Коллектив авторов
Дети нового сознания. Материалы Международной научно-общественной конференции. 2006
Ш.А.Амонашвили,
доктор психологических наук, профессор, академик РАО, руководитель Международного центра Гуманной педагогики при МЦР
Гуманная Педагогика и Дети Нового Сознания
С детьми, которых условно назову необычными, я встречался не раз, в разные периоды и в разных условиях.
Однажды, когда я был директором Института педагогики в Тбилиси, ко мне привели только что поступившего в первый класс мальчика шести лет, чтобы оценить уровень его подготовки. Мальчик оказался развитым и знающим, и мы направили его сразу во второй класс. Через год родители снова привели его, и мы были вынуждены перевести ребенка уже в четвертый класс. Затем он «шагнул» через пятый класс сразу в шестой, а из шестого – в восьмой. И когда его еще раз привели для проверки к нам на комиссию, мы дали ему заключение об окончании средней школы. Он окончил ее за пять лет! Когда он был в четвертом классе, я спросил:
– Как ты добиваешься такого успеха?
Он ответил:
– Когда я хочу что-то узнать, я стараюсь узнать это целиком, а не по частям. Я не могу учить что-то по параграфам, потому читаю весь учебник и разбираюсь в главном.
Вот такой необычный случай. Потом он вместе с родителями уехал в Израиль, и, к сожалению, о его дальнейшей судьбе мне ничего не известно.
Второй пример. Два года назад в Благовещенске я познакомился с мальчиком по имени Тихон. Тогда ему было шесть лет. Он рассказывал мне о Египте, проявляя разносторонние знания, говорил о пирамидах, фараонах, мечтал поехать в эту страну и уговаривал бабушку ехать вместе с ним. Он как будто знал Египет. Сейчас ему восемь лет. Он участник нашей конференции. На вопрос:
– Ну, как Египет?
Он ответил:
– Египет подождет. Сейчас я увлечен палеонтологией.
И в этой области он тоже проявляет обширные познания.
Откуда они у него?
Еще пример. В прошлом году в Нефтекамске ко мне привели 13-летнего мальчика. Он начал писать с пяти лет, а в 11 лет выпустил свою первую книгу. Он автор стихов, поэм, рассказов. В них он ищет планету, где царят мир и радость, а войн нет.
Полагаю, каждый из вас тоже знает таких детей. Их становится все больше.
Но я хотел бы рассказать о других детях (назову их пока необычными), обладающих некими любопытными качествами. Возраст детей от трех до 19 лет, уровень развития у всех высокий. Вот какими качествами они характеризуются:
– глубокое знание родного языка без его изучения;
– владение всеми языками без их изучения;
– чтение с закрытыми глазами; восприятие без участия слуха, на уровне мысли;
– удивительная скорость восприятия и мышления;
– знание Божественной Истины.
Кто эти дети и можно ли сказать, что это дети Света, дети нового сознания, дети индиго? Или они просто дети с иным сознанием?
Приведу несколько запротоколированных бесед с ними.
1. Ребенка 5,5 лет спрашивают:
– Почему ты плачешь?
Он отвечает:
– Потому что вы видны мне насквозь.
Ребенок видит грехи и мысли людей. Беседа продолжается:
– Почему сейчас так много разводов?
– По количеству разврата – количество разводов.
– Находится ли Всевышний с нами сейчас?
– Полна вся Земля славы Его.
2. Еще один ребенок говорит: «Мы – награда той семье, в которой рождаемся».
3. Следующий диалог:
– Ты знаешь Ветхий Завет?
– Да.
– Весь текст знаешь или что-то забыл?
– Я ничего не забыл.
– А кто тебя научил Ветхому Завету?
– Ангелы научили до рождения.
Вот такого рода беседы. Напомню, что они взяты из протоколов.
