Tina Jay Rayder
Замуж за монстра, или Любовь чистой воды
– Совсем ничего? – подозрительно нахмурилась Стася.
– Вообще, – подтвердила я. – Да и чего тебе спрашивать? В конце концов, ты же все-таки в моей голове. Ты – моя личная шизофрения.
– Фу, как грубо, – холодно заметило мое отражение. – Но дело в том, что я кое-что помню.
Её слова мгновенно разогнали всякую апатию. Я подскочила, схватившись за раму зеркала.
– Почему ты молчала? Что произошло?
– Потому что я не знаю, как ты к этому отнесешься, – серьезно ответила Стася. – И еще, я помню не все, лишь отрывки какие-то, не дающие толком никакого видения ситуации. Могу сказать лишь одно, что знаю наверняка: мы оказались здесь – кстати, я тоже понятия не имею где, – по своей воле. По твоей, если быть точной.
– Что?
– Да. Ты сама заблокировала связь с Ноем.
– Но почему? – Я не могла поверить в это! – Зачем мне делать это?
– Я не знаю! – раздраженно воскликнула она. – Это вся информация, что мне доступна сейчас. Остальное я смогу сказать тебе, как только разблокируется память. С учетом того, что из нас двоих скорее всего именно я получу доступ к воспоминаниям первой…
– Как я могу быть уверена, что ты мне не солжёшь?
– Я не властна в твоём разуме настолько! Поэтому в любом случае воспоминания ты получишь, только я смогу рассказать тебе их раньше. Вот и все.
– К чему ты ведешь?
– Как только очнешься – а ты не спишь, ты потеряла сознание, – я буду с тобой разговаривать. Надеюсь, ты не испугаешься голоса в голове?
– И, спрашивается, чего обижаться, когда я называю тебя личной шизофренией? Пообещай, что не будешь брать тело под контроль! Мне не нужны убийства!
– Обещать не буду, – после паузы ответила Стася, – но постараюсь не убивать никого, если это не будет угрожать твоей жизни.
– И как я могу тебе верить в таком случае? – вздохнула я.
– Просто постарайся не оказываться на грани смерти, – съязвила она.
– Супер. Просто великолепно!
– Хватит ворчать. – Стася к чему-то прислушалась. – Просыпайся давай.
– Как? Я не знаю, как мне…
Над головой висели ковры. Ага, все-таки проснулась, уже легче. Но паника, приглушенная в бессознательном состоянии, вернулась.
– «А ну-ка успокоилась!» – рявкнул кто-то в голове.
Удивление пересилило страх, и я вспомнила, что Стася говорила об общении в реальности. Голос в голове звучал именно как внутренний голос, тот, что озвучивает мысли обычно. Только эмоции были чуть ярче, да и разница чувствовалась – мои это мысли или речь Стаси.
– Странное ощущение, – пробормотала я. – Вроде как голос мой, но не мой. Лишь бы не свихнуться.
– «Не свихнёшься, – почувствовала я ее усмешку. – Попробуй обследовать комнату, с этого ракурса плохо видно».
Я осторожно села на кровати или чем это было. Матрацем? Подушками? На первый взгляд все вокруг было оформлено в восточном стиле. Ковры, узорчатый потолок, не особо высокий, кстати.
Я обошла комнату по периметру. Ни одного окна, что уже меня напрягло. Хорошо спрятанная клаустрофобия подняла голову, но я мысленно затолкала её обратно. Стася права – не время разводить панику. Двери были – резные, вычурные створки прятались за золотистой драпировкой. Предсказуемо заперты.
– Супер. И что теперь делать?
«Ждать».
– Чего?
«Кто бы нас ни запер, рано или поздно он придет».
– И все-таки, зачем я согласилась оказаться здесь?
Стася не ответила, да и вопрос был явно риторическим. Но эта мысль, как и пустота там, где должны находиться воспоминания, меня конкретно так напрягали. И самое главное – зачем я заблокировала связь между мной и Ноем? И что более важно – как её восстановить?
«Кто-то идет».
Я и сама уже услышала поворачивающийся ключ в дверях. Странно. Не думала, что в МУХ пользуются ключами. По крайней мере, у нас Дома не было замков. Если кому-то был заблокирован доступ в комнату, арочные двери просто не открывались.
