Мария Сидней
С любовью, Джульетты
Глава 23. Дом, милый дом
Тае пришлось поехать в университет, потому что она не знала, где еще может спрятаться и отвлечься. Только вот мысли не могли сосредоточиться на учебе. Арсений задал написать развернутый ответ на один из вопросов теста, а сам ушел поговорить по телефону. Тая пыталась выполнить задание, но одновременно использовала бумагу и для другого дела.
– Ты закончила? – спросил репетитор, вернувшись в аудиторию.
– Да, – девушка протянула молодому человеку свою тетрадь.
– «Мой ласковый обманщик, твои слова, как приторный бальзам. Они целуют мои уши, стекая по плечам», – зачитал написанное Арсений.
– Отдайте!
Тая вскочила с места и вырвала тетрадь у преподавателя из рук. Он невозмутимо выставил ладони перед собой, показывая, что не собирается претендовать на рукописи ученицы. На кой черт они ему сдались?
– Ты сама мне это дала, – спокойно напомнил репетитор, – ты пишешь стихи?
– Я пишу песни для группы, конечно, пишу и стихи, – заносчиво ответила Тая, – Арсений, я думала, вы умеете выстраивать логические цепочки.
– А вы сегодня язвительнее, чем обычно, – не поддался на провокацию молодой человек, – у вас что-то случилось?
Арсений всегда переходил на «вы», когда отчитывал Таю или призывал к серьезности. Видимо, таким образом хотел достучаться до взрослого благоразумного «я» ученицы.
– Прекратите звать меня на «вы», словно мне сто лет! – разозлилась девушка.
– Это обычная, вежливая форма обращения к студентам, – Арсений по-прежнему оставался невозмутимым.
– Но я не студентка, – напомнила Тая, – а неудачница.
Преподавателя немного разозлило, что минутку самобичевания Тая решила провести на его занятии. Он уже забыл, каково это быть эмоциональным подростком, а Тая продолжала оставаться таким, хоть и закончила школу. Эти юные терзания вызывали у Арсения больше снисхождение, чем понимание, а порой даже раздражение. Именно поэтому молодой человек предпочел читать лекции студентам, а не школьникам, наивно полагая, что избавит себя от детских проблем.
– Знаешь, почему я бросил работу на телеканале? – пустил разговор в нужное русло Арсений.
– Почему? – спросила Тая, обрадовавшись, что появилась возможность оставить учебу.
– Потому что устал от лжи. Почти вся журналистика строится на обмане, провокации, искажении фактов. Я понял это с самого начала, но не думал, что начну плавать во всем этом с таким азартом. В один момент мне стало противно от себя. В погоне за рейтингами я начал идти на такие уловки, на которые никогда бы не подумал, что способен. Поэтому я здесь, преподаю литературу подросшим детишкам, девяносто процентов из которых плевать хотели на всех Гоголей и Джойсов, но зато моя совесть спокойна, – развел руками репетитор, подводя итог.
Тая слушала внимательно, но не очень уловила суть, которую хотел донести Арсений. Вообще с чего он вдруг вздумал пооткровенничать? Наверное, это уловка, которые, как выяснилось, ему неплохо удавались, чтобы заставить ученицу рассказать, что у нее случилось. А потом, наверное, репетитор доложит все ее отцу, своему любимому наставнику.
– И к чему эта история? Советуете мне передумать стать журналистом? Но я хочу писать про культуру, там, вряд ли, найдется много тем для провокаций.
– Отнюдь! – усмехнулся преподаватель, – Однажды нам нужно было выставить одного высокопочтенного человека в невыгодном свете. А он, как назло, божий одуванчик. Тут кто-то выяснил, что он занимается благотворительностью и поставляет в школы художественную литературу. Досконально изучив книги, мы обнаружили в некоторых стихотворениях намеки на однополую любовь, и выставили все так, что этот человек распространяет пропаганду гомосексуализма среди школьников.
– Это так работает? – поразилась Тая.
– Это так работает, – подтвердил Арсений, – а историю я рассказал, советуя перестать врать.
– Кому это я вру? – нахмурилась девушка.