А теперь открою секрет, о какой категории детей идет речь. По отношению к ним применяются очень недостойные определительные: кретины, дебилы, умственно отсталые. Полноправными членами нашего общества они не станут никогда, их диагнозы: церебральный паралич, глубокий аутизм – эти болезни неизлечимы. Я видел этих детей: выпуклые глаза, открытый рот, речевой аппарат нарушен, отсутствует элементарное умение обслуживать себя – плакать хочется от жалости. Но достаточно постоять рядом с ними несколько минут, чтобы почувствовать исходящие от них любовь и доброту.
Надо сказать, что способ общения с такими детьми был открыт в середине 80-х годов XX века и используется во многих странах, к сожалению, у нас этого пока нет… А ведь эти дети несут совершенно иную информацию. Они могут рассказать, что нас ожидает в ближайшем будущем, но сообщают только то, что, как сами уверяют, им дозволено сказать. Они знают, что происходит в другой части планеты; могут общаться между собой где бы ни находились. Ведутся научные исследования, и эти факты запротоколированы.
Размышляя о таких детях и вообще о феномене детства, я задал себе такие вопросы:
– Кто есть дети в нашей жизни?
– Кем мы были и кем сейчас являемся?
– Кто есть дети, которые приходят сейчас?
Мне представляется, что каждый ребенок приходит для того, чтобы протянуть нам руку помощи. Смешно на первый взгляд: какую руку помощи они могут нам протянуть? Но это именно так. Нам надо просто прислушиваться к ним. Как педагог я не раз чувствовал эту детскую руку помощи. Вот на уроке заплакала Лерочка:
– Не люблю математику! Все красное! Все красное…
А я услышал в ее словах:
– Учитель, зачем тебе красные чернила? Они же раздражают меня! Найди другой способ, чтобы радость познания не погасла во мне…
Так разве это не было рукой помощи маленькой девочки мне, учителю?
Так же и в семье. Дети, как дар, приходят, чтобы выправить нашу жизнь, помочь справиться со своими заблуждениями, преодолеть что-то в себе. Видимо, пора нам самим научиться языку детства, возродить в себе тот язык, на котором когда-то сами предлагали руку помощи взрослым.
Вернемся к детям, о которых шла речь выше. Можно ли их причислить к детям индиго? Но должен сказать, что меня этот термин смущает. Научная недоказанность факта существования детей индиго дает широкое поле измышлениям и заблуждениям. Я читал книги о детях индиго. Иная мама может запросто заявить: «Мой ребенок индиго». И начнет рассказывать о нем, не обосновывая своего мнения. Даже психологи говорят о детях индиго, не владея способом определения их. Я не опровергаю того факта, что действительно приходят дети с иными способностями, с иным уровнем мышления, необычные дети, дети Света. Они, эти дети, превосходят наш опыт и наши ожидания. Л.В.Шапошникова правильно сказала: «Мы были бы слепцами, если бы не видели, что приходит иное поколение». Это поколение смущает нас, возмущает, загоняет в тупик. Оно ставит перед нами задачу, которую мы должны обязательно решить. В противном случае погубим и это поколение, и самих себя. У Н.К.Рериха есть прекрасная философская картина «Дела человеческие» (1914). На ней изображены люди, стоящие у края пропасти. Так и мы сейчас подошли к пропасти, и кто спасет нас? Спасти нас могут только дети, только наша забота о них, об их воспитании. Сказано: «…надо обратиться лишь к детям. Лишь в них законное начало дела» [1].
Наша действительность крайне исказила воспитание детей, хотя назвать этот процесс воспитанием трудно. Я не хочу огульно говорить обо всех школах, всех учителях, всех матерях и отцах – есть радостные исключения. Но школьный авторитаризм и родительский эгоизм пока являются нормой сложившегося образовательного мира. Люди перестали считать воспитание чем-то необходимым, без чего человек не сможет состояться в жизни, и тем более они не воспитывают в детях такие ценности, как благородство души и сердца. Люди предпочитают вкладывать знания в умы детей, не думая о том, к чему это может привести в руках бездушных и бездуховных.