Но эти створки открылись, и вместе с порывом горячего ветра внутрь вошел мужчина.
«Закрой глаза!» – рявкнула Стася, и я автоматически послушалась.
«Что происходит?» – обратилась я к ней.
«Вспоминай Ноя! Быстро! Как можно подробнее и как можно эмоциональнее!» – скомандовала она.
И перед глазами замелькали образы. Вот моя первая встреча с ним. Слегка растерянный, чуть грустный, он стоит передо мной на нашей свадьбе. Вот удивление на его точеном, почти совершенном лице, когда я говорю о его красоте. Мило розовеющие ушные плавнички. Тонкие губы. Ясные серые глаза. Они могут то опасно блеснуть сталью, то вдруг стать теплыми и мягкими, точно уютное пуховое одеяло.
Думать стало тяжело, но я продолжала вспоминать. Его теплые объятия, нежные слова. То ощущение безопасности, что у меня возникало рядом с ним. И узы. Брачные узы, что всегда грели мягким сиянием где-то около сердца. На глаза навернулись слезы. Я скучала по нему.
Странная муть в мыслях ушла, и пришло четкое осознание – я люблю Ноя. Да, он слегка старомоден, необычен, и его семейка – братец, например, – привносит нотку безумия в мое осознание мира. Вот только я люблю его. Родной. Надежный. Мой.
«Теперь можно», – неожиданно оборвал мои воспоминания голос моей шизофрении-Стаси.
Я вернулась в реальность и открыла глаза. Передо мной стоял мужчина. Эмоции попытались что-то вякнуть, но тут же заткнулись, залипнув на образ Ноя в голове, я же пыталась осознать ошеломляющую мысль: я в другой стране. Если говорить на языке МУХа – на чужой территории, потому что передо мной стоял песчанник.
Ровно-смуглая кожа, настолько естественная и совершенная, какой может быть только кожа коренного жителя пустынь. Никакой солярий не обеспечит настолько прекрасного загара. Такая кожа будто светится изнутри. Волосы вспыхивали огненными искрами. Не в прямом смысле, но яркие пряди всех оттенков рыжего завораживали глаз. Сами глаза мужчины имели опасный кошачий разрез и отливали диким золотистым цветом, точно глаза хищника на охоте.
Все остальное тоже было прекрасно. Ну, чисто с эстетической точки зрения. Худощавый, но видно, что сильный и гибкий. Ловкий, наверняка. Он приковывал к себе взгляд и внушал опасность.
То, что доверять песчаннику не стоит, я убедилась, когда он заговорил.
– Ну, привет, невестушка, – лукаво улыбнулся песчанник. – Я рад, что ты очнулась.
– Да, я очнулась, – перебила я его, задетая обращением. – И я не невестушка. Я жена. Причем жена Водяного. Знаешь такого? А теперь объясни мне, какого шторма я делаю здесь?
Он выгнул одну бровь. Да так выразительно, что я вспомнила одного из героев земной популярной саги.
– Ты действительно не помнишь?
– Что я должна помнить? Буду благодарна, если просветишь. И да, прости за наглость, но ты кто такой? – Я насторожено уставилась на него – мало ли что прилетит за откровенное хамство.
– Ты можешь звать меня Азулле Вист. И я – правитель этой страны.
– Хорошо, Азулле Вист, что за страна?
Вместо ответа он подошел к стене. Одно движение его руки, и ковры раздвинулись, а затем стена в середине начала осыпаться, точно спресованный песок. А может, она им и была. И вот, спустя несколько мгновений на уровне моих глаз открылось окно.
Песчанник отошел в сторону и с издевательской улыбкой махнул рукой.
– Посмотри сама.
Я подошла к проему и выглянула.
«!..» – Стася очень эмоционально промолчала Стася и я была с ней абсолютно согласна. Перед глазами раскинулся город. В пустыне. В бескрайней ярко-желтой горячей пустыне.
– Как называется город? – Горло саднило от слез, но я всеми силами старалась не расплакаться.
– Ашенте. – Песчанник искоса глянул в мою сторону. – Не плачь. Я ничего тебе не сделаю.
Он направился к выходу из комнаты, но остановился у дверей.
