Петр Иванович Попов-Серебряков
Августа
– Давай, родная моя, давай! Последний рывок, Катюша моя. Я обо всем договорилась. Ты больше никогда не будешь катать надоедливых детей. Теперь тебя ждёт покой на волшебных восточных лугах, окружёнными красивейшими горами и холмами, роскошная конюшня и лучший уход. Ты только сейчас не подведи. Нам осталось совсем чуть-чуть – вон видишь, вон за тем поворотом, – подбадривала Августа Катю. Самой же Августе было здорово, как ещё никогда в жизни! Она ведь скакала по Москве, сама скакала, можно сказать, летела сквозь вечерний город, да ещё и в сказочном облачении. Это была и она, Августа, и не совсем она. Искательница кладов, актриса, похитительница лошадей – она была той девочкой, которой ещё недавно не могла даже мечтать быть. И это был не сон. Все происходило очень даже по-настоящему.
Эпилог.
Августа и Никитон шли по одной из боковых аллей Парка. С момента успешной передачи дара иранскому послу прошло уже две недели. И все эти две недели Августа была наказана и сидела дома. Она даже в школу не ходила. Это был первый день, когда ее наконец выпустили ненадолго погулять. На улице валил первый осенний снег. Его крупные мокрые хлопья облепляли с ног до головы. Все вокруг пытались хоть как-то защититься от него, но только не Августа. Она была настолько рада этому морозному воздуху, этому липкому снегу, знакомому Парку, в конце концов, по которому успела так соскучиться, что по своему обыкновению сняла шапку и шла теперь медленно, расставив руки и наслаждаясь свободой. Никитон, наоборот, мёрз, бегал кругами вокруг Августы и спрашивал, спрашивал, спрашивал. Августа отвечала нехотя, будто она была в тумане.
– Густа, а правда, что посол вышел в сопровождении целой свиты, а ты подняла лошадь на дыбы прямо посередине двора посольства?
– Ну да, у них так положено было сотни лет назад, поэтому обычай пришлось повторить. Дар-то древний, из прошлого, типа.
– Слушай, а потом-то что? Ты отдала сундук этому Хесаму, да?
– Ну да, а он уже лично вручил послу, само собой. Я же, типа, была всего лишь на всего мальчиком слугой. А посол такой маленький, маленький, но очень важный зато! Хесаму пришлось почти в два раза согнуться, чтобы отдать ему этот подарок.
– Круто, Густа! А ты думаешь, они все даже не поняли, что ты на самом деле, ну…
– В смысле, что я не иранский мальчик слуга, а обычная Московская девчонка, что ли, Никит, – Августа впервые перестала глотать воздух и на секунду бросила на Никитона смешливый взгляд.
– Ну, в смысле, конечно – это же надо все таки постараться так телепортироваться в роль мальчика, ведь это тебе не просто парик одеть, как мы тогда… Эмм, короче я запутался, но ты меня ведь поняла, да?
– Да чего уж тут не понять, то Никит. Не знаю наверняка, конечно, но вряд ли. Уж что, что, а загримировали меня, типа, круто. Но если честно, никто на меня особенно и не смотрел. Их интересовал только священный дар – они там осматривали его, проверяли, все ли работает, на месте ли самый драгоценный в мире красный алмаз, охали, ахали и благодарили своего Аллаха, конечно. Остальное вокруг этой иранской знати сразу стало абсолютно неважным. Даже сам Мистер Хесам, который, между прочим, его и нашёл! Мне даже, в какой-то момент, стало очень обидно за него, знаешь? Стоял себе такой смиренный, со склоненной головой… Но уж кому-кому, а уж точно не мне было решать их порядки, так что я, типа, просто стояла и гладила Катю тогда. Ведь она была главной героиней всего приключения, но, никто кроме меня, похоже, этого не понимал. Поэтому-то для меня сейчас куда важнее, что Катя уже в Иране. И ей там правда хорошо. Хесам фото присылал. Здорово ей там…
– Ни фига себе история, Густа! Да ты ведь могла тогда… Да все, что угодно попросить ведь, правда?
– Не знаю, Никит, может и могла, но, а что мне нужно-то? Вот если бы… Интересно, почему ещё недавно я могла разговаривать с лошадьми, а теперь больше нет? Неужели просто из-за того, что я стала чуть взрослее? Вот если бы я могла попросить вернуть мне этот дар… – говорила Августа уже скорее сама с собой.
– Не знаю, Густа, общение с лошадьми для меня вообще загадка. Ты же мне никогда не рассказывала об этой своей тайне… Слушай, скажи лучше, как родители-то узнали?
– А?
– Ну как все вообще узнали, что это была ты?
– Да через Шанского. Он вечно по интернету лазает. Вот и наткнулся на ролик шпионский какой-то. Увидел Хесама, и понеслось.
– Варе показал, да?
– Да он, дурак, всем показал… Варе деваться было некуда уже. Вот и родители узнали, и в школе тоже. Меня теперь, возможно, исключат даже, да и ладно.