На Западе для воспитания детей индиго ищут другую педагогику, педагогику ненасилия, педагогику понимания. Однако для воспитания и нынешних, и будущих поколений давно существует куда более совершенная педагогика. Она живет в классическом педагогическом наследии, и имя ей – гуманная педагогика. Если мы хотим что-то преобразить в нашей действительности, в первую очередь надо помочь учителю, помочь родителям. И особенно помощь необходима будущим молодым отцам и матерям: им очень хорошо нужно объяснить, что значит материнство и что значит отцовство, кто есть ребенок и кто есть учитель. Нам надо понимать, что, принимая ребенка, иначе говоря, путника вечности, мы берем на себя большую ответственность, возлагаем на себя суровость долга. К сожалению, эта суровость долга не понята очень многими взрослыми, и потому многие дети оказываются на улице.
Нас поражает количество детских суицидов, детской преступности, детского алкоголизма, детской проституции. Но разве в основе этих страшных явлений не кроется в том числе отсутствие воспитания или извращенное его понимание?
Для раскрытия силы гуманной педагогики приведу такой пример. В Москве недалеко от станции метро «Ясенево» есть школа № 200. До того, как нам ее передали, это была школа, куда направляли неугодных, неудобных детей: умственно отсталых, двоечников и т. д. Туда же определяли детей из детского дома. Начальных классов школа не имела. Когда эту школу передавали нам, начальник округа сказал: «Если гуманная педагогика имеет силу, покажите это на деле».
Мы начали с того, что объяснили учителям, которые там уже работали, в чем должна состоять суть их деятельности, но они сказали: «Мы гуманную педагогику не понимаем. Этих детей надо держать в строгости, палкой надо их гнать, никак не иначе». Кроме того, мы сняли надбавки, которые за якобы особую работу с такими детьми получали эти педагоги. И они покинули школу.
Мы набрали новый коллектив. Учили людей, как надо работать с детьми, как соблюдать принципы гуманной педагогики. Сегодня не раз звучало слово «любовь». Но мудрость воспитания не в том, что мы детей просто любим, а в том, как мы их любим. Детей надо любить так, чтобы они принимали нашу любовь. Учителя, которых мы пригласили, пошли за нами.
И каков же был результат наших усилий?
– Спустя два года специальная аттестационная комиссия признала нашу школу обычной общеобразовательной, а не школой для умственно отсталых детей.
– В школе открылись начальные классы.
Что сыграло особую роль в этом преобразовании школы? Я не могу сказать, что это сделала гуманная педагогика как нечто абстрактное. Гуманная педагогика, как и любая другая, не существует без учителя, она в самом учителе.
Таким образом, современное поколение приходит в земную жизнь с надеждой, что его примут новые учителя. Как сказал Анатолий Евгеньевич Акимов, дети Света нуждаются в учителях Света.
Литература
1. Учение Живой Этики. Зов. 14 декабря 1922 г.
В.Г.Ниорадзе,
доктор педагогических наук, профессор Московского городского педагогического университета, Москва
Речевое творчество детей как способ проявления нового сознания
У современных детей много нерешенных, острых проблем. Основываясь на своем большом педагогическом опыте, могу сказать, что между теми детьми, которые были 20–30 лет назад, и нынешними огромная разница. Пришли дети, в которых я вижу детей Света, детей Солнца, детей индиго. В школах, работающих по системе Гуманной педагогики, сейчас введен новый образовательный курс взращивания в детях письменной речи. Не касаясь основ, на которых построен этот курс, расскажу о речевом творчестве детей, в которых проявляется новое сознание, о конкретных случаях, с которыми я сталкивалась в процессе работы и которые привели меня к следующим обобщениям.
Дети видят трудности жизни и пытаются помочь взрослым
Приведу примеры, подтверждающие, что дети всегда готовы помогать людям.
Однажды, после того как ученики прослушали рассказ о шестом подвиге Геракла, связанном с Авгиевыми конюшнями, я обратилась к детям:
– Ребята, будьте учителями и поставьте вопросы к тексту.
Аня спросила:
– А почему царь Эврисфей не захотел подружиться с Гераклом, а отправил его на такую грязную работу?
Дети сразу ответили:
– Потому что он был злой, он ненавидел Геракла и завидовал ему.