– Я подожду, пока ты сама не примешь решение в мою пользу. Если вдруг не поняла – я хочу видеть тебя своей женой. Считай, что ты мне приглянулась. Твоя брачная связь разорвана, а значит, ты свободна. И да, не пытайся сбежать. А так – этот дворец полностью в твоем распоряжении. Слуги будут слушаться. Осваивайся.
И ушел, а я осталась одна – в расстроенных чувствах, пытаясь осознать все то, что мне только что сказали.
Стася молчала. Мы обе думали. Хотелось упасть и плакать, но что-то мне все же не давало покоя. Что же? Хорошо, а если рассуждать по порядку?
Стася сказала, что узы я заблокировала сама. Заблокировала, а не разорвала. Значит, мне это было для чего-то нужно. Вопрос первый: для чего?
Далее. Этот мужик, Азулле Вист, правитель, судя по всему. Дворец, город за окном, то, как он говорит о своих владениях, что-то да значит. А еще он не подозревает, что моя супружеская связь все еще существует, именно для этого я блокировала ее? Может быть. А может и нет.
Следующее. Стася сказала закрыть глаза сразу же, как только он вошел. Существует ли в этом мире сила, способная подчинить сознание? Перенаправить мысли в нужное русло? Возможно и существует. Есть же Непомнящие и такие, как я – на которых они не действуют. Наверное, у этого песчанника тоже есть какой-то способ воздействовать на разум. А может, это была только перестраховка. Надо будет у Стаси уточнить. Да и, думается мне, что никто бы не стал устраивать всю эту заварушку только ради того, чтобы получить себе женщину. А значит, песчаннику от меня что-то нужно.
И, наконец, раз я здесь, да и еще по своей воле – что сомнительно, но не верить словам Стаси сейчас нет смысла, – то мне это было для чего-то нужно. А значит цель номер один – исследовать все, что только возможно и доступно. Цель номер два – сбежать. Как можно скорее: не нравится мне все это.
***
Стася молчала. Я ходила по комнате, периодически выглядывая в окошко. Город жил своей жизнью, жаркой и суетливой. Люди внизу, казалось, не останавливались ни на минуту. И это было прекрасно в какой-то мере. Тут не было высоток с зеркальными окнами, не было машин и пробок, но сейчас, глядя на этот неумолкающий город – Ашенте – я чувствовала себя так, будто вернулась на землю.
Ашенте… Почему именно так? Название было странным, что-то до боли напоминающим, но что? Вспомнить не получалось.
«Ташкент», – съязвила в голове Стася.
– Ну нет! – возразила я. – Даже если и похоже немного по звучанию, совершенно не те ассоциации. Нет. Ашенте – довольно красивое название для этого города. Такое же жаркое и своеобразное, как, наверное, и он сам.
«Ну вот, проснулся твоей внутренний романтик», – проворчала Стася в ответ.
– Чего ему просыпаться? Романтика во мне и не засыпала.
«Вот только в куколку Барби не превратись».
– Фе! Ты не хуже меня знаешь, что я люблю милости, но ненавижу розовые сопли. Ладно, давай прервем нашу несомненно важную и нужную для всех баталию.
«Да, давай. А еще лучше, если ты выйдешь отсюда и пройдешься по дворцу».
– Выйду с удовольствием. Только как?
«Ножками! Пока ты предавалась шоку и меланхолии, я успела заметить, что этот мужик не закрыл двери, когда уходил».
– А раньше сказать не могла, да? – Невероятно досадно, когда собственная шиза укоряет тебя в невнимательности. Стася промолчала.
Дверь, скрытая за тяжелой драпировкой, поддалась сразу. Действительно – открыта, да и, похоже, никто не думал меня запирать. Снаружи даже охраны не стояло. Либо я не особо ценная тушка для правителя, либо сбежать отсюда настолько нереально, что даже охранять не стоит лишний раз.
Коридор выглядел так, как будто кто-то взял восточную сказку и целиком принес в этот мир. Ковры, драпировки – тяжелые и тюль, узоры на песчаных стенах. Арочные створки дверей или же просто проходы, внутренний дворик. Я, кстати, оказалась на втором этаже дворца, а всего их было три. По крайней мере, балконов я насчитала как раз три штуки до земли.