– А, что, никому? Взять хотя бы твоих друзей или отца. Разве я поставил тебе дополнительные занятия, как ты им говоришь?
Арсений скрестил руки на груду в ожидании ответа, но Тая промолчала. Она уже давно перестала улавливать момент, когда начинает врать, и делала это непроизвольно.
– Люди в нашей жизни – это отражение нас самих, – философским тоном произнес репетитор, – и больше всего нас задевают в других те недостатки, которыми переполнены мы.
На этот раз Тая поняла, что все это преподаватель говорил, анализируя строчки из ее стихотворения. Но она была категорически не согласна с его суждениями. Разве ложь Рекса может сравниться с ее маленькими безобидными обманами? Если бы Арсений узнал все подробности, не стал бы читать ей нотации с таким умным видом. Но не дождется, она все равно ничего не расскажет, сделает вид, что усвоила урок, пусть даже не литературы.
***
Дана все же отошла от своих правил и пошла на то, что не сделала бы ранее: спонтанно девушка купила билет на поезд и поехала в родной город. Она редко позволяла себе пропускать учебу, но это экстренный случай. Все равно в таком подавленном состоянии она не сможет сконцентрироваться на лекциях. В чем смысл присутствовать в аудитории физически, если ментально в другом месте? Именно так утешала себя художница.
Девушка ехала в сидячем вагоне и слушала музыку, наблюдая за проносящимися за окном пейзажами. Вдруг ее телефон завибрировал, Дана хотела сразу отключиться, думая, что это Эдик: молодой человек не переставал звонить, но все его вызовы оставались без ответа. Домой Дана ехала тоже не ради него: она хотела просто отдохнуть на несколько дней от Питера и гнетущей атмосферы, провести время среди людей, которые ее искренне любят, а не хотят испортить ей жизнь.
К удивлению Даны, на дисплее высветилось имя Таи. Обычно подруга не отходила так быстро после ссор, тем более, когда считала себя жертвой и дулась до последнего. Художница догадывалась, в чем причина внезапного прощения.
– Я оказалась права? – вместо приветствия задала вопрос Дана.
– Да, – вздохнула Тая, – у него не просто девушка, а жена и ребенок.
– Вот же гад! – возмутилась красавица, – И почему парни такие безответственные? Как ты себя чувствуешь?
– Паршиво. Мама сказала, ты едешь домой?
– Да, приеду уже через три часа.
– Я тоже на вокзале, приеду завтра утром.
– Правда?! – воскликнула Дана, за сегодня это была первая причина для радости.
– Мне больше некуда податься. Так интересно, что мы обе решили поехать домой в одно время.
– Жаль, что не с позитивным поводом. Но я все равно безумно рада, что мы увидимся!
– И я! До встречи!
Остаток пути Дана провела в приподнятом настроении, и даже сменила депрессивную музыкальную подборку на более веселую. На вокзале девушку ждал Михаил Павлович. Это была их первая встреча после разлуки, и художница еле сдержалась, чтобы не расплакаться. То ли от радости, то ли от грусти. Она уже забыла, каково это, когда тебя обнимает по-настоящему любящий человек.
– Привет, моя прекрасная златовласка! – мужчина заключил дочь в медвежьи объятия и поцеловал в лоб, – Как добралась?
– Все хорошо, но умираю с голоду!
– Тогда поехали быстрее домой, Катя столько всего наготовила!
– Ты не сказал маме, что я приезжаю?
– Нет, ты же просила не говорить, но я так и не понял почему.
– Потому что она расскажет Эдику. Ты же знаешь, мама не умеет хранить чужие секреты.
– А что натворил Эдик? Вы же планировали провести идеальные выходные.
– В последнее время у меня все идет не по плану, – вздохнула художница.
Дома Дану встретило еще одно любящее ее безусловной любовью существо – Тэффи. Девушка взяла собачку на руки и прижала к себе, позволяя лизать свое лицо. Может, это и не плохая идея – снять квартиру? Тогда Дана смогла бы увезти Тэффи с собой.
