Сборник
Учимся говорить по-русски. Проблемы современного языка в электронных СМИ
Гораздо меньшее влияние на высокий произносительный стиль оказали современные европейские языки. Так, в некоторых заимствованиях из этих языков, в отличие от русского не знающих качественной редукции безударных гласных, сохраняется безударное [о], используемое «в торжественной, приподнятой речи» (Горбачевич 1978: 142): с[о]нет, п[о]эт, н[о]ктюрн. В заимствованиях из этих же языков, в отличие от русского не знающих противопоставления твердых и мягких согласных, «в высоком стиле могут не смягчаться согласные перед [э]»: со[нэ] т (Панов 2004: 118). Как примета высокого стиля указывается и среднее («европейское») [l] в отдельных словах типа кабриолет и [l]ендлорд (Панов 2004: 118). Думается, что и эффективность, и сама языковая реальность каждой из указанных трех примет прямо пропорциональна сфере ее действия, т. е. числу охватываемых ею слов; в этом плане наиболее уязвима третья примета. Черты высокого произношения, восходящие к современным европейским языкам, лишены культурно значимых опор, каковой для орфоэпических славянизмов является практика богослужения, а потому менее устойчивы.
Проведённое исследование позволяет прийти к следующим выводам:
1. Системообразующими для высокого стиля целесообразно считать две эстетических категории: категорию величественного и категорию прекрасного.
1.1. Категория величественного связана с количественной оценкой, т. е. силой явлений, размерами предметов; в сферу действия такой оценки целесообразно включить категорию пространности / краткости речи.
1.2. С идеей прекрасного несовместимы бытовые, натуралистические, физиологические ассоциации; следовательно, возвышают стиль приемы (в частности, ксенизация и архаизация), которые приподнимают понятия над бытовой реальностью, эстетически рафинируют, очищают их от таких ассоциаций.
2. Приметы высокого произносительного стиля образуют систему, органично встроенную в представленный механизм возвышения стиля. Существует два способа возвысить стиль за счет произношения: 1) замедление темпа речи посредством геминации, эктасиса, техники эмфатического чтения; 2) ксенизация произношения, а именно: а) сохранение произносительных особенностей языка-донора в заимствованиях из культурно престижных языков; б) перенесение таких особенностей на произношение автохтонной лексики.
2.1. Основным источником ксенизированного произношения выступил церковнославянский язык. Поскольку славянизмы активно использовались в высоком стиле, а сам церковнославянский был «языком особым, торжественным, языком церковной службы» (М. В. Панов), приметами данного стиля стали и характерные для этого языка произносительные особенности: а) фрикативный [у]: Бо[х]; б) безударное [о], т. е. «оканье»: словеса [словэса]; в) безударное [э], т. е. «эканье»: словеса [словэса];
г) сохранение ударного [э] в позиции между мягким и твердым согласными, ср. нейтр. безнадёжный и устар. поэт. безнадежный;
д) ограничения на звуковой эллипсис: на краю бе[здн]ы; е) отсутствие ассимилятивного смягчения согласных: во[зв’]еличить; ж) удлинение при озвучивании двойных согласных: Ро[с’:]ия.
Фрикативный [у] и безударное [о] ушли из литературного употребления в результате столкновения с культурно непрестижными диалектно-просторечным [у] и диалектным «оканьем», а потому в настоящее время являются орфоэпическими архаизмами, остальные же приметы, не будучи отягощены паразитарными ассоциациями указанного типа, сохранились.
Для церковнославянского языка характерно книжное, «побуквенное произношение», что было «связано с практикой богослужения», которая в условиях диалектного разнообразия национального языка должна была соответствовать «требованию единообразия», в том числе и в сфере произношения (Б. А. Успенский). В этой перспективе следует рассматривать причины появления в высоком произносительном стиле таких его примет, как (б, в, г, д, е, ж).