Прошлась вокруг по террасе, подергала некоторые двери. Большинство оказалось закрыто. Но, судя по расположению, это скорее всего были комнаты вроде моей.
– И что дальше? – пробормотала я вслух.
Рядом вдруг взметнулся песок.
– Что пожелаете, иммира? – Смуглая девочка – на вид лет десяти, в чалме и простом топе – появилась передо мной так неожиданно, что все вопросы и пожелания вылетели из головы.
Я молчала. Она тоже.
– А… – попыталась я выдавить из себя хоть что-то. – Привет?
– Дня доброго, иммира, – продолжала вежливо улыбаться девочка. – Я выполню любое ваше пожелание в пределах, установленных господином. Вам принести закуски?
На слово «закуски» желудок отозвался жалобным бурчанием.
– Да, пожалуйста, – пробормотала я. – Как тебя зовут?
– Прислужникам не нужны имена, иммира, – поклонилась девочка. – Закуски принесут в вашу комнату. Если пожелаете что-то еще, просто скажите вслух, иммира.
– Постой! – остановила я ее раньше, чем сообразила, зачем. – А почему ты называешь меня так странно – «иммира»?
– Это стандартное обращение к знатным женщинам в нашей стране, – ответила она и исчезла до того, как я успела задать какой-либо еще вопрос.
Вернувшись в комнату, я обнаружила поднос с фруктами, чем-то очень похожим на сыр, несколько лепешек и напиток в кувшине. Сердце кольнуло разочарованием, когда питьем оказалась не вода. Все же я надеялась, что через нее смогу так или иначе связаться с мужем. Что ж, пока оставалось только подкрепиться.
Глава 13. Двери в «наружу» нет
Фрукты казались знакомыми, но, как и дома, я не могла понять, что именно ем. Хотя было вкусно, да. Даже Стася оценила.
Перекусив, я пошла знакомиться с дворцом дальше. В целом, мне тут даже нравилось, хоть и было немного страшновато. Как оказалось, я уж слишком привыкла к воде, и теперь, находясь в песчаной коробке, хотелось найти хоть один её источник – обычную воду.
А ведь из песка было все вокруг. Стены, украшения на них, лепнина, потолок. Я боялась представить, что будет, если вся эта громада вдруг рухнет мне на голову, и надеялась на то, что Азулле Вист, правитель, этого не допустит. В конце концов, мы со Стасей пришли к выводу, что этому песчаннику моя тушка нужна живой.
Спустилась. Правда, с трудом нашла лестницу. Сначала пришлось вызвать прислужницу, и та уже показала спрятанный переход. Я пришла к выводу, что с их умением перемещаться, лестницы не особо нужны, но все же предусмотрены в постройке.
Внизу, во внутреннем садике, я успела и обрадоваться, и огорчиться. Обрадовалась, когда поняла, что деревья и цветы настоящие. Огорчилась, не найдя ни одного источника воды. Песок в окружении начинал душить, и лишь периодический рык Стаси в сознании не давал мне скатиться в панику.
Дожили. Та, которую я всегда боялась больше всех, меня успокаивает и помогает. Задала этот вопрос самой Стасе. Кажется, моя логика начала постепенно отключаться.
«В беде всегда легче выживать с тем, кого ты хотя бы немного знаешь, – сказала она. – Разуму человека легче со знакомым злом, своим, нежели с неизвестным добром. Что поделать, такова психология».
– Что ж, ты мое знакомое и родное зло, – горько усмехнулась я.
Голос в голове ничего не ответил.
– Прислужник! – негромко позвала я, уже узнав, как можно позвать этих маленьких юрких деток.
– Что пожелаете, иммира? – уже знакомый ураганчик песка взметнулся передо мной.
– Тут есть библиотека? – задала я самый насущный вопрос, так как очень хотелось почитать об этой стране хоть что-то.
– Нет, иммира.
Вот это уже поставило в тупик.
– И что мне делать? – задала я вслух мучивший меня вопрос.
– Отдыхать, иммира, – ответил мне вдруг прислужник, сейчас это был мальчишка. – Господин построил этот дворец специально для вас. Отдыхайте и набирайтесь сил.
