Владимир Михайлович Шарик
Между делом (публицистика и житейские истории)
Лида. Слушать не хочу. Уходи и забирай свою клетку с собой.
(Заходит мать, с большой миской, в которой паруют пельмени).
Мать. Что это за крики? (Видит незнакомца). Кто это такой и что он делает в нашей квартире?
Лида. Да, вот ненормальный какой-то. Всё пытается продать нам свою клетку.
Мать. Зачем нам клетка?
Лида. Я ему тоже самое говорю, а он не хочет меня слушать.
Мать. Молодой человек, нам не нужна ваша клетка, и я попрошу уйти вас из квартиры, а то сей час прийдет муж, и выбросит тебя за двери.
Борис. Хорошо. Я уйду, только встречусь с Аней.
Мать. Аней?
Борис. Да, Аней.
Мать. Откуда вы её знаете?
Борис. Мне что рассказывать всю свою биографию?
Мать. Тогда никакой встречи не будет.
Борис. Хорошо. Мы были с ней знакомы.
Мать. У неё было много знакомых, которые забыли тотчас её, когда она попала в тяжелую ситуацию.
Борис. Я не забывал её.
Мать. Но Аня не говорила о том, что её кто-то проведывает в тюрьме.
Борис. Мне нельзя было.
Мать. Почему?
Борис. Я не могу всё рассказывать.
Мать. Тогда ни о какой встрече не может быть и речи. Тем более, что Аня сказала, что она разрывает все отношения с прежними, так званными, друзьями. И мы полностью поддерживаем её в этом. Мы же не хотим, чтобы Аня снова попала в тюрьму. Поэтому уходите.
Борис. Я её всё равно найду.
Мать. Только попробуйте.
(Выходит Аня из ванны, одела халат сестры, немного маловат на неё, голову вытирает полотенцем, никого не видит).
Аня. Ой, какие тут у вас запахи. Сейчас слюной подавлюсь… Ой, мои любимые пельмешки, пельменчики, пель-ме-ни.
(Выходит навстречу мама).
Мать. Аня, Анюта.
Аня. Ма-ма.
(Они обнимаются).
Мать. Как я тебя ждала!
Аня. И я тебя. Приехала, а тебя дома нет.
Мать. Да, вот же за пельменями ходила в магазин напротив. Я же знала, что ты их любишь.
Аня. Конечно, люблю. Так давно их не ела и бывало закрою глаза там на нарах, а они паруют на столе.
Мать. Бедненькая моя. Сколько пришлось тебе пережить.
Аня. Тебе тоже, мама. Извини. Больше такого не повторится.
Мать. Не должно… Я тебя не отпущу никуда. Пошли пельмени есть.
(Они идут к столу и Аня замечает парня с клеткой).
Аня. Костыль?! Ты что здесь делаешь?
Борис. Да вот пришёл тебя поздравить. Извини, что без цветов.
Аня. Не надо мне твои цветы, и ты уходи. Спасибо, что поздравил, а теперь уходи.
Борис. Я б хотел с тобой поговорить.
Аня. А я не хочу с тобой говорить. Нам не о чём говорить.
Борис. Аня, ты сначала выслушай меня, а потом говори. Нам надо по-деловому разрулить ситуацию, а потом уже обрубать концы.
Аня. Мы с тобой в полном расчёте по-моему, и уже ничего нам разруливать.
Борис. Но погоди, моя дорогая…
Аня. Никакая я тебе не дорогая. Раньше не была, а сейчас, после того, что случилось, то и подавно. Жаль только, что я поздно поняла, что ты за фрукт.
Борис. Аня, напрасно ты так. Я ведь в этом деле совсем не причём…
Аня. Всё, разговор окончен.
Борис. Аня.
Мать. Молодой человек, вы нам мешаете, видите мы собрались в семейной обстановке, встреча.
Борис. Хорошо, я уйду, но запомни Аня, к концу недели ты должна отдать мне свой долг.
Аня. Какой ещё долг?
Борис. Девичья память. Забыла как на плече у меня рыдала, просила денег, чтобы откупиться от рэкета. Знаешь, где б ты сейчас была, если б я не дал тебе денег?…
Аня. Не надо сейчас об этом.