А я добавила:
– Аня, ты такая добрая, что тебе трудно представить, как можно жить с такой агрессией в душе…
Мы уже перешли к следующему вопросу, как вдруг девочка за первой партой сдержанно и почти незаметно подняла руку:
– Я не на этот вопрос хочу ответить, я вообще хочу сказать.
Но она так произнесла «хочу сказать», что я остановилась.
– Что ты хочешь, Лерочка, сказать?
И она начала:
– Люди не понимают, что дети умнее. Почему только взрослые в правительстве? Надо создать детский комитет, чтобы могли советовать взрослым. Не было бы войн, если бы ребенок сел перед камерой и ему дали слово в эфире!
Она начала говорить сидя, но так была напряжена, стараясь высказать свою мысль, что стала подниматься. У нее даже вздулись жилы на шее от напряжения. Позой, лицом, всем своим видом она выражала негодование: «Почему столько несправедливости вокруг?!» В этом вопле детской души звучала уверенность в том, что дети смогут преодолеть трудности и тем самым помочь взрослым.
У Джанни Родари есть сказка «Как убежал твердый знак». В ней говорится о том, как звуко-буквы алфавита осуждали твердый знак за то, что он только буква и не имеет соответствующего звука. Обиделся твердый знак и сбежал в Болгарию, где его больше ценили. А в алфавите начался переполох: машины не могли ни въехать, ни объехать, ни разъехаться; для ученых исчезли объекты; никто не мог ни съесть, ни тем более объесться и т. д. и т. п. В результате звуко-буквы извинились перед твердым знаком и попросили его вернуться в алфавит.
Подобные тексты позволяют учителю побуждать детей к творчеству. После прочтения на уроке сказки я сказала детям:
– Писатель Джанни Родари сочинил сказку о твердом знаке. А вы, ребята, может быть, придумаете сказку (рассказ, стихотворение) о мягком знаке?
Дети охотно согласились. Многие к следующему уроку приготовили сюрпризы, юмористические, остроумные, а Миша К. написал «Поэму о Мягком знаке».
ПОЭМА О МЯГКОМ ЗНАКЕ
Вот собрался алфавит
В полдень на собранье.
Буквы вздумали решить,
Кто из них неглавный!
«Мягкий знак, ты – чудак,
Мы тебя важнее!
Это так, ты лишь знак,
Звука не имеешь!»
Мягкий знак сказал: «Ах, так!
Это – униженье!
Вот уйду я на чердак,
Буду есть варенье.
И не буду я в словах
Больше появляться!
Вам придется без меня
С этим разбираться».
Тут такое началось!
Вот речная галька
С криком прямо из-под ног
Вылетает галкой!
Вот корабль сошел с пути,
Очутился на мели.
Капитан умел и смел:
«Но откуда взялся мел?»
Топит печку кочегар,
Выдувает дым и жар,
Оглянулся, где же уголь?
Здесь какой-то странный угол!
В алфавите кутерьма,
В ссоре все со всеми.
«Мы, – хотят сказать, – семья»,
А выходит «семя»!
Буква А сказала: «Ах!
Мне урок понятен,
Буквы все важны в словах,
И должны мы Мягкий знак
К нам позвать обратно.
Он же мягкий – Мягкий знак.
Он простит нас, братцы!
Мы не будем никогда
Больше задаваться!»
Мягкий знак вернулся в дом,
Что зовется языком,
Каждый звук и каждый знак
На своих живут местах.
Наш язык красив и щедр,
Он дитя славянских недр.
Нам хранить и нам беречь
Русскую родную речь!
Миша прочитал свое творение и добавил: «Говорили о новой реформе. Хотели сделать так: как слышится, пусть так и пишется. Я не согласен, потому что в каждой букве есть свой смысл, это – глубина русского языка. Поэтому и написал шуточное стихотворение, но с таким смыслом».
В ученом мире, действительно, не так давно обсуждался вопрос, как упростить русский язык, убрать «лишние» знаки, которые не имеют соответствующего звучания. Очевидно, Миша оказался в курсе этой дискуссии. Вот и выразил свое отрицательное отношение к «реформаторам» языка.
