Марта Молина
Найди Наохама
Глава 25
Следующим вечером Ася пришла к храму заранее. Надеялась переговорить с монахом до начала службы. Но Аут появился ровно в шесть, оглушительно постучал в гонг и прошествовал мимо Аси, словно не слыша ее вопросов. Вместе со своим напарником он уселся перед статуями Будды и раскрыл книгу.
– Разве буддийские монахи могут быть такими спесивыми? – расстроенно обратилась Ася к кошке, отиравшейся у дверей в храм.
Асю окликнул второй монах и жестом показал на пол позади себя. Она закатила глаза и глубоко вздохнула. Придется еще раз пройти через эту пытку и отсидеть нескончаемую службу.
Ася разулась, прошла к комоду, долго скрипела дверцей, неловко пытаясь вытащить наименее грязную подушку, которая лежала, конечно же, в самом низу. Задела какой-то канделябр, который с ужасающим шумом грохнул о мраморный пол и быстро покатился к золоченым идолам. Ася зажмурилась, ожидая, что ее сейчас прогонят. Но монахи лишь молча сидели, опустив глаза, готовясь петь, но все не начинали – ждали Асю?
Наконец, она устроилась и перевела дух. Потянулись бесконечные минуты второго Асиного чантинга.
***
Прошла неделя, и в жизни спонтанно появился распорядок дня. Солнце садилось во время чантинга, и когда Ася выходила из храма, было уже совсем темно. Заняться на острове ночью было нечем, поэтому она ложилась уже после восьми.
Вставала рано утром и отправлялась плавать. Освежившись в море, покупала фрукты у уличных торговцев, воду и печенье в магазине. В первые дни она бесцельно кружила по острову, а в дождь спала или смотрела фильмы в ожидании вечера. Но время шло, и ее дневное безделье становилось все более осознанным. То ли Ася входила в неторопливый темп местной жизни, то ли действовали песнопения монахов, но ее ум успокаивался, взгляд прояснялся. Все чаще она просто смотрела на мир вокруг, и ей не нужны были иные развлечения. Было приятно наблюдать за тем, как происходит жизнь, хотя на беспокойный европейский взгляд ничего интересного и не происходило.
Ася все реже включала телевизор и выходила в интернет. Соцсети уже не захватывали, они вызывали скорее спокойное недоумение. Что это? Зачем люди делают все эти фотографии, зачем пишут и комментируют друг друга, зачем воруют глубокомысленные фразы и выкладывают на своих страничках чужие картинки, не имеющие никакого отношения к реальной жизни? Зачем они афишируют, какие мероприятия посетили и где находятся в данную минуту? Кому интересно, как растут их дети и сколько алкоголя было выпито на их праздниках?
Асю больше не тяготило одиночество. Ушло стремление к развлечениям и вообще движению. Она стала меньше спать, но при этом оставалась энергичной и сосредоточенной. Мысли упорядочились, как будто кто-то расчесал огромным гребешком годами спутанную шевелюру ее ума. Все чаще ей было просто хорошо.
Дни не были заняты деятельностью. Это было просто пребывание. К шести часам она приходила в храм, подпевала мантрам, которые уже запомнила, или просто сидела в блаженном покое.
Однажды во время чантига ее взгляд зацепился за яркие блики на пьедестале одного из Будд. Этот ослепительный свет приковал все внимание. Сначала глаза слезились, хотелось сморгнуть, но она не прилагала никаких усилий ни для того, чтобы смотреть, ни для того, чтобы не смотреть. Дискомфорт быстро прошел, и вскоре весь мир сошелся в одной точке, на этой частице света. Асю накрыло осознание того, что ей не обязательно что-то делать. Просто сиди и смотри. Станет трудно – не смотри. Вот и все. Это же так легко! Хочешь – смотри, хочешь – не смотри.