2.2. Источниками ксенизированного произношения выступают и современные европейские языки. Приметы высокого произношения, восходящие к данным языкам, менее устойчивы, поскольку лишены культурно значимых опор, каковой для орфоэпических славянизмов является практика богослужения.
3. Для устной публичной речи современных носителей русского языка характерна дефектность стилевой парадигмы, в частности незнание приёмов высокого произносительного стиля. Целесообразной в этой связи представляется подготовка системы специальных упражнений, направленных на развитие необходимых навыков и умений в этой далеко не простой сфере.
Литература
Аванесов Р. И. Русское литературное произношение. – М., 1972 [1950].
Вещикова И. А. Высокий стиль в современной орфоэпической реальности // Стилистика как речеведение. – М., 2013. – С. 162–168.
Винокур Г. О. О славянизмах в современном русском литературном языке // Винокур Г. О. Избранные работы по русскому языку. – М., 1959. – С. 443–459.
Горбачевич К. С. Нормы современного русского литературного языка. – М., 1978.
Зиндер Л. Р. Общая фонетика. – М., 1979.
Златоустова Л. В. Фонетические единицы русской речи, – М., 1 991.
Кант И. Критика способности суждения // Кант И. Сочинения. Т. 5. – М., 1966 [1790]. – С. 249–288.
Касаткин Л. Л. Современный русский язык. Фонетика. – М., 2200.
Касаткин Л. Л., Чой М. Ч. Долгота / краткость согласного на месте сочетаний двух согласных букв в современном русском литературном языке. – М., 1999.
Ломоносов М. В. Российская грамматика // Ломоносов М. В. Полное собрание сочинений. – М. – Л., 1952. Т. VII. – С. 389–578.
Обнорский С. П. Переход е в о в современном русском языке // Обнорский С. П. Избранные работы по русскому языку. – М., 1960. – С. 215–234.
Панов М. В. О стилях произношения (в связи с общими проблемами стилистики) // Панов М. В. Труды по общему языкознанию и русскому языку. Т. 1. – М., 2004. – С. 103–137.
Панов М. В. История русского литературного произношения XVII–XX вв. – М., 1990.
Панов М. В. Уменьшение средней информации гласных // Русский язык и советское общество (социолого-лингвистическое исследование). Кн. 4. Фонетика современного русского литературного языка. Народные говоры. – М., 1968. – С. 22–30.
Панов М. В. Стилистические изменения в фонетике // Русский язык и советское общество (социолого-лингвистическое исследование). Кн. 4. Фонетика современного русского литературного языка. Народные говоры. – М., 1968а. – С. 108–116.
Сапаров М. А. Словесный образ и зримое изображение (живопись – фотография – слово) // Литература и живопись. – Л., 1982. – С. 66–92.
Томашевский Б. В. Теория литературы. Поэтика. – М., 1996.
Успенский Б. А. Русское книжное произношение XI–XII вв. и его связь с южнославянской традицией (Чтение еров) // Успенский Б. А. Избранные труды. Т. III. – М., 1997. – С. 143–208.
Ушаков Д. Н. Русская орфоэпия и ее задачи. О правильном произношении // Ушаков Д. Н. Русский язык. – М., 1995. – С. 155–177.
Якубинский Л. П. О звуках стихотворного языка // Поэтика. – Петроград, 1919. – С. 37–49.
Αριστείδου Τεχνών ρητορικών // Rhetores graeci. Vol. IX. – Stuttgartiae& Tubingae, 1836. – P. 713–813.
Aristoteles. De Arte Poetica liber. Graece et Latine. – Lipsiae, 1780.
Aristoteles. De Arte Rhetorica libri tres. Graece et Latine. – Helmaestadi, 1648.
Beattie J. Essays: on poetry and music, as they affect the mind: on laughter, and ludicrous composition; on the usefulness of classical learning. – Edinburgh, 1779.
Bernhard Ch. The treatises of Ch. Bernhard // The music forum. Vol. 3. – New York, 1973. – P. 1–196.
Burke E. A philosophical enquiry into the origin of our ideas of the sublime and beautiful. – Basil, 1792.