Это примеры того, как дети помогают нам, взрослым, в разных жизненных ситуациях. Они реально видят трудности и предлагают способы их преодоления.
Дети нацелены на прекрасное, возвышенное и духовное
Когда мы включали в наши материалы все возвышенные тексты, обязательно имеющие нравственную основу, то ориентировались и на В.А.Сухомлинского, и на Я.Корчака, и на И.Г.Песталоцци; последний писал об элементарном нравственном воспитании, в основе которого следующее: 1) вырабатывать с помощью чистых чувств хорошее моральное состояние; 2) упражнять нравственность на справедливых и добрых делах, чтобы дети превозмогали себя и прилагали усилия; 3) формировать нравственное мировоззрение через размышления и сопоставления правовых и нравственных условий, в которых ребенок находится.
Моя аспирантка (Кунцэ Светлана), работающая над диссертацией, в которой она раскрывает особенности общения в гуманном педагогическом процессе, провела эксперимент в обычной и экспериментальной школах. Детям третьего класса она предложила письменно выполнить несколько заданий.
Сначала нужно было ответить на вопрос: Какие качества я в себе развиваю?
В обычной школе на этот вопрос были получены такие ответы: которые сделают меня знаменитым, богатым; сделают отличником, буду получать одни только пятерки; сделают меня депутатом Госдумы; позволят стать балериной и т. д. в том же духе. В ответах детей чувствовалось их желание приспосабливаться к требованиям современного общества, чтобы прочно стоять на ногах; практицизм и меркантилизм сквозил в их взглядах на свою будущую карьеру.
Школьники, воспитание которых базировалось на гуманно-личностном подходе к ним, отвечали так: я развиваю в себе ответственность, честность, искренность; очень важно быть хорошим другом; не причинять людям зла; каждый человек должен быть настоящим. В подавляющем большинстве ответов все желаемые детьми качества были направлены на заботу о других людях; ход их мыслей имел альтруистический характер; они понимали значение истинных ценностей.
Так могут говорить действительно другие, особые дети. Таким детям, детям Света нужны, как мудро отметил А.Е.Акимов, учителя Света. Всё зависит от того, что учитель несет детям. У хорошего учителя, как правило, хорошие ученики.
Следующее задание было связано с завершением предложения: Настоящий человек – это…
Как правило, в обычной школе дети выстраивают предложение так: «Настоящий человек – это тот, кто делает хорошее мне».
Иначе трактуется понимание настоящего человека учениками из школы с гуманно-личностным подходом к детям. «Настоящий человек – это тот, кто выполняет обещания, кто щедрый, мудрый, не предает, умеет слушать, совестливый, доброжелательный, заботится о людях».
В третьем письменном задании дети заканчивали предложение: Каждый человек должен быть…
Третьеклассники обычной школы заканчивают его однообразно, друг за другом повторяя одно слово: «добрый».
В экспериментальной школе дети мыслят значительно шире: «Каждый человек должен быть добрым, любящим рассуждать, честным, великодушным, интеллигентным, образованным…»
Проанализировав ответы детей, мы сделали такой вывод:
– В обычной школе процесс очеловечивания школьника затормаживается.
– В классах, работающих по системе Гуманной педагогики, процесс очеловечивания набирает силы; дети полностью раскрываются; те функции, которые изначально были в них заложены, раскрываются с помощью учителей и общей обстановки; каждый ученик овладевает умением заглядывать в свой внутренний мир и находить нужные ответы на самые главные проблемы человечности в человеке.
Я чуть отступлю от темы, но мне хотелось бы об этом рассказать…
Вчера, когда Шалва Александрович вернулся домой, ему позвонили с первого канала ТВ: «Мы хотим знать о жестокости детей». Шалва Александрович ответил, что в нашей школе такого нет. Снова звонок. Это уже друзья: «Включите первый канал. В 22.20 передача – «“Дедовщина” в школе»[18]. Включили, видим: какой-то ужас, всё, как в кошмарном сне, у детей дикие, зверские лица! «Что мы делали, то и получили!» – сказала Л.В.Шапошникова. Вот мы и получили: старшеклассники бьют более слабых без всякой причины; выпускница дает пощечину восьмикласснице, потом таскает ее за волосы, и даже обращение матери девочки к директору не дает никакого результата.