Просто живи. Ничего не надо делать, никуда не надо бежать, ничего не надо изобретать. Достижения, слава, деньги, отношения – это все как бутафорские фигуры, расставленные вдоль линии жизни лишь для того, чтобы скучающим прохожим было с чем сделать селфи. И они бегут, стоят в очереди, волнительно прихорашиваются, делают фото, показывают их друг другу и ревниво смотрят на реакцию. Нравится ли? Восхищены ли? Завидуют ли? Достаточно ли хорошо все видят, что вот – я, а вот – достижение, и мы рядом, оно мое, я его, это реально, правда реально, вот же фотография!
А кому не нужны эти постановочные кадры, эта иллюзия наполненной смыслом жизни, тому совсем не обязательно стоять в очереди и щелкать затвором. Можно просто пройти мимо. Ты свободен! И остальные тоже свободны. Стремиться к достижениям – это их свободный выбор. Не стремиться – твой. Ничто не лучше и не хуже. Просто разные пути. А если ты устал смотреть, так просто отведи взгляд или закрой глаза. Это тоже жизнь. Да, так тоже можно было!
Монахи стали бить поклоны, и Ася очнулась. В этот вечер что-то изменилось в ней. Она не знала, что это, даже не анализировала: просто наслаждалась покоем внутри. Убрала подушку, обулась и вышла на площадку перед храмом.
Ее обогнали монахи. Один из них обернулся и неожиданно улыбнулся ей. Это был Аут.
Глава 26
Ася на удивление быстро освоила скутер. Ходить пешком по духоте было трудно, и все передвигались по острову на двухколесном транспорте. Аренда стоила дешево, и, упав всего два раза, Ася легко влилась в поток местных байкеров. Она обзавелась дождевиком и даже научилась определять по тучам, что грядет ливень – значит, пора делать срочную остановку и облачаться в непромокаемый плащ. Без него вымокнуть можно было за десять секунд, а сохла одежда здесь нестерпимо долго из-за высокой влажности воздуха.
В один из дней Ася колесила по острову и остановилась на светофоре, пропуская группу пешеходов. Мимо просеменила молодая тайка с группой маленьких тайчат. За ней, тяжело переваливаясь, женщина в цветастом халате несла огромные пакеты. Светофор замигал, и дорогу вприпрыжку перебежал старичок европейского вида. Внезапно шлем показался Асе нестерпимо тесным. Старичок был явно ей знаком.
Не выпуская его из виду, Ася свернула в переулок и медленно покатила по дороге. Мужчина вдруг обернулся и уставился прямо на нее.
Больше не было сомнений: щуплый дед в гавайской рубахе – Жора, величайший финансист и автор махинации, способной пошатнуть власть еврейских сектантов. Тот самый Жора, в доме которого она узнала о его гибели.
– Не может быть, – пробормотала Ася, испуганно озираясь. Неужели это призраки пришли проведать ее? Если сейчас она увидит Беллу и Гуревича, останется лишь бежать в храм и целовать ноги Ауту, чтобы избавил ее от наваждения и отпустил все грехи.
Дрожащими руками она сняла шлем.
– Ася, вот это встреча! – узнал ее старик.
Он раскинул руки и заспешил к ней. Ася слезла со скутера.
– Вот это да! – удивлялся Жора. – Отдыхаете здесь?
Какой уж тут отдых. На подгибающихся ногах она сделала пару шагов навстречу привидению.
– Что-то вы бледноваты, – заботливо отметил старичок и принялся ее разглядывать. – Исхудали что-то.
Ася смотрела на него во все глаза. Румяный, загорелый, совершенно целый и невредимый дедуля.
– Вы не погибли в авиакатастрофе? – спросила она.
– Ах, нет, не погибли! – жизнерадостно прокричал он. – Живы, все трое! Нам так повезло! У Гуревича случился сердечный приступ, и мы все не улетели. А самолет разбился! Представляете, как бывает?
Он просто фонтанировал энергией. Ася заплакала от облегчения, одновременно смеясь над своей эмоциональностью.