Ciceronis, ut ferunt, Rhetoricorum ad Herennium libri quattuor. – Lipsiae, 1828.
Δημητρίου Φαληρέως Περί ρμηνείας. – Glasguae, 1743.
Dionysii Longini De sublimitate. – Trajectum ad Rhenum, 1694.
Ernesti J. Ch. Lexicon technologiae Graecorum rhetoricae. – Lipsiae, 1795.
Fernow C. L. Römische studien (Th. II). – Zürich, 1806.
Μαξίμου του Πλανούδη Προλεγόμενα της ρητορικης // [Rhetores graeci. Vol. V. – Stuttgartiae et al., 1833. – P. 212–576.
[Quintilianus]. M. Fabii Quintiliani institutionis oratoriae. Libri duodecim. Ad fidem codicum manu scriptorum recensuit Eduardus Bonnell (Vol. II). – Lipsiae, 1854.
А. В. Николаева (Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова)
Интернет-язык: феномен гипертекста
Самое важное, что случилось за последние десятилетия в области коммуникации, – это появление Интернета, который представляет собой Глобальную, или Всемирную, единую информационную и коммуникативную систему. По данным Фонда общественного мнения, аудитория Интернета в России в 2015 году составила 76 миллионов человек. Являясь открытым коммуникативным пространством, Интернет оказывает огромное влияние на все сферы жизни общества.
Новое коммуникативное пространство, возникшее на базе Интернета, огромно и неоднородно и позволяет пользователям Интернета стать участниками разных типов дискурса.
Кроме информационной и коммуникативной функций, Интернет выполняет развлекательную функцию, предлагая пользователям веб-сайты, на которых можно найти различные игры, музыкальные файлы, художественную литературу.
Общение в Интернете происходит в границах блогов, форумов, дискуссий на самых разных сайтах. Интернет-общение включено практически во все сферы нашей жизни, личную, общественную. Даже средние школы сейчас перешли на интернет-оповещение родителей, ведут электронные журналы и т. п.
Мы можем разделить коммуникативное пространство Интернета, условно говоря, на официально-деловое и неофициальное. В границах «официального» пространства оказываются сайты и порталы социальных институтов, в поле «неофициального» попадает любое неформальное общение. Именно последнее нас и интересует, так как официально-деловое общение в Интернете мало чем отличается от делового общения и стилистики официальных документов в целом.
Ученые ведут нескончаемые споры о типологии сетевых жанров. Возникают дискуссии даже об объеме текста. Например, можно ли считать комментарии своеобразным продолжением авторского текста? Ведь именно в комментариях даются важные авторские пояснения, разворачивается читательская дискуссия по теме. Многие читатели выбирают материал, ориентируясь на то, насколько активная дискуссия развернулась в комментариях. Чем больше откликов, тем лучше, по мнению читателя.
Интересно и то, что подавляющее количество текстов в виртуальном пространстве являются информационными, событийными, т. е. вполне могут быть отнесены к СМИ.
Особенно это относится к текстам, размещенным в блогах.
Блог (от Web Log – электронный журнал событий) – электронный дневник. В нем представлены личные тексты автора, но в этих текстах содержится призыв к читательской аудитории отозваться и написать, что они думают по поводу обозначенной в тексте проблемы.
Блог несколько напоминает традиционную колонку обозревателя в печатных СМИ, но у блогера большая свобода в выборе темы, способах оформления материала.
Поводом к написанию текста в блоге может быть любое событие – факт жизни автора или общезначимое событие. Блоготекст так же, как традиционный текст, рассчитан на публичное прочтение.
И нередко бывает так, что обыденный случай из жизни блогера становится поводом для публичных дискуссий на самых разных площадках. Так, например, на площадке Живого Журнала блогер pushba 10 октября 2015 года выложила историю о том, как она с родственниками не может поделить квартиру свекрови. В тему пришли многочисленные комментаторы. На следующий день этой истории была посвящена уже целая передача на радио «Маяк», а вечером того же дня эпизод рассматривался уже на ТВ, канал ОТР.
