Иван Николаевич Неклютин
Герр Маннелинг
***
Два всадника удалялись от небольшой обжитой долины, ставшей их домом, и постепенно погружались вглубь все еще чужой земли.
По узкой тропке они друг за другом продвигались на северо-восток. Плодородные долины остались позади. Путники скакали среди холмов, поросших небольшими лиственными лесами. На горизонте появились далёкие горы. Главенствовали тут могучие кряжистые дубы и величественные буки, встречались и светлые берёзовые рощи, иногда перемежавшиеся яркими островками вереска. Все чаще тропе приходилось петлять, обходя исполинские валуны. Проезжая мимо небольшого озерца с удивительно голубой водой, путники спугнули пару красивых белых лебедей. Среди елей пробежала, не обращая внимания на людей, росомаха. На одинокой берёзе сидел ворон и так пристально смотрел на людей, как будто специально следил.
Неспешной рысью всадники приближались к старой отдельно стоящей берёзе, с ветвей которой наблюдал за ними ворон. Тень узнавания проскользнула в сознании Хелгара: странно, это дерево он уже видел. Ещё чуть-чуть, и они поравнялись со стволом, на котором Маннелинг увидел приметный след от когтей медведя. Целый ворох мыслей застучал в голове рыцаря: "Таких совпадений не бывает!", "Что же, это был вещий сон?", "Это должно быть всего лишь совпадение", " А может тут есть чёрное колдовство?" Герр Маннелинг остановил мерина и как зачарованный рассматривал четыре глубоких борозды, уродовавших бело-черную кору дерева. Но уже через мгновение, сбросив наваждение, положил руку на оголовье меча и принялся осматривать опушку леса, на которую его вывела тропа. "Не может быть сомнений, эта та самая поляна, что привиделась мне этой ночью. А вон из-под тех деревьев вышла она".
От внезапного и громкого карканья Хелгар вздрогнул и обернулся на взлетающего ворона. Тяжело хлопая крыльями, птица поднялась в воздух, сделала несколько кругов над опушкой и скрылась за верхушками высоких сосен.
Только сейчас герр Маннелинг заметил, что Джерт насторожен, и с недоумением поглядывает на своего господина.
"Наверное я сейчас очень глупо выгляжу, нужно лучше держать себя в руках", – подумал Хелгар Маннелинг, а в слух излишне бодро добавил: " Все хорошо, Джерт, продолжаем путь".
Местность продолжила повышаться. Они добрались до предгорий. Леса стали гуще и больше, в них стали преобладать ели. Все чаще их тропа пересекала небольшие речки и ручьи, резво текущие с гор по каменистым руслам. Довольно долго тропа вилась вдоль бурной речки, воды которой с грохотом проносились мимо, поднимаясь гребнями над валунами, образовывали буруны и воронки, пороги и перекаты и миллиардами брызг неслись вниз. Рядом с этой первобытной мощью люди чувствовали себя слабыми и малозначительными. Но вот тропа отвернула в сторону, и они углубились в лес. Несколько раз в отдалении они видели странные постройки из массивных или просто огромных светлых камней. Они напоминали низкие домишки. Несколько булыжников образовывали стены, а на них сверху лежала большая плита – крыша. Мимо первых двух они проехали, а к третьему свернули и спешились, чтобы рассмотреть получше.
– Это дольмен, – послышался знакомый мужской голос из-за спины. – Его лучше не трогать.
– Здравствуй, дорогой дядя! – Хелгар обернулся и поспешил поприветствовать старшего родственника.
– Здравствуй и ты, Хелгар, – старший Маннелинг с радостной улыбкой ответил на объятия племянника.
– Объясни, пожалуйста, что это за штуковины такие, кто и зачем их тут поставил? – спросил Хелгар, залезая на коня и поворачивая к дому.
– Склепы языческих вождей местных племен или их колдунов, – помолчав немного, он добавил. – Вполне возможно, что в них приносились человеческие жертвы демонам, которых северные дикари почитают за богов. Святые отцы пока ещё устанавливают истину, но в любом случае доброму христианину к этим камням лучше не прикасаться.
– Какая мерзость! – воскликнул молодой рыцарь, – Как церковь может терпеть такое?
– Спокойнее, мой дорогой Хелгар, – с улыбкой ответил Клаус. – Сейчас в этих диких местах у настоящих христиан ещё очень много дел, куда более важных, чем древние никому не нужные камни. Поверь мне, пройдет время, и под пение церковных гимнов разберут эти дольмены до камушка.