– Я такая плакса, простите, – сквозь слезы проговорила она. – Просто я очень счастлива, что вы живы. Ведь я винила себя в вашей смерти. А как Гуревич? Поправился?
– Да, он тоже здесь! Отдыхаем на Пхукете, – он махнул рукой в сторону моря. – Сюда заехали на экскурсию. У нас увеселительная прогулка по морю! А вы?
– А я здесь живу, – ответила Ася. Она все еще не верила своему счастью.
– Отличное местечко! – подпрыгивал финансист. – Никогда не был в Азии, но знаете, мне тут нравится! Может, присоединитесь к нашей банде? У нас не только старики. Все, все здесь! Подвезите меня на своем железном коне! В молодости, помню, и у меня был байк…
Под «всеми» Жора подразумевал шумную компанию из жен, детей, внуков с Гуревичем и адвокатом во главе. Асю приняли очень тепло. Ее обнимали, хлопали по спине и зазывали на яхту.
– Мы ее арендовали и катаемся по островам! – похвастался Гуревич.
Яхта выглядела шикарно.
– Вам удалость продать недвижимость, – догадалась Ася.
– Да! – счастливо засмеялся Семен. – При ближайшем рассмотрении наш коварный план оказался не таким уж надежным. Это мы поняли уже после, когда меня забрали в больничку, а самолет взорвался без нас. Счастье, что мы не улетели в Тель-Авив. Не погибли бы в катастрофе, так прогорели бы со сделкой. Жора подкачал!
Финансист зарумянился.
– Было слишком мало времени на продумывание деталей, – оправдывался он.
– Ладно, все уже позади, – перебил Гуревич. – Братство решило, что я помер в самолете, и за недвижимостью следить перестали. Удалось ее удачно продать, да еще и авиакомпания выплатила компенсацию за наш багаж. Он же улетел, в отличие от нас!
– Улетел, да не долетел! – засмеялся Жора и бросился к продавцу уличной еды.
Все наперебой стали кричать, чтобы он захватил и для них чего-нибудь вкусного.
Ася с улыбкой наблюдала за этими веселыми людьми. Что ж, как минимум трех мертвецов можно списать со счетов. Кажется, Асино вмешательство сделало жизнь семьи Гуревича лучше.
***
До чантинга было два часа, и Ася приняла приглашение подняться на борт. Разговорились с адвокатом. Это был седой мужчина с тихим голосом и робкими манерами. Раньше Ася представляла адвокатов шумными и пробивными. Услышав Асину историю, адвокат захотел поделиться с ней своим пониманием счастья.
Ася открыла свой уже порядком потрепанный блокнот и стала слушать.
– С раннего детства формула счастья была для меня очевидной. Я недоумевал, как весь этот большой взрослый мир не понимает такой простой штуки. Я делился своей находкой с несколькими избранными взрослыми, но в ответ получал лишь глубокомысленный кивок. В духе, смотрите, какой умный мальчик растет.
Это бесило, но не сильно. Я просто запомнил свою формулу, отложил на верхнюю полку своей памяти, чтобы, когда подрасту, легко достать ее и начать пользоваться.
Формула состояла из трех слагаемых. Счастье – это когда совпадают «могу», «хочу» и «надо».
В школьные годы какой-то элемент вечно выпадал. «Надо» было предостаточно. В детстве от нас все что-то требуют! «Могу» относилось к простым для меня предметам – геометрии, например – и уже этот дуэт делал меня вполне довольным жизнью. Приятно, когда получается решить задачу. Когда на олимпиаде занимаешь призовое место. Хорошо, когда совпадают «надо» и «могу».
«Хочу» и «могу» совпадали тоже частенько. Я хотел и мог подолгу плавать в прохладной реке. Хотел и мог часами мастерить города из картона и скрепок. Но это все было никому не надо. Когда я занимался милыми сердцу вещами, которые получались действительно здорово, вечно находилось какое-нибудь «надо» не в тему. Надо идти в школу. Надо помогать по дому. Надо делать уроки.