Михаил Павлович и Екатерина Федоровна сейчас жили в квартире Коминых. Другую квартиру они продали и взяли кредит на покупку загородного дома. Несмотря на то, что это был не тот дом, в котором Дана провела всю свою жизнь, она чувствовала себя здесь тепло и уютно. Все же дом – это люди, а не помещение.
– Малышка, как насчет вкусного какао? – не дождавшись ответа, Михаил Павлович поставил на стол перед дочкой кружку с ароматный напитком.
– Спасибо, пап, – поблагодарила Дана.
– Опять учишься? Это моя вина, что воспитал такого трудоголика, но отдохни хоть чуток, – мужчина заботливо погладил девушку по волосам.
– Я немного, и приду к вам, вместе посмотрим фильм, – уверила Дана.
Она пообещала себе, что создаст проект, который будет еще лучше предыдущего и утрет нос не только старосте, но и всем остальным.
– Ты же знаешь, что я всегда горжусь тобой? – спросил Михаил Павлович, – И очень люблю.
– Я тоже тебя люблю, – Дана поцеловала отца в щеку, чтобы стереть его беспокойство.
Девушка настолько отошла от своего графика и правил, что даже отключила будильник. Обычно она даже в выходные старалась вставать рано. Разбудил красавицу знакомый визг.
– Просыпайся! Будем обниматься! – тормошила подругу Тая.
Дана поднялась с кровати, и подруги запрыгали на месте, обнявшись. Виртуальные разговоры никогда не заменят настоящего человеческого тепла.
– Пойдем на кухню! Я заварю наш любимый чай! – счастливая улыбка не сходила с Даниного лица.
– Только сначала схожу в душ, – сообщила Тая.
Чуть позже девочки сидели на знакомой кухне и наслаждались чаем, это было таким привычным и родным, что в одно мгновение стерло все плохие происшествия. В этот момент девочки думали об одном и том же: как хорошо, что в их жизни есть место, куда они могут сбежать от тревог, и где им всегда будут рады. Домой.
На кухне появились родители. Екатерина Федоровна подошла к Тае и поцеловала дочку в макушку. Михаил Павлович принялся заваривать кофе. Любовь к качественному приготовлению этого напитка была у них с Даной делом семейным.
– Сходим все вместе в кино? – предложил мужчина.
– А что идет? – спросила Дана.
– Какая разница? Мне просто хочется киношного попкорна. В магазине такой не купишь! – сказал Михаил Павлович.
– Сто лет не была в кино! – воскликнула Тая, выражая свое согласие.
Вечером девочки развалились на диване, включив сериал, который начали смотреть еще вместе, но потом о нем забыли. Екатерина Федоровна, постучавшись, зашла в комнату и поставила на тумбочку тарелку с нарезанными фруктами.
– Ты разговаривала с Эдиком? – спросила Тая, когда подруги остались одни.
– Нет, я не хочу. По крайней мере, не сейчас.
– Он звонил мне, очень переживает, – сообщила Тая.
– Не пытайся на меня повлиять. Лучше расскажи про Рекса, – перевела тему Дана.
– Я с ним еще не говорила.
– А о чем ты собираешься с ним говорить?
– Об этой ситуации, о его вранье.
– В смысле ты собираешься продолжать с ним отношения? – поразилась Дана и даже поменяла лежачее положение на сидячее, чтобы лучше видеть Таю.
Та не смотрела на подругу, потому что знала, что наткнется на осуждающий взгляд.
– Ты можешь просто меня поддержать? Будто я мечтала, чтобы у парня, в которого я влюбилась, были жена и ребенок! – начала злиться Тая.
– Я с самого начала предупреждала тебя, что это возможно.
– И что теперь? Поставить тебе памятник, что ты, как всегда, оказалась права, а тупая Тая нет?
– Я сочувствую тебе, Тай, но не поддерживаю твои мысли, что можно продолжать встречаться с чужим мужчиной. Потому что не хочу, чтобы ты потом сама же себя истерзала чувством вины.
– У них плохие отношения с женой, – привела не самый сильный аргумент Тая.
– И что? Ты вершитель судеб, кто вдруг появляется и помогает добить отношения до конца? Ты с Ликой так поступила.