Блого-журналистика, т. е. оповещение, информирование от имени частного лица, становится все более популярной.
Заметим, что существует прямая зависимость текста от той площадки, на которой он базируется. В настоящее время самые популярные площадки Рунета (русскоязычной части Интернета) – это Твиттер, В Контакте, Фейсбук, Живой Журнал, Инстаграм (социальная сеть в фотографиях).
Виртуальный текст, без всякого сомнения, можно отнести к средствам массовой коммуникации, так как в процесс общения всегда вовлекается большая аудитория. Это происходит и в том случае, когда текст помещен в рамки личного блога. Мы с вами прекрасно видим, сколько популярных журналистов пришло к нам, например, из ЖЖ: Варламов, tema, drugoi.
Законодательная база РФ подтвердила тезис о том, что блого-тексты – это журналистика, приняв закон о блогерах.
С 1 августа 2014 года в РФ вступил в силу так называемый закон о блогерах – поправка в законе «Об информации, информационных технологиях и защите информации». Закон дал определение слову блогер. Это владелец сайта и/или страницы сайта, на которых размещается общедоступная информация, которые просматривают более 3 тысяч пользователей всемирной паутины в сутки.
Агентство «ИТАР-ТАСС» распространило информацию о том, что Роскомнадзор сформировал отдельный департамент, в обязанности которого будет входить проверка блогов. А также запустил сайт, в котором блогеры могут сами вносить свои страницы в специальный реестр, однако и сам Роскомнадзор может это осуществлять.
Блогеры наравне с журналистами несут ответственность за информацию, которую они публикуют. Нельзя, например, размещать информацию экстремистского характера или призывать к вандализму. Необходимо также указывать возрастные ограничения и выполнять правила предвыборной агитации. За нарушение закона предусмотрен штраф: до 30 тысяч рублей для физических лиц и до 300 тысяч – для юридических.
В связи с такими нововведениями блогеры, возможно, получат новые права. К примеру, больше доступа к информации, как предполагает в интервью «Российской газете» замначальника отдела ФГУП «Главный радиочастотный центр» (ГРЧЦ) Алексей Жмаев. «Не исключено, что появится больше возможности размещать рекламу на возмездной основе», – говорит он.
«Я не вижу ни одной причины регистрировать свой блог в реестре, – заявил автор популярного блога в ЖЖ Антон Носик. – Я имею полное право высказывать свое мнение во всемирной паутине согласно статье 29 действующей конституции Российской Федерации. Сервера моего ЖЖ расположены в США, и все отношения с компанией LiveJournal Inc (Живой Журнал) регулируются калифорнийскими законами, а законы РФ там не распространяются».
По мнению Носика, Роскомнадзор не пояснил, как будет применяться закон за рубежом, а между тем большинство блогеров публикуются именно на зарубежных серверах. И еще спорный момент: ни в России, ни за её пределами общепризнанной методики учета посетителей блогов на коллективной платформе пока не разработано. Конечно, можно установить специальный счетчик, однако закон пока не обязывает делать это, да и операторы не имеют права разглашать эту конфиденциальную информацию.
Многие другие популярные интернет-деятели тоже довольно скептически отнеслись к этому закону, заявляя, что у Роскомндзора просто физически нет никаких ресурсов для контроля всех блогов, и это дает возможность предположить, что закон могут применять избирательно.
Таким образом, уже даже в нашем законодательстве зафиксирован тот факт, что блого-журналистика существует и что с ней надо считаться.
Именно в Рунете (русскоязычном сегменте Интернета) сейчас во всей полноте отражается наш с вами язык, во всех его переменных и константах. Интернет-язык влияет на все виды текстов в таких направлениях:
• Усиление диалогичности (форумы, чаты, интернет-конференции – это понятно, но также любые тексты в интернет-пространстве приращиваются комментариями, на которые автор, как правило, отвечает).