Когда я подрос, многие их моих «хочу» стали совпадать с «надо». Я видел много профессий, нужных и хороших, которыми хотел бы заниматься. Но не хватало третьего звена: «могу». Поверьте, заниматься самым любимым и нужным делом на свете, не умея – это пытка, а не счастье. Все будет валиться из рук, ты будешь портить все, к чему прикасаешься, хоть и хочешь, и надо.
Я не стал врачом, потому что не было «могу». Хотел, но не умел. По той же причине я не стал ювелиром, моряком, агрономом. Все это я хотел, все это было надо, но ничего из этого я не мог делать.
Однажды я нашел схему счастья по-японски. Они называют ее «икигай» – твоя личная причина жить. Я был поражен: эта концепция была совсем как моя! За одним исключением: японцы предлагали не три, а четыре компонента.
Первый: то, что ты любишь. Это мое «хочу».
Второй: то, в чем ты хорош. Это мое «могу».
Третий: то, что нужно миру. «Надо».
И четвертый – то, за что тебе будут платить. По моему мнению, это могло бы входить и в «надо». Людям надо – они и платят. Да и не рассматривал я в своем детском рецепте счастья такой скучный компонент, как деньги.
На пересечении всех четырех областей и находится твой икигай, смысл жизни. После знакомства с этой пятивековой системой я еще больше укрепился в правильности своей формулы счастья. Раз она пришла в голову какому-то древнему японцу, а потом современному малышу, то есть мне, значит, в ней есть зерно истины.
И чем дольше живу, чем больше наблюдаю за людьми, тем больше убеждаюсь: моя формула работает.
Так что запишите: счастье – это когда совпадают твои «надо», «могу» и «хочу». И черт с ним, с четвертым компонентом. Если совпадут мои три, деньги приложатся!
Ася старательно занесла формулу в блокнот, показала собеседнику. Тот удовлетворенно кивнул.
– Так как насчет вас? – спросила Ася. – У вас в итоге совпали ваши «надо», «могу» и «хочу»?
Он поерзал и задумчиво поглядел вдаль.
– В геометрии фигура из трех соединенных между собой точек, я имею в виду треугольник, считается устойчивой, но в жизни… Вечно выпадает этот третий компонент. То надо и могу, но не хочу. У большинства это характеризует работу. То могу и хочу, но никому этого не надо. Как правило, это всякие дурацкие хобби: компьютерные игры, например, или неразделенная любовь. Да-да, любовь тоже отлично вписывается в мою формулу. Вы хотите быть с человеком, готовы все сделать ради него, семьи, а ему это даром не надо… А вот формула «хочу» и «надо» часто отражает наши стремления, планы. Хочу заняться спортом, хочу здоровое тело, и это мне действительно надо. Но не могу, хоть убейте! Не могу я вставать на час раньше, чтобы разминаться и обливаться. Не могу я хрустеть морковкой вместо чипсов. Не могу посещать спортзал после работы, на которой все эти «могу» и «надо» высосали из меня последние силы! Понимаете? Вечно выпадает один компонент… Вечно чего-то не хватает для полного счастья.
– Ну а как насчет этого разговора? Мне нужен был ваш рассказ – это «надо». Вы вывели уникальную формулу, про которую можете мне рассказать – это «могу». И наверняка вам хотелось ей поделиться с кем-то хоть раз в своей жизни, ведь вы говорили, что с детства эту вашу формулу не воспринимали всерьез. Значит, воплотилось и «хочу»? – лукаво улыбнулась Ася.
– Браво, девушка! – зааплодировал он. – Схватываете на лету! Не только усвоили мою формулу, но и тут же применили ее на практике! Хвалю. И вы правы, этот разговор был мне чертовски приятен. Может, это и были проблески счастья. Хотя был бы я адептом икигая, для полного счастья потребовал бы с вас четвертый компонент: денег!