О как! Этот ребенок оказался поразговорчивее предыдущих.
– Послушай, но я же не могу просто лежать и ничего не делать? Может быть во дворце есть что-то еще, кроме моей комнаты и сада?
– Иммира, этот дворец был построен специально для вас господином всего несколько дней назад. Кроме хозяйственной части для нас, прислужников, здесь есть только комнаты, сад и верхняя терраса. Вы можете гулять, отдыхать, кушать. Если пожелаете, мы принесем вам из города наряды и украшения.
– А ты можешь принести мне книгу? Или то, на чем у вас пишут и читают? А еще лучше – обычной простой воды?
– Иммира, вам запрещено приближаться к воде, – огорошил меня прислужник. – Для очищения тела есть специальный песок, напитки вам предлагаются освежающие и утоляющие жажду. Чистая вода под запретом. Господин знает, что вы можете попытаться связаться с нежелательными лицами.
– Обалдеть! – пробормотала я. – Я не знаю, как это сделать, а он, видите ли, знает!
– Господин знает и видит все, что происходит в этом дворце, – выдал мне вторую новость мальчик.
– Вы наблюдаете за мной постоянно? – сообразила я
– Да, иммира. – И вновь прислужник исчез без предупреждения.
Мне оставалось только обдумывать услышанное вместе со Стасей. Эта ситуация не нравилась все больше и больше. Вспомнив слова мальчишки о верхней террасе, я попыталась отыскать на нее выход. С трудом, но нашла, даже не зовя на помощь прислужников.
Что-то умиления при виде маленьких загорелых детей в чалме у меня поубавилось. Да и вряд ли эти малыши были детьми, скорее всего, просто так выглядели. Уж больно профессионально-вежливые у них улыбки и поведение. Как у меня когда-то. Но в моем случае это требовалось при работе администратора: какими бы отталкивающими клиенты не были, необходимо вежливо улыбаться и разговаривать спокойным тоном. Всегда. Вот и тут так же. Легкие улыбки, уважительные поклоны, а глаза холодные, равнодушные. Чем больше думаю, тем больше дрожь пробирает. Не найти мне тут союзника. Слишком преданы прислужники своему правителю.
Размышляя обо всем этом, я поднялась на крышу – «верхнюю террасу», как ее назвал мальчик. Сердце защемило: красиво и видно далеко. То, что казалось кусочком из окна, с крыши предстало как необъятное море желтого песка. И небо. Синее-синее. Жаркое. Знойное. Совсем не такое, как дома. Неласковое. И солнце, жалящее своими лучами.
Долго я не простояла – слишком жарко, но округу разглядела. Дворец находился на некотором возвышении в стороне от города. Если все так, как сказал мальчишка-прислужник, то правитель построил это здание всего несколько дней назад и специально для меня. Эта оговорка удивила: столько закрытых комнат, делать нечего, а дворец – «для меня». Странно? Не то слово!
И все же я не оставляла мыслей о побеге, даже заглянула за край террасы. Нет, спрыгнуть не удастся. А выхода, по всей видимости, из этой тюрьмы не предусмотрено. Для меня уж точно.
Город, казалось, жил своей жизнью и ему не было никакого дела до меня. Не думаю, если я вдруг начну кричать и махать покрывалом, кто-то обратит на это внимание. Дома в Ашенте были песчаными. Или глиняными? Издалека разглядеть подробно не получалось, но, видимо, песок там был такой же крепкий, как тот, из которого построен дворец.
Дальше, за границей города, не было ничего, одна пустыня. И это убивало. Пока только морально, а вот если решусь сбежать, вполне возможно – и физически. Пустыня опасна для неподготовленных – это я еще на Земле усвоила.
Хочу воды. Хочу этой привычной прохлады вокруг кожи, когда даже дышать легко. Когда можно парить в невесомости, наслаждаясь кристальной ясностью вокруг. Изображение вокруг помутнело – слезы навернулись на глаза. Хотелось плакать. Все-таки моя психика не настолько непробиваемая, как у Стаси.
Но солнце жарило немилосердно, аж голова разболелась – едва ли не впервые в этом мире. Просто от солнца над головой. Поэтому пришлось слизнуть соленые капельки с губ и идти в свою комнату.