• Развитие так называемой разговорной письменной речи (сокращения, простые предложения, экспрессивная лексика, непринужденность).
• Рост экспрессем и эмоционально окрашенной лексики в текстах.
• Огрубление речи, постоянное формирование «облика врага».
Интернет меняет наши представления о классическом тексте, он изменил мир и, вне всякого сомнения, каждый день меняет нас самих. В свое время книгопечатание обогатило словарный запас языка и способствовало фиксации норм письменной речи. Теперь Интернет не только дарит нам немало новых слов, но и способствует размыванию нормы.
Интернет помогает снять пространственные ограничения и передавать информацию по всему миру. Никакая информация без следа не исчезает в виртуальном пространстве, т. е. снимаются и временные границы.
Любой человек может поставить свой текст в открытом доступе. Таким образом происходит социализация и консолидация как отдельных индивидов, так и групп и сообществ в целом.
Огромна роль языка как одного из главных инструментов создания сообщения. И важно быть в курсе этих изменений, потому что некоторые лингвисты уже говорят о возникновении особого сетевого языка. В Интернете мы видим огромное количество неологизмов, заимствований, графических средств выражения эмоций.
Сокращается дистанция между автором и читателем.
Поэтому можем говорить о возникновении нового виртуального текста. В этом тексте:
• открытое авторское «я»;
• использование формально письменного, но концептуально устного вида речи;
• смешение признаков коммуникации и публикации;
• компенсация эмоциональной недостаточности за счет графических приемов использования разного рода экспрессем;
• совмещение признаков монолога, диалога и полилога;
• возможная анонимность;
• разные социальные роли одного автора;
• отсутствие цензуры;
• карнавально-игровой стиль изложения;
• ориентация на диалогичность.
Текст в Интернете обычно начинается уже с тематической номинации сайта (ЗОДЧИЙ.ру – информация о строительстве домов и ремонте квартир), названия сообществ (Сородичи – собрание мемуарных текстов на площадке ЖЖ).
Кроме того, каждый участник виртуальной коммуникации является создателем не только своего текста, но и со своего образа – ника. Ники могут быть очень разными, но они, как правило, созданы для привлечения внимания.
1. Игровые ники, в основе которых стилистически окрашенная лексика:
Жмурик, Чел.
2. Прецедентные имена:
Мерлин, Фидель Кастро.
3. Ники, в которых обозначена мировоззренческая позиция автора:
Буддист, Агностик.
4. Профессиональная соотнесенность:
Проститутка Кэт, Студент.
Также средством самопрезентации автора является аватара (аватарка), представляющая собой небольшую картинку, помещенную над ником.
Ник – аватара – название блога – эти надтекстовые образования, конечно, оказывают влияние на любой текст в рамках данного блога и, с другой стороны, являются множественной обращенностью к читателю.
До знакомства с самим текстом читатель уже может сообразить, нужна ли ему информация от «проститутки Кэт» и хочет ли он узнавать что-либо о чужих «Сородичах».
Четко очерченная адресность – сильная позиция интернет-общения.
Целью общения в Интернете нередко бывает не желание высказаться или пообщаться, а желание выплеснуть эмоции. Такая функционально обусловленная потребность языка Интернета в передаче эмоций нашла выход в использовании графических средств.
• Широко распространена графическая передача звуков и слогов цифрами:
Vare4ka mi3ch, Onli4;
Пиктограммы (эмотиконы, смайлики), часть которых стала общеупотребительной:
:) – улыбка;
:(– грусть, сожаление о чем-то;
о_О – крайняя степень удивления.
Интернет-речь характеризуется:
1. Традиционной для современных языков тенденцией к аббревиации:
• аббревиатуры: кмк (как мне кажется), имхо (in my humble opinion),
• сокращение слов: чел (человек), щас (сейчас);
2. Использованием молодежного жаргона (кинуть, оттянуться, бросить кости);
3. Употреблением иноязычной лексики: френды, респек, пис (мир) всем, загуглить, сабжануть. Как мы видим, заимствования активно осваиваются, создаются новые формы от заимствованного слова путём префиксации и суффиксации.