И он рассмеялся свой шутке.
Ася полезла в рюкзак и выудила мандарин.
– Мне повезло, что в вашей формуле всего три составляющие! И вместо денег примите, пожалуйста, этот фрукт. Спасибо вам!
Адвокат был приятно удивлен и даже растроган. Пришло время прощаться, и Ася покидала яхту с улыбкой на лице. До нее еще долго доносился аромат свежеочищенного мандарина.
Глава 27
На третьей неделе Аут обратился с ней сам.
– Хочешь что-то спросить?
Ася даже растерялась. Внутренний покой, к которому она привыкла за последнее время, вдруг всколыхнулся. Несколько дней она не говорила ни с кем и, казалось, даже забыла, как ворочать языком, чтобы получались слова. Поэтому она просто кивнула.
– Спроси, – предложил монах.
Ася откашлялась и коротко рассказала о своих поисках.
– Наохам, – повторил Аут, прислушиваясь к новому имени.
Не знает, догадалась она.
Асю стремительно выкидывало из умиротворенного состояния. Оно оказалось таким хрупким! Нахлынули заботы и осознание своего положения: одна в далекой стране, в погоне за мифическим старцем, без денег, существующая лишь на средства друзей. Только сейчас она поняла, что наверняка уволена: сроки отпуска давно вышли, и из той тысячи непросмотренных е-мейлов десяток наверняка принадлежит ее работодателю. Ася настолько погрузилась в свое созерцательное проживание жизни здесь, в Таиланде, что давным-давно не проверяла почту и даже забыла, сим-карта какой страны сейчас установлена в ее телефоне. Помнится, она перешла на местную связь еще в Тунисе, да так и ездит по свету с африканским номером. А коллегам, конечно, Ася его не сообщала.
Да, здесь она почувствовала прикосновение настоящей гармонии, но стоит ли это разрушенной жизни? Аут не слышал о Наохаме. Начинать поиски заново сил уже нет. Да и нужно ли это кому-то? Света давно оправилась, московские друзья привыкли к своей судьбе и, принеси им Ася пресловутый рецепт счастья, может, они и не захотят ничего менять в своих комфортных и таких-как-у-всех жизнях.
Аут посмотрел на ее понурые плечи, кивнул и ушел.
Что это значит? Что теперь делать?
Что делать, Ася не знала. А потому продолжила жить так, как привыкла. Каждое утро шла к морю и возвращалась домой через рынок и магазин, каждый вечер приходила в храм и ложилась спать после заката. Единственное, чем отличались эти дни, – ощущением потерянности.
Ася была в тупике.
Глава 28
Димино положение нельзя было назвать успешным. Покорившись обстоятельствам, он покинул Россию и скитался по миру. Такое времяпрепровождение ему нравилось гораздо больше, чем нудная жизнь семьянина и офисного планктона, но он ясно осознавал, что долго это продолжаться не может. Уткин не был миллионером, а деньги у безработных имеют свойство заканчиваться. К тому же, вечные разъезды начинали утомлять. Его мигрени не любили смену климата и часовых поясов, и вдали от дома ему было все сложнее справляться с болью и приступами депрессии.
Дима понимал, что однажды ему придется осесть. Но он так запутался! Казалось, только в движении ему ничего не угрожает. Обоснуйся он на одном месте, тут же обрастет связями, знакомствами. Булочники, соседи, почтальоны – мир кишит миллиардами наблюдательных глаз. Стоит остановиться, как тебя тут же запомнят. Все будут знать, где тебя можно найти. И однажды за тобой придут.
А прийти за Димой могли многие. Начиная от полиции и заканчивая Царем Горы. Еще и докучливых родственников со стороны супруги никто не отменял. Они осаждали его электронную почту сначала слезливым сочувствием, а затем возмущением от того, как он смеет наслаждаться жизнью после смерти ребенка и жены.