Мелькнула и пропала какая-то мысль. Очень важная, но головная боль все нарастала, думать стало слишком тяжело, и я рухнула на кровать, или чем были эти подушки с покрывалами.
Стася еще что-то пыталась сказать, но я ее не слышала. Или слышала, но не понимала? Голова болела. Хотелось спать…
***
Небо было прекрасным, полет – головокружительным, а в сердце царило счастье. Даже тревожные мысли и беспокойства отошли на второй план.
Мы летели вдоль речушки, выходящей из Озера Дома. Ной сказал, что вначале заглянем к Лешему. Все ж, не считая Посейдона, его территории были самыми близкими и пересекались с нашими.
Я наслаждалась. И больше всего тем, что не требовалось слов. Можно было просто подумать, представить и адресовать все это мужу. И Ной поймет, улыбнется и ответит. Забота и тепло – я куталась в них, закрываясь ото всех проблем.
Но лететь все время, как оказалось, было невозможно. Во-первых, я умудрилась замерзнуть. Во-вторых, первый пункт заметил Ной, а не я. В-третьих, мы приближались к лесам, и продолжать путешествие по воздуху уже было невозможно. Поэтому мы спустились к речушке, что вела нас – отдохнуть, перекусить и немного поразвлечься.
Последнее нужно было моему внутреннему ребенку, так невовремя проснувшемуся. Поэтому после еды – фрукты и какая-то вкусненькая зелень – я зашла в речку примерно по колено, набрала в ладони воды и, глянув на Ноя, что с ожиданием наблюдал за моими действиями, пакостно улыбнулась, приводя замысел в действие. Я никогда не забуду ошеломленный взгляд мужа, когда я брызнула на него водой. Казалось, он не мог поверить, что я это сделала. Я забрызгала Водяного водой!
А потом Ной отзеркалил мою пакостную ухмылочку – первый раз видела это выражение лица у него – и шевельнул рукой.
– Аи-и-и! – взвизгнула я под волной, обрушившейся мне на голову, и замерла.
Ной смеялся. Не так, как он делал это обычно – чуть улыбаясь, а весело и заливисто, закрыв глаза и утирая слезы. Как обычный человек, как мальчишка.
«Как же я его люблю!» – вдруг кристально ясно мелькнуло в голове.
– Ах так! – воскликнула я азартно. – Ну, держись!
И я подскочила к мужу, не успевшему еще отойти от смеха, схватила его за руку и утащила в реку, а потом просто прыгнула ему на шею, заваливая нас обоих в воду. Утонуть нам не грозило, а побарахтаться было здорово.
Оказалось, я боюсь щекотки!
***
Я проснулась со слезами на глазах. Слишком ярким был этот сон-воспоминание. Слишком сильно было осознание одиночества. Хотелось устроить истерику, но я снова сдержалась: не сейчас. Нельзя сдаваться. Рано.
Передо мной появились закуски. Действительно – наблюдают.
Я жевала, практически не чувствуя вкуса и думая лишь о том, как бы сбежать. Сразу ясно, что о побеге узнают моментально. Возможно, даже сами прислужники успеют поймать. И тогда весь вопрос в том, как выиграть время. Как оторваться от погони? И куда бежать?
Хотя, я знаю, что мне важнее всего оказаться хотя бы у какого-нибудь источника воды. Я уверена, вот не знаю наверняка, но уверена, что смогу передать весточку! Мне бы только хоть кружку воды! Хоть пресной, хоть соленой, только чтобы вода была!
Снова мелькнула на задворках сознания какая-то мысль. Важная. Очень важная. Но тут же пропала. Да что ж такое!
Я подошла к окну. Небо было красным – закат. И я решила полюбоваться им с крыши. Может, хоть мысль дельная придет. Закат в пустыне оказался действительно прекрасным, но не родным. Ладно, не буду об этом думать. В первую очередь меня волновал вопрос: как сбежать. И будет волновать до тех пор, пока не попробую.
Думать не хотелось. Хотелось исчезнуть. Но вот как раз для этого надо было хорошенько подумать. Ар-р-р! Бесит!