А жестокость учителя? Или ее нет?! Учитель следует полученным инструкциям, поэтому для него ученики – ходячие отметки, знания, умения, навыки. Он разными способами, порой силовым давлением, добивается этих знаний у детей. Но детей, тем более современных, невозможно заставить исполнять задание, поэтому учитель ожесточается. И жестокость порождает очередную жестокость…
Дети умеют схватывать и обобщать суть явлений
Это – удивительное свойство. И оно постоянно проявляется в детях.
Даша Овсеева (4 класс) на Восьмое марта подарила мне стихотворение. Я храню его в особом конверте, как и другие детские откровения. Это самые дорогие мои ценности и богатства. Вот что она написала:
Вы нас учили стихи сочинять,
Вы нас научили рассказы писать,
В чужой восторг переселяться,
В иной душе определяться,
Поэмы с одами писать
И незамедленно влюбляться
Во всё хорошее подряд.
Мне очень понравилось стихотворение Даши, но я сразу не осмыслила его, а потом, когда проанализировала, – очень удивилась. Вся суть гуманной педагогики, вся суть человеческих отношений представлена здесь! Начинает Даша с обычного: «Вы нас учили стихи сочинять, вы нас научили рассказы писать…» – да, отталкиваясь от образцов высокой поэзии, мы постепенно вселяем в детей поэтический вкус. А дальше: «В чужой восторг переселяться…» – то есть, сочувствовать, сопереживать, сорадоваться. Тексты, которые мы им всегда предлагаем с нравственной, моральной нагрузкой, позволяют перекидывать мостики в их духовный мир, чтобы каждый в себе находил именно то, что ему понравилось в герое, или отстранялся от того, что они не приемлют в персонаже художественного произведения – поэтому: «В иной душе определяться…» «Поэмы с одами писать…» – этого на наших уроках не было; по-видимому, возвышенность стиля общения учителя с учеником потянула Дашу упомянуть и поэмы, и оды.
Но финальные строки стихотворения бесподобны по своей глубине: «И незамедленно влюбляться во всё хорошее подряд» – по всей видимости, Даша говорит о защитном механизме, который появляется в детях и направлен против вопиющей действительности, начиная со сквернословия и кончая изображениями всевозможных увечий, кровопролитий, доходящих до садизма. В Латвии однажды провели такой эксперимент: на экранах демонстрировались фильмы ужасов. Спустя месяц именно те подростки, которые смотрели эти фильмы и отнюдь не остались безразличными к проявлению изощренных форм насилия, увиденных на экране, совершали разные правонарушения и преступления.
Дети уверены в своих силах и возможностях
Известно, что в Москве, как, наверное, и в других регионах, проводятся районные, окружные, городские, областные конкурсы научных проектов по развитию, проявлению интеллектуальных возможностей, по выразительному чтению. Мы наших учеников специально не готовим к конкурсам, но углубленная работа по раскрытию сути явлений, оптимистический взгляд на детей способствуют их активному участию в конкурсах, где они занимают призовые места.
Как-то мальчик, который победил в интеллектуальном марафоне, признался: «Мне сказали, что у меня лингвистический дар». И действительно, при письме он не допускает ни одной ошибки. Такие дети становятся нашей опорой: «Алеша, помоги, пожалуйста», – часто обращаюсь я к нему во время урока. И он безошибочно комментирует, какие в слове «запрятаны» трудности, провоцирующие детей, чтобы они допускали ошибки.
Дети устремлены к познанию, к творчеству, к преодолению трудностей в сотрудничестве с взрослыми
Комментируя это обобщение, приведу два примера.