Дима перевернул эту страшную страницу своей жизни, но ее следы просвечивали так ярко, что писать новую главу было невозможно.
Если кому-то в этом мире и был нужен ответ всезнающего мудреца, так это Диме.
***
Когда Ася пропала из дома в Тунисе, Дима знал, где ее искать. Он злился: даже под страхом сгореть заживо чертов араб наврал! Убедил Диму, что не успел сообщить Асе, где искать Наохама. А сам дал ей адрес, и вот теперь Ася едет к мудрецу, даже не попрощавшись!
Но ничего. У Димы была фора. Он знал то, чего не знала Ася.
Он задумал использовать ее для выполнения грязной работы, а сливки снять самому. Пусть Ася ищет людей, уговаривает их, слушает сопливые истории. Дима ненавидел это. Вместо задушевных разговоров он предпочитал демонстрировать силу. Пока что такой подход срабатывал на сто процентов. Но ведь весь мир не запугаешь! Поэтому он решил следить за Асей, а когда она будет у цели, опередить ее.
Найти Асю в Эйлате не составило труда. По адресу, полученному от сгоревшего старика, его встретила пожилая дама, которая как-то сразу решила, что раз он русский, значит – друг их вчерашней гостьи. Диме даже говорить почти не пришлось. Дама шепнула ему, что Асю стоит поискать на орнитологической станции. Он поймал такси, выехал за город и затаился на придорожной заправке. Он заметил Асю издалека: одинокая фигурка, бредущая по обочине в пыли от проносящихся мимо автомобилей.
Рядом заправлялся грузовик, и Дима попросил водителя подкинуть к подружке. Мол, разминулись, во-о-он она идет. Прокати двести метров!
Случайная встреча разыгралась как по нотам. Убедившись, что Ася направляется на станцию, он назначил ей свидание и уехал. Не хотел слишком активно маячить рядом с ней: нельзя было вызывать подозрения.
Весь день он выбирал стратегию, остановился на соблазнении. Дима решил еще больше сблизиться с Асей, чтобы можно было следить за ней, больше не выуживая информацию по крупицам. Возможно, Ася так размякнет, что сама расскажет Диме о мудреце и о том, как продвигаются поиски.
Но за годы в браке Дима подзабыл уроки флирта. Весь вечер делал промашку за промашкой. Прогулка на катере Асю не впечатлила, томные взгляды не действовали. Наоборот, с каждой попыткой сломать лед Ася словно все больше отдалялась и замыкалась в себе. Дима начинал нервничать. На прощание он прибег к последнему варианту: попытался вызвать жалость, намекая на разбитое сердце. Но и это не подействовало.
Он временно отступил, решил покорить ее завтра чем-нибудь особенным.
На следующий день Дима дежурил у Асиной гостиницы с полудня. Он очень удивился, увидев ее не выходящей из дома, а возвращающейся откуда-то.
– Ранняя пташка, – пробормотал он, наблюдая за Асей. – Неужели ночевала не в своей постели?
Она казалась взбудораженной. Шаря одной рукой в кармане, второй держала у уха телефон и что-то оживленно говорила. Дима уже решился подойти, но Ася выудила ключ, открыла дверь и скрылась в доме.
Она вышла через полчаса. Набитый рюкзак, куртка через плечо. Уезжает?
Дима завел машину и последовал за Асей. Такси привезло ее в аэропорт, он ненадолго потерял ее в толпе китайских туристов, а когда снова нашел, Ася уже направлялась на таможенный досмотр. Проглядел стойку регистрации! Как теперь узнать, в какую страну она отправилась?
Дима попытался было ее догнать, но Ася быстро прошла все проверки и оказалась вне досягаемости. Он кинулся к табло, попытался вычислить ее рейс, но тщетно. С тем же успехом можно бросать монетку и гадать на кофейной гуще. Упустил!
