в материальном мире, то никогда бы не пошёл этим путём, во-первых, долго, а во-вторых, этот район не из самых безопасных в столь позднее время. Но в Изломе мне безразличны местные гопники и прочая шушера, а лишняя пара километров мало что значит при скоростях, доступных проекции.
Уже почти достиг нужного адреса, когда услышал шум драки и притормозил. Ещё не хватало вылететь из-за угла и благодаря «Чистоте» оказаться втянутым в очередное, так ненужное сейчас, приключение. На секунду замер, решая, как удобнее обойти: через крышу или вернуться к выходу из переулка и сделать небольшой крюк. Пока подвис, размышляя, из-за угла вылетел огромный койот, в холке достающий мне почти до середины живота и весом килограмм под восемьдесят. Его пасть была широко распахнута, демонстрируя оскаленные клыки, а серо-русая шерсть на загривке стояла дыбом. На правом боку оборотня зияла огромная рваная рана, почти в локоть длиной, судя по всему уже начавшая зарастать, так как кровь из неё не шла, несмотря на виднеющиеся через спутанную шерсть ребра.
Ну уж нет! В разборки перевёртышей мне вообще вступать не с руки. Едва эта вполне здравая мысль сформировалась в моей головушке, как я тут же шагнул в стену. Прежде чем ночной переулок скрылся от меня за кирпичной кладкой, увидел, как из-за того же угла выскочили ещё две звериные фигуры: пара крыс, что своими размерами ничуть не уступали убегающему оборотню-койоту.
Когда уже прошёл сквозь стену, оказавшись в каком-то подсобном помещении, левую руку запоздало царапнуло болезненным холодом.
– Да, сейчас! Так и разбежался защищать одного бандита от двух других! – огрызнулся я на Чистоту в ответ на боль в ладони. – Тем более койот явно быстрее бегает, чем крысы. Раз вырвался, значит убежит… – холод ослаб. – Предлагаешь мне за ними бежать?
Разумеется, Чистота ничего не ответила, но боль ушла, что можно рассматривать как то, что клинок согласился с моими доводами.
Уф-ф-ф-ф… Ещё бы чуть-чуть, и точно во что-нибудь бы влип! Повезло, что этот эпизод закончился именно так, и Чистота не потащила меня в гущу событий, как было с тем похитителем сумочек.
Отдышавшись для успокоения нервов, инстинктивно потирая ещё ноющую ладонь, огляделся по сторонам. Помещение, в которое меня занесло, оказалось и правда подсобкой какого-то продуктового магазина. Возвращаться обратно в тот же переулок, из которого сбежал, мне показалось не очень уместным, и я прошёл здание насквозь, выйдя на противоположной стороне. Так как это был не самый благополучный район города, то, несмотря на хорошее освещение улицы, пешеходов в ночное время практически не было. Все витрины магазинов были закрыты металлическими опускающимися на ночь решётками – типичный вид для прилегающих к порту окрестностей, с одним отличием: здесь было довольно чисто, никакого разбросанного мусора и граффити.
Пожалуй, если бы не постоянные разборки между крысиными кланами и кланами гиен, на которые часто подрабатывали одиночки других видов, этот микрорайон можно было бы назвать даже благополучным. Но всё портило то, что он находился между портом, вотчиной голохвостых, и промышленным западом столицы, профсоюзы которого прочно держали под собой пятнистые падальщики. И, как подобает любой пограничной территории, здесь то и дело вспыхивают драки, и возникают другие проблемы, свойственные дележу местности. Судя по всему, свидетелем чего-то подобного я и стал. Думаю, если перевёртыш-койот сбежал от преследователей, то этот случай не получит даже строчки в полицейском отчёте ближайшего участка с происшествиями за ночь. Обычный люд старается не лезть и не замечать дела, связанные с оборотнями, да и для расследования преступлений кланов есть специальный департамент. Впрочем, я нахожу это вполне логичным, даже вооружённый патруль, состоящий из обычных людей, вряд ли способен остановить хотя бы одного взрослого оборотня, не говоря уже о том, чтобы догнать его, если он захочет сбежать.
Успокоившись, я добрался до нужного мне места всего за три минуты, не встретив на своём пути больше никаких намёков на «приключения». Как и думал, помимо железных решёток на окнах да массивной двери, на которую, видимо, для очистки чьей-то совести был навешен ещё и амбарный замок, библиотека никак не охранялась. Ни сторожа, ни сигнализации, впрочем, это была муниципальная собственность, и удивляться здесь было нечему, да и кому в голову придёт грабить общественную библиотеку? Так что и установленные меры безопасности, защищающие от гопников или агрессивных перепивших прохожих, были более чем достаточны.
Пройдя сквозь стену, миновал вестибюль, затем небольшой читальный зал, всего на четыре столика, и сразу оказался среди рядов стеллажей, плотно забитых книгами. Минуты три пытался что-то понять в том, как организована местная система размещения книг, но без особого результата, пока не догадался обратиться к памяти Изао и почти сразу нашёл нужную мне стойку.
Начинать изучение интересующего меня вопроса следовало по восходящей, и первой книгой, которую я взял с полки, как только переместил себя в материальный мир, был учебник истории восьмого класса. Именно в этом классе школьники Вилфлееса проходят историю Европы. Выбрав место в углу зала, где свет от фонарика не будет заметен с улицы, устроился поудобнее и открыл книгу. Тут же поймав себя на мысли, что правильно сделал, одевшись так легко и оставив мотокостюм дома. Читать в шлеме было бы в разы неудобнее, чем в арафатке. Конечно, в библиотеке никого нет, и вряд ли кто-то появится, тем более незаметно, и можно было бы вообще не беспокоиться о маскировке. Но хорошие привычки долго вырабатываются и легко забываются. А постоянное поддержание должной маскировки – это очень полезная привычка!
Через четверть часа, которые потратил на беглое изучение глав и пролистывание, учебник пришлось закрыть и поставить на место. В школьной программе герцогства не оказалось ни строчки посвящённой сиду Кампеадору. А ведь воспоминания Изао об этом мне говорили, но я отмахнулся от них. Так как, невзирая на то, что пареньку хорошо давались гуманитарные науки, он не помнил всех исторических личностей, которые преподавала школьная программа. Впрочем, если вспомнить мои школьные годы, то у нас вроде тоже не было упоминаний об Эль сиде. Да и я, если бы не реплика Колады и не пара поездок по работе в Испанию, вполне мог вообще не услышать о данной личности. Всё же история Западной Европы одиннадцатого века – не тот предмет, который известен большинству.
Ладно… Попробую ещё проще подойти к вопросу. С этой мыслью я нашёл двенадцатитомное собрание энциклопедии королевского научного общества Пруссии, которое считалось наиболее полным и было переведено и на французский.