Есть свой пласт специальной компьютерной фразеологии: кинуть на мыло, писать в личку. Активно используются также общеупотребительные фразеологизмы и прецеденты.
В Интернете появляется много новых, эмоционально заряженных слов. Вот некоторые из них:
– Колорады – лица, носящие гвардейскую (георгиевскую) ленточку в качестве идентификации. Авторство принадлежит украинским националистам.
– Колорадская лента – современное название гвардейской (георгиевской) ленточки в Западной и Центральной Украине.
– Полосатые насекомые, насекомые.
Отрицательная коннотация. В последние дни фиксируется изменение на положительную в определенных кругах: Я – колорад!
– Майдауны, майдуны, майданутые (слово фиксируется с 2005 года, но сейчас частотность использования значительно возросла).
Майдауны – приверженцы Евромайдана, с пеной у рта отстаивающие единственно правильные европейские ценности, к которым стремится Украина
– Титушки – проплаченные януковичские (ранее) и путинские (сейчас) провокаторы, устраивающие провокации в среде героев Майдана или приравненных к ним лиц.
– Правосеки (часто в паре с гомосеки) – члены «Правого сектора», ловят титушек и противостоят колорадам.
– Ленинопад – массовое свержение статуй В. И. Ленина на Украине.
– Киселёв-ТВ, киселёвщина – российская пропаганда.
Немало и новых прецедентов активно используется в интернет-языке:
– Унитаз золотой, золотой батон Януковича – обозначение размера хищений государственной собственности;
– Небесная Сотня – павшие герои Майдана, расстрелянные беркутятами;
– Беркутята – бойцы спецподразделения «Беркут»;
– Хто не скаче, той москаль! – один из главнейших методов и лозунгов Евромайдана, позволяющий быстро идентифицировать настоящих патриотов Соборной Державы и эффективно отделить их от титушек и колорадов;
– Вежливые люди, они же зелёные человечки – воины неизвестной принадлежности в инопланетной экипировке, которые никому не хамят и всем улыбаются;
– Крымчанка, дочь офицера;
– Йолка, или йолка Тимошенко – стоявший на Майдане остов новогодней ёлки, который был обклеен различными патриотическими плакатами;
– Печеньки Госдепа, они же Печеньки Нуланд – кондитерские изделия, которые раздавала протестующим из корзинки на Майдане заместитель госсекретаря США по Евразии и Восточной Европе Виктория Нуланд.
Также актуализируются многие слова и выражения, давно вышедшие из употребления.
– Бандеровцы – приверженцы идеологии Стефана Бандеры, которые стоят за Соборную Державу.
– Хунта – нелегитимная власть в Киеве, пришедшая к рычагам управления страной вооружённым путём, свергнув законного президента Януковича. Ранее слово долго не употреблялось в повседневной лексике – не менее 25–30 лет. Самая известная хунта в истории была чилийская (А. Пиночет).
– Новороссия – историческое название южных и юго-восточных областей Украины, вошедших в УССР в начале 1920-х, для разбавления прогрессивным пролетарским элементом отсталых малороссийских селян.
Широко используются звукоподражательные слова: чмоки-чмоки, ням-ням, бэу (рвотный позыв), бгг (смех).
Создаются даже специальные подъязыки Интернета. Наиболее известный олбанский. Чаще всего отдельные слова этого языка используются в комментариях к тексту. В основе множества мемов также лежит этот язык (в частности, слово превед).
Основная особенность олбанского йизыга – это нарушение орфографических норм. Но, что удивительно, чтобы овладеть этой «анти-нормой», надо прежде всего иметь представление о самой норме. Так, например, надо писать чя-щя вместо ча-ща. Йа – вместо начальной я. Многие эти языковые образования уже стали штампами, активно использующимися на разных площадках, в том числе и в Живом Журнале.