– И разве это привело к плохому? Лика теперь счастлива с Максимом, я оказала ей услугу. Может, я как санитар леса!
Тая подтянула выше одеяло и уставилась в экране компьютера, показывая Дане, что не желает больше говорить. Художница сама понимала, что это бесполезно, но не могла промолчать. В следующий раз они увидятся еще не скоро, а отклонить вызов намного проще, чем заткнуть уши при живом разговоре.
– Ты все равно поступишь, как тебе в голову взбредет. Но я бы никогда не стала лезть в чужие отношения и быть разлучницей, пусть даже у людей проблемы. Они должны осознанно расстаться, а не разрубить еще по живому и потом исцеляться от боли.
– А что ты предлагаешь? Забыть Рекса по щелчку пальцев? – снова взорвалась Тая, – Как у тебя все просто, Дана. Ты никогда с таким не сталкивалась, поэтому тебе легко говорить.
– Конечно, все вокруг неопытные, только ты одна вечная страдалица! Только тебе даются испытания!
– Пошла ты, Дана! – от избытка эмоций Тая вскочила с дивана.
– Если пошла я, то и не звони мне в следующий раз жаловаться!
В бешенстве Тая выбежала из комнаты, хлопнув дверью, но уже спустя двадцать минут вернулась. По звукам на кухне Дана догадалась, что подруга утоляла злость лазаньей, что художница приготовила на ужин.
– Я буду спать на кресле! – заявила Тая, перекладывая подушку на раскладную тахту.
– Пожалуйста! – фыркнула Дана.
Несмотря на ссору, спали девочки сном младенца, потому что ночевали дома.
Глава 24. Искупление
В воскресение девочки вместе отправились на вокзал, их поезда уходили примерно в одно время, но в разные стороны. Тая продолжала дуться на Дану, та не собиралась потакать ее капризам.
– Можно, пожалуйста, капучино, – сделала художница заказ в привокзальной кофейне.
– Один? – спросил бариста.
Дана оглянулась на зал ожидания: Тая сидела у окна и смотрела на отъезжающие поезда, в ушах были наушники. Она выглядела грустной, и сердце подруги оттаяло.
– Два, – изменила Дана свой заказ.
Может, художница, правда, отреагировала слишком жестко? Все же мы не выбираем, кого любить, по крайней мере, в случае Таи. Уж Дана бы никогда так не оплошала: сначала бы выяснила все про человека, а уже потом разрешила себе его любить или приказала забыть.
Художница села на соседнее кресло и постучала подругу по плечу, протягивая кофе.
– Это мне? – засияла Тая, будто ей предложили не кофе, а драгоценности, – Спасибо, – в один миг девушка забыла о грусти.
Девочки молча грелись кофе, растапливая лед обиды, обе просчитывали в уме, кто же заговорит первой.
– Ты права, – сдалась Тая, – я расстанусь с Рексом.
– Так будет правильно, – кивнула Дана и взяла подругу за руку, – ты встретишь достойного парня и забудешь этого лгуна.
– Наверное, – неуверенно согласилась Тая, – а ты должна поговорить с Эдиком.
– Нет, Тая, – красавица осталась категоричной.
– Да, Дана. Я послушалась тебя, почему ты меня нет?
– Потому что я старше.
– Железный аргумент, – засмеялась Тая.
На прощание девушки обнялись, возвращаясь к своим новым жизням, которые оказались не такими радужными, как они представляли.
Во время обратной дороги в Питер Дана приняла решение найти работу, чтобы снять квартиру. Нет, она не собирается отказываться от комнаты в общежитии, уступая ее наглому Джесси, но у нее должно быть место, куда она может пойти при непредвиденных обстоятельствах.
Джесси дома не было, и Дана облегченно вздохнула. Перед выходными она упаковала свои вещи и отнесла их старосте этажа, боясь, что сосед снова что-нибудь выкинет. Теперь они были возвращены обратно, и девушка в приподнятом настроении расставляла все по прежним местам.