Борис. Тогда возвращай мне деньги.
Аня. Давай поговорим об этом в другой раз.
Борис. Другого раза может и не быть. Мне нужны деньги именно сейчас. Кредиторы обложили, а я на мели сижу.
Аня. Войди в моё положение, нет у меня денег. Ты знаешь же откуда я пришла, а там денег не дают.
Борис. А ты в моё положение войди. Меня конкретно на счётчик поставили, а ты знаешь, что это такое. Так что думай, думай. Родители пусть денег дадут.
Аня. Откуда у них деньги, они мне, итак, много помогали.
Мать. Мы ведь не миллионеры.
Борис. Я тоже не миллионер и не могу прощать долги. Так что подумайте, покупать ли вам клетку или не покупать.
Мать. Я не понимаю, почему это Аня должна вам платить долги, когда она в тюрьме срок отбывала.
Борис. Мамаша, это не тот случай – это война всё списывает, а тюрьма – нет. Если вы не найдёте деньги, то Аня пойдёт со мной к кредиторам, и они решат там её судьбу.
Аня. Никуда я не пойду.
Борис. Аня, ты же знаешь, что делают с непослушными девочками.
Мать. Ты смотри какой! Он ещё нам и угрожает, а ну вон из моей квартиры.
(Заходит муж, но он не встряёт пока в разговор, а только наблюдает за происходящим).
Борис. Мамаша, ты только не кипи как холодный самовар. Всё будет так как я решу.
Мать. Нет. Не будет по-твоему, а, если ты сейчас не уберешься отсюда, то я тебя поколочу вот этой шваброй.
(Она хватает швабру и замахивается на парня).
Борис. Не советую. Этим вы только хуже делаете для своей дочери, она же будет за всё рассчитываться и никуда не денется.
Мать. Да, если, что случится с моей дочерью, то я задушу тебя вот этими руками.
Борис. Вот это врядли получится.
(Тут вмешивается отец).
Отец. А я помогу ей.
Борис. Надо понимать, что это Анин батя пришёл. Вот и хорошо. Все в сборе и теперь я вам расскажу.
Аня. Не надо.
Борис. Когда будут деньги?
Аня. Давай встретимся завтра и обговорим.
Борис. Мне надо сейчас деньги.
Отец. Что это за прыщ?
Борис. От такого слышу.
Отец. Что ты сказал?
Борис. То что слышал.
Отец. Да я тебя сейчас… Да ты у меня…
Борис. Что?.. Что?..
Отец. Как стоишь перед старшиной бронетанковых войск. Смирно! Руки по швам. Пятки вместе, носки врозь. Подбородок прямо держать и в глаза мне смотри… В глаза смотри, я кому сказал… И живот подтяни, что ты развалился как беременная баба… Я кому сказал живот подтяни. (Хлопает ладонью по животу).
Борис. Я б просил без рук…
Отец. Смотри какой, пришёл ко мне в дом и ещё и командует. Я не видел ещё таких наглецов… В глаза мне смотреть. Руки по швам… Жаль, не попал ты ко мне служить, а то б я сделал с тебя человека. Так вот, белобилетчик несчастный, слушай, что я тебе скажу и внимательно слушай, ибо я два раза не повторяю. Так вот, ты забываешь Аню, забываешь дорогу сюда, вообще обходишь наш дом стороной, чтобы нечаянно со мной не встретился, иначе я сделаю тебе бледный вид. Ты понял.
Борис. Она должна…
Отец. Она ничего тебе не должна. Это ты должен ответить: «Так точно. Я понял что вы сказали и исполню всё в точности». Так ты понял.
Борис. Да.
Отец. Не да, а так точно.
Борис. Так точно.
Отец. Вот и замечательно, а теперь «Кру-гом».Что ты уставился на меня, как баран на новые ворота. Я подал тебе команду: «Кругом», а по этой команде ты должен развернуться на 180 градусов. Повторяю команду для особо тупых: «Кру-гом». (Парень поворачивается на 180 градусов). Ну что ты поворачиваешься через правое плечо? Надо же через левое! Горе мне с этим белобилетчиками. Слушай команду: «Кру-гом». Вот это другое дело. Способный малый, а главное послушный и понял, что ему говорил. Ещё раз через левое плечо: «Кругом» и «Шагом марш». Да строевым, носочек тянуть. Раз-два, раз-два.