– Никто тебя, Густа, не исключит. Наоборот, ты героиня на коне теперь! Все тобой гордятся ведь! Как придёшь в школу – сразу поймёшь, какой знаменитой ты стала.
– Да мне, типа, знаменитость совершенно не нужна, Никит.
– Не, ну как, круто все таки – нашла клад, похитила лошадь, поднесла Иранскому послу. Да, а три дня назад по телеку показывали, как этот твой низенький посол вручал тот самый сундук самому нашему Президенту, шутка ли?! Ты хоть смотрела?
– Не-а, телек был тоже под запретом, да и не интересно мне особо. Политика – это вообще не мое. Одно могу сказать, все сделал Хесам, а я лишь чуть помогла ему.
– Но разгадала-то все ты! Ты и есть настоящий детектив! Жаль, что меня рядом не было, может, чем смог бы помочь тебе все таки, – грустно и смущённо сказал Никитон себе в воротник.
– Да мне тоже, типа, не раз было жаль, что тебя не было не рядом. Ты ведь как-никак мой лучший друг, Никит.
– Спасибо, Густ – ты тоже моя лучшая подруга. Без вариантов. И только с тобой может быть так интересно! Я эти две недели с ума сходил от скуки, хотя… Кое в чем я тоже преуспел, Густа! И тебе наверняка будет это очень даже интересно, потому как….
– Даже не говори мне, Никит – мне ведь все запретили теперь. Вообще, вообще все. Хотят, чтобы я стала самой смирной девочкой на свете.
– А ты точно сможешь, Густа?
– А ты сам-то как думаешь, Никит?
– Думаю… Думаю, вряд ли, – аккуратно ответил Никитон.
– Вот и они знают на самом деле, что ничего из этого не выйдет. Какая из меня примерная девочка? Мне реально очень жалко и Маму и Папу, но себя-то не переделаешь, – вздохнула Августа и загребла огромную кучу снега прямо голыми руками.
– Но аккуратной быть тебе все же стоит. А то ведь можно и реально влипнуть.
– Это да. Я сама все время думаю об этом. Но без риска можно разве что кошек местных выслеживать. Хотя риск, конечно, типа, должен быть оправданным, и, как бы это сказать, не очень рискованным.
– Но как же родители-то все таки? Они же теперь глаз с тебя не спустят!
– Ну, может, отвлекутся сейчас немного на строительство нового дома на даче.
– А чего они решили вдруг новый дом строить? У вас же и старый вроде нормальный вполне.
– Да мне тоже старый нравится – я его люблю даже. И новый совершенно не хочу. Но родители спорят все теперь. Мама хочет, а Папа говорит, что это, типа, неправильно. Подарок все таки.
– Так, так. Ты уж давай до конца говори все, Густа! Я же не идиот все таки. Какой такой подарок вдруг? Тебе Иранский посол подарил что-нибудь, да?
– Да сдалась я Иранскому послу, как ты не поймёшь? Хесам подарил на прощанье. Брошь красивую в виде лошади. Мне нравится. Я бы даже иногда ее надевала, ну, когда у меня, типа, вдруг случаются настроения побыть настоящей девочкой. Но говорят, она дико дорогая, так что не буду, конечно. Вот Мама с Папой и спорят, что с ней делать теперь.
– Круто, Густа – урвала таки свой кусок клада! Эх, мне бы так, принести домой что-нибудь ценное, а то моего Папу с работы сократили только что.
– Ну, значит, эта брошь вашей семье, типа, нужнее. Я скажу Маме с Папой – это будет самое благородное решение. А значит, и самое правильное.
– Ты это брось, Густа… Даже не думай!
– Смотри, вон Варя со Степой идут. Между прочим, если бы не Варя, то я бы наверняка до сих пор дома взаперти сидела. Все таки классно, что у меня, типа, есть такая старшая сестра.
– Густа, тебе уже полчаса, как надо быть дома, забыла, что ли? – кричала запыхавшаяся Варя. Сама Варя многое передумала о своей сестрёнке за последнее время. Она и злилась на неё, и завидовала, и жалела до слез, но в итоге пришла все таки к выводу, что ее Густа самая что ни на есть крутая младшая сестра в мире.
И умная старшая сестра Варя тут абсолютно права. Августа хоть и немного странная, и не всегда похожа на других девочек, но зато тем, кто знает ее хорошо, скучать с ней точно не придётся. Потому, что на самом деле Августа умная и любопытная (ну, это кроме того, что она лучше всех лазает по деревьям и крышам, быстрее всех бегает и лучше всех прячется).Вот только сама она вовсе так не считает – наоборот, в большинстве случаев, Августа будет упорно утверждать, что она, типа, самая заурядная и неинтересная девочка в мире. Правда… Только до тех пор, пока на горизонте не забрезжит хоть сколько-нибудь стоящее приключение – тут Августа забывает про свои комплексы и старается изо всех сил. Потому, что ведь настоящее приключение надо не только не пропустить, но ещё и поучаствовать в нем, причем, обязательно на полную катушку. А больше всего на свете Августа любит приключения, ну, а приключения, в свою очередь, уже успели полюбить Августу.