Люди замолчали. Постукивание подков о камни на тропе, проглядывающие из-под мягкой хвойной подстилки, гул бурной реки в отдалении, приятный аромат хвойного леса, солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь еловые лапы и создававшие причудливый узор из света и тени, – всё это успокаивало мысли, и путники довольно долго сохраняли молчание.
К поместью они прибыли уже в сумерках. За время пути Хелгар успел рассказать о перипетиях, возникших при переселении в эти земли и строительстве поселка и собственного дома. Дядя поведал о местах, в которых успел побывать, и новостях от родственников. Хелгару не терпелось показать дяде, как он всё устроил и организовал, что уже построил и что планирует. Пока приводили себя в порядок и ужинали солнце село за горизонт, и все, что им осталось, – это отправиться спать.
[1]Графство Шаумбург (нем. Grafschaft Schaumburg), также известное как Шауэнбург – феод в составе Священной Римской империи, который располагался на территории современной Нижней Саксонии.
[2]Город Аркона религиозный и политический центр балтийского славянского племени руян, существовал до XII века и располагался на одноимённом мысу острова Рюген.
День второй.
Высокое полуденное солнце, на небе ни облачка, могучие сосны слегка покачивают своими зелёными головами, шумит река. Она отчасти походила на ту, что он недавно видел, встречая дядю, разве эта поуже, и течение не такое яростное. Герр Маннелинг идёт по необычайно хорошей дороге, тянущейся вдоль реки и повторяющей ее изгибы. Из-за поворота показывается здание, стоящее на берегу и частично погруженное в воду, большое колесо вращается силой течения. Хелгар слышал раньше о подобных мельницах, а вот увидел такое чудо впервые. Рядом со входом в мельницу был расположен большой навес, крытый дранкой, под которым хранилось зерно. Ещё один навес стоял в стороне, под ним находилось пара телег, груженных наполненными мешками. "Наверное, с мукой", – подумал Хелгар. Из-под ближайшей телеги, величаво вышагивая, вышел огромный и пушистый пепельно-серый кот. Урча так, что было слышно сквозь шум реки, он подошёл к человеку, отёрся своим мохнатым боком о сапоги и двинулся дальше Хелгару за спину. Чтобы проследить за тем, куда дальше пойдет кот, пришлось обернуться. Только сейчас он заметил Берету. Она слегка присела и протянула руки вперёд к утробно урчащему животному. Кот стал делать это ещё громче, и молодому человеку показалось, что он чувствует вибрацию исходящую, от мохнатой скотинки.
– Приветствую тебя, Берта из рода Крайм, – склонив голову, проговорил Хелгар. В этот раз он старался контролировать себя и следил за своими движениями, удержав руку, чуть не метнувшуюся к оружию. Понимание бесполезности этого действия действовало на нервы.
– Рада видеть тебя вновь, герр рыцарь, – очаровательно улыбаясь, ответила тролля. Совершив изящный и полный достоинства поклон, умудрившись проделать это с котом на руках, она посмотрела ему в глаза. "Как же она грациозна", – вновь промелькнула незваная мысль в голове Хелгара. В этот раз ему не показались противоестественными ее клыки, видневшиеся из-за улыбки, горизонтальный зрачок янтарных глаз и даже зеленоватая кожа. Отступив на шаг назад, Берта обернулась, покружилась.
– Скажи, любезный герр Маннелинг, вполне ли уместна моя одежда? Честно говоря, я плохо разбираюсь в человеческих нарядах. Мне хочется узнать твое мнение, – в голосе и интонациях Берты была какая-то игра, непонятная Хелгару.
"Что ей ответить?", "Уместно ли знатной даме задавать такие вопросы?", "И дама ли она?", "Чего она от меня добивается?", "Наверное она смеётся надо мной", "Как мне отсюда сбежать?" "Может быть, ее надо прогнать?». И ещё дюжина подобных мыслей стучалась друг о друга в несчастной голове молодого человека. Весь его опыт общения с женщинами был прост и прямолинеен – ему вообще до сих пор не встречалось женщин, с которыми нужно было поддерживать беседу. Служанкам и крестьянкам он отдавал распоряжения, в военных походах он брал своё по праву завоевателя, в городах разговоры заканчивались на обсуждении цены, а к знатным дамам или дочерям герцогов и графов, о которых он мечтал, ему не удавалось приблизиться в силу собственной незнатности. "Наверное, она хочет услышать комплимент!", – кометой по небосклону сознания пронеслась внезапная мысль. Ему кто-то говорил, что знатным дамам нравится слышать, о том, как они красивы и тому подобные вещи. Брета хоть и тролль, но явно женщина и к тому же княжеского рода. Хелгар принялся вспоминать, всё что он знал о женских нарядах.