Вот некоторые слова олбанского языка с переводом на русский:
– Превед – здравствуйте;
– Пачом холва – сколько стоит;
– Выпей йаду – лучше умри, неумное существо;
– Ниасилил, многа букафф – слишком длинный текст, не смог прочитать;
– Ржунимагу – ваш юмор меня покорил;
– Аффтар, пешы исчо – мне нравится ваш текст, с нетерпением буду ждать следующий;
– Кросавчег – умный, красивый мужчина в полном расцвете сил.
Кроме этого, в Интернете активно используют ненормативную лексику. 64 % интернет-пользователей отвечают, что они используют, пусть даже в измененном виде, такую лексику: ни х*я себе; нах!; 3,14 здец.
Пунктуация очень свободная, а нередко и вовсе игнорируется пользователем. Сложные предложения используются реже, чем простые. Широко распространены неполные предложения, активно используется инверсия.
Набор предложений и слов заглавными буквами воспринимается аудиторией крайне отрицательно: «Чего кричишь?!»
Среди множества изменений текстового целого, к которым привело появление интернет-общения, можно отметить вещественную реализацию диалогичности, той диалогичности, о которой писал ещё Бахтин: «Язык живет только в диалогическом общении пользующихся им. Диалогическое общение есть подлинная сфера жизни языка. Вся жизнь языка, в любой области его употребления (бытовой, деловой, художественной и других) пронизана диалогическими отношениями» (Бахтин 1979: 212).
Любой текст – это сочетание разных текстовых структур, в нем обычно имплицитно представлена диалогичность. В интернет-тексте эта диалогичность дана не только имплицитно, она нередко явно реализована посредством разных прямых вопросов, обращённых к читателю, и далее в полной мере проявляется в комментариях читателей. Комментарии – это продолжение текстового целого, важное продолжение, и это одно из главных отличий электронного текста от текста, воспроизведенного на бумаге.
Диалог в комментариях часто оказывается важнее самой информации в тексте, очень часто читатели обращаются к тексту только потому, что под ним много комментариев. Дискуссия после материала показывает, что тема востребована и интересна.
«Механизм взаимоотношения текста и аудитории основывается на напряженном взаимоборстве. Слушатель постоянно стремится определённым образом идентифицировать текст со своей памятью. Текст же в свою очередь постоянно врывается в память и трансформирует её. Диалог этот имеет напряжённодраматический характер и в предельном своём воплощении тяготеет к взрыву» (Лотман 2002: 174–175).
Взрыв этот в пространстве Интернета имеет вполне вещественное воплощение и носит имя холивар (от англ. holy war, священная война). Холивар – жаркая, не всегда корректная дискуссия по теме, заявленной в тексте.
Свобода самовыражения личности в Интернете, анонимность пишущего, ориентированность на непосредственный диалог являются не только положительными факторами, позволяющими пишущему раскрывать свой творческий потенциал, но также снимают многие общепринятые для публичного общения ограничения, такие, например, как этические и этикетные.
Тогда мы имеем дело с вербальной агрессией или с созданием так называемой «смеховой» ситуации в коммуникации, когда речевое поведение одного из коммуникантов выходит за границы «приличий», но не несёт в себе интенция оскорбления.
Можно сказать, что Интернет – это особый мир и, чтобы выжить в нем, мы должны стать «особыми» людьми, освоить правила присутствия в этом пространстве.
Для создателей интернет-текста необходимы базовые лингвистические навыки, владение материалом по теме статьи, языковая и интерактивная компетентность.
Литература
Барт Р. Мифологии. – М., 1996.
Бахтин М. М. Проблема речевых жанров // Бахтин М. М.
Эстетика словесного творчества. – М., 1979. – С. 212.
Голубицкий Сергей. От Лузлов к Чёрной тетраде: печальная эволюция форумных активистов. URL: http://computerra. ru/9447
Копнина Г. А. Речевое манипулирование. – М., 2014.
Лотман Ю. М. История и типология русской культуры. – СПб., 2002.