В начале учебного года мы знакомили четвероклассников с фантастическими рассказами Эриха Распе о бароне Мюнхгаузене. На уроке я прочитала детям несколько веселых эпизодов из приключений барона. «А теперь, ребята, – говорю им, – найдите книги о приключениях Мюнхгаузена, покупайте, берите в библиотеках и читайте, потому что книги обогащают вас, ваш внутренний мир».
На следующий урок они принесли книги, сами интересно и увлеченно их читали, смеялись, комментировали. Я смотрела на лица детей – они были счастливы. Урок пролетел незаметно, и когда прозвенел звонок, я испугалась: у меня ведь был совсем другой план урока! Думала, почитаем 10–15 минут, а потом перейдем к новому материалу. А теперь… Поэтому после урока сказала детям: «Продолжайте читать про Мюнхгаузена». Но вдруг вижу, что ко мне с вопросом протискивается Федя Кравченко: «А какое творческое письменное задание вы нам даете к следующему уроку?» Я растерялась: ведь у меня-то творческое задание было к тому уроку, который я не успела провести. А Федя, заметив мою растерянность, предлагает: «А можно мы, как писатель Эрих Распе, напишем фантастические истории и рассказы?» Я остановила уже расходящихся детей: «Ребята, послушайте меня. Я не раз вам говорила, что не только я – ваш учитель, но и вы – мои учителя, вы – мои великие учителя. И вот, пожалуйста, сегодня я что-то упустила, а Федя стал моим учителем и подсказал прекрасное творческое задание на дом: фантазировать в стиле Эриха Распе».
С нетерпением жду следующего урока, как ребята проявят себя. И вот к доске выходят первые четыре ученика, чтобы порадовать всех своими сюрпризами. То ли праздник был в тот день, то ли какое-то торжественное мероприятие, потому что все они в черных жилетках с бабочками, в белоснежных рубашках – как настоящие рыцари, и читают, читают! Письменную работу одного из них, Вали Медведева, я перескажу, хотя она, конечно, по всем уровням превосходит мой рассказ.
Нечто подобное описывал Л.Н.Толстой. Как-то в Ясной Поляне он проводил урок, и в связи с каким-то творческим заданием дети загорелись: «Напишем! Напишем!.. Давайте, Лев Николаевич, и вы напишете, и мы». Успокоились, сосредоточились, пишут. «И я тоже сел и пишу, – рассказывал Толстой, – потом мы начали читать свои работы. И когда дети услышали, что и как я написал, у них вытянулись лица, потому что мое сочинение (по сравнению с их работами) выглядело как черная муха в белом молоке».
Возвращаюсь к фантастическому рассказу Вали Медведева: «Я помогал маме на кухне, она готовила салат. И вот я режу огурец. Режу и вдруг слышу – откуда-то звуки. Оказывается, от огурца. “Сю-сю, тя-тя” – вот такие звуки. Я посмотрел на него. “Я ничего не понимаю”, – говорю ему. А он продолжает, и я по тону его чувствую, что он о чем-то просит. Тогда я глубоко задумался, как барон Мюнхгаузен. Интересно, а что он, огурец, хочет? Это явно инопланетянин, и, наверное, ему хочется вернуться на свою планету. А чем я могу помочь? Я взял тарелку, положил огурец на тарелку и пустил его в космос. Так я спас инопланетянина».
Второй пример.
На одном из уроков во втором классе я прочитала детям своеобразный рассказ, где каждое слово начиналось с одной и той же буквы, а затем предложила им: «Наверное, вы тоже сможете написать 2–3 предложения или рассказ, где каждое слово будет начинаться с одной и той же выбранной вами буквы». Когда есть интерес, дети всё смогут, все трудности преодолеют. Чувствуя их увлеченность, даю им способ действия и говорю: «Обращайтесь к большим толковым словарям и оттуда на одну какую-то букву, которая вам нравится, подберите слова, а потом соедините их по смыслу. Ведь мы “учимся не мыслям, а мыслить” (как говорил Кант) – вот это главное!»
Каждый писал по-своему. Антон, например, написал всего три предложения. Но какие! «Армия арбалетчиков атаковала аул. Американские авианосцы атаковали Афганистан. Антон аплодировал аккордеонисту Алексею Арбузову». И подпись: Антон.