– Твое платье, фрау Берта, очень красиво, – отчаянно спотыкаясь о слова, наконец заговорил Хелгар, – кружева на манжетах очень тонкие, и это… да… красивые. А еще вышивка красивая и как будто золотая.
Немного успокоившись, Хелгар закончил:
– Твой, фрау Берта, наряд похож на платье купчихи или жены богатого ремесленника, но украшения на нем, как у знатной дамы. Но оно очень красиво.
Сначала нахмурившись, а затем весело рассмеявшись, тролля ответила:
– Кружева плела я сама и вышивала так же я. А вышивка сделана тонкой золотой нитью, – демонстрируя золотые цветы на изумрудном платье, сказала Берта.
Хелгар не нашелся с ответом и промолчал. Огромным усилием воли он сдерживал свои эмоции в узде. Сейчас он изо всех сил старался следовать одному из наставлений Гуго фон Гайдина: «Если ты точно знаешь, что твой противник сильнее тебя и дело еще не дошло до драки – ни в коем случае не показывай ему свой страх! Не показывай вообще своих эмоций, веди себя, как будто ты контролируешь ситуацию, и тогда, возможно, у тебя будет шанс». В душе его переплетались сейчас самые противоречивые ощущения: страх и любопытство, стремление пронзить монстра мечом и желание познать неведомое, а ещё искра симпатии к чуждому созданию.
Солнце припекало, жужжали мохнатые шмели, довольно быстро крутилось опущенное в воду мельничное колесо. Крупные дубовые лопасти стучали по воде, поскрипывал вал, и еще что-то ритмично постукивало и шуршало. Из-за брызг от водяного колеса стояла маленькая радуга. Не зная, что сказать, Герр Маннелинг засмотрелся на работу механизма.
– Желаете взглянуть на работу мельницы изнутри? – поинтересовалась Берта, заметив интерес Хелгара.
– О да, конечно, – поспешно ответил он.
Вслед за троллей герр Маннелинг вошел в помещение мельницы. После уличного яркого света внутри показалось сумрачно. В солнечных лучах, проходящих сквозь открытые окна, летали мельчайшие белые пылинки. В центре помещения находились два больших плоских и круглых гранитных камня, один поверх другого. Нижний лежал неподвижно, верхний вращался вокруг своей оси. Конструкцию из монолитов окружал фартук из ярко-рыжей меди, в одном месте бортик фартука был сложен воронкой, из которой в подставленный мешок бежала струйка тончайшей муки. Хелгару стало интересно, как зерно попадает под жернова. Присмотревшись, он увидел, что зерно из деревянного рукава, свисающего с потолка, понемногу сыпется прямо в отверстие в верхнем камне. Также он увидел лестницу на второй этаж, а в потолке люк со свисавшей из него веревкой.
Берта стояла у одного из окон и, слегка похлопывая одной ладонью о другую, напевала. Ее изумрудное платье переливалось всеми оттенками зелени, а золотая вышивка горела огнем, отражая солнечные лучи. Заметив, что рыцарь смотрит на нее, она повысила голос, и Хелгар услышал слова.
Их лучше нет на свете.Двенадцать мельниц я отдам меж Тилло и Терно, Их жернова из меди. Колёса день и ночь стучат, сверкая серебром,
Допев куплет, Берта с силой хлопнула в ладоши, и Хелгар проснулся. Моментальный переход ото сна к яви – и Хелгар осознал себя в собственной спальне. По спине сбегали струйки пота, голова шла кругом. Чтобы прийти в себя, молодой человек прошел к окну, вынул ставню, затянутую выскобленным бычьим пузырем, и глубоко вдохнул свежего утреннего воздуха. Солнце уже всходило, и ложиться обратно в кровать не было смысла, да возвращаться в колдовской сон ему не хотелось. Не вызывая Джерта, Хелгар оделся и вышел во двор, там он умылся из бочки с дождевой водой и принялся упражняться с мечом. Сначала приходилось пересиливать себя, тело отказывалось повиноваться, казалось, что для совершения каждого движения приходится преодолевать сопротивление сильного встречного ветра. Но постепенно мысли улетучились, а взмахи, выпады, переходы из стойки в стойку стали проходить нормально, с рук и ног спали невидимые оковы. Глаза стал заливать пот, но это был правильный пот – рабочий, он свидетельствовал о хорошо проделанной работе, а не о липком страхе ночных волнений.
– Это похвально, что ты упражняешься с оружием, но сейчас время для утренней службы. – На двор вышел дядя, и, похоже, он некоторое время наблюдал за тренировкой. – Хелгар, предлагаю тебе после мессы провести несколько учебных боев – это будет полезно нам обоим.