Дверь открылась, в комнату зашел Джесси. Дана повернулась, чтобы презрительным взглядом выразить парню свое пренебрежение, но увидела на его лице улыбку. И не коварную или надсмехающуюся, а искреннюю и даже детскую. Он выглядел, как ребенок, повстречавший Деда Мороза в Рождество.
– Ты здесь! – воскликнул Джесси.
– А где мне быть? – нахмурилась Дана, приготовившись обороняться.
– Я думал, ты уехала, – сказал парень, успев стереть радостное выражение и нацепив привычную ухмылку на лицо.
– Я уезжала на выходные, а теперь вернулась. Ты не дождешься моего исчезновения.
– Тебе помочь?
– С чем? – не поняла Дана, поведение Джесси настораживало.
– Разобрать вещи. Где ты их, кстати, спрятала? Когда я пришел домой, было пусто, ты даже фотографии сняла.
Дана бросила взгляд на голую стену, где раньше висели снимки с самыми счастливыми воспоминаниями ее жизни. После ссоры с Эдиком девушка сорвала фотографии с ним, а заодно и остальные, потому что стена стала выглядеть нелепо из-за пробелов.
– С чего вдруг ты такой добренький? – подозрительно покосилась на соседа художница.
Джесси вздохнул и сел на свою кровать, видимо, ему не слишком хотелось говорить то, что собирался. Парень боролся с собой, и его буквально передергивало от непривычных терзаний.
– Прости, ладно? – неуклюже извинился Джесси, мельком взглянув на Дану, та еле сдержала внутреннее ликование, – Я перегнул палку. На эмоциях меня, бывает, заносит.
– Ты отдал мой проект, теперь мне нужно придумывать новый, – напомнила девушка тяжесть ущерба.
– Мне, правда, жаль. Что я могу сделать, что ты меня простила?
Сосед, действительно, выглядел раскаявшимся. Что же повлияло на его отношение? Возможно, он, поверив в уход Даны, понял, что не хочет, чтобы она уезжала. Испугавшись потерять девушку, Джесси забыл о своей заносчивости и искренне хотел сделать все, чтобы соседка осталась.
– Если тебе, правда, стыдно, поговори с деканом, – попросила художница.
– На этой же неделе, – пообещал парень, но, кажется, эта просьба ему не слишком пришлась по душе.
***
С местожительством у Таи тоже имелись сложности. Самым разумным выходом было вернуться к отцу. Судя по отправленным Артемом Викторовичем сообщениям, он злился, но призывал дочку переехать обратно.
Сразу нырять в холодную воду Тая боялась, поэтому предварительно позвонила Вере, домработнице, чтобы разведать обстановку. Женщина поведала, что вся семья уехала в океанариум, поэтому до вечера у беглянки есть время, чтобы собраться с силами и получить взбучку позднее.
– Знаешь, твой переезд всех заставил поволноваться, даже Ларису, – рассказала Вера за чаем, когда Тая приехала в коттедж.
– Не может быть, – не поверила девушка, – она меня ненавидит.
– Может, это были такие методы воспитания, но она, правда, переживала и чувствовала вину.
– Наверное, вам так показалось, и вечером поменяете мнение, когда услышите ее нелестную тираду в мой адрес.
Тая решила получить всю дозу дерьма в один день, поэтому договорилась встретиться с Рексом. Он не слишком беспокоился о ее исчезновении, написав лишь несколько сообщений.
– Все в порядке? Ты куда-то пропала, – сразу спросил гитарист, когда Тая прошла мимо, не оказав горячих приветствий.
Рекс нехотя последовал за ней в студию, догадываясь, что сейчас начнутся ненавистные ему выяснения отношений.
– И когда ты собирался мне сказать? – начала разговор Тая.
– Что? – Рекс опустился на кресло и со скучающим видом посмотрел на девушку.
– Что у тебя есть семья!
– Ты не спрашивала, – лениво ответил парень.
– Я не знала, что об этом надо спрашивать! – возмущенно воскликнула девушка, – Когда человек начинает с кем-то встречаться, подразумевается, что он был свободен.
– У меня другой взгляд, – пожал плечами Рекс, – не думал, что для тебя это проблема.