Свое задание мальчик читал с явным удовольствием. Дети слушают, а мне как-то неловко стало – ведь это явно недетская работа, но вижу, что Антон очень старался, поэтому очень деликатно спрашиваю: «Антон, тебе кто-нибудь помогал, наверное?» (Если родители помогают, это, конечно, хорошо, путь они подключаются к творческому процессу.) А он внимательно и серьезно посмотрел на меня и сказал: «Вся семья работала!» Я говорю: «Припиши, пожалуйста, на листочке с твоим заданием, что вся семья работала». Он приписал. Спустя две недели, встретив Антона в коридоре, я улыбнулась и сказала: «Антон, как ты здорово сказал, что вся семья работала!» Он снова внимательно посмотрел на меня и с улыбкой добавил: «А еще папин приятель пришел и тоже помог».
Наряду с такими работами учеников, которые пока находятся в поиске и нуждаются в помощи взрослых, есть и прекрасные произведения детей. Еще во втором классе Кирилл (сейчас он уже в десятом, необыкновенный парень растет, с блестящими способностями) написал «Карнавал».
Карнавал
Кавалькада клоунов катилась колесом. Крики, каламбуры, клацанье кастаньет, калейдоскоп костюмов – короче, карнавальная кутерьма.
Капрал командовал кавалергардами. Капельмейстер контролировал кларнеты, контрабасы, ксилофоны, кимвалы.
Квадрига коней катала королевскую команду. Королева красовалась. Королевна куксилась. Князь кормил капризницу картошкой, курицей, конфетами, кока-колой. Королевич кашлял. Король курил кальян.
Кричали кенгуру, кружили канарейки, кондоры клевали крупу, колибри – крошки. Кактусы кололи короткими колючками кенгуру.
Капитан королевского корабля купал китов, касаток, кашалотов.
Качались качели, кружились карусели, кувыркались канатоходцы, кокетничали красавицы.
Куранты! Кончился карнавал. Кругом красочные конфетти, камелии, кивающие кроны кипарисов. Как красиво!
Кирилл Григорьев
Непримиримость к несправедливости
Дети не скрывают своего отношения – положительного или отрицательного – к окружающему миру и проявляют его в разных ситуациях.
Никита появился в нашей школе уже в 4 классе, завершающем, выпускном. В будущем году ему придется искать другую школу. Я всегда радуюсь, видя в классе новое лицо, и не скуплюсь на добрые слова: «Как хорошо, что ты пришел! Мы тебя ждали!» По письменной речи Никита, конечно, ничего не мог делать – были упущены первые три года, как же он включится в работу? Никита с интересом слушает, пытается проявлять активность, но…
Как-то классная руководительница мне говорит: «Представляете, до нашей школы Никита три школы поменял». Я встревожилась: почему ребенок никак не мог ужиться ни в одной школе? И в памяти всплыло: «Мадам Маргарита» – интереснейшая пьеса и потрясающий спектакль. Бразильский автор Роберто Атайда написал эту пьесу, когда ему был 21 год. Помня и, очевидно, пережив множество горьких минут за годы учения и успев поменять семь школ, он в своей пьесе рисует обобщенный образ бездушного, авторитарного, не любящего детей учителя – мадам Маргариты.
Подзываю к себе Никиту и спрашиваю: «Никита, почему ты ушел из одной школы, а потом – из другой, из третьей?» И он чистосердечно и открыто признается: «Ой, там мне жизни никакой не было…» Жизни не было мальчику! Прошу его уточнить: «Как это – “жизни не было”?» Никита отвечает коротко и ясно: «Жизни не было, потому что плохие учителя». Это именно те педагоги, которые зациклились на знаниях, умениях и навыках, а дальше – ни ребенка не замечают, ни личности не видят. Словом, «мадам Маргариты». Вот и отношение к ним соответствующее. «А здесь, – спрашиваю, – у тебя жизнь есть?» «Да, да, есть, учителя хорошие, добрые, только с ребятами я еще не успел подружиться», – и добавил: «А ребята там хорошие были».