(Парень выходит из комнаты).
Отец. Ну вот, дождались! Теперь покоя нам не видать. Теперь братки да кореша станут ходками в нашей квартире.
Аня. Не переживай, не будут ходить.
Отец. Кто это такой и что ему от тебя надо?
Аня. Это мой бывший знакомый, он пришёл поздравить меня с возвращением.
Отец. Ты снова темнишь, Анька, они просто так не ходят. Я вижу, что всё начинается сначала, а закончится известно чем.
Мать. Ну, хватит тебе! Давайте лучше сядем за стол, а то пельмени остынут.
Отец. Пельмени! Пельмени! Ты только и думаешь о пельменях, а тут дело серьёзное. Можно сказать решается судьба твоей дочери. Я вот хочу узнать, чем ты, Анька, будешь заниматься?
Аня. Я ещё не решила.
Отец. Видишь, она ещё не решила! Как это так! У тебя было столько времени, что бы всё обдумать и сделать правильный выбор, а ты до сих пор ничего не решила. Долго думаешь. Тебе же специально дали этот срок, что бы ты обдумала свою прежнюю жизнь и сделала план на свою будущую жизнь, чтобы не было там ничего плохого.
Аня. Там, папа, не курорт, чтобы я мечтала.
Отец. Конечно, не курорт, но здесь тебе тоже не курорт. Или ты думаешь, что папа с мамой будут тебя кормить до самой смерти.
Аня. Не думаю я так.
Отец. Так надо решать. Тебе предлагали работу. Сейчас нормальному человеку у нас не найти работу, а с твоим «волчьим билетом» и подавно. Работа дисциплинирует и у тебя не будет время заниматься разными глупостями.
Аня. Я же сказала, что подумаю.
Мать. Ну чего ты пристал к ней, она ведь в дороге была, изголодалась. Давай, сядем за стол, поедим, а потом уже будем решать, что делать дальше.
Отец. Вот ты всегда так, лезешь со своей добротой, всё стараешься за шерстью гладить. Полюбуйся на своё воспитание теперь. Соседям в глаза стыдно смотреть, то наркоманкой, то проституткой обзывали, а теперь говорят: «Иди, там твоя зечка пришла».
Мать. Со всеми так бывает, что человек отступился. Пускай за собой смотрят.
Отец. Если б ты тогда не заступалась за неё, если б я её тогда хорошенько выпорол: за то, что она уроки стала пропускать, за то, что стала по подворотням шляться этого б не было.
Мать. А ты знаешь, почему она в школу не ходила?
Отец. Знаю! Потому что гулять ей захотелось.
Мать. Нет. В школу она не ходила, потому что уроки не выучила. А знаешь почему уроки не выучила?
Отец. Потому что лениться стала, потому что дурь у неё в голове появилась, которую выбить надо было, а не сюсюкаться.
Мать. Тоже неверно. Она уроки не учила, потому что ты домой приходил пьяный и устраивал дебоши такие, частенько мы даже дома не ночевали.
Отец. Я вас не выгонял.
Мать. А что ж терпеть мне было твои побои, ведь убить мог бы.
Отец. Значит, заработала. И сейчас заработаешь, если будешь по карманам лазить.
Мать. Не брала я у тебя никаких денег.
Отец. Это бабушке ты своей расскажи, а мне нечего лапшу на уши вешать. Отдай сейчас же мне деньги, а то хуже будет.
Мать. Отстань ты со своими деньгами.
Отец. Послушай, раз предупреждаю.
Мать. Конечно, я отдам тебе деньги, но ты будешь покупать продукты, ты будешь платить за квартиру и за всё остальное.
Отец. Не дождёшься. Я сколько лет платил за вас, содержал вас, а теперь всё. Я на пенсии и вы должны меня содержать.
Мать. Вот видишь какой ты фрукт, а кто же будет думать за твоих детей!
Отец. Это меня не касается.
Мать. Вот так всегда – тебя это не касается, и потому ты не интересовался судьбой Ани и сейчас это тебя не интересует. Лишь бы тебя оставили в покое.