Тая поняла, что ему нет дела до ее истерики, она лишь выглядит глупой малолеткой. Может, во взрослой жизни это считается нормой: иметь несколько отношений, и ее претензии выглядят неуместными?
– Ты должен был меня предупредить, – более спокойно сказала Тая.
– С чего ты решила, что я что-то тебе должен? – издал раздраженный смешок Рекс, – Ты мне никто.
– Никто? – потрясенно переспросила девушка, – Как скажешь.
Наверное, она, действительно, слишком наивная, придумала себе чувства, о которых Рекс даже не задумывался. Было стыдно признавать, но в душе Тая, будто ждала чего-то подобного, поэтому не задавала музыканту лишних вопросов, предпочитая не знать лишнего, что может разрушить ее сладкие грезы.
Вернулась домой Тая уже под вечер, все как раз ужинали. Девушка не хотела портить этот момент, поэтому постаралась незаметно пройти в свою комнату, надеясь, что ее никто не заметил. Чуть позже в дверь постучали.
– Эй, ты чего прячешься? – в комнату зашел Артем Викторович.
– Чтобы вам не мешать, – ответила Тая. Ей так хотелось вскочить и обнять папу, но не знала, как он отреагирует.
– Спускайся, поешь, Вера приготовила вкуснейшее жаркое.
Движения мужчины были растерянными, видимо, и он не знал, как себя вести. Оба уже забыли, кто в чем виноват, но чувствовали себя неловко. Наконец, Артем Викторович все же подошел к дочке и поцеловал ее в макушку.
– Я рад, что ты здесь, – улыбнулся мужчина, и Тая не стала больше сдерживаться и прижалась к отцу.
Все же девушка выждала время, чтобы домашние закончили ужинать и разбрелись по своим комнатам. Она хотела и вовсе не выходить из своего убежища, но тоскующий желудок не давал покоя. Вера уже закончила работу, и кухня оказалась пустой. Тая выудила из холодильника жаркое и поставила в микроволновку разогреваться. Неожиданно на кухне появилась Лариса.
– Привет, – лаконично поздоровалась женщина.
– Здравствуйте, – отозвалась Тая, боязливо посматривая на мачеху. Ей бы хотелось сначала поесть, а потом вступить в схватку. Может, Лариса сжалится и перенесет поединок?
Лариса налила себе сока, но не ушла с кухни, а осталась стоять около холодильника. Обе молчали, слушая шум микроволновки. Тая молилась, чтобы время разогрева быстрее закончилось, тогда она сможет сбежать с едой.
– В твоей комнате давно не пылесосили, – почему-то сообщила мачеха, но для Таи эти слова значили многое. Она сказала «в твоей комнате», как бы обозначая, что принимает ее в свой дом.
– Я приберусь там завтра, – пообещала Тая, и, кивнув, Лариса удалилась с кухни.
***
На неделе Дана отправилась в галерею «Future», но не для культурно-просветительского визита, а для более важной цели. Накануне художница отправила резюме, и ее пригласили на собеседование. Девушка претендовала на вакансию экскурсовода. В галерее как раз не хватало рук: из-за невысокой зарплаты было не очень много претендентов, поэтому Дану взяли на неполную ставку.
Теперь почти все время девушки было занято, но Дану это не напрягало: она любила быть при деле, прокрастинация ее тяготила. Только приходилось сидеть допоздна, занимаясь проектом для конкурса.
Дана не заметила, как заснула при очередной ночном засиживании. Проснувшись утром, девушка не могла понять, каким чудесным образом ее чертежи оказались закончены. Она с любопытством смотрела на Джесси, когда сосед появился в комнате с пончиками.
– Ты трогал мой проект? – спросила художница.
– Без злого умысла, – сразу заверил парень, – там уже были расчеты, и я немного дочертил.
– Спасибо, – поблагодарила Дана. Она, правда, нуждалась в помощи, чтобы быстрее представить проект на консультации, – поделишься пончиками?
– С этой целью и была произведена покупка.
– Тогда я заварю кофе.
Дана не знала, сколько продлится искупление Джесси, но его ангельское поведение ей, определенно, нравилось.