Я посмотрела вниз. Может, все-таки прыгнуть со стены? Или нет? Я высоты не боялась, когда рядом был Ной и вода, а тут все-таки страшно. Об песок можно убиться? Думаю, ушиб или оглушение мне точно обеспечены с такой высоты. Пришлось вздохнуть и отойти от края.
Двери «в наружу» нет. Прислужников просить бесполезно. Единственное, что можно, так это требовать каких-то материалов из города. Только не книги и не воду.
Сидя вот так на крыше, позволяя мыслям течь свободно, я сообразила, почему такая нервная. Если до этого момента мне просто не нравилось то, что я, по сути, в тюрьме, то сейчас я поняла, что вниз не хочу спускаться. Песчаные стены давили на меня. Вот никогда не замечала за собой приступов клаустрофобии, а сейчас тошно становилось при одной мысли о том, чтобы уйти в комнату. Кажется, ночевать я буду на крыше.
– Прислужник. – Вновь появилась девочка. – Принеси мне сюда что постелить на пол и покрывало укрыться. Ночевать я буду здесь.
Она поклонилась, исчезла, а через полминуты передо мной появились хороший такой мягкий ковер, несколько подушек и теплое покрывало. Почти плед или одеяло. Сначала я не поняла зачем, а потом вспомнила, что на Земле ночью в пустыне достаточно прохладно, даже холодно. Скорее всего, МУХ не особо отличался в этом плане.
Я закуталась в одеяло и уставилась в звездное небо, будто пытаясь найти в нем ответы на свои вопросы. Или же обвиняя в своих неудачах? Сознание уплывало. Стася пока не появлялась. А мне очень захотелось, чтобы приснился Ной. Да, потом будет больно, но сейчас я хочу хотя бы призрачного ощущения его присутствия.
***
– Ася, смотри, – Ной стоял по колено в воде и учил меня, – ты – Хозяйка Вод, я тебе об этом уже говорил. Но ты можешь гораздо больше, нежели просто передавать послания или формировать крылья из воды. Твое тело и частично – разум перестраиваются под этот мир, сохраняя свою индивидуальность, а потому лишь от тебя зависит, насколько далеко будут распространяться твои способности. Ты теперь часть этого мира. Смотри.
Он слегка повел руками. Насколько я поняла, ему не требовались какие-то жесты, они лишь облегчали представление того, что хочешь сделать, но муж показывал это все для меня. Вода рядом с ним не шелохнулась, а вот в воздухе точно экран вырос. Прозрачный – я видела Ноя за ним, – но весьма четкий. А потом на этом экране вдруг появилась картинка: девушка в белом платье, красивая. Она шла по воде, чуть растерянная, милая и в то же время решительная.
До меня не сразу дошло, что девушка на экране – это я сама, а все эмоции и ощущения принадлежат Ною.
– Это воспоминания? – Мой голос от волнения сел.
– Да. – Экран исчез, а Ной приглашающе раскрыл объятия.
Я влетела в его руки, стискивая мужа изо всех своих сил. Все же как хорошо он меня уже знает. Эти его воспоминания и эмоции оказались красноречивее любых слов. Хотелось плакать от счастья.
– Научишь меня так же? – прогундосила я ему в плечо.
– Конечно, – улыбнулся он.
***
Над головой вновь оказались звезды пустыни. Хотелось в голос выть от тоски…
Глава 14. Вот слёзы есть, а вот их нет
Стася ругалась. На меня. На себя. На нас обеих. И я не могла понять, болит у меня голова от ночных слез, или же это дорогая шизофрения постаралась. Но в общем я была с ней согласна: я дура. Непроходимая. Глотала солёные слёзы всю ночь от снов-воспоминаний и даже не подумала о том, что слёзы – это тоже вода! Да, там много разных примесей, но основа-то, основа!
Теперь вставал другой вопрос, как мне эти капельки соленые собрать до приемлемого объема? Уж с тем, чтобы поплакать, у меня проблем не будет, и так постоянно на грани истерики.
«Истерику не надо», – пробурчала в голове Стася.
– Почему? И, кстати, ты куда пропала?
«Потому что твои эмоциональные качели блокируют меня. Я не могу прорваться к твоему сознанию».
– Но ведь раньше такого не было? – Я удивилась: уж такое точно впервые.
«Раньше не было, а сейчас что-то происходит, – серьезно ответила моя шиза. – Мне не нравится. Давай уж как-нибудь выбираться отсюда».
– Ну, теперь мы с тобой знаем, что слезы мои нам помогут. Вода есть. Ну, типа вода. Короче, лазейка появилась, это уже хорошо. Боюсь, что нам помешают, вот это плохо.
«С учетом вездесущих прислужников, да, – согласилась Стася. – Поэтому давай мы вначале придумаем хотя бы примерный план побега, а потом уже будем плакать».
– Меня радует твое «мы», – неожиданно призналась я ей.
«Ты опять делаешь из меня чудовище?» – усмехнулась она.
Я решила на этот вопрос не отвечать. Сейчас передо мной наконец нарисовались четкие цели: сбежать и наплакать сообщение мужу. Звучит странно, но на то это и Мир Упорядоченного Хаоса – твориться может буквально что угодно.
«Кто бы говорил про порядок и хаос! – пробормотала Стася. – Ты сама как порядок и хаос. Твоя логика порой убивает даже меня».
На это замечание я тоже не стала отвечать.
Я обошла еще раз весь дворец. Половина комнат так и остались закрытыми для меня. Спрашивается, зачем их было строить? Это на случай, если я в истерике разрушу свою? Типа запасные? Пригляделась к шторам и драпировкам. Интересно, а мне дадут их разорвать? Вряд ли. Но в голове постепенно вырисовывалась идея.
– Прислужник! – Вихрь песка, и ребенок появился рядом.
– Да, иммира, мы вас слушаем.
– Ваш господин приедет сюда еще?
– Иммира, господин ждет вашего ответа.
– Какого? – не поняла я.
– Вашего согласия на брак с ним. Вы готовы дать ответ?
– Нет! – воскликнула я и руками замахала, чтобы уж наверняка понял. – Я не согласна и никогда не буду!
Прислужник поклонился и исчез. Супер. А мне позарез надо было устроить истерику, но так, чтобы Азулле ничего не понял, раз слуги ему докладывают обо всем.
– Стася?
«Что?»
– У меня есть план, но мне потребуется твоя помощь.
«Слуг перебить?» – оживилась она.
– Нет! Хватит кого бы то ни было бить! Но когда мы сбежим, мне нужно, чтобы ты управляла телом. Я могу растеряться и запаниковать.
Стася не ответила.
– Стась?
«Нет», – сказала она и замолкла.
– Стася? Голос в голове, откликнись!
Но она молчала. Хотя я и чувствовала ее присутствие у себя в голове, Стася не откликалась, а я продолжала обдумывать причины истерики. Как оказалось, на пустом месте ее очень сложно спровоцировать. Попробуем обойтись.
В моей комнате висело несколько подходящих по плотности и длине покрывал. Ковер я, ясное дело, не осилю, но и тонкий тюль меня особо не спасет.
– Прислужник!
– Да, иммира.
– Принеси мне ножницы или нож.
– Запрещено, иммира.
И исчез. Нет, меня уже начинает напрягать эта их привычка: не дослушал ничего, не спросил, а сразу смылся! Ну все!
Зубами я вцепилась в одно из покрывал. Что ж, теперь я знаю, как устроить истерику! Измочаленный моими бедными зубками, но все же не порвавшийся край этой ткани довел меня до бешенства!
– Да чтоб тебя! – рыкнула я и рванула руками в приступе злости.
Ткань с громким треском порвалась.
– О, так лучше! – обрадовалась я под ошеломленное молчание Стаси в голове.
Покрывало рвалось хорошо. Прислужники не появились, даже когда я связала два куска между собой. Что ж, даже два метра ткани сделают мой побег легче. Но надо сломать им логику. Вот я уверена, что Азулле все видит или все знает. Слуги докладывают ему о каждом моем шаге.
Скорее всего, побег он тоже как-то предусмотрел, а потому надо выбесить его. Запутать. Отвлечь от основной моей идеи.
Поэтому я поднялась и с чуть безумной улыбкой привязала импровизированную «веревку» к… балкону третьего этажа. А потом спустилась на второй и устроила себе катание на тарзанке.
– Юху-у-у! – визжала от восторга я, стараясь не врезаться в стену при такой-то амплитуде.
